CC BY
658
УДК 616-035.7
*Н.А. Савич, **А.Ю. Коломийцев
E-mail: medicina@tomsk.ru
УГОЛОВНО-ПРАВОВАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА НАРУШЕНИЯ МЕДИЦИНСКИМИ РАБОТНИКАМИ СВОИХ ПРОФЕССИОНАЛЬНЫХ ОБЯЗАННОСТЕЙ В СФЕРЕ ОКАЗАНИЯ МЕДИЦИНСКОЙ ПОМОЩИ
* Кузбасский институт ФСИН России, г Новокузнецк; ** Сибирский медицинский Фонд им. Д.Д. Яблокова, г. Томск
Homo mensura omnium rerum (лат.) -Человек - мера всех вещей Протагор
Errare humanum est... in concreto falsa in uno -falsa in omnibus (лат.) -Человеку свойственно ошибаться... в определенных случаях ошибка в одном -
ошибка во всем! Сенека - старший
Основным, неотъемлемым благом для человека является его жизнь и здоровье, основным естественным правом - право на жизнь и на охрану здоровья. С утратой здоровья в большей или меньшей степени обесцениваются многие иные блага, снижается активность индивида, потребность в самореализации, трудоспособность. Сознавая особую, государственную значимость сохранения здоровья народа, законодатель в преамбуле «Основ законодательства Российской Федерации об охране здоровья граждан» называет надлежащую охрану здоровья граждан неотъемлемым условием жизни общества и подтверждает ответственность государства за сохранение и укрепление здоровья граждан.
Одной из наиболее действенных гарантий конституционного права на охрану здоровья являются меры уголовно-правового воздействия.
В предыдущей статье, посвященной критериям разграничения врачебной ошибки, несчастного случая и преступления в сфере оказания медицинской помощи, мы попытались в общих чертах уяснить, какого рода поведение медицинского работника, причиняющее вред здоровью больного, тем не менее, признается правомерным и исключает уголовную ответственность, а какое - признается преступным со всеми вытекающими последствиями. Данное повествование имеет целью кратко характеризовать те деяния медицинских работников, совершение которых в процессе оказания медицинской помощи предполагает применение к виновному уголовно-правовых мер. Такими деяниями, согласно Уголовному кодексу России, являются прежде всего:
• Причинение смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения лицом своих профессиональных обязанностей (ч. 2 ст. 109 УК РФ);
• Причинение тяжкого вреда здоровью по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения лицом своих профессиональных обязанностей (ч. 2 ст. 118 УК РФ);
• Неоказание помощи больному (ст. 124 УК РФ). Состав «неоказания помощи больному» сформулирован в Уголовном кодексе следующим образом:
Преступным является:
«1. Неоказание помощи больному без уважительных причин лицом, обязанным её оказывать в соответствии с законом или со специальным правилом, если это повлекло по неосторожности причинение средней тяжести вреда здоровью больного...
2. То же деяние, если оно повлекло по неосторожности смерть больного либо причинение тяжкого вреда его здоровью.»
Для понимания и правильного применения указанной статьи Уголовного кодекса важно в первую очередь установить субъект неоказания помощи больному, то есть лицо, несущее ответственность за совершение этого деяния. Чтобы ответить на вопрос, кто и в каких случаях может быть субъектом рассматриваемого преступления, необходимо обратиться к ряду нормативных актов1.
Как верно отмечает Ф. Ю. Бердичевский2, одним из первых после 1917 г. в РСФСР документов, регламентирующих порядок и характер оказания медицинской помощи, было Постановление ВЦИК и СНК РСФСР от 1 декабря 1924 г. «О профессиональной работе и правах медицинских работников»3. Остановимся на
1 Ввиду отсутствия в УК РФ прямого указания на субъект неоказания помощи больному и отсутствия упоминания о помощи определенного вида - медицинской, напрашивается любопытный вывод. По буквальному толкованию ст. 124 УК РФ субъектом этого преступления может быть не только медицинский работник, а объективная сторона деяния может заключаться в отсутствии не только медицинской, но и иной непосредственно не лечебной помощи. Например, отказ работников аптеки предоставить телефон для вызова скорой помощи, отказ шофера скорой помощи в перевозке больного.
В рамках данной работы ограничимся анализом состава, описанного в ст. 124 УК РФ, лишь применительно к медицинским работникам.
2 Бердичевский Ф.Ю. Уголовная ответственность медицинского персонала за нарушение профессиональных обязанностей.
- М.: Юридическая литература, 1970. - 128 с.
3 СУ РСФСР 1924 г., № 8.
нем более подробно, так как основные его положения действительны до настоящего времени.
В п. 8 данного постановления сказано: «Всякий медицинский работник, занимающийся практической лечебной деятельностью, обязан в случаях, требующих скорой медицинской помощи, оказывать первую медицинскую помощь согласно инструкции, изданной Наркомздравом по соглашению с Наркомвнуделом, Наркомтрудом и ВЦСПС».
Следовательно, субъектом рассматриваемого преступления не могут быть такие представители медицинской профессии, как, например, судебные и санитарные врачи и другие медицинские работники, не занимающиеся практической лечебной деятельностью.
Указанная Инструкция «О порядке и правилах оказания первой неотложной помощи» от 11 марта 1926 г.4 уточняет, что к случаям, требующим оказания первой неотложной помощи, относятся «телесные травматические повреждения, отравления и внезапные заболевания, угрожающие опасностью для жизни». В п. 1 Инструкции записано, что неотложная медицинская помощь должна оказываться всеми лечебными учреждениями, как государственными, так и частными.
В п. 2 данной инструкции также указано, что первая неотложная помощь общего характера, не требующая специальных знаний, приемов, приспособлений и инструментария, должна оказываться каждым медработником в пределах «компетенции соответственно профессиональной группе медработников».
В п. 3 говорится о том, что первая неотложная помощь доставленным в лечебное учреждение должна оказываться во всякое время соответствующим медперсоналом, причем в случаях, требующих неотложного вмешательства специалиста, дежурный медперсонал «обязан принять необходимые меры к вызову его во всякое время».
Пункт 4 гласит: «Первая неотложная помощь пострадавшим от несчастных случаев, находящимся на дому, оказывается Станцией скорой помощи или при отсутствии таковой - медперсоналом районного пункта (подстанции) на дому, при отсутствии же последнего - медперсоналом ближайшего лечебного учреждения, а при невозможности и этого - находящимся в районе медперсоналом».
В п. 5 записано: «В случаях, когда вызванный к больному медицинский работник не может по роду своей специальности, недостатку знаний или по другим причинам оказать неотложную помощь, он обязан дать соответствующие указания больному или окружающим его лицам по вопросу о вызове другого медработника или транспортированию заболевшего (пострадавшего) в лечебное учреждение».
В последующих пунктах инструкции разъясняется, что первая неотложная помощь находящимся вне дома (на улице и т. п.) должна оказываться каждым при-
сутствующим медицинским работником в пределах его профессиональной компетенции; каждое лечебное учреждение и аптека обязаны предоставить помещение для оказания помощи пострадавшему и для временного его нахождения до отправления в больницу; каждое лечебное учреждение обязано предоставить в распоряжение оказывающего помощь медработника необходимые для этого средства, приспособления и материалы; каждая аптека по поводу каждого внезапного заболевания или несчастного случая обязана давать каждому гражданину сведения об имеющихся в районе лечебных учреждениях, медицинских работниках, а также разрешать пользоваться телефоном для вызова медицинского работника или врача скорой помощи; каждая аптека обязана вне очереди и бесплатно отпускать все лечебные средства и материалы по требованию медицинского работника, оказывающего первую неотложную помощь.
Итак, субъектом преступления является только лицо, обязанное оказывать медицинскую помощь больным в силу закона или специального правила. В первую очередь это врачи и лица среднего медицинского персонала. Причем правилами не предусмотрено различий между служебным и неслужебным временем медицинских работников, между теми из них, кто состоит в штате государственных и муниципальных лечебно-профилактических учреждений, и теми, кто является сотрудником частных лечебных учреждений.
Привлечение лица к уголовной ответственности возможно только при установлении его вины в содеянном. Рассматриваемое преступное деяние характеризуется умышленной формой вины. Под преступлением, совершенным умышленно, понимается деяние, совершенное с прямым или косвенным умыслом. Преступление признается совершенным с прямым умыслом, если лицо осознавало общественную опасность своих действий (бездействия), предвидело возможность или неизбежность наступления общественно опасных последствий и желало их наступления. Преступление признается совершенным с косвенным умыслом, если лицо осознавало общественную опасность своих действий (бездействия), предвидело возможность наступления общественно опасных последствий, не желало, но сознательно допускало эти последствия либо относилось к ним безразлично.
Таким образом, не может быть привлечён к уголовной ответственности по статье 124 УК РФ медицинский работник, не оказавший помощь больному по неосторожности, выразившейся в том, что он неосновательно заблуждался в характере заболевания пострадавшего и не прибегнул к соответствующему медицинскому вмешательству, необходимость в котором стала бы для него очевидной при более внимательном отношении к делу.
Объектом этого преступления является жизнь и здоровье человека.
4 Бюллетень Наркомздрава РСФСР. 1926 г., №5. 88
Объективная сторона рассматриваемого преступления характеризуется бездействием. Поэтому не охватываются признаками ст. 124 УК РФ профессионально неправомерные деяния медицинских работников, совершенные в активной форме, то есть путем действия. Кроме того, представляется, что для квалификации по ст. 124 УК РФ необходимо, чтобы само бездействие заключалось в полном отсутствии помощи больному.
Бездействие медицинского работника может выражаться, например, в неявке к больному по вызову, либо в отказе принять его в лечебное учреждение.
Нелишне, применительно к характеристике объективной стороны преступления, предусмотренного ст. 124 УК РФ, еще раз подчеркнуть, что в указанном постановлении ВЦИК и СНК от 1 декабря 1924 г. говорится об обязанности медицинского работника оказывать помощь больному в случаях, предусмотренных инструкцией. К таким случаям Инструкция от 11 марта 1926 г. относит: тяжелые травматические повреждения, отравления, внезапные заболевания, угрожающие опасностью для жизни. Инструкция требует от медицинских работников не вообще оказания медицинской помощи, а оказания первой и неотложной (скорой) медицинской помощи.
Надо отметить, что сопоставление неоказания помощи больному в современной редакции ст. 124 УК РФ с преступлением, предусмотренным ст. 125 УК РФ (Оставление в опасности) не может не вызвать критических замечаний по поводу конструкции состава в ст. 124 УК РФ. При попытке отграничить указанные составы, получаем любопытную картину.
Объектом обоих преступлений выступает жизнь и здоровье человека.
Объективную сторону образует бездействие. При этом объективная сторона оставления в опасности может быть выражена в оставлении без помощи лица, находящегося в опасном для жизни или здоровья состоянии и лишенного возможности принять меры к самосохранению по малолетству, старости, болезни или вследствие своей беспомощности, в случаях, если виновный имел возможность оказать помощь этому лицу и был обязан иметь о нем заботу либо сам поставил его в опасное для жизни или здоровья состояние. Объективная сторона преступления, предусмотренного ст. 124 УК РФ, представляет собой неоказание помощи больному без уважительных причин лицом, обязанным её оказывать в соответствии с законом или со специальным правилом, если это повлекло по неосторожности причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью или смерть больного.
Субъектом оставления в опасности может быть лицо, достигшее 16 лет, обязанное иметь заботу о другом человеке либо само поставившее потерпевшего в опасное для жизни или здоровья состояние. Субъектом неоказания помощи больному является только лицо, обязанное оказывать медицинскую помощь больному в силу закона или специального правила.
Субъективная сторона обоих преступлений выражается в умысле по отношению к содеянному: виновный осознает, что лицо нуждается в помощи, но не желает оказывать её.
Таким образом, законодатель, по сути, предусмотрел единственный критерий отграничения составов преступлений, предусмотренных статьями 124 и 125 УК РФ. Этим критерием является субъект преступления, и в зависимости от того, кто и при каких обстоятельствах не выполнил обязанности по оказанию помощи, ставятся различия в объективной стороне. Получается, что если «оставление в опасности» имеет место в сфере оказания медицинской помощи, совершается медицинским работником в отношении больного, содеянное следует квалифицировать по ст. 124 УК РФ, являющейся специальной по отношению к ст. 125 УК РФ. Недоумение вызывает следующее обстоятельство. Состав преступления, предусмотренного ст. 125 УК РФ - формальный, оконченным преступление является независимо от наступления реальных вредных последствий. В случае же совершения подобного (в сущности тождественного) деяния медицинским работником в отношении больного, содеянное следует квалифицировать по ст. 124 УК РФ, предусматривающей обязательным признаком состава данного преступления - наступление общественно опасных последствий деяния, выраженных в причинении тяжкого или средней тяжести вреда здоровью либо смерти больного. В этой связи представляется крайне нелогичным отказ законодателя от формулировки одноименной статьи Уголовного кодекса 1960 г. (ст. 128), предусматривавшей ответственность за неоказание помощи больному без уважительных причин лицом, обязанным её оказывать по закону или специальному правилу. Состав этого преступления по УК 1960 г. был формальным, что более адекватно отражает государственную важность надлежащего оказания медицинской помощи гражданам и недопустимость безнаказанного нарушения правил, установленных в медицинской деятельности, пусть даже содеянное и не повлекло реальных вредных последствий по независящим от виновного обстоятельствам. Часть вторая ст. 128 УК 1960 г. вполне справедливо предусматривала повышение ответственности в случае, если вредные последствия в виде вреда здоровью или смерти больного все же наступили.
В ч. 2 ст. 118 и ч. 2 ст. 109 Уголовного кодекса РФ говорится о причинении тяжкого вреда здоровью и смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения лицом своих профессиональных обязанностей. Повышение ответственности в этих случаях связано с тем, что лицо, исполняющее профессиональные обязанности, должно соблюдать, наряду с общими, еще и специальные правила, обусловленные спецификой профессиональной деятельности.
Объект и субъект указанных преступлений те же, что и применительно к рассмотренному выше неоказанию помощи больному.
Неосторожное причинение смерти может быть результатом как действия, так и бездействия медицинского работника, что нередко проявляется в виде грубого нарушения или невыполнения профессиональных правил, невнимательности.
Причинение смерти по неосторожности возможно как по легкомыслию, так и по небрежности. В судебной практике возникают трудности при отграничении причинения смерти по легкомыслию от убийства с косвенным умыслом. И в том, и в другом случае виновный предвидит возможность наступления смерти потерпевшего в результате своих действий. Однако при легкомыслии, в отличие от косвенного умысла, виновный не относится к смерти безразлично, предпринимает меры, препятствующие её наступлению, он рассчитывает на свои профессиональные знания, на какие-либо иные факторы, которые позволят избежать смертельного исхода. Но ввиду того, что виновный переоценивает свои возможности и возможности факторов, на которые он рассчитывал, смертельный исход все-таки наступает.
Примером легкомысленного отношения к выполнению своих профессиональных обязанностей может служить, например, проведение плановой операции без наличия достаточного количества крови соответствующей группы и др.
В качестве примера небрежного отношения к своему служебному долгу можно привести недавно окончившееся вынесением обвинительного приговора дело врача - анестезиолога Н.
Н., являясь врачом анестезиологом - реаниматологом, будучи назначенной на операцию К. в качестве врача анестезиолога, в ходе подготовки к проведению плановой операции - краниопластики дефекта черепа слева К., обнаружив возникновение неожиданных трудностей при интубации К., находящемуся в состоянии вводного наркоза, в условиях отсутствия подготовки к проведению трудной интубации, не предвидя возможность наступления общественно опасных последствий в виде смерти К., которая могла наступить от развития дыхательной гипоксии в результате многократно неудавшихся попыток интубации трахеи и неадекватной искусственной вентиляции легких, не оценив своих действий, хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности, основываясь на своем опыте, знаниях, полученных в результате длительного процесса обучения, изученной литературе, должна была и могла предвидеть наступление данных последствий, своевременно не вывела К. из состояния вводного наркоза и продолжила попытки производства интубации К. От развития дыхательной гипоксии, в результате многократно неудавшихся попыток интубации трахеи и неадекватной искусственной вентиляции легких К. скончался.5
Причинение тяжкого вреда здоровью по неосторожности, совершенное вследствие ненадлежащего исполнения лицом своих профессиональных обязанностей, в основных чертах характеризуется аналогично причинению смерти по неосторожности. Надо так же отметить, что неосторожное причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшего, квалифицируется как причинение смерти по неосторожности (ст. 109 УК РФ). Если же неосторожная вина по отношению к смерти при этом отсутствует, содеянное квалифицируется по ст. 118 УК РФ.
Следует обратить внимание на тот факт, что еще принятый в 1922 г. УК РСФСР предусмотрел наказание за отказ медицинского работника в оказании медицинской помощи (ст. 165), а судебная практика, тем не менее, шла по пути применения нормы о должностной халатности (ст. 108) в случаях неосторожного нарушения медиками своих профессиональных обязанностей. По тому же пути шла судебная практика при квалификации преступно-ненадлежащего оказания медицинской помощи, то есть - по статьям о должностных преступлениях.
Как это ни парадоксально, но судебно-следственная практика оказалась столь инертна, что и по сей день встречаются попытки подобной квалификации! Так, 27.08.2005 г. в период времени с 21 до 22 часов в доме по ул. С-ая в с. П. Томской области, гр. С. были причинены телесные повреждения в результате трех ударов обухом топора. После этого в 22:30 часов был сделан вызов на станцию СМП с. П. Прибывший по вызову фельдшер СМП Ш., осмотрев С., обработав последнему рану в области лба и сделав перевязку, оставил С. на дому. 28.08.2005 г. в 13 часов 30 минут С. был доставлен родственниками в больницу, где скончался в 21 час во время проведения операции. Согласно заключению экспертизы трупа № 61 от 21.11.2005 года: смерть С. наступила в результате острого отека мозга, возникшего в результате сдавленной субдуральной гематомы, полученной от черепно-мозговой травмы, сопровождающейся оскольчатыми переломами свода черепа с повреждением вещества мозга.
Судебно-медицинская экспертиза при этом назначена в целях установления в действиях медицинского работника составов преступлений, предусмотренных ст.ст. 124, 293 УК РФ.6
Аналогичная «квалификация» имеет место в деле фельдшера скорой помощи Ч. Фельдшер не смогла своевременно диагностировать имеющуюся у пострадавшего травму, соответственно не была оказана медицинская помощь в требующемся объеме, в результате чего пострадавший скончался. В материалах дела вновь «неразлучные» 124-я и 293-я. 7
Как известно, объект должностных преступлений
- совокупность общественных отношений по осу-
5 Приговор от 20.09.2006 года. // Архив Октябрьского районного суда г. Томска.
6 Заключение эксперта № 10-Ут (2005) // Архив БСМЭ Томской области.
7 Заключение эксперта № 145-Ут // Архив БСМЭ Томской области.
ществлению нормальной (то есть соответствующей закону) деятельности аппарата публичной власти: органов государственной власти, органов местного самоуправления, а также государственных и муниципальных учреждений.
Объектом, охраняемым правом от преступных посягательств медицинских работников в процессе осуществления ими профессиональных функций, является жизнь и здоровье пациента. Можно говорить и о втором объекте посягательства рассматриваемых преступлений. Это - порядок осуществления профессиональных функций при оказании медицинской помощи. Говорить же о том, что медицинский работник, лишивший жизни пациента в результате преступноненадлежащего проведения лечебных мероприятий, нарушил порядок деятельности органов власти, государственных или муниципальных учреждений, очевидно, нельзя.
Кроме того, согласно примечанию к ст. 285 УК РФ, признаком субъекта должностного преступления является выполнение лицом, совершившим такое преступление, постоянно, временно или по специальному полномочию функций представителя власти либо выполнение организационно-распорядительных, административно-хозяйственных функций в государственных органах, органах местного самоуправления, государственных и муниципальных учреждениях...
Конечно, врачи и лица среднего медицинского персонала, будучи служащими государственных и муниципальных учреждений, могут занимать в них должности, связанные с выполнением организационнораспорядительных, административно-хозяйственных функций: главный врач больницы, директор клиники, заведующий отделением и др. Так, Прокуратурой Советского района г. Томска в 2005 г. проводилась проверка в отношении главного врача больницы по подозрению в преступлении, предусмотренном ст. 285.1 УК РФ (Расходование бюджетных средств должностным лицом на цели, не соответствующие условиям получения этих средств)8.
В том же году Прокуратурой Советского района г. Томска проводилась проверка в отношении главного врача стоматологии по подозрению в служебном подлоге (внесение должностным лицом в официальные документы заведомо ложных сведений)9.
При оказании непосредственно лечебной помощи и эти, и все другие медицинские работники не выступают в качестве носителей организационнораспорядительных, административно-хозяйственных функций. Действия медицинской сестры, перепутавшей лекарство, назначенное больному, или действия хирурга, производящего непоказанную операцию, не связаны с выполнением «должностных» обязанностей. Главный врач или заведующий отделением, оперирующий больного, осуществляет только свои
профессиональные функции, а не свои должностные обязанности. Он здесь только хирург, а не представитель администрации.
Таким образом, по признакам объекта и субъекта нельзя признать юридически обоснованной квалификацию профессионально-неправомерных деяний медицинских работников по статьям о должностных преступлениях.
Анализ судебно-следственной практики приводит к выводу, что вопрос о квалификации преступных нарушений медицинскими работниками своих профессиональных обязанностей нуждается в дополнительной регламентации и по другим основаниям.
Покажем необходимость доработки, дополнения имеющихся в УК РФ составов преступлений, предполагающих ответственность медицинских работников за нарушение ими профессиональных обязанностей, на конкретном примере.
По факту смерти Ч. Прокуратурой г. С. 28.03.2005 г. по ч. 2 ст. 109 УК РФ возбуждено уголовное дело.
Предварительным следствием установлено, что в декабре 2003 г. Ч. обращалась в женскую консультацию по поводу болей внизу живота, где 29.12.2003 г. была проведена операция по удалению аппендицита. 23.09.2004 г. в 7 часов 08 минут Ч. обратилась за экстренной медицинской помощью на станцию скорой помощи ЦМСЧ-81 по поводу болей в животе. Врач «скорой помощи» В. после осмотра Ч. выставил диагноз: «апоплексия яичников слева». В 7 ч 35 мин Ч. была доставлена в приемное отделение ГБ-2 ЦМСЧ-81, где была осмотрена дежурным врачом акушером-гинекологом Т., которая, исключив у Ч. гинекологическую патологию, направила ее к дежурному хирургу с диагнозом: «кишечная колика?»
23.09.2004 г. около 10 часов Ч. была осмотрена дежурным хирургом М., который не установил у больной диагноза острой хирургической патологии органов брюшной полости и доложил об этом ответственному дежурному хирургу Та. Та. после осмотра пациентки выставил диагноз: пищевое отравление грибами. В 11 часов пригласил на консультацию врача инфекциониста инфекционного отделения ГБ-1 Г., которая после осмотра Ч. рекомендовала перевод больной в инфекционное отделение ГБ-1 с диагнозом: «пищевое отравление грибами.» В 11 часов 50 минут больная по «скорой» была перевезена в инфекционное отделение. 23.09.2004 г. Ч. наблюдалась в инфекционном отделении врачами инфекционистами Г., а затем Ма. После очередного осмотра около 01 часа 30 минут 24.09.04 г. врач Ма. назначила анализ крови, который показал нарастание лейкоцитоза, и вызвала дежурного хирурга ГБ-2 Та. на консультацию, после чего Ч. вновь была перевезена в ГБ-2 в связи с ухудшением состояния ее здоровья. Та. госпитализировал Ч. в урологическое отделение. 24.09.2004 г. в 8 часов
8 Материалы проверки №364пр - 05 // Архив Прокуратуры Советского района г. Томска.
9 Материалы проверки №378пр - 05 // Архив Прокуратуры Советского района г. Томска.
хирург Т. на основании заключения УЗИ выставил диагноз: «перитонит?» и определил показания к экстренной операции, доложив об этом врачу-хирургу, заведующему отделением Б. Учитывая тяжелое состояние, больной сделали резекцию тонкой кишки. Повторную операцию запланировали на 26.09.2004 г. В 8 часов 30 минут 26.09.2004 г. ухудшилось состояние больной. В 19 часов резко ухудшилось состояние больной, в 19 часов 15 минут зафиксирована смерть. Установлен клинический диагноз: Основной: Острая спаечная странгуляционная тонкокишечная непроходимость. Причина смерти: разлитой перитонит.
Согласно заключению комиссионной судебномедицинской экспертизы № 77-УТ от 16 марта 2005 г. смерть Ч. наступила от осложнения основного заболевания - странгуляционной кишечной непроходимости, на фоне срыва компенсаторных механизмов организма, развития полиорганной недостаточности и необратимых изменений жизненно важных органов. При обследовании и оказании необходимой медицинской помощи больной Ч. в приемном отделении ГБ № 2 ЦМСЧ- 81 г. С. 23.09.04 г. была допущена диагностическая ошибка, которая стала итогом ряда объективных и субъективных факторов. Больная доставлена в приемное отделение в первые часы от начала заболевания в стадии острых болей; врачами проигнорированы сведения об оперативном вмешательстве по поводу острого аппендицита в анамнезе, хотя причины для образования спаек в брюшной полости очевидны; а факт употребления грибов стал для врачей доминирующим в постановке диагноза из-за сходности ряда ведущих клинических проявлений, свойственных как острой кишечной непроходимости, так и ряду инфекционных болезней, особенно пищевой идентификации. В сопроводительном листе ССМП и журнале отказов в экстренной госпитализации нет сведений о полноте клинического обследования, не дана оценка данных обзорной рентгенограммы и УЗИ органов брюшной полости, а заключение об отсутствии у больной хирургической патологии не обосновано. Действия ответственного хирурга Та. с 02 часов 24.09.04 г. в качестве консультанта были ошибочными; им не дана оценка изменении состояния больной в динамике, не проведено должного клинического обследования, без оснований выставлен диагноз; «острая задержка мочи?», назначены тепловые процедуры, которые в данном случае были противопоказаны. Та. направил больную в урологическое отделение в 04 час. 30 мин., не предприняв мер для уточнения сомнительного диагноза (не назначены повторное и дополнительное рентгенологическое обследование, не приглашены специалисты: врач функциональной диагностики - УЗИ, врач - уролог). До 08 часов 24.09.04 г. врачом не предпринято никаких мер для установления правильного диагноза.
В ходе предварительного следствия стало известно о том, что в 08 час 30 мин 26.09.2004 г. во время пре-
бывания Ч. в реанимационном отделении у неё резко ухудшилось состояние в связи с тем, что произошла поломка аппарата ИВЛ РО-6. Из показаний врача-реаниматолога З., материалов истории болезни Ч. следует, что состояние у Ч. было крайне тяжелым, обусловленное характером основной патологии, то есть перитонитом, некрозом тонкой кишки, эндотоксикозом, токсическим шоком. З. полагает, что неисправность аппарата ИВЛ РО-6, к которому была подключена Ч., могла напрямую способствовать ухудшению состояния здоровья Ч. и способствовать наступлению её смерти.
Согласно заключению комиссионной судебномедицинской экспертизы, по записи в истории болезни затруднительно судить о характере поломки аппарата, которым осуществлялась вентиляция легких больной Ч. Однако даже если организм здорового человека в течение 4-6 минут находится без дыхания, то вполне возможна остановка кровообращения. В случае с Ч., которая находилась в тяжелом состоянии из-за основного заболевания и его осложнений, острая гипоксия (кислородное голодание) могла привести к остановке кровообращения в течение 2-3 минут. Иными словами, судя по истории болезни, клиническая смерть
Ч. 26.09.2004 г., в 8 час 30 мин наступила именно от острой гипоксии, которая могла быть вызвана поломкой аппарата ИВЛ РО-6.
Ухудшение самочувствия Ч., вызванное поломкой дыхательного аппарата, не способствовало обострению её основного заболевания - острой спаечной тонкокишечной непроходимости. 10
Основываясь на указанном заключении эксперта, следователь закрывает уголовное дело по основанию п. 1 ч. 1 ст. 24 УПК РФ - за отсутствием события преступления.
При совершении деяний, очевидно, носящих преступный характер, медицинские работники не могут быть привлечены к уголовной ответственности ввиду того, что смерть лица наступила в результате вмешательства посторонних факторов, не имеющих отношения к действиям медработников и процессу развития патологии, в то время как сочетание указанных нарушений врачами своих профессиональных обязанностей могло закономерно повлечь смерть пациента. Невозможность привлечения к уголовной ответственности в данном случае обусловлена несовершенством конструкций имеющихся в УК РФ составов преступлений, предполагающих ответственность медицинских работников за нарушение ими профессиональных обязанностей.
Все рассмотренные составы сконструированы как материальные, что, естественно, предполагает установление причинно-следственной связи между совершенным медработником профессионально неправомерным деянием и фактически наступившими общественно опасными последствиями. Если же по-
10 Заключение эксперта № 351-Ут // Архив БСМЭ Томской области. 92
следствия (даже в виде смерти пациента) наступают ввиду непосредственного воздействия на состояние больного внезапно возникших посторонних факторов, предвидеть наступление которых медицинский работник не мог, то, несмотря на свое небрежное или легкомысленное отношение к исполнению профессиональных обязанностей, объективно могущее в результате определенных действий (бездействия) повлечь причинение вреда здоровью или смерть больного, привлечь медработника к уголовной ответственности УК РФ возможности не дает.
Представляется, что в гл. 16 УК РФ следует включить состав, согласно которому уголовно наказуемым является «неоказание без уважительных причин помощи больному либо ненадлежащее оказание медицинской помощи лицом, обязанным, согласно установленным правилам, оказать такую помощь, если это заведомо для медицинского работника (объективно) могло повлечь тяжкие последствия для больного».
Авторы были бы признательны медицинским работникам за выражение их мнения относительно предложенной редакции уголовно-правовой нормы. Свои замечания и предложения просим направлять в Редакцию СМЖ.
Продолжение следует. ЛИТЕРАТУРА
1. Уголовный кодекс Российской Федерации: Введ. в действие с 1 янв. 1997 г. (с последними изменениями и дополнениями, внесенными ФЗ от 27.07.2006 №153-ФЗ)
- Новосибирск: Сибирское унив. изд-во, 2006.
2. Основы законодательства РФ об охране здоровья граждан от 22.07.1993 № 5487-1 (с последними изменениями и дополнениями, внесенными ФЗ от 31.12.2005 N 199-ФЗ, с изм., внесенными Указом Президента РФ от 24.12.1993 № 2288) // Консультант Плюс: Высшая Школа. Специальная подборка правовых документов и учебных материалов [Электронный ресурс]: для студентов юридических, финансовых и экономических специальностей / Компания «Консультант Плюс». - Электрон. текстовые дан. - М.: Консультант Плюс, 2006. - 1 электрон. опт. диск (СО - ЯОМ).
3. Постановление ВЦИК и СНК РСФСР от 01.12.1924 г. «О профессиональной работе и правах медицинских работников» // СУ РСФСР 1924 г. № 8.
4. Инструкция Наркомздрава от 11.03.1926г. «О порядке и правилах оказания первой неотложной помощи» // Бюллетень Наркомздрава РСФСР. 1926 г. № 5.
5. Акопов В.И. Медицинское право в вопросах и ответах.
- М.: Изд-во «Приор», 2000. - 208 с.
6. Анисимов В., Гладун О., Шиленко Ю. Здравоохранение в новых условиях хозяйствования. // Российская юстиция. - 1995. - № 8. - С. 23-25.
7. Бердичевский Ф.Ю.. Уголовная ответственность медицинского персонала за нарушение профессиональных
8. Бирдилис Г.В. Правовое обеспечение профессиональной деятельности медицинских работников. - Ростов н./Д.: Феникс, 2006. - 212 с.
9. Гладун З.С. Законодательство о здравоохранении: проблемы формирования новой теоретической модели. // Государство и право. - 1994. - № 2. - С. 116-122.
10. Глушков В.А. Ответственность за преступления в области здравоохранения. - Киев: Вища шк., 1987. - 200 с.
11. Громов А.П. Права, обязанности и ответственность медицинских работников. - М.: Медицина, 1976. - 168 с.
12. Дагель П. Об уголовной ответственности врачей // Советская юстиция. - 1964.- №19. - С. 12-14.
13. Дагель П. Понятие неосторожности в уголовном праве // Советская юстиция. - 1965. - № 24. - С. 20-22.
14. Красиков А.Н. О совершенствовании уголовно-правовых средств борьбы с «медицинскими» преступлениями. // Первая международная конференция «Общество-Медицина-Закон». - М., 1999.
15. Леонтьев О.В., Колкутин В.В, Леонтьев Д.В. Врач и закон. - М.: «Эдиториал УРСС», 1998. - 112 с.
16. Макашвили В.Г. Уголовная ответственность за неосторожность. - М., 1957. - 211 с.
17. Маковский А.Л. Ответственность врача и лечебного учреждения за хирургические ошибки. - М., 1959. - 168 с.
18. Малеина М.Н. Юридическая квалификация врачебной ошибки // Советское государство и право. - 1984. - № 9.
- С. 129-130.
19. Новоселов В.П. Профессиональная деятельность работников здравоохранения: Ответственность, права, правовая защищенность. - Новосибирск: Наука, 2001. - 312 с.
20. Рустемова Г.Р. Проблемы совершенствования борьбы с преступлениями в сфере медицинского обслуживания населения: Автореф. дис. ... докт. юрид. наук. - Бишкек, 2003.
21. Сергеев В.В., Захаров С.О. Юридический анализ профессиональных ошибок медицинских работников. - Самара, 2000. - 144 с.
CRIMINAL-LEGAL CHARACTERISTICS OF THE VIOLATION BY MEDICAL STUFF OF THEIR PROFESSIONAL DUTIES IN THE SPHERE OF MEDICAL AID
N.A. Savich, A.Yu. Kolomiytsev
SUMMARY
Criminal-legal characteristics of the violation by medical stuff of their professional duties in the sphere of medical aid is presented in the article. Deeds which are subject to application of criminal-legal measures are listed. According to the Criminal Code of Russia, these are at first:
Causing death because of the carelessness due to unduly fulfilling by the person of his (her) professional duties (p. 2, article of law 109 of the LC of RF);
Causing severe harm for health because of the carelessness due to unduly fulfilling by the person of his (her) professional duties (p. 2, article of law 118 of the LC of RF);
Non-rendering help for the patient (article of law 124 of the LC of RF).
The authors suggest to include the corpus delicti according to which legally punishable would be «non-rendering help to the patient without respectable causes or non-duly rendering medical help by the person who is obligatory to render such help based upon standard rules, if it could objectively cause harmful consequences for the patient» into the article 16 of the LC of RF.
