CC BY
122УДК 34:007
ЦИФРОВЫЕ ОНТОЛОГИИ ПРАВА И ЦИФРОВОЕ ПРАВОВОЕ ПРОСТРАНСТВО
И.В. Понкин,
доктор юридических наук, профессор кафедры государственного и муниципального управления
ФГБОУ ВО «Российская академия народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ», Институт государственной службы и управления 119571, Россия, г. Москва, проспект Вернадского, 84 E-mail: [email protected]
А.И. Редькина,
кандидат юридических наук,
преподаватель кафедры спортивного права
ФГБОУ ВО «Московский государственный юридический
университет им. О.Е. Кутафина»
125993, Россия, Москва, Садовая-Кудринская ул., 9
E-mail: [email protected]
Аннотация: статья посвящена исследованию и интерпретации понятий цифрового правового пространства и цифровых онтологий права. Авторы исследуют понятие «онтология» применительно к сфере права. Авторы обращаются к вопросу об особенностях влияния цифровиза-ции на право. В статье рассмотрен вопрос о возможности релевантной программной формализации права. Авторы исследуют концепты правовых онтологий, понятие и формы цифрового правового пространства. В статье поднят вопрос о цифровой онтологической инженерии в праве.
Ключевые слова: цифровой универсум, цифровая онтология права, онтология, онтологическая инженерия, цифровое правовое пространство, информационное право.
DIGITAL LAW ONTOLOGIES AND DIGITAL LEGAL SPACE I.V. Ponkin,
Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration 84, avenue Vernadskogo, Russia, Moscow, 119571 E-mail: [email protected]
A.I. Redkina,
Kutafin Moscow State Law University
9, Sadovaya-Kudrinskaua st., Russia, Moscow, 125993
E-mail: [email protected]
Annotation: the article is devoted to the study and interpretation of the concepts of the digital legal space and digital ontologies of law. The authors examine the concept of «ontology» as applied to the sphere of law. The authors turn to the question of the peculiarities of the influence of digitalization on the right. The issue of the possibility of relevant program formalization of law is considered in the article. The authors explore the concepts of legal ontologies, the concept and forms of the digital legal space. The article raises the question of digital ontological engineering in law.
Keywords: digital universe, digital ontology of law, ontology, ontological engineering, digital legal space, information law.
Абрис проблемы
В условиях экспоненциального роста сложности правового пространства возникает необходимость поиска новых автоматизированных способов управления нормативными массами, массивами (правовыми отраслями (классическими и комплексными), подотраслями, институтами (отраслевыми и межотраслевыми) и субинститутами), нормативными горизонтами, нормативно-правовыми векторами (развивающимися направлениями правового регулирования), нормативно-правовыми режимами.
Современные процессы упрощения законодательства1, омологирования нормативно-правового дизайна2, редуцирования энтропийности в законодательстве3 наталкиваются на то, что нормативно-правовая «вселенная»4 всё более выраженно превращается в классическую сложную, открытую, динамическую систему.
Ещё Ганс Кельзен писал, что «нормативная система, которая представляет себя в качестве правопорядка, имеет в основном динамический
характер»5.
1 Понкин И.В. Упрощение законодательства как инструмент «новой» модели публичного управления // Административное право и процесс. 2014. № 4. С. 8-12.
2 Барциц И.Н. Конституционный дизайн: Образ государства и образ эпохи. М.: Дело, 2018. 60 с.
3 Понкин И.В. Энтропия, негэнтропия и порядок в публичном управлении и в праве // Право и образование. 2016. № 9. С. 11-20.
4 Нормативно-правовая «вселенная» - всё право в конкретном государстве, или в рамках региона мира, или на планете Земля, в динамике. - Прим авт.
5 Чистое учение о праве Ганса Кельзена: Сб. переводов. Вып. 2. М.: ИНИОН АН СССР, 1988. С. 73.
По словам Г.В. Мальцева, «право, правовое регулирование - это не механизм, не конгломерат отдельных структур, не агрегат рационально соединенных элементов, приводимый в движение конструктором или инженером (законодателем или правоприменителем), но открытая динамическая система, обладающая качествами единства и целостности, активно взаимодействующая со средой, социальной и природной»1.
Но, согласно Л.А. Растригину, сложная система рождена и существует, вовсе не для того, чтобы ею кто-то управлял, ибо она «не любит» управления по причине «независимости» своего существования от целей субъекта, стремящегося управлять ею2.
Ситуация в значительной степени осложнена тем, что, как обоснованно указывают Т.Я. Хабриева и Н.Н. Черногор, объектами правового воздействия ныне становятся во всё большей мере «цифровые сущности», при этом «цифровые технологии способны менять образ права», появляются новые онтологии права, например - «циклические правовые массивы в условиях цифровой реальности», цифровизация в целом оказывает существенное влияние на форму права3.
Вместе с тем сегодня тематический горизонт цифрового права, цифровой экономики, искусственного интеллекта, применения технологий Blockchain в правоприменении и в государственном управлении очень сильно зашлакован разнообразной весьма вольной лексикой, используемой в большинстве случаев без критического осмысления тех феноменов, процессов и отношений, которые она призвана описывать и объяснять. Переизбыток некритического восприятия (даже избыточного восхищения) всего того, что именуют инновациями, усложняет возможности релевантного отбора и использования терминологических рядов, линеек маркеров и признаков.
Но во всём этом есть и релевантная составляющая, отражающая действительно имеющие место прорывные инновации, реально существующие проекты, феномены, процессы, отношения, которую и надлежит отделить от указанной зашлакованности.
Цифровые технологии уже сегодня позволяют эффективно автоматизировать и администрировать правовое обеспечение в ряде сфер4.
В условиях интенсивной «цифровизации», пишут Т.Я. Хабриева и
1 Мальцев Г.В. Социальные основания права. М.: Норма - Инфра-М, 2011. С. 70.
2 Растригин Л.А. Адаптация сложных систем: Методы и приложения. Рига: Зинатне, 1981. С. 43-44.
3 Хабриева Т.Я., Черногор Н.Н. Право в условиях цифровой реальности // Журнал российского права. 2018. № 1. С. 96, 98, 89-93, 99.
4 Зорькин В.Д. Право в цифровом мире. Размышление на полях Петербургского международного юридического форума // Российская газета - Столичный выпуск. 30.05.2018. № 7578 (115). С. 1, 4. Морхат П.М. Искусственный интеллект: правовой взгляд / Институт гос.-конф. отношений и права. М.: Буки Веди, 2017. 257 с.
Н.Н. Черногор, происходит трансформация, модификация сферы правового регулирования, таковая становится мультисодержательной, соответственно, «задача юристов - придать этой реальности правовую форму»1. И совершенно необходимо развитие теоретического базиса, позволяющего поспеть за всеми этими изменениями.
Вопрос о возможности релевантной компьютерно-программной формализации права
Сегодня в рамках концепта так называемого права второго модерна обсуждаются предложения ««упаковать» законы в программный код с целью обеспечения стройности, определённости и однозначности содержания нормативных актов»2. И хотя, как отмечает В.Д. Зорькин, «скорее всего, сторонники такого подхода преувеличивают его возможности и недооценивают вариативность общественных отношений, подлежащих регулированию, саму эту идею нельзя отбрасывать»3.
На сегодня это один из сложнейших вопросов: возможна ли релевантная машинная формализация права без явного ущерба для эффективности права и для самой природы права?
Неслучайно Г. А. Гаджиев задаётся вопросом: «По сути, это тот самый основной для современной онтологии права вопрос: как найти разумное сочетание пространства права с его формализмом и беспристрастностью и пространства этики с его идеей справедливости?»4
Исследования по сопряжению компьютерно-программных ресурсов (искусственного интеллекта) и права ведутся уже свыше четырех десятилетий5. Ранние исследования в области правовой теории значительно способствовали концептуализации правовой области и привели к явным представлениям с использованием формальных языков. К наиболее ранним из таких представлений относят язык Торна Маккарти для юридического дискурса (LLD) и формальной логикой NORMA Рональда К. Стэмпера. Язык Торна Маккарти LLD базировался на множестве терминов, по существу, интегрально представляющих собой специфический юридический домен: ведётся автоматизированный учёт терминов для отражения и маркиров-
1 Хабриева Т.Я., Черногор Н.Н. Право в условиях цифровой реальности // Журнал российского права. 2018. № 1. С. 96, 102.
2 Зорькин В.Д. Право в цифровом мире. Размышление на полях Петербургского международного юридического форума // Российская газета - Столичный выпуск. 30.05.2018. № 7578 (115). С. 1, 4.
3 Там же.
4 Гаджиев Г.А. Онтология права: Критическое исследование юридического концепта действительности. М.: Норма - ИНФРА-М, 2013. С. 26.
5 СМ.: RisslandE., Ashley K., Loui R. AI and Law: A fruitful synergy // Artificial Intelligence. 2003. Vol. 150. № 1-2. Pp. 1-15. Bench-Capon T. What Makes a System a Legal Expert? // JURIX, ser. Frontiers in Artificial Intelligence and Applications. 2012. Vol. 250. Pp. 11-20. PrakkenH., Sartor G. Law and logic: A review from an argumentation perspective // Artificial Intelligence. 2015. Vol. 227. Pp. 214-245.
ки материальных объектов и неосязаемых объектов. С использованием таких терминологических рядов юридический дискурс моделируется в форме установлений юридических норм первого порядка и модально-основанных установлений второго порядка, поддерживающих время, события, действия и деонтические проявления1. С другой стороны, Рональд К. Стэмпер утверждал2, что выражение юридических знаний в форме правил чрезмерно упрощает и ограничивает право. Вместо этого он предложил логику форм и привилегий. Эта логика была названа им NORMA и была призвана описывать сущности, основанные на поведении, а не на значении истинности. NORMA включает понятия, которые моделируют агентов, их поведенческие инварианты и их действия3.
Релевантное решение может быть найдено через задействование концептов правовых онтологий, правовых порядков, правовых универсумов (ландшафтов, пространств).
Концепты правовых онтологий
Потребности в онтологическом подходе в доступе к нормативным знаниям уже давно обоснованы4.
Как пишет Е.Г. Драгалина-Черная, «развитие онтологической инженерии (ontological engineering), успешно использующей логические методы в построении прагматически ориентированных онтологий предметных областей (domain ontologies), возродило интерес к старой проблеме взаимосвязи логики и онтологии. Онтология... вновь обретает интеллектуальную
1 McCartyL.T. A language for legal Discourse. I. Basic features // ICAIL '89 Proceedings of the 2nd international conference on Artificial intelligence and law. New York: ACM Publications, 1989. Pp. 180-189.
2 StamperR.K. The role of semantics in legal expert systems and legal reasoning // Ratio Juris. 1991. Vol. 4. № 2. Pp. 219-244. Stamper R.K. Signs, information, norms and systems // Signs of Work / B. Holmqvist and P. B. Andersen (eds.), Berlin: Germany, De Gruyter, 1996. Pp. 349-397.
3 D3.1. Ontology-based access to normative knowledge / MIREL (Mining and REasoning with Legal texts). Luxembourg: Université du Luxembourg, 2017. 31 p. P. 6. Перевод цит. цитаты - по переводу, выполненному В.П. Куприяновским и С.А. Синяговым.
4 См, например: Bench-Capon T.J.M., Visser P.R.S. Open texture and ontologies in legal information systems // IEEE Comput. Soc Database and Expert Systems Applications. 8th International Conference, DEXA'97. Proceedings (Toulouse, 1-2 Sept. 1997). Piscataway (New Jersey, USA): IEEE, 1997. Pp. 192-197.
респектабельность, в то время как логика всё настойчивее задается вопросом о собственных основаниях и границах»1.
В общем значении, согласно интерпретации Ю.И. Волокитина, В.П. Ку-прияновского и др., «онтология - технология (и результат её задействования) всеобъемлющей и подробной формализации некоторой области знаний с помощью концептуальной схемы», в том числе «посредством задействования формализованных онтологических языков и инструментов, которые уже стали мировыми стандартами»2. Но это - лишь одно из значений лексемы «онтология» применительно к рассматриваемой области.
В значении самостоятельной (в чём-то рафинированной) теории понимание правовой онтологии смыкается с теоретическими построениями Ганса Кельзена, писавшего, что «чистая теория права занимается фактическими составами лишь в той мере, в какой они представляют собой содержание правовых норм, т.е. определены правовыми нормами. Её предмет - специфическая, подчиняющаяся собственным законам область смысла»3.
Согласно (в определённой мере развивающей эти взгляды Ганса Кель-зена) концепции Г.А. Гаджиева, юридический концепт действительности с точки зрения онтологии права - это одна из важных методологических категорий, это онтологическая структура. Правовая реальность и реальность права - это самостоятельные категории онтологии права. Понятие «правовая реальность» гораздо шире, чем понятие «реальность права». Специфичность онтологии права состоит в том, что это особый модус бытия - бытие-долженствование. Онтология права имплицитно определяет не только предметную сферу, границы мира права, но и возможности познания и сам характер, дизайн знания4.
Согласно нашему концепту, термин «онтология» (применительно к сфере права) интерпретируется и объясняется следующими способами:
1) интегральный инструмент формализованной концептуализации и то-пологизации сферы права и, шире, сферы юридических знаний (правовой науки, профессионально-экспертной сферы знаний и т.д.);
1 Драгалина-Черная Е.Г. Формальные онтологии как абстрактные логики // Логические исследования. Вып. 12. М.: Наука, 2005. С. 162-169. С. 162.
2 Волокитин Ю.И., Куприяновский В.П., Гринько О.В., Покусаев О.Н., Синягов С.А. Проблемы цифровой экономики и формализованные онтологии // International Journal of Open Information Technologies. 2018. Vol. 6. № 6. С. 87.
3 Чистое учение о праве Ганса Кельзена: Сб. переводов. Вып. 1. М.: ИНИОН АН СССР, 1987. <http://ex-jure.ru/law/news.php?newsid=1146>.
4 Гаджиев Г.А. Онтология права: Критическое исследование юридического концепта действительности. М.: Норма - ИНФРА-М, 2013. С. 27, 30, 124, 141.
2) средство конструирования и/или репрезентации правовой реальности (действительности)1 и правового универсума (правового пространства, правового ландшафта);
3) аппроксимированная к условно-идеальному правовая форма;
4) научное учение о бытии и формах бытийствования права;
5) специфические формы (дискретные или длящиеся) бытийствования правовых норм (и правовых массивов), правовых феноменов, правовых процессов (в значении, объяснённом одним из авторов настоящего материала - И.В. Понкиным2) и правоотношений, фреймированные определёнными нормативно-правовыми порядками и нормативными экстра-правовыми порядками, в том числе деонтологическими (ценностно-нормативными) порядками.
Что касается четвёртой позиции в списке выше, то, согласно Г. А. Гад-жиеву, «правовая онтология - учение о мире права и формах его существования. Практическая онтология права представляет собой её часть, выступая связующим звеном между философией права и практической юриспруденцией. По сути, это применение философско-правовых выводов о мире права для решения сложных проблем юриспруденции, причём порой таких сложных, что кажется, что у них вообще никогда не будет решения... Онтология права в качестве объекта познания рассматривает один из сегментов бытия человека - правовую реальность. Она систематизирует онтологические категории, имеющие отношение к миру права. Практическая значимость онтологии права состоит в том, что она представляет собой разновидность методологической науки, причём не всеобщей, а отраслевой, юридической»3.
Соответственно, под цифровой онтологией права обоснованно понимать всё вышесказанное, экстраполированное на виртуальный (цифровой) универсум (виртуальную среду).
К вопросу о цифровом правовом пространстве
Согласно авторскому определению одного из авторов настоящего материала (И.В. Понкина), в юридико-техническом (инструментальном) понимании юридическое (правовое) пространство есть представляемое про-
1 СМ.: Гаджиев Г.А. Онтология права: Критическое исследование юридического концепта действительности. М.: Норма - ИНФРА-М, 2013. С. 27 и др. Дидикин А.Б., Оглезнев В.В. Онтология и эпистемология права: аналитическая традиция. Новосибирск: Новосиб. гос. ун-т., 2012. 200 с. Хорунжий С.Н. Доктринальные аспекты правовой среды. Воронеж: Научная книга, 2014. 231 с. Золкин А.Л. Философия права: Уч. М.: Юнити-Дана, 2012. 383 с.
2 Понкин И.В. Понятие «процесс» в праве и в публичном управлении // Вестник гражданского процесса. 2017. Т. 7. № 2. С. 11-30.
3 Гаджиев Г.А. Онтология права: Критическое исследование юридического концепта действительности. М.: Норма ИНФРА-М, 2013. С. 123, 278.
странство, выражающее матрицу, в рамках и на основе которой каждому элементу совокупности правовых норм, нормативно-правовых актов, правовых и юридически-значимых явлений, отношений и событий, субъектов и объектов публичного управления, публично-правовым и другим правовым отношениям атрибутируются свои наборы параметров (спецификаций), привязывающих их к определённому «образу места» в этой матрице, а также определяется, как формальное право, как формальная правовая система взаимодействует (в рамках такой топологии) с субъектами и объектами публичного управления сообразно конкретным обстоятельствам (предоставляя определённую свободу такого взаимодействия)1.
Это определение релевантно ориентировано и применимо и в отношении цифрового правового пространства.
Обоснованно выделять две формы цифрового правового пространства:
- пассивное цифровое (виртуальное) пространство, в котором просто электронными (программно-компьютерными) средствами воссоздано пространство правовое, как универсум (среда) системного размещения и хранения всей совокупности текстов нормативно-правовых и иных нормативных актов государства, текстов документов правореализации, договоров, стандартов и т.д. (то есть как банальная «кладовка» хранения текстов нормативно-правовых и иных актов и документов, пусть и цифровая, и даже с продвинутой эргономикой пользования ею и интеллектуальными системами поиска и интерреляций);
- активное цифровое (виртуальное) пространство, в котором вся нормативно-правовая масса принудительно (в рамках спроектированных концептов, функционалов и топологии) релевантно упорядочивается (в том числе иерархизируется и иным образом интеррелируется), автоматизируется и администрируется.
В научной литературе встречаются разные подходы, но, в общем, к линейке основных минимальных (ординарных) онтологических единиц в онтологии права относят (надо думать, список неполон):
- текст правовой нормы и (на несколько более высоком уровне) нормативный правовой акт; добавим сюда норму технического правового регулирования, а также норму иной, помимо права, системы нормативной (экстра-правовой) регламентации, а равно соответствующий акт;
- юридический спор;
- единицу правовой риторики (что сюда относить - предмет дискуссии);
- ординарное («простое») правоотношение и др.
С цифровым правовым пространством связаны многие другие онтологические универсумы, и в частности - интеллектуальная цифровая экономика.
1 Цит. по: ПонкинИ.В. К вопросу об определении понятия «юридическое пространство» в контексте публичного управления // Власть. 2014. № 1. С. 105-108.
Согласно нашей авторской дефиниции, интеллектуальная цифровая экономика - интегральный парадигмально-управленческий и технологический концепт дизайна (парадигмальные и ценностные основы, стратегия и топология, комплекс идей о топологии отношений) и связанный с ним концепт нормативно-правового и иного нормативного фреймирования (как жёстких, так и динамически изменяющихся относительно устойчивых правовых рамок - vinculum juris) общественных отношений и их соответствующего технологического обеспечения (сопровождения) в существующей в действительном (не виртуальном) мире экономике, предусматривающий наложение на такую экономику и на прошивающие её (взаимодействующие между собой) порядки - искусственного порядка интеллектуальной электронной инфраструктуры (находящейся в структурно-функциональном единстве или устойчивых интерреляциях совокупности информационно-телекоммуникационных, математических и компьютерно-программных платформ, инструментов и сервисов - инфраструктуры электронного правительства, инфраструктур корпоративного управления, технологий и ресурсов облачных и туманных вычислений и сервисов, «интернета вещей», «интернета транспортных систем и средств», быстродействующих интеллектуальных электронно-логистических платформ и др.), обеспечивающего «бесшовные» сложноструктурные функционально-целевые (корреально-функциональную и конкордантно-целевую) сопряжение и интегрирование массивов и потоков имущественных, управленческих, сервисных и коммуникационных ресурсов, а также обеспечивающего синергетические сопряжения потенциалов и усилий публичного сектора, общества (населения), частного сектора (бизнеса), иных акторов1.
К вопросу о цифровой онто-инженерии в праве
Соответственно, речь должна идти о «цифровом юртехе»2 или, согласно нашей концепции, о цифровой юридической онто-инженерии - цифровой онто-инженерии (онтологической инженерии) в праве.
1 Цит. по: Понкин И.В., Редькина А.И. К вопросу о понятии интеллектуальной цифровой экономики и о некоторых детерминируемых ею вызовах в отношении сферы права интеллектуальной собственности // Роль интеллектуальной собственности в прорывном научно-технологическом развитии общества: XXII Междунар. конф. Роспатента (Москва, 19-20.09.2018): Тезисы докладов / Роспатент, ФИПС; сост. Е.В. Королева, М.Ю. Комарова. М.: ФМИПС, 2018. С. 62-67. С. 63-64.
2 Хабриева Т.Я., Черногор Н.Н. Право в условиях цифровой реальности // Журнал российского права. 2018. № 1. С. 85-102. С. 102.
При этом термин «онтологическая инженерия» мы понимаем согласно устоявшимся в науке подходам1.
Цифровая юридическая онто-инженерия имеет в своём арсенале специфические интегральные инструменты оперирования цифровыми он-тологиями в праве, в числе которых (согласно нашему концепту):
- формализовано-администрирующая топологизация нормативно-правовых универсумов (пространств, ландшафтов) - на международном, общесударственном и субгосударственном уровнях, а также сложных иерархизаций и интерреляций внутри массивов нормативного правового регулирования и технического нормативного регулирования, в целом на мета-уровне - нормативно-правовой «вселенной» (с помощью технологий энтропийного управления, интеллектуальных семантических технологий и др.);
- маршрутизация и алгоритмизация проектируемых, реализуемых и контролируемых изменений в праве, с использованием технологий генетического и иного существенно омологированного поиска, интеллектуальных технологий управления и др.;
- внутренний интеллектуальный пруденциальный контроль (в том числе с помощью системных идентификаторов) должных (ожидаемых и приемлемых) параметров гомеостаза системы права и её структурных частей, а равно спроектированных (заданных спецификациями) иных их параметров;
- деконструкция и последующее сопряжённое с этим пересобирание (пересборка) отраслевого или подотраслевого нормативно-правового массива (как принципиально новый инструмент систематизации права).
Минимального (ординарного) уровня инструментом здесь может, в числе прочих, выступать правовое фреймирование.
Согласно теории фреймов Марвина Мински, «фрейм - это некоторая структура данных (образ); соответственно, субфреймы, фреймы и суперфреймы - это иерархически упорядоченные элементы, образующие системы фреймов; группы семантически близких друг к другу фреймов объединены в систему фреймов2. По Г. С. Поспелову, фрейм любого вида - это та минимально необходимая структурированная информация, которая од-
1 См., например: Gómez-Pérez A., Fernández-López M., Corcho O. Ontological Engineering. With examples from the areas of Knowledge Management, e-Commerce and the Semantic Web. London: Springer, 2004. - xii; 403 p. Волокитин Ю.И., Куприяновский В.П., Гринько О.В., Покусаев О.Н., Синягов С.А. Проблемы цифровой экономики и формализованные онтологии // International Journal of Open Information Technologies. 2018. Vol. 6. № 6. С. 8796. Заковоротная М.В. Онтологическая инженерия, философская онтология: проблемы и перспективы совместного развития // Научная мысль Кавказа. 2013. № 2. С. 13-20. Чистякова И.С. Инженерия онтологий // Iнженерiя програмного забезпечення. 2014. № 4. С. 53-68. Драгалина-Черная Е.Г. Формальные онтологии как абстрактные логики // Логические исследования. Вып. 12. М.: Наука, 2005. С. 162-169.
2 Минский М. Фреймы для представления знаний: Пер. с англ. М.: Энергия, 1979. С. 7.
нозначно определяет данный класс объектов. Наличие фрейма позволяет относить объект к тому классу, который им определяется1.
Фреймизация в праве, однако, может пониматься ещё и в ином значении - принудительной императивной постановки в правовые рамки отношений, традиционно относимых к сфере диспозитивной регламентации.
В этом смысле порядок выступает как фреймирующая онтологии права архитектура.
По Гансу Кельзену, правопорядок - порядок, создаваемый и применяемый одним индивидом в соответствии с его собственными предписаниями - обязывающий и управомочивающий других индивидов. «Если государство изображается как вышестоящая по отношению к индивиду инстанция, то это означает только то, что индивиды в качестве государственных органов создают и применяют нормы, которые регулируют поведение других индивидов, в особенности обязывают их вести себя определённым образом. Если же не пользоваться этой пространственной метафорой, то можно сказать, что правопорядок определяет фактические составы, посредством которых создаются правовые нормы, связывающие с человеческим поведением как условием санкции как последствия»2.
Согласно авторской дефиниции одного из авторов настоящего материала (И.В. Понкина), порядок - это фактически существующая субстантивная (то есть обладающая самостоятельным, независимым существованием, в том числе - в силу свойства негэнтропии), или конвенциально (условно) презюмируемая (предсказуемая, полагаемая) либо проектируемая и/или искусственно создаваемая и поддерживаемая пространственно-временная, функционально-логическая, синтаксическая или морфологическая топология (схема, матрица) относительно стабильного состояния (в том числе состояния, обладающего некоторой инвариантностью, либо состояния стабильного развития) набора имеющих определённые фиксированные взаиморасположения и интерреляции объектов или элементов, в рамках и на основе которой [топологии] каждому такому объекту или элементу (каждой группе объектов или элементов) атрибутируются свои наборы параметров, привязывающих (постоянно или в течение временного промежутка) их к определённому «образу места» в этой топологии или к определённому состоянию3.
Это определение релевантно ориентировано и применимо и в отношении описания телеологической (целевой) нагрузки оперирования цифровыми онтологиями в праве.
1 Поспелов Г.С. Предисловие к русскому изданию // Минский М. Фреймы для представления знаний: Пер. с англ. М.: Энергия, 1979. С. 3.
2 Чистое учение о праве Ганса Кельзена: Сб. переводов. Вып. 2. М.: ИНИОН АН СССР, 1988. С. 35.
3 Цит. по: Понкин И.В. Теория государственного управления: содержание понятия «порядок» // Административное право и процесс. 2016. № 11. С. 8-10. С. 9.
Опыты оперирования цифровыми онтологиями в праве за рубежом
Вопросы оперирования цифровыми онтологиями в праве очень серьёзно уже сегодня рассматриваются в Европейском Союзе1.
Так, высокий интерес представляет проект - MIREL (Mining and REasoning with Legal texts), посвящённый выработке подходов к онтологическому доступу к нормативным знаниям.
Основная цель выполнения проекта D3.1 - «дать описание онтологического представления правовых норм и запрашиваемых репрезентативных знаний». Такое представление, как заявляется, позволит использовать формальную, машино-считываемую семантику в сочетании с когнитивным механизмом, который будет использоваться для применения правовых норм2.
Заключение
Сегодня из повсеместного массированного внедрения цифровизации (дигитализации) в отношении правового пространства, правового порядка и правовой действительности проистекает весьма много рисков и проблем, в большинстве случаев недооцениваемых и не учитываемых.
Так, В.Д. Зорькин артикулирует проблему и риск «атаки 51 %»: «при применении соответствующей технологии в сфере гражданско-правовых отношений теоретически существует вероятность осуществления так называемой «атаки 51 %», когда группа участников сети сконцентрирует в своих руках 51 % вычислительных мощностей и сможет таким образом начать действовать в своих интересах, подтверждая только выгодные для себя транзакции»3.
И не замечать эти риски и проблемы становится невозможно. Прорывные инновации, поневоле создающие неразрешимые уже на сегодня правовые проблемы, неминуемо в последующем повлекут радикальные пересмотры некоторых фундаментальных правоведческих концептов и конструктов.
1 СМ.: H2020 - Create-IoT Project. Deliverable 05.05. Legal IoT Framework (Initial) / Cross fertilisation through alignment, synchronisation and exchanges for IoT. Brussels, 2016. 42 p. D3.1. Ontology-based access to normative knowledge / MIREL (MIning and REasoning with Legal texts). Luxembourg: Université du Luxembourg, 2017. 31 p.
2 D3.1. Ontology-based access to normative knowledge / MIREL (MIning and REasoning with Legal texts). Luxembourg: Université du Luxembourg, 2017. P. 5.
3 Зорькин В.Д. Право в цифровом мире. Размышление на полях Петербургского международного юридического форума // Российская газета - Столичный выпуск. 30.05.2018. № 7578 (115). С. 1, 4.
Библиографический список:
1. Барциц И.Н. Конституционный дизайн: Образ государства и образ эпохи. М.: Дело, 2018. 60 с.
2. Волокитин Ю.И., Куприяновский В.П., Гринько О.В., Покусаев О.Н., Синягов С.А. Проблемы цифровой экономики и формализованные онтологии // International Journal of Open Information Technologies. 2018. Vol. 6. № 6. С. 87-96.
3. Гаджиев Г.А. Онтология права: Критическое исследование юридического концепта действительности. М.: Норма - ИНФРА-М, 2013. 320 с.
4. Дидикин А.Б., Оглезнев В.В. Онтология и эпистемология права: аналитическая традиция. Новосибирск: Новосиб. гос. ун-т, 2012. 200 с.
5. Драгалина-Черная Е.Г. Формальные онтологии как абстрактные логики // Логические исследования. Вып. 12. М.: Наука, 2005. 319 с.
6. Заковоротная М.В. Онтологическая инженерия, философская онтология: проблемы и перспективы совместного развития // Научная мысль Кавказа. 2013. № 2. С. 13-20.
7. ЗолкинА.Л. Философия права: Уч. М.: Юнити-Дана, 2012. 383 с.
8. Зорькин В.Д. Право в цифровом мире. Размышление на полях Петербургского международного юридического форума // Российская газета Столичный выпуск. 30.05.2018. № 7578 (115). С. 1, 4.
9. Мальцев Г.В. Социальные основания права. М.: Норма Инфра-М, 2011. 800 с.
10. Минский М. Фреймы для представления знаний: Пер. с англ. М.: Энергия, 1979. 152 с.
11. Морхат П.М. Искусственный интеллект: правовой взгляд / Институт гос.-конф. отношений и права. М.: Буки Веди, 2017. 257 с.
12. Понкин И.В. К вопросу об определении понятия «юридическое пространство» в контексте публичного управления // Власть. 2014. № 1. С. 105-108.
13. Понкин И.В. Понятие «процесс» в праве и в публичном управлении // Вестник гражданского процесса. 2017. Т. 7. № 2. С. 11-30.
14. Понкин И.В. Теория государственного управления: содержание понятия «порядок» // Административное право и процесс. 2016. № 11. С. 8-10.
15. Понкин И.В. Упрощение законодательства как инструмент «новой» модели публичного управления // Административное право и процесс. 2014. № 4. С. 8-12.
16. Понкин И.В. Энтропия, негэнтропия и порядок в публичном управлении и в праве // Право и образование. 2016. № 9. С. 11-20.
17. Понкин И.В., Редькина А.И. К вопросу о понятии интеллектуальной цифровой экономики и о некоторых детерминируемых ею вызовах в отношении сферы права интеллектуальной собственности // Роль интел-
лектуальной собственности в прорывном научно-технологическом развитии общества: XXII Междунар. конф. Роспатента (Москва, 19-20.09.2018): Тезисы докладов / Роспатент, ФИПС; сост. Е.В. Королева, М.Ю. Комарова. М.: ФМИПС, 2018. С. 62-67.
18. Растригин Л.А. Адаптация сложных систем: Методы и приложения. Рига: Зинатне, 1981. 375 с.
19. Хабриева Т.Я., Черногор Н.Н. Право в условиях цифровой реальности // Журнал российского права. 2018. № 1. С. 85-102.
20. Хорунжий С.Н. Доктринальные аспекты правовой среды. Воронеж: Научная книга, 2014. 231 с.
21. Чистое учение о праве Ганса Кельзена: Сб. переводов. Вып. 1. М.: ИНИОН АН СССР, 1987. 195 с.
22. Чистое учение о праве Ганса Кельзена: Сб. переводов. Вып. 2. М.: ИНИОН АН СССР, 1988. 213 с.
23. Чистякова И.С. Инженерия онтологий // Iнженерiя програмного забезпечення. 2014. № 4. С. 53-68.
24. Bench-Capon T. What Makes a System a Legal Expert? // JURIX, ser. Frontiers in Artificial Intelligence and Applications. 2012. Vol. 250. Pp. 11-20.
25. Bench-Capon T.J.M., Visser P.R.S. Open texture and ontologies in legal information systems // IEEE Comput. Soc Database and Expert Systems Applications. 8th International Conference, DEXA'97. Proceedings (Toulouse, 1-2 Sept. 1997). Piscataway (New Jersey, USA): IEEE, 1997. Pp. 192-197.
26. D3.1. Ontology-based access to normative knowledge / MIREL (MIning and REasoning with Legal texts). Luxembourg: Université du Luxembourg, 2017. 31 p.
27. Gómez-Pérez A., Fernández-López M., Corcho O. Ontological Engineering. With examples from the areas of Knowledge Management, e-Commerce and the Semantic Web. London: Springer, 2004. xii; 403 p.
28. H2020 - Create-IoT Project. Deliverable 05.05. Legal IoT Framework (Initial) / Cross fertilisation through alignment, synchronisation and exchanges for IoT. Brussels, 2016. 42 p.
29.McCartyL.T. A language for legal Discourse. I. Basic features // ICAIL '89 Proceedings of the 2nd international conference on Artificial intelligence and law. New York: ACM Publications, 1989. Pp. 180-189.
30. Prakken H., Sartor G. Law and logic: A review from an argumentation perspective // Artificial Intelligence. 2015. Vol. 227. Pp. 214-245.
31. RisslandE., Ashley K., LouiR. AI and Law: A fruitful synergy // Artificial Intelligence. 2003. Vol. 150. № 1-2. Pp. 1-15.
32. Stamper R.K. Signs, information, norms and systems // Signs of Work / B. Holmqvist and P. B. Andersen (eds.), Berlin: Germany, De Gruyter, 1996. Pp. 349-397.
33. Stamper R.K. The role of semantics in legal expert systems and legal reasoning // Ratio Juris. 1991. Vol. 4. № 2. Pp. 219-244.
