CC BY
23АРМИЯ И ОБЩЕСТВО
В.Н. СУРЯЕВ V.N. SURYAYEV
В ЦЕЛЯХ «ОХРАНЕНИЯ ПОРЯДКА И ВНУТРЕННЕЙ БЕЗОПАСНОСТИ»
Армия и общественная безопасность (1900—1910 гг.)
IN ORDER TO «PROTECT ORDER AND INTERNAL SECURITY»
Army and Public Security (1900—1910)
Сведения об авторе. Суряев Валерий Николаевич — ведущий научный сотрудник Научно-исследовательского института Вооружённых сил Республики Беларусь, полковник в отставке, кандидат исторических наук, доцент (г. Минск, Республика Беларусь. E-mail: sverbihin7@mail.ru).
Аннотация. В статье анализируется роль армии в период политической нестабильности в России начала ХХ века, рассматриваются некоторые внутренние функции, выполнявшиеся войсками.
Ключевые слова: Россия; начало ХХ века; социально-политическая нестабильность; беспорядки; вооружённые столкновения; террористические акты; войска.
Information about author. Valery Suryayev — Leading Researcher of the Scientific Research Institute of the Armed Forces of the Republic of Belarus, Colonel (ret.), Cand. Sc. (Hist.), Associate Professor (city of Minsk, Republic of Belarus. E-mail: sverbihin7@mail.ru).
Summary. The article analyses the role of the army in the period of political instability in Russia at the beginning of the twentieth century, examines some internal functions performed by the troops.
Keywords: Russia; beginning of the 20th century; socio-political instability; disorders; armed clashes; terror acts; troops.
В дореволюционной России армия не только обеспечивала военную безопасность и вооружённую защиту страны от внешних противников, но и выполняла некоторые внутренние функции. Одной из них являлось прекращение (предотвращение) внутренних социальных конфликтов.
Использование войск во внутриполитической жизни страны резко осуждалось революционными и леволиберальными силами. Действия частей и подразделений показывались исключительно в виде кровавых расправ над политическими противниками власти и мирными гражданами, причём вина за кровопролитие возлагалась на войска. Подобный подход доминировал в советское время и в определённой мере сохранился до наших дней.
М
ЕЖДУ тем ситуация была не столь одно- ния радикальной части антиправительственных сил
значной. Внутриполитическая неста- приводили к ещё большим жертвам среди мирного
бильность, характерная для России в населения и материальным потерям.
начале ХХ века, способствовала обострению Боевые дружины и отряды, как правило, сами
борьбы за власть. Буржуазные и либеральные инициировали вооружённые столкновения с вой-
круги активно выступали за реформирование сками. Так, ещё за несколько дней до начала Мо-
политической системы, добиваясь установления сковского восстания (декабрь 1905 г.) дружинники
конституционно-парламентского государствен- неоднократно открывали огонь по драгунам, на
ного строя, революционные партии стремились которых были возложены обязанности по поддер-
к коренным преобразованиям во всех сферах жанию общественного порядка. В результате по-
жизни общества. гибли и были ранены несколько военнослужащих.
Безусловно, эти силы во многом отражали инте- В доме Фидлера, где размещалось одно из учеб-
ресы целых классов и социальных групп и в опре- ных заведений, собралось несколько сот воору-
делённой степени — потребности общественного жённых эсеровских боевиков, готовившихся идти
развития. Однако оппозиция, состав которой в разоружать полицию. В ответ на предложение
политико-идеологическом отношении был крайне сдать оружие и разойтись они открыли огонь по
неоднороден, использовала не только мирные войскам из винтовок и револьверов, а также бро-
средства борьбы, но и те, что несли угрозу обще- сили две бомбы. Один из офицеров был убит, дру-
ственной безопасности. Так, массовые беспорядки гой тяжело ранен. На Тверской и Садовой улицах
создавали опасность для жизни граждан. Многие были построены баррикады, которые войска по-
из них, в том числе случайно оказавшиеся в райо- пытались снести. В ходе столкновений погибли не
нах скопления большого количества людей, поги- только военнослужащие и дружинники, но и мир-
бали или получали увечья. Вооружённые выступле- ные жители, случайно оказавшиеся в этом районе.
. В.Н. СУРЯЕВ. В целях «охранения порядка и внутренней безопасности» •
С 10 декабря, когда исполком Совета рабочих депутатов специальными прокламациями объявил о начале вооружённого восстания, начались постоянные обстрелы воинских подразделений из домов, переулков и с баррикад. Так, из дома в Неглинном проезде была обстреляна полурота Киевского полка, близ Красных ворот дружинники вели огонь по солдатам с баррикады, из окон типографии газеты «Вечерняя почта» стреляли по войскам, проходившим по улице. На Пресне, где дружинниками был захвачен ряд жилых домов, по войскам вёлся пулемётный огонь. У Горбатого и Пресненского мостов интенсивному обстрелу подверглись подразделения лейб-гвардии Семёновского полка. Подобных обстрелов зафиксировано множество, воинские подразделения несли потери убитыми и ранеными, вели ответный огонь. Современники отмечали, что в ходе боёв в городских условиях гибли не только представители противоборствовавших сторон, но и случайные граждане1.
Нападавшие не могли не понимать, что вооружённые столкновения в густонаселённом городе неизбежно приведут к жертвам среди мирного населения. По подсчётам одного из журналистов, в ходе Московского восстания только раненых в больницах оказалось свыше 2000 человек, в том числе множество детей и женщин2. Между тем сами боевики хорошо знали городские кварталы, заранее готовили пути отхода и, как писали сочувствовавшие им публицисты, в случае опасности скрывались3.
В свою очередь войска далеко не всегда действовали адекватно ситуации и нередко допускали чрезмерное использование силы. Например, на Тверском бульваре после одиночного выстрела из дома по военному патрулю в ответ был открыт огонь из артиллерийского орудия. В другом случае артиллерия, размещённая на Миусской площади, обстреляла парк городских конно-железных дорог, где, по предположению, могла укрываться боевая дружина. От артиллерийского огня пострадало много зданий4.
С обеих сторон допускались внесудебные расправы. Так, в квартиру начальника сыскной полиции А.И. Войлошникова ворвались вооружённые люди, которые в присутствии семьи объявили, что по решению революционного комитета он приговорён к расстрелу. Через несколько минут полицейский был расстрелян у стен своего дома. Задержанный на улице околоточный надзиратель Сахаров был привезён на заседание революционного комитета и расстрелян после принятия соответствующего решения. Околоточный надзиратель Яковинский был задержан при выходе из своей квартиры и после объявления решения ревкома о смертном приговоре казнён прямо на улице5. Зарегистрированы и другие подобные случаи. Кроме того, многократно фиксировались убийства на улице одиночных офицеров, не пожелавших отдать дружинникам своё оружие6.
Со стороны военнослужащих бывали случаи расстрела без суда членов боевых дружин, лиц, у которых находили оружие, и местных жителей, застигнутых при совершении грабежей железнодорожных вагонов. Так произошло, например, на
Генерал-майор Г.А. Мин
нескольких станциях Московско-Казанской железной дороги, где действовали несколько рот лейб-гвардии Семёновского полка во главе с полковником Н.К. Риманом7.
В приказе по полку его командир полковник Г.А. Мин в виде общих указаний подчеркнул: «...арестованных не иметь и действовать беспощадно». В этой связи нельзя не согласиться с современником, который писал, что «ни одна статья наших военных законоположений не позволяла отдавать полковнику Мину таких общих указаний. Никакое право, ни при каких обстоятельствах не могло выразиться в такой форме. анархии со стороны военачальников, действовавших по приказу правительства»8.
Публицист В.Д. Кузьмин-Караваев отмечал, что, по некоторым сведениям, расстрелы захваченных в плен и обезоруженных дружинников проводились на основании списка, составленного московской полицией. Подобные экзекуции проходили не только в Москве и Подмосковье, но и в Царстве Польском, Прибалтийском крае и некоторых других регионах. Например, в январе 1906 года в Варшаве были расстреляны 11 человек, принадлежавших к сообществу анархистов-коммунистов, уличённых в изготовлении и применении бомб, а также 5 лиц, виновных в «изготовлении и бросании разрывных снарядов, в вымогательствах, грабежах и насилиях»9.
В то же время утверждения, будто войска бесконтрольно и без всяких оснований использовали оружие против мирного населения, демонстраций, митингов и т.п., не соответствуют действительности. В пропагандистских целях оппоненты самодержавия нередко намеренно дискредитиро-
• АРМИЯ И ОБЩЕСТВО
Дом Фидлера после обстрела
вали армию, обвиняя её в преступлениях, которых на самом деле не было. Например, И. Церетели, лидер меньшевистского крыла социал-демократов, обвинил 132-й пехотный Бендерский полк в жестоком и неправомерном отношении к жителям селения Ланчхуты (Кутаисская губерния). В ответ общество офицеров полка возбудило ходатайство о строжайшем расследовании действий их части в ходе пресечения беспорядков с целью изобличения И. Церетели во лжи. В своём заявлении офицеры отметили: «...Он и ему подобные не смели бы клеветать, если бы не поддержка. со стороны думского большинства. и той части российской интеллигенции, которая стремится. руководить у нас общественным мнением»10.
С точки зрения сегодняшнего дня многие действовавшие в то время законы были негуманны, но именно они регламентировали использование войск в целях обеспечения общественного порядка и применение ими оружия. До февраля 1906 года действовал закон, утверждённый в 1877 году. В соответствии с ним войска могли привлекаться для содействия гражданским властям при «недостаточности полицейских средств» в целях «охранения порядка и внутренней безопасности». О применении оружия в случае массовых беспорядков говорилось, что «определение времени, когда войско должно приступить к действию оружием, зависит от усмотрения гражданского начальства. Оно даёт старшему начальнику отряда указание по этому предмету, не иначе как исчерпав все зависящие
от него средства к усмирению неповинующихся»11. Иными словами, не военные решали, когда следует применять вооружённую силу.
Любое оружие (холодное или огнестрельное) могло использоваться только после троекратного предупреждения о том, что оно будет пущено в дело. Что касается огнестрельного оружия, то закон требовал, чтобы к нему прибегали лишь «в случае неизбежной необходимости, когда никакими другими способами нельзя будет прекратить беспорядок». В случаях крайней необходимости (нападение на войска или для спасения жизни лиц, подвергавшихся нападению) оружие разрешалось применять без предупреждения и указаний гражданских властей12.
«Употребление при усмирении неповинующихся оружия без крайней в том необходимости» относилось к особенным видам превышения власти по службе и влекло за собой уголовную ответственность. В зависимости от последствий и обстоятельств подобных дел к офицерам, например, применялись такие наказания, как увольнение со службы, разжалование в рядовые, заключение в крепость, лишение всех прав и преимуществ и ссылка в Сибирь13.
На практике оружие применялось далеко не всегда даже в тех случаях, когда этого требовали официальные документы. Например, во время нападения в 1904 году гражданских лиц на караул в Варшавском военном округе военнослужащие, отступая, стреляли только вверх, причём подобные инциденты происходили неоднократно. В этой связи командующий войсками округа, подчеркнув необходимость проявлять осмотрительность при применении оружия, одновременно потребовал использовать оружие в соответствии с инструкцией14.
Современник отмечал, что нежелание офицеров применять оружие приводило к тому, что в войска бросали камни, грязь, кололи лошадей булавками, плевали солдатам в лицо и т.п., причём как действовать в подобных ситуациях, закон не определял15.
В случаях, когда в бесчинствах участвовало гражданское население, офицеры оказывались в особенно сложной этической ситуации. Представляется, что именно этим обстоятельством вызывались их нерешительность и ожидание указаний свыше в случаях, когда приходилось действовать против разношёрстной толпы. В этой связи командующий войсками Виленского военного округа генерал-лейтенант К.Ф. Кршивицкий в своём приказе указал, что подобное поведение демонстрирует «боязнь взять на себя решение или даже растерянность испрашивающего приказаний». В этой связи командующий потребовал «в действиях войск, и особенно в случаях применения оружия. быстроты и решительности, без которых присутствие войск на местах беспорядков ведёт лишь. к развитию самих беспорядков.»16.
Бывали трагические случаи, когда офицеры погибали, пытаясь предотвратить столкновение между участниками беспорядков и войсками. Так, в декабре 1904 года в городе Радом собравшаяся толпа напала на дежурную роту 26-го пехотного Могилёвского полка. Командир части полковник
В.Н. СУРЯЕВ. В целях «охранения порядка и внутренней безопасности» •
■ч
И.И. Булатов отдал приказ не стрелять, подошёл к нападавшим и был убит17.
При возникновении волнений и беспорядков в самих воинских частях оружие также стремились применять лишь в крайних случаях. Например, в октябре 1905 года во Владивостоке произошёл бунт запасных нижних чинов, недовольных тем, что их не распустили по домам. Пьяная толпа начала грабить торговые заведения, разгромила базар. Бесчинства сопровождались поджогами зданий, в результате чего «сгорела лучшая часть города». Как отмечала пресса, беспорядки «приняли большие размеры потому, что власти, руководясь гуманными побуждениями, пытались прекратить их, не пуская в ход оружие»18.
Во время выступления в ноябре 1905 года сапёров в Киеве вооружённая толпа численностью до тысячи человек двигалась по улицам, пытаясь присоединить к себе другие части и подразделения. Военное командование сосредоточило необходимые силы для противодействия восставшим, однако оружие было решено не применять, так как в результате столкновения могли пострадать жители города. Уговоры оказались безуспешными, поэтому казакам, преградившим путь толпе на одной из улиц, во избежание кровопролития было приказано пропустить её. Когда восставшие подошли к казармам 45-го пехотного Азовского полка, отказавшегося присоединиться к восстанию, из рядов мятежников прозвучали выстрелы в сторону пехотинцев. Только после этого были произведены три ответных залпа, завязалась перестрелка19.
О неправомерности обвинений армии в систематическом и необоснованном применении оружия свидетельствует статистика. Например, в течение революционного 1905 года войска для содействия гражданским властям вызывались 3893 раза, в то время как оружие применялось лишь 311 раз. Очевидно, что оружие шло в дело в абсолютном меньшинстве случаев. Можно предположить также, что это происходило в критических ситуациях, так как при этом были убиты 73, ранены 350, травмированы 179 солдат и офицеров20.
В то же время нельзя не отметить, что случаи неоправданного применения оружия бывали. Например, в октябре 1905 года так произошло в Минске, где по митинговавшим был открыт огонь; в результате погибли около 50 человек, около 100 оказались ранеными. Следствие выяснило, что главной причиной тому стали неадекватные действия гражданских властей. Правительствующий сенат обвинил минского губернатора П.Г. Курлова в нарушении правил о призыве войск для содействия гражданским властям, а также в бездействии власти, «выразившемся в непринятии лично во время беспорядков каких-либо мер к пресечению самих беспорядков и к предупреждению употребления против толпы оружия без особой к тому надобности...»21.
Самым известным случаем расстрела граждан являются события 9 января 1905 года в Петербурге, названные «кровавым воскресеньем». Следует отметить, однако, что многие обстоятельства данной трагедии в полной мере не выяснены и поныне. Не ставя целью анализ событий в целом, коснёмся лишь действий войск.
Лидер партии эсеров Организатор шествия В.М. Чернов 9 января 1905 г. Г.А. Гапон
Синодальная комиссия по канонизации святых, образованная постановлением Священного синода в 1989 году, проанализировала события того трагического дня и отметила следующее: «Загнав себя в тупик принятым на совещании 8 января решением о разрешении массовых шествий рабочих на окраинах города и о недопущении их в центр, полицейские власти уже утром 9 января утратили контроль над ситуацией в столице.». Иными словами, демонстрация допускалась вплоть до самой Дворцовой площади, но на неё вступать запрещалось. При этом официального представителя для приёма петиции, которую рабочие готовились передать Николаю II, назначено не было, хотя это могло бы отчасти разрядить обстановку. Военное командование считало, что переговоры с рабочими будут вестись представителями гражданских и полицейских властей. Переговоров, однако, не было, и «воинские части, лишь выполняя имевшийся у них приказ не пропускать рабочих в центр города, вынуждены были. после троекратных предупреждений открывать огонь по игнорировавшим их требования рабочим»22.
При аналогичных обстоятельствах огонь по участникам шествия открывался и в некоторых других местах. В то же время известно, что офицеры Московского и Егерского полков, исходя из складывавшейся обстановки, не давали команду применять оружие. Без стрельбы порядок поддерживался и в районах Выборгской, Казанской, Спасской и Литейной частей23.
По мнению многих исследователей, большинство участников шествия верили в его мирный характер и не предполагали возможность трагедии. Однако организатор демонстрации Г.А. Га-пон, тесно сотрудничавший с эсерами, а также его помощники отнюдь не были уверены в мирном исходе мероприятия24. Некоторые газеты тех лет указывали, что Гапон вовлёк рабочих «в демонстрацию бунтовскую, причём политические требования, им поставленные, даже не были известны самим рабочим»25.
К аналогичным выводам пришла Синодальная комиссия: «Представители революционных партий накануне 9 января определённо стремились превратить шествие гапоновских рабочих в революционное выступление против власти»26.
АРМИЯ И ОБЩЕСТВО
В этом контексте вполне вероятным представляется то, что существовали силы, по тем или иным причинам заинтересованные в кровопролитии. Некоторые современные исследователи утверждают, что в рядах шествия были люди, откровенно провоцировавшие военнослужащих не только швырянием камней, неподчинением приказам и попытками прорваться сквозь строй, но и стрельбой по солдатам и офицерам27. Факт того, что «из толпы раздались отдельные выстрелы», подтверждается и некоторыми участниками шествия28.
О том, что замыслы некоторых организаторов шествия были отнюдь не мирными, свидетельствует и следующее обстоятельство. В декабре 1905 года Г.А. Гапон вернулся из-за границы и стал секретным сотрудником Департамента полиции. Генерал отдельного корпуса жандармов А.В. Герасимов в этой связи вспоминал, что в ответ на вопрос: «.верно ли, что 9/22 января был план застрелить Государя при выходе его к народу», Гапон ответил утвердительно. При этом он утверждал, что узнал об этом плане позже, так как это был план не его, а эсера П. Рутенберга29.
В феврале 1906 года был принят новый закон о привлечении войск для помощи гражданским властям, уточнявший некоторые положения закона 1877 года. Войска могли привлекаться в помощь гражданским властям «для прекращения угрожающих общественной безопасности: народных беспорядков, массовых сопротивлений гражданским властям и насильственного похищения и разрушения имущества (разгромов)». В число лиц, имевших право требовать от военного командования выделить войска для восстановления порядка, входили генерал-губернаторы, губернаторы, градоначальники, начальники полиции в городах и уездах и некоторые другие. Оружие (холодное или огнестрельное) при наведении порядка могло применяться «для рассеяния неповинующейся толпы» или в случае препятствова-ния движению войск, но, как и ранее, только после передачи гражданскими властями соответствующих полномочий войскам. Применению оружия, как и прежде, должно было предшествовать троекратное предупреждение сигналом на трубе или на барабане. Новым было то, что разрешалось применять оружие против толпы, оскорблявшей войска словами. В данном случае передача полномочий со стороны гражданских властей не требовалась, однако троекратное предупреждение должно было делаться. Без предупреждения оружие могло применяться в случае нападения на войска или совершения против них враждебных действий. При этом по-прежнему указывалось, что «действие огнестрельным оружием допускаемо. лишь в случае неизбежной необходимости, когда никакими другими способами нельзя будет прекратить беспорядок»30.
В 1906 году войска вызывались гражданскими властями 2559 раз, оружие употреблялось в 164 случаях. Потери среди военнослужащих составили 28 убитых, 98 раненых, 5 травмированных31. Количество погибших в столкновениях с войсками граждан неизвестно.
Привлечение армии к обеспечению общественной безопасности обусловливалось не только
вооружёнными выступлениями и массовыми волнениями, происходившими в стране: в рассматриваемый период широкое распространение получил индивидуальный террор. Существовали партии и организации, открыто провозглашавшие террористические акты средством достижения политических целей. Так, в составе партии эсеров выделилась специальная «Боевая организация», которая в соответствии со своим уставом должна была вести «борьбу с самодержавием путём террористических актов»32. Местные партийные комитеты, имевшие собственные боевые дружины, сами выбирали объекты для своих акций.
Наряду с эсерами большое число терактов совершали различные группы анархистов. Многие их жертвы были случайными людьми, убитыми или раненными во время «революционных грабежей» или в ходе перестрелок с полицией.
Израильско-американский учёный А. Гейфман, изучающая проблему революционного террора
Таблица
Жертвы революционного террора в России в 1905—1907 гг.
Должностных лиц Частных лиц
Убито Ранено Убито Ранено
1905 170 207 52 110
1906 768 820 358 686
1907 1231 1312 1170 1734
1908 394 615 1436 1468
Итого 2563 2954 3016 3998
Составлена по: Данные по применению смертной казни в России// Смертная казнь: сб. статей Н.С. Та-ганцева. СПб.: Гос. типография, 1913. С. 92.
в России, отмечает, что в первое десятилетие ХХ века политические убийства были «действительно массовыми явлениями». За один год, начиная с октября 1905 года, террористами были убиты и ранены 3611 государственных служащих; к концу 1907 года их число достигло почти 4500 человек. С учётом 2180 убитых и 2530 раненых частных лиц общее число жертв в 1905—1907 гг. составило более 9000 человек33.
Известный юрист начала ХХ века Н.С. Таганцев, опиравшийся на данные Департамента полиции, приводил практически аналогичные данные о жертвах террора в эти годы (см. табл.).
Инерция террора была столь велика, что, несмотря на затухание революции к концу 1907 года, с начала января 1908 года по середину мая 1910 года были зафиксированы 19 957 терактов и революционных грабежей. В результате погибли 732 государственных чиновника и 3051 частное лицо, 1022 чиновника и 2829 частных лиц были ранены. Всего же, по подсчётам А. Гейфман, жертвами террора к 1911 году стали около 17 тыс. человек34.
В число государственных служащих, подвергавшихся террористическим нападениям, входили
В.Н. СУРЯЕВ. В целях «охранения порядка и внутренней безопасности» •
различные их категории. Так, в одном из сборников, изданных эсерами, указаны фамилии лиц, против которых был совершён теракт, и их должностное положение. Чаще всего жертвами терактов становились сотрудники МВД — городовые, жандармы, приставы, надзиратели35. Например, в период с 1 января 1904 года по май 1906 года в Риге были убиты 110 полицейских, что составило более четверти состава рижской городской полиции36.
Кроме того, среди жертв эсеровских боевиков встречаются такие категории, как армейские офицеры, земские служащие, учителя, ветеринары, начальники станций, профессора и т.д. Были также высокопоставленные лица — министры, губернаторы, вице-губернаторы. С февраля 1905 года по май 1906 года были убиты и ранены 12 духовных лиц, 85 гражданских служащих, 52 представителя сельских властей, выбранных из крестьян, множество служащих фабрик, землевладельцев, торговцев и т.д.37
Тотальный, по сути, характер террора был не случаен. Эсеровская газета «Революционная Россия» в 1905 году писала: «Мы, социалисты-революционеры, вынуждены объявить вне закона не только всю ту организованную камарилью, которая фактически правит. но и её агентов и сообщников. Мы вынуждены повести против них систематический террор по всей линии, сверху донизу, от крупных воротил до мелких сошек.»38.
Известно немало случаев, когда покушения совершались в местах, где были неизбежны жертвы среди совершенно посторонних людей. Так, в ноябре 1905 года в Варшаве в кофейню при гостинице «Бристоль», где находились более 200 мужчин, женщин и детей, были брошены две бомбы, начинённые гвоздями и железнодорожными пломбами. В Тифлисе в том же месяце обстреляли мирную демонстрацию в поддержку Манифеста 17 октября. В результате были убиты 10 и ранены 23 манифестанта39.
Не стояли в стороне от террористической деятельности и другие революционные партии, например РСДРП. Официально не провозглашая террор в качестве средства революционной борьбы, лидеры социал-демократов в то же время не отвергали террор полностью. Так, один из лидеров меньшевиков Ю.О. Мартов писал, что во время революции «удачно проведённый террористический акт. даст богатый материал для серьёзной политической агитации, приучающей пролетариат. закаляться для решительной борьбы.»40. Меньшевики планировали даже заключение соглашения с эсерами для совместной борьбы с самодержавием, используя при этом террористическую тактику41.
Что касается рядовых социал-демократов, то многие из них участвовали в террористической деятельности. А. Гейфман доказывает, что в годы революции 1905—1907 гг. социал-демократами были совершены многочисленные акты индивидуального террора, причём не только против представителей силовых структур, но и против граждан, придерживавшихся консервативных политических взглядов. Так, в январе 1906 года в соответствии с решением Петербургского комитета РСДРП было
Баррикада в Москве
Декабрь 1905 г.
совершено нападение на трактир «Тверь», где собирались рабочие судостроительных заводов, являвшиеся членами монархического Союза русского народа. Внутрь были брошены три бомбы, а когда рабочие стали выбегать из здания, по ним открыли стрельбу из револьверов. Два человека были убиты, около двадцати ранены42.
Весьма часто спутниками терактов являлись вооружённые грабежи и разбои (т.н. экспроприации), в которых принимали участие представители практически всех революционных партий. Формально это делалось для пополнения партийных касс, но попадали туда далеко не все изымавшиеся средства, что признавалось самими революционерами. Как отмечалось на II съезде партии эсеров, в годы первой русской революции получили «эпидемическое распространение» различные экспроприации, которые позволяли «множеству недобросовестных элементов совершать в видах личной выгоды самые возмутительные действия, маскируясь революционными целями.»43.
Жандармский генерал А.В. Герасимов в своих показаниях следственной комиссии Временного правительства отмечал, что в 1906—1907 гг. «под видом анархических организаций существовали. грабительские организации. Это не более не менее, как развалившиеся революционные организации, которые грабили и убивали. Хотя они и действовали под флагом анархизма, но идейными совершенно не были.»44.
Иными словами, под видом революционной необходимости совершались обычные уголовные преступления. Как отмечает А. Гейфман, в течение только одного года (с октября 1905-го) членами радикальных партий был совершён 1951 грабёж. Из этого числа 940 ограблений пришлись на государственные и частные финансовые учреждения45.
Налёты совершались не только на банки и транспортные средства, перевозившие деньги, но и на квартиры, различные торговые точки, в том числе нередко грабились казённые винные лавки. «Как показывают судебно-следственные документы, грабежи сопровождались поджогами, убийствами продавцов, а чаще присвоением спиртных напитков»46.
Армия принимала активное участие в борьбе с терроризмом и преступностью: в соответствии
• АРМИЯ И ОБЩЕСТВО
Солдаты у Нарвских ворот в Петербурге
9 января 1905 г.
с законодательством войска привлекались не только для борьбы с массовыми беспорядками, но и для «поимки и задержания разбойников, грабителей, зажигателей и других преступников, при их многочисленности или ожидаемом сопротивлении вооружённой рукой»47.
По требованию гражданских властей соответствующие воинские начальники выделяли патрули (разъезды), получавшие от полиции указания, какую именно территорию они должны обходить или объезжать. Патруль следовал в сопровождении полицейского чина, по требованию которого оказывал необходимое содействие. Разъезд мог следовать как с конным полицейским, так и без него. В последнем случае он должен был оказывать содействие «обращающимся к нему полицейским чинам». Задержанных правонарушителей патрули и разъезды сдавали в ближайшее полицейское управление. Кроме того, содействие полиции в случае необходимости оказывали караулы, наряжавшиеся от воинских частей; для этого могло назначаться до одной трети караула48.
Для борьбы с уличной преступностью привлекались значительные силы. Например, за 1905 год общее число войск, вызывавшихся гражданскими властями, составило 25 283 роты, 5354 эскадрона и сотни (общее число вызовов — 3893). Из этого числа 15 проц. использовались «для поимки бродяг и разбойников, для производства обысков и отобрания оружия»49.
Представители армии участвовали в борьбе с террором, грабежами и разбоями не только в составе частей и подразделений. Особым решением императора в местностях, объявленных на военном положении или находившихся на положении чрезвычайной охраны, военным властям разрешалось создавать военно-полевые суды (действовали с 20 августа 1906 г. по 20 апреля 1907 г.). Отличие этих судов от всех остальных, в том числе обычных военных, состояло в том, что они действовали не в соответствии с предусмотренной законом процедурой уголовно-процессуальной деятельности, а в особом порядке. Условием предания военно-полевому суду являлись случаи, «когда учинение преступного деяния лицом, подсудным военному суду, является настолько очевидным, что нет надобно-
сти в его расследовании.», при этом наказание назначалось по законам военного времени. Формирование военно-полевого суда должно было происходить сразу же «за совершением преступного деяния», по возможности в течение суток. В состав суда входили председатель и четыре члена суда «из офицеров от войск». На рассмотрение дела отводилось не более двух суток, приговор вступал в силу немедленно после объявления и не позже чем через сутки приводился в исполнение50.
Военно-полевые суды рассматривали дела только об убийствах, разбоях, грабежах, нападениях на военных, полицейских и должностных лиц. Соответственно большая часть подсудимых была приговорена к суровым наказаниям: по решению военно-полевых судов были казнены 683 человека51.
Следует отметить также, что бывали случаи вынесения более мягких приговоров и даже оправдания подсудимых. Так, военно-полевыми судами и обычными военными судами в 1906 году рассматривались дела 2021 гражданского лица. Из них 643 человека были оправданы, 182 приговорены к смертной казни52, остальным назначены другие виды наказания.
Таким образом, армия играла значительную роль в бурных событиях начала ХХ века. Роль эта была достаточно противоречивой, и дать ей однозначную оценку не представляется возможным. С одной стороны, войска приняли активное участие в борьбе против революции, которая в конкретно-исторической обстановке того времени была неизбежной. Это выражалось не только в подавлении войсками вооружённых выступлений, но и в расправах над участвовавшими в них лицами, вплоть до расстрелов на месте. Кроме того, бывали случаи необоснованного и неспровоцированного применения оружия против участников митингов и демонстраций. Что касается деятельности военно-полевых судов, то, сформированные из военнослужащих, не имевших юридического образования, они наверняка допускали судебные ошибки.
В то же время армия способствовала обеспечению как общественной безопасности, так и личной безопасности мирных граждан. Подавление вооружённых выступлений радикальных элементов предотвращало эскалацию боевых действий в городах, которая могла бы привести к гражданской войне и ещё большему кровопролитию. Само присутствие войск в местах массовых беспорядков чаще всего локализовало их, предотвращало возможное кровопролитие и способствовало восстановлению общественного порядка. Значительную роль внесла армия в борьбу с терроризмом и уличной преступностью.
Резюмируя сказанное выше, следует отметить, что в ходе бурных событий первого десятилетия ХХ века погибло немало противников действовавшей власти, её сторонников, а также обычных мирных граждан. Представляется, что ответственность за гибель людей лежала главным образом на высших и местных органах власти, не способных эффективно управлять государством, а также на политических силах, стремившихся любой це-
В.Н. СУРЯЕВ. В целях «охранения порядка и внутренней безопасности» •
J
ш
ной прийти к власти и использовавших народное недовольство в партийных целях.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Ужасные дни в Москве // Московские ведомости. 1905. 17(30) декабря. № 324. С. 2, 3; События в Москве // Там же. 1905. 18(31) декабря. № 325. С. 2.
2 Климков В. Расправы и расстрелы (письма, очерки и наброски специального корреспондента газеты «Русь»). М.: [б.и.], 1906. С. 32.
3 Владимиров В. Карательная экспедиция отряда лейб-гвардии Семёновского полка в декабрьские дни на Московско-Казанской железной дороге. М.: Типография А.П. По-плавского, 1906. С. 60, 75, 81; Климков В. Указ. соч. С. 80.
4 События в Москве... С. 2.
5 Ужасные дни в Москве. С. 3; События в Москве. С. 2.
6 Климков В. Указ. соч. С. 16, 25.
7 Владимиров В. Указ. соч. С. 14—22, 48, 61, 62, 65, 68.
8 Там же. С. 10, 11.
9 Кузьмин-Караваев В.Д. Расстреляние без суда // Из эпохи освободительного движения. Ч. 2. 17 октября 1905 г. — 8 июля 1906 г. СПб.: Типография М. Стасюлевича, 1907. С. 109, 111.
10 Колбе С. Дума и армия // Разведчик. 1907. № 866. С. 303, 304.
11 № 57748. Высочайше утверждённое мнение Государственного совета «О правилах, определяющих порядок призыва войск для содействия гражданским властям». 3 октября // Полное собрание законов Российской империи (ПСЗ РИ). Собр. второе. Т. КН. Отделение II. От № 57529—58047. СПб., 1879. С. 161.
12 Там же. С. 161, 162.
13 Воинский устав о наказаниях. 2-е изд., испр., доп. СПб.: Военная типография, 1899. С. 56, 57.
14 Приказ войскам Варшавского военного округа № 150 // Разведчик. 1904. № 731. С. 1074.
15 Мартынов Е. Защита армии от оскорблений // Разведчик. 1903. № 681. С. 973.
16 Приказ войскам Виленского военного округа № 18 // Разведчик. 1906. № 797. С. 71.
17 Деникин А.И. Путь русского офицера. М.: Современник, 1991. С. 94; Разведчик. 1905. № 742—743. С. 30.
18 Разведчик. 1905. № 788. С. 896.
19 Там же. С. 896, 897.
20 Общий обзор состояния и деятельности всех частей Военного министерства за 1905 год // Всеподданнейший отчёт Военного министерства за 1905 год. СПб.: Военная типография, 1907. С. 27, 28.
21 Дело об ответственности и.д. минского губернатора П.Г. Курлова за неправильные действия по службе // Материалы к истории русской контрреволюции. Т. 1. Погромы по официальным документам. СПб.: Типография товарищества «Общественная польза», 1908. С. 299—309, 317—319, 326, 327.
22 Император Николай II и события 9 января 1905 года в Санкт-Петербурге (материалы Синодальной комиссии по канонизации святых) // Православная газета. 2003. № 32. См. интернет-ресурс: http://orthodox.etel.ru (дата обращения: 2 сентября 2016 г.).
23 Ксенофонтов И.Н. Георгий Гапон: вымысел и правда. М.: РОССПЭН, 1996. С. 121, 122.
24 Там же. С. 101.
25 Рабочий вопрос и политическая смута // Московские ведомости. 1905. 12(25) января. № 12. С. 2.
26 Император Николай II и события 9 января 1905 года в Санкт-Петербурге.
27 Чувардин Г.С. Русская императорская гвардия в событиях революции 1905—1907 гг. // Всероссийская общественная организация «Общество историков России». См. интернет-ресурс: http://www.oiros.ru (дата обращения: 2 сентября 2016 г.); Мультатули П.В. 9 января 1905 года // Зо-
лотой лев. № 162. См. интернет-ресурс: http://www.zlev.ru (дата обращения: 2 сентября 2016 г.).
28 Кровавое воскресенье в Петербурге 9/22 января 1905 г. Берлин: Изд. Г. Каспари, 1905. С. 18.
29 Герасимов А.В. На лезвии с террористами // «Охранка»: Воспоминания руководителей охранных отделений. Т. 2. М.: Новое литературное обозрение, 2004. С. 206.
30 № 27371. Высочайше утверждённые Правила о призыве войск для содействия гражданским властям. 7 февраля // ПСЗ РИ. Собр. третье. Т. XXVI. Отделение I. 1906 г. От № 27173—28753. СПб., 1909. С. 105, 106, 108, 109.
31 Общий обзор состояния и деятельности всех частей Военного министерства за 1906 год // Всеподданнейший отчёт о действиях Военного министерства за 1906 год. СПб.: Военная типография, 1908. С. 18.
32 Боевые предприятия социалистов-революционеров в освещении охранки. М.: Революционный социализм, 1918. С. 18.
33 Гейфман А. Революционный террор в России. 1894—1917 / Пер. с англ. Е. Дорман. М.: Крон-Пресс, 1997. С. 31.
34 Там же. С. 32.
35 Ивич М. Статистика террористических актов // Памятная книжка социалиста-революционера. Вып. 2. [Б.м.]: [б.и.], 1914. С. 8—17.
36 Данные по применению смертной казни в России // Смертная казнь: сб. статей Н.С. Таганцева. СПб.: Гос. типография, 1913. С. 161.
37 Государственный архив Российской Федерации. Ф. 102. Ос. отд. 1905 г. Д. 2554. Л. 32, 32 об.
38 Цит. по: СуворовА.И. Политический терроризм в России XIX — начала XX веков. Истоки, структура, особенности // Социологические исследования. 2002. № 7. С. 57.
39 Обнинский В. Полгода русской революции: сб. материалов к истории русской революции (октябрь 1905 — апрель 1906 гг.). Вып. 1. М.: Типография И.Н. Xолчев и К°, 1906. С. 156, 157.
40 Мартов Л. Террор и массовое движение // За два года: сб. статей из «Искры». Ч. 1. СПб.: Типография товарищества «Общественная польза», [б.г.]. С. 124, 129.
41 Будницкий О.В. Терроризм в российском освободительном движении: идеология, этика, психология (вторая половина XIX — начало XX в.). М.: РОССПЭН, 2000. С. 316, 317.
42 Гейфман А. Указ. соч. С. 133.
43 Памятная книжка социалиста-революционера. Вып. 1. [Б.м.]: [б.и.], 1911. С. 51.
44 Падение царского режима. Стенографические отчёты допросов и показаний, данных в 1917 г. Чрезвычайной следственной комиссии Временного правительства. Т. III. Л.: Гос. издательство, 1925. С. 3.
45 Гейфман А. Указ. соч. С. 33.
46 Савченко М.В. Провинциальная хроника революций начала XX века в России: алкогольный аспект (по материалам Пензенской губернии) // Конференции на историческом факультете МГУ: «Ломоносов — 2001». См. интернет-ресурс: http://www.hist.msu.ru (дата обращения: 11 августа 2016 г.).
47 № 57748. Высочайше утверждённое мнение Государственного совета «О правилах, определяющих порядок призыва войск для содействия гражданским властям». С. 160.
48 № 7142. Высочайше утверждённый Устав гарнизонной службы // ПСЗ РИ. Собр. третье. Т. X. Отделение I. 1890 г. От № 6505—7339 и дополнения. СПб.: Гос. типография, 1895. С. 689, 701.
49 Общий обзор состояния и деятельности всех частей Военного министерства за 1905 год. С. 27, 28.
50 № 28257. Об установлении Правил о военно-полевом суде. 20 августа // ПСЗ РИ. Собр. третье. Т. XXVI. Отделение I. 1906 г. От № 27173—28753. СПб., 1909. С. 815, 816.
51 Данные по применению смертной казни в России. С. 91.
52 Общий обзор состояния и деятельности всех частей Военного министерства за 1906 год. Часть военно-судная. С. 85. ■
