CC BY
220
ТОПИИ КАК СОЦИАЛЬНЫЕ МОДЕЛИ УДК 008(001.8) Г. В. Гриненко
Всероссийская академия внешней торговли
В данной статье рассматривается вопрос об утопиях как о воображаемых моделях социальной действительности. Они создавались на протяжении всей истории цивилизации. Первые модели идеального мира появляются уже в культуре Древнего мира, известны они и в эпоху Средневековья, но особенно много их появляется в эпоху Возрождения. В Новое время утопии чаще всего создавались в рамках различных социалистических учений, а в ХХ веке они нашли свое воплощение в фантастической литературе. Для ХХ века характерно также появление жанров антиутопий и «утопий бегства».
Ключевые слова: утопия, антиутопия, моделирование, социальные модели, воображаемые миры.
G. V. Grinenko
Russian Foreign Trade Academy, The Ministry of Economic Development of the Russian Federation, Pudovkina str., 4A, 119285, Moscow, Russian Federation
UTOPIAS AS SOCIAL MODELS
In this article the question on Utopias as about imagined models of the social validity is considered. They were created during all history of a civilization. The first models of the ideal world appear already to culture of the ancient world, they are known and during an epoch of the Middle Ages, but especially much they appear in Renaissance. During New time of a Utopia were created within the limits of various socialist doctrines more often, and in XX century they have found the embodiment in the fantastic literature. For XX century occurrence of genres of anti-Utopias and "Utopias of flight" is characteristic also.
Keywords-, a Utopia, anti-Utopia, modelling, the social models, the imagined worlds.
Для цитирования: Гриненко Г. В. Утопии как социальные модели // Вестник Московского государственного университета культуры и искусств. 2018. № 1 (81). С. 18-24.
ГРИНЕНКО ГАЛИНА ВАЛЕНТИНОВНА - доктор философских наук, профессор кафедры гуманитарных и социальных наук Всероссийской академии внешней торговли
GRINENKO GALINA VALENTINOVNA - Full Doctor of Philosophy, Professor of the Department of Humanitarian and Social Sciences, the Russian Foreign Trade Academy
e-mail: [email protected] © Гриненко Г. В., 2018
Моделирование различных возможных ситуаций — одна из важнейших функций нашего сознания. В процессе жизнедеятельности мы постоянно создаём различные модели определённых фрагментов бытия, сравниваем их, выбирая наиболее эффективные и удобные для нас способы достижения той или иной цели. Например, когда в «час пик» в крупном мегаполисе мы хотим быстрее добраться до нужного места, мы, на основании прошлого опыта (а сейчас и конкретных данных из Интернета), представляем себе возможные «пробки» на дороге и выбираем маршрут и средства передвижения. При изготовлении любого объекта его создатель всегда имеет в сознании идеальную модель, которую и пытается воплотить. При написании книги — научной или художественной - любой автор-профессионал уже примерно представляет, что должно получиться в результате, и т.д.
Вполне естественно, что человек всегда хотел жить хорошо и мечтал о лучших условиях жизни. К числу важнейших явлений в социальной жизни принадлежат воображаемые модели идеального устройства общества. Они есть в мифах, легендах и сказках всех народов мира, но особое место среди них заняли литературные утопии.
В буквальном переводе с древнегреческого «утопия» - это «место, которого нет». Термин получил распространение с XVI века, когда Томас Мор использовал его в названии своей книги «Золотая книга, столь же полезная, как забавная, о наилучшем устройстве государства и о новом острове "Утопия"» (1516). С этого времени утопиями стали называть различного рода описания, модели и проекты идеального общественного устрой-
ства. Во второй половине XIX века термин «утопия» приобрёл ещё и негативный смысл - как характеристика нереальности определённых проектов общественного переустройства.
Утопии различаются по литературной форме и по содержанию, по которому можно выделить социальные, религиозные, технократические, анархические и другие виды. Для разных периодов истории культуры характерны различные виды утопий.
Утопии известны с далёкого прошлого, например, они имели место в мифах древних цивилизаций о существовании когда-то идеального общества, что соотносилось с «золотым веком». Так, о «золотом веке» говорится у Гесиода в его поэме «Труды и дни» (109-201, схолии), упоминает его и Платон в диалоге «Ме-нексен» (237в-238а). Согласно этим мифам, постепенная порча и деградация людей приводят к становлению «серебряного», «медного» и, наконец, «железного века», в котором и проживают сейчас люди.
С зарождением философии начинаются попытки создания на рациональной основе моделей идеального общества. В европейской культуре первыми её примерами стали описания идеального государства, данные Платоном (427-347 до н.э.) в работах «Государство» и «Законы», и Ксенофонтом (ок. 445-355 до н.э.) в «Воспитании Кира».В платоновской модели главной целью является стабильность государства, что достигается распределением людей по сословиям (в зависимости от их личных способностей - философы-правители, воины-стражи и люди физического труда) и правильным воспитанием. При этом двум высшим сослови-
ям предписывается почти аскетический образ жизни (во многом соответствующий образу жизни спартанцев). Во время трех поездок в Сиракузы Платон пытался реализовать на практике свой общественный идеал, но все эти попытки провалились.
Примерно в это же время (вторая половина I тыс. до н.э.) утопические идеи появляются и получают свою более или менее подробную разработку в Древнем Китае в работах Лао Цзы, Мо Цзы, Шан Яна и других.
В эпоху Средневековья утопические сочинения, рисующие жизнь идеального города, появляются в мусульманском мире, в частности, к ним можно отнести работы Аль-Фараби (870-950) - «Трактат о взглядах жителей добродетельного города», Ибн Баджа (конец XI века - 1139) - «Жизнеустроение уединения», Ибн Ту-файла (начало XII века - 1185/6) - «Повесть о Хайе, сыне Якзана», и другие.
В христианском мире в это время наибольшее распространение получают религиозные утопии, связанные с представлениями о «Царстве Божием» на земле. Для них характерно объяснение всех социальных бед в первую очередь греховностью людей и отступничеством от истинной веры. В рамках различных религиозных общин (и прежде всего - монашеских) неоднократно предпринимались попытки создать на практике «кусочки» идеального общества. Наиболее яркий пример таких утопий являют работы Иоахима Флорского (ок. 1132-1202), где выстраивается феодально-теократический идеал, основанный на представлениях о трех эрах человеческой истории: Отца (ветхозаветный период - Бог открывается людям как господин, а человек подчиня-
ется ему как трепещущий раб), Сына (новозаветный период - отношения человека и Бога есть отношение отца и ребёнка) и Св. Духа (грядущие времена, после 1260 года - отношения Бога и человека характеризует полная интимность). Эти идеи оказали значительное влияние на Томаса Мюнцера (ок. 1490-1525), попытавшегося воплотить их при создании анабаптистской коммуны во время Крестьянской войны в Германии (эпоха Реформации). Но восстание было жестоко подавлено, а его участники казнены.
В эпоху Возрождения популярными становятся модели земного идеального государства, где социальный гнёт, нищета и человеческие пороки преодолеваются за счёт разумного государственного устройства, справедливых законов и правильного воспитания граждан - Т. Мор (1478-1535), и за счёт развития науки -Фр. Бэкон (1561-1626) в «Новой Атлантиде», Т. Кампанелла (1568-1639) в «Городе-Солнце», и другие. Поскольку эта была эпоха Великих географических открытий, то утопические государства , как правило, размещались сочинителями на далёких островах в океане. Причём если утопии Древнего мира относились обычно к далекому прошлому, то утопии эпохи Возрождения - к современности, в Новое же время модели идеального общественного устройства чаще всего относятся к будущему.
В XVIII веке и, особенно, в XIX веке появилось множество работ, созданных в рамках утопического социализма (Г. Бабёф, Э. Кабе, Р. Оуэн, К. Сен-Симон, Ш. Фурье и другие), в которых акцент делался на необходимости общественной собственности на средства производства и справедливом распределении произве-
дённой продукции. Р. Оуэн основал ряд коммун в Великобритании и США, но просуществовали они недолго.
Близким к социалистическим утопиям является и идеальное коммунистическое общество, необходимость появления которого выводилась в работах К. Маркса и Ф. Энгельса из диалектических законов развития общества.
При коммунизме должны господствовать отношения коллективизма и братства, царит материальное изобилие, каждый член общества работает «по способностям», а получает «по потребности». Но путь к коммунизму проходит через социальные (пролетарские) революции.
Грандиозная попытка осуществить эту идею на практике имела место в России (1917-1991), а вслед за ней и в ряде других стран. Как и все предыдущие, она закончилась неудачей.
В конце XIX века жанр утопии - во многом из-за распространения позитивистских и сциентистских умонастроений - стал в целом менее популярным, хотя здесь можно отметить появление технократических утопий в фантастике французского писателя Жюля Верна. В них практически не идёт речь об изменении социального устройства, зато много внимания уделяется конкретным техническим изобретениям и их влиянию на жизнь общества1. Сами эти изобретения Жюль Верн оценивал как безусловно полезные, но указывал и на то, что отдельными людьми они могут использоваться во вред обществу («Робур-Завоеватель», «500 миллионов бегумы», «20 тысяч лье под водой» и другие).
1 Интересно отметить, что около 90% предсказанных Жюлем Верном изобретений осуществилось на практике.
В ХХ веке утопии пережили новый расцвет, но в основном в жанре фантастической литературы. В это же время на утопии обращают внимание социологи Ж. Сорель, К. Манхейм, Л. Мэмфорд и другие, анализируя их как социальный миф, форму критики существующего общественного строя и т.д. Именно в социологии сформировалось деление на «утопии-реконструкции» и «утопии бегства» от социальной действительности.
Наряду с утопиями, с конца XIX века начинают возникать и развиваться антиутопии, для обозначения которых на Западе применяются также термины «дистопия» (искажённая, перевёрнутая утопия) и «какотопия» (Страна зла). Первыми антиутопиями можно считать такие романы английского писателя Г. Уэллса, как «Остров доктора Моро», предупреждающий об опасности неконтролируемых научных исследований2, «Машина времени», где говорится о возможных негативных последствиях развития капиталистического общества, расслоенного на классы, «Когда спящий проснётся» - об опасностях тоталитаризма, и т.д.
Тема тоталитарного общественного устройства (причём здесь главным объектом критики стало уже в основном социалистическое общество) заняла центральное место в романах Е. Замятина «Мы», А. Платонова «Котлован», О. Хаксли «Прекрасный новый мир», Дж. Оруэлла «Ферма животных» и «1984», Э. Бёрдже-
2 Строго говоря, первой антиутопией в поле опасностей безграничных научных исследований можно считать роман Мэри Шелли «Франкенштейн, или Современный Прометей» (1818), где главный герой Виктор Франкенштейн создаёт из кусков трупов чудовище и оживляет его. Впрочем, сюжеты такого рода своими корнями уходят в средневековую литературу о чернокнижниках.
са «Механический апельсин» и «1985» и другие. По своему происхождению жанр антиутопии прямо связан с жанром социальной сатиры.
К числу важнейших тем, которые затрагиваются в фантастической литературе, относятся отрицательные последствия научно-технической революции, возможные результаты Третьей мировой войны (с применением ядерного оружия), грядущая экологическая катастрофа, «бунт машин» и т.д.
Попытки же показать идеальное общество будущего гораздо более редки и принадлежали в основном советским авторам. Наиболее известная из них - роман И. А. Ефремова «Туманность Андромеды».
При написании романов-утопий такого рода возникали серьёзные проблемы. С одной стороны, их авторам не надо было решать центральную проблему прежних утопий - искать ту причину, по которой общество станет совершенным. Эта задача считалась уже решённой в философии марксизма и учении о коммунизме. С другой стороны, любой роман, чтобы быть интересным, должен содержать какие-то коллизии, герои должны за что-то бороться. Но серьёзных социальных противоречий в этом идеальном обществе быть не должно, поэтому на долю героев выпадает лишь борьба с природой. А вот в другом своём романе «Час быка» Ефремов идёт в целом более стандартным путём, заставляя своих героев коммунистического мира вступить в борьбу с «пережитками капитализма», утвердившимися на далёкой от Земли планете.
Отдельные элементы идеального общества - «Мира Полудня», чаще всего связанные с системой воспитания, имеют-
ся и в ряде романов братьев А. и Б. Стругацких («Трудно быть богом», «Попытка бегства», «Далёкая Радуга», «Малыш», «Жук в муравейнике», «Волны гасят ветер» и другие). Им же принадлежит и первая попытка создания, по выражению Войцеха Кайтоха, «антиутопии в утопии» - в романе «Хищные вещи века».
Утопии и антиутопии играют в обществе важную роль и несут идеологические, воспитательные и познавательные функции. Утопии всегда выражают интересы определённых классов и социальных групп, как правило не находящихся у власти. В целом для утопий характерны антиисторизм и недооценка сложностей общественной жизни, убеждение в том, что все социальные проблемы можно решить с помощью одной универсальной схемы, правильного воспитания людей и подходящего законодательства. Тем не менее именно в утопиях были впервые сформулированы многие идеалы общественной жизни, позднее воплотившиеся на практике: идея женского равноправия, всеобщего обязательного образования, демократического законодательства и т.п. Антиутопии предостерегают от определённых негативных последствий человеческой деятельности, прослеживая тенденции их развития и доводя их до гротеска.
Одним из лучших примеров такого гротеска является роман американского писателя Роберта Шекли «Билет на планету Транай», где описано общество, в котором острейшие социальные проблемы решаются путём легализации преступлений: налоговые инспектора собирают налоги, грабя прохожих, безработные и люди пенсионного возраста становятся официальными нищими, деятельность
всех выборных чиновников (вплоть до президента) регулируется избирателями, которые в любой момент могут проголосовать «против», нажав на специальную кнопку, а определённое количество таких нажатий вызывает взрыв специального медальона, который обязательно носят эти чиновники, то есть тем самым их убийство становится узаконенным, и т.п.
В современной фантастике трудно найти произведения, которые можно охарактеризовать как собственно утопию или антиутопию, но многие из них содержат определённые элементы такого рода.
Особенно характерно это для таких жанров, как социальная фантастика, постапокалипсис, альтернативная история («попаданцы»), ЛитРПГ и даже фэнте-зи. Строго говоря, последние можно отнести, скорее, к «утопиям бегства», при-
чём, что представляется особо интересным, чаще всего это бегство не столько от несправедливости современного мира, сколько от его сложности. И «попаданцы», и жители «виртуальных миров» чаще всего оказываются в различных вариантах средневековой действительности. И наиболее привлекательными (наряду с магией) для героев там оказываются такие обстоятельства, как явное деление всех персонажей на «хороших» и «плохих», простые правила поведения, культ чести, отсутствие необходимости лицемерить и приспосабливаться, возможность открыто сражаться с подлецами и негодяями и т.д.
Но если такая модель мира особенно по душе современному человеку, то, может быть, она и является современным идеалом?
Примечания
1. Араб-Оглы Э. А. Утопия и антиутопия // Новая философская энциклопедия : в 4 томах / Институт философии Российской академии наук, Национальный общественно-научный фонд ; науч.-ред. совет. : В. С. Степин [и др.]. Москва : Мысль, 200-2001. Том 4. 2001. С. 152-154.
2. Баталов Э. Я. В мире утопии : Пять диалогов об утопии, утопичном сознании и утопичных экспериментах. Москва : Политиздат, 1989. 319 с.
3. Гуторов В. А. Античная социальная утопия: вопросы истории и теории / Ленинградский государственный университет. Ленинград : Изд-во ЛГУ, 1989. 288 с.
4. Манхейм К. Идеология и утопия // Диагноз нашего времени : [сборник : пер. с нем. и англ.]. Москва : Юрист, 1994. С. 7-276.
5. Ушков А. М. Утопическая мысль в странах Востока : монография. Москва : Издательство Московского университета, 1982. 184 с.
6. Фрейденберг О. М. Утопия // Вопросы философии. 1990. № 5. С. 141-167.
7. Чаликова В. Утопия и свобода. Москва : Весть-ВИМО, 1994. 183 с.
8. Черткова Е. Л. Утопизм социальный // Новая философская энциклопедия : в 4 томах / Институт философии Российской академии наук, Национальный общественно-научный фонд ; науч.-ред. совет. : В. С. Степин [и др.]. Москва : Мысль, 200-2001. Том 4. 2001. С. 151-152.
References
1. Arab-Ogly E. A. Utopiya i anti-utopiya [Utopia and anti-Utopia]. In: Stepin V. S., ed. Novaya filosofskaya entsiklopediya, v 4 tomakh. Tom 4 [New philosophical encyclopedia, in 4 volumes. Volume 4]. Moscow, Mysl Publishers, 2001. Pp. 152-154.
lift ISSN 1997-0803 ♦ Вестник МГУКИ ♦ 2018 ♦ 1 (81) январь - февраль =
2. Batalov E. Ya. V mire utopii: Pyat' dialogov ob utopii, utopichnom soznanii i utopichnykh eks-perimentakh [In the Utopia World: Five Dialogues on Utopia, Utopian Consciousness and Utopian Experiments]. Moscow, Political Literature Publishing House of the Central Committee of the Communist Party of the Soviet Union, 1989. 319 p.
3. Gutorov V. A. Antichnaya sotsial'naya utopiya: voprosy istorii i teorii [Ancient social utopia: questions of history and theory]. Leningrad, Publishing house of the Leningrad State University, 1989. 288 p.
4. Mankheym K. [Mannheim Karl] Ideologiya i utopiya [Ideology and Utopia]. Diagnoz nashego vremeni [The diagnosis of our time]. Moscow, The Publishing Group "Jurist", 1994. Pp. 7-276.
5. Ushkov A. M. Utopicheskaya mysl' v stranakh Vostoka [Utopian thought in the countries of the East]. Moscow, Publishing house of the Lomonosov Moscow State University, 1982. 184 p.
6. Freydenberg O. M. Utopiya [Utopia]. Problems of philosophy. 1990, no. 5, pp. 141-167.
7. Chalikova V. Utopiya i svoboda [Utopia and Freedom]. Moscow, 1994. 183 p.
8. Chertkova E. L. Utopizm sotsialnyi [Social utopianism]. In: Stepin V. S., ed. Novaya filosofskaya entsiklopediya, v 4 tomakh. Tom 4 [New philosophical encyclopedia, in 4 volumes. Volume 4]. Moscow, Mysl Publishers, 2001. Pp. 151-152.
