Уголовно-правовая характеристика преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотиков Текст научной статьи по специальности «Право»

ВОПРОСЫ УГОЛОВНОГО ПРАВА И КРИМИНОЛОГИИ

© Крюков А. А., 2005

УГОЛОВНО-ПРАВОВАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ПРЕСТУПЛЕНИЙ, СВЯЗАННЫХ С НЕЗАКОННЫМ ОБОРОТОМ НАРКОТИКОВ

Политика - это сфера деятельности, в рамках которой осуществляется управление обществом (властвование). Уголовная политика реализуется в таких формах, как правотворчество в уголовно-правовой сфере; применение уголовноправовых норм; уголовно-правовое воспитание1. В силу сложности законотворческой деятельности некоторые новеллы в уголовном законодательстве недостаточно полно отражают нужды общества в уголовно-правовом регулировании2. Дефекты норм могут заключаться в отсутствии необходимой четкости, устойчивости и определенности правовых предписаний. Приведенный тезис полностью применим к ст. 228, 228.1 УК РФ, реализация которых при сходных следственно-судебных ситуациях зачастую дает противоречивые решения по делам, связанных с НОН. Формулировка диспозиций указанных статей, сложности процесса доказывания позволяют варьировать законом в зависимости от личного интереса, при этом с юридической точки зрения решения органов правопорядка по квалификации действий виновных выглядят вполне сносно. Однако это приводит к тому, что практика назначения наказаний за преступления, представляющие незаконный оборот наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов, представляется необоснованно мягкой. Так, по данным судебного департамента Иркутской области, в 2001 г. общее количество осужденных условно за незаконный оборот наркотических средств либо психотропных веществ составило 72 %, в 2002 г. - 66,6 %, в 2003 г. - 69 %3.

После принятия закона от 8.12.2003 г. № 162-ФЗ «О внесении изменений и дополнений в УК РФ»4, незаконные действия в целях сбыта фактически утратили сущность самостоятельного преступления и могут теперь рассматриваться только как приготовление к сбыту. Такое решение законодателя можно объяснить, возможно, тем, что это были «искусственные» преступления, поскольку являют собой фактически лишь стадию реализации умысла на сбыт. В результате этого цель сбыта (субъективная категория) как обстоятельство, подлежащее установлению, имело определенные сложности доказывания. На практике это приводило к тому, что работники правоохранительных органов вынуждены были в любом случае реализовывать проверочную закупку - то есть торговец все-таки совершал сбыт. Несмотря на обстоятельства, свидетельствовавшие о наличии цели сбыта у виновного и обозначенные в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с наркотическими средствами, психотропными, сильнодействующими и ядовитыми веществами» (далее - По-

становление)5, при окончательной (в суде) квалификации действий виновных в отношении реализованного товара вменялся сбыт и его приобретение и хранение в тех же целях, а в отношении остального изъятого «добра» - незаконное приобретение и хранение без цели сбыта («для себя»). В качестве наиболее типичного примера можно привести дело Перевозникова, который, находясь на ул. Тимирязева г. Иркутска, у дома № 24, незаконно сбыл за 100 руб. гр. А. наркотическое средство - героин, весом 0,1 г, а оставшийся героин весом 0,78 г, подсудимый оставил при себе в целях дальнейшего сбыта, поместив его в правый карман брюк, после чего был задержан сотрудниками милиции во дворе этого дома. В итоге Перевозников был осужден по ч.2 ст. 228 УК РФ в отношении сбыта 0,1 г героина, а в отношении незаконного хранения и приобретения в целях сбыта 0,78 г виновный ответственности не понес, поскольку «у суда нет достаточных оснований признать допустимыми... материалы». Так, в постановлении о направлении материалов по подследственности не перечислено, какие конкретно документы и предметы направляются следователю, нет данных об оформлении сопроводительных документов и фактической их передачи в следственное подразделение; следователем не вынесено мотивированное постановление о приобщении документов к материалам уголовного дела и т. д». Исходя из этого, суд сделал вывод о том, что «Пере-возников совершил виновные действия по сбыту лишь одному неустановленному лицу»6. В других случаях факт сбыта вообще исключался из обвинения как основанный на недопустимых доказательствах, и виновному назначалось условное наказание по ч.1 ст. 228 УК РФ в редакции 1996 г. Более того, проверочная закупка в определенных кругах порождала рассуждения о том, что это фактически провокация преступления, где оперативные работники - подстрекатели к сбыту (ч.4 ст. 33 ст. 228.1 УК РФ). Борьба с наркотиками в таком виде не придавала популярности закону и работникам правопорядка.

В то же время, необходимо признать, что до внесения изменений у правоприменителя был в запасе инструмент привлечения к ответственности «затаившихся» наркосбытчиков. Так, в силу ст. 2 ФЗ «О милиции» задачей работников милиции является предупреждение и пресечение преступлений и административных правонарушений, поэтому пресекать более тяжкое по сравнению с незаконным хранением наркотика преступление - сбыт - можно было на стадии фактического приготовления к нему. При всей порочности судебной практики по делам НОН, практика привлечения виновных по незаконным

приобретению и хранению в целях сбыта при отсутствии самого сбыта имелась. Так, председатель Кемеровского областного суда обращает внимание на неоднозначный подход судов области к назначению наказания лицам, осужденным за незаконное приобретение и хранение наркотических средств с целью сбыта (6,5 % от количества всех лиц, осужденных по ст. 228 УК РФ) и за сбыт наркотических средств (13 % от осужденных по ст. 228 УК РФ). Как показало изучение этой категории уголовных дел, к 75 % осужденных за приобретение или хранение с целью сбыта и за сбыт наркотических средств, при назначении наказания применялась ст. 64 УК РФ, а в отношении 48 % этой категории осужденных назначалось условное наказание с применением ст. 73 УК РФ. Во многих случаях, как усматривается из обобщения, суды необоснованно применяют ст. 73 УК РФ в отношении сбытчиков наркотических средств7. Таким образом, несмотря на все сложности, связанные с применением ст. 228 УК РФ в редакции 1996 г., при определенном подходе со стороны правоохранительных органов часть виновных все-таки несла ответственность. Сегодня «цель сбыта» по-прежнему сложна в доказывании, а, учитывая, что данные действия не являются преступлением, то у работников правопорядка нет стимула для скорейшего изобличения наркоторговцев. Следовательно, за период своей разработки преступник теперь имеет возможность торговать зельем, причиняя, таким образом, больше вреда здоровью населения.

По-прежнему дискутабельным остается вопрос относительно квалификации действий уличных распространителей наркотиков - т. н. бегунков. Не смотря на то, что особый акцент должен отводиться определению действительного сбытчика наркотиков как лица, который распоряжается наркотиком как своим собственным, что предполагает, в частности, (но не всегда) получение этим лицом выгоды от сделки (разницу (остаток) между приобретенным у оптовика наркотиком и сбытым «товаром»)8, вопрос о квалификации мелких распространителей заслуживает внимания. Это, как правило, наркозависи-мые лица, не имеющие постоянного места работы, которые за определенное вознаграждение (как правило, в виде определенного количества наркотического средства в зависимости от количества проданных доз и интенсивности торговли). Суть их работы - формировать клиентуру и осуществлять передачу наркотиков. Другая категория лиц, осуществляющих передачу наркотиков - лица, которые по просьбе потребителя, не знакомого со сбытчиком, либо по каким-то причинам не желающего контактировать с ним, покупают для него наркотические средства. Считается, что указанные лица лишь помогают совершить незаконную сделку с наркотическими средствами третьим лицам (сбытчикам). В отличие от мелких распространителей, сбытчики - распорядители наркотиками - самостоятельно принимают решение и реализуют свою собственную волю в отношении предмета преступления. Исходя из этой логики, посредникам можно вменить только незаконное хранение наркотика и, воз-

можно, пособничество в сбыте и приобретении. Согласно ч. 5 ст. 33 УК РФ пособником признается лицо, содействовавшее совершению преступления советами, указаниями, предоставлением информации, средств или орудий совершения преступления либо устранением препятствий, а также лицо, заранее обещавшее скрыть преступника, средства или орудия совершения преступления, следы преступления либо предметы, добытые преступным путем, а равно лицо, заранее обещавшее приобрести или сбыть такие предметы. Из всех перечисленных форм пособничества к нашей ситуации с известной долей условности можно применить «устранение препятствий», если под словом «препятствия» понимать любые обстоятельства, мешающие исполнителю реализовать свой умысел.

Когда посредник действует на стороне потребителя, последний в этом случае является подстрекателем к незаконному приобретению и хранению наркотиков и исполнителем незаконного приобретения. Следовательно, его действия содержат признаки ч. 1 ст. 228 и ч. 4 ст. 33 ст. 228 УК РФ. Посредник отвечает по ст. 228 УК РФ как лицо, выполняющее объективную сторону незаконного хранения; ч. 5 ст. 33 ч.1 ст. 228 УК РФ. Однако, поскольку объективную сторону приобретения наркотиков выполняет их потребитель, можно утверждать, что пособничество в нем выразилось в незаконном хранении наркотика (передача денег продавцу, доставка и передача наркотического средства потребителю охватывается незаконным хранением). Поскольку совершено единичное преступление, посреднику вменяется только незаконное хранение наркотиков с описанием в процессуальных документах обстоятельств помощи потребителю. Для потребителя подстрекательство не образует состава отдельного преступления, подпадающего под ст. 228, поэтому он в силу принципа справедливости должен нести ответственность по ст. 228 УК РФ за незаконные приобретение и хранение (с момента получения наркотика от посредника) наркотических средств и по ч. 4 ст. 33 и ст. 228 УК РФ за то, что вовлек в незаконный оборот еще одно лицо. С другой стороны, общественная опасность посредника выше, поскольку объективно он причастен не только к приобретению, но и распространению наркотиков (в отличие от потребителя, которого в любом случае распространителем назвать нельзя), а факт распространения наркотиков как преступный результат находится в прямой причинной связи с его действиями. Полагаю, данное обстоятельство необходимо учитывать при назначении наказания.

Действующий в интересах сбытчика посредник является соучастником в сбыте, поскольку его действия обусловлены личными отношениями с ним, а не с потребителями. Умысел на сбыт формируется задолго до встречи с потребителем, следовательно, квалификация его действий как соучастника привязана к ст. 228.1 УК РФ. Его помощь сбытчику выражена в совершении конкретной нелегальной сделки купли-продажи наркотика, находящегося у него в оперативном управлении - то есть в распространении. Между его действиями и наступившими в

результате них последствиями существует прямая причинно-следственная связь. Согласно ч. 2 ст.33 УК РФ исполнителем признается лицо, непосредственно совершившее преступление либо непосредственно участвовавшее в его совершении совместно с другими лицами (соисполнителями). Следовательно, в данном случае имеет место соисполнительство в сбыте - п. «а» ч. 2 ст. 228 УК РФ. Необходимо отметить, что последующее согласие мелкого распространителя выступить в роли «закупного» может быть расценено как активное способствование раскрытию преступления, однако Примечание № 1 к ст. 228 УК РФ не позволяет освобождать подобных лиц от уголовной ответственности. Позитивное поведение виновного может быть учтено только при назначении наказания.

Следует также остановиться на ситуации, когда хранение наркотиков осуществляется по типу гражданско-правового договора хранения. Например, опасаясь разоблачения, торговец зельем просит товарища на день подержать товар у себя. Общественно опасное действие «товарища» одновременно содержит признаки нескольких составов преступлений, не образующих идеальной совокупности. Эти статьи являются конкурирующими, однако приоритет какой-либо из них не определен, что являет собой противоречие как вид формально-логического дефекта предписаний уголовного закона, когда нормы имеют «общую область» применения («пересекаются»), но на пересечении не определена специальность одной из них и при этом замысел был построить конструкцию по альтернативному принципу9. Таким образом, возможны следующие варианты квалификации его действий - ч. 1 ст. 228 УК РФ (незаконное хранение наркотического средства в крупном размере без цели сбыта); ч.1 ст. 30 ч. 1 ст. 228.1 УК РФ (незаконное хранение наркотического средства в крупном размере с целью сбыта - приготовление к сбыту); ч. 5 ст. 33 ч.1 ст. 228 УК РФ - пособничество в сбыте в форме устранения препятствий. Сбыт вменять нельзя, так как он не является распространителем наркотиков - у кого их взял, тому и отдал. В задачу хранителя сбыт не входит, его функции обособлены и ограничены незаконным хранением наркотика. Поскольку хранение в целях сбыта - это стадия преступной деятельности, которая своим логическим результатом имеет факт сбыта, постольку приготовление к сбыту данному лицу вменять нельзя. Если нет цели сбыта, то действия виновного подпадают под незаконное хранение без цели сбыта. Обращение сбытчика с просьбой о хранении, предшествующие приобретение и хранение в силу ч. 1 ст. 30 УК РФ охватываются приготовлением к сбыту. Стало быть, на данной стадии пособничество в сбыте выражено в самостоятельном преступлении - хранении наркотика. Так как виновный совершает одно преступление, ему можно вменить либо пособничество в сбыте, либо незаконное хранение без цели сбыта. Принимая во внимание, что здесь лицо, совершившее преступление, «сотрудничает» со сбытчиком, а не приобретателем, основы квалификации преступлений обя-

зывают вменять ему ч. 5 ст. 33 п. «б» ч. 2 ст. 228 УК РФ.

Отдельно следует остановиться на обозначенной Постановлением ситуации, когда лицо совершает приобретение путем сбора дикорастущих растений или их частей, содержащих наркотические вещества на земельных участках граждан, если эти растения не высевались и не выращивались, в противном случае лицо надлежит привлекать за хищение наркотических средств. Необходимо отметить, что в Российской Федерации действует государственная монополия на основные виды деятельности, связанные с оборотом наркотических средств, психотропных веществ: культивирование растений; разработку, переработку, распределение, ввоз (вывоз), уничтожение наркотических средств, психотропных веществ10. Незаконное культивирование предполагает посев (посев семян или высадка рассады без надлежащего разрешения на любых земельных участках, в том числе на пустующих землях) и выращивание (уход за посевами и всходами с целью доведения их до определенной стадии созревания). При первом приближении может показаться, что поскольку гражданин, выращивающий наркотикосодержащие растения в крупном размере, в любом случае совершает преступление (ст. 231 УК РФ - незаконное культивирование запрещенных к возделыванию растений, содержащих наркотические вещества), то лицо, незаконно завладевшее этими растениями, не должно отвечать за хищение. В частности, при решении этого вопроса проект Постановления Пленума Верховного Суда РФ «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с наркотическими средствами, психотропными

веществами и их аналогами» в качестве варианта предлагает следующую редакцию п. 14 - «по смыслу ст. 229 УК РФ ответственность за хищение наркотических средств, психотропных веществ наступает в случаях противоправного их изъятия у юридических и физических лиц, владеющих ими законно, в том числе путем сбора наркотикосодержащих растений либо их частей с земельных участков сельскохозяйственных организаций, которые в установленном порядке выращивают эти растения. Изъятие наркотических средств и психотропных веществ, находящихся у юридических и физических лиц в незаконном владении, лицом, которому известно об этом11, рассматривается как незаконное приобретение указанных средств или веществ, и при наличии соответствующих признаков преступления, предусмотренного ст. 228 УК РФ». Видимо, разработчики Проекта исходят из того, что всякое хищение, в том числе наркотиков, в любом случае сопряжено с причинением ущерба собственнику. Наличие ущерба - реального или предполагаемого - придает деянию опасность уровня, необходимого для его признания преступным. Поскольку уголовный закон не может защищать незаконные интересы (в данном случае культиватора растений), то речь об ущербе, как о криминообразующем признаке хищений, вести нельзя. Данный вывод подтверждается следующим примером. Если злоумышленник проникнет в лабораторию, где на законных основаниях возделывают

растения, содержащие наркотические вещества, и уничтожит их, то при наличии необходимых условий будет нести ответственность по ст. 167 УК РФ. Если он аналогичные действия совершит, допустим, в отношении наркозависимого, который в теплице незаконно выращивает коноплю, то состав преступления отсутствует, поскольку эти действия общественно полезны. Следовательно, именно от факта законности нахождения наркотических средств у «потерпевшего» зависит степень общественной опасности и квалификация действий их нового обладателя.

Однако, как представляется, решение вопроса о применении к данной ситуации ст. 228 либо 229 УК РФ непосредственно зависит от того, что понимается под объектом преступления, каков механизм воздействия деяния на объект преступления, в чем заключается ущерб, причиняемый объекту12. Уголовный закон в данном случае охраняет не интересы конкретного нарко-зависимого, и не наркотики сами по себе, а отношения между людьми, основанные на правомерном поведении всех субъектов. Даже специалисты в области преступлений против собственности отмечают, что «опасность каждого имущественного посягательства не может измеряться только размером причиненного индивиду материального ущерба»13. Таким образом, в ст. 229 УК РФ, где основным непосредственным объектом выступает здоровье населения, акцент переносится с интересов незаконного владельца имущества на интересы общества, ибо общественное отношение - это не единичная связь конкретных лиц по поводу конкретных благ, а более высокое по своему уровню явление. Данное преступление, независимо от причиненного ущерба, нарушает порядок оборота наркотиков и условия реализации имущественных отношений. Стало быть, виновный, завладевший незаконно наркотиками из незаконного владения другими лицами, должен нести ответственность по ст. 229 УК РФ.

□ □ □ □ □

1 Коробов П. В. Правовая политика и дифференциация уголовной ответственности. 2005 г. http://sartraccc.sgap.ru/.

2 Коробеев А. И. Уголовно-правовая политика: проблемы криминализации и декриминализации в новейшем уголовном законодательств. http://sartraccc.sgap.ru.

Мартынович А. Ю. Незаконный оборот наркотических средств, психотропных веществ и их аналогов: квалификация, освобождение от уголовной ответственности и наказания : автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Красноярск, 2004. С. 3.

4 Парламентская газета. 2003. 12 дек.

5 Бюллетень ВС РФ. 1998. № 7.

6 Приговор Кировского районного суда г. Иркутска в отношении Перевозникова В. А. 1975 г. р. от 29.10.2000 г. 7Письмо председателя Кемеровского областного суда В. Вьюнова от 15.10.01 г. № 01-19/246.

8 Соктоев З. Б. Уголовно-правовая характеристика преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотиков. Иркутск, 2004. С. 36.

9 Щепельков В. Ф. Уголовный закон как формальнологическая система: автореф. дис. . д-ра юрид. наук. М., 2003. http://sartraccc.sgap.ru/.

10 Постановление Правительства РФ от 3 сентября 2004 г. № 454 «О запрещении культивирования на территории Российской Федерации растений, содержащих наркотические вещества».

11 Очевидно, если данное лицо не знало о незаконности владения потерпевшим наркотиками, то ему необходимо вменять покушение на хищение наркотических средств.

12 Прохоров В. С. Преступление и ответственность. Л., 1984. С. 3.

13 Бойцов А. И. Преступления против собственности. СПб., 2002. С. 22.