CC BY
0
УДК 343.982.3 DOI: 10.24412/2071-6184-2024-3-104-112
УНИФИКАЦИЯ ПОНЯТИЙНО-ТЕРМИНОЛОГИЧЕСКОГО
АППАРАТА В КРИМИНАЛИСТИЧЕСКОМ УЧЕНИИ О СЛЕДАХ
Н.С. Шиловских
Автором рассмотрены проблемы формирования понятийно-терминологического аппарата криминалистического учения о следах в условиях цифровизации. Показаны проблемы в понимании терминов «криминалистическое учение о следах» и «трасология», а также дефиниций электронно-цифрового следа и традиционных криминалистических объектов, зафиксированных с использованием цифровых технологий. Высказано предложение о необходимости выделения электронно-цифрового следа в отдельную категорию материальных следов по характеру изменения окружающей обстановки и мнение о том, что термин «электронно-цифровой след» не применим в контексте исследования криминалистических следов, представленных в виде графических файлов. Отмечена необходимость в продолжении исследования данной области с целью приведения к единообразию понятийно-терминологического аппарата и системы криминалистического учения о следах.
Ключевые слова: криминалистическое учение о следах, трасология, цифровизация, электронно-цифровой след, цифровой способ фиксации криминалистических следов.
В условиях высокого темпа научно-технического прогресса понятийно-терминологический аппарат различных областей научного знания находится в процессе непрерывного преобразования и развития. Такая тенденция не прошла бесследно и для криминалистической науки. За время ее становления учёными было разработано и сформулировано большое количество новых терминов, определений, идей, задач, приемов, методов и средств, рекомендаций и частных теорий которые, безусловно, носят как теоретическое, так и практическое значение. На примере фундаментальной отрасли криминалистической техники -криминалистического учения о следах (следоведение), рассмотрим современные потребности понятийного аппарата данного учения в парадигме цифрови-зации, проблемы семантики отдельных терминов, требующих более детального изучения, осмысления и проработки.
Основные этапы формирования криминалистического учения о следах приходятся на годы советского правления. Неоценимый вклад в становление данного учения внесли работы И.Н. Якимова, С.М. Потапова, Б.И., Шевченко, И.Ф. Крылова, Г.Л. Грановского, Р.С. Белкина, Н.П. Майлис, Е.Р. Россинской и других криминалистов. Однако стоит отметить, что формирование криминалистического следоведения не получило логического завершения и в наши дни.
В научной литературе зачастую встречаются такие понятия, как «криминалистическое учение о следах», «криминалистическое или судебное следоведение», «трасология» [3, 7, 14], употребляемые в контексте синонимов. Для того чтобы разобраться с дефинициями вышеупомянутых понятий, установить их различия или же прийти к общему знаменателю, необходимо проанализировать значения термина «след» в его узком и широком смыслах, так как, ввиду пря-
мой взаимосвязи и параллельного развития данной терминологии, это верный путь к пониманию сущности криминалистического учения о следах.
Впервые в литературе понятие «учение о следах» в криминалистическом значении было употреблено в 1935 г. советским ученым-криминалистом И.Н. Якимовым, которого справедливо считают его основоположником. Следами профессор считал не только следы-отображения (отпечатки, оттиски), но и все те материальные изменения, какие происходят в обстановке места происшествия, в окружающей среде и предметах, связанных с событием преступления [15, с. 57].
Б.И. Шевченко в работе «Научные основы современной трасеологии» не только ограничил понятие «след» следами-отображениями, в соответствие с чем установив границы трасологии, определив её как «отрасль уголовной техники, изучающую различные следы, как отображение внешнего строения материальных объектов, с целью выяснения обстоятельств возникновения таких следов и идентификации указанных объектов» [14, с. 5-6], но и тем самым поместил криминалистическое учение о следах в рамки трасологии.
Таким образом, взгляды обоих ученых нашли как своих последователей, так и критиков, в результате сформировав два подхода к пониманию термина след - в широком (т.е. любое материальное изменение окружающей обстановки) и узком (трасологическом) смысле.
В свете понимания следов в широком значении теоретические положения криминалистического учения о следах относятся ко многим разделам криминалистической техники, изучающим различного рода материальные следы. Под следами же в узком (трасологическом) значении понимаются «материальные отображения на каких-то предметах признаков внешнего строения других материальных объектов, контактно взаимодействовавших с первыми» [5, с. 12].
Особое внимание, уделяемое статическим следам, объясняется успешным решением задач трасологической идентификации. Указанная цель, несомненно, оправдывает выделение в самостоятельную категорию следов-отображений внешнего строения предметов, но следует заметить, что исключать из криминалистического следоведения понятие следов в широком смысле было бы ошибкой, так как это несомненно нанесет вред практике.
Несмотря на то, что отрасль криминалистической техники, именуемой трасологией, буквально переводится с французского языка как «учение о следах», исключить «из числа изучаемых криминалистикой многих других следов, возникающих в связи с событием преступления, имеющих важное значение для его раскрытия и требующих для работы с ними применение средств и методов криминалистической техники, не может быть оправдано» [6, с. 215].
Мы разделяем такой подход и считаем категорически необоснованным исключать из криминалистического следоведения понимание следов в широком смысле, так как при таком подходе из круга исследуемых объектов оказывается вытесненной значительная часть следов, не являющихся отображением внешнего строения предметов, но имеющих немаловажное значение для дела.
Также на наш взгляд, стоит четко разграничивать термины «трасология» и «криминалистическое учение о следах». Ключ к пониманию такого деления лежит в основе классификации следов с учетом их широкого понимания, где все материальные следы разделены в пределах трех больших групп по характеру изменения окружающей обстановки: следы-отображения (наиболее тради-ционны для изучения трасологией); следы-предметы; следы-вещества. Такая классификация позволяет учитывать природу всех следов, представляющих интерес для успешного раскрытия и расследования преступлений, а также дает возможность перестраивать и включать в себя новые категории с учетом развития науки и техники. Важно сказать, что и само восприятие следов-отображений в контексте непосредственных объектов трасологического исследования значительно устарело. Трасология давно вышла за рамки изучения следов-отображений, в качестве объектов ее исследований могут выступать и следы-предметы (узлы и петли, замки, фрагменты, ранее составляющие единое целое) и даже следы-вещества [11, с. 42-48]. Таким образом, мы приходим к выводу, что трасология является подотраслью криминалистического учения о следах.
Необходимо отметить, что понятия «криминалистическое учение о следах» и «криминалистическое или судебное следоведение», можно использовать, как взаимозаменяемые, при этом, в случае использования второго варианта, нами рекомендовано употреблять словосочетание «криминалистическое следоведение», так как данная формулировка напрямую относит учение к отрасли криминалистической техники.
Рассматривая учение о следах в парадигме цифровизации, необходимо отметить феномен последней, который заключается в полной трансформации различных областей человеческого знания и его выхода на качественно новый уровень развития за счёт повсеместного внедрения цифровых технологий. Такой глобальный процесс привел к формированию новых специфических объектов криминалистического исследования, одним из которых является - цифровой след.
На сегодняшний день природа данного понятия остается до конца неизученной, не обозначен точный перечень объектов, входящих в круг данного определения, отсутствует единое мнение среди ученых на механизм следообра-зование в компьютерных системах, а также само наименование указанных следов вызывает ряд вопросов. В научном мире ведется активная дискуссия о месте, занимаемом цифровыми следами в системе криминалистического учения о следах.
За последние годы на монографическом уровне данная проблематика становилась частым объектом для дискуссий. В качестве предлагаемой терминологии для следов, содержащих компьютерную информацию, в литературе встречаются такие термины, как «виртуальный след», «электронно-цифровой след», «цифровой след», а также ряд других наименований, предложенных учеными, исходя из представлений каждого о механизме следообразования в компьютерных системах.
В 2001 г. термин «виртуальный след» был выделен В.А. Мещеряковым в отдельную группу основных следов, занимающую промежуточное положение между материальными и идеальными следами, определив его как «любое изменение состояния автоматизированной информационной системы (образованного ей «кибернетического пространства»), связанное с событием преступления и зафиксированное в виде компьютерной информации (т.е. информации в виде, пригодном для машинной обработки) на материальном носителе, в том числе на электромагнитном поле» [9, с. 115]. Такое положение автор объяснял их схожей природой и с материальными следами (виртуальные следы существуют на материальных носителях), и с идеальными (субъективными по своей сути, т.е. определяются способом считывания информации, неустойчивостью и отсутствием прочной связи с устройством, осуществляющим запись информации). Данной точки зрения придерживался и Усов А.И., отмечая лишь необходимость принимать во внимание помимо электромагнитной формы взаимодействия следообразующего и следовоспринимающего объектов, и другие [13, с. 42].
Со временем в научном мире устоялось мнение, поддерживаемое большинством ученых, о материальной природе следов в сфере компьютерной информации, сопровождаемое появлением терминов «электронно-цифровой след» и «цифровой след» [2, с. 71].
Любая криминалистически значимая информация в компьютерных системах или их сетях передается посредством сигнала, который будучи материальным процессом, например, импульсом электрического тока, электромагнитным колебанием, обладает определенной физической структурой, которую можно выразить в дискретной форме [1, с. 62]. Такая информация содержится в скрытом виде, и для ее преобразования из потенциальной в актуальную необходимо применение специальных средств.
В научных трудах последнего времени можно встретить два основных подхода в интерпретации следов, содержащих компьютерную информацию, первый из которых объясняет их «через призму «классического» криминалистического учения о следах, его терминологии - следообразующий и следовос-принимающий объект, механизм следообразования», основная же идея второго подхода заключается в том, что изучение данных следов должно быть выделено в отдельный раздел криминалистической техники и рассматриваться самостоятельно [8, с. 119].
Анализируя первый подход и процесс передачи компьютерной информации, которая по мнению В.Б. Вехова выражена в электронно-цифровой форме, совершенно справедливо утверждать, что некоторые положения учения о следах и частной теории механизма следообразования устарели и оказались несостоятельными в применении к электронно-цифровым следам (данный термин был предложен В.Б. Веховым в 2008 г., исходя из сущности формы передачи информации) [1, с. 74].
При образовании электронно-цифрового следа отсутствует механическое контактное взаимодействие между следообразующим и следовоспринимающим
объектом, выражающееся в отображении внешних признаков строения одного объекта на другом, в связи с отсутствием физической (пространственной) формы таковых. Как было отмечено ранее, в данном механизме следообразования фиксируются «изменения на уровне электромагнитных взаимодействий цифрового сигнала, которые могут быть выявлены только с помощью технических средств, преобразующих электронно-цифровую модель объекта в вид, доступный для восприятия человеком» [4, с. 55].
По мнению Е.Р. Россинской объектами раздела криминалистической техники - криминалистического исследования компьютерных средств и систем -являются цифровые следы, при этом данный раздел включается автором в систему частной теории информационно-компьютерного обеспечения криминалистической деятельности, «где обоснована криминалистическая дефиниция цифровых следов, описаны их виды и способы собирания» [12, с. 62, 166].
Разделяя точку зрения Е.Р. Россинской и других авторов о том, что «цифровые следы являются следами материальными, так как, будучи оставленными в результате определенных событий, отражаются на материальных объектах», считаем недопустимым исследовать природу цифровых следов изолированно, вне системы криминалистического учения о следах [12, с. 44].
Таким образом, относить электронно-цифровые следы/цифровые следы к следам-отображениям, которые занимают свою нишу в пределах трех больших групп криминалистического следоведения, исходя из характера изменения окружающей обстановки, и представляют собой определение следа в узком смысле, логически неверно. При этом, учитывая особенности процесса следо-образования, мы предлагаем выделить данные следы в самостоятельную группу, наряду со следами-отображениями, следами-предметами, следами-веществами.
Зачастую цифровой след ассоциируется исключительно с объектами судебной компьютерно-технической экспертизы, под которыми подразумеваются категории предметов, относящихся к компьютерным средствам, а именно: программное обеспечение, текстовые и графические документы, базы данных, файлы приложений, файлы мультимедиа и другие [13, с. 98]. Однако на сегодняшний день цифровые следы могут выступать в качестве объектов исследования и других родов и видов экспертиз.
Для того, чтобы разобраться в специфике указанного вида доказательств, необходимо обратиться к научной литературе. Под определением термина «цифровой след» Е.Р. Россинская понимает любые действия с использованием компьютерных систем и их сетей, которые оставляют следы в виде структур компьютерной информации в оперативной памяти компьютера, на носителях информации различных типов, на линиях связи и в коммутаторах [12, с. 44].
Также к цифровым следам автор относит электронные аналоги объектов криминалистического исследования, а именно: аудио- и видеозаписи, фотоизображения, рукописные подписи, документы, дактилоскопические следы, представленные в цифровом виде на специфичных компьютерных носителях, которые выступают в качестве объектов дактилоскопической, фоноскопиче-
ской, портретной, финансово-экономической экспертиз, технико-криминалистической экспертизы документов и прочих [12, с. 61].
А.Л. Колычева определяет «электронно-цифровой след» как «криминалистически значимую информацию, выраженную посредством электромагнитных взаимодействий или сигналов в форме, пригодной для обработки с использованием компьютерной техники, в результате создания определенного набора двоичного машинного кода, либо его преобразования, выразившегося в модификации, копировании, удалении или блокировании, зафиксированная на материальном носителе, без которого не может существовать» [4, с. 39].
В качестве электронно-цифровых следов автор указывает «файлы системного и прикладного программного обеспечения; конфигурационные файлы; файлы-журналы; файлы, источники информации, образующиеся в ходе деятельности пользователя; файлы, обеспечивающие аутентификацию и конфиденциальность пользователей; информация, полученная с помощью соответствующих радиоэлектронных или специальных технических средств» [4, с. 45].
В своих дальнейших рассуждениях относительно следов, образующихся в компьютерных системах, мы будем применять термин «электронно-цифровой след», в виду его точного отражения сущности механизма следообразования в компьютерной среде. Однако, анализируя дефиниции рассмотренных выше терминов (цифровой след, электронно-цифровой след), можно утверждать, что их содержание является все же обобщенным. Рассмотрим справедливость данного утверждения на отдельном примере.
Процесс цифровизации судебно-экспертной деятельности сформировал гибридный по своей сущности вид доказательств, который, с одной стороны, представляет собой традиционный криминалистический след, но при этом наделенный некоторыми свойствами электронно-цифрового из-за способа его фиксации (цифровой формат).
В качестве примера рассмотрим соотношение цифрового фотоизображения следа подошвы обуви со свойствами, присущими только электронно-цифровым следам. Помимо существования информации в компьютерном виде, высокой скорости трансформации, невозможности восприятия непосредственно органами чувств, а только с помощью специальных устройств и программ, следует обратить внимание на такое свойство цифровых следов, предложенное Е.А. Россинской, как новые, отличные от традиционных, способы, методы и процедуры по обнаружению, фиксации и обеспечению сохранности [12, с. 174].
Данное свойство неприменимо к трасологическому объекту, зафиксированному с использованием цифровых технологий, так как способы обнаружения и фиксации следа подошвы обуви не отличаются новизной и являются примером традиционного подхода при работе со следами в ходе осмотра места происшествия. В данном случае цифровой файл выступает скорее неким контейнером или носителем образа запечатленного криминалистического следа, представляющего интерес для трасологического исследования. В памяти устройства фиксируется не исходный объект, а его абстрактная модель, отражающая отдельные стороны. В научных работах применительно к данным объ-
ектам встречается понятие цифровой модели, под которой понимают «объектно-ориентированную модель, выполненную в масштабе 1:1, воспроизводящую в цифровом виде физические и прочие особенности объекта (следа), созданная для решения прикладных задач [10, с. 10].
Однако это не означает, что свойствами самого электронного файла стоит пренебрегать. Напротив, мы считаем, что в ходе проведения криминалистического исследования необходимо уметь анализировать EXIF данные (метаданные) графического файла с целью выявления признаков внесения в него изменений. В таких случаях проводится моноэкспертиза в рамках комплексного исследования, с расширением компетенции судебного эксперта. Факт отсутствия или изменения метаданных файла должен быть отражен в исследовательской части экспертного заключения. Решение о направлении данного графического файла на дополнительную компьютерно-техническую или фототехническую экспертизы для установления обстоятельств внесения изменений принимается инициатором.
Итак, чтобы определиться, какие объекты исследования попадают под категорию электронно-цифровых следов, необходимо уяснить, природу криминалистически значимой информации, содержащейся в них, и их причинно-следственную связь с происшедшим событием. Так графический файл с изображением следа обуви, возник не в результате совершения преступления, а в результате фиксации криминалистического следа в ходе осмотра места происшествия. В данном случае, графический файл будет являться объектом трасо-логического исследования, при этом, если в ходе анализа метаданных будет установлено, что в него были внесены изменения, он автоматически будет рассматриваться, как потенциальный объект судебной компьютерно-техническая экспертизы, и содержащаяся в нем информация о предмете преступного посягательства будет относиться к категории электронно-цифровых следов.
Обобщая вышесказанное, можно констатировать, что на сегодняшний день понятийно-терминологический аппарат и система криминалистического учения о следах не приведены к единообразию с поправкой на цифровизацию. Необходимо понимать существенную разницу между терминами «криминалистическое учение о следах» и «трасология», последний из которых является подотраслью первого, а понятия «криминалистическое учение о следах» и «криминалистическое следоведение» можно использовать, как взаимозаменяемые. Считаем, что, исходя из природы электронно-цифровых следов, необходимо выделить их в отдельную категорию наравне со следами-отображениями, следами-предметами, следами-веществами, а также решить проблему семантики электронно-цифрового следа и традиционных криминалистических объектов, зафиксированных с использованием цифровых технологий. На наш взгляд, термин «электронно-цифровой след» не применим в контексте исследования криминалистических следов, представленных в виде графических файлов. Разработку наименования для объектов такой категории необходимо положить в основу предмета будущих исследований.
Список литературы
1. Вехов В.Б. Криминалистическое учение о компьютерной информации и средствах ее обработки: дис. ... д-ра юрид. наук: 12.00.09. Волгоград, 2008. 561 с.
2. Вехов В.Б. Основы криминалистического учения об исследовании и использовании компьютерной информации средств ее обработки: монография. Волгоград: ВА МВД России, 2008. 401 с.
3. Ищенко Е.П. Общий взгляд на криминалистическое следоведение // Вестник Восточно-Сибирского института МВД России. 3 (90) 2019. С. 146-156.
4. Колычева А.Н. Фиксация доказательственной информации, хранящейся на ресурсах сети Интернет: дис. ... д-ра юрид. наук: 12.00.12. Орел, 2018. 199 с.
5. Коршунов В.М. Следы на месте происшествия: обнаружение, фиксация, изъятие. М.: Экзамен, 2001. 288 с.
6. Криминалистика: учебник. Т. 1 / В.С. Аханов, Р.С. Белкин, Г.Г. Зуйков, В.П. Лавров, [и др.]; под ред.: Р.С. Белкина, Г.Г. Зуйкова. М.: НИиРИО ВШ МВД СССР, 1969. 376 а
7. Крылов И.Ф. Криминалистическое учение о следах: монография. Л.: Издательство Ленинградского университета, 1976. 198 с.
8. Кунчев Й.Д. Цифровые следы и правовая природа криминалистики // Цифровой след как объект судебной экспертизы: материалы Международной научно-практической конференции. М.: Проспект. 2022. С.78-85.
9. Мещеряков В.А. Основы методики расследования преступлений в сфере компьютерной информации: дис. ... д-ра юрид. наук: 12.00.09. Воронеж, 2001. 386 с.
10. Несмиянова И.О. Применения информационных технологий в производстве трасологических экспертиз: автореф. дис. ... д-ра юрид. наук: 12.00.09. М., 2021. 30 с.
11. Прудникова А.Ю. Фиксация следов крови при проведении осмотра места происшествия для целей трасологического исследования // Экспертная практика. М., 2022. № 93. С.42-48.
12. Россинская Е.Р. Теория информационно-компьютерного обеспечения криминалистической деятельности: монография. М.: Проспект, 2022. 254 с.
13. Усов А.И. Концептуальные основы судебной компьютерно-технической экспертизы: дис. ... д-ра юрид. наук: 12.00.09. М., 2002. 402 с.
14. Шевченко Б.И. Научные основы современной трасологии / под ред. Зицер Е.У. М., 1947. 54 с.
15. Якимов И.Н. Криминалистика. Уголовная тактика. М.: ЛексЭст, 2003.
496 с.
Шиловских Надежда Сергеевна, адъюнкт заочной формы обучения Московского университета МВД России имени В.Я. Кикотя, иас1е2Ис1а. к1уаеа\аа,таИ. ги, Россия, Москва
UNIFICATION OF THE CONCEPTUAL AND TERMINOLOGICAL APPARATUS IN THE FORENSIC DOCTRINE OF TRACES
N.S. Shilovskikh
The article considers the problems of formation of the conceptual and terminological apparatus of the forensic doctrine of traces in the conditions of digitalization. The problems in understanding the difference between the terms "forensic science of traces" and "tracology", definitions of an electronic digital trace and traditional forensic objects recorded using digital technologies are shown. The opinion is expressed on the need to separate the electronic digital footprint into a separate category of material traces by the nature of environmental changes, as well as the assumption that the term "electronic digital footprint" is not applicable in the context of the study of forensic traces presented in the form of graphic files. It is noted that there is a need to continue research in this area in order to bring the conceptual and terminological apparatus and the system of forensic teaching about traces to uniformity.
Key words: forensic science of traces, tracology, digitalization, electronic digital footprint, digital method of recording forensic traces.
Shilovskikh Nadezhda Sergeevna, postgraduate student of correspondence studies at the V.Ya. Kikot Moscow University of the Ministry of Internal Affairs of Russia, nadezhda.kiyaeava@mail.ru, Russia, Moscow
