CC BY
39
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
1. Бердянська чоловiча пмназш (остання третина Х1Х столiтгя): мат-ли з гсторп Бердянського державного педагогiчного ушверситету / упорядники: В.М. Константшова, 1.1. Лиман. Ки1в.: Оcвiта Украши,
2006. Т. 1. 528 с.
2. Бердянська чоловiча пмназ1я (1901 - 1919 роки): мат-ли з гстори Бердянського державного педаго-гiчного ушверситету) / упорядники I.I. Лиман, В.М. Константшова. Ки1в: Оcвiта Украши, 2007. Том 2. 631 с.
3. «Бердянський лгтописець» Василь Крижанiвcький // упорядники I.I. Лиман, В.М. Константинова. Бердянськ -Ки1в - Едмонтон: Тандем - У, 2007. 300 с.
4. Кращий порт Азовського моря. Штопис юторп Бердянська очима кореспондентш «Одеського Вк-ника» (1861 - 1875 рр.) // упорядники: I.I. Лиман, В.М. Константшова. Бердянськ - Таганрог: Тандем - У, 2007. 360 с.
5. Повгтова столица. Штопис юторй Бердянська очима кореспондентш «Одеського Вюника» (1876 -
1893 рр.) // упорядники: I.I. Лиман, В.М. Константшова. Бердянськ - Невинномиськ: Тандем - У,
2007. 339 с.
6. Усна ютор1я Степово! Украши / Запорiзький край. Запорiжжя: АА Тандем, 2008. Т. 1. 516 с.
7. Усна ютор1я: теор1я та практика / упорядники А. Бойко, С. Бшвненко, Ю. Головко та шш1. Запорь жжя: Тандем-У, 2008. 96 с.
И.И. Лыман
УСТНОИСТОРИЧЕСКОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ ДУХОВНОЙ ИСТОРИИ СЕВЕРНОГО ПРИАЗОВЬЯ
Учитывая специфику документальных источников, их информативные возможности недостаточны для многоаспектного изучения проблем, связанных с «народным христианством», духовным миром населения того или другого края. А какое-либо исследование по истории Церкви будет оставаться в большой степени неполным, если не обратить внимание на эти проблемы. Ведь трансформации церковно-территориального устройства, изменения законодательной базы, деятельность органов епархиальной власти составляли и составляют важную, но больше внешнюю сторону религиозно-церковного комплекса, тогда как его сущностью было и остается содержание религиозной жизни на уровне прихода, семьи, личности.
Значительно более широкие возможности (в сравнении с возможностями законодательных, актовых, справочных или описательно-статистических источников) для изучения духовного мира населения Южной Украины открывает использование устных свидетельств.
Принимая во внимание значения устной истории для изучения церковного прошлого, нами был реализован проект исследования трансформаций религиозности населения в условиях поликультурного региона (Северного Приазовья).
Результаты проведенной работы по выявлению источников по духовной истории Северного Приазовья выглядят следующим образом. В целом опрошено 275 респондентов. Экспедиции работали в 30 населенных пунктах. Интервью проведены с жителями украинских, русских, болгарских, греческих, немецких, еврейских, молдавских, белорусских сел. Если учесть, что многие респонденты родились в других населенных пунктах Северного Приазовья и часть своего детства и юношества провели именно там, становится понятным, что география исследования достаточно представительская.
Как и предусматривалось еще на стадии формулировки проекта, учитывая направленность вопросов и учитывая возраст респондентов, устные свидетельства, записанные во время экспедиций, касаются преимущественно первой половины ХХ в. - периода, когда происходила ломка мировоззренческих императивов обитателей края, связанная с процессами, которые имели место в целом в Российской империи и Советском Союзе. На характер этой ломки и наложила свою специфику поликультурность, присущая Северному Приазовью. I vice versa.
Вопросник был составлен таким образом, чтобы обеспечить возможность получения информации по широкому спектру проблем, связанных с Церковью, духовными традициями, мен-тальностью, религиозностью, синкретизмом, межконфессиональными отношениями, взаимопроникновением культур, влиянием на эти процессы государственной политики и т.п. Поэтому далеко не случайно в нем имеются блоки, посвященные семье, вере, взаимоотношениям с представителями других исповеданий и атеистами, обрядности, демонологии и т.д.
Формулировки большинства вопросов потенциально предусматривали получение не коротких ответов наподобие «да», «нет», «не помню», а развернутых связных рассказов, целых «сюжетов». И хотя далеко не все респонденты оказались готовыми выдавать на каждое из таких вопросов «сплошной поток» информации, равно как и не все интервьюеры смогли провести опрос таким образом, чтобы в каждом случае получить такой «поток», в результате реализации проекта в распоряжении его участников оказался солидный массив именно связных рассказов фактически по всему спектру проблем, которые были поставлены. А даже те «неудачные» интервью и их фрагменты, которые содержат односложные ответы, дают возможность составить представление о внутреннем мире респондентов, в частности, об их ценностных ориентирах, субъективном опыте переживания исторических событий и процессов, которые были проявлением или же сопровождали и влияли на трансформации религиозности населения Северного Приазовья в первой половине ХХ ст. Вместе с тем, эти интервью и фрагменты в совокупности с другими дают возможность сделать целый ряд статистических обобщений. Приведу лишь некоторые из них (все цифры округлены до десятых процента).
Среди опрошенных 80,7 % составляют женщины, 19,3 % - мужчины.
По национальности респонденты позиционируют себя следующим образом:
- украинцы - 80 %;
- болгары - 12,4 %;
- русские - 4 %;
- молдаване - 1,1 %;
- немцы - 1,1 %;
- греки - 0,7 %;
- белорусы - 0,7 %.
Вместе с тем, стоит отметить, что из ряда самих интервью следует, что такое позиционирование является крайне условным.
По образованию респонденты распределились таким образом:
- не учились вообще - 0,7 %;
- начальная, незаконченная средняя школа или закончена средняя школа - 76 %;
- среднее специальное образование - 16,7 %;
- высшее образование - 6,5 %.
Относительно отношения к вере родителей респондентов, то:
- оба родителя были верующими - 77,8 %;
- мать верила, отец нет - 11,6 %;
- родители не были религиозными людьми - 5,5 %;
- не могли ответить, поскольку рано потеряли родителей - 2,2 %;
- не ответили - 2,2 %;
- отец верил, мать нет - 0,7 %.
На вопрос об их отношении к вере опрошенные позиционировали себя так:
- верующие - 85,1 %;
- неверующие - 10,6 %; относящиеся нейтрально - 4,4 %.
Здесь наблюдаем кардинальные отличия по тендерному признаку: неверующим назвали себя лишь 5,8 % опрошенных женщин и 30,1 % мужчин.
О лицах и событиях, которые повлияли на то, что респонденты стали верующими или неверующими, были получены такие ответы:
семья - 52,4 %; возраст - 8 %; война - 5,5 %; школа - 2,5 %;
«все верили, потому и я» - 2,5 %;
- церковь — 1,5 %;
- не ответили — 27,6 %.
Впервые услышали о Боге:
- в семье - 92,4 %;
- в церкви - 5,5 %;
- в школе - 2,2 %.
Среди семей опрошенных в годы их детства и юношества религиозных обрядов:
- придерживались - 94,2 %;
- не придерживались - 5,8 %.
На просьбу вспомнить и описать, каким обычаям и обрядам их научили жители других сел, из всех респондентов ответили, что: ничему не научились - 25,8 %; никогда не бывали в других селах -5,5 %; «не общались с другими селами» - 4,7 %; «везде все одинаковое» - 4,4 %; «в каждом селе все отдельно» - 3,3 %; «не использовали обычаи» - 1,1 %; «обычаи отличались» - 0,4 %; «ездили в их храм» - 1,1 %; «пасхи печь в сковородке» - 0,4 %; «вышивать некоторые узоры» -0,4 %; «одежду в соседнем селе носили другую» - 0,4 %; «ездили Троицу встречать в другое село» - 0,4 %; «на Троицу траву на пол посыпать» - 0,4 %; «отмечать день Спиридона» - 0,4 %; «ходили на свадьбу» -0,4 %; «их танцы танцевать» - 0,4 %.
На вопрос об отношении в детстве и юношестве к атеистам респонденты ответили, что:
- относились положительно, хорошо - 28,7 %;
- относились негативно, плохо - 26,9 %;
- не знали, кто это - 21,8 %;
- относились «как ко всем» - 17,1 %;
- «они тоже верили» - 5,5 %.
Относительно того, жили ли в их селе и были ли они знакомы во времена детства и молодости с представителями других религий, респонденты ответили: «не был знаком» - 22,5 %; «не было» - 18,9 %; «были, баптисты» - 12,0 %; «раньше одна вера была» - 11,3 %; «были, мусульмане» - 2,5 %; «были, католики» - 2,2 %; «были какие-то секты» - 1,5 %; «были» - 1,5 %; «евреи» -1,5 %; «не признавал никто другую веру» - 1,1 %; «были, только я их не признавала» - 1,1 %; «были такие, только очень мало» - 0,4 %; «не понимаю, что оно такое» - 0,4 %; «баптисты и пятидесятники» - 0,4 %; «приезжали какие-то другие» -0,4 %; «были, баптисты да еще какие-то» -0,4 %; «был один, субботник» - 0,4 %; «всякие были» - 0,4 %; «были, гуцулы» - 0,4 %.
На вопрос «Были ли во времена Вашего детства и молодости в Вашем селе люди, которые перешли в другую веру?» ответили: «не было» - 22,5 %; «не знаю» - 12,0 %; «были» - 10,5 %; «не помню» - 5,8 %; «все были одной веры» - 4,4 %; «были, баптисты» - 3,6 %; «немного, но было» -1,1 %; «в баптисты записалась, и еще одна в каких-то там...» - 0,4 %; «много попереходило» -0,4 %; «баптисты агитировали, но никто не соглашался» - 0,4 %; «было, ну то уже позже» - 0,4 %; «все было тайно» - 0,4 %.
Во времена детства 77,1 % респондентов жили в населенных пунктах, где имелась церковь, и 22,2 % — где церковь отсутствовала (0,7 % на вопрос не ответили). После 1930-х годов церкви продолжали действовать в населенных пунктах, где жили 38,9 % респондентов.
Относительно того, бывали ли они во времена детства и молодости в церквях других сел, опрошенные сообщили: «не были» - 26,2 %; «были» - 15,3 %; «не бывали в других селах» - 4,4 %; «один раз» - 4,4 %; «как не было у нас церкви, то мы ездили» - 3,3 %; «у нас своя церковь была» -3,3 %; «были на большие праздники» - 2,5 %; «не было церкви, никто не ходил» - 1,5 %; «не была, не хожу в церковь» - 1,5 %; «детей носили крестить» - 1,1 %; «не было нигде церкви» - 1,1 %; «не был, потому что далеко» - 1,1 %; «в одной, как на экскурсии» - 0,4 %; «тетка ездила пасхи свя-
тить» - 0,4 %; «был два раза» - 0,4 %; «только в одной» - 0,4 %; «венчаться, детей крестить» -0,4 %; «венчались в другом селе» - 0,4 %.
Относительно отношения к священникам получены такие ответы:
- уважали, доверяли - 54,2 %;
- «не знаю, потому что не ходил в церковь», или «не знаю, потому что церкви не было» -11,6%;
- «он был святой, как Бог. Первый человек на селе» - 6,2 %;
- кто доверял, а кто и нет - 3,6 %;
- не доверяли - 2,5 %;
- относились нейтрально - 1,8 %;
- над священником издевались - 1,5 %;
- доверяли все, кроме коммунистов - 0,7 %;
- не ответили - 17,8 %.
На вопрос «Что говорилось Вам в детстве и в юношестве в школе о церкви, о церковных обрядах?» респонденты ответили, что:
- посещение церкви и соблюдение религиозных обрядов школой запрещались - 55,6 %;
- в школе ничего об этом не говорили - 36,4 %;
- о церкви и обрядах «хорошо говорили» - 7,3 %.
Здесь следует иметь в виду, что 0,7 % опрошенных в школе вообще не учились, а услышанное другими в школе о церкви зависело от того, в какие именно годы они получали образование.
На вопрос, «Вспоминая прошлое, скажите, была ли необходима церковь людям в 1930 -40-е годы?» ответили:
утвердительно - 84 %;
- отрицательно - 9,1 %;
- не знают, нужна или нет - 6,9 %.
Относительно того, считают ли они, что запретные действия в советские времена были эффективными и многие люди переставали верить в Бога, респонденты ответили:
- утвердительно - 47,6 %;
- отрицательно - 41,5 %;
не знают, как ответить - 10,9 %.
Касательно того, во что в советское время, в годы юности респондентов люди продолжали верить, чем заменялась вера в Бога ответили, что:
- трудом, верой в лучше будущее - 14,5 %;
- верой в коммунизм, партию, Ленина, Сталина, советскую власть - 12,4 %;
- «все равно вера оставалась» - 12,4 %;
- «ничем» - 4,4 %;
- походами в клубы, кино, дома-читальни - 3,6 %;
- хамством, пьянкой - 3,3 %
- не ответили - 49,5 %.
Относительно вопроса о распространенности в их местности колядований и щедрований опрошенные ответили, что:
- да, были распространены - 90,2 %;
- не было колядований и щедрований, потому что их запрещали - 4,7 %.
В остальных (5,1 %) интервью этот вопрос не отражен.
Лишь 16 % опрошенных не смогли вспомнить никакие подробности обрядовых действ, которые выполнялись в годы их детства и молодости на зимние праздники.
У 17,1 % из тех, кто вспомнил подробности обрядовых действ, период колядований ассоциируется с коллективными гуляниями девушек и парней, когда после колядок молодежь собиралась для общих гуляний «на хате» и продолжала праздновать там до утра.
13,1 % отмечают, что в колядовании принимали участие и дети, и взрослые, причем независимо от пола. Здесь на вопрос «Кто колядовал?» знаковым является ответ «Все кому не лень».
Зато 12 % вспоминают, что колядовали лишь мужчины, а 8 % - что девушки.
Относительно того, к кому ходили колядовать, ответили, что: ходили по всему населенному пункту - 27,3 %; ходили к родственникам - 16 %;
ходили к «хорошим людям» (имеются в виду как зажиточные, которые щедро одаривали колядников, так и те, кто гостеприимно, дружелюбно их принимал) - 9,1 %;
- преимущественно посещали крестных отца и мать - 8 %;
- ходили к соседям - 8 %.
31 % из тех, кто в детстве и юношестве слышал о гадании, не принимали участие в таких действах, поскольку считали это грехом.
Относительно способов гадания, которые использовались на Рождество, Новый Год и Крещение, респонденты вспомнили о:
- перебрасывании обуви через крышу дома - 48 %;
- определении будущего мужа по поведению или внешности животного (петуха, курицы, собаки, барана и др.) - 22,2 %;
- определении будущего по фразам, услышанным под окнами чужих жилищ или непосредственно при вопросе об имени будущего мужа - 12 %;
- гадании с помощью замка, перстня, зеркала - 8 %;
- использовании записочек с именами - 6,9 %;
- гадании с помощью гребня, полотенца - 6,2 %;
- использовании забора - 2,2 %.
Давая ответы на ряд вопросов, связанных с хлеборобскими мотивами в календарной обрядности весеннего, летнего и осеннего циклов, 1,8 % респондентов вспомнили о праздновании Сорока Святых как дня встречи птиц, когда нужно было выпекать из теста фигурки птиц, сорок крестиков, объезжать с ними поля или же раздавать детям. 8 % вспомнили, что согласно народному поверью, на Благовещенье просыпается земля, которая до этого времени отдыхала; вот почему без Божьего благословения, то есть до Благовещенья, нельзя было начинать работы в поле, даже не взирая на благоприятные погодные условия. 5,8 % респондентов вспомнили, что во времена их детства и юношества еще сохранялся обычай печь крест из теста и класть его на сеялку для хорошего урожая.
Рассказывая о соблюдении Великого поста, респонденты сообщили, что:
- постились преимущественно старые люди - 18,9 %;
они сами в детстве придерживались поста вместе с родителями, а уже в годы их молодости было такое время, когда «каждый день был пост, потому что есть было нечего» - 14,9 %;
- поскольку они сами были еще маленькими, им было трудно дождаться постясь конца поста - 13,1 %.
Перечень постных блюд, которые были в рационе в годы их детства и юношества во время Великого поста, вспомнили 24 %.
Относительно Ивана Купала, опрошенные сообщили, что:
- празднование происходило около водоема - 32,7 %;
- они сами не праздновали из-за отсутствия водоема, но знали, как другие празднуют - 13,8 %;
- празднование связано с легендой о цветке папоротника - 9,8 %;
- празднование связано с таинственной «нечистой силой» - 5,1 %;
- празднование сопровождалось обливанием - 2,9 %;
- из-за отсутствия водоема празднование происходило около колодца - 1,8 %.
Весьма показательно, что среди опрошенных, которые сообщили, что в их краях не праздновали Ивана Купала, 4,7 % вспомнили о Западной Украине, высказавшись наподобие: «Да у нас такого праздника даже и не было, у нас его не праздновали. Поэтому на Западной Украине в основном».
Для адекватного восприятия материалов интервью следует постоянно иметь в виду, что устная история по своей природе в большой мере индивидуальная, субъективная, и часто отражает не реальную действительность, а ее восприятие (упоминание) респондентом. Именно по этой причине нет ничего странного в том, что иногда встречаем диаметрально противоположные свидетельства разных лиц о тех же событиях (варианты ответа на вопрос, насколько достоверными являются устноисторические интервью, как эти интервью могут быть сопоставлены с другими видами источников можно найти, в частности, в ряде работ западных ученых [1-4]). Например, относительно церкви в селе Трояны одни старожилы утверждают, что ее разрушили фашисты, а другие -что коммунисты.
Ничего странного нет и в определенной непоследовательности, в несогласованности между утверждениями одного и того же респондента. И здесь причина не только в особенностях памяти старых людей. На программе «Христианство, иудаизм, ислам в истории Европы...» ее академический директор профессор МГУ и CEU М.В. Дмитриев сформулировал очень интересную мысль: то, что для католиков и Западной Европы является полностью недопустимым, для православной традиции, для постсоветского пространства достаточно симптоматично и обычно: когда кого-то спрашивают, какой он веры, тот, не задумываясь, отвечает, что православный, а затем, отвечая на другие вопросы, говорит, что вообще-то он в Бога не верит и в церковь не ходит. Но все же является православным. Немало таких примеров можно найти и в записанных нами интервью.
В целом же стоит отметить, что собранные в рамках проекта источники устной истории еще ожидают глубокого анализа. Проектом делается важный шаг на пути их введения в научный оборот. А подготовка на основе этих источников синтетической работы о трансформациях религиозности населения в условиях поликультурного региона - дело будущего.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
1. Charlton T. Oral History For Texans. - Second edition. Austin, 1985. P. 35-37.
2. Moss W. Oral History: What Is It And Where Did It Come From? // The Past Meets The Present. Essays On Oral History / Ed. by D. Stricklin and R. Sharpless. Lanham - NY - London: University press of America, 1988. P. 8-11.
3. Portelli A. Oral History As Genre // Narrative And Genre / ed. by M. Chamberlain and P. Thompson. NY: Routledge, 2001. P. 37-40.
4. Ritchie D. Doing Oral History. NY: Twayne publishers. P. 6-8.
С.П. Петренко
ГЕРМАНИЯ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XVIII ВЕКА: НАЧАЛО ФОРМИРОВАНИЯ
НЕМЕЦКОЙ НАЦИИ
История Германии в новое время имеет ряд специфических черт, отличающих ее от истории других европейских стран этого же периода. Одна из таких черт - сравнительно позднее формирование немецкой нации. Данная особенность отчетливо видна при сопоставлении истории «Страны тевтонов» (именно так буквально переводится на русский язык немецкое название Германии - «Deutschland») с социально-политической и этнической историей тех государств и народов Запада, которые выступали в указанную эпоху лидерами общественного прогресса. Например, трансформация средневековой английской народности в нацию, начавшаяся во второй половине XV века, в основном завершилась не позднее середины XVII столетия [2, 512]. Аналогичный процесс во Франции шел в течение более длительного времени - с XVI по XVIII век включительно -и достиг своей кульминации в ходе Великой революции 1789 - 1799 гг., политико-административные и иные преобразования которой «способствовали стиранию областных различий и слиянию северофранцузской и провансальской народностей в единую нацию» [9, 418]. Тогда же возникли и важнейшие этнополитические символы французской нации - трехцветный флаг и революционный гимн («Боевая песня Рейнской армии», или «Марсельеза»).
