CC BY
12
ЭЛЕКТРОННЫЙ НАУЧНЫЙ ЖУРНАЛ 2020*66(4)
Социальные аспекты здоровья населения / Social aspects of Population Health '
03.09.2020 г.
DOI: 10.21045/2071-5021-2020-66-4-2
Лещенко Я.А., Лисовцов А.А.
УРОВНИ И ТЕНДЕНЦИИ СМЕРТНОСТИ НАСЕЛЕНИЯ ПРОМЫШЛЕННОГО ГОРОДА И РЕГИОНА В ПРОЦЕССЕ ИЗМЕНЕНИЙ СОЦИАЛЬНО-ЭКОЛОГИЧЕСКОЙ СИТУАЦИИ
ФГБНУ «Восточно-Сибирский институт медико-экологических исследований» Министерства науки и высшего образования Российской Федерации, Ангарск
Резюме
Оценка устойчивости развития городских и региональных социально-экологических систем может быть осуществлена на основе анализа динамики медико-демографических индикаторов, в частности - показателей смертности. Более высокий показатель смертности при условии одинакового возрастного состава сравниваемых контингентов свидетельствует о худшем санитарном состоянии населения, а также о более низком уровне социально-экологического развития территории.
Цель исследования: охарактеризовать и оценить динамику и тенденции смертности различных возрастных контингентов населения г. Ангарска в сравнении с характеристиками регионального уровня (Иркутская область) в процессе изменений социально-экологической ситуации в постсоветский период.
Использованы официальные данные Росстата, Иркутскстата, рассчитаны стандартизованные коэффициенты общей смертности (европейский стандарт возрастной структуры). Проведён анализ трендов показателей смертности возрастных контингентов населения города и региона за период 1990-2018 гг.
В промышленном городе (Ангарск) и регионе (Иркутская область) с 1992 по 2006 год в условиях системного социально-экономического кризиса отмеча-
лись резко возросшие уровни смертности. Крупный позитивный сдвиг в снижении показателей смертности произошел в 2007-2018 гг. По коэффициентам общей, младенческой и подростково-юношеской смертности были заметно превзойдены показатели последних лет советского периода (1990-1991). В наибольшей степени снизились показатели смертности от внешних причин и болезней органов дыхания. Выявлена тенденция к росту уровня смертности по классу инфекционных и паразитарных болезней. По масштабам безвозвратных потерь населения трудоспособного возраста отмечалось отставание от показателей 1990-1991 гг. Данный факт свидетельствует об отсутствии существенного прогресса в повышении уровня и качества жизни экономически активного населения.
Иркутскую область и, в меньшей степени, г. Ангарск следует характеризовать как административные объекты относительного социально-экологического неблагополучия по показателям смертности всех возрастных категорий населения. Дальнейшее развитие медико-демографической ситуации в этих объектах, в частности в отношении смертности, будет зависеть от эффективности и характера социально-экономических преобразований в восточных регионах России.
Ключевые слова: промышленный город; регион; смертность; анализ трендов; социально-экологическое развитие.
Контактная информация: Лещенко Ярослав Александрович, e-mail: [email protected].
Финансирование. Исследование проведено в рамках государственного задания «Восточно-Сибирскому институту медико-экологических исследований» Конфликт интересов. Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов. Для цитирования: Лещенко Я.А., Лисовцов А.А. Уровни и тенденции смертности населения промышленного города и региона в процессе изменений социально-экологической ситуации. Социальные аспекты здоровья населения [сетевое издание] 2020; 66(4):2. URL: http://vestnik.mednet.ru/content/view/1178/30/ lang,ru/. DOI: 10.21045/2071-5021-2020-66-4-2
Leshchenko Ya.A., Lisovtsov A.A.
LEVELS AND TRENDS IN MORTALITY AMONG THE INDUSTRIAL CITY AND REGION POPULATION DURING CHANGES IN THE SOCIO-ECOLOGICAL SITUATION
East Siberian Institute of Medical and Ecological Research of the Ministry of Science and Higher Education of the Russian Federation, Angarsk
Abstract
Assessment of the development sustainability of urban and regional socio-ecological systems can be carried out based on the analysis of dynamics in medical and demographic indicators, in particular, mortality indicators. A higher mortality rate with the same age composition of the compared contingents indicates a worse sanitary condition of the population, as well as a lower level of socio-ecological development of the territory.
The purpose of the study is to characterize and evaluate dynamics and trends in mortality across various age groups in the Angarsk city population in comparison with the regional level characteristics (Irkutsk region) during changes in the socio-ecological situation in the post-Soviet period.
The authors used official data of the Federal State Statistic Service (Rosstat) and Irkutskstat and calculated standardized rates of the total mortality (European standard for age structure). The analysis of trends in mortality indicators by age groups in the city and regional population for the period 1990-2018 has been carried out.
In the context of the system socio-economic crisis in 1992 - 2006 the industrial city (Angarsk) and the region (Irkutsk region) registered a sharp increase in mortality rates. A major positive shift towards the decreased mortality was reported in 20072018. Total, infant and adolescent mortality rates markedly surpassed rates of the last years of the Soviet period (1990-1991). The death rates from external causes and
respiratory diseases decreased the most. A tendency towards the increased mortality from infectious and parasitic diseases was revealed. Permanent loss in the working-age population lagged behind the 1990-1991indicators. This fact suggests lack of significant progress in improving the level and quality of life of the economically active population.
The Irkutsk region and, to a lesser extent, the city of Angarsk can be characterized as administrative objects of relative socio-ecological disadvantage in terms of mortality rates in all ages. Further development of the medical and demographic situation in these objects, in particular with regard to mortality, will depend upon effectiveness and nature of socio-economic transformations in the Eastern regions of Russia.
Keywords: industrial city; region; mortality; trend analysis; social and environmental development.
Corresponding author: Yaroslav A. Leshchenko, e-mail: [email protected]. Information about authors:
Leshchenko Ya. A., https://orcid.org/0000-0001-5687-6966 Lisovtsov A.A., https://orcid.org/0000-0003-2993-4563 Acknowledgments. The study conducted as part of the state assignment "East Siberian Institute of Medical and Environmental Research" Conflict of interests. The authors declare no conflict of interest. For citation: Leshchenko Ya.A., Lisovtsov A.A. Levels and trends in mortality among the industrial city and region population during changes in the socio-ecological situation. Social'nye aspekty zdorov'a naselenia / Social aspects of population health [serial online] 2020; 66(4):2. Available from: http:// vestnik.mednet.ru/content/view/1178/30/lang,ru/. DOI: 10.21045/2071-5021-202066-4-2. (In Rus).
Введение
Промышленный город - это сложный природно-техносферный и социальный объект, формируемый предпосылками и факторами экономико-географического, архитектурного, инженерно-строительного порядка, сложными взаимосвязями с окружающей природной и социально-экономической средой. С социально-экологических позиций центральным звеном и основой города как сложной системы является человеческая популяция, живущая в нем.
С наступлением политического и социально-экономического кризиса в нашей стране с начала 1990-х годов проблемы урбанистического развития значительно обострились. В большой мере это касается территорий интенсивного промышленного освоения, к которым принадлежит большинство городов с развитой техносферой. К числу подобных объектов следует отнести крупные города Иркутской области, в частности г. Ангарск. Последний можно рассматривать в качестве типичного (модельного) промышленного города, где жизнедеятельность населения длительное время проходит в условиях значительной техногенной нагрузки, обусловленной загрязнением городской среды объектами про-мышленно-энергетического комплекса. Кроме того, ему свойственны многие социально-экономические проблемы, резко обострившиеся в процессе либеральных экономических реформ, причем, со всеми природно-географическими особенностями, присущими городам Сибири. Ангарск является типичным и ярким представителем молодых сибирских городов, создававшихся в период масштабной советской индустриализации в послевоенный период и призванных дать мощный импульс развитию производственного потенциала восточных районов страны.
Проводя анализ изменений социально-экологической ситуации в промышленном городе и регионе, необходимо исходить из предмета социальной экологии. Согласно одной из распространённых трактовок предметом изучения социальной экологии является «выявление закономерностей развития социально-
экологической системы,... предпосылок и условий для ее устойчивого развития» [1].
Для определения устойчивости (или неустойчивости) любой крупной социально-экологической (антропоэкологической) системы мировой наукой сформированы совокупности индикаторов. Важнейшим медико-демографическим индикатором состояния социально-экологической системы являются показатели смертности. Более высокий показатель смертности при условии одинакового возрастного состава сравниваемых контингентов всегда свидетельствует о худшем санитарном состоянии населения, а также о более низком уровне социально-экологического развития территории.
Цель исследования: охарактеризовать и оценить динамику и тенденции смертности различных возрастных контингентов населения г. Ангарска в сравнении с характеристиками регионального уровня (Иркутская область) в процессе изменений социально-экологической ситуации в постсоветский период.
Материалы и методы
Динамический анализ характеристик смертности возрастных континген-тов населения г. Ангарска и Иркутской области провели в виде ретроспективного лонгитудинального исследования в динамике за период с 1990 по 2018 год с целью выявления фундаментальных медико-демографических и социально-экологических закономерностей изменения общественного здоровья, которые проявляются в больших временных интервалах (особенно в периоды радикальных социально-экономических преобразований).
Материалы по смертности (сгруппированные по половозрастным группам абсолютные числа умерших), а также материалы о половозрастной численности населения города и региона получены из баз данных Территориальной службы государственной статистики по Иркутской области (стат. формы С-51, РН-4). Статистические материалы по объектам сравнения (Иркутская область, Российская Федерация) получены из баз данных Федеральной службы государствен-
ной статистики Российской Федерации (Росстат), Центра демографических исследований Российской экономической школы и Демографических ежегодников России. С целью элиминации влияния возрастных различий сравнительные оценки общей смертности проведены по показателям, стандартизованным по европейскому возрастному стандарту.
Изучали генеральные совокупности населения города и региона. Для проведения эпидемиологического анализа изучаемого явления определены различия между количественными и качественными характеристиками смертности в годы с наибольшей и наименьшей интенсивностью безвозвратных демографических потерь. Проведены анализ трендов показателей смертности и их социально-экологическая интерпретация. Для оценки тенденций динамических рядов использовали однофакторный линейный регрессионный анализ по временному ряду с помощью стандартных средств Excel (Microsoft office 2007) и IBM SPSS Statistics 23. Заключение о наличии тренда делали при показателе уровня значимости p меньше 0,05 для полученного критерия F. Для определения доли вариации показателя, которую объясняет линейный тренд, использовали коэффициент детерминации (R2).
Результаты
Тренды показателей общей смертности
Сравнительные оценки характеристик общей смертности населения Ангарска с показателями по Иркутской области и среднероссийскими данными провели по показателям, стандартизованным по европейскому возрастному стандарту. На протяжении всего периода наблюдения динамика уровня общей смертности в городе была сходной с общероссийскими и региональными тенденциями.
Динамику стандартизованного показателя общей смертности в Ангарске (а также в Иркутской области и в России в целом) в период 1990-2018 гг. можно
условно разделить на два этапа, каждый из которых характеризовался выраженным подъемом уровня смертности и последующим его снижением (рис. 1). На первом этапе (1990-1998 гг.) в течение 1993-1995 гг. произошел скачкообразный подъем показателя до очень высоких значений. В последующие 3 года (19961998) отмечалось снижение показателя, но до значений, значительно более высоких, чем наблюдавшиеся в 1990-1991 гг.
с 1900,0 о ш Е Щ 1700,0 _ - х Э ? 1500,0 5 £ ° о — о 'X О ^ I 1300,0 = < ш 0 § 1100,0 51 < ■з: л 1 900,0
\ [—
О Г—( ГЧ ГП Ц"| Щ С"| СГ| С"| С"| С"| С"| О! С1 С1 0 С1 -Российская Федерация оа СП СП 41 о о о т-1 ГЧ гчгчтчзГтшГ^щ о о о о о о о о о о о о о о о о ГЧ ГЧ ГЧ ГЧ ГЧ ГЧ ГЧ ГЧ годы —■—Иркутская область СП О 41 О 41 41 ООО ГЧ ГЧ ГЧ ГЧ ГП ш 41 41 41 41 О О О О ГЧ ГЧ ГЧ ГЧ л Ангарск из 41 О ГЧ Г"--11 о ГЧ оа 41 о ГЧ
Рис.1. Динамика стандартизованного коэффициента общей смертности в Ангарске, Иркутской области и Российской Федерации в 1990-2018 гг. (лет)
Данный этап демографического развития на всех уровнях социальной организации (федеральном, макрорегиональном, региональном) характеризовался как возникновение феномена российской сверхсмертности, главной причиной которого, по мнению большинства отечественных и зарубежных авторов, стал разразившийся тяжелый системный (трансформационный) кризис, обусловленный распадом СССР, разрушением существовавшей социально-экономической и культурно-цивилизационной модели и её заменой [2-7].
Второй этап охватывает более длительный срок - с 1999 по 2018 год. На этом этапе изменения уровня смертности оказались растянутыми во времени.
Новый выраженный подъем смертности во всех объектах (на федеральном и региональном уровнях) стал происходить с 1999 года и достиг максимальных значений в 2002-2005 гг. С 2006 года началось постепенное снижение показателя, продолжавшееся до конца периода наблюдения. При этом темп снижения уровня смертности был наибольшим в 2006-2007 гг., но в 2008-2018 гг. он существенно замедлился (рис. 1). По итоговой оценке (за период наблюдения в целом) динамика общей смертности характеризовалась во всех изучаемых административных объектах статистически значимыми снижающимися трендами (табл.1).
Таблица 1
Характеристики линейных моделей (трендов) стандартизованных коэффициентов общей смертности в Ангарске, Иркутской области и Российской Федерации в период с 1991 по 2018 год
Территория Уравнение тренда Значимость
Российская Федерация у = -15,993х + 1542,4 R2=0,462, F=23,2, р<0,001
Иркутская область у = -17,531х + 1813,3 R2=0,386, F=17,0, р<0,001
Ангарск у = -15,993х + 1542,4 R2=0,399, F=18,0, р<0,001
Анализ диаграммы (рис.1) показывает, что стандартизованный показатель общей смертности в Иркутской области в течение всего периода наблюдения был выше аналогичного показателя по РФ на 12,9-21,5% и показателя по Ангарску на 7,7-23,5%. Данный факт указывает на наличие восточного вектора увеличения смертности, поскольку СФО является восточным макрорегионом России, а Иркутская область - восточной частью последнего.
Тренды смертности населения трудоспособного возраста
Динамика показателей смертности мужского и женского населения трудоспособного возраста в Ангарске, Иркутской области, Российской Федерации представлена в таблице 2.
Таблица 2
Динамика показателя смертности населения трудоспособного возраста в Ангарске, Иркутской области, Российской Федерации в 19902018 гг. (число умерших мужчин в возрасте 15-59 лет и женщин - 15-54 лет включительно на 100 000 мужчин и женщин соответствующего возраста)
Мужчины Женщины
РФ ИО Ангарск РФ ИО Ангарск
1990 714,3 781,0 601,6 188,0 221,7 216,7
1991 744,7 879,8 636,2 194,4 250,5 219,5
1992 765,6 927,7 757,4 200,7 254,3 265,6
1993 893,7 1129,2 1058,4 223,9 298,4 327,1
1994 1158,5 1449,1 1241,1 279,8 394,2 382,3
1995 1320,4 1648,4 1162,5 308,8 432,8 326,6
1996 1249,4 1612,3 1005,6 291,2 418,4 306,5
1997 1107,5 1390,2 919,5 258,7 353,2 273,8
1998 980,6 1208,1 898,5 236,5 325,3 323,4
1999 943,2 1223,8 965,1 234,8 335,2 333,2
2000 1040,5 1399,8 1122,0 267,2 390,0 323,6
2001 1125,0 1494,0 1123,0 288,2 417,9 411,8
2002 1145,2 1537,2 1197,0 303,5 446,2 376,2
2003 1189,0 1606,4 1343,0 318,4 466,0 425,4
2004 1237,1 1681,8 1310,3 332,9 495,1 404,8
2005 1241,6 1684,9 1487,9 327,0 498,1 398,6
2006 1274,1 1784,8 1165,5 331,2 532,0 378,6
2007 1150,4 1457,9 1065,2 299,1 455,7 349,1
2008 1068,7 1246,8 1076,4 282,3 402,1 307,2
2009 1054,8 1280,1 1061,2 277,0 397,2 356,7
2010 980,1 1251,8 1033,2 264,8 378,8 326,2
2011 970,0 1271,6 1075,9 260,4 384,5 313,5
2012 914,4 1215,9 1052,1 250,2 376,7 308,2
2013 875,1 1201,1 987,7 239,7 374,7 301,2
2014 850,6 1161,5 939,7 233,6 364,7 324,2
2015 856,3 1179,7 989,3 235,3 372,2 328,1
2016 821,3 1137,9 847,9 231,0 377,1 312,6
2017 787,4 1065,3 776,1 221,1 351,3 262,6
2018 724,4 969,7 788,6 206,0 308,7 278,5
Уравнение тренда у=-4,30х+1070,8 у =-1,17х+1323,7 у=1,31х+1004,1 у=0,11х+259,9 у=2,4х+345,7 у=0,66х+316,4
Значимость И2=0,297, F=1,13 р=0,04 И2= 0,843, F=0,04, р= 0, 001 И2= 0,775, F=0,08, р= 0,003 И2= 0,908, F=0,01, р= 0,001 И2= 0,143, F=2,28, р= 0,078 И2= 0,579, F=0,32, р=0,012
Хронологические изменения уровней смертности трудоспособного контингента сходны с изменениями характеристик общей смертности (рис.1). Основное различие касается показателей смертности в 2013-2018 гг. В то время как стандартизованные показатели общей смертности населения Ангарска и Иркутской области снизились до существенно более низких уровней по сравнению с показателем 1990 года, показатели смертности населения трудоспособного возраста в этот период уменьшились очень незначительно, и в 2018 г. всё ещё заметно превышали показатели 1990 года. Следовательно, существенного прогресса в снижении смертности населения трудоспособного возраста пока достичь не удалось.
Тренды младенческой смертности
Младенческая смертность была единственным из компонентов преждевременной смертности, имевшим на протяжении почти всего периода наблюдения выраженную положительную динамику (рис.2, табл.3). Произошло трехкратное снижение значений данного показателя.
2500
а
с;
Я <
ь
а
5.
S!
2000
1500
IODO
500
£
<
=Е
•X Ü
О
етете^ечечечечетететооооооооооооооооооо
гЧгЧгЧ^^^гЧтЧгЧгЧГЧГЧГ^ГЧГЧ^ГЧГЧГЧГЧГЧГЧГЧГЧ^ГЧГЧГЧГЧ
годы
—•—Российская Федерация —■—Ирк^ская область ^ Ангарск
Рис. 2. Динамика показателя младенческой смертности в Ангарске, Иркутской области и Российской Федерации в 1990-2018 гг. (число умерших детей на первом году жизни в расчете на 1000 родившихся за год)
Таблица 3
Характеристики линейных моделей (трендов) показателей младенческой смертности в Ангарске, Иркутской области и Российской Федерации
в период с 1990 по 2018 год
Территория Уравнение тренда Значимость
Российская Федерация y = -53,779x + 2042,8 R2= 0,940, F=425,1, p<0,001
Иркутская область y = -58,571x + 2301,8 R2= 0,917, F=297,5, p<0,001
Ангарск y = -42,78x + 1665,2 R2= 0,711, F=66,3, p<0,001
При этом в течение периода наблюдения уровень младенческой смертности в Иркутской области превышал среднероссийский показатель в среднем на 16,9%, в Ангарске - на 47,5%. Данный факт свидетельствует о том, что и в отношении этой демографической характеристики, даже с учетом её позитивной динамики, Иркутскую область следует характеризовать как административный объект относительного неблагополучия по уровням младенческой смертности, а также по темпам её снижения. Эту закономерность в отношении сибирских регионов отмечали ещё в середине 2000-х годов А.А. Баранов с соавторами [8]. Как видно из приведённых на рис. 3 данных, ситуация осталась неизменной и в следующем десятилетии.
В Ангарске показатели младенческой смертности на протяжении большей части периода наблюдения отличались в лучшую сторону как от региональных, так и среднероссийских характеристик (рис.2). Данный факт может быть обусловлен традиционно высоким уровнем перинатальной медицины и хорошим состоянием социально-экономической инфраструктуры города.
Тренды смертности населения подростково-юношеского возраста
Особого внимания заслуживают характеристики смертности в контингенте подростково-юношеского возраста, а именно в группе населения 15-19 лет. Динамика показателя смертности этого контингента схожа с динамикой показателя общей смертности, что свидетельствует о подверженности подростков и юношей действию факторов психосоциального неблагополучия (рис.3, табл.4).
Медико-демографические характеристики подростков и юношей (девушек) представляют особый интерес, так как в формировании повышенных уровней смертности данного контингента велика роль внешних причин смерти [9-12]. Учитывая это обстоятельство, мы считаем, что показатели смертности подростков и юношей (девушек) 15-19 лет наряду с аналогичными показателями населения трудоспособного возраста следует рассматривать в качестве высокоинформативных и критериально значимых индикаторов качества жизни, причём не только применительно к данному контингенту, но и ко всему обществу в целом.
Рис. 3. Динамика показателя смертности лиц подростково-юношеского возраста в Ангарске, Иркутской области и Российской Федерации в 19902018 гг. (число умерших в возрасте 15-19 лет на 100 000 человек данной
возрастной группы)
Таблица 4
Характеристики линейных моделей (трендов) коэффициентов смертности населения подростково-юношеского возраста в Ангарске, Иркутской области и Российской Федерации в период с 1991 по 2018 год
Территория Уравнение тренда Значимость
Российская Федерация у = -3,0682х + 157,09 R2=0,762, F=86,6, р<0,001
Иркутская область у = -4,1886х + 235,06 R2=0,552, F=33,2, р<0,001
Ангарск у = -5,27х + 210,56 R2=0,548, F=32,7, р<0,001
Проводившиеся нами в Иркутской области и г. Ангарске в течение ряда лет социально-экологические исследования показали, что в 1990-е - 2000-е годы из всего комплекса условий жизнедеятельности наиболее сильное негативное воздействие на состояние здоровья подростков и юношества оказали изменения, произошедшие в социокультурной среде [10]. В частности, было установлено, что в течение 1990-х-2000-х гг. в контингентах российских подростков, юношей и девушек отмечался выраженный рост распространённости социально обусловленных и социально-зависимых заболеваний и состояний - социопатий. Следствием этих процессов стало повышение уровня смертности этой возрастной категории населения, особенно в период с 1992 по 2008 год. Начиная с 2009 года, началось выраженное снижение уровня смертности, а с 2012 года показатели смертности данного контингента достигли более низких уровней по сравнению со значениями последних лет советского периода.
Анализ изменений структуры смертности
Для того, чтобы выяснить, за счет уменьшения каких сегментов смертности произошло снижение общего объема безвозвратных потерь к концу периода наблюдения, провели сравнительный анализ показателей смертности мужчин и женщин по основным классам причин в 2003 году, когда интенсивность общей смертности достигла максимума, и в 2018 году, когда смертность снизилась до минимальных значений на втором этапе наблюдения. Установлено, что в наибольшей степени снизились показатели смертности мужчин по классам: внеш-
них причин смерти - на 65,5%; болезней органов дыхания - на 52,2% (табл. 5). Увеличились показатели смертности по классам: инфекционных и паразитарных болезней - на 50,2%, новообразований - на 0,4%. В контингенте женщин снизились показатели смертности по классам: внешних причин смерти - на 45,8%, болезней органов дыхания - на 6,4%, болезней органов пищеварения -на 13,0%. Возросли показатели смертности по классам: инфекционных и паразитарных болезней - на 762,9%, новообразований - на 3,5%, болезней системы кровообращения - на 8,3%.
Следовательно, в значительной степени снизились показатели смертности от внешних причин и болезней органов дыхания, что свидетельствует о повышении качества жизни населения. На этом фоне явный контраст представляют увеличившиеся показатели смертности от инфекционных и паразитарных болезней; в данном случае высокий уровень смертности обусловлен сохраняющейся неблагополучной ситуацией в регионе по заболеваемости туберкулёзом, изменить которую радикальным образом пока не удаётся.
Таблица 5
Показатели смертности населения Ангарска от основных классов причин смерти в 2003 и 2018 гг. (число умерших мужчин и женщин на
100000 человек соответствующего пола)
Мужчины
2003 2018 Сравнение с 2003 г. Уравнение тренда Значимость
Все причины 1914,1 1420,9 -25,8% у=- 27,6х+1879,1* R2=0,762, F=44,9, р<0,001
Инфекционные и паразитарные болезни 59,0 88,6 50,2% у=3,8х+41,1* R2=0,705, F=33,43, р<0,001
Новообразования 240,5 241,5 0,4% у=2,1х+219,0 R2=0,221, F=3,97, p=0,066
Болезни системы кровообращения 702,1 694,4 -1,1% у=2,6х+676,2 R2=0,082, F=1,25, p=0,283
Болезни органов дыхания 124,2 59,4 -52,2% у=-2,2х+115,0* R2=0,341, F=7,24, р=0,018
Болезни органов пищеварения 87,2 85,7 -1,7% у=0,4х+78,9 R2=0,026, F=0,37, p=0,555
Внешние причины смерти 485,4 167,5 -65,5% у=-19,1х+459,4* R2=0,853, F=81,24, р<0,001
Другае 215,8 83,8 -61,2% у=-15,3х+289,4* R2=0,705, F=33,50, р<0,001
Женщины
2003 2018 Сравнение с 2003 г. Уравнение тренда Значимость
Все причины 1232,9 1229,0 -0,3% у=2,5х+1205,0 R2=0,136, F=2,21, р=0,159
Инфекционные и паразитарные болезни 5,3 45,5 762,9% у=2,4х+3,1* R2=0,901, F=127,98, р<0,001
Новообразования 205,1 212,3 3,5% у=2,5х+173,5* R2=0,321, F=6,61, р=0,022
Болезни системы кровообращения 680,9 737,7 8,3% у=6,2х+667,1* R2=0,478, F=12,84, р=0,003
Болезни органов дыхания 51,3 48,0 -6,4% у=0,2х+42,1 R2=0,14, F=0,206, р=0,657
Болезни органов пищеварения 66,4 57,7 -13,0% у=1,4х+57,4* R2=0,281, F=5,47, р=0,035
Внешние причины смерти 128,9 69,9 -45,8% у=-4,5х+127,4* R2=0,768, F=46,24, р<0,001
Другие 95,0 57,7 -39,2% у=-5,6х+134,5* R2=0,548, F=16,95, р=0,001
Примечание: * - значимые тренды (при р<0,05).
Обсуждение
На разных этапах развития общества изменяется структура, иерархия факторов окружающей среды, способных оказывать существенное влияние на по-пуляционное здоровье нации, включая медико-демографические характеристики. В постсоветский период приоритет таких факторов среды обитания изменился. По оценкам многих исследователей наряду с природно-климатическими и антропотехногенными факторами важное значение приобрели факторы окружающей среды и условий жизнедеятельности, связанные с социально-экономическими условиями и характеристиками психосоциальной и морально-психологической ситуации в обществе (уровнем психосоциального стресса, внедрением социокультурной парадигмы, противоречащей традиционным идеалам и ценностям российского общества) [13-23]. В 1990-е гг. в процессе смены социально-экономической государственной модели произошло разрушение многих устояв-
шихся социальных институтов, в частности прежней системы государственных социальных гарантий в сфере образования, здравоохранения, другие кризисные явления. Все это не могло не оказать сильного влияния на изменение характеристик здоровья населения, в том числе преждевременной смертности. Отмеченные социально-экологические и социокультурные явления нашли своё отражение в динамике роста показателей смертности с начала 1990-х и до середины 2000-х гг.
Тренды снижения смертности, наблюдаемые с 2007 по 2018 год, напротив, стали отражением положительных сдвигов в социально-экономической сфере, что было убедительно показано академиком А.Г. Аганбегяном в книге «Кризис. Беда и шанс для России» [24]. Но уже в публикации 2017 года этот автор указывал, что с 2014 года в стране начался процесс экономической стагнации, а с 2015 года страна перешла к рецессии, т.е. абсолютному сокращению основных экономических и социальных показателей [25]. В соответствии с этими экономическими реалиями на всех уровнях социальной организации общества (страна, регион, город) в 2013-2015 гг. отмечалось замедление темпа снижения смертности.
Заключение
Тренды смертности населения г. Ангарска и региона в целом (Иркутская область), в том числе отдельных возрастных групп, явились отражением мощных социально-экологических трансформаций постсоветского периода. Неблагоприятная динамика характеристик смертности под воздействием явлений системного трансформационного кризиса продолжалась с 1992 по 2006 год. Крупный позитивный сдвиг в улучшении показателей смертности произошел в 2007-2018 гг. При этом, по коэффициентам общей смертности, младенческой, детской и подростково-юношеской смертности были заметно превзойдены показатели последних лет советского периода. В наибольшей степени снизились показатели смертности от внешних причин и болезней органов дыхания. И
только по уровням смертности в трудоспособном возрасте отмечалось отставание от показателей 1990-1991 гг. Сравнительный анализ с общероссийскими данными показал, что Иркутскую область и, в несколько меньшей степени, г. Ангарск следует характеризовать как административные объекты относительного социально-экологического неблагополучия по уровням смертности всех возрастных категорий населения, что в той или иной степени характерно для многих сибирских регионов. Дальнейшее развитие медико-демографической ситуации в этих объектах, в частности в отношении смертности, будет, безусловно, зависеть от эффективности и характера социально-экономических преобразований в восточных регионах России.
Библиография
1. Предмет изучения социальной экологии [Интернет]. URL: https:// studwood.ru/1332534/ekologiya/predmet_izucheniya_sotsialnoy_ekologii (дата обращения 11.05.2018).
2. Щепин О.П., Белов В.Б., Роговина А.Г. Современная медико-демографическая ситуация в России. Проблемы социальной гигиены, здравоохранения и истории медицины. 2009; (6): с. 3-8.
3. Stuckler D., King L., McKee М. Mass privatization and the post-communist mortality crisis: a cross-national analysis. The Lancet. 2009; 373 (9661): p. 399-407.
4. Cherkashin A.K., Leshchenko Ya.A. Mathematical modeling and quantitative analysis of the demographic and ecological aspects of russian supermortality. Mathematical Modelling of Natural Phenomena. 2010; 5 (6): с. 243-258.
5. Григорьев Ю.А., Соболева С.В. Экзогенная и эндогенная детерминация смертности в Сибирском Федеральном округе. Регион: Экономика и Социология. 2012; 2 (74): с. 86-103.
6. Соболева С.В. Демографическая ситуация в Сибири на фоне общероссийских тенденций. Регион: экономика и социология. 2014; 2 (82): с. 97-115.
7. Величковский Б.Т. Жизнеспособность нации. Взаимосвязь социальных и биологических механизмов в развитии демографического кризиса и изменении здоровья населения России. 2-е изд. исп. и доп. М.: РАМН; 2012. 256 с.
8. Баранов А.А., Альбицкий В.Ю., редакторы. Смертность детского населения России; издание второе, переработ. и доп. М.: Литтерра; 2007. 328 с.
9. Иванова, А. Е., Сабгайда, Т. П., Семёнова, В. Г., Антонова, О. И., Никитина, С. Ю., Евдокушкина, Г. Н., и др. Смертность российских подростков от самоубийств. Москва: ЮНИСЕФ; 2011. 133 с.
10.Лещенко Я.А. Здоровье современных подростков и факторы, его определяющие. Учёные записки Забайкальского государственного гума-нитарно-педагогическогоуниверситета. 2012; (5): с. 72-76.
11.Вишневский А.Г., редактор. Смертность от внешних причин в России с середины XX века. Москва: НИУ ВШЭ; 2017. 448 с.
12.Семенова В.Г., Иванова А.Е., Сабгайда Т.П., Евдокушкина Г.Н., За-порожченко В.Г. Потери российской молодежи от внешних причин и факторы, их определяющие. Социальные аспекты здоровья населения [сетевое издание] 2019; 65 (6): 4. URL: http://vestnik.mednet.ru/content/view/ 1117/30/lang.ru/.
13.Маркова Н.Е., Римашевская Н.М., Смакотина Н.Л. Типология модификаций девиантного поведения в молодежных субкультурах. Народонаселение. 2010; (1): с. 85-97.
14.Овсянников А.А. Общество потребления: системность и тотальность кризиса. Народонаселение. 2011; (11): с. 12-31.
15.Римашевская Н.М. Социально-экономические и демографические проблемы современной России. Вестник Российской академии наук. 2004; 74 (3): с. 209-218.
16.Руденкин В.Н. Демографический кризис в России: причины и следствия. Вестник Уральского отделения РАН. 2007; (1): с. 103-118.
17.Шевяков А.Ю. Неравенство, экономический рост и демография. М.: РИГ ИСЭПН РАН; 2008. 44 с.
18.Gili M., Roca M., Basu S. et al. The mental health risks of economic crisis in Spain: evidence from primary care centres, 2006 and 2010. Eur. J. Public Health. 2012, Apr 19. URL: http://www.ncbi.nlm.nih.gov/pubmed/ 23132877 (дата обращения: 08.08.2012).
19.Изергина Е.В., Лозовская С.А., Косолапов А.Б. Преждевременная смертность от внешних причин мужчин трудоспособного возраста в Дальневосточном федеральном округе. Фундаментальные исследования. 2012; (3): с. 339-345.
20.Мотрич Е.Л. Демографическая ситуация на Дальнем Востоке России: основные тренды и вызовы. Народонаселение. 2016; 1 (1): с. 25-33.
21.Хасанова Р.Р. Особенности смертности населения в Дальневосточном Федеральном округе. Уровень жизни населения регионов России. 2017; (2): с. 58-64.
22.Русанова Н.Е. Здоровье населения: от индивидуальной ценности до базового фактора общественного развития. Народонаселение. 2018; 21 (1): с. 109-121.
23.Рыбаковский Л.Л., Кожевникова Н.И., Савинков В.И. Продолжительность жизни населения Сибири и Дальнего Востока в общероссийских координатах (1959-2015 гг.). Народонаселение. 2018; 21 (3): с. 4-20.
24.Аганбегян А. Кризис. Беда и шанс для России. М.:АСТ: Астрель; 2009. 285 с.
25.Аганбегян А.Г. Демографическая драма на пути перспективного развития России. Народонаселение. 2017; (3): с. 4-23.
References
1. Predmet izucheniya sotsial'noy ekologii [Subject to study social ecology]. [Online] [cited 2020 Mar 17]. Available from: https://studwood.ru/ 1332534/ekologiya/predmet_izucheniya_ sotsialnoy_ekologii. (In Russian).
2. Shchepin O.P., Belov V.B., Rogovina A.G. Sovremennaya mediko-demograficheskaya situatsiya v Rossii [The current medical and demographic situation in Russia]. Problemy sotsial'noy gigieny, zdravookhraneniya i istorii meditsiny 2009; (6): 3-8. (In Russian).
3. Stuckler D., King L., McKee M. Mass privatization and the post-communist mortality crisis: a cross-national analysis. The Lancet. 2009; 373 (9661): 399-407.
4. Cherkashin A.K., Leshchenko Ya.A. Mathematical modeling and quantitative analysis of the demographic and ecological aspects of Russian supermortality. Mathematical Modelling of Natural Phenomena 2010; 5 (6): 243-258.
5. Grigor'ev Yu.A., Soboleva S.V. Ekzogennaya i endogennaya determinatsiya smertnosti v Sibirskom Federal'nom okruge [Exogenous and endogenous determination of mortality in the Siberian Federal District]. Region: Ekonomika i sotsiologiya 2012; 2 (74): 86-103. (In Russian).
6. Soboleva S.V. Demograficheskaya situatsiya v Sibiri na fone obshcherossiyskikh tendentsiy [Demographic situation in Siberia against the background of all-Russian trends]. Region: Ekonomika i sotsiologiya 2014; 2 (82): 97-115. (In Russian).
7. Velichkovskiy B.T. Zhiznesposobnost' natsii. Vzaimosvyaz' sotsial'nykh i biologicheskikh mekhanizmov v razvitii demograficheskogo krizisa i izmenenii zdorov'ya naseleniya Rossii [The vitality of the nation. The relationship of social and biological mechanisms in the development of the demographic crisis and changes in Russian population health]. 2-nd ed. revised. Moscow: RAMN; 2012. 256 p. (In Russian).
8. Baranov A.A., Al'bitskiy V.Yu., editors. Smertnost' detskogo naseleniya Rossii [Mortality of the child population of Russia]. 2-nd ed. revised. Moscow: Litterra; 2007. 328 p. (In Russian).
9. Ivanova A. E., Sabgayda T. P., Semenova V. G., Antonova O. I., Nikitina S. Yu., Evdokushkina G. N., et al. Smertnost' rossiyskikh podrostkov ot samoubiystv [Mortality of Russian adolescents from suicides]. Moscow: UNISEF; 2011. 133 p. (In Russian).
10.Leshchenko Ya.A. Zdorov'e sovremennykh podrostkov i faktory, ego opredelyayushchie [The health of the present-day adolescents and the factors that determine it]. Uchenye zapiski Zabaykal'skogo gosudarstvennogo gumanitarno-pedagogicheskogo universiteta 2012; (5): 72-76. (In Russian).
11.Vishnevskiy A.G., editor. Smertnost' ot vneshnikh prichin v Rossii s serediny XX veka [Mortality from external causes in Russia since the mid-20th century]. Moscow: NIU VShE; 2017. 448 p. (In Russian).
12.Semenova V.G., Ivanova A.E., Sabgayda T.P., Evdokushkina G.N., Zaporozhchenko V.G. Poteri rossiyskoy molodezhi ot vneshnikh prichin i faktory, ikh opredelyayushchie [Losses of Russian youth from external causes and determining factors]. Sotsial'nye aspekty zdorov'ya naseleniya [serial online] 2019 [cited 2019 Nov 11]; 65 (6):4. Available from: http:// vestnik.mednet.ru/content/view/1117/ 30/lang.ru/ (In Russian).
13.Markova N.E., Rimashevskaya N.M., Smakotina N.L. Tipologiya modifikatsiy deviantnogo povedeniya v molodezhnykh subkul'turakh [Typology of modifications of deviant behavior in the youth subcultures]. Narodonaselenie 2010; (1): 85-97. (In Russian).
14.Ovsyannikov A.A. Obshchestvo potrebleniya: sistemnost' i total'nost' krizisa [Consumer society: systemic and total crisis]. Narodonaselenie 2011; (11): 12-31. (In Russian).
15.Rimashevskaya N.M. Sotsial'no-ekonomicheskie i demograficheskie problemy sovremennoy Rossii [Socio-economic and demographic problems of
modern Russia]. Vestnik Rossiyskoy akademii nauk 2004; 74 (3): 209-218. (In Russian).
16.Rudenkin V.N. Demograficheskiy krizis v Rossii: prichiny i sledstviya [The demographic crisis in Russia: causes and effects]. Vestnik Ural'skogo otdeleniya RAN. 2007; (1): 103-118. (In Russian).
17.Shevyakov A.Yu. Neravenstvo, ekonomicheskiy rost i demografiya [Inequality, economic growth and demography]. Moscow: RIG ISEPN RAN; 2008. 44 p. (In Russian).
18.Gili M., Roca M., Basu S., et al. The mental health risks of economic crisis in Spain: evidence from primary care centres, 2006 and 2010. Eur. J. Public Health. 2012 [cited 2012 Aug 8]. Available from: http:// www.ncbi.nlm.nih.gov /pubmed/23132877.
19.Izergina E.V., Lozovskaya S.A., Kosolapov A.B. Prezhdevremennaya smertnost' ot vneshnikh prichin muzhchin trudosposobnogo vozrasta v Dal'nevostochnom federal'nom okruge [Premature mortality from external causes of working-age men in the Far Eastern Federal District]. Fundamental'nye issledovaniya 2012; (3): 339-345. (In Russian).
20.Motrich E.L. Demograficheskaya situatsiya na Dal'nem Vostoke Rossii: osnovnye trendy i vyzovy [Demographic situation in the Far East of Russia: main trends and challenges]. Narodonaselenie 2016; 1(1): 25-33. (In Russian).
21.Khasanova R.R. Osobennosti smertnosti naseleniya v Dal'nevostochnom Federal'nom okruge [Features of mortality in the Far Eastern Federal District]. Uroven' zhizni naseleniya regionov Rossii 2017; 2: 58-64. (In Russian).
22.Rusanova N.E. Zdorov'e naseleniya: ot individual'noy tsennosti do bazovogo faktora obshchestvennogo razvitiya [Public health: from individual value to a basic factor in social development]. Narodonaselenie 2018; 21 (1): 109-121. (In Russian).
23.Rybakovskiy L.L., Kozhevnikova N.I., Savinkov V.I. Prodolzhitel'nost' zhizni naseleniya Sibiri i Dal'nego Vostoka v obshcherossiyskikh koordinatakh
(1959-2015 gg.) [Life expectancy of the population of Siberia and the Far East in all-Russian coordinates (1959-2015)]. Narodonaselenie 2018; 21 (3): 4-20. (In Russian).
24.Aganbegyan A. Krizis. Beda i shans dlya Rossii [A crisis. Trouble and chance for Russia]. Moscow: AST: Astrel'; 2009. 285 p. (In Russian).
25.Aganbegyan A.G. Demograficheskaya drama na puti perspektivnogo razvitiya Rossii [Demographic drama on the path of the future development of Russia]. Narodonaselenie 2017; (3): 4-23. (In Russian).
Дата поступления: 20.06.2020
