CC BY
176А.А. Хертек
ЦИФРОВЫЕ ПРАВА В СИСТЕМЕ ОБЪЕКТОВ ГРАЖДАНСКИХ ПРАВ
В статье исследуется проблема отнесения цифровых прав к новому объекту гражданских прав, рассматриваются перспективы такого нововведения. Изучается легальное определение понятия «цифровые права». Анализируется соотношение категории «цифровые права» с категориями «утилитарные цифровые права», «бездокументарные ценные бумаги», «токены» и «блокчейн».
Ключевые слова: цифровая экономика, цифровые права, утилитарные цифровые права, объекты гражданских прав, бездокументарные ценные бумаги, токен, блокчейн, криптовалюта.
Право, как регулятор общественных отношений должно объективно идти в ногу с развитием этих отношений. Вызовом для законодателя в этом отношении являются современные цифровые технологии, их использование в жизни и бизнесе, привели к тому, что действующее гражданское законодательство стало отставать от экономической реальности, которая в значительной степени сегодня создается в виртуальной, цифровой среде. Цифровые инвестиционные платформы, распределенный реестр (блокчейн), интернет-торговля и другие активно развивающиеся технологии и связанные с ними экономические явления до недавнего времени не имели нормативного закрепления, их регулирование носило хаотичный и несистемный характер [1].
Внесение изменений в Гражданский кодекс - стало ответом на складывающуюся правоприменительную практику, а также нацелено на создание базовых рамок, обеспечивающих, в том числе, и реализацию приоритетов государственной политики в сфере цифровизации и информатизации экономики и государственного управления [2].
В последние годы, когда многие страны активно регулировали рынок криптовалют и ICO (США, Швейцария, Япония, Беларусь и т. д.) В соответствии с национальным законодательством, российское государство оставалось в стороне от данного процесса, кроме того, оно продемонстрировал свое негативное отношение к анализируемым экономическим явлениям.
1 октября 2019 г. вступили в силу поправки в Гражданский кодекс Российской Федерации (далее также - ГК РФ), закрепляющие понятие «цифровые права» и создающие основы для регулирования отношений в рамках цифровой экономики. Соответствующий Федеральный закон № 34-Ф3 «О внесении изменений в части первую, вторую и статью 1124 части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации» Президент Российской Федерации подписал 18 марта 2019 г. [3] (далее - Закон или Федеральный закон № 34-Ф3). Закон разработали в рамках реализации федерального проекта «Нормативное регулирование цифровой среды» [4] национальной программы «Цифровая экономика РФ» [5].
Согласно поправкам, цифровые права - это новый объект гражданских прав (ст. 128 ГК РФ[6]). Под ними понимаются особые «обязательственные и иные права, содержание и условия осуществления которых определяются в соответствии с правилами информационной системы, отвечающей установленным законом признакам». Ключевой особенностью цифровых прав по Федеральному закону 34-Ф3 является то, что их осуществление, распоряжение или ограничение распоряжения возможны только в информационной системе и без обращения к третьему лицу. Таким образом, наличие цифровых прав законодатель неразрывно связал с использованием субъектами этих прав информационной системы (в частности, инвестиционной платформы).
Понятие «цифровые права», закрепленное вГК РФ, не охватывает объекты, которые были преобразованы для совершения сделок в цифровую форму. То есть это понятие включает в себя лишь права, в отношении которых прямо указано, что они могут создаваться и обращаться в качестве цифровых.
При обсуждении законопроекта о цифровых правах высказывалось предложение приравнять цифровые права к бездокументарным ценным бумагам, поскольку они во многом схожи: в обоих случаях имущественное право не привязано к материальному носителю, распоряжение ими происходит путем внесения записей в специальную систему учета.
© А.А. Хертек, 2022.
Имея возможность приравнять цифровые права к бездокументарным ценным бумагам либо создать новый объект гражданских прав параллельно существующему (бездокументарные ценные бумаги), законодатель выбралвторой вариант ввиду того, что российское законодательство о бездокументарных ценных бумагах недоработано.
Поэтому выбор первого варианта создавал бынеобходимость коренного преобразования российского законодательства о рынке ценных бумаг, что затянулось бы на продолжительное время, и законопроект о цифровых правах еще бы долгое время оставался законопроектом. Однако А.В. Асосков уверен, что с усовершенствованием российского гражданского законодательства оба способа удостоверения имущественных прав станут единым правовым институтом [7].
Утилитарное цифровое право - это право, предусмотренное ст. 8 Федерального закона № 259-ФЗ. Оно возникает в инвестиционной платформе в трёх разновидностях: 1) право требовать передачи вещи (вещей), кроме недвижимости; 2)право требовать передачи исключительных прав на результаты интеллектуальной деятельности и (или) прав использования результатов интеллектуальной деятельности, кроме патентных прав; 3) право требовать выполнения работ и (или) оказания услуг. Все три разновидности - обязательственные права. В свою очередь, инвестиционная платформа, согласно ст. 2 Федерального закона № 259-ФЗ, - это информационная система. Таким образом, утилитарное цифровое право - это такое право, которое предусмотрено инвестиционной платформой. В юридической литературе существование этого «новомодного права» уже подверглось критике отдельными авторами, которые, анализируя его на примерах продажи на инвестиционных платформахправа на получение гаджетов или творческих произведений, отождествляют это цифровое право сконструкцией отчуждения объектов на условиях предоплаты, правда, с непредсказуемым результатом, а не с инвестициями [8].
Вместе с тем, вступивший в силу с 1 января2020 г. Федеральный закон № 259-ФЗ вводит возможность выпуска и обращения ценных бумаг, удостоверяющих утилитарные цифровые права (ст. 9). Неэмиссионная бездокументарная ценная бумага, удостоверяющая принадлежность ее владельцу утилитарного цифрового права, называется «цифровое свидетельство». Она не имеет номинальной стоимости и закрепляет право ее владельца требовать от депозитария, который имеет возможность распоряжаться утилитарным цифровымправом, оказания услуг по осуществлению утилитарного цифрового права и (или) распоряжения им определенным образом. Цифровое свидетельство выдается депозитарием обладателю утилитарногоцифрового права, учет которого осуществляется этим депозитарием. Выдача цифрового свидетельства не требует государственной регистрации. Это пример того, как законодатель использует уже существующую инфраструктуру для торговли утилитарными цифровыми правами. И это притом, что с учетом того определения вещей, которое теперь содержится в ст. 128 ГК РФ, бездокументарные ценные бумаги не могут быть объектами утилитарных цифровых прав.
Вероятно, в ближайшем будущем следует ожидать появления и других законов, в которыхбудут урегулированы иные разновидности цифровых прав.
Термин «цифровые права» в мире трактуется совершенно иначе, чем предложил законодатель, а именно как «права человека в цифровом пространстве» [9].
По мнению Л.А. Родионова, закрепленное вГК РФ базовое понятие «цифровые права» являетсяюри-дическим аналогом термина «токен» [10]. Можно охарактеризовать токен как запись в электронной (цифровой) форме, удостоверяющую вещные, обязательственные и иные имущественные права или иное, в том числе нематериальное, благо, представляющее интерес для держателя токена.
М.А. Рожкова считает, что токены в ГК РФ поименованы как «цифровые права». А использование токенов является значимым моментом, характерным для частного (приватного) блокчейна [11].
Обычно понятие «право» требует пояснения, о каком праве идет речь и каково его содержание. Полагаем, что в понятии цифрового права термин «цифровое» используется, скорее, в качестве замены термину «токен, к которому и привязывается информация об имущественном праве».То есть этот термин определяет права, которые приобрели особые качества и были выделены в отдельную категорию по принципу особенностейучета (а не по их фактическому содержанию). Вцифровом праве нет особого права [12].
Следует признать верным и подход законодателя, признающий цифровые права объектом suigeneris, поскольку приравнивание к вещам, бездокументарным ценным бумагам или безналичным денежным средствам исказило бы правовую природу криптовалют и токенов. Рассмотренные правовые нормы носят рамочный характер, что диктует необходимость выстраивания на их основе правовых институтов, согласующихся как с гражданским, так и с финансовым и информационным законодательством.
Представляется, что мы стоим на пороге аналогичной эволюции и в отношении цифровых прав. Первые шаги в данном направлении российским законодателем уже сделаны, дело остается за малым —не сбиться с пути.
Библиографический список:
1. Гарин Д. Цифровые права: цифровизация нашла правовое закрепление в гражданском законодательстве. https://bftcom.com/expert-bft/10882/(flaTa обращения: 23.01.2022).
2. Агибалова Е.Н. Цифровые права в системе объектов гражданских прав. - С.91 https://cyberleninka.ru/article/n/tsifrovye-prava-v-sisteme-obektov-grazhdanskih-prav(дата обращения: 23.01.2022).
3. О внесении изменений в части первую, вторую и статью 1124 части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации: федер. закон Рос. Федерации от 18 марта 2019 г. № 34-Ф3 // Собр. законодательства Рос. Федерации. 2019. № 12, ст. 1224.
4. Паспорт федерального проекта «Нормативное регулирование цифровой среды»: утв. президиумом Правительственной комиссии по цифровому развитию, использованию информационных технологий для улучшения качества жизни и условий ведения предпринимательской деятельности, протокол от 28мая 2019 г. № 9 [Электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс». URL: www.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc&ts=54665635209172016912095897&cacheid=51976A55ABDA BC570CEF2DCCBDEC72D9&mode=splus&base=LAW&n=328855&rnd=00DA8F30EDDEAD464E1EDE8CE 5BDCD28#13cb4dgj955 (дата обращения: 23.01.2022).
5. Паспорт национального проекта «Национальная программа «Цифровая экономика Российской Федерации»: утв. президиумом Совета при Президенте РФ по стратегическому развитию и национальным проектам, протокол от 4 июня 2019 г. № 7 [Электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс». URL: www.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc&ts=5466563520917201691209 (дата обращения: 23.01.2022).
6. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть вторая) от 26 янв. 1996 г. № 14-ФЗ: в ред. От 18 марта 2019 г., с изм. от 3 июля 2019 г. // Собр. законодательства Рос. Федерации. 1996. № 5, ст. 410.
7. Цифровые права как новый объект гражданского права / Л. Новоселова, А. Габов, А. Савельев, А. Генкин, С. Сарбаш, А. Асосков, А. Семенов, Р. Янковский, А. Журавлев, А. Толкачев, А. Камелькова, М. Успенский, Р. Кру-пенин, В. Кислый, М. Жужжалов, В. Попов, М. Аграновская // Закон. 2019. № 5.С. 31-54.
8. Конобеевская И.М. Цифровые права как новый объект гражданских прав // Известия Саратов- ского университета. Новая серия. Сер.: Экономика. Управление. Право. 2019. Т. 19. Вып. 3. С. 330-334. DOI: https://doi.org/10.18500/1994-2540-2019-19-3-330-334.
9. Санникова Л.В., Харитонова Ю.С. Правовая сущность новых цифровых активов // Закон. 2018. № 9. С. 8695.
10. Родионов Л.А. К вопросу о правовой характеристике цифровых технологий в гражданском праве // Международный журнал гуманитарных и естественных наук. 2019. № 4-3. С. 188-190. DOI: 10.24411/2500-1000-2019-10835.
11. Рожкова М.А. Цифровые деньги: мобильная фиатная валюта, валюта виртуальных миров, валюта корпоративного значения, криптовалюта и национальная криптовалюта [Электронный ресурс]. Закон.ру.2019. 7октября. URL: https://zakon.ru/blog/2022/01/77 (дата обращения: 07.01.2022).
12. Цифровые права как новый объект гражданского права / Л. Новоселова, А. Габов, А. Савельев, А. Генкин, С. Сарбаш, А. Асосков, А. Семенов, Р. Янковский, А. Журавлев, А. Толкачев, А. Камелькова, М. Успенский, Р. Кру-пенин, В. Кислый, М. Жужжалов, В. Попов, М. Аграновская // Закон. 2019. № 5.С. 31-54.
ХЕРТЕК АЛЕНА АРБАЙ-ООЛОВНА - магистрант, Тувинский государственный университет, Россия.
