CC BY
44
Т.Н. Мацонашвили
Утопия и реальность в социал-демократическом проекте будущего
В 60-х годах прошлого века Герберт Маркузе объявил «конец утопии». Однако было бы неверно понимать это заявление буквально - как отказ вообще от всех утопий. «Конец утопии», согласно Маркузе, связан с «концом истории» - в том смысле, что развитие человеческого общества больше уже не может быть простым продолжением старого, речь идет о разрыве исторического континуума. Сегодня у нас есть все возможности превратить мир в ад, писал Маркузе, но в то же время существуют все материальные и интеллектуальные силы, которые могут быть использованы для того, чтобы осуществить более гуманную форму человеческой жизни; в связи с этим то, что когда-то казалось немыслимым, уже становится не просто фантазией, чистой утопией, но реализуемой утопией.
Таким образом, утопия - это историческое понятие, обычно его употребляют по отношению к таким проектам изменения общества, которые считаются невозможными, поскольку субъективные и объективные факторы конкретной общественной ситуации препятствуют преобразованию общества. По мнению Г. Маркузе, об утопии можно говорить
153
только в том случае, когда проект общественного преобразования противоречит законам природы, т.е. когда сама история отвергает его. Но если реализация проекта невозможна в данной ситуации из-за отсутствия объективных и субъективных факторов, такой проект можно определить как временно неосуществимый.
Маркузе подчеркивает, что понятие «конец утопии» тесно связано с необходимостью продумать определение социализма. Он считает, что одна из новых возможностей, которая в современных условиях характеризует качественное отличие свободного общества от несвободного, заключается в том, что царство свободы распространяется и на царство необходимости, т.е. на сферу труда. Современная действительность созрела для реализации тех проектов, которые раньше считались утопическими, и теперь «тропа к социализму идет не от утопии к науке, но от науки к утопии», поскольку определенные утопические проекты имеют сегодня все предпосылки для их реализации1.
Тем не менее споры об утопиях, их содержании и об утопическом мышлении в целом, которые шли в течение многих столетий, не затихают до сих пор. В качестве примера можно назвать дискуссии в таких серьезных теоретических немецких журналах, как «Merkur»2 и «Neue Gesellschaft»3.
В издательском предисловии к дискуссии в социал-демократическом журнале «Neue Gesellschaft» его главный редактор Петер Глотц4 обращает внимание на то, что в начале XXI в. стало модно обвинять утопию в том, что она ведет к тоталитаризму; однако все зависит от того, что понимать под «утопиями». Глотц напоминает: когда Вилли Брандт пытался мыслить, «заглядывая в завтрашний день», то многие товарищи презрительно называли его «визионером» и «утопистом» Это, пишет Глотц, интеллекту-
1 Marcuse H. Das Ende der Utopie: Vorträge und Diskussionen in Berlin 1967. - Frankfurt: Verl.Neue Kritik,1980. - 191 S.
2Zukunft denken - Nach den Utopien//Merkur. - Stuttgart, 2001. - Jg.55, N 9/10. 3Zukunft ohne Utopien?//Neue Gesellschaft. - Bonn, 2005. - Jg.52, N4. 4Петер Глотц - один из ведущих теоретиков СДПГ, с 1982 г. до своей кончины в августе 2005 г. был бессменным главным редактором журнала «Neue Gesellshaft/Frankfurter Hefte».
154
ально нечистоплотное обращение с понятием «утопия». По мнению Глотца, понятие «утопия» следует четко определить.
Курт Ленк в статье «Нищета антиутопизма»5 отмечает, что об утопии в наше время чаще всего говорят - ей пришел конец. Все равно, о чем идет речь: о «великих сказаниях» или об альтернативных общественно-политических проектах - в связи с историческим опытом ХХ в. все они считаются устаревшими, амбивалентными или даже «тоталитарными». Ленк четко отделяет миф от утопии. Если утопии следует понимать как попытки, исходя из настоящего, сделать набросок будущих возможностей и опасностей, то мифы обращены в прошлое - выдуманное и инсценированное. Национал-социалистическая расовая идеология была мифом, а не утопией. «Готовность бегства в якобы «спасительное прошлое» всегда была симптомом кризисных периодов» - отмечает Ленк6.
Выступая в защиту положительных социальных утопий, Ленк подчеркивает: заложенный еще в классических утопиях критический потенциал социальной фантазии заслуживает благодарности хотя бы за то, что в высокоспециализированном современном обществе культурный горизонт не полностью становится жертвой повседневной рутины. Волшебное слово противника всех утопий - «утрата чувства реальности». В эпоху глобализации планирование заняло место прежних утопий: эксперты, которые сами себя считают «трезвыми прагматиками» и «реалистами», разрабатывают обширные планетарные планы. На самом деле «глобальные игроки», указывает Ленк, «все еще живут умозрительными прогнозами и утопическими антиципациями, которые по своим масштабам далеко превзошли утопические проекты прошлых сто-летий»7. Модный ныне антиутопизм, подчеркивает Ленк, следует оценивать по его возможным последствиям в будущем: увеличивает ли он жизненные шансы миллионов людей или сокращает их. Ибо каждое решение об увеличении военных расходов, принимая
5Lenk K. Das Elend des Anti-Utopismus//Neue Gesellschaft
6Ibid. - S.35.
7Ibid. - S.34.
- Bonn, 2005. - S.33-38.
155
во внимание чудовищно возросшие технические возможности, означает одновременно приговор относительно жизни и смерти неисчислимых жителей Земли.
B ходе дискуссии в «Neue Gesellschaft» Карин Пристер подвергает критике распространенное утверждение, что утопия - это «домен левых» и что утопическое мышление «всегда одержимо стремлением к эмансипации и революции»; она считает, что это ошибка, недоразумение, в котором живет фронтальное противопоставление времен «холодной войны», когда Карл Поппер противопоставлял «открытое общество» его врагам - утопистам и тоталитарным, закрытым обществам. По мнению Пристер, утверждение, что консерваторы или либералы обладают монополией на неутопическое мышление - миф. Конец утопий, пишет она, приветствуемый либерал-консерваторами, означает только, что место старых утопий занимают утопии новые, против идеалистов выступают на первый план «реалисты», «люди дела» с их насквозь сконструированным будущим, в котором общество предстает как суперфирма8. Примечательно, что мнение Карин Пристер перекликается с суждением российской исследовательницы - Виктории Чаликовой: в своей книге ««Утопия рождается из утопии», написанной на основе многолетнего изучения и классификации различного рода утопий, она писала : «Историки идей давно отметили, что изложение всех новых утопических программ начинается с провозглашения "конца утопии"». Исследуя утопическую мысль, В. Чаликова указывала на ее многомерность; она отмечала, что утопические проекты могут быть опасными, подчеркивая при этом, что опасны не сами утопии, опасны попытки осуществления утопий в мировых масштабах, которые чреваты созданием самого страшного тоталитарного государства. «Утопия хороша как остров, но страшна, как архипелаг» 9.
8Priester K. Keine Domene der Linken//Neue Gesellschaft. - Bonn, 2005. - S. 24-27. 9Чаликова В. Утопия рождается из утопии. - L., 1992. - С. 10. Виктория Чаликова (1935-1991) в течение многих лет работала в ИНИОН РАН; она осуществила издание серии «Социально-культурные утопии ХХ века». Книга Виктории Чаликовой была опубликована посмертно в Англии.
156
По мнению германского социал-демократа Петера Графе, утопии ныне просто больше не нужны, поскольку утопии - это фантазии, вызванные прискорбными обстоятельствами жизни общества. В Германии, отмечает он, «ныне существует добрая дюжина описаний современного общества - от "Общества массмедиа" до "Общества риска" - несколько сценариев гибели, однако нет никаких проектов, обещающих надежду на будущее идеальное государ-ство»10. Совершенного общества не будет, райских условий тоже, «утопия как коллективный общий проект лучшего общества плюс соответствующего государства, - пишет Графе, - это проект прошлых времен... Мы живем в более-менее разумном порядке со многими возможностями его улучшения в деталях и постоянно возникающими новыми потребностями в приспособлении ко многим изменениям». По мнению Графе, нужна политика, «которая гарантирует общие, хорошо функционирующие условия»11, чтобы граждане сами могли участвовать в принятии решений об улучшении конкретных обстоятельств их жизни.
Ули Шёлер считает, что дихотомия «утопия или наука» содержит в себе упрощенное, ошибочное представление о том, что может быть либо одно, либо другое, - такое представление смешивает все утопии. Он убежден в том, что во времена больших драматических перемен, «когда ни у кого нет ясного представления о том, куда мы плывем. у многих людей гораздо больше страхов, чем надежд», социал-демократическая политика «никак не может обходиться без конкретных утопий, разумеется, не в смысле грандиозных общественных проектов, но в образах среднесрочного действия для социальной демократии»12, на основе которых люди могли бы составить представление, на достижение каких целей направлены определенные процессы реформ. Он пунктирно обозначает, что именно нужно: новый образ тру-
l0Grafe P. Eine plausible Erzählung genügt // Neue Gesellschaft. - Bonn, 2005. - N 4. -
S. 28.
nIbid.
l2Schöler U. «Den Kapitalismus zähmen». Was von der sozialistischen Utopie geblieben ist//Neue Gesellschaft. - Bonn, 2005. - N 4. - S. 43.
157
довых отношений в условиях, когда полной занятости, как прежде, больше не будет; новый образ социального государства; новый образ производственного цикла, ориентированного на сбережение ресурсов; новый образ приемлемой в экологическом отношении «хорошей» жизни; новый образ для Европы, чтобы люди могли избавиться от страха, что «проект Европа» создает угрозу их рабочим местам и благосостоянию, расширяя в то же время свободу действий для концернов и акционеров. Самая трудная задача, подчеркивает Ули Шёлер, чтобы политика стран все еще богатых Севера и Запада руководствовалась новым образом глобализированного мира, в котором можно одержать победу над бедностью и терроризмом и установить мир путем радикального отказа от прежнего понимания прогресса.
В настоящее время в Европе социал-демократия далеко не всегда пользуется успехом у избирателей, несмотря на то что именно благодаря деятельности социал-демократических партий в западноевропейских странах удалось добиться высокого уровня благосостояния и значительной политической стабильности. Это связано с тем, что положительные утопии, созданные в XIX в., оказались неприложимы к ХХ в. Это поняли не сразу, и такое понимание далось не просто.
На мой взгляд, всякий крупный проект, кем бы он ни был составлен - умудренными в экономике и в политике мужами или благодушными мечтателями, - утопия. До тех пор, пока этот проект не осуществлен. Вопрос заключается в том, есть ли это с самого начала заведомо ложная утопия или утопия реализуемая, и если реализуемая, то что она принесет людям.
Человек во все времена живет надеждой. «Dum spiro, spero» («Пока дышу, надеюсь»), - говорили в древности. «Надежда умирает последней», - говорим мы. Немецкий теолог Пауль Тиллих был убежден, что утопия имеет основу в самом бытии человека: «Быть человеком - значит иметь утопии»13. Протестантскому теологу Тиллиху вторил атеист Эрнст Блох, который считал «принцип надежды» онтологической определенностью человеческой жизни.
13Tillich P. Die politische Bedeutung der Utopie im Leben der Völker. - B., 1951. - S.6.
158
Человеку, живущему «не хлебом единым», нужен смысл жизни, и он восприимчив к утопиям, так как они предлагают ему смысл бытия, надежду. Аллергия на само слово «утопия» в наше время объяснима - она возникла как реакция на утопию коммунизма. Однако «антиутопии» - Герберта Уэллса, Олдоса Хаксли, Евгения Замятина, Джорджа Оруэлла и многих других, - которые взяли на себя важную общественную функцию предостережения людей от возникновения злых последствий изначально как будто добрых утопических намерений, сами по себе не предлагают ничего конструктивного. Отказ же от утопии вообще, как мне кажется, не только не оправдан - он ничего хорошего людям не сулит.
Вряд ли правильно считать всякую утопию злом и всякое утопическое мышление предосудительным. Разве не была когда-то утопией мечта о космических полетах, о «думающих машинах»? О свободе совести? Об отмене крепостного права в России? Список может быть продолжен до бесконечности. Фантазия-утопия-творчество - такова цепочка взаимосвязи. Вопрос заключается в том, что именно является содержанием утопии, на что ориентировано творчество и какой ценой утопия достижима. Утопии могут быть опасными, это так, но в то же время следует иметь в виду, что людям нужны идеалы, иначе на их место приходят идолы.
Немецкий исследователь А. Кюнцли отмечает, что эрозия утопического мышления разъедает фундамент «принципа надежды» и способствует утверждению принципа отчаяния14. Антиутопист, отклоняя критикуемую им картину общества, всегда рискует выплеснуть ребенка из ванны вместе с водой: отказываясь вообще от всяких утопических проектов, он, по сути дела, выступает за сохранение статус-кво, т.е. естественный, даже необходимый критический реализм антиутопистов содержит в себе почти всегда консервативный элемент.
На рубеже XX и XXI вв., в эпоху стремительных изменений и противоречивых тенденций мирового развития, стало очевидно, что мир оказался лицом к лицу перед новым вызовом - перед необ-
l4Künzli A. Das Prinzip Verzweifelung// Über Marx hinaus. - Freiburg, 1969. - S. 111136.
159
ходимостью разработки нового проекта будущего человечества. И вовсе не потому, что «призрак коммунизма» больше не бродит по Европе. Выяснилось, что коммунизм как идеология оправдания построения тоталитарного режима рухнул, но коммунизм как утопия остался жив! Утопии вообще живучи. Примером такой живучести может служить рухнувшая быпло после Второй мировой войны злобная утопия национал-социализма, которая возродилась через полвека, и не только в ряде стран Запада, но в качестве жестокого парадокса и в России - в стране, которая до сих пор каждый год в начале мая празднует победу над германским национал-социализмом.
Таким образом, социал-демократия самой жизнью оказалась поставлена перед необходимостью созидания своего проекта будущего, дающего надежду на сохранение жизни на Земле и улучшение качества этой жизни, т.е. перед необходимостью формирования своей реализуемой, конкретной утопии. Такая грандиозная задача оказалась по силам мыслителю прозорливому, способному заглядывать в завтрашний день, не замыкающемуся на проблемах одной своей страны, политику не только европейского, но мирового масштаба, каким быпл и остается для нас Вилли Брандт.
«Реализуемая утопия» Вилли Брандта
Для Вилли Брандта, великого социал-демократа ХХ в., вышедшего из пролетарской среды, путь к свободе не был усыпан розами. Свобода не быта для него абстрактной идеей или просто звучным политическим лозунгом, рассчитанным на привлечение избирателей, за которым часто скрывается жажда власти, как это наблюдалось и до сего времени наблюдается у представителей ряда политических течений как справа, так и слева от социал-демократии, а иногда и в ней самой. Свобода для Брандта - понятие глубоко осмысленное, прочувствованное, я бы даже сказала -выстраданное, неотъемлемое от самой жизни. В его представлении свобода - это универсальная ценность, которая не может быть ничьей привилегией; истинной свободой она является только то-
160
гда, когда действует во всех сферах жизни общества и для всех людей. «Свобода для нас - превыше всего», - подчеркивает Брандт15.
Отмечая огромные заслуги одного из ведущих теоретиков СДПГ Вилли Айхлера в разработке Годесбергской программы СДПГ, Брандт обращает внимание на то, что в центре размышлений Айхлера быыло прежде всего «этическое созвездие»(выгражение Айхлера) трех основных ценностей. Эти ценности - свобода, справедливость, солидарность. Айхлер писал, что СДПГ видит свою цель в расширении сферы свободы для человека, достижении справедливости в отношениях между людьми и в создании солидарного общества. При этом СДПГ провозглашает приверженность демократии - не только как пути, который ведет к осуществлению целей, но и как порядка, без которого невозможно создание такого общества, в котором свобода индивидуума обусловливается свободой для всех.
Непонимание этой сути свободы, подчеркивает Брандт, ведет к опасности, от которой человечество не застраховано до сих пор, несмотря на две жестокие мировые войны, пережитые человечеством в ХХ в. Свобода и жизнь едины. Необеспеченность индивидуальных прав, духовной свободы, отсутствие этических норм в общественной жизни грозят возвратом к варварству.
За нить свободы в германской истории всегда можно было ухватиться и продолжить ее, подчеркивает Брандт. Современные социал-демократы с уважением относятся к своему наследию, пишет Брандт; они «вполне согласны с традиционной целью своей партии: это утопия социального строя без эксплуатации, без унижения, без нужды, в котором свободное развитие каждого и каждой является условием свободного развития всех» 16.
В то же время Брандт считает важным вопрос о том, как обращаться с наследием. По мнению Брандта, нельзя объявлять великого мыслителя Карла Маркса святым и неприкосновенным и, воз-
15Брандт В. Программные основы демократического социализма // Брандт В. Демократический социализм. Статьи и речи. - С. 202.
16Брандт В. Социал-демократия в германской истории // Брандт В. Указ.соч. -
С. 19.
161
водя в догму его мысли, высказанные в разные периоды истории, искажать их для оправдания «диктатуры пролетариата», которая на самом деле была тотальной диктатурой одной партии. По отношению к Марксу «будет наиболее справедливо, если мы его со всем положительным и отрицательным, что в нем есть, снимем с пьедестала неприкосновенности». Однако его имя должно быть «выведено из зоны огульной диффамации», чтобы можно было, руководствуясь разумом, говорить и спорить о его исторических заслугах»17.
Неоспоримой заслугой Маркса Брандт считает его неустанную и последовательную борьбу за свободу. В борьбе за свободу сам Маркс выступает как наследник идей буржуазной революции конца XVIII в. и XIX в. Его концепция свободы не означала отмену или разрушение тех прав на свободу, которые сегодня нередко с осуждением обозначаются левыми как «буржуазные». Концепцию свободы Маркса, подчеркивает Брандт, можно лучше понять, если смотреть на него как на сына своего времени. Подлинное «царство свободы» означало для Маркса воплощение в жизнь свободы личности.
Вилли Брандт многократно подчеркивал, что социал-демократические партии не могут позволить себе ограничиться сохранением достигнутого, сопротивляясь только посягательствам на их исторические завоевания. Ограничиваясь только оборонительной стратегией, социал-демократы окажутся обреченными на бесконечное отступление. Важно снова завоевать политическую инициативу: в противном случае возникает опасность окостенения, застоя. Для оживления наступательной стратегии реформ социал-демократии нужен убедительный проект. Повседневная политическая деятельность, писал Брандт, нуждается в перспективе. Выступая за «конкретную утопию», он говорил, имея в виду СДПГ, что теоретическая дискуссия в партии «не может позволить себе проспать изменения действительности, если она хочет играть ориентирующую роль». Брандт был убежден, что реальная, реализуемая
17 Брандт В. Социал-демократия в германской истории // Брандт В. Указ.соч. -
С. 59. 162
утопия предполагает непрерывный процесс обучения, рассматривает общество как самообучающуюся систему, ориентированную не на прошлое, а на будущее.
Позднее, на исходе 80-х годов, Брандт отмечал, что социал-демократы отнюдь не отказываются от всякой утопии как надежды на построение лучшего общества; принятая в Годесбергской программе СДПГ ориентация на основные ценности была реакцией на утрату прежней веры «в естественную предопределенность восхождения к социализму».
Брандт быт убежден, что в современных условиях для установления мира на Земле, сохранения естественных основ жизни, достижения гармоничного сочетания свободы и социальной справедливости необходимо социально ответственное развитие индивидуальности и интеллекта. Ради этого социал-демократы должны проводить политику под знаком «просвещенного Просвещения». Что это означает? Брандт поясняет: социал-демократии близки идеи прогресса и достижения европейского Просвещения. Однако в течение длительного времени социал-демократы недооценивали фактор риска при практическом осуществлении технического прогресса, им не хватало осознания того, что в самом прогрессе существуют деструктивные черты. В настоящее время, отмечал Брандт, социал-демократы стремятся к обновлению индустриального общества, уделяя особое внимание экологической модернизации экономики и гуманизации сферы труда.
Общество социальной демократии. Брандт подчеркивал, что совмещение борьбы за социальные права с борьбой за демократические свободы социал-демократии давалось трудно, это была «двойная ноша, которую ей не всегда легко быпло нести». «Эта борьба еще не привела к прочной победе», - указыывал Брандт. «Мы должны укрепить демократию путем придания ей подлинного социального измерения»18. Что это означает? По убеждению Брандта, «обеспечить победу демократии - это значит осуществить ее во
18Брандт В. Социал-демократия в германской истории // Брандт В. Указ.соч. -
С. 40.
163
всех жизненно важных сферах»19. Справиться с задачами будущего можно будет только путем и средствами демократизации, подчеркивал Брандт. Он считал, что направлением, определяющим развитие германской и европейской социал-демократии, должно быть осуществление социальной демократии. «Мы убеждены, - говорил он на съезде СДПГ в мае 1970 г. в Саарбрюккене, - без демократии в государстве и обществе, без соучастия в принятии решений и ответственности во всех крупных областях жизни не будет никакой стабильной демократии»20. Речь идет о формировании общества социальной демократии. Готовых рецептов для своей реализуемой утопии у социал-демократов нет, нужно снова и снова прилагать максимум усилий для того, чтобы добиться гарантии прав на свободу, осуществить хорошо продуманную социальную политику для достижения справедливости в повседневной жизни.
Между свободой и справедливостью всегда будет существовать напряженность, сохранить баланс будет трудно, подчеркивал Брандт. «Мы наблюдали, - писал он, - что справедливость застревает на том участке пути, где свободу понимают как привилегию для немногих. Мы видели, что свобода не сбывается там, где самозваные благодетели народа осуществляют мнимую справедливость. Мы должны ежедневно бороться за приближение к свободе и справедливости» 21.
Таким образом, суть проекта социал-демократии - продвижение шаг за шагом вперед с учетом того, что все время возникают новые проблемы, которые следует обдумывать, осмысливать в духе основных ценностей и проводить соответствующую политику. При этом, неоднократно указывал Брандт, социал-демократы всегда учились на ошибках - например, на той ошибке, «будто бы перевод частной собственности в общественную неизбежно означает расширение политической свободы. в коммунистических странах
19Брандт В. Социал-демократия в германской истории // Брандт В. Указ.соч. -
С. 40.
20Брандт В. Основные направления нашей политической деятельности на 70-е годы //Брандт В. Указ. соч. - С. 218. 21Там же. - С. 100.
164
устранение частной экономической власти сплошь и рядом не приводило к освобождению трудящихся, но в основном вело к чрезмерной концентрации власти в руках неконтролируемой бюрократии, к появлению новой формы диктатуры»22. В настоящее время речь уже не идет о фронтальном противопоставлении социализма и капитализма. Решение о переводе средств производства в общественную собственность «зависит только от того, насколько крупная частная собственность и частная власть распоряжения крупными средствами производства стоят поперек дороги основным ценностям "свобода, справедливость, солидарность"», - писал Брандт23.
Роль государства в обществе. Большое значение Брандт придавал осмыслению роли государства в обществе. В государстве и обществе, отмечал Брандт, нарастают проблемы, от которых не может быть какого-либо универсального исцеляющего средства. Внутренние зависимости и закономерности общества «давно уже невозможно буквально сформулировать по научной схеме из прошлого столетия... это больше уже не «классическое классовое общество»24. В статье с характерным названием «Государство - это мы все» Брандт подчеркивает, что государство, за которое выступают социал-демократы, не должно быть ни «добычей привилегированных», т.е. «инструментом немногих могущественных и привилегированных лиц», ни «игрушкой в руках представляющих те или иные интересы групп, оно должно быть общим гражданским ин-ститутом»25.
Брандт обращает внимание на то, что с точки зрения партии христианских демократов (ХДС), расширение демократии в различных областях жизни общества неизбежно приведет к ограничению свободы личности. Брандт рассматривает эту концепцию христианских демократов как опасное ограничение понятия свободы.
22Брандт В. Основные направления нашей политической деятельности на 70-е годы //Брандт В. Указ. соч.. - С. 101. 23Там же. - С. 102.
24Брандт В. Партия свободы//Брандт В. Указ. соч. - С. 127. 25Брандт В. Государство - это мы все//Брандт В. Указ. соч. - С. 270.
165
Христианские демократы, пишет Брандт, «не хотят осознать, что свобода при отсутствии равенства жизненных шансов слишком легко вырождается в защиту привилегий». Свободный гражданин должен иметь все больше шансов быть преимущественно не объектом чьих-то предписаний, а во все большей степени - субъектом, принимающим решения. Такое понимание свободы не находится в противоречии с демократией, а составляет предпосылку демократического сознания. свобода есть предпосылка демократии - и только расширение демократии обеспечивает простор для практической реализации свободы»26. «Тот, кто в принципе не желает расширения демократии, способствует ее сужению»27.
Таким образом, под демократизацией Брандт понимает прежде всего улучшение индивидуальных жизненных шансов для каждого человека, а также «соучастие в многообразных формах как средство разделения ответственности и мирного разрешения общественных конфликтов». А противники расширения демократии, подчеркивает он, «понимают, что в таком случае будут ограничены возможности для принятия решений узким кругом лиц»28.
Очень большое значение придает Брандт тесной взаимосвязи основных ценностей «справедливость» и «солидарность». Противники социал-демократии, пишет он, изображают ее представления о большей справедливости и большей солидарности как стремление к уравниловке, приписывают социал-демократам искажение и разрушение принципа «вознаграждение по результатам». На самом деле цель социал-демократии не ограничивается равенством исходных шансов, при котором все остальное может быть беспрепятственно сведено к хищническому девизу «каждый - кузнец своего счастья». Справедливость в понимании социал-демократов ориентирована не на уравниловку, но на достижимый уровень равенства жизненных возможностей, при котором справедливость может быть реализована. «Мы должны, - подчеркивает Брандт, -
26Брандт В. Отважиться на расширение демократии. Письмо от 19 октября 1974 г. //Брандт В. Указ соч. - С. 260-261.
27Брандт В. О роли государства//Брандт В.Указ.соч. - С. 244.. 28Там же. - С. 261.
166
делать политику вместе с людьми, чтобы политика не могла делаться против них»29.
Мир на Земле. Стремление к формированию демократического мирового сообщества
Заглядывая далеко вперед, Брандт видел, что в мире возникают все новые глобальные проблемы, с которыыми люди могут справиться только совместными усилиями. В своей Нобелевской речи (1971) он подчеркнул, что необходимо формирование нового мирового сообщества, в котором конфликты будут преодолеваться мирным путем, где «будут слиты воедино мир, совесть, ответственность и обеспечена демократия», где каждый человек будет не объектом, а субъектом принятия решений относительно важных процессов, происходящих в обществе. «Будущее, - писал Брандт в 1971 г., - создается не теми, кто цепляется за прошлое, и не теми, кто предлагает патентованные рецепты. Оно будет создаваться теми, кто соглашается тратить усилия на то, чтобы ясные представления о человеческих ценностях по-новому реализовывались в человеческой практике»30. Утопия? Да, но утопия реализуемая.
В 1974 г. в одной из книг Брандта «Заглядывая в завтрашний день» быпла опубликована его статья «Без страха перед 1984 г.»31. Эта статья быпла как бы ответом на книгу Джорджа Оруэлла «1984», в которой автор назвал 1984 год датой наступления эпохи тотального управления человеком в тоталитарном мире. В своей «антиутопии» Оруэлл описывает конец всякой человеческой свободы в системе беспощадного надзора за людьми со стороны анонимной бюрократии.
29Брандт В. О роли государства//Брандт В.Указ.соч. - С. 263.
30Цит. по: Орлов Б.С. Вилли Брандт - сын ХХ века//Брандт В. Демократический социализм. Статьи и речи. - М., 1992. - С. 5.
3lBrandt W. Keine Angst vor 1984 // Brandt W. Über den Tag hinaus. Eine Zwischenbilanz. 2. Aufl. -Hamburg, 1974. -S. 467-498. См. статью Брандта на русском языке в сборнике: Брандт В. Без страха перед 1984 годом // Брандт В. Отважиться на расширение демократии! -М.: ИНИОН, 1992. - С. 88-120.
167
Брандт полагал, что «1984» в духе Оруэлла не состоится, однако вместо впадения в тоталитаризм возникнут другие проблемы в связи с колоссальными изменениями в мире. Он взял 1984 год как отправную точку для размышления о возможных положительных переменах в мире и не ошибся во многих своих предположениях -уже в 1985 г., с приходом к власти в СССР М.С.Горбачева, мир вступил в эпоху стремительных перемен. Однако Брандт не был склонен к чересчур определенным прогнозам на будущее - он отмечал, что будущее, «даже в узких пределах одного десятилетия, следует оценивать условными мерками. Мое уважение к вещам, не поддающимся измерению, слишком велико, чтобы пускаться в «рискованные вольности», которые опираются на чересчур умозрительные конструкции»32. Его проект будущего исходил из глубокого анализа существующего.
На пороге третьего тысячелетия, говорил Вилли Брандт на XVIII конгрессе Социалистического Интернационала 20 июня 1989 г., «мы все чаще сталкиваемся с проблемами, затрагивающими человечество в целом. Такие проблемы можно разрешить лишь в том случае, если мы будем проводить "мировую политику", которая выходит далеко за узкие рамки национальных границ»33.
Мир в Европе. Для того чтобы укрепить мир в Европе, писал Брандт, «мы стараемся убирать с пути старые конфликты, которые раздирали Европу, и предотвращать появление новых конфлик-тов»34. Каким образом? Брандт указывает - во-первых, через построение Европейского сообщества, которое должно завершиться созданием Европейского союза. Уже завершилось! Европейский союз создан - и с 2004 г. в нем не только государства Западной Европы, но и ряд государств Восточной Европы - всего 25 государств,
32Brandt W. Keine Angst vor 1984 // Brandt W. Über den Tag hinaus. Eine Zwischenbilanz. 2. Aufl. -Hamburg, 1974. -S. 467-498. См. статью Брандта на русском языке в сборнике: Брандт В. Без страха перед 1984 годом // Брандт В. Отважиться на расширение демократии! - М.: ИНИОН, 1992. - С. 89.
33Брандт В. Речь на XVIII конгрессе Социалистического Интернационала 20 июня 1989 г. //Брандт В. Демократический социализм. Статьи и речи. - М, 1992. - С. 430.
34Брандт В. Без страха перед 1984 годом // Брандт В. Отважиться на расширение демократии! -М., 1992. - С. 89. 168
после долгой работы и острых дискуссий принята Европейская конституция. Можно сказать, что в результате совместных непре-рыывных усилий, шаг за шагом воплощается давняя мечта социал-демократии (утопия!) о создании Соединенных Штатов Европы. Во-вторых, пишет Брандт, через заключение договоров с восточноевропейскими соседями, в которых закрепляется принцип неприменения силы и открывается путь для делового сотрудничества. В-третьих, через участие в Североатлантическом альянсе. В-четвертых, в стремлении найти в рамках мирового равновесия сил пути к политическому, экономическому и техническому сотрудничеству. Война не должна быыть средством политики, убежден Брандт. «Не война, а мир - отец всего на свете! Мы должны укреплять его всеми средствами. И мы, в конце концов, должны создать такой международный порядок, который заслуживает высокого имени Мир»35 (напомним, Брандт писал это еще в 1974 г.!).
Как мы видим, многое из того, о чем мечтал Брандт, ныне уже вышло за пределы утопии. Однако в своем видении будущего Брандт обращает серьезное внимание современников на новые опасности, угрожающие миру на Земле. Идеи Брандта остаются актуальными и в начале XXI в., и не только для Германии.
Новые угрозы миру на Земле. Западный индустриальный мир, отмечает Брандт, которыш в течение длительного времени считался «обществом изобилия», теперь испытывает ощущение, что дела высокоразвитых индустриальных стран не так уж хороши, как казалось. Брандт указыывает на ряд опасностей, угрожающих всем странам: исчерпание природных ресурсов, демографический взрыв, голод в «третьем мире», угроза захвата власти и оружия массового уничтожения безответственными насильственными режимами, стремящимися к мировому господству. В этих условиях нет иного пути для обеспечения мира, кроме демократического контроля. Брандт твердо убежден, что демократический контроль «должен стать господствующим принципом каждого отдельного государства и каждого сообщества государств - таким принципом,
35Брандт В. Без страха перед 1984 годом // Брандт В. Отважиться на расширение демократии! -М., 1992. - С. 90.
169
к которому мы стремимся для европейского содружества. Нет никаких сомнений в том, что Европа сможет занять место в мире, на которое она претендует, лишь в качестве просвещенной, свободной и социальной демократии»36. «Я не смею надеяться, - продолжает Брандт, - на то, что мечта об основанной на разумных и ответственных действиях мировой демократии могла бы в обозримом будущем стать действительностью». Но угроза всему миру, исходящая ныне из «права сильного», - это серьезное предупреждение о том, что за счет других общественных систем и других континентов выжить на Земле невозможно. «Выжить можно только за счет совместной мобилизации благоразумия. Таким образом, обеспечение мира становится постоянной задачей и всегда рискованным хождением по острому гребню хребта»37. Тем сильнее должно быть осознание ответственности, заключает Брандт.
Переосмысление прогресса. Социал-демократия, не раз отмечал Брандт, на основе горького опыта давно преодолела прежнюю, почти слепую веру в технический прогресс. Анализируя доклад Римского клуба «Пределы роста», Брандт выступил за переосмысление понятия «прогресс». «Время общества "Использовал - выбросил" подходит к концу, - писал Брандт. - Если нам завтра не удастся остановить разбазаривание энергии, материалов, рабочей силы и времени, то послезавтра мы окажемся в состоянии жесточайшего дефицита»38. Тем не менее Брандт выражает уверенность в том, что всеохватывающего кризиса из-за неограниченного роста производства можно будет избежать и мир удастся на длительное время сделать более гуманным, но только в том случае, если «общественное сознание будет идти в ногу с научным и техническим развитием, а однажды и обгонит естественные науки». Социал-демократия не может согласиться с тем, что под лозунгом сохранения стабильности следует отказываться от изменений в экономике и обществе. «Стабильность, - подчеркивает Брандт, - может озна-
36Брандт В. Без страха перед 1984 годом // Брандт В. Отважиться на расширение демократии! -М., 1992. - С. 93. 37Там же. - С. 94. 38Там же. - С. 105.
170
чать лишь то, что в непрерывный процесс изменений, который -хотим мы этого или не хотим - происходит и так, мы будем вносить устойчивость и предвосхищать катастрофы, чтобы их предот-вратить»39. Как видим, этот тезис Брандта предвосхищает современные концепции «устойчивого развития».
Брандт быт убежден, что социал-демократы «должны воспринимать сегодняшнее и завтрашнее общество как обучающуюся систему, которая на комплексность проблем отвечает их всеобъемлющим решением»40.
Возлагая большие надежды на «электронные мозги», на «думающие машины», которые произвели революцию в сфере информатики, и отдавая должное достижениям электроники в ряде областей, Брандт в то же время предостерегает от опасности чрезмерного доверия к владеющим ею технократам. Просвещение, отмечает Брандт, неадекватно количественной информации. «Знание - сила. Это изречение приобретает здесь новую, пугающую реальность, - предупреждает Брандт. - Мы должны научиться управлять этой силой и держать ее в узде»41.
Еще в 70-е годы Брандт обратил внимание на то, что жизненный мир граждан уже в значительной степени определяется силами, не подлежащими никакому общественному контролю, и вся экономика тоже. Отсюда следует выывод Брандта: завтрашний гражданин должен стать способным к творческому и контролирующему соучастию в принятии важных решений во всех сферах жизни общества. Для этого, пишет он, следует организовать силу политического формирования общества. Однако, как бы ее ни ор-ганизовыывали, только образование способно предохранить человека от того, чтобы он не стал «жертвой сверхмогущества экономики или государства, которые вновь приговорили бы его к роли верноподданного, к судьбе более или менее исправно функционирующего винтика в организационном механизме. Его положение не
39Брандт В. Отважиться на расширение демократии. Письмо от 19 октября 1974г. //Брандт В. Демократический социализм. Статьи и речи. - М, 1992. - С. 252. 40Там же. - С. 104. 41 Там же. - С. 110.
171
стало бы лучше, если бы над национальной государственной бюрократией обосновалась европейская сверхбюрократия, а над экономикой - бюрократия многонациональных предприятий»42. При этом возникает серьезная угроза ограничения реальной свободы человека, а это недопустимо, заключает Брандт. Как мы видим, задолго до возникновения современного термина «общество знаний» Брандт подчеркивает важность соответствующего требованиям времени образования для жизни человека в условиях свободы и демократии. Он напоминает, что именно социал-демократы в течение ряда лет выступали за то, чтобы реформа образования была поставлена во главе списка настоятельных общественных задач, составленного по принципу неотложности. «Капиталовложения в образование - это капиталовложения в будущее (безусловно и трижды жирно подчеркиваю!)», - говорил он на съезде СДПГ в Са-арбрюккене в мае 1970 г.43
Мир во всем мире и проблема выживания. Задолго до принятия XXI конгрессом Социалистического Интернационала в его Парижской декларации документа «Вызовы глобализации» Брандт предупреждал о нарастании глобальных проблем, создающих угрозу всему миру. Еще в 1984 г. он указывал на ужасающее противоречие - на различного рода военные цели в мире расходуются чудовищные по объему средства, и в то же время каждую минуту в мире умирает до 30 детей в возрасте до пяти-шести лет от голода и болезней. Отношения Север-Юг приобрели новое измерение в борьбе за мир, подчеркивает Брандт. «Все больше становится сторонников идеи, что массовая нищета и крайняя недоразвитость стали крупным социальным вызовом нашего времени», - подчеркивает Брандт в статье «Вместе выжить?» «Там, где царит массовый голод, не может быть и речи о мире. Тот, кто хочет поставить вне
42Брандт В. Отважиться на расширение демократии. Письмо от 19 октября 1974г. //Брандт В. Демократический социализм. Статьи и речи. - М, 1992. - С. 113.
43Брандт В. Основные направления нашей политической деятельности на 70-е го-ды//Брандт В. Демократический социализм. Статьи и речи. - М, 1992. - С. 224.
172
закона войну, должен устранить и нищету»44. В этих условиях, указывает Брандт, регионы мира не могут уже больше позволить себе проводить эгоистическую, враждебную друг другу политику, поскольку нарастает глобализация проблем. «Всемирная взаимозависимость проблем - это знак времени, в котором мы живем. Ни богатый Север, ни бедный Юг (так же как и Запад, противостоящий Востоку и без его участия) поодиночке и без взаимосогласованных действий не смогут справиться со своими проблемами»45. Ни одна нация, ни одна группа наций не спасется, господствуя над другими или самоизолируясь. Доклады комиссии «Север -Юг» под председательством Брандта были основаны на концепции взаимозависимости.
Брандт не сомневается в том, что человечество может выжить. «Но это еще не значит, что оно выживет, - предупреждает он. - Мир не является природным состоянием, его приходится "создавать" и "обеспечивать"»46, огромное количество нерешенных проблем мешает этому. Тем не менее Брандт смотрит на будущее с надеждой: «Решение о пути, каким мы хотим идти, зависит от нас. Выбор за нами. Я уверен, что мы, осознавая реальность опасностей, сумеем, если мы этого действительно хотим, обеспечить людям человечное будущее»47.
Таким образом, осуществление представлений Брандта о будущем связано с формированием мирового демократического сообщества, своего рода мирового дома, при строительстве которого во главу угла будет поставлена жизнь человека, жизнь природы -жизнь на Земле. При этом Брандт возлагает надежду на здравыпй смысл людей и их способность к обучению, тем более что опыт столетий побуждает их учиться на былых ошибках. «Я считаю, -пишет он, - что нам следует отказаться от мечты о будущем обществе, которое будет совершенно иным и, главное, люди в котором
44Брандт В. Вместе выжить? // Брандт В. Отважиться на расширение демократии! -М.: ИНИОН, 1992. - С. 209. 45Там же. - С. 220. 46Там же. - С. 229. 47Там же. - С. 120.
173
будут совершенно иными людьми, чем те, которые были до сих пор и есть сегодня. Мы должны жить с сомнением, потому что сомнение продуктивно. Мы должны проститься с поисками одной истины и научиться жить с истинами. Мы должны, вооружившись моральными силами, стойкостью, верностью убеждениям, бдительно и сознательно жить в условиях конфликтов - как международных, так и общественных - и настойчиво прилагать усилия к тому, чтобы эти конфликты были урегулированы, разрешены мирным пу-тем»48.
Заявляя, что «СДПГ считает своей обязанностью стремление к осуществлению великих целей углубления демократии, гуманизации общества и развития свободы индивидуума»49, Брандт в то же время подчеркивает: «Социал-демократическая политика привязана к практике и при всем уважении к утопиям не позволяет, чтобы люди втискивались в прокрустово ложе и там по соответствующей утопической мерке удлинялись или укорачивались. Важнейшая задача ближайших десятилетий заключается в том, чтобы привести в доброе согласие права и пространство свободы индивидуума со становящимися все более насущными потребностями общества»50.
При решении проблем мирного развития жизни человечества на международном уровне Брандт исходил из необходимости поиска консенсуса по основным вопросам. В связи с этим он выступил за пересмотр структуры международных институтов с точки зрения их эффективности. «Я очень хочу, - говорил он, выступая на XVIII конгрессе Социалистического Интернационала в июне 1989 г., - чтобы международная комиссия - пополненная свежими умами - разработала институциональную структуру для 90-х годов и далее, которая наконец сделает возможным действовать сооб-
48Брандт В. Отважиться на расширение демократии. Письмо от 17 сентября 1972 г. //Брандт В. Отважиться на расширение демократии! -М:.ИНИОН, 1992. - С. 189.
49Брандт В. Задача демократического социализма // Брандт В. Демократический социализм. Статьи и речи. - М., 1992. - С. 138.
50Брандт В. Партия свободы//Указ. соч. - С. 131.
174
ща»51. По его мнению, следует подвергнуть пересмотру право вето и организовать широкий контроль, необходимый для сильных региональных и международных организаций. Современное понимание независимости, говорил Брандт, «облегчит осуществление нашей цели: создание демократического мирового сообщества истинно объединенных наций (во взглядах и на практике)»52, и позволит положить начало формированию «политики общемирового дома». По мнению Брандта, следовало бы внимательнее изучить деятельность механизмов СБСЕ.
Социал-демократический проект модернизации и демократизации общества как «утопия свободы»
Как мы видим, задачи, поставленные перед социал-демократией самой жизнью, огромны и требуют непрерыывных совместных усилий для осуществления социал-демократических целей. Однако далеко не все прогрессивные мыслители в Германии поняли и приняли идеи Вилли Брандта. Оппонентом (впрочем, весьма доброжелательным) выступил известный немецкий социолог, теоретик либерализма Ральф Дарендорф. В своей книге «Шансы кризиса: О будущем либерализма»53 он писал, что средства вчерашнего мира не помогут справиться с проблемами будущего. «Завтра» не есть продолжение «вчера» и не возвращение к позавчерашнему. «Завтра» будет другим. Все это настолько очевидно, что как бы и спорить не о чем. Но Дарендорф утверждал, что социал-демократическое столетие в индустриальных странах закончилось, что в своих лучших возможностях этот век был социальным и демократическим и что к его концу «мы почти все стали социал-демократами», восприняв те представления, которые определяли тему социал-демократического столетия: экономический рост, ра-
51Брандт В. Речь на XVIII конгрессе Социалистического Интернационала 20 июня 1989//Указ. соч. - С. 432. 52Там же. - С. 433.
53Dahrendorf R .Die Chancen der Krise: Über die Zukunft des Liberalismus. - Stuttgart, 1983. - 240 S.
175
венство, труд, разум, государство, интернационализм. Этим, как полагал Дарендорф, задача социал-демократии исчерпана, будущее - за либерализмом. Однако этот тезис не представляется бесспорным.
Наиболее прозорливым социал-демократам было ясно, что, несмотря на все социальные завоевания, ХХ в. еще нельзя считать социал-демократическим столетием, и нет никаких оснований для заключения, что социал-демократия «исчерпала себя». По мнению видного деятеля СДПГ Ульриха Ланга, вступившего в дискуссию с Дарендорфом на страницах журнала «Шпигель» в 1983 г., сами исходные посылки Дарендорфа были неверными. ХХ в. еще не стал «социальным» по той причине, что благотворительность по отношению к бедным была заменена созданием основ социального обеспечения; и этот век нельзя считать веком торжества демократических принципов, если даже через 20 лет после Второй мировой войны первый социал-демократический канцлер ФРГ Вилли Брандт имел основания призывать «отважиться на расширение демократии» (добавим от себя, что Дарендорф как-то упустил из виду всю Восточную Европу и СССР, а дело было в 1983 г.). Ни одна из тем, названных Дарендорфом, в ХХ в. не была исчерпана; социальные достижения в ХХ в. были огромны, и все же социал-демократическим он не был, подчеркивает У. Ланг. Великим победителем столетия стал экономико-либеральный индустриализм, от которого получили свои выгоды и рабочие. Но время лозунгов типа «Чем больше - тем лучше» или «Что хорошо для "Дженерал моторс", то хорошо для Америки» миновало. Новый век будет постиндустриальным, и социал-демократии нужны новые проекты на будущее, другие приоритеты и новые цели. Для того чтобы ответить на вопрос о том, каким должен быть новый социал-демократический проект, надо знать, что нужно людям.
Собственно говоря, сам Брандт еще в 1974 г. как бы заранее дал ответ Дарендорфу. Он писал тогда: «Гуманизация посредством демократизации и модернизации - вот то, чего надо достигнуть. При этом необходимо понять, что и первоначальная задача социал-демократии - интегрировать рабочих в демократическое государство и в подлежащее демократизации общество - выполнена лишь частично. Направление, определяющее развитие СДПГ се-
176
годня и на пути в 80-е годы, - это осуществление социальной демократии. То есть большей демократии, чем та, которая быта либера-листски сужена, формально ограничиваясь избирательным правом.. ,»54.
Американский исследователь Норман Бирнбаум писал в 1996 г., т.е. уже накануне нового века, что демократический социализм «свою фаустовскую эру еще не пережил»55, хотя его моральная энергия, направленная на преобразование общества в сообщество равных, не получила должного признания в обществе, поскольку поставленная величественная цель оказалась вне пределов досягаемости. Тем не менее, отмечает Бирнбаум, его противники, ранее казавшиеся непримиримыми, ныне выступают скорее в роли «враждующих с ним братьев», так как христианско-социальные партии в Старом и Новом Свете признают, как и социал-демократы, солидарность как социальный принцип, а либеральные партии тоже возлагают свои надежды на просвещенных, образованных граждан.
Осмысление Социал-демократической партией Германии изменений, происшедших в ФРГ и в мире, привело к принятию в декабре 1989 г. в Берлине новой программы СДПГ. В разработку Берлинской программы СДПГ значительный вклад внес Оскар Лафонтен, один из «внуков» Брандта56. Будучи в течение двух лет председателем Программной комиссии СДПГ, Лафонтен стремился к созданию такого проекта модернизации общества, который предлагал бы не только решение уже существующих проблем, но предвосхищал бы их возникновение. По мысли Лафонтена, для того чтобы создать новый социал-демократический проект общества, социал-демократия должна быть столь же динамична, как современное общество. При этом следует учитывать, что теоретическим конструкциям социалистической мысли прошлого быпла присуща религиозная идея «спасе-
54Брандт В. О месте германских социал-демократов//Брандт В. Демократический социализм. Статьи и речи. - М., 1992. - С. 173.
55Birnbaum N. Die Linke braucht eine neue Utopie // Zeit. - Hamburg, 1996. - 5. Jan. -N 2. - S. 7.
56С ноября 1995 г. по март 1999 г. Оскар Лафонтен был председателем СДПГ.
177
ния», при этом миссию спасения должен был выполнять пролетариат. Однако в эпоху ядерной угрозы, опасности экологической катастрофы «утопия спасения» непригодна. То, что было достигнуто сегодня, завтра может стать уже недостаточным, окончательной победы в борьбе за лучшее общество добиться нельзя, нужна не «утопия спасения», а «утопия свободы», не притязающая на «конечную истину». В современном мире постоянного ускорения, нарастания новых проблем социал-демократическая «утопия свободы» может быть осуществлена только в том случае, подчеркивал Лафонтен, «если ее императивы не будут догматически фиксированы, но будут постоянно разумно приспосабливаться к изменяющимся условиям времени»57, и при этом всегда следует иметь в виду пределы возможного. Это согласуется с принципом Просвещения - люди делают свою историю сами, но они не должны делать все, что технически возможно. Просвещение связывало прогресс с развитием разума, однако техника по мере совершенствования обособляется от общества и все более утрачивает принцип разума; техника - «непросвещенна». Социал-демократический проект модернизации общества - последовательно просвещенческий, реализуемый, он приемлем не только для социал-демократов, но для всех разумных людей - он открыт на «все стороны», - писал Лафонтен.
Как видим, мысли Лафонтена о новом общественном проекте социал-демократии перекликаются и тесно согласуются с идеями Вилли Брандта. В чем его особенности? Ориентация на рынок, поскольку нет системы, лучше удовлетворяющей потребности человека и его стремление к свободному определению своей собственной жизни. Но рынок - не фетиш. Он зачастую не выполняет того, что совершенно необходимо людям. С помощью государства следует укрепить принцип социальной ответственности в рыночной экономике. Однако это не должно означать чрезмерного усиления власти государства в экономике. Проект социал-демократов направлен на осуществление идеи участия самих людей во всем, что касается их собственной жизни, жизни общества и государства.
57Lafontain O. Die Gesellschaft der Zukunft: Reformpolitik in einer veränderten Welt. -Hamburg, 1988. - S. 37.
178
Представление, что государство должно управлять экономикой на всех уровнях - это миф, причем «миф страшный», подчеркивает Лафонтен. По его мнению, задача, стоящая ныне перед социал-демократией, - это преобразование социального рыночного хозяйства в социальное и экологическое рыночное хозяйство, в котором человек «не был бы ни под государством, ни над природой»58.
В наиболее трудном положении и в ФРГ, и в других западных странах оказались левые социалисты в связи с противоречивостью в их установках; в течение многих лет они выступали за полное осуществление принципов демократии и одновременно за национализацию ключевых отраслей, считая обобществление средств производства панацеей от всех бед. В настоящее время многие из них вынуждены были признать ошибочность этого тезиса. Особенно поучительными для левых социалистов были уроки стран так называемого «реального социализма», где тоталитарные режимы возводились под знаком социализма, свободы и демократии. Свое право считаться социалистическими они как раз выводили из всеобщего обобществления средств производства.
А теперь весь мир видит, какая трудная работа «из болота тащить бегемота» - бегемот привык жить в болоте, представителям коммунистической номенклатуры там было и тепло, и уютно. Там для них уже было отдельно построено некое подобие райских кущей -слово «спецобслуживание» никому из советских людей объяснять не надо, все знают, что это такое. Западному человеку это трудно понять - успехи-то ведь были. Технические и формальные культурные достижения были возможны - так же, как строительство пирамид при египетских фараонах или водопровод, «сработанный еще рабами Рима». И «Беломорканал». О методах многих достижений можно теперь узнать из книги «В круге первом» А.И. Солженицына и многих других авторов. Имеющий уши да слышит! Как будто услышали. Но возникает вопрос: всё ли услышанное осознали? И чем заполнить вакуум, образовавшийся в результате крушения коммунистической утопии? Усиление регулирующей роли государства? Возникает угроза тотали-
58 Lafontaine O. Der andere Fortschritt: Verantwortung statt Verweigerung. - Hamburg, 1985. - S. 49.
179
таризма. Общественный контроль? Но как его организовать? Как совместить стремление к расширению сфер свободы для индивидуума с общественным контролем за деятельностью тех же самых индивидуумов в ряде областей жизни общества и избежать опасностей тотального контроля из одного центра?
Много проблем, много вопросов, требующих ответа. Ядерная опасность. Война как средство политики. Опасности, связанные с развитием науки и техники. Экологические катастрофы. Нищета и голод. Фундаментализмы разного происхождения - не только исламский, которым выпзыывает так много тревог, но и католический, православный и другие фундаментализмы. Терроризм - государственный и иной. Тоталитарные режимы, вспухающие то здесь, то там на теле Земли.
В этих условиях, как мне представляется, для демократического развития в целом опасны и самоуспокоение, ограничение заботой о сохранении достигнутого, и чрезмерное увлечение чисто академическими спорами о различных вопросах, хотя и важных, но не имеющих непосредственного отношения к конкретной действительности.
Организация солидарности в самом широком смысле - вот что могло бы стать краеугольным камнем социал-демократического проекта для XXI в. Для этого много сделали патриархи социал-демократии - и уже ушедшие от нас, и те, кто вместе с молодыми вступает в XXI в. Нужно общими усилиями остановить процесс деградации человечества. Люди должны осознать, что ради того, чтобы выжить и жить на Земле, необходим добровольный отказ от многих вещей. Отказ от насилия как способа решения проблем. Отказ от обожествления техники. Отказ от свободы, понимаемой как вседозволенность. Отказ от потребления ради потребления. Отказ от власти ради власти и многое другое.
Решение всех этих проблем совместной жизни людей имеет общий знаменатель - необходимость обеспечить свободу для каждого человека и справедливость в обществе. В пределах одного государства, группы государств, континентов и всей Земли. «В мировом обществе, - подчеркивал Вилли Брандт, - которое к концу
180
нашего столетия начинает становиться явью, основным требованием выживания является солидарность народов»59.
Читая статьи и речи Вилли Брандта, мы можем убедиться в том, что его видение будущего пронизано верой в человека как субъекта формирования будущего. Брандтовская этика будущего опирается на «принцип надежды» и «принцип ответственности» в условиях стремительного развития науки и техники и возникновения перед человечеством все новых и новых проблем60.
Реализуемость социал-демократической утопии Вилли Брандта и его последователей, обоснованная ориентацией на разумную политику, позволяющую соединить модернизацию общества с предотвращением опасностей, угрожающих человечеству, подтверждается тем, что многие из требований социал-демократии в настоящее время уже превратились в реальность.
Новое миропонимание характерно и для социал-демократии в современной России. «Человечество переживает всепланетную смену эпох. Мир быстро глобализуется. Целостность и взаимозависимость мира, о которых мы, реформаторы, заявили в самом начале Перестройки, находят ныне свое практическое воплощение», -писал в одной из своих последних книг недавно ушедший от нас Александр Николаевич Яковлев61. Он считает, что построение социальной демократии - реальный выход для России, путь к ее возрождению. Однако существует опасность, что социал-демократические идеи постепенно, хотя и медленно, пробивающие себе путь к сознанию россиян, в нашей «стране зыбучих песков» (определение А.Н. Яковлева) могут оказаться надолго засыпанными старыыми шлаками. По мнению А.Н. Яковлева, мир не скоро избавится от социальных утопий. Утопия, пишет он, «играет роль социальной макрогипотезы и тем самым несет свою ношу в про-
59Брандт В. Без страха перед 1984 годом // Брандт В. Отважиться на расширение демократии! -М.: ИНИОН, 1992. - С. 95.
60О взаимосвязи этики и политики в концепции социал-демократии см.: Орлов Б.С. Этика и политика как основа политической философии социал-демократии. -М.: ИНИОН, 2001.
61ЯковлевА.Н. Сумерки. -М, 2003. - С. 656.
181
цессе сознания. Но страшны не утопии сами по себе, а попытки втиснуть их в практику социального устройства»62, навязать их «сверху» или путем насилия, или через манипулирование массами с помощью лозунгов «диктатура пролетариата» или «насилие - повивальная бабка истории», утверждая, что гармония в обществе наступит только тогда, когда один класс уничтожит другой63. «Великая цель расставляет нравственные ловушки человеку и обществу. Она порождает иллюзию, будто ради достижения задуманного допустимы любые средства», - указывает А.Н. Яковлев64. Он убежден в том, что «без решительной дебольшевизации всех сторон российской жизни эффективные демократические реформы невозможны, а формирование гражданского общества обречено на мучительные передряги. Утверждал, утверждаю и буду утверждать, что пора нам перевернуть пирамиду власти и порядок подотчетности общегосударственного характера. Не Государство -Общество - Человек, а Человек - Общество - Государство. Вот тогда
все и встанет на свои места», - подчеркивает А.Н. Яковлев65.
* * *
Как мы видим, социал-демократия не предлагает простого пути к осуществлению своего видения будущего. Правильный путь найти не просто, зачастую правильным кажется простой и короткий путь разрушения старого и построения нового (вспомним слова всем нам известного гимна: «Весь мир насилья мы разрушим до основанья, а затем.»), но действительно правильным и более надежным оказывается путь длинный и сложный, требующий согласованных усилий многих людей.
62ЯковлевА.Н. Сумерки.-М, 2003. - С .665.
63Яковлев А.Н. Социал-демократия - реальный выход для России // Социал-демократия сегодня. Вып.2. - М.ИНИОН РАН, 2003. - С. 111.
64ЯковлевА.Н. Сумерки. -М, 2003. - С. 666.
65Там же. - С. 686.
