CC BY
0ИСТОРИЯ
Т. П. Иванова
Доцент кафедры правоведения и социально-гуманитарных дисциплин Витебского филиала Международного университета «МИТСО», Республика Беларусь
Управление в древних белорусских городах
Управление в белорусских городах Х-Х11 веков (на западных землях Древней Руси) показано в контексте всей системы управления в Древнерусском государстве. Значительное внимание уделено управлению в Полоцке, являвшемся центром Полоцкого княжества, роли Полоцка в Древней Руси.
Ключевые слова: Древнерусское государство, Полоцкое княжество, белорусские города в Х-Х11 веках, вече, князь, совет при князе.
Древняя Русь развивалась как феодальная монархия федеративного типа, в которой отдельные большие земли в силу исторических условий формирования территориального обширного и полиэтнического государства обладали значительной самостоятельностью. Каждая из земель имела своего князя из рода Рюриковичей, подчиненный ему государственно-административный аппарат, суд, войско. Во многих из них были учреждены епископии. Власть киевского князя в значительной степени была ограничена вопросами обороны государства, соблюдения порядка в стране, противодействия внутренним конфликтам, организации совместных военных походов. Государство рассматривалось как коллективное владение дома Рюриковичей с периодическим избранием на великое киевское княжение старшего из рода, согласно древнему родовому праву наследования [8, с. 492].
Западная Русь составляла важную часть Древнерусского государства. На ее территории размещались две большие области - Полоцкое и Туровское княжества, занимавшие большую часть этого региона Руси. Поне-манские земли контролировались владимиро-волынскими князьями. Часть днепровских земель входила в состав Смоленского княже-
ства, а посожских - в состав Черниговского княжества.
Белорусский историк Н. В. Смехович полагает, что Киевское княжество скорее представляло добровольную властно-династическую конфедерацию. Полоцкая Русь - историческая форма белорусской государственности, населением которой являлись соответствующие этнонациональные объединения. Историк полагает, что на тот момент еще не сложились объективные политические и социально-экономические предпосылки для централизованного государства [20, с. 15].
В 988 году великий князь киевский Владимир провел крупную и значимую по своим последствиям административную реформу управления государством. Основные этнические области Киевской Руси выделялись в самостоятельные княжества, во главе которых вместо князей из местной родопле-менной знати были поставлены князьями сыновья Владимира.
Принятие христианства окончательно оформило Киевскую Русь как государство, в значительной степени повлияло на эволюцию системы органов государственного управления, как на государственном уровне, так и на местах. С событиями крещения Руси
связаны и значительные изменения в статусе Полоцкого княжества, которое приобретает некоторые черты, выделяющие его из общей массы русских княжеств.
В 988 году восстанавливается полоцкая династия Рогволодовичей. По «отчиной» традиции, если прерывалась династия, наследовал старший отпрыск по материнской линии.
При раздаче сыновьям в управление частей Киевской Руси второй по старшинству сын Владимира и Рогнеды Изяслав назначен наместником в Полоцкую область. Для управления Полоцким княжеством ему была построена резиденция в Изяславле, на границе с киевскими владениями. Восстановление династии изначально носило символический характер: Изяславу было всего 7-8 лет, и он был неспособен самостоятельно решать управленческие задачи. Но Изяслав получает право передавать власть по наследству, правит в Полоцке с 985 по 1001 год.
Изяслав стал первым князем удела в г. Изяслав, самостоятельным князем, не подчиняясь полоцкому наместнику киевского князя. Не платил он дань и непосредственно в Киев, оставляя ее всю себе после полюдья [23, с. 25].
После смерти в 1001 году полоцкого князя Изяслава Владимировича княжеский стол в Полоцке был оставлен за его сыном Брячиславом (1003-1044 гг.), внуком киевского князя. Этим самым утвердилась своя династическая линия Изяславовичей, что и придало Полоцкой земле известное политическое своеобразие [8, с. 493].
В 1015 году после смерти Владимира I в Древней Руси началась борьба за верховенство власти между его сыновьями. И Брячи-слав Изяславович, посоветовавшись с полоцким вече, решил обособить Полоцкое княжество от Киева. Сын Владимира I Ярослав требовал у Брячислава признания центральной власти, выплаты дани, даже передачи части территории. Брячислав отверг претензии, дважды выступал в походы в защиту своих земель. Киевский князь согласился на присоединение к Полоцкому княжеству Менской и Друцкой волости, взяв Брячислава в союзники против тмутараканского князя Мстислава. Брячислав присоединил земли латгалов и литвы [23, с. 35].
Полоцкие князья достаточно быстро установили близкие родственные связи с другими древнерусскими линиями и активно участвовали в политической жизни Руси.
После ослабления угрозы со стороны кочевников и при отсутствии необходимости в централизованном управлении государством земли становились все более самостоятельными, приобретали характер государства в государстве. Это был общий и закономерный процесс развития политической системы, характерный для большинства крупных средневековых государств феодальной Европы [8, с. 493].
Ряд историков полагают, что войны Всеслава рассматриваются в контексте борьбы Полотчины и Киевщины за независимость первой от последней. В лице Всеслава Брячиславовича виден князь-вотчинник, который смотрит на Полоцкое княжество как на свое наследственное владение.
Важным является правовой аспект конфликтов, не угасавших между Киевом и Полоцком на протяжении последующих двух столетий. Полоцкие князья (по материнской линии внуки Рогволода, по отцовской - Рюриковичи) могли претендовать на участие в управлении Киевским государством.
Вячеслав (Чародей), сын Брячислава, правил Полоцкой землей с 1044 по 1101 год. Волею судьбы оказавшись в 1068 году на киевском великокняжеском троне, Всеслав Полоцкий добровольно его покинул через семь месяцев, затем несколько лет вел упорную борьбу с киевскими князьями за возвращение себе законного полоцкого трона.
Полоцкие князь не участвовали в Лю-бечском съезде южнорусских князей 1097 года, где было принято решение о закреплении вотчин за представителями разных княжеских ветвей с правом передачи их своим потомкам. Полоцкая земля уже жила по этим правилам.
Белорусский ученый Э. М. Загоруль-ский полагает, что «едва ли не первой областью, где сепаратистские устремления были особенно сильны, стала Полоцкая земля» [9, с. 10]. В. Турчинович, М. Коялович подчеркивали, что Полоцкое княжество - «древняя область кривичей», полоцкие князья «владеют независимо». М. Довнар-Запольский, В. Петрухин, Ю. Заяц объясняют нападение Брячислава на Новгород претензиями на вер-
ховенство в Древней Руси. Строительство Софийского собора в Полоцке наряду с Киевом и Новгородом показывало стремление приобрести князьями статус Богоизбранности своей столицы [3, с. 30, 32].
Первоначально функции князя в Полоцке, как и в других раннефеодальных землях, заключались в организации войска, командовании им, установлении и взимании дани. При князе существовал совет (княжеская дума) из наиболее влиятельных дружинников и городской знати. Военные силы князя состояли из дружины и отрядов наемников [11; 24, с. 15].
Археологические и другие исследования последних лет позволяют утверждать о значительной власти полоцкого князя: территория Полоцкого княжества была не менее, чем Киевского княжества или Новгородской земли. Полоцкое княжество, сопоставимое по территории с Герцогством Баварским или Королевством Португальским, занимало большую часть современной Беларуси и было для своей эпохи типичным европейским морским государством. Власть полоцких князей во времена Всеслава Чародея и его потомков распространялась на нижнее Подвинье до Балтийского моря [10; 12].
Полоцкий князь был главным звеном государственного управления Полоцкого княжества. Он стоял во главе всей системы исполнительной власти и имел право решать все текущие вопросы государственного управления.
По мнению белорусского ученого О. Н. Левко, найденная во время археологических раскопок в Новгороде печать полоцкого князя Изяслава подтверждает, что он являлся верховным распорядителем государственной земли, и, следовательно, полноправным главой Полоцкого государства.
Роль и значение веча в Полоцке существенно менялось. На основе изучения Ипатьевской летописи В. О. Ключевский усмотрел сходство вечевого строя в Новгороде, Киеве, Смоленске, Полоцке. Он отмечает, что к решениям веча в стольных городах прислушивались в пригородах.
Факты свидетельствуют о большой роли веча в политической жизни Полоцкого княжества, начиная с конца 20-х годов XII века. Отныне князь приглашался в город вечем, и его власть была ограничена в объеме
и функциях. В Полоцке установился обряд настолования князя как признак приобретения князем стола. Но выбор был ограничен узким кругом представителей местной княжеской линии Всеславичей. Полоцкое вече решало вопросы войны и мира (например, в 1186, 1191 годах). Если вече считало нужным, оно определяло княжеству суверена -правителя соседнего княжества (1151 год, договор с черниговским князем Святославом Ольговичем). Вече контролировало деятельность князя, осуществляло высший суд. Так, Рогволод Борисович, потерпев поражение в 1162 году от минского князя Володаря Глебовича, не решился возвратиться в Полоцк из-за ответственности за гибель многих по-лочан, убежал в Друцк. От имени веча («мужей полочан») заключались торговые договоры с Ригой и немецкими городами.
Изменение в статусе княжеской власти нашло отражение в месте пребывания князя. В середине XII века резиденция полоцких князей находится не в детинце, а в двух километрах от него - в Бельчицах.
Белорусский ученый Г. В. Штыхов сделал вывод о том, Полоцк находился на пути образования вечевой республики. В Полоцке в XII веке власть принадлежала 30 мужам. Вече не было конституировано в орган, противостоящий княжеской власти. В отличие от Новгорода, здесь не был создан достаточно сильный боярский орган власти - посадничество. Вече не располагало развитым институтом представительской власти. Полоцк остановился на пути сосуществования княжеской и зачатков республиканской власти. Форму государства Полоцкого следует считать княжеством со слабо выраженными чертами аристократической республики. Т. е. Полоцку присуща двойственность форм государственной жизни [24, с. 19-21]. А. В. Рукавишников называет Полоцкую землю аристократической олигархией. А Д. М. Александров говорит об усилении княжеской власти в конце XII - начале XIII века. М. Дов-нар-Запольский называл власть вече демократичной, исполнительной, ограничивающей власть князя [3, с. 35, 38].
Современные российские историки также признают, что к моменту образования Древнерусского государства в его пределах уже существовала исторически обусловленная система территориального деления на
«земли, волости», среди них называется и Полоцкая земля. Они были сформированы определенной экономической и административной практикой общежития славянских общин на конкретных территориях [22, с. 4041].
Полоцкое княжество в Х1-ХП вв. являлось одним из самых могущественных на Руси. Именно полочане были сильны не только в государственном устройстве, но и общественной жизни. Но к концу XII в. Полоцкая земля раздробилась на много уделов [7; 19, с. 21].
Специфичными чертами обладала система управления в Турове. Она формировалась в условиях подчинения Турова киевским князьям и участия Туровского княжества в лестничной системе престолонаследия, господствовавшей в Древней Руси. В 1012 году первый подлинно известный туровский князь Святополк, его жена - дочь польского короля Болеслава Храброго и католический епископ из Польши Рейнборн были репрессированы Владимиром, как полагают историки, за попытку с помощью Болеслава Храброго добиться независимости Туровского княжества от Киева.
Собственно, самостоятельной династии в Турове долгое время (до середины XII в.) так и не сложилось. Шла постоянная смена князей на Туровском престоле (в 1125-1158 годах сменилось 10 князей). И только в 1161 году восстановлена династия Изяславича в Турове и самостоятельность Туровского княжества.
В Туровском княжестве до середины XII века слабым влиянием пользовалось вече. В княжестве огромное влияние приобрела должность посадника - руководителя административно-исполнительной ветви власти -и тысяцкого, исполнявшего полицейскую, военную функцию и функцию надзора за торговлей.
Одновременное нахождение в Турове и князя и посадника является редкостью для княжеств Древней Руси [3, с. 41].
Посадник выбирался вече или назначался князем на определенный срок как в главном городе княжества, так и в других городах и выполнял функции наместника. Ключник и тиун распоряжались хозяйственными делами в государстве, они же руково-
дили и некоторыми судебно-административными делами.
Церковь являлась важной частью государственного механизма. Епископ участвовал в вечевом собрании, от его имени писались договоры, заключенные полоцким вече, и к ним привешивалась его печать (например, грамота полоцкого епископа Якова в Ригу около 1300-1308 годов).
Церковь освящала власть князя; епископы и игумены входили в состав совета при князе и играли ключевую роль на вечевых собраниях. Структурно церковь в Древней Руси представляла собой митрополию, подчиненную константинопольскому патриарху. Эта огромная митрополия к началу XIII в. насчитывала около 16 епархий, из которых две полностью располагались на территории современной Беларуси. В 992 году была образована епархия в Полоцке, в 1005 году - в Турове. Духовенство занималось вопросами идеологии, образования, опеки над больными и нищими. Князья и княгини имели своих духовных отцов.
В Подвинье почти одновременно с Полоцком создавались другие укрепленные пункты (Витебск, Лукомль, зависимые от Полоцка в административном и военном отношениях) (прообраз будущих «младших городов»). Зародившиеся города были центрами сбора дани. Города возникали на основе укрепленных пунктов, построенных для обороны рубежей княжества, на перекрестке торговых путей, где проходили волоки в водоразделе Западной Двины и Днепра (Лу-комль, Друцк, Минск, Заславль, Логойск) [25, с. 14].
Начало становления Витебска как административно-политического центра связывают с подчинением его Киеву в середине X века, до 1021 года он принадлежал киевским князьям. На протяжении этого времени в городе должны были присутствовать администрация и дружинники [6, с. 83].
Городами назывались и дворы феодалов. В Древней Руси процесс феодализации проходил неравномерно: на юге, юго-западе Руси - быстро. Размеры городов на территории Беларуси были меньше. Имели место факты перенесения городов (Борисов - Старый Борисов, Менск, Усвяты и др.). Ряд городов стали порубежными крепостями на рубеже Московии и Полоцкими землями, ли-
бо феодальными усадьбами (замками) (пос. Свислочь в Осиповичском районе Могилев-ской области, Тетерны в Круглянском районе Могилевской области).
На территории Гродно, возникшем официально с 1127 года на берегу Немана возле устья р. Городничанки, с XI века начал формироваться комплекс оборонительных укреплений культовых и общественных построек, во второй половине XII в. построен Старый замок [16].
В конце XII в. на первое место среди городов Туровской земли вышел Пинск, именно это позволило историкам использовать понятие «Турово-Пинская земля» [3, с. 44].
Города древнерусского периода характеризовались экономическим, культурным и административным притяжением окружающих территорий. Не отрицая торгово-ремесленной роли городов, историки признают, что значительную роль в образовании государства сыграли и экономические связи между малыми населенными пунктами. Город являлся самым крупным, но не единственным центром земли, волости. Экономический, административный и политический центр не всегда совпадали. При сборе дани город являлся единым административно-экономическим центром, так как именно через эту систему происходило включение в ареол административного влияния определенного центра (города) [22, с. 37-39]. Несомненно, столицы княжеств являлись и политическими центрами.
Процесс объединения территорий внутри исторических волостей шел параллельно с развитием государства и со временем оказался преобладающим по отношению к процессу объединения исторических волостей в государство [22, с. 48].
В домонгольский период уже существовали такие белорусские города, как Бе-рестье, Борисов, Витебск, Гомий (Гомель), Гродно, Городок (Давид-городок), Друцк, Клецк, Копысь, Логойск, Менск (Минск), Мозырь, Мстислав, Новогрудок (Новогоро-док), Пинск, Полоцк, Рогачев, Туров, Усвя-ты, Чечерск [4, с. 7].
Минск, котрый уже существовал в 1067 ггоду, предстает перед нами как город Полоцкого княжества, как «город с запирающейся крепостью». Город на Немиге упоми-
нается в «Списке русских городов дальних и ближних», помещенном в Новгородской первой летописи [9, с. 12].
В период опустошительных войн конца XI века Полоцкое княжество укреплялось внутренне. В нем шел закономерный процесс развития феодального землевладения, рост и развитие городов, консолидация вокруг них боярства, экономическое и политическое укрепление отдельных центров. К этому времени следует относить и возвышение Минска. Минск мог стать удельным княжеством еще при жизни Всеслава, признавая над собой верховную власть полоцкого князя - основателя династии Всеславичей [9, с. 19]. Несомненно, со смертью Всеслава Брячисла-вовича политическая история Минска приобрела новые черты, выражавшиеся, прежде всего, в его большей политической самостоятельности. Именно минский князь Глеб стал продолжателем активной политики Всеслава. В середине XII века Полоцк и Минск фигурируют как два основных политических центра Полоцкой земли. После пленения и смерти Глеба Минск утрачивает прежнее политическое значение [9, с. 22, 25].
Окончательно закрепил Берестье за Древнерусским государством Ярослав Мудрый в 1031 году, а с 1288 года Берестье перешло к галицко-волынскому князю Мстиславу Даниловичу [15, с. 75].
Закономерный процесс экономического и политического укрепления отдельных центров неизбежно привел к такому положению, когда границы между отдельными уделами стали определяться не только «правом отчины», но и соотношением сил, которыми располагали отдельные князья. Последнее зависело от целого ряда постоянных и привходящих факторов: от общего экономического состояния княжества, от численности и плотности населения, от взаимоотношения между князем и боярством, от степени развития городского строя, от характера военной организации и некоторых субъективных факторов [9, с. 28].
С 60-х годов XII века отмечается возросшая роль городов и их влияние на политическую жизнь княжеств.
Несомненно, следует критически воспринимать древние летописи. По мнению известного исследователя А.А. Шахматова, «рукой летописца управляют политические
страсти и личные интересы». Древние летописи в основном содержат сведения о политических и военных событиях в истории Древней Руси, о собственно княжеской семейной жизни.
Вместе с тем, в летописях можно найти свидетельства взаимоотношений между князьями, элементы системы управления: «Вячеслав же надеялся на старшинство и послушав бояр своих»; «Удельные князья кланялись, принимая удел» (речь о Святославе Всеволодовиче, которому Ростислав, великий князь дал в удел Туров и Пинск). Равные князья обращались друг к другу - «брате». Также в Ипатьевской летописи встречаем фразы: «Созвал Владимир бояр своих и старцев городских - что посоветуете?» «Мстислав любил свою дружину без меры», «не посоветовавшись со старшею дружиною своей», «и бояре, и все люди», «бояре и дружина», «созвал князь людей своих в палату», «Глеб вышел из города с детьми и дружиной», при споре князья-братья «бросили княжеский жребий», обычай «говорить перед дружиною» [18].
Летописи в качестве органов власти и управления в городах называют князя, вече, старшую и младшую дружину, посадника, епископов, других должностных лиц.
Летописи дают сведения и о степени самостоятельности княжеств, в том числе, Туровского. Термины «княжество», «земля», «волость» «область» подразумевают одни и те же равноправные и одинаковые по способу образования, роли и значению самостоятельные политические образования под главенством единого политического центра, полагал А. Н. Насонов [17, с. 34; 15, с. 13].
Отсутствие и недостаток письменных данных преграждают их пополнение их древних источников. Самый мощный из них - археологические исследования древних городов. Практически культурный слой городов представляет собой настоящий архив сведений, отложившихся в слое (как правило) в хронологическом порядке [14, с. 5; 2]. Археологические раскопки помогают воссоздать не только экономическую, но и политическую жизнь города: в городах формируются торговые площади, административные и религиозные центры, улицы и даже целые районы [15, с. 5].
Так, культурный пласт Полоцка содержит подтверждения проживания в городе князя и дружины, показывает размещение боярских усадьб, содержит предметы элитарной (дружинной) культуры; причем наличие скандинавских вещей является минимальным, что означает преобладание славянского наследия в дружине [1; 3, с. 25, 28]. Культурный пласт Витебска также позволяет судить о Витебске как экономическом, торговом и административном центре.
Сезон 2019 года археологических раскопок позволил обнаружить одну из загородных резиденций полоцких князей, потомков Всеслава - на территории современного Чашникского района Витебской области.
В современной Беларуси увековечены важные события и личности истории государства и права периода древних белорусских княжеств. Так, в Полоцке установлен памятный знак «Полоцкое княжество - колыбель белорусской государственности». В Заславле созданы два памятника князю Изяс-лаву, в Полоцке - памятник Всеславу Чародею, в Турове - епископу Кириле Туровскому. Названия таких белорусских городов, как Браслав и Заславье, сохранили в видоизмененной форме свои древние названия (Изяс-лавль и Брячиславль) и происходят от имен князей Полоцкого княжества.
Библиографический список:
1. Алексеев, Л. В. Полоцкая земля в IX-XIII вв. (Очерк истории Северной Белоруссии). М.: Наука, 1966. 308 с.
2. Бубенько, Т. С. Средневековый Витебск. Посад - нижний замок (X - первая половина XIV в.): монография. Витебск: ВГУ имени П. М. Машерова, 2004. 276 с.
3. Псторыя беларускай дзяржаунасщ / аут.: I. А. Марзалюк ^ шш.]. 2-е выд., стэра-ат. /пад агульн. рэд. I. А. Марзалюка. Мшск: Народная асвета, 2023. 448 с.
4. Города-местечки и замки Великого Княжества Литовского: энциклопедия. Изд. 2-е. Минск: Бел. энцыклапедыя, 2013. 310 с.
5. Государственное управление: от философских оснований до созидания сильного и процветающего государства: монография / под ред. С. Н. Князева; рец.: Е. М. Бабосов, Г. А. Василевич. Минск: Академия управле-
ния при Президенте Республики Беларусь, 2007. С. 51-58.
6. Дулов, А. Н., Юрчак, Д. В. К вопросу о становлении Витебска как древнерусского административно-политического, торгово-экономического и духовного центра (X -первая половина XII вв.) // Язык и текст. Т. 2. № 4. С. 79-88.
7. Заблоцкая, М. В. Взгляды А. П. Сапунова и В. К. Стукалича на историю Беларуси с древнейших времен до начала XIX в. // Вестник Могилевского гос. у-та. Серия гуманитарных наук: история, философия, филология. 2011. № 2 (38). С. 25-31.
8. Загорульский, Э. М. Белая Русь. Изд. 2-е доп. Минск: Четыре четверти, 2014. 529 с. цв. ил.
9. Загорульский, Э. М. Возникновение Минска. Минск: Изд-во БГУ имени В.И. Ленина, 1982. 248 с.
10. История белорусской государственности. В пяти томах. Т. 1 Белорусская государственность: от истоков до конца XVIII века; 2-е изд. Минск: Бел. навука, 2019. 598 с.
11. История государства и права Беларуси: учебное пособие / Т. И. Довнар, Е. И. Орловская. 2-е изд. Минск: Изд. центр БГУ, 2020. С. 7-11.
12. Левко, О. Н. Полоцкая земля в госу-дарствообразующих процессах Восточной Европы К^! вв. //Полацк у псторьп i культуры Еуропы. Матэрыялы Мiжнароднай навуковай канферэнцып, Полацк, 22-23 мая 2012 г. Мшск: Беларуская навука, 2012. С. 22-29.
13. Лысенко, П. Ф. Туровская земля IX-XVII вв. Минск: Беларуская навука, 1999. С. 239-262.
14. Лысенко, П. Ф. Древний Туров. Минск: Беларуская навука, 2004. 180 с. ил.
15. Малшэусю, У. А., Пабока П. М. Нашы гарады. Мшск: Народная асвета, 1991. 303 с. ш.
16. Мартинович, А. Горадна, Горадзен, Гродно. Минск: Мастацкая литаратура, 2008. 112 с. (Твае гарады, Беларусь).
17. Насонов, А. Н. Русская земля и образование территории Древнерусского государства. Санкт-Петербург: Наука, 2006. 425 с.
18. Полное собрание русских летописей. Сборник. Т. II. Ипатьевская летопись. М.: Медиа, 2012. 638 с.
19. Сапунов, А. П. Исторический очерк судеб православия и русской народности в Белоруссии в пределах Полоцкой епархии в частности. Витебск: Витебская губернская типография. 1910. 30 с.
20. Смехович, Н. В. Полоцкая Русь: у истоков белорусской государственности // Вщебсю край: Матэрыялы VIII мiжнароднай навукова-практычнай канферэнцып «Вщебсю край», прысвечанай Году пстарычнай па-мящ, 24 лютапада 2022 г., Вщебск / укл. Л. I. Рагачова; рэдкал.: Т. М. Адамян (гал. рэд.) ^ шш.]. Мшск: Нацыянальная бiблiятэка Беларуси 2023. Т. 8. С. 9-16.
21. Соловьев, С. М. Взгляд на историю установления государственного порядка в России до Петра Великого // Чтения и рассказы по истории России. М.: Изд-во «Правда», 1990. 768 с.
22. Федякин, А. Древнерусское государство: особенность становления и эволюция территориально-политических устройств //Вестник российской нации. 2011. № 3. С. 29-50.
23. Черемин, А. А. Полоцкое княжество (ЕХ^ГУ в.): монография. Минск: Дом печати, 2013. 272 с. ; ил.
24. Штыхов, Г. В. Древний Полоцк в IX-XIII вв. Минск: Наука и техника, 1975.136 с.
25. Штыхов, Г. В. Города Полоцкой земли (ГX-XIII вв.). Минск: Наука и техника, 1978. 160 с.
©Иванова Т. П., 2024
