CC BY
1
УДК 343.2/.7
УГОЛОВНО-ПРАВОВАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ВООРУЖЕННЫХ НАПАДЕНИЙ НА ОБРАЗОВАТЕЛЬНЫЕ УЧРЕЖДЕНИЯ В РОССИИ
Вторушина Вероника Витальевна
Помощник прокурора Первомайского района г. Владивостока
Приморского края,
аспирант Санкт-Петербургского юридического института (филиала]
Университета прокуратуры Российской Федерации
В статье проанализированы случаи вооружённых нападений в общеобразовательных учреждениях, имеющие место быть в Российской Федерации. На сегодняшний день проблема вооруженных нападений на образовательные учреждения стоит крайне остро, так как случаи стрельбы в школах происходят с пугающей частотой по всему миру. Самые громкие случаи подобных инцидентов перешли в разряд культовых и нашли подражателей не только в Америке, но и в других странах, в том числе и России, где тенденции восхваления и подражания убийцам стали набирать обороты с начала 2010-х, и продолжают усиливаться по сей день. В статье проведен научный анализ и критическое осмысление уголовно-правовой характеристики вооруженных нападений на образовательные учреждения. На основании сделанных выводов сформулировано обоснование правомерности привлечения виновных лиц к уголовной ответственности при наличии оснований для квалификации их преступных деяний, как убийство, а в некоторых случаях, террористический акт. Исследование материалов таких дел за последние три года дал возможность выделить комплекс фактов, которые нужно учесть при разработке системы мер профилактики и пресечения преступления против личности. Из числа таких мер необходимо выделить работу с учащимися образовательных учреждений различного уровня, гармонизации отношений между обучающимися, обучающимися и педагогами.
Ключевые слова: вооруженные нападения, уголовно-правовая характеристика, «скулшутинг», убийства в образовательных организациях, квалификация нападений, убийство двух или более лиц, террористический акт, безопасность, образовательное учреждение, предупреждение нападений.
Одним из последних вооруженных нападений на образовательное учреждение, считаются события, произошедшие в сентябре 2022 г. в гимназии №175 г. Казани. После этого о безопасности в учреждениях образования и профилактике преступления данной категории заговорили снова. Проблему активно обсуждали на всех уровнях, начиная от школьного и заканчивая Государственной Думой. Многие пришли к выводу, что основным видом, хотя и не самым главным, противодействия насилию в учреждениях с массовым пребыванием детей, является уголовно-правовая практика. Поэтому стоит переосмыслить роль и значение действующего на сегодня уголовного законодательства, реализацию его статей и положений с целью предупреждения и пресечения случаев насилия в системе образования России [1].
Обратим особое внимание на первый закон, который учитывает современные реальности, защищая права, интересы детей. Это Федеральный закон от 07.06.2017 №109 - ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон «Об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних». Кроме этого, было изменено содержание ст. 15.1 Федерального закона от 27.07.2006 № 149 - ФЗ «Об информации, информационных технологиях и о защите информации» с целью повышения эффективности механизмов, защищающих детей от суицидального поведения.
Данные изменения российского законодательства объяснялись участившимися ситуациями проявления насилия со смертельным исходом в образовательных учреждениях и суицидами среди детей, подростков и молодёжи. Согласно Национальной стратегии действий в интересах детей в период с 2012 г. до 2017 г. должны быть реализованы меры по предотвращению подросткового суицида [2].
Согласно установленным законодательством правилам, Роскомнадзор должен информировать представителей МВД РФ обо всех фактах распространения информации, имеющей признаки нарушений уголовного права.
Дополнительно в 2017 г. Федеральное собрание Российской Федерации принимает Федеральный закон от 07.06.2017 №120-ФЗ, который вносит изменения в уголовный и уголовно-процессуальный кодексы Российской Федерации и устанавливает ряд существенных мер, направленных на противодействие преступным лицам, склоняющих детей к суициду. Кроме этого, данные изменения криминализировали деяния в виде распространения информации, содержащей призывы к самоубийству и способы его совершения.
Таким образом, Уголовный кодекс России был дополнен тремя новыми статьями, и одна статья была издана в новой редакции. Это статьи 110, 1101 , 1102 , 1512 , содержащие основание для привлечения виновных лиц к уголовной ответственности за склонение, содействие, побуждение к самоубийству, вовлечение детей в действия, опасные для жизни.
Разработчики Федерального закона от 18.12.2018 № 472-ФЗ «О внесении изменений в ст. 15-1 Федерального закона «Об информации, информационных технологиях и о защите информации» и ст. 5 Федерального закона «О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию» продолжили работу в данном направлении и предложили устранить пробелы в законодательстве, которое предусматривает возможность оперативного реагирования на информацию, содержащую признаки уголовного преступления, а именно призывы к самоубийству и способах его совершения. Впервые в законодательстве Российской Федерации был упомянут термин «колумбайн», как противоправное сообщество.
Российские СМИ оценили вклад данного закона в борьбу с насилием над детьми и выразили однозначную негативную позицию к так называемым «колумбариям», группам смерти. Проблема действительно оказалась актуальной. Только за 2017 г. в России было пресечено 200 случаев вовлечения детей в сообщества, пропагандирующие насилие и суицидальное поведение. О данной негативной тенденции рассказал секретарь СБ РФ Патрушев Н.П. на совещании в Центральном федеральном округе в октябре 2020 г.
В частности, он привёл такие цифры: более 70 тысяч детей и подростков в Российской Федерации оказались вовлечены в колумбарии, группы смерти различного вида.
Однако можно признать, что принятых законов недостаточно, чтобы эффективно защищать права, интересы подрастающего поколения. Данный процесс должен быть продолжен и в дальнейшем. В целом, современное законодательство, включая уголовное право, в полной мере соответствует той опасности, которую представляют собой колумбарии, группы смерти и другие сообщества, пропагандирующие насилие и суицидальное поведение среди детей и подростков. Однако, судебно-следственная практика в этом отношении не так однозначна. Например, часто случаи вооруженных нападений в организациях образования, повлекшие за собой смерть, квалифицируются согласно ч.2 ст. 105 и ч. 1 ст.30 УК РФ (покушение на убийство, убийство]. Кроме этого, данные деяния попадают под статьи ст. 2231 и ч.1 ст. 205 УК РФ (незаконное изготовление взрывчатых веществ и публичные призывы к совершению террористической деятельности] [3].
Вооруженные нападения, повлекшие смерть, произошедшие в учреждениях системы образования в России подпадают под действие ч. 2 ст. 105 УК РФ, то есть убийство при отягчающих обстоятельствах. Например, в 2018 г. Владислав Росляков расстрелял 20 человек, учащихся политехнического колледжа в г. Керчь. Его действия были расценены, как убийство общеопасным способом. В свою очередь, Борис Банин,
учащийся колледжа в посёлке Красная Пойма Московской области, в 2019 г. устроил бойню в образовательном учреждении. Его действия были квалифицированы, как покушение на убийство двух и более лиц, и незаконное хранение оружия (ч. 2 ст. 30, ст. 105 УК РФ и ст. 222 УК РФ]. За свои деяния преступник получил 6 лет колонии строгого режима. В случае с Баниным суд установил, что в его планы входило убийство однокурсников, преподавателя [4].
Часть 2 ст. 105 УК РФ была инкриминирована Ильназу Галяевиеву по факту нападения на учащихся гимназии №175 г. Казани в 2021 г., во время которого погибли школьники и учителя. Иноземцеву Я.М. после задержания в 2021 г. было предъявлено обвинение по факту планирования нападения на школу №61 г. Волгограда с применением самодельного взрывного устройства (ч. 1 ст. 2231 УК РФ и ч. 1 ст. 30, п. «а», «е» ч. 2 ст. 105 УК РФ].
В 2020 г. задержаны за приготовление к убийству двух и более лиц школьники 8 класса г. Снежинска Осипов и Бобылёв. Свои действия они объяснили предвзятым отношением к ним одноклассников и учителей. В сети «Интернет» они нашли видеоролик о нападении на школу Колумбайн в США, что подтолкнуло Осипова и Бобылёва к повторению подобного сценария в своей школе. Они научились делать зажигательные смеси и даже стали повторять стиль одежды преступников, напавших на школу Колумбайн.
По результатам анализа подобных уголовных делах, обнаружено несколько спорных судебных решений.
Например, в 2020 г. СУ СК РФ по Тюменской области квалифицировало действия учащегося 10 класса Тихоненко А.В. по ч. 1 ст. 30 и п. «а» ч. 2 ст. 105 УК РФ, то есть приготовление к убийству двух и более лиц. При этом ранее обвиняемый уже находился на профилактическом учёте, как сторонник колумбария. Тихоненко А.В., испытывая неприязнь к другим людям, решил направить свой негатив на убийство учащихся образовательных учреждений Ишимского района и г. Ишима. Для реализации поставленной цели он находился в поиске оружия, способного убить человека на расстоянии. Но реализовать преступное желание не смог, так как был задержан правоохранительными органами. По материалам следствия заставкой на мониторе его компьютера было фото преступников, расстрелявших детей в школе Колумбайн (США]. В его компьютере также были обнаружены сайты, рассказывающие о массовых убийствах учащихся в США и России. В смартфоне Тихоненко А.В. была переписка в «Телеграмм-канале», где обвиняемый заявлял о своей ненависти к русским, политике страны, а так же к представителям других религий. В частности Тихоненко А.В. писал, что «ненавидит Россию и хочет стереть её с лица земли». Представляется, что данные факты свидетельствуют о признаках подготовки к террористическому акту, а не просто к убийству.
Однако не всегда имелись достаточные основания квалифицировать преступление, как террористический акт. Например, в 2020 г. Никитину Д.Ю. было предъявлено обвинение по статье подготовки к террористическому акту, то есть по ч.1. ст. 205 и ч.1 ст.30 УК РФ. Обвиняемый самостоятельно изготовил зажигательное устройство и хотел применить его. В своем аккаунте в социальной сети «ВКонтакте» он написал, что 1 сентября планирует повторить действия «по образцу Рослякова». Цель таких действий он указал, как убийство не менее 100 человек. После совершения преступления Никитин Д.Ю. планировал закончить жизнь самоубийством. Следствием дана квалификация и заявлению обвиняемого «повторить подвиг Михаила Жлобицкого». Данная фраза была квалифицирована, как публичный призыв к совершению акта терроризма, пропаганда терроризма (ч. 2 ст. 2052 УК РФ].
Необходимо отметить, что в постановлении о возбуждении уголовного дела мотив Никитина Д.Ю. описан как «подражание», а цель предполагаемых деяний, как «причинение смерти лицам, относящимся к неопределённым социальным группам». Следователь указал, что в действиях обвиняемого имеет место быть «демонстративный характер», так как он в переписке в социальной сети писал «услышишь про меня во всех новостях».
При этом представляется, что, квалифицируя деяния, следователь не совсем правильно дал его обоснование.
Для своего аккаунта Нититин Д.Ю. выбрал ник Сид Бендер. Следователь указал, что данный пользователь социальной сети выбрал своей коммуникативной целью воздействие на представителей государственной власти. В свою очередь Никитин Д.Ю. оценивал государственную власть с негативной стороны. В частности, он отрицательно характеризовал результаты деятельности президента России [5].
Однако, нужно сказать, что следователь не приводит никаких доводов о том, на какие конкретно решения органов власти собирался воздействовать обвиняемый. Данное обстоятельство подвергает сомнению правильность решения, квалифицировать преступление Никитина Д.Ю., как подготовка к террористическому акту.
Ещё больше сомнений в верности принятого решения возникает, если проанализировать результативную часть постановления о возбуждении уголовного дела, где следователь дополняет цели, которые преследовал обвиняемый, его желанием дестабилизировать деятельность органов государственной власти. При этом, никаких доводов и обоснования этому не приводится.
Есть основания полагать, что квалифицировать действия виновного следует как, подготовка к убийству двух и более лиц с использованием общеопасного способа.
Стоит обратить внимание ещё на некоторые проблемы подобных дел, а именно, неоднократное изменение квалификации действий обвиняемого уже в процессе следствия. Примером этому может служить случай в школе №14 г. Саратова, где были задержаны подростки Милешкин и Шустов. В рапорте ФСБ, производившей задержание было указано, что виновным вменяется ч.1 ст.30 и ч.2 ст.205 УК РФ, то есть подготовка к террористическому акту в составе группы лиц. Но следственные органы по-другому квалифицировали данные действия, отнеся их к подготовке к убийству двух и более лиц, то есть им вменялась ч.1 ст.30, п. «а», «ж» ч.2 ст.105 УК РФ.
В материалах дела имеется запись, что Милешкин, Шустов действовали из «личных неприязненных отношений к одноклассникам и другим учащимся своей школы», что послужило поводом для формирования преступного замысла. Приготовление к убийству осуществлялось путём поиска необходимого огнестрельного оружия, боеприпасов.
Оперативные работники ФСБ провели допрос Шустова, в ходе которого выяснилось, что подросток хотел подражать Дилану Клиболду, Владу Рослякову, Эрику Харрисону и другим лицам, причастных к нападениям на образовательные учреждения в различных уголках мира. Периодически Шустов выкладывал их идеи на своей странице в «ВКонтакте».
Шустов и Милешкин считали, что одноклассники издеваются над ними, смеются над их поступками. В число тех, кого нужно было наказать, подростки включили и «нерусских» из параллельного класса.
Результаты допроса позволяют выразить сомнение в правильности квалификации виновных действий обвиняемых, которые нужно характеризовать, как подготовка к террористическому акту, а не к убийству. Обосновать это можно тем, что Шустов заявил оперативному работнику, что их целью было убийство как можно больше школьников нерусской национальности, и чтобы в образовательное учреждение прекратили принимать нерусских. Хотелось подросткам и того, чтобы на них обратили внимание. Шустов и Милешкин желали, чтобы на их проблемы обратили внимание на самом высшем уровне, на уровне Правительства РФ, чтобы в саратовские школы «не принимали нерусских, таджиков, армян, кавказцев». Следователь задал им вопрос, сколько человек они планировали убить. На что подростки ответили, что не менее 20 или хотя бы 40 [6].
Для подобных уголовных дел более точна квалификация, данная правоприменительными органами в деле, рассматривающем действия Шумовой в г. Серпухове в 2020 г. После окончания 9 классов общеобразовательной школы, Шумова работала продавцом в магазине «Крепёж». Впоследствии она увлеклась идеологией «Колумбайна» и изучала в сети интернет запрещённые материалы, интегрируя их на свою страницу «ВКонтакте». Кроме этого, 17-ти летняя Шумова установила на своём
компьютере браузер TOR, и смогла через него сказать инструкции по изготовлению взрывного устройства и пыталась изготовить самодельное взрывное устройство и взрывчатые вещества. Это дало основание квалифицировать её действия, как приготовление к террористическому акту согласно ч.1 ст.30, ч.1 ст.205 УК РФ.
Со слов Шумовой, в школьные годы она была замкнутой и необщительной. Друзей и подруг у неё не было. Часто посещали мысли о суициде. Особенно она возмущалась позицией руководителей органов образования, которые, по мнению Шумовой, даже не пытались защитить её от издевательств других подростков. На следствии Шумова показала, что в её планы входило изготовление нескольких взрывных устройств, которые она хотела установить в людных местах города и взорвать. Данными действиями обвиняемая хотела привлечь внимание местных властей не только к себе, но и к «неправильной внутригосударственной внутренней политики», которую реализует Правительство РФ [7].
Из вышеизложенного следует, что Шумова не скрывала своих намерений воздействовать своим поступком на органы государственной власти.
Таким образом, выявлены обоснованные противоречия в квалификации виновных действий, выражающихся в применении насилия с использованием оружия с целью причинения вреда здоровью лицам, находящимся в образовательных учреждениях. В связи с этим необходимо решить вопрос, как правильно квалифицировать такие действия, как подготовка к убийству, убийство или террористический акт.
В своём большинстве подобные преступления содержат признаки убийства (ст.105 УК РФ]. При этом, если обратить внимание на цели подобных деяний, то нередко они попадают под действие ст. 205 УК РФ, то есть террористический акт. В этой связи есть основания полагать, что на этапе предварительного расследования были допущены определённые ошибки в квалификации виновных действий. Необходимо детально проанализировать судебно-следственную практику в этом направлении и дать правоохранительным органам обоснованные рекомендации, каким образом квалифицировать данные дела.
В настоящее время в Российской Федерации происходит формирование законодательства, необходимого для эффективной защиты прав, интересов подрастающего поколения, исключения влияния на детей и подростков различных групп смерти, колумбайнов, скулшутинга. Свои предложения по уточнению отдельных статей и положений законов и подзаконных актов вносят учёные, политики, общественность. При этом не поступает предложения изменить или дополнить определение террористического акта, данного в ст. 205 УК РФ, чтобы данная квалификация виновных действий охватывала случаи совершения убийств или других насильственных действий опасных для здоровья в организациях образования. Законодатели считают, что настоящее уголовное законодательство достаточно чётко и ясно трактует общественную опасность преступлений подобного рода, деятельность групп, сообществ в сети интернет, аналогичных колумбайну.
По результатам анализа различных случаев вооруженных нападений на образовательные учреждения, последствием которых стали смертельные исходы, можно сделать вывод, что чаще всего данные деяния были квалифицированы, как убийство при отягчающих обстоятельствах. При этом, следственная и судебная практика по делам, связанным с колумбайном и скулшутингом требует глубокого анализа и обобщения со стороны заинтересованных органов, включая и Пленум Верховного суда РФ. Правоохранительные, судебные органы должны подготовить свои рекомендации, по каким признакам необходимо квалифицировать подобные преступления.
Изучив меры предупреждения преступлений, связанных с насилием в образовательных учреждениях и массовыми убийствами, можно сделать вывод о том, что применение механизмов уголовного права, строгие приговоры судов нельзя считать основным способом профилактики подобных преступлений, представляется, что для решения данной проблемы необходимо организовать эффективную профилактическую работу в семье, школе и других общественных структурах.
25 | Страница • АКТУАЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ БОРЬБЫ С ПРЕСТУПЛЕНИЯМИ № 4 - 2 0 2 3 Список использованных источников
1. Пастыка Е. А. Проблема вооруженных нападений подростков в образовательных учреждениях // Вестник Пензенского государственного университета. - 2020. - № 3(31]. - С. 21-25.
2. Михайлова Е. В. Особенности предупреждения вооруженных нападений в образовательных учреждениях Российской Федерации, совершаемых несовершеннолетними // Общественная безопасность, законность и правопорядок в III тысячелетии. - 2020. - № 6-1. - С. 75-81.
3. Михайлова Е. В. Криминологическая характеристика вооруженных нападений в образовательных учреждениях Российской Федерации (schoolshooting) // Научный вестник Омской академии МВД России. - 2021. - Т. 27, № 1(80]. - С. 20-25.
4. Жукова С. С. Уголовно-правовая характеристика массовых беспорядков и вооруженного мятежа // Вестник Калининградского филиала Санкт-Петербургского университета МВД России. - 2020. - № 2(60]. - С. 156-160.
5. Орлов В. В. Закономерности в поведении лиц, осуществляющих вооруженные нападения на учебные учреждения // Психопедагогика в правоохранительных органах. - 2022. - Т. 27 № 3(90]. - С. 316-325.
6. Воробьев С. М. Вооруженные нападения в российских образовательных учреждениях: причины совершения и некоторые аспекты противодействия // Современное право. - 2023. - № 7. - С. 100-103.
7. Орлов В. В. О терминологическом наполнении понятий «колумбайн», «скулшутинг» и «вооруженные нападения на учебные учреждения // Теория и практика социогуманитарных наук. - 2022. - № 2(18]. - С. 21-27.
CRIMINAL AND LEGAL CHARACTERISTICS OF ARMED ATTACKS
ON EDUCATIONAL INSTITUTIONS IN RUSSIA
Vtorushina V. V.
The article analyzes the cases of armed attacks in educational institutions that take place in the Russian Federation. Today, the problem of armed attacks on educational institutions is extremely acute, as cases of school shootings occur with frightening frequency around the world. The most high-profile cases of such incidents have passed into the category of cult ones and have found imitators not only in America, but also in other countries, including Russia, where the trends of praising and imitating murderers have been gaining momentum since the early 2010s, and continue to intensify to this day. The article provides a scientific analysis and critical understanding of the criminal-legal characteristics of armed attacks on educational institutions. On the basis of the conclusions drawn, the justification of the legality of bringing the perpetrators to criminal responsibility is formulated if there are grounds for qualifying their criminal acts as murder, and in some cases, a terrorist act. The study of the materials of such cases over the past three years has made it possible to identify a set of facts that need to be taken into account when developing a system of measures for the prevention and suppression of crimes against the person. Among such measures, it is necessary to highlight the work with students of educational institutions of various levels, the harmonization of relations between students, students and teachers.
Keywords: armed attacks, criminal law characteristics, «schoolshooting», murders in educational organizations, qualification of attacks, murder of two or more persons, terrorist act, security, educational institution, prevention of attacks.
