CC BY-NC-ND
76
A.M. Еремин*
УСТАВЫ M ПРАВИЛА БИБЛИОТЕК КАК ИСТОЧНИК ПО ИСТОРИИ ПОВСЕДНЕВНОЙ ЖИЗНИ ПРОВИНЦИИ В КОНЦЕ XIX - НАЧАЛЕ ХХ ВЕКА
Уставы и правила были распространенным явлением российской жизни. Их утверждение являлось обязательным условием создания различного рода обществ, акционерных компаний. Уставы как эффективный инструмент регламентации деятельности использовали политические организации. Уставы и правила библиотек обычно привлекаются для изучения в качестве части источникового комплекса для решения специфического круга вопросов в историко-библиотековедческих работах1. В исследовательской программе РАН «Культура российской провинции XVIII - начала XX вв.» (руководитель С.О. Шмидт) изучение механизмов функционирования культуры предполагает междисциплинарный подход на стыке разных отраслей науки2. На пересечении новых и традиционных областей историографии, открывающем новые аспекты проблематики и информационных возможностей источников, находится изучение истории повседневности. В статье предпринята попытка рассмотреть возможности использования уставов и правил библиотек для изучения истории повседневной жизни российской провинции в конце XIX - начале ХХ в.
Значение библиотек в обществе традиционно проявляется в трех сферах: содействии образованию и воспитанию; информационном обеспечении государственных, общественных, личных потребностей; заполнении досуга. В конце XIX - начале XX в. произошел, как и в 60-70-х гг. XIX в., многократный рост числа библиотек, значительно усилилось их влияние на жизнь российского общества3. Библиотеки широко распространились в губернских и уездных городах, селах, правительственных
* Еремин Александр Иванович - кандидат исторических наук, доцент кафедры философии и истории Орловского государственного технического университета.
© Еремин А.И., 2008
А.И. Еремин
учреждениях, земствах, учебных заведениях, среди частных лиц. Через библиотеку как культурный институт государство, общество, отдельные люди взаимодействовали, испытывали и оказывали влияние друг на друга. Возросла роль печатной продукции как основного канала распространения необходимой информации и мнений. Проводившиеся в библиотеках публичные лекции, народные чтения с туманными картинками, литературные, семейные, студенческие, детские утренники и вечера делали их также местами организации досуга, поэтому контроль власти за библиотеками означал и факт признания их одним из основных институтов движения и выбора социально значимой информации.
Подъем конспиративной активности на фоне традиционно широкого доверия к печатному слову и необходимость решать широкий круг образовательно-воспитательных задач осложняли проведение взвешенной государственной политики в отношении библиотек. Государство преследовало не только охранительные, но и модернизационные цели, при этом сталкивалось с нараставшей политической активностью. Быстрое увеличение числа библиотек вызвало развитие нормативной базы, чтобы формы и содержание их деятельности не противоречили государственным интересам. В литературе утвердилась сформулированная еще Е.А. Звягинцевым односторонне негативная оценка законодательства, регулировавшего деятельность библиотек, как препятствия для образования и просвещения4. Эта точка зрения имеет под собой основания. Но она не учитывает того, что законоположения и реальный порядок утверждения уставов и правил оставляли инициаторам создания библиотек возможности для внесения положений, существенно дополнявших действовавшее законодательство.
Местная администрация усилила контроль за публичными библиотеками, в которые за плату получали доступ широкие слои населения, и особенно за бесплатными народными библиотеками, через требования правил и уставов. В 1884 г. вышло повеление «О временных мерах по отношению к открытию и содержанию публичных библиотек и кабинетов для чтения»5. Согласно высочайшему повелению библиотеки должны были находиться в заведовании «ответственного лица», кандидатура которого утверждалась губернатором. Губернатор получил право при сомнении в политической благонадежности «собственной властью устранять» из библиотеки ответственных лиц. Министр внутренних дел, позднее и губернатор, могли временно закрыть
Уставы и правила библиотек.
библиотеки. Министр внутренних дел указывал «местным на-чальствам те произведения печати, которые не должны быть в публичных библиотеках и общественных читальнях». Для этого издавались «Алфавитные указатели» запрещенных изданий6. «Временные меры» действовали до 1917 г.
«Правила о бесплатных народных читальнях и порядке надзора за ними (составлены на основании пункта 3-го примечания к ст. 175 Устава о цензуре и печати и Высочайших повелений 12 июля 1867 года, 17-го декабря 1871 года и 4-го февраля 1888 года и утверждены Министром Внутренних Дел 15-го мая 1890 года)»7 (далее - «Правила...») значительно детализировали порядок работы народных библиотек. «Местным начальствам» предоставлялось право применять «Правила.» и к таким платным библиотекам, которые из-за незначительности взимаемой ими платы и по условиям пользования книгами «привлекают читателей, преимущественно из лиц низших сословий и из воспитанников средних учебных заведений». Для получения разрешения на открытие библиотеки инициаторы обязаны были: «а) представить проект устава или правил, определяющих назначение читальни и условия пользования ею, и б) указать, где именно будет находиться читальня и чем обеспечивается дальнейшее ее существование». Надзор за библиотеками возлагался на представителей учебного ведомства. Основным регламентирующим фактором «Правил.» являлось требование о внесении в каталог всех имеющихся и поступающих изданий и их выходных данных «с разрешения наблюдающего лица и за его скрепою и подписью». Книги и периодика могли быть только из списка, одобренного Ученым комитетом Министерства народного просвещения по согласованию с духовным ведомством и перечисленные в специальных каталогах8. В этой связи примечателен § 7, в котором говорится о возможности дополнения списков допущенных к чтению книг: «Если на средства читальни предполагается приобрести покупкою или в оную пожертвованы книги и повременные издания не из числа указанных в § 4 (допущенных Ученым комитетом МнП. -А. Е.), то списки таковых книг представляются предварительно на рассмотрение Ученого комитета МНП». Но выяснение обстоятельств применения этого параграфа «Правил.» выходит за рамки данной статьи. Указом от 2 декабря 1905 г. «Правила.» были отменены, бесплатные народные библиотеки подчинены общему положению о публичных библиотеках 1884 г.9
А.И. Еремин
При подготовке статьи использованы уставы и правила библиотек и их проекты, отложившиеся в Государственном архиве Орловской области (ГАОО) в фонде канцелярии Орловского губернатора (Ф. 580). На губернаторов закон возлагал обязанность давать разрешение или отказывать в открытии библиотек и утверждении ответственных за них лиц. В фонде содержатся уставы и правила, опубликованные отдельными оттисками. Незначительное количество уставов помещено в предисловиях и приложениях к каталогам библиотек, в местной прессе. В журналах земских собраний уставы, как правило, не публиковались ввиду их однотипности. В результате сплошного просмотра дел канцелярии губернатора с заголовками «Об утверждении проекта устава...», «Об утверждении попечителей» библиотек было выявлено 44 случайно сохранившихся устава, правила и их проекта. 31 документ имеет название «устав», 13 - «правила». Они не отражают количественные параметры складывавшейся сети библиотек, но содержат информацию о повседневной жизни провинции.
Чтобы выделить эту информацию, по тематическим разделам формуляра было проведено сравнение уставов отдельно от правил, уставов и правил между собой для выявления сходств и различий. Формуляр уставов и правил законодательно не устанавливался, сложился под влиянием регламентов ведомств и уставов общественно-просветительских организаций, исходя из требований законов к содержащейся информации. В санкт-петербургском Комитете грамотности были составлены «примерные уставы», а Вольное экономическое общество отпечатало их в брошюре «Узаконения о бесплатных народных библиотеках». Главное управление по делам печати усмотрело в них несоответствие действовавшим постановлениям о народных библиотеках и в циркуляре от 25 июля 1897 г. потребовало от губернаторов привести в соответствие уставы библиотек с «Правилами от 15 мая 1890 г. ...»10, что и было исполнено.
Различие уставов и правил с внешней стороны заключается в употреблении первого или второго терминов для названия регламентирующего документа. Бесплатные народные библиотеки чаще имели устав. Библиотеки для служащих, общественно-сословные, учебные руководствовались правилами. Иногда публичные библиотеки имели устав, народные библиотеки - правила. По уровню проработки обязательных и вносимых по инициативе учредителей вопросов правила и уставы различаются между собой значительно меньше, нежели уставы от
Уставы и правила библиотек...
уставов и правила от правил. В статье для удобства изложения термин «уставы» употребляется применительно к бесплатным народным библиотекам, «правила» - к остальным.
Уставы бесплатных народных библиотек в сравнении с правилами публичных, сословных, учебных тяготеют к типовому варианту и стандартизации по общему содержанию, стилистике изложения, количеству разделов и параграфов. Главное отличие между уставами и правилами, вытекавшее из нормативных актов и определившее все остальные, состояло в том, что в народных библиотеках допускались только разрешенные книги, в остальных - не запрещенные. Следующее по значимости отличие вытекало уже из названия. Пользование изданиями из народных библиотек было бесплатным, в других библиотеках при условии той или иной формы оплаты.
Законодательство детализировало только часть аспектов деятельности библиотек, поэтому в документах получила отражение местная специфика. Кроме информации, предусмотренной законом, составители выделяли какие-то темы и сюжеты, которые интересовали и связывали людей между собой, власть и общество, читателя и библиотекаря, по-разному формулировали задачи и способы их осуществления.
Уставы и правила библиотек как источник по проблематике повседневности более информативны в тех разделах, содержание которых выходит за рамки узко библиотечных вопросов. В уставах бесплатных народных библиотек особо интересны параграфы об учредителях и указания на категории лиц, для которых предназначалась библиотека. Кроме традиционных учредителей, которыми являлись земства, общероссийские просветительские общества, частные лица в конце XIX - начале ХХ в. к ним прибавились по решению сходов жители сел, волостей, мастеровые, а также правления заводов, общественные организации. В отличие от библиотек ведомственных и общественно-сословных, четко прописывавших категории своих читателей, народные указывали на всех грамотных, всех жителей села, волости, даже уезда.
В правилах публичных и общественно-сословных библиотек особое внимание уделялось учету пожеланий читателей приобрести те или иные издания, соблюдению очередности при получении новых книг и повременных изданий, порядку проведения собраний и голосований по вопросам функционирования библиотеки, выражению общественного признания лицам, оказавшим особые услуги библиотеке. После высочай-
А.И. Еремин
шего повеления от 2 декабря 1905 г., отменившего «Правила о бесплатных народных читальнях и порядке надзора за ними» эти положения стали появляться в уставах народных библиотек.
Дата утверждения устава или правил считалась днем официального открытия библиотеки. Так было и в реальности, потому что разрешение на открытие давалось при соблюдении ряда условий, среди которых обязательными были наличие утвержденных ответственных лиц, а для народных библиотек еще и лица, допущенного Ученым комитетом Министерства народного просвещения книжного фонда.
Количество разделов и параграфов в уставах и правилах могло меняться по желанию составителей. Но существовала обязательная информация: 1) кем и для кого устраивалась библиотека, 2) ее местонахождение, 3) источники средств на ее содержание, 4) должностные лица, их права и обязанности, 5) выдача и выписка книг, 6) взаимоотношения библиотекаря и читателя, читателей между собой, выражение общественного признания лицам, оказавшим особые услуги библиотеке, 7) отчетность, разрешение споров и порядок закрытия библиотеки.
Во всех уставах пункт первый - о цели создания библиотеки -повторялся почти дословно: «дать возможность бесплатного пользования чтением/книгами» жителям определенной местности. Публичные библиотеки за плату предоставляли право «пользования чтением» всем желающим. Затем начинались различия. В публичные библиотеки не допускались: «а) несовершеннолетние, за исключением имеющих классные чины, б) воспитанники учебных заведений, в) состоящие на действительной службе нижние чины и юнкера, г) подвергшиеся ограничению прав по суду»11. Правила библиотек обществ или профессиональных корпораций (членов окружного суда, купеческого и дворянского собраний, чиновничьего клуба и т. д.) подчеркивали, что библиотеки устроены только для служащих в этом учреждении или лиц данной профессии. Эти давние сословно-профессио-нальные барьеры подпитывали глубоко укорененные убеждения, что начальство скрывает правду и от народа, и от царя. В уставе библиотеки при Елецкой земской управе для служащих земства и преподающих в начальных школах уезда применена редкая формулировка цели - «доставить учащему персоналу народных школ уезда и служащим земства возможно большее облегчение в деле самообразования»12.
Доступность изданий для лиц «низших сословий» и учащихся, категорий читателей, не подготовленных к осознанному выбору
Уставы и правила библиотек.
круга чтения и наиболее подверженных внешнему влиянию, были одной из главных причин усиления надзора за народными библиотеками13. Библиотеки могли по своему усмотрению определять не запрещенные законом категории читателей. Ими становились или все желающие, или только грамотные, жители конкретного села или всей волости. Между жителями соседних деревень обычным явлением были конфликты на почве споров о границах земель, общественных угодьях, условиях аренды у помещика. Определением круга потенциальных читателей библиотека, как и школа, могла способствовать сближению или отчуждению людей разного образовательного уровня и сословной принадлежности. отдельные библиотеки, например образованная на средства мастеровых Чернятинской фабрики Брянского уезда, предлагали свои книги всем жителям уезда14.
обязательный пункт о местонахождении библиотек сообщал, кроме адреса, еще и сведения о помещении, его принадлежности, условиях содержания и обслуживания. Для бесплатных народных библиотек чаще всего отводили место в школах, Народных домах попечительства о народной трезвости, реже в отдельно стоящих зданиях, в комнатах волостного правления, иногда на время в квартирах земских служащих или имениях учредителей, в земском доме. Библиотеки как учреждения гораздо менее шумные и хлопотные, чем школы, размещались в зданиях местных учреждений, как правило, располагавшихся в центре поселения, что было удобно для читателей. Библиотеки для служащих и общественно-сословные обычно находились в принадлежавших учреждению или обществу помещениях.
Если для правительства важнейшим вопросом был контроль за тем, что читали в библиотеках, и недопущение использования их помещений для политизированных собраний и совещаний, то для организаторов, инициаторов, лиц, ответственных за библиотеку, земских гласных было особенно важно материально-финансовое обеспечение. Параграф уставов о недопустимости каких либо собраний, не отвечающих целям библиотеки, был едва ли не самым формальным и дословно повторявшимся.
Раздел о средствах состоял из перечисления предполагаемых источников поступлений, субсидий и пожертвований на содержание библиотеки и был одним из основных по важности и для учредителей, и для надзирающих. Это, казалось бы, не соответствовало духу высокопарной полемики в обществе об образовании и просвещении. Между тем уставы и правила достаточно определенно фиксируют особое внимание устроителей
А.И. Еремин
библиотек к материальным и финансовым вопросам, которые занимали прочное место в повседневной жизни и усиливали свое влияние на существовавшие и создававшиеся учреждения и отношения.
Среди нескольких источников средств наиболее весомыми и надежными были субсидии губернского и уездных земств, комитета народных чтений, общероссийских обществ. Возможностью получить субсидии стремились воспользоваться более предприимчивые земцы, проживавшие в экономически благополучных уездах, таких как Ливенский и Елецкий. В других уездах, например в Болховском, наибольшее количество библиотек принадлежало уездному Комитету попечительства о народной трезвости, который сам выделял из своих значительных бюджетов средства на земские народные библиотеки. Так принцип софинансирования был распространен и на библиотеки.
Правила и уставы библиотек называли и, видимо, считали предполагаемые пожертвования вполне реальным источником обеспечения их деятельности. Эти мысли озвучивались еще и потому, что общественное мнение рассматривало благотворительность не только как щедрость, но и как нечто само собой разумеющееся. Поддержка или неучастие обеспеченных людей из местного образованного сообщества считавшихся общественно полезными инициатив влияли на их репутацию. Государственное и общественное внимание и признательность меценатам делала их известными. Легкость, с которой некоторые люди тратили крупные суммы, питала многочисленные надежды. В провинции к тому же жизнь людей протекала на глазах окружающих и независимо от социального положения и достатка, действия или бездействия человека подвергалась обсуждениям и пересудам, формируя мнение, к которому проживавшие в локальном сообществе не могли относиться безразлично. Пожертвования не были редким или исключительным явлением, так как уставы и правила предписывали все дарения записывать в специальные книги и переводить деньги на счета в казначейство или сберегательные кассы, ограничивая сумму, остававшуюся на руках библиотекаря, 10 рублями для выплаты залогов, запрещали библиотекарю траты и кредиты кроме тех, что утверждены сметами. Понятие «смета» и обязательность ее исполнения становились нормой во всех проводимых земством мероприятиях.
Уставы и правила, кроме пожертвований, называли источником средств сборы «с концертов, спектаклей, литературных и музыкальных вечеров, публичных чтений и проч., устраиваемых
Уставы и правила библиотек.
с надлежащего каждый раз разрешения». Было известно, что подобные вечера и лекции могли приносить крупный доход в несколько сотен рублей, сопоставимый с годовой потребностью средней библиотеки. Повторявшаяся формулировка о сборах с вечеров, лекций и т. п. указывает не только на канцелярский способ подготовки документа, но и на то, что это были широко распространенные явления, отражавшие реальность. Инициаторам создания библиотек они виделись местом проведения досуга и источниками самообеспечения. Самые ранние из выявленных «Правила читальни Трубчевского общества чиновников и купцов», утвержденные в 1871 г., на 10-рублевый членский взнос предполагали устроить в г. Трубчевске постоянную читальню. Часть собранной суммы по общему решению шла на выписку журналов и газет, на наем прислуги, освещение и переплет книг. Остальные деньги направлялись на устройство семейных вечеров15.
Источником средств библиотек были также: членские взносы, плата за чтение, штрафы (за несвоевременное возвращение, порчу изданий). Библиотеки продавали абонентские книжки (по 5 коп.), листки поручительства (по 1 коп. в Пушкинской библиотеке г. Орла). Ежемесячная плата варьировалась. Например, в уездном городе Малоархангельске нужно было заплатить за чтение одной книги 20 коп., за две - 30 коп. в месяц.
Штрафы были распространенным явлением российской жизни. Их взимали по самым различным причинам и поводам, например, в клубах за азартные игры сверх установленного времени работы заведения, с трудового люда за проступки и ошибки на работе. В библиотеках, судя по повторяемости упоминаний в уставах, штрафы - один из стабильных, если не основных, источников дохода. Цель штрафов не исправление, воспитание, а наказание и доход. Штрафы от 3 до 10 коп. за просроченные сутки дисциплинировали, видимо, лучше, чем убеждения. Если журнал или газета не возвращалась через 10 или, обычно, 30 дней после срока, на который были выданы, то они считались утерянными. Читатель обязан был оплатить их стоимость. Уставы большинства народных библиотек специально указывали, что штрафов не берут, чтобы не оттолкнуть дополнительными возможными наказаниями своих не столь многочисленных читателей.
Часть библиотек применяла экономическое стимулирование при уплате взносов и исчислении платы за пользование книгами. Выгоднее было заплатить членский взнос сразу за год, чем за
А.И. Еремин
полгода или три месяца (уставы Кромской земской библиотеки и библиотеки Евангелически-Лютеранского прихода). Елецкая земская библиотека установила членский взнос в размере полпроцента от жалования земских служащих и учителей. Но учителям разрешалось пользоваться библиотекой, даже если они не платили членский взнос. В зависимости от размера взноса читателей делили на разряды. В уездном городе Кромы - на два разряда. Читателям, входившим в первый разряд, вновь поступившие книги выдавались сразу. По второму разряду (бесплатные читатели) журналы выдавались на дом не ранее, чем через 6 месяцев после поступления. Приказчики г. Ливны делили читателей своей библиотеки на 4 разряда. Ливенские приказчики в уставе общества среди первоочередных жизненных забот называли приискание работы, воспитание сирот, помощь семьям умерших, а вслед за этим планировали «пригласить врача и акушерку, а также открыть дешевые квартиры, лечебницы, приюты, библиотеку...»16. Примечательно, что в список услуг и учреждений, без которых жизнь казалась затруднительной или даже невозможной, приказчики внесли и библиотеку, которая стала пусть не первоочередной, но уже неотъемлемой частью их жизни.
Значительное место в уставах и правилах занимало описание порядка процедур, связанных с присвоением званий почетных, пожизненных, действительных членов библиотек. Лица, удостоенные этих званий, имели преимущества по сравнению с обычными членами библиотек при получении книг. Им выписывались специальные дипломы с указанием конкретного вклада лица, удостоенного почетного звания. Елецкая церковно-общественная библиотека, имевшая целью дать возможность всем жителям «пользоваться чтением по всем отраслям знаний», предоставляла учреждениям и частным лицам, вносящим ежегодно не менее 500 руб., «право пользоваться в библиотеке особым помещением для устройства в ней отдела по специальной отрасли знания и содержать его в непосредственном заведовании через своего представителя с соблюдением всех установлений»17.
В большинстве правил и уставов главным условием выражения общественного признания была финансовая помощь. Открыто назывались суммы, по которым осуществлялась градация заслуг. Распространенность такой «бухгалтерии», особенно в библиотеках общественно-сословных, позволяет предположить, что подобные общественные лавры были привлекательны, пользовались популярностью и спросом.
Уставы и правила библиотек.
В правилах и уставах менее всего информации о читателе и чтении. Читатель был обязан соблюдать порядок, тишину, чистоту, сдавать книги в срок и в сохранности. В правилах публичных и общественно-сословных библиотек оговаривались принципы равенства читателей и возможности высказывания пожеланий о выписке каких-либо изданий, замечаний по работе персонала. Читателей прежде всего интересовали свежая информация, газеты и журналы более, чем книги. Все уставы и правила оговаривали, что выдавать на дом «свежие газеты и журналы» можно было только после прихода следующего номера и на ограниченное число дней или перед закрытием библиотеки на ночь при условии возврата издания на следующий день ко времени открытия библиотеки. В Орле новыми считались журналы, вышедшие три месяца назад, в уездном городе Кро-мы в 40 верстах от Орла - до шести месяцев со дня выхода. Аккуратность в соблюдении сроков чтения отсутствовала, так как во всех уставах, кроме народных библиотек, существовало правило о внесении залогов от полутора до трех рублей, из которых автоматически вычитали сумму штрафа.
Не прошло мимо библиотек и отразилось в правилах и уставах такое распространенное явление русской жизни, как неуважение к собственности. Параграф о порче книг и наказаниях и компенсациях имелся во всех уставах. Книга считалась испорченной, если была испачкана, порвана, содержала надписи или пометки. За порчу книг народные библиотеки устанавливали компенсацию, публичные библиотеки - повышенные штрафы. Случалось, что книги из народных библиотек не желали возвращать, посетители мусорили, нарушали тишину. Из-за подобных случаев, видимо, достаточно распространенных, уставы содержали пункт о привлечении полицейских властей и органов местного самоуправления к восстановлению порядка в библиотеках.
Бережное отношение к книге подавляющее большинство уставов рассматривали не как проблему общей культуры или специфического уважения к книге, а как проблему отношения к собственности. В правилах абонемента Пушкинской библиотеки говорится о необходимости беречь «общественную собствен-ность»18, Кромской - «земскую собственность»19.
В публичных и крупных земских библиотеках активно шла профессионализация библиотекарского труда. В отдельные правила и уставы вошли положения о необходимости выплаты жалования, предоставлении квартиры библиотекарям. Для со-
А.И. Еремин
ставления каталогов и подготовки отчетов ответственные лица и попечители, если не было своих библиотекарей, приглашали более или менее подготовленных людей, обладавших необходимыми навыками. Библиотекарь должен был уметь составлять списки книг к выписке, давать информацию о выходе лучших книг, которых еще не было в библиотеках, т. е. ориентироваться в планах издательств и текущей литературной критике.
В библиотеках сословно-общественных и предназначавшихся для служащих в учреждениях губернии, где уровень грамотности читателей был выше, обязанности библиотекаря были больше технические: выдать книги, составить списки к выписке, готовить каталоги, вести записи в абонентских книжках, следить за сохранностью книг, соблюдать утвержденный распорядок работы библиотеки. В народных библиотекари должны были давать разъяснения о лучших из недавно вышедших книг, которых еще не было в библиотеках. В народных библиотеках обязанности библиотекаря, как правило, выполняли учителя, иногда волостные писари. В библиотеках служащих, например в библиотеке Орловского окружного суда, обязанности библиотекаря ограничивались выдачей книг, что было поручено письмоводителю.
Высокий статус библиотек в общественной жизни не мог уберечь служащих в них от соблазна исполнять обязанности спустя рукава или самоуправно или даже присвоить что-то из имущества. Наиболее часто библиотекари, видимо, допускали растраты имущества, самоуправные расходы, нарушения распорядка работы, поэтому значительная часть уставов, особенно общественных библиотек, прописывала часы работы, порядок выдачи книг и проведения ревизий. Их осуществляли библиотечные комиссии земских управ, попечители или назначенные ими лица.
В Кромском уезде, приступая к исполнению обязанностей, библиотекарь должен был принять имущество по описям20. Но в основном к сохранности имущества библиотек относились легкомысленно. Только библиотеки в память Александра III и Кромская земская внесли в уставы обязательность страхования имущества, что было очень разумной мерой в условиях регулярных пожаров. В Ельце, в библиотеке при окружном суде, «вследствие неправильной организации при выдаче, книги были разобраны и не возвращены»21.
Составителям некоторых уставов библиотека виделась инициативным учреждением с предпринимательским уклоном. «Библиотека имеет право для своих надобностей: а) приобре-
Уставы и правила библиотек.
тать недвижимое имущество и отдавать его под залог ссуды в кредитные учреждения и в частные руки и б) заключать договоры на аренду нужных помещений и всякие другие - личные и имущественные - по предметам, относящимся к целям этого учреждения и управления им»22. Подобные положения с небольшими изменениями вошли в уставы Пушкинской библиотеки в Орле, некоторых елецких и брянских библиотек, в устав Мценского Общества Тургеневской библиотеки. Учредители Елецкой церковно-общественной библиотеки, кроме права иметь недвижимость и заключать имущественные договоры, считали возможным: «в) открывать в уезде филиальные отделения библиотеки, г) содержать магазин для торговли школьными и писчебумажными принадлежностями»23.
В зависимости от материального участия частное лицо, учреждение или его представитель приглашались войти в правление библиотеки. Например, в Малоархангельском уезде устав, предназначавшийся сразу для пяти библиотек, определял, что «волостные и сельские общества, участвующие в содержании библиотеки или в отводе помещения в пяти зданиях, избирают в Совет своих представителей, по одному на каждую библиотеку»24. Местным отделам Попечительства о народной трезвости, Комитету народный чтений, Обществу ревнителей исторического образования направлялся отчет о деятельности поддерживаемых ими библиотек.
несмотря на повсеместное проникновение в повседневную жизнь экономических основ общественных отношений, для большинства библиотек заработок не был самоцелью. Библиотеки искали возможные пути для самоокупаемости и развития. народные библиотеки вообще были для читателей и посетителей бесплатными, а общественно-сословные и религиозные предусматривали послабления лицам, не имевшим достаточных средств. некоторые публичные библиотеки освобождали от залога. Например, Пушкинская в Орле делала это по письменному поручительству члена Совета библиотеки или кого-либо из начальства учреждения, где служил потенциальный читатель. Лютеранская библиотека предусматривала освобождение от платы «несостоятельных лиц» по рекомендации пастора или члена библиотечной комиссии. Это снисхождение сильно напоминает миссионерскую деятельность, но устав тем не менее был утвержден. Из выявленных уставов только библиотека Евангелически-Лютеранского прихода снизила плату за пользование книгами для детей25.
А.И. Еремин
Большинство правил и уставов содержали параграф с указанием, что «в развитие и дополнение настоящих правил ... будут установлены, применительно к местным условиям, подробные правила пользования библиотекой». Ссылка на «местные обстоятельства» сопровождала, как правило, пожелания осуществить то или иное мероприятие при наличии средств. Предполагая ввести впоследствии дополнительные «подробные правила» к уже утвержденным, учредители допускали, что в каких-то конкретных вопросах они могут поступать по собственному усмотрению, т. е. выходить за очерченные пределы.
Различия в уставах и правилах отражали многообразные «местные обстоятельства» повседневной жизни. На них влияли экономическая нестабильность в связи с частыми неурожаями в земледельческих уездах или падение цен в торговых уездах, что определяло возможности земских бюджетов. Выборы нового состава земских собраний, смена служащих земских управ и городского самоуправления могли изменить сложившиеся взгляды на предмет расходов. не всем библиотеки представлялись важным делом.
Там, где происходит взаимодействие людей, соприкосновение интересов, характеров, неизбежно возникают несогласия, споры, конфликты. Это отразили и все правила публичных и общественно-сословных библиотек, предусмотрев наличие для читателей особой книги, в которую записывались «желания по выписке новых книг и указания на замеченные недостатки и неудобства». Пушкинская библиотека в Орле высказалась более конкретно: «Посещающие библиотеку лица могут делать заявления о желании своем видеть в числе имеющихся в библиотеке то или другое интересующее их сочинение. Такие заявления вносятся самими посетителями в особую книгу и принимаются во внимание при выписке библиотекой новых изданий». Учредители не брали на себя обязательств, но уважение к мнениям читателей выражено вполне определенно. Конфликты в библиотеках не были редкостью. Большинство уставов ограничивалось указанием на обязательность наличия книги жалоб. Пушкинская библиотека в правилах абонемента пресекала не соответствующие духу учреждения склоки: «неудовольствие на служащих в библиотеке лиц, на порядки в библиотеке записываются в книгу жалоб (которая всегда хранится в библиотеке) с подписью и адресом лица, записавшего жалобу. Книга рассматривается комитетом, который пишет в ней свои резолюции. Устные заявления неудовольствий не допус-
Уставы и правила библиотек.
каются»26. Такой же решительный подход изложен в Правилах библиотеки Орловского окружного суда, обязывавших иметь «на столе книгу для записи заявлений о выписке книг и жалоб на нарушения прав члена. Записи рассматриваются комиссией ежемесячно и разрешаются окончательно; но недовольным решением комиссии представляется апеллировать в общее собрание членов»27. В уставах бесплатных народных библиотек, заимствовавших другие параграфы и формулировки из правил публичных библиотек, не предусматривалось иметь «книгу для записи заявлений о выписке книг и жалоб».
Среди выявленных уставов и правил тринадцать регулировали деятельность библиотек, открытых для увековечения государственных событий и деятелей, которым пытались придать значение выдающихся. Среди них правила пяти общественных библиотек. Две открыты к 100-летию Пушкина28, три - в честь И.С. Тургенева29. Имеются уставы восьми народных библиотек, открытых в честь государственных событий. из них три библиотеки - в память бракосочетания их императорских Вели-честв30, по одной - в честь 300-летия Дома Романовых31, в память Александра III32 и Николая II33, в честь освобождения крестьян 19 февраля 1861 г.34, в память Тургенева35. Присвоение имен не меняло правового положения библиотек, но сопровождалось значительными изменениями размера средств на их содержание, а также фиксировало отношение к тем или иным событиям или деятелям в провинции, поэтому эти библиотеки целесообразно рассматривать не по принципу различия правового положения, а как своеобразный ответ провинции на инициативу центра.
Присвоение имен библиотекам происходило в русле общероссийских кампаний: в память Александра III, в честь бракосочетания Их Императорских Величеств, 100-летия А.С. Пушкина и Отечественной войны 1812 г., 300 лет Дома Романовых, в память уроженца губернии И.С. Тургенева36. К названным в работах Г.Н. Ульяновой и К.Н. Цимбаева формам светских, церковных, народных юбилеев и праздников конца XIX - начала ХХ в. следует добавить учреждение библиотек и присвоение им соответствующих имен. Хронологически события, юбилеи и открытие библиотек могли значительно расходиться. Так, XXIX очередное губернское земское собрание постановило учредить в Орловской губернии 12 библиотек, по одной на уезд, в память бракосочетания Их Императорских Величеств 16 декабря 1894 г., а Ивотская народная бесплатная библиотека в память бракосочетания начала действовать только 1 сентября 1897 г.37
А.И. Еремин
По Положению 1877 г. для присвоения учреждению особого наименования был необходим учредительный капитал на его содержание. Земства к таким капиталам добавляли примерно 4/5 от первоначального взноса. Местным деятелям «библиотека представлялась второй важнейшей ступенью в деле утверждения народного образования»38, на которую не следовало жалеть средств, особенно, если была возможность получить казенное софинансирование. Иметь достаточный капитал в случаях присвоения имен законодательство требовало для того, чтобы была возможность развить деятельность и, главное, не допустить закрытия учреждения, что могло дискредитировать имя, событие, получить эффект, обратный ожидаемому.
Присвоение имен сопровождалось внешними атрибутами. Например, помещение Должанской народной библиотеки им. Тургенева предполагалось украсить портретом или бюстом писателя. Над помещениями библиотек Общества ревнителей исторического просвещения, снаружи, на видном месте, должна была быть укреплена вывеска утвержденного образца: «Бесплатная народная библиотека Общества ревнителей русского исторического просвещения в память императора Александра III». Внутри библиотек на видном месте вывешивались подробные правила пользования, на которых также приводилось полное название библиотеки с указанием соответствующих памятных наименований. Юбилейные торжества быстро проходили, но созданные учреждения в честь этих событий оставались. Жители, даже не посещая библиотеку, волей-неволей видели или просто знали название своей библиотеки.
Уставы и правила, подробно пространные в других разделах, предельно кратки в объяснениях или комментариях о причинах выделения именно этих событий и деятелей. Уставы ничего не говорят о связи с общероссийскими торжествами. Составители как бы фиксируют за собой инициативу создания библиотеки в честь или памяти какого-либа лица или события. Возможно, они считали, что объяснения неуместны в уставах, что жители получают достаточно дополнительных сведений из иных источников: журналов земских собраний, местной и центральной печати, церковных проповедей, разъяснений учителей и библиотекарей.
Присвоение имен, как правило, не отражалось на особенностях формирования фондов. Только библиотеки в память Александра III комплектовались, кроме разрешенных книг, еще и «изданиями, по содержанию своему отвечающими целям
Уставы и правила библиотек.
Общества»39, и Орловская общественная библиотека в память 100-летия со дня рождения Пушкина ставила целью «собирать книги и материалы, служащие для изучения края»40. Правила публичных библиотек зафиксировали распространившееся понимание того, что есть разряд особо ценных книг. На них велся специальный каталог и на дом они не выдавались. Это справочники, словари, Полное собрание законов Российской империи, давно не переиздававшиеся, редкие издания.
В конце XIX - начале XX в. общественные деятели много спорили о народном чтении и народном читателе41. Большое значение для понимания места книги и чтения в повседневной жизни имеют зафиксированные в девяти уставах билиотек решения «простых людей» - волостных и сельских сходов, мастеровых - о материальной поддержке библиотек. По мирскому приговору обществом крестьян с. Чернавы было ассигновано единовременно 100 руб. на устройство обстановки учреждаемой в их селе библиотеки в память бракосочетания Их Императорских Величеств. Библиотека имела «отдельное от других учреждений помещение, достаточное и удобное для хранения, выдачи и чтения в нем книг, и, по возможности, и для квартиры библиотекаря», ей было присвоено имя Николая II42. Несомненно, что на решение крестьянского общества оказали влияние субсидии: единовременная от губернского земства в 500 руб. и проценты с отпущенных на вечные времена 1000 руб. губернским земством и 3000 руб. Елецким уездным земством. Для такой же библиотеки, при тех же субсидиях и добавочных 70 руб. ежегодно от уездного земства общество крестьян с. Успенское Ливенского уезда передало земству здание43. К 300-летию Дома Романовых таких средств на библиотеки уже не выделялось.
Брянское уездное земство поддержало сельские общества Снопотской волости при создании библиотеки в честь бракосочетания Их Императорских Величеств. Сельские общества передали земству здание «обязались, кроме того, означенное здание при надобности ремонтировать, а также доставлять для оного отопление и освещение». Это правило посильного соучастия российское земство всемерно продвигало в население, в частности при строительстве школ. В целом средствами для планируемой библиотеки стали: «а) триста рублей, ассигнованные ХХХ очередным Брянским уездным земским собранием, б) ежегодно отпускаемые Снопотской волостью сумма в 34 рубля, а именно: 10 рублей на пополнение библиотеки книгами и 24 рубля на добавочное жалование волостному писарю Сно-
А.И. Еремин
потской волости, на которого волостным сходом возложено ведение дел библиотеки»44.
В с. Чернятинах Дятьковской волости Брянского уезда мастеровые одного из Мальцовских заводов «приговором своим предоставили в ведение земства, отвечающее своему назначению помещение и обязались доставлять для библиотеки отопление и освещение», чтобы «предоставить всем (выделено мной. -А. Е.) жителям уезда бесплатное пользование книгами»45. Библиотека учреждалась в память освобождения крестьян от крепостной зависимости 19 февраля 1861 г. Инициативу мастеровых поддержало Брянское уездное земство, выделив ежегодную субсидию в 60 руб., правление Мальцовских заводов - 300 руб., служащие Чернятинской фабрики собрали 191 руб., а мастеровые добавили еще 150 руб. Надеялись также на пособия волостных и сельских сходов, пожертвования и сборы от увеселений. Но деньги мастеровые заплатили немалые, сопоставимые с годовым жалованием рабочего в России.
Инициаторами создания бесплатных народных библиотек выступали представители местного образованного общества. Это были люди самого разного достатка, служебного и общественного положения. Среди учредителей - помещики46, отставные чиновники47, служащие48, мужчины и женщины. Побудительные мотивы к материальному содействию просвещению народа могли возникнуть в особой общественной атмосфере, созданной примером библиотек Павленкова, получивших всероссийскую известность, желанием участвовать в общественной жизни, собственным пристрастием к чтению и образованию, стремлением указать местным жителям путь к улучшению условий труда и быта. К тому же библиотеки были менее затратным делом, чем, например, школы.
Кроме Домнино-Яковлевской бесплатной читальни, открытой на средства землевладельца Мценского уезда тайного советника С.П. Яковлева, Предтечевской бесплатной библиотеки, учрежденной действительным статским советником А.А. Романов-ским-романько, бесплатной народной библиотеки-читальни, открытой в Ельце по решению «собрания лиц, пожелавших быть членами библиотеки-читальни», были выявлены уставы еще двух библиотек, учрежденных на частные средства. Это народная библиотека станции Орел-Елецкий при начальной школе, пополнявшаяся книгами и разрешенными изданиями на средства попечительницы49; народная библиотека в с. Оберцы Ли-венского уезда по инициативе не особенно состоятельных дам -
Уставы и правила библиотек.
«жены титулярного советника Веры Ивановны Александровой и дочери потомственного почетного гражданина Н.И. Адамова», взявших на себя обязательство «на содержание библиотеки отпускать не менее 75 рублей ежегодно»50. Дамы, составляя устав, помимо традиционного набора возможных жертвователей, поставили в один ряд ожидаемые сборы «с чтений, гуляний и других увеселений». Одной из форм компенсации материальных затрат, приложенных усилий и общественного признания было то, что учредители иногда, как в перечисленных пяти случаях, вносили в уставы имена свои и библиотекарей.
В конце XIX - начале XX в. происходят изменения во взаимоотношениях библиотекаря и читателя. В некоторых библиотеках, например общества ревнителей исторического образования и учрежденных частными лицами, библиотекарь сам составлял распорядок работы библиотеки, правила выдачи книг. В других это делал попечительский совет, и библиотекарь был обязан выполнять установленный распорядок. Читателям запрещалось передавать книги друг другу, минуя регистрацию в библиотеке. Если более ранние правила (Трубчевская читальня) допускали получение книг «по-барски» - по запискам через посыльного, то в конце XIX - начале XX в. читатель должен был явиться в библиотеку сам, передача абонентской книжки воспрещалась категорически. народные библиотеки допускали отпуск книг священникам и учителям для доставки крестьянам в отдаленные села.
Уставы библиотек служащих, общественные и сословные вводят пункты о соблюдении очередности при получении популярных изданий. Во взаимоотношениях читателей и библиотеки главным становится не прихоть библиотекаря или общественное положение кого-то из читателей, а равенство прав согласно совместно обсужденным и утвержденным властями правилам.
одним из важнейших положений уставов являлся порядок выписки книг. Обязанности по выписке (чаще по утверждению списка) возлагались на попечителя, совет, общее собрание членов библиотеки, на члена училищного совета. Повсеместно читатели уже не хотели довольствоваться только тем, что им предлагалось или разрешалось. Поэтому уставы и правила вписывали право «высказывать пожелания о книгах, которые желательно было иметь в библиотеке». За месяц до подписки на видное место клали тетрадь для записи пожеланий о выписке книг, что способствовало утверждению специфической, уважительной, свойственной учреждениям просвещения культуры общения.
А.И. Еремин
Раскритикованные в литературе «Правила от 15 мая 1890 г.» допускали, что в случаях дарения или приобретения книг, не входящих в утвержденные списки для народных библиотек, необходимо было направить в училищный совет списки с выходными данными книг для окончательного решения о возможности нахождения их в библиотеке51. Но ни в одном из выявленных уставов или правил нет указаний на обязательность учитывать читательское мнение хотя бы с оговорками, касающимися разрешенных и доступных по цене изданий.
Возможность реализовать пожелания читателей иметь те или иные издания зависела от материального положения библиотеки. Правила Кромской земской библиотеки устанавливали пропорцию расходов на покупку литературы в соответствии с тематикой: «Из средств библиотеки за вычетом хозяйственных расходов, половина употребляется на приобретение книг по народному образованию (на учебные пособия, учебники, классные принадлежности), книг медико-санитарного отдела, а другая половина - на выписку периодических изданий и книг беллетристического характера»52. Похожее положение содержат правила библиотеки Орловского окружного суда: «Подписные деньги распределяются, по возможности, так, чтобы до 1 /3 части их употреблялось на пополнение юридического отдела, а остальные на выписку журналов, газет, книг общеобразовательного отдела, на переплет книг, на жалование письмоводителю»53.
В начале ХХ в. библиотека настолько прочно вошла в повседневную жизнь разных сословий, профессиональных групп, территорий, учреждений, что в Кромском уездном земстве лиц, увольнявшихся со службы, не рассчитывали, пока они не представят документ об отсутствии задолженности перед библиотекой. Совокупные усилия порой разбивались о недостаток средств, охлаждение общества и инициаторов. Последнее случалось особенно часто. некоторые уставы содержат положение о ротации членов попечительского совета и даже ответственных за библиотеку лиц. Это выходило за рамки закона 1884 г., устанавливавшего, что «замена одного ответственного лица другим может последовать также не иначе, как с разрешения власти, выдававшей дозволение на открытие»54.
Уставы и правила предусматривали возможность ликвидации библиотеки. но и здесь решали судьбу оставшегося имущества по-разному: Елецкая церковно-общественная соглашалась закрыть библиотеку «только при доказанной фактической материальной ее несостоятельности и невозможности дальнейшего
Уставы и правила библиотек.
ее существования». Порядок ликвидации определялся общим собранием и утверждался епархиальным преосвященным. Пушкинская билиотека предусматривала, что «все ее имущество в виде книг, журналов, денежных сумм и т. п. передается местному городскому управлению, буде оно обяжется продолжить дело библиотеки, в противном случае какому либо из общественных учреждений г. Орла с разрешения губернатора». В Ливенском уезде «в случае закрытия, книги, остающиеся на лицо из числа тех, которые поступили в библиотеку через посредство комитета грамотности, представляются в распоряжение означенного комитета, все же остальные книги, равно как и все прочее движимое имущество библиотеки поступает в распоряжение Ливенского уездного училищного совета, который направляет оные, с согласия уездного земского собрания и утверждения г. Начальника Орловской губернии, в какую-либо иную народную библиотеку уезда, или распределяет оные по нескольким библиотекам означенного уезда»55.
Таким образом, в конце XIX - начале ХХ в. библиотеки и чтение находились в центре полемики о состоянии и задачах образования и просвещения в России. Этим спорам был не один десяток лет, за которые выстроилась и отточилась аргументация участников56. Завышенные просветительские ожидания отразились в учреждении большого количества библиотек и стимулировании самообразования на основе доступности печатной продукции.
Среди основных изменений повседневной жизни провинции было увеличение числа людей, принадлежавших к различным территориальным, сословно-профессиональным сообществам и сознававших необходимость грамотности как условия развития народного хозяйства, уравнения сословий в правовом положении, подъема нравственности. Библиотеки были признаны учреждениями полезными для распространения просвещения, заполнения досуга и не требующими обременительных затрат на свое содержание.
Уставы и правила как часть процесса создания и функционирования библиотек являются разновидностью массовой документации. Они содержат значительный объем информации не только по истории чтения и библиотечного дела, но и по истории повседневности российской провинции конца XIX - начала XX в. Это преимущественно скрытая информация, которую возможно получить при сравнении и структурном описании разделов формуляра уставных документов.
А.И. Еремин
Формуляры уставов и правил значительно различаются между собой, что было обусловлено разнообразными «местными обстоятельствами». Наибольший объем информации по проблематике повседневности, ее приметах и тенденциях изменений содержится во второстепенных для законоположений параграфах уставов и правил: о порядке выписки книг, соблюдении очередности при получении книг, разрешении споров и жалоб, а также в описаниях процедур многочисленных голосований по вопросам функционирования библиотек.
Сохранявшиеся сословные барьеры в обществе расшатывали библиотеки публичные, народные, церковные и семинарские, которые, в отличие от ведомственных и общественных библиотек, предоставляли право пользоваться изданиями из своих фондов всем желающим. Деятельность библиотек на основе уставов и правил, в которых прописаны и утверждены распорядок работы, обязанности служащих и читателей, равенство прав и очередность при получении изданий, право читателей высказывать пожелания о выписке книг, способы разрешения споров и конфликтов, принятие решений голосованием, стала нормой повседневной жизни, приучая провинциальное общество к элементам гражданской культуры.
Примечания
1 Напр.: Абрамов К.И. История библиотечного дела в России: Учеб.-метод. пособие: В 2 ч. М.: Либерия, 2000; Баренбаум И.Е. Книга и чтение в России // Книга: Исследования и материалы. М., 1999. Сб. 76. С. 265-266; Васильев В.И. История книжной культуры: Теор.-методол. аспекты. М., 2004; Острой О.С. Библиографическое и справочное пособие - исторический источник? / / Историко-библиографические исследования: Сб. науч. тр. СПб., 1992. Вып. 2. С. 105-119.
2 Шмидт С.О. Изучение культуры российской провинции (XVIII - начало XX в.) и задачи краеведения // Шмидт С.О. Путь историка: Избр. тр. по источниковедению и историографии. М., 1997. С. 319-330.
3 В Орловской губернии в течение XIX в. постепенно увеличивалось количество библиотек. На начало XX в. Ю.В. Жуковой в справочнике «Книжное дело Орловской губернии: конец XVIII - начало XX в.» зафиксировано 393 библиотечных учреждения. Это без учета библиотек низших учебных заведений, церковно-приходских школ, нелегальных, личных, которые едва ли поддаются более или менее точному подсчету. За десятилетие с середины 90-х годов XIX в. до 1904 г. число библиотек выросло почти в 5 раз, в 1905 г. резко сократилось в 1,5 раза и вплоть до советского времени так и не достигло показателей 1904 г.
Уставы и правила библиотек.
4 Звягинцев Е.А. Правовое положение народных библиотек за 50 лет. М., 1916; Блюм А.В. Цензурная регламентация репертуара массового чтения в России (конец XIX - первая половина ХХ в.) // Библиотека и чтение в ситуации культурных изменений. Вологда, 1998. С. 34-53; Васильев В.И. Указ соч.
5 О временных мерах по отношению к открытию и содержанию публичных библиотек и кабинетов для чтения: [Высочайшее повеление от 5.01.1884] // Полное собрание законов Российской империи. Собр. 3. СПб., 1887. Т. 4. С. 3.
6 Напр.: Алфавитный указатель произведений печати, запрещенных к обращению в публичных библиотеках и общественных читальнях. Сост. в Гл. Управлении по делам печати, по 1 окт. 1903 г. СПб., 1903.
7 Правила о бесплатных народных читальнях и порядке надзора за ними: [Утв. 15.05.1890] // Государственный архив Орловской области. Ф. 580 (Канцелярия Орловского губернатора). Ст. 2. Д. 1833. Л. 1.
8 Напр.: Каталог книг для бесплатных народных читален / Изд. по распоряжению Мин-ва народ. просвещения. СПб., 1896; Каталог книг и периодических изданий для бесплатных народных читален. 2-е изд. СПб., 1897.
9 Об отмене правил 15 мая 1890 г. для бесплатных библиотек-читален: [Циркуляр МВД от 2.12.1905] // Каталог книг для бесплатных народных читален. Орел, 1913. С. 3.
10 Государственный архив Тверской области. Ф. 56 (Канцелярия Тверского губернатора). Оп. 1. Д. 19456. Л. 1.
11 ГАОО. Ф. 580. Ст. 2. Д. 2811. Л. 11-13.
12 Проект устава библиотеки при Елецкой уездной земской управе для служащих земства и преподающих в начальный школах Елецкого уезда // ГАОО. Ф. 580. Ст. 3. Д. 6220. Л. 4-10.
13 Правила о бесплатных народных читальнях и порядке надзора за ними: [Утверждены 15.05.1890] // Там же. Ст. 2. Д. 1833. Л. 1.
14 Там же. Д. 3094. Л. 5.
15 Там же. Ст. 3. Д. 4232. Л. 6-7.
16 Устав Общества взаимного вспомоществования приказчиков г. Ливен Орловской губернии. Ливны: Тип. А.И. Мишиной. 1904. 23 с. Утв. Тов. Мин-ра ВД 31.05.1903 г. // Там же. Ст. 2. Д. 3488. Л. 14-27; Правила библиотеки-читальни Общества взаимного вспоможения приказчиков г. Ливен / / Там же. Л. 2-3.
17 Устав Елецкой Иннокентьевской церковно-общественной публичной библиотеки. Елец: Тип. газ. «Голос порядка», 1908. 8 с. // Там же. Д. 4548. Л. 67-71.
18 Правила абонента в публичной библиотеке в память 100-летия со дня рождения А.С. Пушкина // Орловский вестник. 1900. 24 мая (№ 136). С. 2.
19 ГАОО. Ф. 580. Ст. 3. Д. 5924. Л. 5-9.
20 Там же.
21 Там же. Ст. 2. Д. 3062. Л. 38.
А.И. Еремин
22 Там же. Д. 2811. Л. 11-13.
23 Там же. Д. 4548. Л. 67-71.
24 Устав бесплатных народных библиотек-читален, учреждаемых Малоархангельским уездным земством Малоархангельской, Дросковской, Колпенской и Куракинской / / Там же. Д. 3960. Л. 3-4.
25 Там же. Ст. 3. Д. 6219. Л. 2-3.
26 Орловский вестник. 1900. 24 мая (№ 136). С. 2.
27 Правила библиотеки Орловского окружного суда // ГАОО. Ф. 580. Ст. 2. Д. 3062. Л. 25.
28 Устав Орловской общественной библиотеки в память 100-летия со дня рождения А.С. Пушкина. Утвержден Министром внутренних дел 15 мая 1899 г. // Там же. Д. 2811. Л. 11-13; Правила абонента в публичной библиотеке в память 100-летия со дня рождения А.С. Пушкина // Орловский вестник. 1900. 24 мая (№ 136). С. 2.
29 Проект устава бесплатной народной библиотеки-читальни имени И.С. Тургенева // ГАОО. Ф. 580. Ст. 2. Д. 2810. Л. 40-42; Устав Общества Мценской общественной библиотеки им. И.С. Тургенева. Орел: Тип. газ. «Орловский вестник» А.И. Аристова. 1913. 7 с. // Там же. Д. 4134. Л. 14-18; Правила Кромской земской публичной библиотеки, составлены Кромской уездной земской управой совместно с предводителем дворянства В.А. Шеншиным 22.09.1894 г. // Там же. Ст. 3. Д. 5924. Л. 5-9.
30 Проект устава народной библиотеки читальни, учрежденной на средства Брянского уездного земства и сельских обществ Снопотской волости в память бракосочетания Их Императорских Величеств / / Там же. Ст. 1. Д. 3685. Л. 4-5; Устав Чернавской бесплатной народной библиотеки-читальни (проект) // Там же. Ст. 2. Д. 2698. Л. 4-6; Проект устава Трубчевской бесплатной народной библиотеки-читальни / / Там же. Ст. 1. Д. 3797. Л. 4-5;
31 Устав библиотеки в с. Вышнее-Долгом Ливенского уезда, в память 300-летия Царствования Дома Романовых // Там же. Ст. 2. Д. 3959. Л. 2.
32 Правила о бесплатных народных библиотеках Общества ревнителей русского исторического просвещения в память императора Александра III // Там же. Ст. 3. Д. 6517. Л. 3-5.
33 Проект устава бесплатной народной читальни имени Императора Николая II, учрежденной Орловским земством в Ливенском уезде, Орловской губернии / / Там же. Д. 6382. Л. 4-7.
34 Устав земской бесплатной народной библиотеки, учреждаемой на средства Брянского уездного земства и мастеровых Чернятинской фабрики Дятьковской волости / / Там же. Ст. 2. Д. 3094. Л. 5-7.
35 Устав Должанской бесплатной народной библиотеки в память И.С. Тургенева // Там же. Ст. 3. Д. 6217. Л. 2-3.
36 Ульянова Г.Н. Национальные торжества (1903-1913 гг.) // Россия в начале ХХ века. Исследования. М., 2002; Цимбаев К.Н. Феномен юбилеемании в российской общественной жизни конца XIX - начала
Уставы и правила библиотек.
XX века // Вопросы истории. 2005. № 11. С. 98-108; Он же. Православная церковь и государственные юбилеи России // Отечественная история. 2005. № 6. С. 42-51.
37 ГАОО. Ф. 525 (Орловская губернская земская управа). Оп. 1. Д. 108. Материалы об устройстве библиотек-читален в память бракосочетания Их Императорских Величеств. Л. 112.
38 Там же. Л. 29-30.
39 Там же. Ф. 580. Ст. 3. Д. 6517. Л. 3.
40 Там же. Ст. 2. Д. 2811. Л. 11.
41 Подробнее и библиографию см.: Оболенская С.В. Народное чтение и народный читатель в России конца XIX в. // Одиссей. Человек в истории. 1997. М., 1998. С. 204-232.
42 ГАОО. Ф. 580. Ст. 2. Д. 2698. Л. 4-6.
43 Там же. Ст. 3. Д. 6382. Л. 4-6.
44 Там же. Ст. 1. Д. 3685. Л. 4-5.
45 Там же. Ст. 2. Д. 3094. Л. 5-7.
46 Проект устава Домнино-Яковлевской бесплатной читальни // Там же. Ст. 1. Д. 4021. Л. 2-3.
47 Устав Предтечевской бесплатной библиотеки // Там же. Д. 3796. Л. 13-14.
48 Устав открытой в г. Ельце бесплатной народной библиотеки-читальни. Составлен в общем собрании лиц, пожелавших быть членами библиотеки-читальни, 16.09.1896 г. Орел: Тип. газ. «Орловский вестник», А.И. Аристова, 1899. 6 с. // Там же. Д. 2810. Л. 68-71.
49 Там же. Ст. 3. Д. 6332. Л. 3.
50 Там же. Ст. 1. Д. 3944. Л. 12-13.
51 Правила о бесплатных народных читальнях и порядке надзора за ними: [Утверждены 15.05.1890] // Там же. Ст. 2. Д. 1833. Л. 1. § 7. «Если на средства читальни предполагается приобретение покупкою или в оную пожертвованы книги и повременные издания не из числа указанных в § 6».
52 Там же. Ст. 3. Д. 5924. Л. 5-9.
53 Там же. Ст. 2. Д. 3062. Л. 25.
54 О временных мерах по отношению к открытию и содержанию публичных библиотек и кабинетов для чтения: [Высочайшее повеление от 5.01.1884] // Полное собрание законов Российской империи. Собр. 3. СПб., 1887. Т. 4. С. 3.
55 Проект устава бесплатной библиотеки Борковской волости Ливенского уезда // ГАОО. Ф. 580. Ст. 3. Д. 6461. Л.10-12.
56 Антощенко А.В. «Классицизм» или «реализм»: обращение к европейскому опыту и среднее образование в России (комиссия 1900 г.) // Диалог со временем. Альманах интеллектуальной истории. М., 2001. Вып. 6. С. 135-154.
