CC BY
89
УДК 343.8
Кашуба Юрий Анатольевич Jurij A. Kashuba
доктор юридических наук, профессор, профессор кафедры уголовно-исполнительного права Академия ФСИН России (390000, Рязань, ул. Сенная, 1)
doctor of sciences (law), professor, professor of penal law department Academy of FPS of Russia (1 Sennaya st., Ryazan, Russia, 390000)
E-mail: koshianatol@yandex.ru
Грушин Федор Владимирович Fedor V. Grushin
кандидат юридических наук, докторант факультета подготовки научно-педагогических кадров Академия ФСИН России (390000, Рязань, ул. Сенная, 1)
сandidate of sciences (law), doctoral student, preparation of the research and educational personnel department
Academy of FPS of Russia (1 Sennaya st., Ryazan, Russia, 390000) E-mail: fedor062@yandex.ru
Уголовно-исполнительная политика Российской Федерации: новые вызовы Penal policy of the Russian Federation: new challenges
В настоящей статье с учетом различных факторов рассматриваются основные современные направления развития уголовно-исполнительной политики Российской Федерации: гуманизация, внедрение международных стандартов, социальная адаптация освобожденных от наказания, внедрение альтернативных наказаний, гибридных исправительных учреждений, усиление роли науки и ряда других. Одновременно учитываются современные аспекты уголовно-исполнительной политики. На основе проведенного анализа в работе внесены предложения научно-практического характера, направленные на совершенствование уголовно-исполнительного законодательства Российской Федерации, а также деятельности учреждений и органов, исполняющих уголовные наказания.
Ключевые слова: уголовно-исполнительная политика, уголовно-исполнительное законодательство, учреждения и органы, исполняющие наказания, осужденные.
In this article, taking into account various factors are considered the main directions of development of penal policy of the Russian Federation: the humanization, the introduction of international standards, social adaptation of the released from punishment, the introduction of alternative punishments, hybrid correctional institutions, strengthening the role of science and several others. This takes into account current aspects of penal policy. On the basis of the analysis presented in the article offers scientific and practical nature, aimed at improving the penal legislation of the Russian Federation and institutions and bodies executing criminal punishment.
Keywords: penal policy, penal law, the institutions and bodies executing punishment, prisoners.
Любые изменения в уголовно-исполнительной политике и уголовно-исполнительном законодательстве вызваны влиянием тех или иных объективных или субъективных событий (обсто-
являясь существенной составляющей политики государства в сфере противодействия преступности, определяет как стратегию достижения целей наказания, так и ближайшие перспективы
ятельств). Уголовно-исполнительная политика, движения к ним. Указанная политика Россий-
© Кашуба Ю.А., Грушин Ф.В., 2017
ской Федерации совершенствуется под влиянием самых различных факторов: политических, экономических, социальных и духовных [1; 2].
К числу первых следует отнести: внутриполитические (политическая система общества в целом, политический режим, форма государственного устройства, форма правления, партийная система государства, влияние оппозиции, лоббизм, признание Конституцией РФ человека, его прав и свобод высшей ценностью, уголовная политика государства, судебная практика) и внешнеполитические (международные стандарты обращения с осужденными, членство России в международных организациях, деятельность международных неправительственных организаций, пенитенциарное сотрудничество с иностранными государствами, а также войны, локальные международные конфликты, внешнеполитические кризисы, санкции) факторы.
К основным экономическим факторам относятся: показатели ВВП, состояние рынка труда, масштаб территории, структура территории, климатический и природноресурсный факторы, уровень жизни населения (осужденных и их родственников, персонала и их родственников).
В перечень основных социальных факторов включаются: социально-демографические факторы (пол, возраст, наличие родственников, гражданство, состояние здоровья осужденных, миграционные процессы), уровень образования осужденных, сотрудников, уровень развития науки в целом и уголовно-исполнительной науки в частности, а также правовые (сложившаяся исторически правовая система с усилением в ней значения судебных решений, фактор компетенции, процедуры подготовки и принятия правовых документов, технико-юридические факторы) и криминологические факторы (преступность и ее разновидность коррупция).
Основными духовными факторами являются: религиозное состояние общества, его правосознание, а также духовно-нравственное состояние, в том числе и нравственная характеристика личности осужденного.
Воздействие системы факторов на уголовно-исполнительную политику — это сложный многоуровневый процесс с участием различных субъектов, результатом которого должно быть формирование качественного уголовно-исполнительного законодательства, а также достижение целей и задач, возникающих при исполнении уголовных наказаний и иных мер уголовно-правового характера [3, с. 95].
Главная проблема заключается в том, что субъекты уголовно-исполнительной политики
нередко не учитывают полноты существующей системы факторов и принимают решения зачастую спонтанно, с учетом, как им кажется, основного перманентного фактора. Однако в последующем такие решения приводят к негативным последствиям и не могут быть реализованы в рамках существующей объективной действительности. За последние десятилетия значительно изменилась уголовно-исполнительная политика. Это было связано с привнесением новой западной идеологии в отношении прав личности, в том числе осужденных; рыночными экономическими отношениями, возникшими в обществе (с появлением Российской Федерации); кардинальными изменениями в производстве исправительных учреждений и другими установками на роль труда для исправления осужденных; деполитизацией вопросов воспитательной работы с ними; изменением организационно-правовых основ уголовно-исполнительной системы [4, с. 42—59].
Реформирование, направленное на гуманизацию отбывания наказания применительно к правилам обращения с заключенными, принятым в мировом сообществе, привело к улучшению режима исполнения наказания в пенитенциарных учреждениях. Новое содержание уголовно-исполнительного законодательства позволяет говорить о гуманизации уголовно-исполнительной политики в отношении подавляющего большинства осужденных.
С начала действия УИК РФ предпринимались организационные усилия по созданию условий для применения пенитенциарных стандартов в уголовно-исполнительной системе России. В 2009 году Президентом Российской Федерации указывалось, что главная цель реформирования уголовно-исполнительной системы состоит «в том, чтобы мы смогли достичь необходимого уровня гуманизма в системе исполнения наказаний, улучшения условий содержания лиц, которые там содержатся, и приведение в соответствие всей системы уголовно-исполнительной и нормативной базы этой системы в соответствие с международными стандартами» [5]. Представляется, что основные проблемы ее реализации в УИС России весьма обстоятельно разъяснили профессора А.И. Зубков и В.А. Уткин [6, с. 682—688], а также другие ученые [7]. Обращает на себя внимание и отрицательное воздействие императивного включения международных стандартов: возросло число жалоб заключенных и осужденных, снизился авторитет персонала, ухудшилась производственно-хозяйственная деятельность учреждений, не
учитывались национальные и территориальные особенности России.
Современный период России отмечается противоборством двух идеологем: западноевропейского лозунга «свобода, равенство, братство» и реанимируемой идеи «государственности и соборности». Внешняя броскость первого, яркого лозунга устремляла многих людей в течение ряда десятилетий к безуспешным поискам его в жизни. Однако в природе не встречается равенства. Она нескончаемо многообразна и строго иерархична. Нет и абсолютной свободы, не ограниченной взаимосвязью и закономерностями событий. Отсутствует бессодержательное братство, поскольку нравственные чувства человека всегда избирательны.
Отметим, что разрыв между далеко не лучшими западными псевдодостижениями, распространяющими насилие, секс, индивидуализм, и государственно-православными ценностями является установленным фактором, влияющим на уровень и динамику преступности, прежде всего несовершеннолетних и молодежи. Вместе с тем, официальная позиция России в этой сфере во многом совпадает с европейской и направлена на безусловное (до последних изменений в политике Совета Европы) соблюдение международных актов о правах человека и обращении с осужденными.
Несомненно, вопросы использования стандартов и передового опыта являются объективными и неизбежными, однако будет неправильно искусственно стимулировать их в отсутствие экономических, материальных, технических, информационных и иных достижений, включая духовно-нравственные аспекты этого исправительного процесса в виде собственного, но подчас забытого опыта, традиций и «нетюремной» отечественной модели исполнения наказания, на которую просто так накладывать лекало международных пенитенциарных стандартов подчас неверно, нежелательно, опасно и вредно [7, с. 18—19].
Указанные цели и задачи уголовно-исполнительного законодательства, а также многие его нормы соответствуют положениям международного права. Помимо общеизвестных положений и принципов, УИК РФ содержит и более определенные требования и рекомендации международных стандартов относительно, например, классификации осужденных, микросоциальных условий отбывания наказания, требований режима, общественно полезного труда, воспитательной работы, обучения, подготовки к освобождению и т. д.
Для реального решения вопросов использования международных стандартов обращения с осужденными в уголовно-исполнительной системе Российской Федерации является значимым: 1) предотвращение и пресечение запрещенных способов обращения с осужденными, унижающих их человеческое достоинство; 2) обеспечение осужденных оплачиваемым трудом (в последний период именно эти вопросы активно обсуждаются в СМИ и законодателями); 3) обеспечение защиты осужденных от негативного влияния криминальных лидеров; 4) обеспечение законности в работе персонала учреждений; 5) содействие в социальной реабилитации осужденным и освобожденным от отбывания наказания; 6) создание механизма реализации осужденными прав, законных интересов и иных гуманных возможностей; 7) снятие вопросов переполненности следственных изоляторов и исправительных учреждений.
В деятельности органов и учреждений уголовно-исполнительной системы имеются и другие проблемы реального использования международных стандартов — например, особенностей воспитательной работы с осужденными [8, с. 57—59]. Разрешение этих и иных вопросов также зависит от наличия необходимых экономических и социальных условий. В общем, возможности дальнейшего реформирования УИС зависят от: оптимальности видов уголовных наказаний и норм по их исполнению, возможностей их фактического (а не доктринального) применения; эффективности системы учреждений и органов, исполняющих уголовные наказания; наличия квалифицированных и обученных сотрудников, программ и научного обеспечения их подготовки; ограничения (отсутствия) финансовых ресурсов материального снабжения; комплексного интегрирующего взаимодействия всех правоохранителей. Все названные положения являются важными и взаимосвязанными.
Одним из существенных вопросов в уголовно-исполнительной политике является проблема социальной адаптации освобожденных от наказания. Для ее решения в России необходимо, в частности: создание в большинстве регионов центров социальной адаптации освобожденных; повсеместное введение практики резервирования рабочих мест на предприятиях, организациях (любой формы собственности) для таких лиц; создание специализированных служб для социальной реабилитации освобождаемых.
Значительное число вопросов по-прежнему возникает в части необходимости оставления в воспитательной колонии лиц, достигших совершеннолетия, до достижения возраста свыше 19 лет [9, с. 67—68], при регулировании процедур условно-досрочного освобождения, замены неотбытой части наказания более мягким видом наказания, перевода в колонии-поселения, предоставления права бесконвойного передвижения и др.
Относительно возможности дальнейшего совершенствования развития уголовно-исполнительной системы России поясним следующее: в зарубежной пенитенциарной практике имеются две основные модели исполнения наказания в виде лишения свободы. В первой осужденные размещаются в общежитиях (отрядах) преимущественно в исправительных учреждениях с различными видами режима. Во второй — наказание исполняется в тюрьмах с содержанием осужденных в камерах. Достоинства и недостатки первой и второй модели обсуждались неоднократно [10].
Концепцией развития уголовно-исполнительной системы Российской Федерации до 2020 года первоначально ставилась задача (волюнтаристского характера) перехода к новой модели исправительных учреждений тюремного типа. Первоначально планировалось открыть 428 тюрем всех видов режима. Из-за ограниченности прежде всего финансов возникли многочисленные вопросы по количеству и срокам появления новых типов пенитенциарных учреждений (тюрем). Возникли и труднопрогнозируемые обстоятельства в виде сильного наводнения в ДФО и других регионах, влекущие гигантские затраты на ликвидацию последствий, вхождения Республики Крым в состав Российской Федерации, а также наложения политических и экономических санкций в отношении Российской Федерации со стороны ведущих западных государств (прежде всего США, Австралии, Канады и ЕС). Поэтому многие статьи расхода бюджета были сокращены на 20% и более.
Вместе с тем, видится возможность для успешного решения ряда задач, указанных в последней редакции Концепции. Речь шла о том, что можно отказаться от перепрофилирования значительного числа существующих исправительных колоний в тюрьмы общего, усиленного и особого режимов.
Предложение о переформатировании СИЗО (хотя бы частичного) в тюрьмы становится возможным только в случае серьезного увеличения применения альтернативных лишению свободы
мер: ограничения свободы, обязательных работ, принудительных работ (с 1 января 2017 г.). Например, на основании части 5 раздела III Концепции прогнозируется увеличение численности лиц, осужденных к наказаниям, не связанным с изоляцией осужденного от общества, на 200 тысяч человек за счет применения ограничения свободы и других видов наказаний, увеличения количества санкций, предусматривающих наказания, не связанные с изоляцией от общества, и расширения практики назначения судами данных наказаний.
Одновременно возможен и иной процесс: создание гибридных исправительных учреждений, исправительных колоний с участками (отделениями) тюрем. Отдельного рассмотрения и проработки требуют вопросы организации воспитательных центров.
Подобное реформирование должно проходить системно, с корректировкой уголовного, уголовно-процессуального и иного законодательства, совершенствованием смежных институтов. В этом смысле реформирование УИС должно происходить в общем контексте развития правоохранительной системы страны, деятельности суда, органов внутренних дел (безусловно, должен учитываться опыт реформы МВД России), прокуратуры, следственного комитета и т. д. Без этого весь процесс превращается в псевдореформу, не способствующую повышению эффективности решения задач, стоящих перед УИС, и достижению целей уголовно-исполнительного законодательства.
Одновременно нельзя забывать, что основным направлением реформирования является совершенствование механизма воздействия наказания на лицо, совершившее преступление. Применяя наказания, мы не доказываем обществу, что боремся с преступностью, а восстанавливаем связь между преступником и обществом [11, с. 87]. Отметим тот факт, что государство и общество, несомненно, заинтересованы в правопослушном поведении граждан. В то же время они заинтересованы и в минимальной деформации личности осужденного при отбывании наказания и его успешной интеграции в изменившиеся условия общественной жизни, что в итоге может привести к сокращению постпенитенциарного рецидива.
Работа такого сложного социального механизма, как уголовно-исполнительная система, а тем более ее реформирование требуют наличия достойного, компетентного персонала (с необходимыми морально-психологическими качествами). Подготовку персонала ИУ (тюрем)
необходимо всемерно направлять на гуманное обращение с осужденными. Последним следует обязательно предоставлять возможность (на период отбытия наказания) для поддержания и сохранения связей с близкими родственниками и друзьями (без угрозы для персонала и самих осужденных).
Представляется также необходимым изучить и рассмотреть возможность возвращения к практике набора (в бывшем СССР) сотрудников по направлению воинских, трудовых, а также вузовских (гражданских) коллективов.
Необходимо значительное усиление научно-организационного обеспечения всей сферы деятельности УИС. Вклад фундаментальных наук в уголовно-исполнительную политику остается все еще незначительным. Недоработки отраслевых наук в этой сфере наиболее зримо проявились и проявляются при построении и применении системы наказаний. Можно отметить временные периоды, когда наблюдались реальные подвижки в исправительно-трудовом (70-е гг.), а затем уголовно-исполнительном праве (начало и середина 90-х гг. прошлого столетия). В настоящее время активно развивают международное сотрудничество по проблемам уголовно-исполнительной науки и проводят прикладные исследования Академия и НИИ ФСИН России. Планируются мероприятия по совершенствованию и научному прогнозированию деятельности УИС с учетом изменений, происходящих в обществе и государстве (например, Концепции развития уголовно-исполнительной системы Российской Федерации до 2020 года, Концепции федеральной целевой программы «Развитие уголовно-исполнительной системы (2017—2025 годы)»).
Несомненно, важнейшая стратегическая цель — определение направления реформирования, новых задач и содержания уголовной и уголовно-исполнительной политики. Безусловно, важно учитывать объективный вектор развития нашей государственности: Российская Федерация — Таможенный союз — Евразийский экономический союз (ЕАЭС). Представляется, что необходимо начинать подготовку моделей союзных уголовного и уголовно-исполнительного кодексов. Основой такой правовой деятельности, по-видимому, могут стать: проект Таможенного кодекса, а также нормативный регламент деятельности Суда ЕАЭС.
«Осложнение геополитической обстановки и введение санкций затрагивают и отечественную УИС, в том числе в сфере правозащитной и научной деятельности. Логика сложившейся
ситуации определяет движение России в сторону дальнейшей интеграции государств БРИКС, ШОС и др. Это в полной мере относится и к вопросам сотрудничества пенитенциарных систем этих стран: прежде всего в организационно-методической, научной сфере и в области подготовки персонала.
Сравнительно недавно появился новый фактор в уголовной и уголовно-исполнительной политике: взаимодействие правовой (уголовно-правовой и т. д.) сферы Российской Федерации и ряда непризнанных государств на постсоветском пространстве: Республики Абхазии, Нагор-но-Карабахской Республики, Приднестровской Молдавской Республики, Республики Южной Осетии. К данному перечню следует добавить непризнанные государства ДНР и ЛНР. В последних исполнение уголовных наказаний и содержание осужденных происходит фактически в условиях военного времени. Думается, что после стабилизации военно-политической обстановки на Юго-Востоке Украины и определения юридического статуса названных непризнанных государств будет возможным заключение соответствующего договора об оказании гуманитарной, юридической и иной помощи для уголовно-исполнительной системы ДНР и ЛНР» [12, с. 19]. Кстати, на территории ДНР принят и уже действует Уголовный кодекс Донецкой народной Республики [13].
Ответ на обозначенные (и иные) вызовы потребует использования новых информационных и инновационных технологий, добротного, отечественного опыта, а также мобилизации усилий не только самой уголовно-исполнительной системы, но и всего гражданского общества для обеспечения стабильности и эффективности уголовно-исполнительной политики России.
Примечания
1. Кашуба Ю.А., Хижняк В.И. Реализация международных стандартов обращения с осужденными в уголовно-исполнительной политике: монография. Рязань, 2005. 198 с.
2. Грушин Ф.В. Система экономических факторов, определяющих развитие уголовно-исполнительной политики, уголовно-исполнительного права и законодательства: монография / под науч. ред. В.И. Селиверстова. Рязань, 2015. 186 с.
3. Гоушин Ф.В. Факторы, определяющие развитие уголовно-исполнительной политики и уголовно-исполнительного законодательства: постановка проблемы // Библиотека уголовного права и криминологии. 2016. № 3 (15). С. 94—102.
4. Сиряков А.Н. Правовое регулирование воспитательной работы с осужденными к лишению свободы: исторические аспекты и современность: монография. Вологда, 2010. 152 с.
5. О состоянии уголовно-исполнительной системы Российской Федерации: стеногр. вступительного слова на заседании президиума Государственного совета. 2009. 11 февраля. Официальный сайт Президента Российской Федерации. URL: http://www.kremlin.ru/ transcripts/3148 (дата обращения: 24.03.2017).
6. Уголовно-исполнительное право России: теория, законодательство, международные стандарты, отечественная практика конца XIX—XXI века: учебное пособие для вузов / под ред. А. И. Зубкова. 3-е изд., перераб. и доп. М., 2006. 720 с.
7. Первозванский В.Б., Хуторская Н.Б. Организация деятельности уголовно-исполнительной системы на основе реализации европейских стандартов и зарубежного пенитенциарного опыта. М., 2008. 85 с.
8. Потапов А.М., Соловьева Н.Н. Воспитательное воздействие на осужденных (международно-правовые аспекты) // Уголовно-исполнительное право. 2016. № 4. С. 57—59.
9. Краснов Ю.А. Отечественное и зарубежное регулирование института исполнения лишения свободы в отношении осужденных, достигших совершеннолетия // Человек: преступление и наказание. 2013. № 1.
10. Фефелов В.А. Социально-правовые основы цивилизации исправительных учреждений Российской Федерации (социально-правовое обоснование уголовно-исполнительной цивилизации исправительных учреждений). Рязань, 1992. 166 с.
11. Дворянсков И.В. Эффективность альтернативных наказаний (компенсационная модель): учебно-методическое пособие для студентов вузов, обучающихся по специальности 021100 «Юриспруденция» / под ред. А.М. Никитина. М., 2004. 96 с.
12. Кашуба Ю.А. Уголовно-исполнительная политика России: вчера, сегодня, завтра // Уголовно-исполнительная политика и вопросы исполнения уголовных наказаний: сборник материалов Международной научно-практической конференции (24—25 ноября 2016, г. Рязань): в 2-х томах. Рязань, 2016. Т. 1. С. 15—19.
13. Постановление Верховного Совета ДНР от 19 августа 2014 г. № ВС 28-1. Официальный сайт Народного Совета Донецкой народной республики. URL: http://dnrsovet.su/zakonodatelnaya-deyatelnost/ dokumenty-verhovnogo-soveta-dnr/ugolovnyj-kodeks-donetskoj-narodnoj-respubliki/ (дата обращения: 24.03.2017).
Notes
1. Kashuba Ju.A., Hizhnjak V.I. Implementation of international standards of treatment of prisoners in penal policy. Ryazan, 2005. 198 p.
2. Grushin F.V. The system of economic factors determining the development of penal policy, penal law and legislation / ed. by V.I. Seliverstov. Ryazan, 2015. 186 p.
3. Grushin F. V. Factors that determine the development of penal policy and penal legislation: statement of the problem // Library of criminal law and criminology. 2016. № 3 (15). P. 94—102.
4. Sirjakov A.N. Legal regulation of educational work with condemned to imprisonment: historical aspects and modernity. Vologda, 2010. 152 p.
5. On the state penal system of the Russian Federation: transcript of the opening speech at the meeting of the Presidium of the State Council. February 11, 2009. Official website of the President of the Russian Federation. URL: http://www.kremlin.ru/transcripts/3148 (date accessed: 24.03.2017).
6. Criminal Executive law of Russia: theory, legislation, international standards, domestic practice of the late XIX—XXI century / ed. by A.I. Zubkov. 3rd ed. Moscow, 2006. 720 p.
7. Pervozvanskij V.B., Hutorskaja N.B. Organization of activities of penal system based on the implementation of European standards and international penitentiary experience. Moscow, 2008. 85 p.
8. Potapov A.M., Solov'eva N.N. Educational impact on convicted persons (international legal aspects) // Penal law. 2016. № 4. P. 57—59.
9. Krasnov Ju.A. Domestic and foreign regulation of the Institute of execution of imprisonment for convicted adult // Man: crime and punishment. 2013. № 1. P. 67—68.
10. Fefelov V.A. Socio-legal foundations of civilization correctional institutions of the Russian Federation (socio-legal justification of criminal-Executive civilization of corrections). Ryazan, 1992. 166 p.
11. Dvorjanskov I.V. The effectiveness of alternative sentencing (a compensation model) // ed. by A.M. Nikitina. Moscow, 2004. 96 p.
12. Kashuba Ju.A. Criminal-Executive policy of Russia: yesterday, today, tomorrow: in 2 vol. Ryazan, 2016. Vol. 1. P. 15—19.
13. The resolution of the Supreme Council of the DPR of August 19, 2014, № 28-1. Official site of the National Council of the Donetsk people's Republic. URL: http:// dnrsovet.su/zakonodatelnaya-deyatelnost/dokumenty-verhovnogo-soveta-dnr/ugolovnyj-kodeks-donetskoj-narodnoj-respubliki/ (date accessed: 24.03.2017).
