CC BY
21
УДК 338:91
ЦИКЛИЧНОСТЬ КАК АКТУАЛЬНОЕ НАПРАВЛЕНИЕ ИССЛЕДОВАНИЙ ТЕРРИТОРИИ В УСЛОВИЯХ ГЛОБАЛИЗАЦИИ И РЕГИОНАЛИЗАЦИИ
© 2010 г. Н.В. Гонтарь
Северо-Кавказский научно-исследовательский институт
экономических и социальных проблем
Южного федерального университета,
ул. Пушкинская, 160, г. Ростов-на-Дону, 344006,
isep@sfedu.ru
North Caucasian Research Institute of Economic and Social Problems of Southern Federal University, Pushkinskaya St., 160, Rostov-on-Don, 344006, isep@sfedu.ru
Рассмотрены актуальные вопросы использования циклического подхода в исследовании территориальных социально-экономических систем. Указаны специфические причины и черты усиления роли фактора цикличности в условиях глобализации и регионализации. Исследованы факторы и причины долгосрочного усиления зависимости российской экономики, её регионов и городов от факторов глобальных циклов, что делает анализ последних необходимым условием пространственного анализа. Предложен вариант методического обеспечения анализа фактора циклов в исследовании территории, позволяющий адекватно отражать данный тип процессов.
Ключевые слова: цикличность, глобализация, территория, социально-экономическая география.
Article is devoted pressing questions of use of the cyclic approach in research of territorial social and economic systems. The specific reasons and lines of strengthening of a role of the factor of recurrence in the conditions of globalization and regionalization are specified. Factors and the reasons of long-term strengthening of dependence of the Russian economy, its regions and cities from factors of global cycles that does the analysis of the last by a necessary condition of the spatial analysis are investigated. The variant of methodical maintenance of the analysis of the factor of cycles in the territory research is offered, allowing adequately to reflect the given type of processes.
Keywords: cycles, globalization, territory, social and economic geography.
Эволюция глобального социума в последние десятилетия привела к становлению новых форм общественных процессов, которые характеризуются повышением роли территориального фактора, а также значительным ускорением и усложнением социально-экономических взаимодействий. Изучение социума в этой связи претерпевает явный парадигмальный сдвиг от статистической, механической картины мира с линейными зависимостями к плюралистическому меняющемуся миру с главенством разнообразия, самоорганизации, неустойчивости [1]. Земля и населяющее ее человечество рассматриваются как единая система со специфической пространственно-временной организацией, где законы природы и общества переплетаются. Как следствие, в социально-экономической географии решающее значение приобретает пространственно-временная парадигма.
Хотя идея пространственно-временного континуума была заложена еще в довоенные годы и в последующем получила определенное развитие, до сих пор, по крайней мере в социально-экономической географии, не была по существу осознана и реализована [2]. Предметом изучения сегодня являются территориальные социально-экономические системы (ТСЭС) как пространственно-временное сочетание социально-экономических элементов жизнедеятельности людей, включенное в процессы общественного воспроизводства. ТСЭС и территориальные общественные системы (ТОС) выступают в качестве основных форм территориальной организации социума, но при этом традиционной чертой используемых дефиниций является компонентный анализ систем (инвентаризация их блоков и подсистем, включая деятельностные и функциональные). Рассматриваемые в рамках ТСЭС и
ТОС связи являются структурными, а не динамическими.
Таким образом, можно указать на потребность в углублении подходов к анализу территориальных систем в динамическом аспекте с учетом сложившихся в экономической географии и смежных социальных науках подходов. В этой связи целесообразно обратиться к теории циклов - одной из значимых гносеологических концепций, в том числе по той причине, что важным свойством циклов является упорядоченность, а следовательно, - и хорошая предсказуемость будущего [3].
Анализ с учетом циклических закономерностей получил свое воплощение в России [4], и за рубежом, где его объектом становились соотношение региональных и мировых бизнес-циклов, особенности экономических циклов в развивающихся экономиках [5], а также проявления региональных бизнес-циклов в отдельных сферах развитых экономик [6], баланс глобализации и бизнес-циклов, ряд иных аспектов цикличности [5 - 6].
Потенциал циклического подхода особенно значим в условиях глобализации и регионализации. Глобализация в целом понимается как усиление взаимосвязей, взаимодействий и взаимозависимости экономик, экономических систем разных стран мира, интернационализация производства и капитала, ведущая к установлению идентичных норм и условий ведения хозяйственной деятельности в странах, различающихся уровнем развития, видом общественно-политической и социально-экономической системы [7]. Рост связности стран и регионов выражается в усилении разделения труда, формировании мощной «виртуальной экономики», ТНК и транснациональных банков (ТНБ), перераспределении финансовых ресурсов в глобальном масштабе, вследствие чего государства утрачивают часть своих контролирующих функций.
Продуцируя разнонаправленные тенденции территориальной организации экономики на макро- и мезо-уровнях, глобализация формирует особый суперрегион общепланетарного масштаба, знаменуя собой специфический, инновационный по природе регионо-формирующий процесс, согласно А.Г. Дружинину и Ч.Х. Ионову, умещающийся в содержательные рамки понятия регионализации как процесса образования функциональных единиц макроструктуры (в частности, в России), включая природно-географические, этнокультурные, политические и иные факторы, под воздействием специфических условий развития регионов [8]. Под регионализацией также подразумевается рост значения регионального фактора экономического развития на всех уровнях территориально-хозяйственной и отраслевой иерархии.
Глобализация и регионализация обусловливают использование циклического подхода в анализе территории, поскольку их основные факторы цикличны в своей основе. Так, глобализация непосредственно связана с повышением роли НТП, развивающегося по циклической траектории. Признается [9], что циклич-
ность (волнообразность) экономической подсистемы территории характеризуется чередованием периодов преобладания накопления потенциала НТП над расходованием и периодов преобладания расходования над накоплением. В первой фазе идет интенсивное расходование ранее накопленного потенциала НТП, во второй - снижение темпов роста, связанное с насыщением рынка и понижением нормы капиталовложений. Во второй половине цикла обостряется интерес к принципиально новой технике. В этой ситуации меньше внимания уделяется обновлению инфраструктуры, больше - обновлению активной части основного капитала. Продолжительность длинного цикла согласуется со сроками службы инфраструктуры благодаря синхронизации процесса накопления и использования потенциала новых направлений НТП с процессами износа и обновления инфраструктуры.
Иной аспект глобализации, проявляющийся на всех уровнях территориальной организации, - доминирование ТНК, регулирующих свою деятельность согласно стадиям экономического цикла, вовлекающих в цикличность все большее число территорий. При этом важно отметить, что ТНК реализуют как потенциал циклоформирования, так и нивелирования цикличности.
Существенным проявлением регионализации выступает повышение роли фактора территориальной идентичности, приобретающей все большее значение для анализа территории, делимитации и построения региональных стратегий. Исследования в данной сфере представлены в США, где территориальная самоидентификация, региональное самосознание, «региональная идентичность» служат основаниями выделения вернакулярных районов (англ. vernacular - местный, народный). Работы [10 - 11] основываются на том, что эти районы - скорее продукт пространственного восприятия «среднего человека», и идентифицируют их не с позиций выявления хозяйственных и культурных особенностей населения, а через восприятие последних. В России исследования подобного рода представлены М.П. Крыловым [12].
Потенциал использования циклического подхода в анализе территории в условиях современной России обусловлен, наряду с глобализацией и регионализацией, и рядом иных причин. Первая - это объективно циклический характер природных, демографических, культурных процессов, являющихся постоянно действующими факторами становления ТСЭС России независимо от этапа её развития. Другая причина - открытость мировым экономическим процессам, которая отсутствовала ряд десятилетий (что, однако, не устраняло цикличность в советской экономике). Она понимается двояко: как качество системы воспроизводства (уклад экономики, предполагающий опору на рыночные начала взаимодействия хозяйствующих субъектов), и - как свойство экономического взаимодействия в ходе интеграции в мировые обменные процессы. Следствием данных изменений выступает факт смены ключевых приоритетов и субъектов ТОО и территориальной организации экономики (ТОЭ). Так, обще-
признанным в советский период был приоритет отраслевого планирования (формирование ТПК), затем столь же общепризнанным фактом стал переход к региональному планированию. Последнее подтверждалось обширной практикой разработки региональных социально-экономических Стратегий, программ и планов. Однако в условиях глобализации и жесткой привязки Российской Федерации к мировым рыночным процессам, полагаем, можно говорить о возврате страны к отраслевым приоритетам, хотя и на новых основаниях. Его признаками являются формальность разрабатываемых территориальных стратегий, которые не оказывают значимого влияния на принятие решений. Это делает допустимой разработку подобных документов «брэндовыми», однако не имеющими представления о специфике региона структурами; зависимость регионов от крупных инвесторов, их привлечение часто не основано на макротерритори-альном планировании и способно порождать пространственные диспропорции в размещении производительных сил; отсутствие обоснованных государственных стратегий территориальной организации экономики.
Следствиями этого служат деструктивная конкуренция регионов за любые крупные проекты, что может привести к перенакоплению «однотипного» капитала; ориентация на крупный бизнес, представленный глобальными ТНК, что является непосредственным фактором усиления зависимости развития территории от глобальной цикличности. Негативным его следствием в условиях значительной социально-экономической асимметрии в России является и тенденция концентрации передовых технологий и иностранного капитала в наиболее инфраструктурно обеспеченных районах (еще в 70-х гг. прошлого века советские экономисты на это указывали как на тенденцию поведения ТНК, правда применительно к капиталистической экономике), что еще более углубляет пространственные разрывы в уровне развития.
Существенно, что государство, которое прежде не только разрабатывало планы размещения производительных сил, но и реализовывало их, сегодня по сути устранилось от решения такой задачи. Многочисленные стратегии развития отраслей либо не претворяются в жизнь, либо критикуются как необоснованные (например, Генеральная схема размещения объектов электроэнергетики до 2020 г.). В России на уровне и правительственных разработок, и законодательства отсутствует промышленная политика, не выработано механизмов развития транспортной системы, которая бы связывала экономические районы страны, и способствовала развитию других отраслей экономики.
Результат смены приоритетов лучше всего иллюстрирует сравнение в части транспортной инфраструктуры, таковое для России и, например, Китая, выглядит следующим образом: при их площади 17 и 9,5 млн кв. км длина автодорог составляла соответственно 0,75 млн км (в 2007 г.) и 1,81 млн км (в 2003 г.) при примерно равной доле дорог с твердым покрытием. В части железнодорожного сообщения в Китае
реализован проект поезда, развивающего максимальную скорость 430 км/час (Шанхайский аэропорт Пу-дун - станция Лунъян). Планируется соединить оба международных аэропорта Шанхая, что позволит пассажирам перемещаться между ними за 15 минут. В России подобные проекты не только не реализуются, но и не планируются.
Показательна и динамика процессов. В части промышленного производства можно упомянуть такой индикатор, как экспорт высокотехнологичной продукции (процент от экспорта обрабатывающей промышленности): в Китае в 2000 - 2005 гг. он вырос с 19 до 31 %, в России - снизился с 14 до 8 % [13]. Общая протяженность шоссейных дорог в Китае за 59 лет увеличилась в 46 раз. На конец 2008 г. она достигла 3,7 млн км (рост в 2 раза в 2003 - 2008 гг.), включая 60,3 тыс. км скоростных автострад. К 2020 г. общая протяженность скоростных автотрасс в Китае может достичь 100 тыс. км. В России в 2003 - 2008 гг. длина автодорог выросла примерно на 15 %.
Наиболее заметными реализованными и планируемыми проектами в нашей стране, определяющими её перспективы на десятилетия, являются: Северный поток, Южный поток, Голубой поток и Голубой по-ток-2, КТК, ВСТ, терминал в Усть-Луге. В то же время можно назвать лишь один аналогичный по масштабам затрат российский инновационный проект -Сколково. Таким образом, ввиду усиления перспективной зависимости РФ от конъюнктурных отраслей экспорта, циклический подход является во многом безальтернативным в анализе как экономической, так и социальной динамики в России.
Следствием избранной стратегии является утрата Россией позиций в центро-периферийной системе глобального уровня. Причем наиболее существенны потери позиций в периоды циклических кризисов, подобных кризису 2008 - 2009 гг., когда рост экономики Индии составил 6 %, Китая - 8 %, в России же имел место спад в 8%.
Актуальность учета циклического фактора в анализе территории не ограничивается только сферами производства и инфраструктуры. Значимым элементом ТСЭС в условиях глобализации является сеть городов, которые реализуют инновационный потенциал и выступают инструментом глобального позиционирования стран и регионов. Основной чертой трансформации российских пространств с 1990-х гг. стала деурбанизация, которая сопровождалась трансформацией процессов в городах и сделала необходимым учет фактора цикличности в анализе городской динамики. Затухание градоформирования в России сопровождается трансформацией характера развития городов, которое с начала 90-х гг. ХХ в. идет по линии смены функций существующих поселений [14 - 15]: активно формируется новая функциональная структура городов с ориентацией на рынок, что автоматически закладывает в систему факторов динамики городских поселений циклические факторы. Характерно, что эта закономерность работает и для столиц, и для моногородов, и для областных центров. Так, Москва,
ориентируясь на перераспределение нефтегазовых доходов в период до 2008 г. и развитие финансового и сектора недвижимости, в кризис столкнулась с массовым высвобождением офисных работников, оттоком мигрантов со строек и замораживанием амбициозных инвестиционных проектов. Моногорода сталкиваются с проблемами простоев единственного предприятия, которое интегрировано в ТНК и может быть закрыто по причине ухудшения его показателей в общей структуре корпорации. Областные центры также сталкиваются с проблемами, причина которых - внезапное «усыхание» внешних финансовых источников (и глобальных, и российских).
Таким образом, циклический подход можно назвать одним из базовых для анализа динамики территориальных систем и на глобальном уровне, и в условиях России и её регионов. Методически он реализуем использованием современных средств обработки и представления географической информации, такими как ГИС. Их функциональность соответствует резкому росту объема географической информации, а также её постоянному обновлению, что требует автоматизации как сбора, так и систематизации и обработки данных. ГИС представляет собой удобный инструмент актуализации баз данных и картографического представления. При этом существенна также и возможность взаимоналожения слоев информации, что при возрастании сложности территориальных процессов облегчает задачу типологии. В целом рассмотрение и современных тенденций пространственной организации, и возможных направлений анализа позволяют констатировать актуальность циклического подхода к анализу различных аспектов территориальной динамики и возможность его интеграции в целостную методологию анализа динамических аспектов бытия территории.
Литература
1. Анимица Е.Г., Ратнер Н.М., Быстрай Г.П. Синерге-тические аспекты проблемы устойчивого развития России и ее регионов // Географич. проблемы стратегии устойчивого развития природной среды и общества. М., 1996. С. 194 - 207.
Поступила в редакцию
2. Анимица Е.Г., Шарыгин М.Д. Пространственно-временная парадигма в географии // Географич. вестн. 2005. № 1 - 2. URL: http://www.geo-vestnik.psu.ru/info/1/ (дата обращения: 15.06.2010).
3. Леденев Ю.И. Некоторые вопросы общей теории циклов // Циклы природы и общества: материалы IV междунар. конф. Ставрополь, 1996. Ч. 2. С. 62 - 65.
4. Пространство циклов: Мир - Россия - регион / под ред. В.Л. Бабурина, П.А. Чистякова. М., 2007. 320 с.
5. Rasmus R., Marcelo S., Jian-Guang Sh. Emerging Asia's growth and integration how autonomous are business cycles?// Working paper series. European Central Bank. 2007. №. 715. URL: http://www.ecb.int/ (дата обращения: 10.06.2010).
6. Wall H.J., Zoega G. U. S. Regional Business Cycles and the Natural Rate of Unemployment // Federal Reserve Bank of St. Louis Working P aper Series. Working Paper Federal Reserve Bank of St. Louis. 2003-030A. URL: http://www.research. stlouisfed.org/wp/2003/2003-030.pdf/ (дата обращения: 10.06. 2010).
7. Румянцев А. Возможности инновационного развития в регионе // Экономист. 2004. № 11. С. 34 - 39.
8. Дружинин А.Г., Ионов Ч.Х., Экба Г. Проблемы структурно-воспроизводственной сбалансированности АПК Ставропольского края // Изв. вузов. Сев.-Кавк. регион. Обществ. науки. 2000. № 3.
9. Клинов ЯГ.Воздействие США на формирование длинных экономических циклов // США и Канада: экономика, политика, культура. 2002. № 2. С. 33 - 49.
10. Hale R.N. Map of Vernacular regions in America. Minneapolis. 1971. Р. 243.
11. Jordan T. Perceptual Regions of Texas // Geographical Review. 1978. Vol. 68, № 3. Р. 14 - 32.
12. Крылов М.П. Современная российская региональная идентичность. Общество и пространство. Теоретико-методологические и дискуссионные вопросы // Изв. РГО. 2006. Т. 136. Вып. 6. С. 25 - 39.
13. Страны и регионы: стат. сб. Всемирного банка. М., 2008. 240 с.
14. Аксенов К., Брадэ И., Бондарчук Е. Трансформационное и посттрансформационное городское пространство. Ленинград - Санкт-Петербург. 1989 - 2002. СПб., 2006. С. 284.
15. Дружинин А.Г. Пространственное развитие города-миллионера: тенденции постсоветского периода. Ростов н/Д, 2008. 192 с.
22 июня 2010 г.
