CC BY
57М. Н. Долгополов,
юрисконсульт ООО «Сэлвим» (г. Москва), прикрепленный к сектору гражданского и предпринимательского права Института государства и права РАН
M.N. Dolgopolov,
Counsel LLC "Salvim" (Moscow), Aspirant in the Sector of Civil and Business Law of the Institute of State and Law of the RAS mike.dolgopolov@rambler.ru
DOI:
УБЫТКИ ОТ НЕДОБРОСОВЕСТНОГО ВЕДЕНИЯ
ПЕРЕГОВОРОВ (ПРЕДДОГОВОРНЫЕ УБЫТКИ) ^
st
Аннотация: в статье анализируется одно из условий наступления ответствен- Щ
ности за недобросовестное ведение переговоров, а именно убытки от недобросо- о
вестного преддоговорного поведения. Для ответственности за недобросовестное ;§
поведение в процессе переговоров в Гражданском кодексе РФ установлено специальное о
понятие для убытков, образующихся на преддоговорной стадии. Убытки, регламен- 3
тированные общей нормой, соотнесены с преддоговорными убытками. Сравнению о
подверглись упущенная выгода и реальный ущерб. В результате анализа с учетом о
правовых позиций Верховного Суда РФ показано, что упущенная выгода имеет §
различное правовое содержание. Преддоговорная упущенная выгода по-разному вос- О
принимается в Гражданском кодексе РФ и в практике Верховного Суда РФ. Судебная £
инстанция по сравнению с законом существенно расширила содержание понятия |
упущенной выгоды в преддоговорных отношениях. Реальный ущерб в преддоговорной П
ответственности не тождествен общему термину реального ущерба, для которого ■§
установлен специальный подход к определению. Преддоговорные убытки являются 3
самостоятельным понятием с отдельным правовым содержанием, что выделяет g
преддоговорную ответственность в традиционной системе гражданско-правовой о
ответственности. g
£
Ключевые слова: преддоговорная ответственность, убытки, упущенная вы- £
года, реальный ущерб, переговоры, анализ практики, недобросовестное поведение. §
о
DAMAGES DUE TO UNFAIR NEGOTIATIONS у
(PRE-CONTRACTUAL DAMAGES) |
Abstract: the article analyzes one of the conditions for liability for unfair negotiations, namely damages due to unfair pre-contractual behavior. For liability for unfair behavior during negotiations, the Civil Code of the Russian Federation establishes a .special concept for damages formed at the pre-contractual stage. Damages regulated by the general rule are correlated with pre-contractual damages. The lost profit and real damage were compared. As a result ofthe analysis, taking into account the legal positions ofthe Supreme Court of the Russian Federation, it is shown that the lost profit has different legal content. Pre-contractual lost profits are perceived differently in the Civil Code of the Russian Federation and in the practice of the Supreme Court of the Russian Federation. The court has significantly expanded the concept of lost profits in pre-contractual relations in comparison with the law. Real damage in pre-contractual liability is not identical to the general concept of real damage, for which a special approach to definition has been established. Pre-contractual damages
207
208
are an independent concept with .special legal content, which distinguishes pre-contractual liability in the traditional system of civil liability.
Keywords: pre-contractual liability, damages, lost profits, real damage, negotiations, analysis of practice, unfair behavior.
В классической российской цивилистической литературе наличие вреда или убытков является одним из условий гражданско-правовой ответственности [1, с. 329]. Чтобы неправомерное действие (бездействие) повлекло негативные правовые последствия для причинителя убытков, требуется доказать их размер и причинно-следственную связь между убытками и противоправным поведением. Подобная система присуща не только ответственности за недобросовестное ведение переговоров, т.к. эта ответственность была внесена в гражданское законодательство реформой Гражданского ко-„Q декса РФ (далее - ГК РФ) 2015 г., но и институту возмещения убытков в частном праве в целом.
В современной науке частного права предприняты серьезные № шаги в сторону принципа полного возмещения убытков. Требование § о возмещении убытков все чаще воспринимается в практике не как со мера ответственности, а как мера, призванная восстановить правовое 2 и имущественное положение потерпевшей стороны, цель которой jj не наказать ответственное лицо, а компенсировать потерпевшему — имущественные потери. Верховный Суд РФ в Обзоре практики № 4 g за 2021 г. недвусмысленно обозначил правовую позицию: «... при-jj менение такой меры гражданско-правовой ответственности, как воз-§ мещение убытков, допустимо при любом умалении имущественной с сферы участника оборота...» [2].
В научных работах редко специально останавливаются на ис-о следовании вопроса о проблемах преддоговорных убытков. Как g правило, авторы проводят описание подходов к преддоговорным С убыткам в странах Европы и Америки и их сравнение с российской правовой системой. По справедливому замечанию И. О. Хлестовой, «в российской науке до сих пор не сложилось единого мнения отно-^ сительно правовой природы преддоговорной ответственности и по-CV рядка возмещения преддоговорных убытков» [3]. О необходимости ® взыскивать преддоговорные убытки от недобросовестного поведения ^ писал в 2009 г. профессор О. Н. Садиков [4]. Д. Е. Богданов исследовал вопрос взыскания преддоговорных убытков и их размера через призму справедливости. Он обратил внимание на немаловажный аспект
- учет вины потерпевшего и его влияние на размер ответственности
- и предложил опираться в этом вопросе на положения договорного
права [5]. А.В. Демкина, изучившая опыт нескольких европейских государств, полагает, что, поскольку преддоговорные отношения выступают в качестве организационных отношений, постановка потерпевшего в положение до начала переговоров обоснована и соответствует принципу справедливости [6].
Интересным для науки и практики представляется сравнение понятия убытков (ст. 15 ГК РФ) с понятием убытков, возникающих в результате недобросовестного ведения переговоров о заключении договоров (п. 3 ст. 434.1 ГК РФ). Образование убытков от недобросовестного преддоговорного поведения нельзя считать согласованным ^ научным сообществом или практикой применения нормативного ма- s териала. Как определяет Гражданский кодекс РФ в абз. 2 п. 3 ст. 434.1, | убытками, подлежащими возмещению недобросовестной стороной, а признаются расходы, понесенные другой стороной в связи с ведением о переговоров о заключении договора, а также в связи с утратой воз- о можности заключить договор с третьим лицом [7]. Верховным Судом § РФ создана специальная правовая позиция: «в результате возмещения | убытков, причиненных недобросовестным поведением при проведе- О нии переговоров, потерпевший должен быть поставлен в положение, £ в котором он находился бы, если бы не вступал в переговоры с не- | добросовестным контрагентом» [8, абз. 2 п. 20]. §
В теории частного права существует две концепции возмещения ® убытков: отрицательного (негативного) интереса положительного ,§ (позитивного) интереса. При возмещении отрицательного интереса п происходит восстановление положения потерпевшего субъекта част- ■§ ного права до исходного состояния. При возмещении положительного О интереса потерпевший субъект частного права ставится в положение, 3 как если бы договор был исполнен надлежащим образом. Возмещение отрицательного интереса свойственно деликтному праву, позитивного П интереса - договорному праву. Во Франции преддоговорная ответственность воспринимается как часть деликтного права, в Германии Ц преддоговорная ответственность возникла из права договорного. Связано это в первую очередь с тем, что во Франции существует 209 конструкция генерального деликта, которая выступает универсальной ^ формой для возмещения всяких убытков. Германия не имела в начале ^ ХХ в. конструкцию генерального деликта, ученые и суды смогли найти о основания для применения института преддоговорной ответственно- 3 сти, опираясь на общие положения о договорной ответственности. Тем О не менее, по общему правилу, в Германии при ответственности за недобросовестное ведение переговоров возмещается отрицательный интерес, что предусмотрено параграфом 249 Германского гражданского
уложения [9, р. 12]. По справедливому утверждению Д.Е. Богданова, проанализировавшего европейское частное право, «преддоговорная ответственность, основанная на принципах как деликтной, так и договорной ответственности, способна балансировать между данными концепциями ответственности» [5].
Под воздействием правовых позиций Верховного Суда РФ в российской системе частного права признано, что в результате ответственности за недобросовестное ведение переговоров о заключении договора возмещается отрицательный интерес. Это положение вполне соотносится с практикой преддоговорной ответственности, принятой в большинстве стран континентальной Европы. Как отмечает Н. Коэн, когда речь идет о нарушении обязанности добросовестного ведения переговоров, доступным средством защиты является постановка лица, чье право нарушено, в положение как .а будто договор вовсе не создавался, или переговоры не начинались го [10, с. 48]. Анализ зарубежной юридической литературы и практики, в которой специально исследуются вопросы и проблемы преддого-№ ворной ответственности на конкретных примерах в странах Европы, § показывает, что восстановление потерпевшей от недобросовестных § переговоров стороны в положение, как если переговоры вовсе 2 не начинались, выступает основным последствием применения ^ к правонарушителю положений о преддоговорной ответственности — [11]. Аналогичное отношение высказывают зарубежные правоведы § и к упущенным возможностям, но только при условии, что такие убытки будут надлежащим образом доказаны [10, с. 48]. Так, во Франции до определенного момента признавалось право взыскания упущенных возможностей, которое было пересмотрено в науке и практике в связи с тем, что отказ от переговоров - это во многом
99
о право стороны переговоров, а взыскание упущенных возможностей ^ от других договоров выходит за пределы ответственности из переев говоров по конкретному договору [11, с. 30].
П.Д. Чистяков, анализируя европейский опыт использования конструкции преддоговорной ответственности, относительно размера ^ возмещения преддоговорных убытков указывает, что необязательно СЧ должно быть восстановлено положение потерпевшего до начала ® ведения переговоров, размер ответственности зависит от состава ^ преддоговорного нарушения [12].
Создается некоторая видимость соответствия подходов в российском частном праве подходам в иностранных правовых системах. Однако необходимо обратить внимание на существенное обстоятельство в национальном регулировании. Правовая позиция Верховного
210
Суда РФ существенно расширяет положения п. 3 ст. 434.1 ГК РФ. «Расходы в связи с ведением переговоров», как закреплено в ГК РФ, и «постановка в положение до вступления в переговоры» (позиция Верховного Суда РФ) - это неравноценные по правовому смыслу и объему категории, которые соотносятся как частное и общее.
На разницу подходов Гражданского кодекса РФ и Верховного Суда РФ обратил внимание и А. Г. Карапетов: «...согласно данному Постановлению (Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 24марта 2016г. № 7. -М.Д.) могут быть взысканы и иные убытки,
цель возмещения которых состоит в том, чтобы поставить постра- ^
давшего в положение, имевшее место до начала переговоров» [13]. 2
Отличие в правовом содержании проявляется не только в том, что |
«постановка в положение до вступления в переговоры» включает а
в себя категорию упущенной выгоды, но и в размере упущенной о
выгоды. В Гражданском кодексе РФ установлено, что упущенная о
выгода в ответственности за недобросовестное ведение переговоров §
означает возмещение в связи с утратой возможности заключить до- |
о
говор с третьим лицом. о
Для демонстрации проблемы приведем дело, рассмотренное £
в Арбитражном суде Московской области (№ А41-90214/2016). |
Оно вызывает интерес не только тем, что является хрестоматийным §
примером недобросовестного ведения переговоров, но и тем, что при ®
разбирательстве данного спора заявлялось требование о возмещении 0
"о
упущенной выгоды от расторгнутых договоров с третьими лицами п в процессе переговоров. § Суд первой инстанции и вышестоящие суды, вплоть до Верховного 0 Суда РФ [14], заняли позицию истца. Фабула дела следующая: ответ- 3 чик длительное время вел переговоры о заключении договора аренды склада с истцом, который был вынужден расторгнуть несколько дей- П ствующих договоров аренды с несколькими другими арендаторами. ^ Истец подготовил склад в соответствии с требованиями ответчика, Ц стороны выработали арендный договор и назначили дату его подписания. В оговоренный день ответчик фактически отказался от под- 211 писания договора и дальнейшего согласования возможно возникших ^ дополнительных вопросов. Предметом спора выступили убытки ^ в виде упущенной выгоды от расторгнутых договоров аренды склад- 0 ского комплекса. При этом расчет упущенной выгоды производился 3 исходя из арендной ставки арендаторов, с которыми истец заключил 0 соглашения о досрочном расторжении договоров аренды. Получается, ю что недобросовестные действия ответчика привели к возникновению убытков у истца. Суд первой инстанции обоснованно пришел к заклю-
чению о наличии причинно-следственнои связи, изучив в том числе переписку сторон в ходе ведения переговоров [15]. Правильно учтена при разбирательстве дела правовая позиция Верховного Суда РФ, согласно котороИ сторона переговоров, являющаяся потерпевшей от действий правонарушителя, должна быть поставлена в такое положение, как если бы не вступала в переговоры с недобросовестным контрагентом [8, п. 20].
Из текста судебного акта следует, что расчет преддоговорных убытков произведен по ставкам арендных платежей предыдущих арендаторов. Непосредственно положения п. 3 ст. 434.1 ГК РФ не устанавливают возможность взыскания неполученных доходов от расторгнутых с третьими лицами договоров, т.к. установлено, что должна быть утрачена возможность заключения договора с третьим лицом. Расторгнутые договоры и незаключенные договоры - это „о совершенно разные правовые категории. Позиция Верховного Суда РФ о постановке потерпевшей стороны в положение до вступления в недобросовестные переговоры существенно расширила специальную норму Гражданского кодекса РФ. Верховный Суд РФ обращает внимание на убытки от утраты возможности заключить договор, но в качестве обоснования размера упущенной выгоды дает отсылку 2 к ст. 15 ГК РФ, к общей норме об убытках, что дает основание сделать ^ вывод о праве требовать вообще всякую упущенную выгоду в связи — с участием в недобросовестных переговорах.
§ Ответственность за недобросовестное ведение переговоров
^ нельзя считать неограниченной, позволяющей взыскивать абсолютно
§ любой преддоговорный расход или убыток, в том числе упущенный.
^ Необходимо принимать во внимание юридический и экономический
аспекты, что означает потребность придерживаться смешанного под-оо „
о хода с доминирующей ролью правовой линии в вопросе возмещения ^ убытков от недобросовестных переговоров. При исследовании вопросу са о наличии преддоговорного убытка недопустимо упускать из внимания юридическую надобность конкретного преддоговорного расхода.
212 Исключительно экономическая его разумность не может и не должна быть критерием к определению расхода как преддоговорного убытка. СЧ При разбирательстве наличия или отсутствия преддоговорного убытка ® экономическая разумность расходов должна быть поставлена в зависи-^ мость от правовой необходимости и обоснованности и специального регулирования преддоговорных отношений сторон.
На экономическую составляющую как основание для правомерного отказа от заключения договора или прерывания переговоров обратил внимание еще в 1912 г. А.С. Гиршбандт: «...мы полагаем,
I 8 со 5С
однако, что в основу теории преддоговорной ответственности должно лечь общее начало справедливости, в силу коего никто не вправе прерывать начатые с договаривающеюся стороной переговоры, если к этому не побуждали его соображения экономического свойства» [16, с. 2293]. В современной юридической науке экономические причины отказа от переговоров отстаивает П.Д. Чистяков [12].
Таким образом, преддоговорный убыток - это далеко не каждый, произведенный в ходе ведения переговоров преддоговорный расход, а только тот, который находится во взаимосвязи с правовой и экономической обоснованностью с учетом конкретных обстоятельств ^ в переговорах. Предлагаемый подход необходим, чтобы отграничить 2 преддоговорные расходы от юридических убытков, т.е. те, что несет | сторона в ходе обычного осуществления своей коммерческой деятель- а ности, и тех, что направлены, например, на создание экономической о привлекательности, не являющихся юридически обоснованными о с учетом анализа преддоговорных взаимодействий сторон (чисто эко- § номические убытки). На разницу между экономическими потерями, | которые могут быть взысканы в виде убытков, и потерями, которые 3 не характеризуются как подследственные (чисто экономические £ убытки), одним из первых в российской науке частного права указал | Ю.Е. Туктаров [17, с. 139]. § О. Уильямсон, используя положения об ограниченной рациональ- ®
о
ности и оппортунизме, их влиянии на транзакционные издержки, § заключает, что необеспеченное обещание, данное одним экономиче- п ским субъектом другому, создает ненужные риски, которые можно § контролировать при организации экономической деятельности пу- 3 тем рыночных и нерыночных механизмов [18, с. 140]. На проблемы 3 транзакционных издержек при ведении переговоров и заключении договоров обращают внимание и в российских источниках по инсти- П туциональной экономике [19, с. 85-92; 20, с. 78-79]. Законодательное регулирование порядка ведения переговоров о заключении договора Ц закрепляет санкции, которые дают право потерпевшей от недобросовестного поведения стороне требовать возмещения экономических 213 потерь. ^ Сближение ответственности за недобросовестное ведение пере- ^ говоров с экономической наукой связано с тем, что рассмотрение 3 спора, вытекающего из неправомерного поведения в ходе переговоров, 3 невозможно без экономического анализа переговоров и произведен- 3 ных расходов. Экономическая нецелесообразность преддоговорного ю расхода должна приводить к его исключению из расчета размера убытков. Признание расхода экономически рациональным переводит
его в категорию подследственного расхода, для чего требуется анализировать уже правовую рациональность (или разумность).
Экономическая целесообразность сделки также имеет конститутивное значение в вопросе права на отказ от заключения договора на финальной стадии или на отказ от продолжения переговоров. Поскольку ответственность за недобросовестное ведение переговоров присуща преимущественно предпринимательским договорам, в коммерческих отношениях, то игнорировать цели ведения предпринимательской деятельность недопустимо. Коммерческие субъекты права ведут свою деятельность с одной целью - извлечение прибыли. Если в процессе преддоговорного обсуждения или уже на стадии подписания договора экономическая привлекательность от сделки пропала ввиду объективных причин, то это не может не оказать влияния на юридическую квалификацию действий потенциального „о причинителя убытков. Удовлетворение требования заключить договор или возместить расходы от переговоров, если экономическая целесообразность сделки пропала, будет противоречить духу коммерции, № принципам предпринимательства и нанесет непоправимый ущерб § экономике и праву.
§ К сожалению, законодательство, практика и доктрина в насто-2 ящий момент пока не затрагивают эти немаловажные проблемы. ^ Принятая законодательная конструкция ответственности из перегово-— ров весьма противоречиво толкуется судебными органами в России. § Представляется, что пока данный вопрос не получит разрешения, 5 необходимо руководствоваться правилами п. 2 ст. 6 ГК РФ, т.е. исполь-§ зовать разумность, добросовестность и справедливость по аналогии.
Что касается реального ущерба, то последствием наложения на недобросовестного участника переговоров обязанности возместить о убытки. Возмещению подлежат не расходы, которые сторона произ-^ вела или должна будет произвести для восстановления нарушенного С права («классические» убытки), а расходы, произведенные в период ведения преддоговорных переговоров.
214 При «классическом» реальном ущербе потерпевшему требуется ^ компенсация, которая покроет негативные последствия от неправо-(V мерного поведения. Соответственно, расходы потерпевшего непосред-® ственно связаны с противоправными действиями (бездействием). При ^ нормальном течении оборота субъекту права не потребуется ничего восстанавливать. Но в случае с переговорным процессом и возможной ответственностью стороны переговоров нередко фактически обязаны производить расходы. Это траты, которые участники переговоров осуществляют, не имея представления о нарушенном праве, они
никак не связаны с восстановлением нарушенного имущественного положения.
Переговорные расходы вызваны необходимостью и направлены на возможность создания нужного для договаривающихся гражданско-правового соглашения. Подобные расходы пострадавшая сторона осуществляет своей волей (добровольно), оценивая экономическую и юридическую разумность, а также добросовестность. Они не являются обязательными, не имеют обязательственной природы. Преддоговорные убытки выступают отдельным понятием с самостоятельным правовым содержанием. ^
Состав преддоговорных убытков заметно отличается от состава 2 «классических» убытков. Вызвано это тем, что конструкция ответ- 3 ственности за недобросовестное ведение переговоров - это «над- § стройка» над стандартной гражданско-правовой ответственностью. 3о Преддоговорная ответственность призвана возместить такие расходы 3о потерпевшего, которые до 2015 г. никогда в практике не рассматрива- § лись в качестве убытков и относились к числу чисто экономических | убытков. Действительность приводит к заключению, что для надлежа- 3 щего и справедливого расчета преддоговорных убытков недостаточно £ разработанных в российской науке и практике правовых механизмов. 1 Принятое представление о причинно-следственной связи не способно § отразить реальный состав преддоговорных убытков. Непринятие мер з> к решению обозначенной проблемы влечет ущемление прав и ин- § тересов субъектов частного права, которые проявляются в том, что 33 в части требования о возмещении преддоговорных расходов может § быть необоснованно отказано. Допустима и обратная ситуация, когда 3 будут удовлетворены требования по расходам, которые не относятся 3 к преддоговорным убыткам. Самостоятельная правовая природа ответственности за недобросовестное ведение переговоров должна быть П выражена в отдельном правовом регулировании. Так, в ранее опубликованной работе автором данной статьи предлагалось использовать Ц для квалификации поведения в качестве противоправного механизм анализа динамики переговорного процесса [21, с. 121-125], который 215 прямо связан с расчетом размера преддоговорных убытков. Расходы ^ сторон переговоров должны подчиняться определенным правилам ^ для признания их убытками. 3
Таким образом, преддоговорные убытки - это экономически 3 и юридически разумные и добросовестные расходы, произведенные 3 участником в период проведения переговоров о заключении договора. ю Они также включают упущенную выгоду, которая могла быть от возможного договора с третьим лицом и которую участник переговоров
получил бы при обычных условиях гражданского оборота при отсутствии недобросовестного поведения. Экономическая разумность преддоговорных расходов опосредована юридической. Не всякий экономически разумный расход или убыток должен признаваться разумным юридически и подлежать возмещению, что напрямую относится к возмещению упущенной выгоды, поскольку тенденции, выводимые из практики, свидетельствуют о необоснованно широком понимании преддоговорных убытков и упущенной выгоды. К упущенной выгоде надлежит применять значительно более жесткие требования по доказыванию факта наличия и причинно-следственной связи. Упущенная выгода направлена на восстановление прав потерпевшего от правонарушения. Но представляется, что применяться в конструкции преддоговорной ответственности она должна весьма аккуратно, т.к. рискует фактически стать мерой не восстановления, а наказания. „о До момента выработки «зрелой» теории ответственности за недоброго совестное ведение переговоров, до устранения неоднозначностей и противоречий в содержании самого недобросовестного поведения следует общим правилом исключить упущенную выгоду из состава
§
«V
преддоговорных убытков.
§
со Дополнением российского правового поля институтом преддого-2 ворной ответственности достигаются основные задачи экономической составляющей исследуемого вопроса, риск оппортунистического по— ведения уменьшается и помещается под государственный надзор, что § приводит к сокращению количества чисто экономических убытков. ^ Оппортунистическое поведение в период проведения преддоговорных § переговоров трансформируется из чисто экономической в катего-^ рию правовую, т.е. поведению субъекта частного права может быть дана правовая оценка. Институт преддоговорной ответственности о предоставляет возможность участникам переговоров о заключении ^ договоров свести к минимуму риски от оппортунистического по-С ведения и транзакционные издержки. Конструкция преддоговорной ответственности переводит часть чисто экономических убытков 216 в подследственные, т.е. расширяет состав убытков, которые могут . быть взысканы. «V
О Список литературы:
1. Грибанов, В.П. Ответственность за нарушение гражданских прав и обязанностей / В.П. Грибанов // Осуществление и защита гражданских прав. - М. : Статут, 2001. - 411 с.
2. Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации № 4 (2021) : утв. Президиумом Верховного Суда РФ 16 февраля 2022 г. // СПС «КонсультантПлюс».
3. Внедоговорные обязательства в международном частном праве : монография / В.Н. Борисов, Н.В. Власова, Т.П. Лазарева и др.; отв. ред. И.О. Хлестова. - М. : НОРМА: ИНФРА-М, 2017. - 160 с. // СПС «КонсультантПлюс».
4. Садиков, О.Н. Убытки в гражданском праве Российской Федерации / О.Н. Садиков. - М. : Статут, 2009. - 221 с. // СПС «КонсультантПлюс».
5. Богданов, Д.Е. Справедливость как основное начало определения размера преддоговорной ответственности / Д.Е. Богданов // Адвокат. - 2014.
- № 4 // СПС «КонсультантПлюс».
6. Демкина, А.В. К вопросу об объеме возмещения при преддоговорной ответственности / А.В. Демкина // Российская юстиция. - 2015. - № 11.
- С. 14-17 // СПС «КонсультантПлюс».
7. Гражданский кодекс Российской Федерации. Часть первая : федеральный закон от 30 ноября 1994 г. № 51 -ФЗ (в ред. от 16 декабря 2019 г.) // СПС «КонсультантПлюс».
8. О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств : постановление Пленума Верховного Суда РФ от 24 марта 2016 г. № 7 (в ред. от 7 февраля 2017 г.) // СПС «КонсультантПлюс».
9. Müller Elouisa Precontractual Liability under the Portuguese, German and French Legal Systems. - URL: https://www.researchgate.net/ publication/341945426_Precontractual_Liability_under_the_Portuguese_German_ and_French_Legal_Systems (дата обращения: 02.11.2022).
10. Cohen, N. Pre-contractual Duties: Two Freedoms and the Contract to Negotiate / N. Cohen // Good Faith and Fault in Contract Law / edited by J. Beatson and D. Friedmann. - Oxford University Press, 2002.
11. Precontracrual Liability in European Private Law / ed. by J. Cartwright and M. Hesselink. - Cambridge University Press, 2008.
12. Чистяков, П.Д. Выход из переговоров как основание преддоговорной ответственности в российском и зарубежном праве / П.Д. Чистяков // Актуальные проблемы российского права. - 2021. - № 11. - С. 83-98 // СПС «КонсультантПлюс».
13. Договорное и обязательственное право (общая часть) : постатейный комментарий к статьям 307-453 Гражданского кодекса Российской Федерации [Электронное издание. Редакция 1.0] / В.В. Байбак, Р.С. Бевзенко, О.А. Беляева и др.; отв. ред. А.Г. Карапетов. - М. : М-Логос, 2017. - 1120 с. // СПС «КонсультантПлюс».
14. Определение Верховного Суда РФ от 22 мая 2018 г. № 305-ЭС18-1723 по делу № А41-90214/2016 // СПС «КонсультантПлюс».
15. Решение Арбитражного суда Московской области от 4 апреля 2017 г. по делу № А41-90214/2016. - URL: https://kad.arbitr.ru/Document/ Pdf/5f2fefe4-8078-4cfa-b7af-fe5c96c6ee5d/e08468b0-67b5-4d85-ad17-d648db68c604/A41-90214-2016_20170919_Postanovlenie_apelljacionnoj_ instancii.pdf?isAddStamp=True (дата обращения: 16.08.2022).
16. Гиршбандт, А.С. Проблемы преддоговорной ответственности в современной цивилистике / А.С. Гиршбандт // Право. - 1912. - № 43.
217
17. Туктаров, Ю.Е. Чисто экономические убытки // Убытки и практика из возмещения: сборник статей / Ю.Е. Туктаров / отв. ред. М.А. Рожкова.
- М. : Статут, 2006.
18. Уильямсон, О. Логика экономической организации / О. Уильямсон // Природа фирмы. - М. : Дело, 2001.
19. Одинцова, М.И. Институциональная экономика / М.И. Одинцова. -М. : Изд. дом ГУ ВШЭ, 2008.
20. Институциональная экономика: новая институциональная экономическая теория: учебник / под ред. А.А. Аузана. - М. : Инфра-М, 2007.
21. Долгополов, М. Н. Анализ уровня вовлеченности сторон в переговоры
- необходимое условие применения ответственности за недобросовестное ведение переговоров / М.Н. Долгополов // Современная наука: актуальные проблемы науки и практики. Серия: Экономика и Право. - 2021. - № 5.
- С. 121-125.
