CC BY
44
УДК 94 (47) 084.8/084.9
УПРАВЛЕНИЕ МИНИСТЕРСТВА ЮСТИЦИИ ПО Г. ЛЕНИНГРАДУ: ОСНОВНЫЕ НАПРАВЛЕНИЯ
ДЕЯТЕЛЬНОСТИ (1946—1956 ГГ.)
Е.В.Долгополова
DEPARTMENT THE MINISTRY OF JUSTICE OF LENINGRAD CITY: MAIN DIRECTIONS OF
ACTIVITY (1946—1956)
E.V.Dolgopolova
Санкт-Петербургский институт истории РАН, Caterina.dolgopolova2011@yandex.ru
Статья посвящена анализу деятельности УМЮ по г. Ленинграду в 1946—1956 гг. Привлеченные архивные материалы иллюстрируют, как орган, на который была возложена функция судебного управления, справлялся с задачей подбора и работы с судейскими кадрами, расширения сети народных судов и обеспечения должного состояния их рабочих мест. Цель работы — на основе выводов о результатах работы УМЮ определить его роль в деле нормализации работы судебной системы в Ленинграде.
Ключевые слова: советская судебная система, Управление Министерства юстиции по г. Ленинграду, Ленинградский городской суд, народный судья, судебная реформа.
The article analyzes practical activities Department the Ministry of Justice of Leningrad city in 1946—1956. Attracted archival materials illustrate how the organ, which was imposed duty of judicial control, coped with the tasks of selection and work with personnel of courts, of expansion the network of people's courts and provision of proper conditions of their service rooms. The purpose of the research — to determine the role of Department the Ministry of Justice of Leningrad in the affair for normalization work courts system in Leningrad.
Keywords: the Soviet judiciary system, Department the Ministry of Justice of Leningrad city, Leningrad City Court, judge in People's Court, judicial reform
В конце 1930-х гг. при краевых и областных Советах депутатов трудящихся были созданы управ -ления Наркомата юстиции. На них возлагалась функция судебного управления, которая подразумевала разработку и предоставление в республиканский Наркомат (позднее — Министерство) юстиции про -ектов штатов и смет для судебных органов, предло -жений о необходимом количестве участков народных судов в крае или области; оказание помощи народным судьям посредством проведения ревизий, устранение недостатков в деятельности судебных органов; руководство деятельностью нотариата, общее руководство деятельностью адвокатуры и контроль над работой судебных исполнителей [1]. Для Управления Министерства юстиции по г. Ленинграду в после во -енные годы наиболее актуальными оказались вопросы, связанные с деятельностью народных судов. Эта
тема не нашла еще отражения в историографии.
Одним из ключевых и проблемных для судебных органов страны до начала 1960-х гг. оставался кадровый вопрос, особенно обострившийся после Великой Отечественной войны. Судей было мало, и их уровень образования был крайне низким. Эту проблему пытались решать, в том числе нормативными мерами. Постановление ЦК ВКП(б) от 5 октября 1946 г. «Об улучшении и расширении юридического образования в стране» обязало всех работников юстиции, у которых не было высшего юридического образования, поступать в юридические учебные заведения [2]. Позже Министерство юстиции СССР приняло не -сколько документов, конкретизирующих задачи органов юстиции в кадровом вопросе. В приказе от 6 сентября 1947 г. «Об итогах распределения молодых специалистов (юристов), окончивших юридические
институты, факультеты и школы в 1947 г.» подразумевалась персональная ответственность, в том числе начальников Управлений Министерства юстиции (УМЮ), за отказ в предоставлении работы молодым специалистам по причине «отсутствия вакантных мест». Также они должны были позаботиться о надлежащих условиях работы и бытовом устройстве специалиста. Инструкцией «О плане распределения молодых специалистов, оканчивающих в 1948 г. юридические институты, факультеты и школы», министрам юстиций республик, начальникам УМЮ вменялся своевременный перевод денег в соответствующие учебные заведения на проезд специалистов к месту работы и обеспечение им по приезду необходимых жилищно-бытовых условий [3].
Однако кадровая работа Управлений не замыкалась только на молодых специалистах. УМЮ, в том числе и по Ленинграду, направляло в Министерство юстиции РСФСР заявку о количестве необходимых кадров, играло важную роль в выдвижении кандидатов в народные судьи, проводило с судьями воспитательную работу.
Накануне очередных выборов народных судей РСФСР, назначенных на декабрь 1948 г. — февраль 1949 г., в парторганизации УМЮ по г. Ленинграду активно обсуждалась проделанная работа по подготовке к выборам, хотя основной объем был возложен на исполкомы райсоветов. Управление разработало и уточнило расположение судебных участков, проанализировало загрузку отдельных участков, подготовило необходимые документы на кандидатов в народные судьи, в частности представило их характеристики. Все кандидатуры согласовывались с райкомами, обсуждались на бюро горкома ВКП(б) и затем согласовывались с обкомом партии. Копии характеристик направлялись в Министерство юстиции РСФСР.
Конкретно вопросом подбора кадров занимался отдел кадров Управления. Накануне очередных выборов народных судей, на совещании УМЮ по г. Ленинграду в 1951 г. это подразделение подверглось критике. Утверждалось, что кандидатуры народных судей подбираются отделом кадров формально: «...берут людей, не зная и не учитывая их деловых качеств». Больше всего были возмущены ревизоры Управления, заявив, что причина плохой работы судей, выявляющейся непосредственно в ходе многочисленных ревизий, в том, что подготовка кандидатов велась отделом кадров в тайне. Здесь же было высказано мнение, что в УМЮ плохо поставлена стажировка кандидатов в народные судьи и работа по формированию резерва судей [4].
С позиции же начальника отдела кадров И.К.Соколовой, с работой отдел справлялся. Со слов Соколовой, она «лично ездила в Университет и институт и отобрала кандидатов (имеется в виду ЛГУ им. А.А.Жданова и Ленинградский юридический институт им. М.И.Калинина. — Е.Д.)». При распределении Управление получило 45 человек, из которых 15 были намечены кандидатами в народные судьи. Все молодые судьи направлены на стажировку к лучшим судьям на 4 месяца. А по поводу возмущения ревизоров начальник ответила, что «мы с начальниками
кадров знаем лучше ревизоров и их мнение необязательно. Кроме того, официально кампания не началась, и мы не можем оглашать списки» [5]. Справедливости ради надо отметить, что существовали и объективные трудности: УМЮ было вынуждено решать этот вопрос в весьма стесненных обстоятельствах, привязывая штат народных судей не к статистике поступления дел, а к финансовым возможностям ведомства [6].
Неэффективность работы Управления в решении кадрового вопроса характеризует ситуация в Ленинградском городском суде. В 1946 г. ревизия Министерства юстиции выявила некомплект штата городского суда. Но ситуацию с кадрами в суде это не поправило, и в 1947 г. председатель Ленгорсуда К.П.Булдаков пишет записку о необходимости расширения штата с полным обоснованием, привязанным к текущему и прогнозируемому объему поступающих дел [7]. В декабре 1949 г. состоялось совещание, в котором участвовали члены суда, зам. министра юстиции РСФСР И.Д.Перлов, заведующий общим отделом горкома партии Чубинский, начальник УМЮ по г. Ленинграду И.И.Прытков, по поводу проведения комплексной ревизии органов юстиции Ленинграда. На совещании член суда Я.П.Завизион обвинил административный отдел горкома и руководство городского суда в плохой кадровой политике: «Горком должен был нам помочь в подборе кандидатов, если он отводит наши кандидатуры по тем мотивам, что это люди без практики. Председатель Лен-горсуда Булдаков и начальник управления министерства юстиции по г. Ленинграду тов. Прытков в этом вопросе проявили недостаточно энергии» [8]. Прошедшая в Ленгорсуде в конце 1949 — начале 1950 г. министерская ревизия поставила вопрос некомплекта состава суда на особый контроль [9].
Но и на 1956 г. приходится констатировать неудовлетворительную ситуацию с кадрами как в Лен-горсуде, так и в народных судах. Номинально большой резерв в нарсудах был создан, а «достойных людей для должности нарсудьи в резерве нет. Шофер числится консультантом, комендант — бухгалтером, дворник — архивариусом». Так критически оценивал работу отдела кадров Управления заместитель прокурора по г. Ленинграду И.Г.Солнышкин [10].
Нерешенный кадровый вопрос тянул за собой длинную цепочку взаимосвязанных проблем и нарушений: ненормированный рабочий день судей, длившийся по 15—16 часов в сутки при отсутствии выходных, продолжающиеся «ношение дел домой» (подобное положение, правда, в начале 1950-х гг. удалось изжить), небрежность в оформлении судебных документов (и как следствие отмена ряда решений и приговоров ввиду нарушения процессуального закона), низкое качество работы суда.
Ещё один важный вопрос, относящийся к административно-организационной работе УМЮ по г. Ленинграду, — его деятельность по организации и расширению сети народных судов и обеспечению их работы.
Главная задача Управления в деле расширения сети народных судов сводилась к подаче заявок в
Ленгорисполком об открытии новых участков. Ревизоры изучали характер поступающих на участки дел и на основании анализа принимали решение о необходимости расширить сеть в конкретном районе города. После утверждения сети участков горисполкомом, УМЮ призвано было следить за выполнением решения на практике.
Решением Ленгорисполкома от 6 марта 1944 г. сеть народных судов была утверждена в количестве 60 участков, решением от 8 января 1945 г. — расширена до 75 [11]. Тем не менее, летом 1945 г. на заседании УМЮ говорили о необходимости поставить вопрос по расширению сети участков [12]. В феврале 1946 г. Ленгорисполком довел количество судебных участков до 100, но в докладе начальника УМЮ по г. Ленинграду Г.М.Аверина весной 1946 г. вновь отмечалась необходимость бороться за помещения и открытие новых участков [13]. Решения Ленгориспол-кома исполнялись не полностью. Так, в октябре 1948 г. из 120 участков народных судов, утвержденных городской властью, были открыты лишь 104 [14].
Ситуация с народными судами находилась под правительственным контролем. В феврале 1946 г. первый заместитель председателя СНК СССР В.М.Молотов писал председателю Ленгорисполкома П.С.Попкову о том, что «положение с народными судами недопустимо» и в месячный срок следует обеспечить необходимые условия для работы [15].
После того, как Управлению удавалось добиться открытия новых участков, шла сложная работа по поддержанию их в должном состоянии. Некоторые существующие помещения не отвечали даже минимальным санитарным нормам. В ноябре 1948 г. в городе было 5 участков, которые по совокупности занимали площадь 21 кв. метр. Причем, это были холодные и не оборудованные помещения, где «судьи сидят в пальто, а граждане ожидают сидя на полу» [16].
Помощь Управлению должны были оказывать многие городские организации. Так, Ленгорисполком своим решением обязал председателей ряда райисполкомов предоставить в 1946 г. народным судьям новые помещения, взамен непригодных; управление Горпромстроя — изготовить в течение года 2 тыс. стульев; Ленплан — выделить 25 м3 досок для оборудования архивов народных судов, пиломатериал для изготовления мебели и 1 тыс. электроламп для освещения; отдел торговли исполкома Ленгорсовета — отпустить в течение 1 и 2-го кварталов 1946 г. для оборудования залов судебных заседаний 2000 м красного материала и 1000 м материала на портьеры; Топливно-энергетическое управление — обеспечить бесперебойное и регулярное снабжение дровами народных судов [17].
Не все городские организации и учреждения с готовностью откликались на запросы Управления, поэтому ему приходилось «изворачиваться», «выбивая» деньги и материалы из разных организационных структур. Вот цитата из отчета начальника УМЮ по г. Ленинграду, подготовленного в ноябре 1948 г.: «...относительно мебели. В первом полугодии ни копейки на мебель не отпустили. Летом нам отпустили
75-80 тыс. в Москве на мебель, и я купил шкафы и стулья. Тысяч на 35 театральных стульев купим на фабрике театральной мебели. Красного материала было очень много выдано народным судам. Но занавески, дорожки вряд ли в этом году сможем купить, и исполкомы в этом отношении не будут нам помогать, ибо им на это денег не отпускают. Ленплан нам говорит, что стройматериалов не даем вам и давать не будем» [16, Л. 35]. В начале 1949 г. Г.М.Аверин, оправдываясь за другие проблемные участки работы, говорил о том, как много он сделал для УМЮ: «. открыто 74 участка, работа по подбору кадров и получение помещений была очень трудной и громоздкой, и я на этом участке уделял много внимания» [18]. А вот райком ВКП(б), по словам заведующего административно-хозяйственной частью Управления Гершковича, «никакой помощи <...> не оказал в части быстрейшего проведения ремонта [4, Л. 10]». Ситуация кардинально не меняется и в начале 1950-х: за 1951 г. УМЮ удалось открыть и оборудовать 9 новых участков «за счет инвентаря других судов» [19].
От периодического «подлатания» судебных участков особого толка не было. Для начала 1950-х гг. случались недопустимые прецеденты, когда на судебном участке обваливался потолок (1950 г.) [20], зимой в помещении народного суда в течение 41 дня нет дров, сыро и холодно (1952 г.) [19, Л. 24]. И в последние годы существования Управления представитель одного из райкомов КПСС Федоров констатировал, что народные суды «по внешнему виду не внушают доверия» [21].
В 1956 г. управления Министерства юстиции были упразднены. В Ленинграде все полномочия этой структуры перешли к Ленгорсуду как к суду среднего звена, которому пришлось столкнуться с множеством проблем, доставшихся «в наследство» от Управления. Преемник критически отнесся к своему предшественнику, охарактеризовав его как орган, оторванный от практической работы и в итоге не справившийся с задачей судебного управления.
Безусловно, отчасти это были справедливые суждения. Ревизоры УМЮ не являлись практикующими судьями, на заседаниях суда оказывались лишь в ходе проверки суда, а уровень образования сотрудников Управления был ниже, чем у членов Ленгорсу-да, хотя УМЮ проверяло их работу. Помимо непродуманной кадровой политики в самих управлениях, те функции и задачи, которые на них возлагались, были слишком разноплановы. Было бы вполне оправдано определить УМЮ роль «хозяйственника» судебной системы, наделив должными административными и финансовыми ресурсами. Но этого не произошло. Управления вынуждены были согласовывать и добиваться выполнения решений с другими инстанциями, выискивать деньги на поддержание работы суда. Отчеты об этой работе порой выглядят нелепо — почему структура, обязанная определить нужды суда и их обеспечить, должна искать источники, чтобы залатать эти дыры. Единственное, чем Управление обильно снабжалось, так это многочисленными подзаконными ведомственными актами, которые «мелочно регулировали деятельность суда» [22].
Несмотря на противоречивые результаты, мы приходим к выводу, что без структуры УМЮ работа судебных органов Ленинграда была бы заблокирована. Ленгорсуд, ставший правопреемником Управления в 1956 г. и успешно справлявшийся с этой задачей, не просто не смог бы организовать работу по управлению лучше. Если бы все задачи Управления сразу были возложены на суд среднего звена, то времени для повышения качества работы суда потребовалось гораздо больше и становление судебной работы должного уровня могло затянуться на десятилетие. Здесь же стараниями УМЮ по г. Ленинграду за 10 лет после войны сеть народных судов была расширена с 60 участков до 130 [23]. Со временем были подобраны кадры, помещения. И пусть проблемы оставались и после 1956 г., качественно они были иными. Судьи, не имеющие юридического образования, являлись исключением, а нарсуды переехали из подвальных помещений, и теперь проблемы касались уже не их размещения, а организации столовых и парового отопления. Работа Управления позволила создать ту материально-техническую базу, на основе которой Ленгорсуд будет выстраивать дальнейшую работу по повышению качества судопроизводства в народных судах. Она дала то необходимое время, которое позволило городскому суду взрастить кадры, выработать судебную практику и политику, другими словами, в полной мере подготовиться, чтобы принять на себя судебное управление в Ленинграде.
1. Карев Д.С. Советская юстиция. М., 1949. С. 89.
2. Соломон П. Советская юстиция при Сталине / Пер. с англ. Л.Максименкова. М., 2008. С. 326.
3. Сборник приказов и инструкций МЮ СССР. 1936-1946. М., 1949. С. 111-113.
4. ЦГАИПД СПб. Ф. 2243. Оп. 2. Д. 21. Лл. 49, 50.
5. ЦГАИПД СПб. Ф. 2243. Оп. 2. Д. 22. Лл. 12, 12 об.
6. ЦГАИПД СПб. Ф. 2243. Оп. 2. Д. 7. Л. 29.
7. ЦГАИПД СПб. Ф. 1711. Оп. 1. Д. 33. Л. 11; ЦГА СПб. Ф. 8134. Оп. 1. Д. 60. Л. 74.
8. ЦГА СПб. Ф. 8134. Оп. 1. Д. 90. Лл. 1-5.
9. ЦГА СПб. Ф. 8134. Оп. 1. Д. 71. Л. 15.
10. ЦГАИПД СПб. Ф. 2243. Оп. 3. Д. 7. Лл. 2, 3.
11. ЦГА СПб. Ф. 7384. Оп. 6. Д. 42. Лл. 16, 71.
12. ЦГАИПД СПб. Ф. 2243. Оп. 2. Д. 1. Л. 16.
13. ЦГАИПД СПб. Ф. 2243. Оп. 2. Д. 4. Л. 12.
14. ЦГАИПД СПб. Ф. 2243. Оп. 2. Д. 10. Л. 59.
15. ЦГА СПб. Ф. 7384. Оп. 25. Д. 64. Л. 119.
16. ЦГА СПб. Ф. 7384. Оп. 25. Д. 17. Лл. 30-31.
17. ЦГА СПб. Ф. 7384. Оп. 26. Д. 89. Лл. 6, 7.
18. ЦГАИПД СПб. Ф. 2243. Оп. 2. Д. 13. Л. 5 об.
19. ЦГАИПД СПб. Ф. 2243. Оп. 2. Д. 25. Л. 2.
20. ЦГАИПД СПб. Ф. 2243. Оп.2. Д. 17. Л. 50 об.
21. ЦГАИПД СПб. Ф. 2243. Оп. 3. Д. 1. Л. 18.
22. Кодинцев А.Я. Государственная политика в сфере юсти-
ции в СССР в 1930—1950-е годы XX века. Куртамыш, 2008. С. 582. 23. ЦГА СПб. Ф. 8134. Оп. 1. Д. 184. Л. 235.
References
1. Karev D. S. Sovetskaya justice. Moscow, 1949, p 89.
2. Solomon P. Sovetskaya justice at Stalin. Moscow, 2008, p. 326.
3. Collection of orders and instructions of the MU of the USSR. 1936-1946. Moscow, 1949, pp. 111-113.
4. Central State Archive of Historico-Political Documents of St. Petersburg (TsGAIPD SPb), Fund 2243, Inventory 2, File
21, fols. 49, 50.
5. Central State Archive of Historico-Political Documents of St. Petersburg (TsGAIPD SPb), Fund 2243, Inventory 2, File
22, fols. 12, 12 ob.
6. Central State Archive of Historico-Political Documents of St. Petersburg (TsGAIPD SPb), Fund 2243, Inventory 2, File 7, fol. 29.
7. Central State Archive of Historico-Political Documents of St. Petersburg (TsGAIPD SPb), Fund 1711, Inventory 1, File 33, fol. 11.
8. Central State Archive of St. Petersburg (TsGA SPb), Fund 8134, Inventory 1, File 90, fols. 1-5.
9. Central State Archive of St. Petersburg (TsGA SPb), Fund 8134, Inventory 1, File 71, fol. 15.
10. Central State Archive of Historico-Political Documents of St. Petersburg (TsGAIPD SPb), Fund 2243 , Inventory 3, File 7, fols. 2, 3.
11. Central State Archive of St. Petersburg (TsGA SPb), Fund 7384, Inventory 6, File 42, fols. 16, 71.
12. Central State Archive of Historico-Political Documents of St. Petersburg (TsGAIPD SPb), Fund 2243 , Inventory 2, File 1, fol. 16.
13. Central State Archive of Historico-Political Documents of St. Petersburg (TsGAIPD SPb), Fund 2243 , Inventory 2, File 4, fol. 12.
14. Central State Archive of Historico-Political Documents of St. Petersburg (TsGAIPD SPb), Fund 2243 , Inventory 2, File 10, fol. 59.
15. Central State Archive of St. Petersburg (TsGA SPb), Fund 7384, Inventory 25, File 64, fol. 119.
16. Central State Archive of St. Petersburg (TsGA SPb), Fund 7384, Inventory 25, File 17, fols. 30-31.
17. Central State Archive of St. Petersburg (TsGA SPb), Fund 7384, Inventory 26, File 89, fols. 6, 7.
18. Central State Archive of Historico-Political Documents of St. Petersburg (TsGAIPD SPb), Fund 2243 , Inventory 2, File 13, fol. 5.
19. Central State Archive of Historico-Political Documents of St. Petersburg (TsGAIPD SPb), Fund 2243 , Inventory 2, File 25, fol. 2.
20. Central State Archive of Historico-Political Documents of St. Petersburg (TsGAIPD SPb), Fund 2243 , Inventory 2, File 17, fol. 50.
21. Central State Archive of Historico-Political Documents of St. Petersburg (TsGAIPD SPb), Fund 2243 , Inventory 3, File 1, fol. 18.
22. Kodintsev A.Ya. A state policy in the sphere of justice in the USSR in the 1930-1950th years of the XX century. Kurtamysh, 2008, p. 582.
23. Central State Archive of St. Petersburg (TsGA SPb), Fund 8134, Inventory 1, File 184, fol. 235.
