CC BY
12
S.N. SMIRNOV
THEORY AND PRACTICE OF THE PENAL CODE OF THE RUSSIAN FEDERATION
С. Н. СМИРНОВ, кандидат юридических наук, доцент
(Академия ФСИН России)
УЧЕНЫЕ И ПРАКТИКИ ОБ УГОЛОВНО -ИСПОЛНИТЕЛЬНОМ КОДЕКСЕ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
Несмотря на то что УИК РФ существует уже более 10 лет, ученые и практики, даже с учетом ранее внесенных в него изменений и дополнений, продолжают отмечать несовершенство отдельных институтов и норм, которые порождают в деятельности исправительных учреждений неоднозначное понимание закона и отсутствие единообразия в реализации норм права. Остановимся на некоторых из них.
В науке уголовно-исполнительного права неоднократно высказывалось мнение о том, что при содержании осужденных в строгих условиях отбывания наказания для решения вопроса о переводе их в обычные условия должен учитываться только факт отсутствия у них взысканий в период нахождения в строгих условиях, а не отсутствие всех полученных взысканий за время содержания в исправительном учреждении. Считаем, что данная мысль справедлива, в противном случае теряется смысл установленных в законе различных сроков (6, 9, 12 месяцев соответственно для исправительных колоний общего, строгого и особого видов режима). Формулировка «перевод из строгих условий отбывания наказания в обычные производится не ранее чем через 6, 9, 12 месяцев при отсутствии взысканий за нарушение установленного порядка отбывания наказания в период содержания в строгих условиях» заслуживает законодательного закрепления.
Нами поддерживается мнение теоретиков и практиков о том, что императивную ч. 3 ст. 116 УИК РФ об обязательности перевода в строгие условия отбывания наказания лиц, признанных злостными нарушителями установленного
порядка отбывания наказания в порядке ч. 1 и 2 ст. 116 УИК РФ, целесообразно было бы изменить на диспозитивную, предоставив право администрации исправительных учреждений самостоятельно решать вопрос о необходимости и целесообразности принятия такого решения. В связи с этим использование в ч. 3 ст. 116 УИК РФ формулировки «может быть признан злостным нарушителем», а не «признается злостным нарушителем» в большей степени приемлемо для правоприменительной деятельности.
В исправительных колониях строгого и особого видов режима с осужденных, находящихся в строгих условиях отбывания наказания, имеющиеся взыскания могут быть сняты раньше истечения срока, установленного в законе для перевода их в обычные условия (9 и 12 месяцев соответственно), а они вынуждены там находиться весь период, обозначенный в законе (ч. 6 ст. 122, ч. 6 ст. 124 УИК РФ). Полагаем, что целесообразно урегулировать возможность досрочного перевода этих осужденных из строгих в обычные условия, тем более что подобный перевод давно практикуется в воспитательных колониях (п. «г» ст. 134 УИК РФ).
Положение о досрочном освобождении вполне возможно распространить и на такие меры взыскания, как перевод в ПКТ, ЕПКТ1 и одиночные камеры, которые связаны также с длительным пребыванием осужденного в закрытом помещении. Однако, на наш взгляд, не стоит применять этот институт к осужденным, водворенным в ШИЗО, где сроки содержания не превышают 15 суток.
В подтверждение этому хотелось бы заметить, что в настоящее время назначенный срок
Уголовно-исполнительное право
2008.№ 1
дисциплинарного взыскания осужденный должен отбыть до конца независимо от своего поведения, даже если оно изменилось в лучшую сторону. Не стоит также забывать, что примененная мера принуждения не всегда может быть рациональной по различным причинам, например, ввиду поспешности принятия решения о наказании, недостаточного учета всех обстоятельств совершенного проступка или необъективной оценки личности осужденного. Решение принято, и изменить ничего нельзя. Да и научно доказано, что сам факт перевода, например в ПКТ, положительно повлиял на небольшое число осуж-денных2.
Ранее проведенные исследования показывают, что многие практические работники данное положение полностью разделяют (37,9 % от 250 опрошенных), тем более что подобная идея созвучна содержанию ст. 79 УК РФ (разница заключается в том, что в первом случае мы имеем дело с досрочным освобождением от дисциплинарного наказания, а во втором - с условно-досрочным освобождением от отбывания уголовного наказания). Да и осужденные указывают на то, что, попадая в ПКТ, ЕПКТ, особенно на длительные сроки, они настраиваются отбывать его целиком, так как не видят перспективы в улучшении своего положения и не стремятся изменить свое поведение. Однако 90,2 % (от 730 проанкетированных) отнеслись положительно к идее закрепления такой возможности в законе3. В то же время к применению данного института, на наш взгляд, необходимо подходить с должной предусмотрительностью и осторожностью. Исследования выявили в этой области ряд недостатков, которые негативно сказались на исправительном процессе досрочно освобожденных4.
Если обратиться к опыту зарубежных стран, то, например, в Англии, начальник тюрьмы может изменить взыскание: прекратить или смягчить любое частично отбытое наказание в случае обнаружения положительного результата от взыскания, когда становится очевидно, что заключенный не совершит правонарушение повторно, а региональный управляющий может отменить предупреждение и смягчить любое наказание, вынесенное ошибочно или по неспра-ведливости5.
Анализ соотношения формальных оснований (срока отбытого наказания) для перевода осужденных в колонию-поселение и их условно-досрочного освобождения позволяет сделать вывод о том, что они одинаковы (1/3 - для совершивших преступления небольшой и средней
тяжести; 1/2 - для совершивших тяжкие преступления и 2/3 - для совершивших особо тяжкие преступления). В связи с этим практические работники нередко предлагают увеличить срок условно-досрочного освобождения для осужденных, совершивших особо тяжкие преступления, до 3/4 от назначенного по приговору суда Мы полагаем, что делать этого не следует.
Дело в том, что УИК РФ в отличие от ранее действовавшего ИТК РСФСР 1970 г. изменил материальные критерии определения степени исправления осужденного. Если ранее были установлены такие критерии, как стремиться встать на путь исправления, твердо встать на путь исправления, доказать свое исправление (и под них были определены конкретные законодательные показатели), то в настоящий момент они указаны абстрактно.
В нашем случае мы имеем дело с двумя в некоторой степени схожими, но не идентичными основаниями. Для перевода в колонию-поселение достаточно, чтобы осужденный положительно характеризовался (ч. 3 ст. 113 УИК РФ), а для условно-досрочного освобождения - чтобы он не нуждался в дальнейшем отбывании срока наказания (ч. 1 ст. 175 УИК РФ). Ввиду того что законодательно эти понятия четко не разграничены и являются оценочными, мнение администрации исправительного учреждения о том, чего заслуживает осужденный, должно быть первичным. При этом важно правильно в представляемых в суд материалах аргументировать свое решение, чтобы у суда не возникло сомнений в критериях или степени исправления осужденного.
При рассмотрении ситуации, касающейся переводов осужденных, злостно нарушающих установленный порядок отбывания наказания, из колоний-поселений в исправительные колонии, нам встретилось предложение вернуть ранее действовавшую норму УПК РСФСР (ч. 3 ст. 331), закреплявшую правило о том, что постановление суда о переводе осужденных из колонии-поселения в исправительную колонию того вида режима, который ранее назначался судом, обжалованию и опротестованию в кассационном порядке не подлежит. Однако, на наш взгляд, это в некоторой степени противоречит ч. 1 ст. 46 Конституции РФ, где закреплено: «Каждому гарантируется судебная защита его прав и свобод». Этот принцип распространяется и на тех лиц, в отношении которых уже вынесено судебное решение, но которое можно опротестовать в вышестоящей судебной инстанции. Целесооб-
• •
Уголовно-исполнительное право
2008. № 1
разнее было бы изменить закон не в сторону запрета обжалования решения суда, а в сторону увеличения возможности обеспечения прав человека, то есть создания условий для справедливого рассмотрения всех обстоятельств дела. Продолжительность рассмотрения дел в суде второй (кассационной) инстанции не должна быть основанием нарушения права на судебную защиту, тем более что Европейский суд по правам человека неоднократно указывал Российской Федерации на несоблюдение п. 4 ст. 5 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, проявляющееся в чрезмерной продолжительности рассмотрения дел в судах первой инстанции и кассационной жалобы. В связи с этим предлагаем использовать для лиц, в отношении которых судом вынесено решение о переводе в исправительную колонию, содержание либо в СИЗО в течение 10-дневного срока до вступления этого решения суда в законную силу, либо в помещениях, функционирующих в режиме следственных изоляторов, и дополнить ч. 4 ст. 78 УИК РФ текстом следующего содержания: «До вступления решения суда в законную силу о переводе в исправительную колонию общего и строгого режимов осужденный содержится в следственном изоляторе или помещении, функционирующем в режиме следственного изолятора».
Мы разделяем мнение практических работников об отмене жестких сроков, по истечении которых допускается досрочное снятие ранее наложенных взысканий (ч. 3 ст. 114 УИК РФ). По крайней мере, по такому пути идет трудовое законодательство:
«Статья 194. Снятие дисциплинарного взыскания
Если в течение года со дня применения дисциплинарного взыскания работник не будет подвергнут новому дисциплинарному взысканию, то он считается не имеющим дисциплинарного взыскания.
Работодатель до истечения года со дня применения дисциплинарного взыскания имеет право снять его с работника по собственной иници-
ативе, просьбе самого работника, ходатайству его непосредственного руководителя или представительного органа работников».
По аналогии предлагаем изложить ч. 3 ст. 114 УИК РФ в следующей редакции:
«Если в течение года со дня применения меры взыскания осужденный не будет подвергнут новому взысканию, то он считается не имеющим взыскания.
Начальник исправительного учреждения (лицо, его замещающее) до истечения года со дня применения взыскания имеет право снять его с осужденного по собственной инициативе, просьбе осужденного, ходатайству начальника отряда, иных сотрудников исправительного учреждения или самодеятельных организаций осужденных».
Подобное правило следовало бы отразить и в других статьях УИК РФ, где закреплен порядок применения мер взыскания (ст. 58, 71, 137, 153, 169).
1 Урегулирование в законодательстве досрочного освобождения из ПКТ, ЕПКТ предлагали, например, А.М. Мели-кян, С.Н. Смирнов. См.: Меликян А.М. Дисциплинарные проступки, совершаемые осужденными в исправительных учреждениях, и их профилактика: Автореф дис. ... канд. юрид. наук Ростов н/Д, 2000; Смирнов С.Н. Реализация принципа рационального применения мер принуждения, средств исправления осужденных и стимулирования их правопослушного поведения при исполнении наказания в виде лишения свободы: Монография. Рязань, 2005.
2 См.: Епанешников В.С., Смиян А.Д. Ответственность осужденных к лишению свободы по уголовно-исполнительному законодательству Российской Федерации: Учеб. пособие. Уфа, 2000.
3 См.: Смирнов С.Н. Принцип рационального применения мер принуждения, средств исправления и стимулирования их правопослушного поведения при исполнении наказания в виде лишения свободы: Дис. ... канд. юрид. наук Рязань, 2003. С. 171-172.
4 См.: Журавлев М.П., Аванесов Г.А., Квашис В.Е., Новиков А.А. Правонарушения осужденных к лишению свободы и меры дисциплинарной ответственности. М., 1970. С. 131.
5 См.: Южанин В.Е. Дисциплинарная ответственность заключенных в тюрьмах Англии // Политика. Власть. Право: Межвуз сб. науч. ст. Вып. IV (II) / Под ред. С.А. Комарова. СПб., 2000. С. 105-110.
Уголовно-исполнительное право
2008.№ 1
• •
