CC BY
10Проблемы теории и истории исполнительства
DOI: 10.26086/NK.2020.2.56.005 УДК 78.071.2
© Кривицкая Евгения Давидовна, 2020
Московская государственная консерватория им. П. И. Чайковского (Москва, Россия),
доктор искусствоведения, профессор кафедры истории зарубежной музыки;
Государственный институт искусствознания, ведущий научный сотрудник
E-mail: ekrivitskaia@gmail.com
«УВЕРЕН, ЧТО ПУБЛИКА ПОЛЮБИТ ВАС». ИЗ ПИСЕМ ВЫДАЮЩИХСЯ СКРИПАЧЕЙ XX ВЕКА ЛЕОНИДУ КОГАНУ (НА ОСНОВЕ СЕМЕЙНОГО АРХИВА)1
В статье идет речь о творческих связях выдающегося музыканта XX века, народного артиста СССР Леонида Когана с современными скрипачами. На основе сохранившихся в архиве семьи писем, опубликованных воспоминаний очевидцев и интервью самого Л. Б. Когана воссоздаются подробности дружеского общения и творческих контактов с такими выдающимися артистами, как Яша Хейфец, Ефрем Цимбалист, Иван Галамян и другими. Личное знакомство с ними стало для Л. Б. Когана символическим актом воссоединения «разорванной» политическими катаклизмами творческой «семьи», вхождением в пантеон великих скрипачей мира, место в котором, безусловно, этот артист заслуживал по праву. В свою очередь Л. Б. Коган многое делал, чтобы уехавшие в первой волне эмиграции музыканты, а также выдающиеся зарубежные солисты, могли приехать в СССР. Не только, чтобы выступить с концертами, мастер-классами, но и в том числе, как члены жюри Международного конкурса имени Чайковского, где Л. Б. Коган председательствовал в номинации «скрипка». В комментариях использованы воспоминания Н. Л. Коган, дочери артиста и участнице многих событий его жизни. Многие письма публикуются впервые.
Ключевые слова: Леонид Коган, Леопольд Ауэр, Яша Хейфец, Иегуди Менухин, русская скрипичная школа.
© Krivitskaya Evgeniya D., 2020
Moscow State Tchaikovsky Conservatory (Moscow, Russia), Doctor of Arts, Professor of the Department
of History of Foreign Music;
State Institute of Art Science, lead research officer
E-mail: ekrivitskaia@gmail.com
"I'M SURE THE PUBLIC WILL LOVE YOU". FROM THE LETTERS OF OUTSTANDING VIOLINISTS OF XX CENTURY TO LEONID KOGAN (ON THE BASIS OF THE MATERIALS FROM HIS FAMILY ARCHIVE)
The article speaks about the creative connections that a notable 20th century violinist, USSR State Artist Leonid Kogan had with outstanding violinists of the XX century. On the basis of the preserved letters of the family, published memoirs of eyewitnesses and interviews of L. B. Kogan himself, details of friendly communication and creative contacts with such outstanding artists as Jasha Heifets, Efrem Tsimbalist, Ivan Galamyan and others are recreated. Personal acquaintance with them became for L. B. Kogan a symbolic act of reuniting the creative "family", «torn» by political cataclysms, entering the pantheon of great violinists of the world, a place in which, of course, this artist deserved by right. In turn, L. B. Kogan did a lot to ensure that the musicians who left in the first wave of emigration, as well as outstanding foreign soloists, could come to the USSR. Not only to perform concerts, master classes, but also as members of the jury of the International Tchaikovsky Competition, where L. B. Kogan chaired in the category "violin". The comments are based on the memories of N. L. Kogan, the artist's daughter and a participant in many events of his life. A lot of letters are published for the first time
Key words: Leonid Kogan, Leopold Auer, Yasha Kheifets, Yehudi Menuhin, Russian violin school.
Л. Б. Коган
«Мне очень близка русская скрипичная школа, — говорил Леонид Коган. — Советские мастера восприняли и творчески развили многие из ее заветов. В частности, выходцем из школы Ауэра был и мой педагог Абрам Ильич Ямполь-ский2. Поэтому и себя я с полным основанием причисляю к ауэровской "ветви"» [5, с. 208].
Питомцами Леопольда Ауэра, легендарного профессора Санкт-Петербургской консерватории, друга и первого исполнителя многих сочинений П. И. Чайковского, были также Яша Хейфец (1901-1987) и Ефрем Цимбалист (1889-1985). Личное знакомство с ними стало для Л. Б. Когана символическим актом воссоединения «разорванной» политическими катаклизмами творческой «семьи», вхождением в пантеон великих скрипачей мира, место в котором, безусловно, этот артист заслуживал по праву.
Яшу Хейфеца Коган услышал впервые в 1934 году, когда тот единственный раз приехал на гастроли в Россию. Как пишет дочь скрипача Нина Коган, «публика сошла с ума: билеты достать было невозможно, хотя Маэстро заявил несколько выступлений. У папы не было ни малейшего шанса попасть в Малый зал на сольный концерт, который Хейфец начинал с Чаконы Баха. Но он должен был попасть, его судьба была так написана, поэтому перед входом его выудил из толпы (как еще сумел разглядеть эту малявку?) Дмитрий Михайлович Цыганов, профессор Консерватории и первая скрипка Квартета имени Бетховена, и провел с собой. В этот вечер для папы было все решено, он потерял покой, и только навязчивая идея — я хочу так же играть на скрипке — определяла отныне все его существование <...>. Папа рассказывал, как он не мог заснуть в ту ночь, ему казалось, что это он стоял на сцене и играл так
совершенно. С того самого дня началось другое отношение к музыке и скрипичной игре. Он как-то пробрался и в Большой зал, где Хейфец играл Концерт Брамса с БСО и Александром Орловым. Это было еще одно потрясение» [3, с. 21].
Выступление Я. Хейфеца в Малом зале Московской консерватории, о котором шла речь выше, носило закрытый характер: это был дополнительный концерт-встреча со студентами и профессорами. Как пишет Г. Копытова, «Хейфец дал закрытый концерт для студентов Московской консерватории. И, хотя организационно это мероприятие было подготовлено не лучшим образом, как писала газета "Советское искусство"» [1, с. 4], общение с советской музыкальной молодежью оставило в душе Хейфеца самое отрадное впечатление. «Я играл перед аудиторией, полной энтузиазма и подлинной любви к искусству, — сказал он в беседе с корреспондентом. — После концерта я получил много записок, содержащих весьма интересные вопросы, главным образом, связанные с проблемами техники скрипичной игры» [1, с. 4]. Отвечая на них, Хейфец в очередной раз озвучил свое кредо: «Я враг голой техники, так называемого фейерверка, эквилибристики. Техника должна быть не самоцелью, а средством для интерпретации произведения» [2; 4, с. 535-536].
Этот подход был близок и Л. Б. Когану. В интервью на заданный вопрос о домашних занятиях, он заметил: «Главное здесь не технические приемы, хотя и им приходится уделять немалое внимание. Основная тяжесть падает на размышления о том или ином сочинении, о его характере, стиле. Ищешь какой-то новый, свежий подход к музыке, наиболее верный — объективно и субъективно - исполнительский план.» [5, с. 190].
Личное знакомство с Яшей Хейфецом состоялось во время американских гастролей в 1958 году. С той поры Л. Б. Коган вошел в круг друзей, общался не только с самим Яшей, но и окружавшими его русскими — эмигрантами первой волны, о чем подробно упоминается в дневниках Елизаветы Гилельс, которые она вела, сопровождая супруга в гастрольных поездках.
Л. Б. Коган стал посредником между великим скрипачом и российскими композиторами, чьи сочинения передавал ему для ознакомления. В письме от 5 мая 1961 читаем: «Милый Коган, жалко, что не удалось ответить раньше о получении нот (Вайнберг, Шостакович) — пришли в полном порядке. Но не удалось до сих пор проиграть Сонатины Вайнберга — поблагодари от меня, пожалуйста, композиторов за их посвящения и спасибо Вам за присылку. С теплым приветом супруге и семье — до скорого, Я. Хейфец»3. Нет информации, удалось ли Я. Хейфецу сыграть переданные сочинения. Однако в 1966 году он записал на лейбле RCA Victor Сонату для скрипки и фортепиано соч. 1 Карена Хачатуряна, ноты которой, по свидетельству Н. Л. Коган, Хейфецу также передал Л. Б. Коган.
Отношения с Хейфецом переросли в большую дружбу: каждые гастроли в США Л. Б. Коган стремился навестить Иосифа Робертовича (как он почтительно его называл), при удобной возможности они обменивались весточками.
1 ноября 1979 года Хейфец пишет младшему коллеге: «Ты должен знать, что икра, которую передал твой сын4 — через наших дорогих дру-
зей — первый класс и великолепна! Огромная благодарность и сердечные приветствия тебе и твоей семье. Яша Хейфец. Р. S. Теплый привет всем Вашим. Я. Х»5.
У непосвященного может вызвать удивление факт, что письмо написано не по-русски: ведь Хейфец прекрасно говорил и писал на родном языке. Однако очевидцы свидетельствуют, что артист периодически демонстративно переходил на английский язык. Нина Коган описывает такой эпизод: «Он [Яша Хейфец] обнялся с папой, сказав несколько слов на чистейшем русском языке, потом повернулся ко мне, спросил, как меня зовут, и говорю ли я по-аглицки. Я сказала, что говорю, и тогда он заявил, что со мной будет говорить только по-английски. И действительно, он не ленился переходить с языка на язык, поворачивая голову от меня к папе» [3, с. 25].
Нина Коган вспоминает, что когда папа впервые попал к Хейфецу, «то был изумлен, увидев все свои пластинки, вышедшие к тому времени. На следующий день он играл в Лос-Анджелесе сольный концерт, и его буквально мучило, что его великий коллега, если уж слушает его записи, то обязательно придет на живой концерт. Но, когда они прощались, Яша сказал: "Я очень хотел прийти на Ваш концерт, но заболеваю и чувствую себя плохо. Желаю Вам завтра большого успеха". Папа страшно обрадовался, не подав виду, и успокоился. А на следующий вечер, когда он триумфально закончил концерт обработкой Хейфеца пьесы "Маски" Прокофьева, в конце зала во весь свой немалый рост встал, аплодируя,
Л. Б. Коган с учителем — А. И. Ямпольским. 35
Хейфец. Во многих воспоминаниях он предстает недобрым, заносчивым, очень категоричным человеком, равнодушным к людским проблемам и желаниям. Но разве этот случай не говорит совсем о другом?» [3, с. 23].
С Ефремом Цимбалистом знакомство, как можно судить из письма ниже, произошло в Москве, в июне 1958 года. Тогда Цимбалиста пригласили в жюри в номинации «скрипка» Первого международного конкурса имени П. И. Чайковского, в состав которого входил также Л. Б. Коган, а возглавлял его — Д. Ф. Ойстрах. В сборнике USSR, который выходил в США при поддержке Советского посольства, была опубликована реплика Цимбалиста: «Московский конкурс имени Чайковского, в котором приняло участие немало талантливых музыкантов, несомненно, обеспечит им блестящее артистическое будущее. Очень счастлив, что услышал скрипачей из многих стран мира. Я могу сказать, что советские скрипачи продолжают развивать традиции русской скрипичной школы. Нет сомнений, что Ойстрах, Коган и другие замечательные мастера воспитают еще много прекрасных музыкантов. Рад, что среди членов жюри царил дух полного взаимопонимания, сердечности и подлинной дружбы» [7].
Но политика не помешала проявлению теплой человеческой дружбы.
«Дорогой Леня, я был так рад получить твое милое письмо, которое мне Ростропович передал, — писал Цимбалист из Филадельфии 18 ноября 1959 года. — Только полтора года прошло с тех пор, как мы в Москве виделись, а кажется, что так это давно было. Так рад, что Ты сюда приезжаешь в октябре. Для меня это будет праздник тебя повидать и услышать твою замечательную игру. Надеюсь, что Лиза (извиняюсь, не знаю отчества)6 с Тобой приедет. У нас в пятницу композиторы и Ростропович7 обедали, и так было приятно их повидать. Очень жалко было, что Хачатурян не мог приехать. Ростропович играл замечательно. Он большой артист. Дорогой Леня, у меня к Тебе просьба. Когда я был в Ленинграде, мне Надежда Штейнберг говорила, что ее покойный муж, Максимилиан, написал скрипичный концерт. Они оба друзья детства. Если не очень трудно Тебе его достать, будь добр его мне прислать.
Тебя, Лизу и твоих деток крепко целую. Твой Ефрем Цимбалист».
Как можно понять из письма, датированного 7 июня 1960 года, Когану удалось выполнить просьбу о нотах. Цимбалист благодарит за «милое письмо, за концерты Шостаковича и Штейнбер-га... Мы теперь на даче. Здесь чудесно, прохлад-
но и спокойно. Мы были бы так рады, если Вы бы могли здесь у нас погостить»8.
В декабре 1974 года Цимбалист приветствует приезд Когана в Кёртис-институт. Цимбалист работал в этом известном во всем мире учебном заведении с 1924 года, а в период с 1941 — по 1968-й — возглавлял его. «Дорогой Лёнечка, нет конца чудесам. Ты в "Curtis". Так жалко, что я так далеко от Филадельфии. Так бы хотелось повидаться! Надеюсь, что мы когда-нибудь ещё увидимся. Если Лиза с тобой, поцелуй ее за меня, а тебя я крепко целую. Твой старый друг Ефрем» [5, с. 163].
Л. Б. Коган приехал преподавать в Кёртис-ин-ститут по приглашению тогдашнего директора, пианиста Рудольфа Сёркина — чеха по рождению, учившегося в Вене у Рихарда Роберта и Арнольда Шёнберга, и прожившего затем полвека в США. Кёртис-институт отмечал свое 50-летие, и в качестве юбилейной акции привлекал выдающихся музыкантов мира в качестве специальных кураторов. «Я пишу Вам, чтобы узнать, насколько возможно Ваше участие в этом празднестве в качестве руководителя высшего курса», который «мог бы стать очень важным событием для молодого поколения музыкантов и великой честью для института Кёр-тиса», — подчеркивал в письме Сёркин. — «Что же касается сроков, я бы хотел предложить с 7 ноября 1974 года 5-6 недель.» [5, с. 162].
Среди корреспондентов Когана назовем еще ряд известных музыкантов, с которыми он познакомился во время своих заграничных вояжей. Берл Синофский (1926-2002) — американский скрипач, окончивший Джульярдскую школу у Ивана Галамяна, победитель Международного конкурса королевы Елизаветы в 1955. Он преподавал в 1965-1995 в консерватории в Пибоди, а также основал Американский Международный артистический фонд (American Artists International Foundation) — организацию для подготовки молодых музыкантов к конкурсным выступлениям.
Познакомившись с Коганом уже в последние годы его жизни, Синофский надеялся на его протекцию, чтобы попасть в жюри Международного конкурса имени П. И. Чайковского. И хотя этой мечте не суждено было сбыться, но, тем не менее, воспитанник Артистического фонда, виолончелист Дэвид Харди9 в 1982 году завоевал V премию на VII Международном конкурсе имени П. И. Чайковского в Москве. А Б. Синофский в эти же дни побывал в Москве и был в восторге от встречи с другом: «Ваше гостеприимство было таким щедрым, и ваша дружба так приятна и ценна. Я надеюсь, что пройдет не так много времени до нашей следующей встречи. Я желаю здоровья и счастья вам и вашей семье»10.
Д. Ф. Ойстрах, Л. Б.Коган, И. Стерн.
Не менее примечательная фигура Иосифа (Джозефа) Гингольда (1909-1995). Он родился в Брест-Литовске, в 1920 году с семьей эмигрировал в США. Его учителем в Нью-Йорке стал Владимир Граффман, ученик Леопольда Ауэра, а позднее — Эжен Изаи, к которому молодой скрипач поехал в Бельгию. По возвращении он поработал концертмейстером в американских оркестрах, в том числе — в Симфоническом оркестре Нью-Йоркского радио под управлением Артуро Тосканини. А с 1960-х годов преподавал скрипку в Университете Индианы. Среди его воспитанников — Энн Акико Мейерс, Леонидас Ка-вакос, Джошуа Белл.
Где произошло знакомство Дж. Гинголь-да с Леонидом Коганом — установить пока не удалось, но из письма, датированного октябрем 1976 года, ясно, что музыканты уже встречались ранее. «Сожалею, что меня не будет в Блуменгто-не, когда ты появишься здесь. Я так хотел послушать тебя и поприветствовать тебя и твою дочь11. Но из-за концерта в Мичигане во вторник я буду лишен возможности насладиться вашим мастерством и возобновить нашу дружбу. Ты можешь быть уверен в большом успехе здесь! Я надеюсь, что ты будешь наслаждаться отдыхом в вашем американском турне. Мои самые нежные приветствия твоей дорогой семье, особенно Павлу. Твой верный коллега Джозеф Гинголд»12.
Спустя два года американский артист приехал в Москву как член жюри VI Международного конкурса имени П. И. Чайковского, вероятнее всего, по рекомендации Л. Б. Когана, председателя жюри. 31 июля 1978, уже после окончания соревнования, Гингольд написал восторженное пись-
мо: «Я не могу больше ждать, чтобы выразить, насколько мое сердце полно любви и признательности тебе и твоей дорогой жене за вашу верную дружбу и чудесное гостеприимство ко мне, когда я был в Москве. Вашу теплоту и щедрость я буду хранить до конца моей жизни, и я надеюсь вернуть этот знак дружбы, когда ты посетишь Соединенные Штаты во время следующего концертного турне.
Как член жюри я также хочу поздравить тебя с тем, как ты блестяще вел наши заседания и отметить великолепное настроение, которое царило в течение всех трех туров. Я шлю тебе выражение глубочайшей любви и уважения как друг и как артист. Самые нежные приветы твоей дорогой Елизавете, и продолжения успехов и доброго здоровья тебе. Твой верный друг Джозеф Гингольд»13.
В 1970-е годы завязывается общение Л. Б. Когана с Иегуди Менухиным. На данный момент нет информации, присутствовал ли советский скрипач на концертах Менухина, когда тот гастролировал в Москве в 1945, 1962, 1965 годах. Первое дошедшее до нас письмо датировано 15 декабря 1976 года, и в нем Мену-хин вспоминает о «счастливых днях» в Брюсселе несколькими месяцами ранее — вероятнее всего, речь идет о совместной работе в жюри Международного конкурса скрипачей королевы Елизаветы.
«Все это время мы тешили себя надеждой музицировать вместе в Гштааде, — напоминает Менухин. — Теперь я планирую фестиваль там в августе 1977, и я с огромной любовью шлю приглашение вам. Пожалуйста, скажите мне, нужно
ли писать в Госконцерт для организации этого приезда. Фестиваль будет проходить в середине августа, и вы сможете сыграть с оркестром, камерную музыку со мной, сольный концерт сами, вы сможете делать все, что вам нравится, но главное — то, что мы будем слышать друг друга и понимать через музыку, и я уверен, что публика полюбит вас»14.
Тем не менее их встреча состоялась лишь через год. Из Лондона 31 января 1977 года Мену-хин направляет депешу в Москву, ставя в известность Л. Б. Когана: «Уважаемые и добрые коллеги, я был рад получить ваше письмо и поторопиться отправить официальное приглашение в Гштаад на фестиваль в августе 1978 года. Я вкладываю копию моего письма директору Госконцерта Леонтию Супагину»15.
Наконец, все преграды были преодолены, и в записке от 28 августа 1978 года Менухин пишет: «Добро пожаловать в Гштаад! Для нас большая честь и удовольствие иметь Вас на нашем фестивале.»16.
Иегуди Менухин продолжал поддерживать отношения с Леонидом Коганом до его внезапного ухода из жизни и в память о друге оставил трогательные воспоминания. Судя по всему, он написал свое последнее письмо в ответ на просьбу его вдовы, Елизавете Гилельс, готовившей сборник статей памяти великого скрипача. Но, скорее всего, по цензурным соображениям, оно так и не было опубликовано.
«Я бы желал написать вам доброе письмо по-русски, но вы простите меня, поскольку для меня легче выразиться по-английски, — признавался Менухин в письме Елизавете Гилельс 19 июля 1983 года. — Диана17 и я всегда будем помнить ваш с Леонидом визит в Гштаад, и мы так ждали вашего приезда вновь. Мне посчастливилось дважды поймать мгновения общения с ним18 в прошлом году. Первый, по-моему, был в Дюссельдорфе, незадолго до того, как он поехал в Прагу. Мы долго беседовали глубокой ночью, после того, как каждый из нас сыграл свой концерт, и он говорил мне о проблемах и трудностях, с которыми сталкиваются мои дорогие друзья и коллеги, и народ, к которым я до сих пор чувствую очень сильное притяжение, как и к стране моих предков, России. Мы также обсуждали время для концерта памяти Давида Ойстраха, наиболее выдающегося коллеги и музыканта, чье 10-летие со дня смерти наступает в 1985 году19. Как жаль, что Леонида нет больше с нами, и он не сможет принять участие в этом. Это должно было принять форму выражения уважения всех скрипачей Давиду.
И затем я снова увидел Леонида в Генуе на последнем конкурсе имени Паганини, где я провел только три дня, и куда он приехал послушать одного из своих выдающихся учеников. Я был изумлен, что он проделал весь путь из России за рулем своего лендровера.
Ваша близость, столь очевидная и трогательная, между вами и Леонидом, символизирует собой преданность не только мужа и жены, но также преданность, которая была в гармонии с вашей жизнью, с вами самими и вашей музыкой»20.
Примечания
1 Автор благодарит Н. Л. Коган за предоставленную возможность работы с архивами.
2 Первым педагогом и Л. Б. Когана, и А. И. Ям-польского был дядя последнего — Ф. Г. Ямполь-ский, ученик Леопольда Ауэра. Коган поддерживал связь со своим учителем, жившим в Днепропетровске. Ф. Г. Ямпольский, обожавший своего знаменитого воспитанника, болезненно относился к тому, что его имя не всегда упоминалось в биографиях Когана. В семейном архиве сохранилось письмо Ф. Г. Ямпольского от 16 марта 1981 года, где обсуждается эта тема.
3 Здесь и далее цитируются письма из личного архива Л. Б. Когана, хранящегося у его наследников. Автограф. На русском языке. Публикуется впервые.
4 Павел Коган, скрипач, дирижер.
5 Машинопись. Оригинал на английском языке. Перевод Е. Д. Кривицкой. Постскриптум от руки - по-русски.
6 Супруга Елизавета Гилельс.
7 Вероятнее всего речь идет о делегации советских композиторов в составе: Д. Кабалевский, Т. Хренников, К. Данькевич, Ф. Амиров, Б. Яру-стовский и Д. Шостакович, которые посетили Соединенные Штаты с «ответным визитом», в рамках оттепели в американо-советских отношениях. До этого, в сентябре 1959 года США посетил Н. С. Хрущев. Как указывает К. Мейер, «в течение этого месяца американцы организовали много концертов, целиком или частично посвященных музыке гостей в исполнении лучших симфонических коллективов — оркестров из Филадельфии, Бостона, Нью-Йорка и Вашингтона» [7].
8 Автограф. На русском языке. Публикуется впервые.
9 Дэвид Харди — американский виолончелист, концертмейстер Вашингтонского Национального симфонического оркестра (на работу в оркестр его взял М. Ростропович, который в 1981 году пришел на пост главного дирижера коллектива),
профессор по классу виолончели в Консерватории в Пибоди.
10 Письмо датировано 1982 годом. Написано от руки, на бланке VII Международного конкурса имени П. И. Чайковского, поэтому можно сделать предположение, что Берл Синофски приехал «поболеть» за своего воспитанника. Перевод с английского языка Е. Д. Кривицкой. Публикуется впервые.
11 Нина Коган была постоянным партнером и аккомпаниатором своего отца с 1967 года и до конца его жизни. Ее воспоминания о совместных выступлениях см.: [3, 79-83].
12 Автограф. Перевод с английского языка Е. Д. Кривицкой. Публикуется впервые.
13 Автограф. Перевод с английского языка Е. Д. Кривицкой. Публикуется впервые.
14 Письмо отпечатано на машинке, в конце — от руки подпись. Перевод с английского языка Е. Д. Кривицкой. Публикуется впервые.
15 Письмо отпечатано на машинке, в конце — от руки подпись. Перевод с английского языка Е. Д. Кривицкой. Публикуется впервые.
16 Письмо отпечатано на машинке, в конце — от руки подпись. Перевод с английского языка Е. Д. Кривицкой. Публикуется впервые.
17 Вторая супруга И. Менухина.
18 В оригинале использовано выражение: «To catch two glimpses»
19 В журнале «Советская музыка» № 1, 1983, уже посмертно, вышла беседа Е. С. Баранкина с Л. Б. Коганом, где последний упомянул об этой акции: «Было бы правильным учредить конкурс, носящий имя великого скрипача современности Давида Федоровича Ойстраха. Подобная идея, безусловно, найдет поддержку у многих музыкантов мира. Некоторые из них хотят приехать в нашу страну в 1984 году — в год десятилетия со дня кончины замечательного музыканта — с тем, чтобы выступить в концертах, посвященных этой дате. Конкурс имени Ойстраха стал бы лучшим памятником его творчеству, вошедшему в золотой фонд мировой музыкальной культуры» [5, с. 245].
20 Письмо отпечатано на машинке, в конце — от руки подпись. Перевод с английского языка Е. Д. Кривицкой. Публикуется впервые.
Литература
1. Гринберг М. Ефрем Цимбалист. К его гастролям в Москве // Советское искусство. 1934. 11 мая. С. 4.
2. Двинский М. Беседа Я. Хейфеца с советским корреспондентом в Ленинграде // Вечерняя Красная газета. 1934. 23 апреля.
3. Коган Н. Краски жизни. Воспоминания о детстве, о семье. М.: МГК имени П. И. Чайковского, 2019. 135 с.
4. Копытова Г. Яша Хейфецв России. Из истории музыкальной культуры Серебряного века. СПб.: Композитор. 2004. 614 с.
5. Коган Л. Воспоминания. Письма. Статьи. Интервью / сост. В. Ю. Григорьев. М.: Советский композитор, 1987. 246 с.
6. Мейер К. Шостакович: Жизнь. Творчество. Время. М.: Издательство «DSCH», 1998. 559 с. URL: https://biography.wikireading.ru/182462 (дата обращения: 31.05.2020).
7. Журнал URSS. 1957. URL: https://books.google. ru/books?id=X_CQYrdlVGEC&lpg=RA7-PA16&dq=zimbalist%2C%20efrem%20 Tchaikovsky%20Competition&hl=ru&pg=RA7-PA17#v=onepage&q&f=false (дата обращения: 31.05.2020).
References
1. Grinberg, M. (1934), "Ephraim Cymbalist. To his tour in Moscow", Sovetskoye iskusstvo [Soviet Art], 11 May.
2. Dvinskiy, M. (1934), "Conversation of J. Heif-ets with a Soviet rarrespondent in Leningrad", Vechernyaya Krasnaya gazeta [Evening Red Newspaper], 23 April.
3. Kogan, N. (2019), Kraski zhizni. Vospominaniya o detstve, o semye [Colors of life. Memories of ^ildhood, of family], Mosraw State T^aikovsky Conservatory, Mosraw, Russia.
4. Kopytova, G. (2004), Yasha Kheyfets v Rossii. Iz istorii muzykal'noy kul'tury Serebryanogo veka [Yasha Kheifets in Russia. From the history of the muskal raltee of the Silver Age], Kompozitor, Sankt-Peterburg, Russia.
5. Kogan, L. (1987), Vospominaniya. Pisma. Statii. Interviyu [Memories. Letters. Articles. Interview], Grigoriyev V. (ed.), Sovetskiy kompozitor, Mosraw, USSR.
6. Meyyer, K. (1998), Shostakovich: Zhizn. Tvorchestvo. Vremya [Shostakovkh: Life. Creation. Time], Izdatelstvo "DSCH", Mosww, Russia [Е^^штс], available at: https://biog-raphy.wikireading.ru/182462 (a^essed 31 May 2020).
7. Books.google (1957), "Zhurnal URSS", available at: https://books.google.ru/ books?id=X_CQYrdlVGEC&lpg=RA7-PA16&dq=zimbalist%2C%20efrem%20 Tchaikovsky%20Competition&hl=ru&pg=RA7-PA17#v=onepage&q&f=false (a^essed 31 May 2020).
