CC BY
26
Проблемы уголовного права
A.M. SYSOEV*
CRIMINAL AND LEGAL PROTECTION OF A PERSON FROM ENCROACHMENTS BASED ON THE MOTIVES OF HATRED AND PREJUDICES IN THE LEGISLATION OF FOREIGN COUNTRIES
УДК 343.342 (4/8) ББК 67.408 (4/8) С95
Аннотация: статья посвящена рассмотрению осо-бенностейуголовнойответственности за деяния, мотивированные ненавистью, в законодательствезару-бежных стран. Автор проводит анализ общих тенденций законотворчествав этой области и сопоставляет их с отечественным уголовным законодательством.
Ключевые слова: преступления экстремистской направленности, преступления ненависти, уголовное законодательствозарубежныхстран, мотивы вражды.
АЛЕКСАНДР
МИХАЙЛОВИЧ
СЫСОЕВ*
УГОЛОВНО-ПРАВОВАЯ ОХРАНАЛИЧНОСТИ ОТ ПОСЯГАТЕЛЬСТВ, ОСНОВАННЫХ НА МОТИВАХНЕНАВИСТИ И ПРЕДУБЕЖДЕНИЙ В ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВЕ ЗАРУБЕЖНЫХ ГОСУДАРСТВ
Annotation: the article is devoted to the studying of the peculiarities of criminal responsibility for the deeds motivated by hatred in the legislation of foreign countries. The author analyzes common tendencies of lawmaking in this sphere and compares them with criminal legislation of our country.
Key words: extremism crimes, hatred crimes, criminal legislation of foreign countries, motives of hatred.
В уголовном законодательстве целого ряда государств исторически сложилась система уголовной превенции преступлений, совершенных по мотивам этнической, национальной, религиозной вражды или ненависти, по каким-либо иным социально-демографическим и биологическим признакам. Осознание высокой общественной опасности указанных деяний постепенно привело национальных законодателей к введению уголовной ответственности, качественно отличающейся в различных странах. «Идея уголовно-правовой борьбы с разжиганием розни между различными группами населения уходит своими корнями в Х1Х в., хотя первоначально законодатель имел в виду предотвращение скорее социальных, чем национальных и религиозных, конфликтов Так, в Индии еще в 1898 г. Уголовный кодекс был дополнен ст. 153 А, установившей ответственность за разжигание вражды или ненависти между “различными классами индийских граждан”»1.
Преступления экстремистской направленности, выделяемые отечественным законодателем, где в качестве квалифицирующего признака выступает мотивация преступника - политическая, идеологическая, расовая, национальная или религиозная ненависть или вражда, а также ненависть или вражда в отношении какой-либо социальной группы, не являются исключением среди мировых тенденций уголовно-правовой защиты личности от преступных посягательств, направленных на ущемление ее прав и достоинства. Несмотря на недавнее закрепление группы «преступления экстремистской направленности» в отечественном уголовном праве (2002 г.), ранее в законодательстве нашей страны присутствовали уголовно-правовые нормы, предусматриваю-
* Кандидат психологическихнаук, доцент; заместитель начальника юридического факультета (Вологодскийинститут права и экономики ФСИН России). E-mail: sam3110@rambler.ru.
щие ответственность за деяния, относимые в их современном понимании к экстремистским.
В ряде западных стран понятия «hate crime» и «bias motivated crimes»используются для обозначения уголовных правонарушений, соотносимых в нашем понимании с деяниями экстремистского характера.
Употребляя термин «преступление ненависти», стоит отметить его особый смысл и содержание. Профессор Я.И. Гилинский утверждает, что это «обычное» насилие, но совершаемое в силу определенных, перечисленных в законе мотивов2. Эти деяния отличаются от иных преступлений тем, что преступник обращается со своеобразным посланием к представителям определенной группы, носителям конкретных социально-демографических и биологических признаков о том, что их присутствие нежелательно. К. Хэберман, анализируя американское уголовное законодательство в этой области, отмечает: «Эти законы на самом деле наказывают преступные мысли, поскольку преступные акции - подстрекательство, избиение, вандализм, убийство - сами по себе противоречат закону»3. Вместе с тем стоит отметить, что у понятия «преступление ненависти» нет универсальной характеристики, поскольку все страны имеют свою уникальную историю развития и воспринимают это понятие по-разному. Как отмечает Д. Гудлей, «в Европе не существуетуни-фицированного определения этого феномена ни в юриспруденции, ни в социальных науках. Более того, термин «преступления ненависти» относительно новый для многих европейских государств, традиционно рассматривающих отдельные проявления ненависти - антисемитизм, деятельность крайне правых экстремистов, насилие на расовой почве»4. Ненависть к членам определенной группы как элемент субъективной стороны подобных преступлений объединяет их в одну группу и соответственно «объединяет усилия государств и международного сообщества в борьбе с ними»5.
В целях всестороннего анализа уголовной ответственности по мотивам расовой, национальной, религиозной ненависти или иным предубеждениям в зарубежных странах нами были проведены исследования уголовного законодательства Австрии, Аргентины, Бельгии, Болгарии, Голландии, Федеративной Республики Германии, Франции, Норвегии, Польши, Соединенных Штатов Америки, Великобритании, Канады, Дании, Турции, Израиля, Испании, Швеции, РеспубликиСан-Марино, Китай-скойНародной Республики, Японии, Южной Кореи, а также стран, образовавшихся на постсоветском
пространстве, - Армении, Азербайджана, Беларуси, Украины, Латвии, Эстонии, Молдовы, Узбекистана, Казахстана, Таджикистана, Кыргызстана, Грузии. В результате проведенного анализа было выявлено, что уголовное законодательство практически всех государств содержит положения о наказуемости ущемления равенства граждан по различным основаниям, что отражает конституционные гарантии и вводит запрет на нарушение прав и свобод граждан на основании их национальности, расы, пола, языка, религии или по другим отличительным признакам. При этом в уголовных кодексах некоторых стран (Австрия, Испания, Азербайджан, Казахстан и др.) специально оговаривается, что совершение любого преступления по этническим, расовым, религиозным или иным схожим мотивам становится общим отягчающим наказание обстоятельством. Уголовное законодательство других стран (Аргентина, Бельгия, Турция, Франция, Швеция и др.) предусматривает; что подобный мотив может быть отягчающим обстоятельством только в контексте отдельных преступлений, таких как убийство, причинение телесных повреждений различной степени тяжести, вандализм.
В ходе проведенного исследования из изученных стран только в уголовном законодательстве Японии (1907 г.) и Южной Кореи (1953 г.) специальных норм, в которых были бы заложены отдельные мотивы вражды или ненависти по каким-либо социально-демографическим или биологическим признакам, выявлено не было, что, на наш взгляд, связано с моноэтническим и практически моноре-лигиозным составом населения этих стран.
Сопоставление национальных уголовных законодательств показывает значительные расхождения в определении объекта посягательства рассматриваемых преступлений в зависимости от выбранного законодателем подхода к пониманию деяния. В качестве объекта, как правило, выступают: общественный порядок или общественная безопасность, основы конституционного строя, государственные и общественные устои, конституционные права и свободы граждан и даже международная безопасность. В национальных законодательствах не только наблюдаются значительные различия в подходах к определению объективной стороны «преступлений ненависти» (прежде всего в определении перечня криминализируемых деяний), но и имеются существенные расхождения относительно перечня признаков различий, определяющих мотивы преступления. Такими призна -ками могут быть раса (Болгария, ФРГ, Франция и т. д.), национальность, этническое происхождение, религиозные убеждения (Польша,
Проблемы уголовного права
Проблемы уголовного права
Франция, Швеция и т. д.), цвет кожи (Швеция, Норвегия и т. д.) и даже сексуальная ориентация лица (Дания, Голландия, Чехия, Норвегия). Наряду с этими относительно определенными признаками в законодательстве ряда государств существуют и неопределенные признаки, например «образ жизни и ориентации лица» (Норвегия) и «другие подобные обстоятельства» (Швеция), которые дают неопределенный круг критериев для отнесения деяния к «совершенному по мотиву предубеждений».
Некоторые авторы утверждают, что наличие мотива политической ненависти в качестве обстоятельства, отягчающего уголовное наказание, нехарактерно для уголовного законодательства западных стран6. Это не совсем верно, поскольку указанный мотив встречается в качестве обстоятельства, отягчающегоответственность, в уголовном законодательстве отдельных государств (Чехия, Беларусь, некоторые штаты США), но при этом данный мотив соотнесен с насилием. В отечественном уголовном законе указание насилия не является обязательным криминализирующим деяние признаком. Яркий пример этого утверждения - ст. 280 УК РФ, где не только не упоминается призыв к насилию, но и не раскрывается сущность экстремистской деятельности.
Из исследуемых нами национальных законодательств термин «экстремизм» встречается только в уголовном законодательстве Республики Узбекистан, причем речь идет о его религиозной форме. Статья 2441 УК Республики Узбекистан предусматривает ответственность за изготовление или хранение с целью распространения материалов, содержащих идеи религиозного экстремизма, сепаратизма и фундаментализма.
Несмотря на сложность юридических конструкций соответствующих составов, недостаточную определенность формулировок закона и существенные трудности в правоприменении, наличие в уголовном законодательстве большинства стран норм об ответственности за воз-
буждение расовой, национальной, религиозной и других видов ненависти, а равно за унижение достоинства человека по признаку принадлежности к определенной социально-демографической или биологическойгруппе имеет большое превентивное значение. Совершенствование системы отечественной уголовно-правовой превенции деяний, соотносимых с экстремистской деятельностью, где в качестве квалифицирующего признака выступают мотивы расовой, национальной, религиозной вражды или ненависти, а равно вражда или ненависть по отношению к представителям какой-либо социальной группы показывает стремление законодателя соответствовать мировой практике. Однако одной из основных проблем криминализации деяний, относимых к «преступлениям ненависти», на международном уровне остается необходимостьобеспеченияравновесия между свободой слова и системой превенции криминальных проявлений расизма и ксенофобии.
Следуетотметить, что основная тенденция уголовного законодательствабольшинства государств - расширение списка признаков, относимых к предубеждениям, что особенно заметно при анализе эволюции уголовного закона за последнее десятилетие. Довольно ярко это проявляется в странах Евросоюза, где главным стимулирующим фактором такого развития выступают попытки унификации законодательстваразличных стран.
Сравнительный анализ национальных законодательств показывает, что необходимость специальной криминализации «преступлений ненависти» получила широкое признание в мире. Сопоставление законодательствастран Западной и Восточной Европы свидетельствует об общих тенденциях в формировании уголовно-правовых норм, предусматривающих ответственность за деяния, связанные с проявлением расизма, национализма, религиозной нетерпимости и других видов предубеждений, которые, несомненно, оказывают влияние на развитие отечественного уголовного закона в данной области.
1 Капинус О.С. Современное уголовное право в России и за рубежом некоторые проблемы ответственности. М., 2008. С. 119.
2 См.: ГилинскийЯ.И. Социальное насилие: теория и российская реальность // Рос. криминол. взгляд. 2008. № 2. С. 231.
3 http://www.imcl.ru/usa/070530 АэЫа.рИр.
4 Цит. по: Дремина-Волок Н.В. Международно-правовое противодействие преступлениям «ненависти» // Уголовноеправо: стратегия развития в XXI в. М., 2009. С. 490.
5 Там же. С. 491.
6 См., напр.: Сергун Е.П. Экстремизм в российском уголовном праве: автореф. дис. ... канд. юрид. наук Тамбов, 2009. С. 5.
