CC BY
61
A
Проблемы медиакультуры
Творческий портрет медиакритика М.И. Туровской
А
Р.В. Сальный кандидат педагогических наук, Таганрогский институт имени А.П. Чехова
Аннотация. В статье рассматривается творчество медиакритика, кинокритика, искусствоведа, культуролога Майи Иосифовны Туровской: темы основных ее работ и культурологические идеи о взаимовлиянии аудитории и популярного (массового) искусства. Проанализированы стилистические особенности статей и книг. Ключевые слова: Туровская, медиакритика, кинокритика, кинематограф, искусство, массовая культура, медиакультура, медиаобразование, медиакомпетентность, медиаграмотность.
* исследование выполнено за счет гранта Российского научного фонда (проект №1418-00014) в НОУ ВПО «Таганрогский институт управления и экономики». Тема проекта: «Синтез медиаобразования и медиакритики в процессе подготовки будущих педагогов».
Abstract. The article discusses the work of media & film critic, culture & art historian Maya Turovskaya: the main theme of her work and cultural ideas of the interaction of the audience and the popular (mass) art, the stylistic features of her articles and books.
Keywords: Turovskaya, media criticism, film criticism, cinema, art, popular culture, media culture, media education, media competence, media literacy.
Известный медиакритик, историк кино и театра, доктор искусствоведения, исследователь творчества М.И. Бабановой, Б. Брехта, А.А. Тарковского, соавтор сценария знаменитого документального фильма «Обыкновенный фашизм» (1965), лауреат премии «Ника» (2007) «За вклад в кинематографические науки, критику» - Майя Иосифовна Туровская уже
Creative portrait of media critic Maya Turovskaya
Dr. Roman Salny, Anton Chekhov Taganrog Institute
давно - признанный классик медиа/киноведения. В 1990-х она инициировала и курировала проведение выставки «Москва - Берлин», посвященной российскому и германскому кинематографу, где почти зеркально отразились сходства трактовок темы «человек и тоталитарный режим». Ее книги «Герои безгеройного времени» (1971), «На границе искусств. Брехт и кино» (1985), «Памяти текущего мгновения» (1987), «7 или фильмы Андрея Тарковского» (1991) и другие стали достоянием искусствоведческой и культурологической мысли.
Как медиакритик, искусствовед и культуролог М.И. Туровская опубликовала большое количество статей в журналах («Искусство кино», «Киноведческие записки», «Советский экран», «Сеанс» и др.) и газетах («Советская культура», «Независимая газета», «Экран и сцена» и др.). Ее научно-исследовательские работы по содержанию и анализируемым проблемам нацелены на многоплановое отображение социокультурных и социально-философских явлений в жизни общества и искусства. Некоторые статьи посвящены разбору режиссерского стиля, построению кадра, функции света и цвета, мизансцены и т.д.
Статьи и книги Майи Иосифовны доступны пониманию самых разных аудиторий. Киноведы найдут там описание творческого поиска и жизненного пути режиссеров (А.А. Тарковского, А.Н. Сокурова и др.), искусствоведческий и психологический анализ актерских работ (М.И. Бабановой, Г. Грюндгенса, М.А. Ульянова и др.). Глубокий научный анализ социально-психологических явлений в американском, европейском и советском обществе будет интересен специалистам в области культурологии и социологии. Широкую аудиторию может увлечь эмоциональное описание действительности, ирония и парадоксальность.
В статьях и книгах М. И. Туровской разворачиваются сюжеты, где время обозначило свою историческую и культурную перспективу. Скрупулезность, внимание к фактам, проницательность часто нацеливают ее исследовательский поиск на ушедшую в прошлое действительность, и особый органичный и ясный стиль оживляют минувшее. Вместе с тем, Майя Иосифовна в своих работах зорко подмечает и еще только зарождающиеся культурные и социальные явления. Раскрытые ею модели психологии киновосприятия массовой аудитории дают основание М.И. Туровской сделать заключения о моральном состоянии общества. К примеру, она анализировала проявление у публики 1960-х неосознанных мотивов желания походить на героев-бунтарей или на супер-агентов типа Джеймса Бонда как целостную картину изменяющегося общественного сознания.
Статьи Майи Иосифовны написаны в разных жанрах. В книгах, представляющих собой сборники статей, объединенных тематикой и
культурно-историческим контекстом, содержатся рецензии на фильмы, очерки литературных биографий, обзоры происходящих в литературе, кино и театре событий. Автор объединила многие свои статьи общим названием жанра - «портрет текущего мгновения» [Туровская, 1987, с.6].
Известно, что «высоколобая» критика часто полностью отворачивается от так называемого «ширпотреба», или, напротив, разносит в пух и прах опусы «масскульта». Однако на страницах статей и книг Майи Иосифовны нет злой критики в адрес «низких» жанров. Скорее наоборот, отмечается их закономерность, а преобладание в массовом кинематографе эффекта сенсационности и зрелищности понимается как признак и отражение культурного и цивилизационного кризиса.
Появление фильма описывается М.И. Туровской как зарождение и развитие музыкальной мелодии: с течением времени все тоньше и ближе становятся отношения мотивов, образов, идей авторов, образуя общее звучание невыразимого словами момента в историческом континууме, в прочной связи культурных явлений. В своих статьях Майя Иосифовна переходит от поэтических образов к культурологическим сопоставлениям и обратно. Ей важно обнаружить не только художественную глубину, но и внутреннее единство явлений, в коих проявляются признаки времени.
Так, сравнивая творчество А.П. Чехова и И.А. Бродского, М.И. Туровская заметила: «для обоих действительна была нарушившаяся связь времен и нащупывание, если не поиски, этой связи» [Туровская, 2009]. Здесь обнаружено их глубоко внутреннее сходство, и то качество, которое, возможно, присуще ей самой.
Целостность представления, основанного на глубоком и тонком понимании психологии персонажей и культурных явлений - главный аргумент для Майи Иосифовны. Ее догадки и предположения удивительны в своей проницательности. Уже само по себе понимание внутренней витальной сущности рассматриваемых феноменов определяет достоверность сделанных М.И. Туровской заключений и выводов.
Выбор тем для исследований явно определился ее интересами, а вовсе не требованиями редакций, или конъюнктурными реалиями: духовный кризис социума, тоталитаризм, потребность человека и общества в мифах, роль медиа в формировании мифологии, дедраматизация, сенсационность, условность искусства, взаимовлияние искусства и аудитории, взаимодействие культур (классической и субкультур), эскэйпизм и роль массовой культуры в отчуждении человека... На исчерпываемый перечень тем творчества М.И. Туровской мы не претендуем, но даже из этого короткого тематического списка видна многогранность ее таланта и широта научных интересов.
Так, на примере героев игрового кинематографа в контексте общественных моральных норм и психологии личности Майей Иосифовной исследуется тема духовного кризиса общества, когда герой «демонстративно отвернулся от всякой нормативности: духовной, физической, нравственной, бытовой» [Туровская, 1971, с.81]. По мнению М.И. Туровской, типология современного героя характерна для таких явлений, как «распад реальных жизненных связей, падение градуса общественной морали, исчерпанность идеалов» [Туровская, 1971, с.87]. На смену романтическим добродетелям классических героев в медиакультуру пришли человеческие пороки, отрыв от корней, отчуждение и одиночество... С другой стороны, мечтой для молодой аудиторий становятся глянцевые образы красоты и благоустроенности быта. И здесь Майя Иосифовна еще полвека с лишним назад поставила острый и для нынешних дней вопрос: но «разве не пугает, что мечта, став реальностью, может оказаться смертоносной?» [Туровская, 1971, с.95].
Сегодня, благодаря современным mass media, человек «продает свой Досуг, с ним и свою личность. Она уравновешивается, стандартизируется, программируется, перестает существовать» [Туровская, 1971, с.157]. Личность, увязшая в прагматических, утилитарных отношениях, испытывает потребность заявить каким-то образом своем существовании. Чтобы почувствовать себя живой, она в отчаянии бросает свои протесты устоям и традициям общества, кричит о своем негодовании непонятной отчужденностью, бунтует вместе с несогласными. Испытываемые при этом экстаз и экзальтация дают временное ощущение витальности: отсюда и немотивированность преступлений и насилия, совершаемых нередко совсем юными людьми.
С другой стороны, М.И. Туровская не раз подчеркивала, что борьба за счастье и любовь в пространстве, опустошенном слабостью человеческого духа, может приобретать мощное драматургическое звучание. Один из главных смыслов в искусстве - поиски идеального начала в человеке. Вот художники и задаются вопросами: Откуда оно? И как осуществимо в жизни? И осуществимо ли?
Так, тема смысла искусства раскрывается М.И. Туровской на примере актерского дарования М.А. Ульянова и сюжета в повести Шолом-Алейхема «Тевье-молочник». Майя Иосифовна увидела в ульяновской трактовке Тевье-молочника фольклорность, национальную характерность, отражающую народную судьбу. М. Ульянов был «задуман... для добротной и полезной физической и умственной работы. В нем есть крепкая сколоченность мастерового человека и въедливость технаря» [Туровская, 1987, с.105]. Именно эти свойства характера проявились в простой и
тяжелой крестьянской жизни Тевье-молочника, его душевных борениях: ударам судьбы он отвечает терпением, сохраняя чувство юмора и любопытство к жизни. Природная внутренняя сила и «крепкая сколоченность» М. Ульянова помогают герою выстоять, когда рушатся неумолимым ходом истории устои и быт патриархальной семьи - основа миропорядка. Уходит из жизни что-то важное, «уходит под воду Матера Распутина», обитателям Анатовки Шолом-Алейхема «нет больше места на родной земле» [Туровская, 1987, с. 114]. Несмотря на безысходность мира, который часто оживает в нашем театре и кино, в нем есть человеческий идеал, внутренняя доброта и чистота, тщательно скрываемая под покровом бытовой неустроенности и тоски по несбывшемся мечтам. «Без права не пессимизм искусство существовать не может», - утверждает М.И. Туровская [Туровская, 1987, с.154], употребляя здесь понятие «пессимизм» не в «житейском», а художественно-эстетическом смысле.
Интересную в культурологическом смысле тему для исследований Майи Иосифовны представили феномен Джеймса Бонда и дедраматизация детективного жанра, вызванные «упрощением» зрительской аудитории. Детективная разгадка тайны, процесс поиска истины не привлекают «бондиану», на смену им пришло воплощение желания быть покорителем мира. Бонд - персонаж «чистого действия».
Культ Джеймса Бонда появился в противопоставлении юным «мятежникам» 1950-х. Молодые герои зарубежных фильмов того времени, с одной стороны, аккумулировали в себе общественные настроения, а с другой, - катализировали проявление скрытых эмоций аудитории, придавая им осязаемую форму. Майя Иосифовна размышляет о взаимоотношениях аудитории и «бондианы»: «Бонд - столько же создание своего зрителя, сколь и своих продюсеров. Он тень, отброшенная на экран из зала, цветная, широкоэкранная проекция тайных помыслов и явных соблазнов» [Туровская, 1971, с.70].
Майя Иосифовна отметила важную особенность: лица героев, в которых воплощается отклонение от нормативности. Бунтарство стало признаком своего времени. Отменное знание зарубежного кинематографа, культурологическое мышление, развитое чувство художественной формы и интуиция позволили М.И. Туровской увидеть этот признак, когда он только начал проявляться: «Агент 007 аккумулировал цинизм, накопившийся в недрах усталого общества» [Туровская, 1971, с.85], он возник, «когда иссякли не только идеалы, но даже энергия протеста... , когда общество распадается на отдельных индивидуумов» [Туровская, 1971, с.91].
Предпочтение подлинным фактам вымысла и жажда отнюдь не возвышающего обмана находят компромисс в понятии «сенсация», феномен
которой стал одной из тем для размышления М.И. Туровской. Анализ духовных запросов общества и культурных изменений приводит ее к выводу, что «сенсация есть способ застать жизнь врасплох, увидеть ее на изломе... не дожидаясь вмешательства искусства, заостряет свои тенденции до степени символа» [Туровская, 1971, с.7]. Вот и целью кинематографа и телевидения в конце 1960-х - начале 1970-х годов, замечает Майя Иосифовна, становится сенсационность: «сенсация - мать мифов, создаваемых с помощью mass media», когда «факты служат более благодарной почвой для мифотворчества, нежели вымыслы» [Туровская, 1971, с. 8].
Значимой для М.И. Туровской стала тема взаимодействия культур, которую она сумела разглядеть во взаимоотношениях произведений классического, массового искусства и европейских, американских, отечественных аудиторий.
Смена доминирующих мировосприятий, мировоззрений происходит всё быстрее с каждым новым столетием. В бурном двадцатом веке, особенно в его второй половине, эстетические формы и художественные символы менялись стремительно, но они укладываются в общее течение. В 1960-е и 1970-е годы «"битники", потом "хиппи" создали рок-культуру и поп-культуру, контр-культуру и субкультуры, потеснившие, а к нашим дням в значительной мере оттеснившие культуру традиционную» [Туровская (а), 1991, с.132].
Эхом смены субкультур стало появление феминистской критики. Получив определенную свободу, «женское движение приняло в наследство и парадигму, и блестящий, тонкий инструментарий, выработанный леворадикальной критикой ради демистификации буржуазной культуры» [Туровская (а), 1991, с.133]. Нестабильность общества, укоренившийся в сознании максимализм, свобода выбора ценностных ориентиров -одновременно и результат, и причина культурных преобразований, описанных в статьях и книгах Майи Иосифовны.
В любом обществе важна тема эскейпизма и отчуждения, и здесь тоже велика роль массовой культуры. В одной из работ М.И. Туровская писала, что «дело же не в том, что в кино показывают, как надо убивать. Дело в том, что mass media в широком смысле продолжают свою работу отчуждения» [Туровская, 1971, с.170], массовая (медиа)культура предоставляет отдельному зрителю его собственное ограниченное пространство «свободы», за пределами которого пугающий своей бесконечностью мир. К сожалению, вместе с этой бесконечностью изгоняется за установленные пределы тайна присутствия в жизни смысла, идеала, истины.
Объективная действительность может быть так тяжела, что морально ослабевшие молодые люди находят себе кумиров, чтобы в их ореоле
скрыться от нее. Майя Иосифовна пользовалась определением «вакуум», где нет место интимной близости, где можно укрыться от напора высокой скорости, сильного шума, ярких красок, азартных лиц, бесконечных выстрелов.
Массовая культура воссоздает новое культурно-историческое время "общество потребления", «слепо мчащееся в неизвестное будущее» [Туровская, 1987, с.289]. В фильмах великих итальянских мастеров («Приключение» М. Антониони, «Рокко и его браться» Л. Висконти, «Сладкая жизнь» Ф. Феллини и др.) по-разному выражено ощущение наступившего «духовного вакуума». Общее в эстетике этих произведений в том, что в изображаемой внешне насыщенных и фактурно эстетских сценах из жизни элиты общества проглядывает леденящая пустота бесчеловечности. По мнению М.И. Туровской, очень точно выразил общий духовный кризис «общества потребления» Т. Уильямс: «Это был мятеж слабости против силы, убожества против полноценности, греховности (...) против добродетели, индивидуальности (...) против гордого индивидуализма» [Туровская, 1987, с.321].
Некоторые работы Майи Иосифовны посвящены теме, которую можно сформулировать как условность искусства. Вхождение в художественный мир, где вещи оживают в своем внутреннем единстве и внутренней движущей силе, дает возможность понять условность искусства, создающую одновременно и вымышленную, и подлинную действительность. О литературной, экранной и кинематографической условности размышляет М.И. Туровская в статье «Чехов-77», где анализируется развитие образов чеховских повестей в театре и кино. При правильно найденной условности в образах театра и кино оживает чеховская атмосфера и мысль, но, конечно, не «сам Чехов», который есть только в своих произведениях: «театр выделяет из чеховских пьес проблемы. Выпаривает их почти в сухом, порошковом виде. Кино взбалтывает раствор. Его предмет - сама материя жизни героев» [Туровская, 1987, с.84].
Еще одна значимая тема исследований Майи Иосифовны - искусство и аудитория, и здесь главным направлением ее мысли была проблема влияния массовой экранной культуры на публику, взаимовлияние искусства и реальной действительности.
Существует немалое количество искусствоведческих, философских, социологических исследований о мотивах контактов аудитории и медиа. Ученые сходятся, что в целом публика выбирает медиатексты не с тем, чтобы «потрудиться» в поиске художественных смыслов, а для развлечения. М.И. Туровская рассматривает взаимодействие популярных фильмов и
зрительской аудитории на другом уровне, тщательно анализируя типологию кино/медиавосприятия.
Конечно, на фоне массовой культуры поэтическое кино выглядит как бы «отрешенным» от реальности, существует в виде «искусства для искусства», не стремящегося к занимательности. С философской, культурологической точки зрения потребность в «поэтическом» кино «становится особенно ощутима в периоды резких исторических сдвигов... когда логическое разрешение просто невозможно, тогда возникает неотложная необходимость в разрешении поэзии» [Туровская (б), 1991, 19].
Ярчайшие примеры такого кинематографа - фильмы А. Тарковского, о которых Майя Иосифовна написала одну из самых известных своих книг. Отрешенность от скорости современного мира, от давления урбанистических пейзажей и авангардных форм у этого мастера сохраняет духовное напряжение, где живет подлинность. Для восприятия произведений А. Тарковского необходимо «духовное усилие», которое позволяет настроиться на созерцание целостности вещей в их внутренней органической встроенности в естественные ритмы бытия, раскрывающие глубинные смысловые предназначения. В картинах А. Тарковского в плавных ритмах, приглушенных и, одновременно, насыщенных тонах пульсирует живая жизнь, сохраняемая от тотальной агрессии, бессмысленности, пустоты. Проблема, по мнению М.И. Туровской, и состоит в том, что понимание необходимости сохранения этой живой жизни приходит в особые исторические моменты. И здесь Майя Иосифовна справедливо отмечает, что «ленты Тарковского не устарели в наше быстротекущее время, когда так скоро отнашиваются моды» [Туровская (б), 1991, 245].
Анализируя немецкое кино 1920-х - 1930-х годов, работая над документальным фильмом «Обыкновенный фашизм», М.И. Туровская открыла для себя, что «вакуум смысла» и символическое изображение искалеченной человеческой природы на экране сформировали своего рода готовность людей к нацизму. Она провела параллель между немецким и советским авангардным кино и нашла для себя еще одну тему для исследования - «человек и тоталитарный режим».
В статье «Когда боги смеются» (2012), посвященной актеру Густафу Грюндгенсу, она размышляет о его актерской судьбе, складывающейся в непосредственном взаимоотношении с диктаторским милитаризованным режимом. Пригодность его идеологическим нуждам определяла жизненный путь многих кинематографистов, писателей, художников и других деятелей культуры. Роль актера становилась в каком-то смысле убежищем, эстетический ореол которого оберегал от преследований и расправ. В сплетениях реальных жизненных судеб и художественных предвосхищений
исторических событий М.И. Туровской виделась провиденциальность актерской роли. Клаус Манн в «Мефистофеле» создал роль Хендрика Хефгена, которую в реальной жизни исполнит Густаф Грюндгенс, зять автора и прототип главного героя. Через актера «говорит темный оракул истории», - заключает Майя Иосифовна, - подчеркивая, что его чувствительный организм реагирует на окружающий мир как барометр на погоду, ощущая движения идей в исторической атмосфере.
М.И. Туровская рассматривает события медийного процесса через призму идеологических, иконографических форм. Ее интерес отнюдь не сводится к обличению недостатков советской идеологии, а (медиа)критическая мысль направлена на анализ становления мифов, наблюдение за их проникновением в общественное сознание.
Анализируя медиатексты, Майя Иосифовна формулирует понятия, зачастую определяющие метод работы режиссера, оператора, композитора, актера. Зная изнутри киносъемочный процесс, Майя Иосифовна дает оценку операторской, актерской, сценарной и режиссерской работе, характеризует пространство мизансцен, свет в кадре, мастерство актерской игры, переходя к логике авторской мысли.
Она рассматривает социально-психологические метаморфозы, происходящие в жизни общества и людей, как находки авторов. При этом М.И. Туровская не столь уж часто использует специальные культурологические и/или искусствоведческие термины. Она в большей степени анализирует социально-психологический контекст проявления человеческой природы, которую разглядел автор, ее интересует влияние на сюжет фильма и авторскую позицию социально-политической и культурной ситуации. Она направляет своего читателя от внешних условий к личному выбору авторов, их философскому видению окружающего мира.
М.И. Туровская не так уж часто использует метафоры и образные выражения. Иногда, правда, она может употребить сленг («директриса», «баба»), но он лаконичен и уместен, не носит личностного характера и становятся дополнительном штрихом к культурологической оценке социальных явлений или бытовой обстановки.
Нет на страницах ее текстов и высокомерности, всепоглощающей иронической насмешки. В восприятии Майей Иосифовной текущего момента чувствуется уважение и понимание его таким, какой он есть... В статьях М.И. Туровской довольно редки ссылки, цитаты, и когда они есть, то в них выражается суть высказывания цитируемого автора. Анализ медиатекстов по Туровской - это в большей степени размышления об авторских мотивах, структуре образов, художественном подходе и методе. Она анализирует, сравнивает жанровые и сюжетные особенности, ясно и четко указывает на
особенности сценариев, выбора актеров, работы оператора (а иногда - и звукорежиссера), чтобы описать главное - авторскую интонацию, настроение, художественную мысль, идею.
В статьях М.И. Туровской встречается понятие «остранение». Используется оно в том же контексте, в котором его понимал В.Б. Шкловский. Понятные и однозначные на первый взгляд вещи приобретают иное глубокое звучание в пространстве духовного единства или отрешенности, значимые проблемы становятся мелкими в планетарном всеобщем масштабе. Метафизический смысл картин достигнут проницательностью и чуткостью их создателей к историчности момента и культурным изменениям.
Майя Иосифовна использует метафоры, в основном характеризующие философский взгляд авторов на социальные ситуации и культурные явления, эстетическое мироощущение и художественный метод. Об эпизоде из фильма «Зеркало» А. Тарковского, где ветер опрокидывает лампу, буханку хлеба со стола, качает кроны деревьев, она пишет, что автор «мнет это "прекрасное мгновенье" детской приобщенности миру, как скульптор прилежно мнет глину».
М.И. Туровская любит описывать запечатленную в медиатексте действительность, употребляя поэтические выражения. В поэтическом восприятии раскрывается витальная суть бытия. В своих работах она использует примеры из разных областей знаний и сфер человеческой жизнедеятельности. Богатство ее культурологического, исторического, социологического и искусствоведческого опыта проявлено удивительными примерами и деталями, о которых знают разве что некоторые специалисты.
Майя Иосифовна сохраняет свою авторскую позицию всю свою жизнь. Кажется, что даже закрывшиеся перед ней в период борьбы с космополитизмом двери в университеты и исследовательские институты никак не повлияли на ее творческую деятельность. Интерес к эстетике, кинематографу, культуре был для нее сильнее внешних порой жестоких обстоятельств. Ее наблюдательность, категоричность, интеллигентность и вера в нравственный идеал создавали пространство внутренней свободы. В статье о советской действительности она заметила, что «лучшая свобода добывается в самом себе» [Туровская, 2002 (а)].
М.И. Туровская размышляла о русской культуре и о культуре классической, где свобода была следствием способности переживания тайны нашей жизни и веры в человеческий идеал. Рассуждая об общих мотивах в творчестве А.П. Чехова и И.А. Бродского и об их чувстве единства времени, Майя Иосифовна вывела некую формулу, что «люди позапрошлого века жили под небом; мы существуем в присутствии космоса» [Туровская, 2009].
Очень тонкое наблюдение, в котором звучит нотка легкого уныния о том, что уходит из нашей жизни тайна.
Документальный фильм «Острова» (ГТРК «Культура», 2009), снятый к 85-летнему юбилею М.И. Туровской, заканчивается ее словами: «у каждого русского. нет жизни, но есть судьба, а у вас (американцев - Р.С.) у всех есть жизнь, а вот с судьбой плохо». Жизненный путь человека становится уникальным, не предопределенным, миссионерским, если он следует за идеальными ценностями, а не преследует материальные блага. В последнем случае жизненный путь превращается в однотипный сюжет, утративший красивые и глубокие чувства. Только такими чувствами ведома Майя Иосифовна и в творчестве, и в жизни, благодаря чему и сохраняет внутреннюю свободу уже долгие, долгие годы.
Литература
Туровская М.И. 7 V, или Фильмы Андрея Тарковского. М.: Искусство, 1991(б). 255 с. Туровская М.И. Герои "безгеройного времени" (заметки о неканонических жанрах). М.: Искусство, 1971. 239 с.
Туровская М.И. Женщина и кино // Искусство кино, 1991(а), № 6. С. 131-137.
Туровская М.И. Зеркало. Художественный фильм. //
http://www.russkoekino.ru/books/ruskino/ruskino-0093.shtml
Туровская М.И. Когда боги смеются. 2012. // http://seance.ru/blog/kogda-bogi-smeyutsya/ Туровская М.И. О Чехове и Бродском. 2009. // http://magazines.russ.ru/zz/2009/20/tu13.html Туровская М.И. Памяти текущего мгновения: очерки, портреты, заметки. М.: Сов. писатель, 1987. 368 с.
Туровская М.И. Советский средний класс. 2002 // http://magazines.russ.ru/nz/2002/21/tur.html
References
Turovskaya, M.I. 7 V, or the films of Andrei Tarkovsky. Moscow: Art, 1991. 255 p. Turovskaya, M.I. About Chekhov and Brodsky. 2009 // http://magazines.russ.ru/zz/2009/20/tu 13.html
Turovskaya, M.I. Heroes of "unhero time." (notes on non-canonical genres) Moscow: Art, 1971. 239 p.
Turovskaya, M.I. Memory of this moment: essays, portraits, notes. Moscow: Sov. writer, 1987. 368 p.
Turovskaya, M.I. Mirror. Feature film // http://www.russkoekino.ru/books/ruskino/ruskino-0093.shtml
Turovskaya, M.I. Soviet middle class. 2002 // http://magazines.russ.ru/nz/2002/21/tur.html Turovskaya, M.I. When the gods laugh. 2012 // http://seance.ru/blog/kogda-bogi-smeyutsya/ Turovskaya, M.I. Woman and cinema // Art of Cinema. 1991. № 6, pp.131-137.
