Цифровизация экономики и производительная сила труда Текст научной статьи по специальности «Экономика и бизнес»

www.hjournal.ru йй!: 10.17835/2078-5429.2019.10.3.076-091

ЦИФРОВИЗАЦИЯ ЭКОНОМИКИ И ПРОИЗВОДИТЕЛЬНАЯ СИЛА ТРУДА1

КАРАПАЕВ ОЛЕГ ВАЛЕРЬЕВИЧ,

аспирант Департамента экономической теории, Финансового университета при Правительстве Российской Федерации,

г. Москва, Россия, e-mail: o.karapaev@gmail.com;

о

X

§

m

НУРЕЕВ РУСТЕМ МАХМУТОВИЧ,

доктор экономических наук, Финансовый университет при Правительстве РФ, научный руководитель Департамента экономической теории,

ординарный профессор НИУ ВШЭ,

2 главный научный сотрудник Института экономики РАН,

о

см г. Москва, Россия,

00 e-mail: nureev50@gmail.com

z: -

S Статья посвящена анализу взаимосвязи цифровизации экономики и производительной силы

§ труда. Дается краткий обзор основных подходов к пониманию сущности цифровой экономики

(ресурсоориентированный, процессуальный, структурный, бизнес-ориентированный).

® Процессы цифровизации рассматриваются в широком историческом контексте. Рассмотрена

^ динамика производительности человеческого труда на протяжении последней тысячи лет с

описанием главных драйверов изменения темпов ее роста: промышленных и научно-технических

революций с учетом демографических закономерностей. Проводится сравнительный анализ

подходов относительно текущего значения цифровизации экономики и ее будущего влияния.

Показывается влияние цифровизации как на трансформационные, так и на трансакционные

^ издержки. Приведены характеристики цифровых технологий и их развитие в исторической

о ретроспективе, а также рассматривается цифровизация экономики как одна из форм

§ инновационной деятельности.

Ключевые слова: цифровизация экономики, цифровая экономика, научно-техническая

^ революция, производительность труда, трансформационные и трансакционные издержки,

§ инновационная экономика. ср а О

m

о ш ее о

о о ш

Ll_

о <

ее

1 Статья выполнена в рамках исследований фундаментальной НИР Финансового университета при Правительстве Российской Федерации «Участие России в экспорте и импорте институтов».

о © Карапаев О. В., Нуреев Р. М., 2019

ECONOMY DIGITALIZATION AND LABOUR PRODUCTIVITY

OLEG V. KARAPAEV,

PhD student, Financial University under the Government of Russian Federation, Moscow, email: o.karapaev@gmail.com;

RUSTEM M.NUREEV,

Honorary employee of Higher School of RF, Doctor of economic sciences, Head of the department of economics of Financial University under the Government of Russian Federation, Ordinary professor of NRU HSE, Moscow, Chief Researcher, Institute of Economics, RAS,

о

email: nureev50@gmail.com g

The article is devoted to the analysis of the relationship between economy digitalization and labour productivity. Authors consider digitalization processes in a broad historic context as well as the dynamics of human labour productivity over the past thousand years with the description of the main drivers of changes in its growth rates: industrial and scientific and technological revolutions. During this, demographic patterns are also taken into account. A comparative analysis of approaches to the current value of the digitalization of the economy and its future impact is carried out. The effect ofdigitalization on both transformation and transaction costs is shown. The characteristics of digital technologies and their development in historical retrospective are given, and the digitalization of the economy is considered as one of the forms of innovative activity.

Keywords: digitalization of the economy, digital economy, scientific and technological revolution, labor productivity.

JEL: F01, Jll, O31, P10

1. Современное понимание цифровой экономики

Цифровой экономике в современном мире отводится важная роль. В большинстве государств уже успели понять, что изменения, произошедшие за последние полвека, не имеют аналогов в истории человечества и требуют мер, способных сделать процесс уже происходящей трансформации не только безболезненным, но и способствующим повышению благосостояния населения. Это приводит к тому, что со стороны законодательных органов цифровизации экономики уделяется особое внимание, зачастую выраженное путем принятия решений об учреждении специальных регулирующих подразделений. Так, в Сингапуре Агентство по развитию информационных и коммуникационных технологий функционирует еще с 1999 г. (BCG, 2017). В Дании в 2011 г. было создано Агентство по цифровизации, в Австралии в 2015 г. — Агентство по цифровой трансформации, а в ОАЭ в 2017 г. — Министерство искусственного интеллекта2. Определенные меры были предприняты и в России. Их отправной точкой следует считать принятую Правительством РФ в июле 2017 г. программу «Цифровая экономика Российской Федерации», имеющую своей целью создать необходимую «цифровую» среду3.

2 См.: (https://ria.ru/20171019/1507176001.html)

3 См.: Распоряжение Правительства Российской Федерации от 28.07.2017 № 1632-р.

(.м

00

О с

<Э ■н

§ т

X

пз ш

О <

Ф

15 о О

С

О

m

о ш ее о

о о ш

о <

СП

■н о см

О)

о

■н

Одной из основных причин подобного ажиотажа является понимание того, что при повсеместности применения современных технологий должна увеличиться производительная сила труда, в конечном итоге оказывающая значительное влияние на экономический рост и развитие.

Даже с учетом объемов внимания, уделяемого теме цифровой экономики, само понятие остается до некоторой степени абстрактным. Его границы размыты и понимание не полностью сформировано. Если искать определения в современных учебниках по цифровой экономике, то окажется, что одни считают ее «новым этапом развития экономики, в основе которого лежит интеграция физических и цифровых объектов в сфере производства и потребления, в экономике и обществе» (Маркова, 2018), другие — «экономической деятельностью, базирующейся на цифровых технологиях» (Основы цифровой экономики, 2018). Было подчеркнуто разделение переводов цифровой экономики на digital economy (сектор реальной экономики) и digital economics (научное направление) (Козырев, 2018). Основательно к этому вопросу подошли Р. Бухт и Р. Хикс, проанализировав более 20 толкований признаваемых авторов, международных сообществ, государственных органов и транснациональных коммерческих компаний, придя в конечном итоге к выводу, что цифровая экономика — это «совокупность всех примеров экстенсивного применения информационно-коммуникационных технологий и создание данных технологий» (Бухт, Хикс, 2018). В этой же работе авторами приводятся подходы к определению понятия цифровой экономики, представленные в табл. 1.

Таблица 1

Подходы к определению понятия цифровой экономики

№ Подход Особенности

1 Ресурсоориентированный Новые технологии, изменения в информационных и человеческих ресурсах

2 Процессуальный / поточный Применение технологий для осуществления хозяйственной деятельности

3 Структурный Трансформация экономики

4 Бизнес-ориентированный Возникновение новых бизнес-моделей

о

х

§

т

CD ш

о <

ф

15 о О

с О

m

о §

з О ш ее о

о о ш

Ll_

о

_J <

Источник: Составлено авторами на основе (Бухт, Хикс, 2018).

Впервые же о цифровой экономике начали говорить около 25 лет назад, после первоначальной публикации книги Дона Тапскотта «Электронно-цифровое общество» (1994). В то время еще не существовало такого многообразия технологий, которое существует сегодня, напротив, цифровая экономика Д. Тапскотта ограничивалась применением сетей и сетевых технологий, что само по себе не отражает сегодняшнего смысла понятия.

Среди всех рассматриваемых определений прослеживаются общие черты, и в целом научное сообщество согласно, что имеется в виду нечто новое, подразумевающее использование интернета и современных цифровых технологий. На данном этапе возникает вопрос о том, какие технологии считать современными и цифровыми.

2. Повышение производительной силы труда как драйвер цифровизации экономики

Текущий переход к цифровой экономике наглядно демонстрирует характеристики научно-технической революции, что предполагает дальнейшее рассмотрение ее влияния на производительную силу труда. Принимая во внимание, что «экономические эпохи различаются не тем, что производится, а тем, как производится, какими средствами труда» (Маркс, 1960, с. 191), представляется разумным определить специфику текущей цифровой реальности в исторической ретроспективе, т.е. показать, как цифровая

экономика приводит к кардинальным изменениям в процессе производства жизненных благ, т.е. в изменении труда, предмета труда и средств труда, с помощью которых он осуществляется. Эти изменения отражаются в динамике ВВП на душу населения (см. рис. 1).

СП

■н о см

od

о с

о" ■н

£

Рис. 1. Динамика показателя ВВП на душу населения за период 1000—2015 гг. Источник: (The Economy Book, Oxford University Press, 2017, р. 12).

Мы видим, что радикальных изменений не наблюдалось вплоть до середины XVIII в., когда постепенное повсеместное распространение паровых двигателей и железных дорог ознаменовало переход от ручного труда к машинному, что впоследствии было названо первой промышленной революцией. Важно отметить, что с ее наступлением произошло «отделение интеллектуальных сил процесса производства от физического труда и превращение их во власть капитала над трудом» (Нуреев, 2017, с. 278). Произошедшие изменения оказали настолько кардинальное технологическое влияние на трудовую деятельность, что даже привели к возникновению луддизма в первой половине XIX в.

Взаимосвязь этого показателя, а также дохода на душу населения и их влияние на качество жизни широко обсуждались еще с начала XIX в., после публикации книги Томаса Мальтуса «Опыт закона о народонаселении» (1798—1826)4. Главной идеей данной работы, ставшей в свое время основой для широко признаваемой экономической доктрины — мальтузианства, является тезис о том, что с развитием технологий и последующим увеличением продуктивности труда уровень жизни населения будет расти за счет роста средств существования т.е. дохода на душу населения, что, в свою очередь, приведет и к росту самого населения гораздо более быстрыми темпами. Таким образом, непропорциональный рост числителя и знаменателя в показателе дохода на душу населения будет являться причиной снижения качества жизни. Впоследствии стало известно, что взаимосвязь между демографической ситуацией в стране и уровнем технологического развития подчиняется определенной закономерности, описанной в теории демографического перехода, которая была разработана в общем виде Фрэнком Ноутстейном в 1945 г. (Notestein, 1945). В основном она применима к развитым странам и состоит из четырех этапов, представленных в

1 При жизни Т.Р. Мальтуса книга «Опыт закона о народонаселении» издавалась пять раз с 1798 по 1826 г.

§ т

X

пз со

О <

ф

15 о о

С

О

m

о ш ее о

о о ш

Ll_

о <

табл. 2. В это же время, по мнению специалистов ООН, население Земли к 2100 г. в нормальном сценарии не превысит 12 млрд чел. (United Nations... 2017).

Таблица 2

Основные демографические этапы в развитых странах

Этап 1 Высокая рождаемость и высокая смертность вследствие низкого качества жизни

Этап 2 Улучшение жизненных условий как следствие технологического развития и последующее снижение смертности и стремительный рост населения

Этап 3 Снижение смертности становится причиной снижения рождаемости, что приводит к существенному замедлению прироста населения

Этап 4 Демографическая стабилизация — рождаемость и смертность уравновешены

Источник: Составлено автором на основе (Notestein, 1945).

О тЧ О

сч об

О тЧ

£

о о

X

со со о

CL

X

<

b (D CL

ъ

о о

CL с о CQ

о fee

о ш сс о

^Е о

О О ш

Ll_

о

_J

<

Уже немногим больше чем полвека спустя (конец XIX — начало XX в.) человеческую деятельность ждало наступление следующей промышленной революции: на этот раз за счет открытия возможностей использования электричества и конвейерного производства (см. рис. 2).

Результатом стал переход к массовому производству с известными изменениями в экономической деятельности. Индустриальная сфера стала драйвером экономического роста. На данном этапе следует отметить, что обычно выделяются три или даже четыре промышленные революции, однако третью — возникновение полупроводников, компьютеров и интернета было бы более корректно считать научно-технической революцией, так как ее следствием стало смещение ядра экономики с материального производства в сторону информационной сферы.

Рис. 2. Стадии экономического роста в некоторых странах мирового хозяйства Примечание: НИС ЮВА — Новые индустриальные страны Юго-Восточной Азии.

Источник: (Кузнецова,1996, с. 106).

Такого взгляда, в частности, придерживается и Мануэль Кастельс, отмечая, что источник развития индустриального капитализма — развитие индустрий, крупной промышленности, производства, ориентированного на создание физических благ, изжил себя, и то, что мы наблюдаем сегодня, — это информационный капитализм, в котором главной ценностью является информация, меняющая современные модели управления и выводящая эффективность предприятий на новый уровень5. Подобное мнение еще раньше высказывал и Дэниел Белл, предложивший разделение экономических эпох на доиндустриальную, индустриальную и постиндустриальную. Главной характеристикой последней, по Д. Беллу, является центральная роль знания и информационных технологий, а также их хранение и распространение (Белл, 1999). Существует, однако, и противоположный взгляд, состоящий в том, что «рост реальных доходов и потребления может быть обеспечен только реальным сектором», а информационная составляющая во многом влияет на него негативно (Прытков, 2014).

Таблица 3

Вклад индустрии 4.0 в темпы роста ВВП, п.п. (предварительные расчеты)

2016-2020 гг. 2021-2030 гг. 2031-2035 гг.

Базовый сценарии и Сценарий повышенной волатильности

МИР В ЦЕЛОМ менее 0,1 около 0,15 около 0,2

РАЗВИТЫЕ СТРАНЫ ОЛ 0,2 0,2-0,25

СТРАНЫ С РАЗВИВАЮЩИМИСЯ РЫНКАМИ менее 0,1 ОЛ-0,15 0,15-0,2

Сценарий ускорения интеграции

МИР В ЦЕЛОМ менее 0,1 около 0,2 0,2-0,25

РАЗВИТЫЕ СТРАНЫ ОЛ 0,25 0,25

СТРАНЫ С РАЗВИВАЮЩИМИСЯ РЫНКАМИ менее ОЛ 0Л 5-0,2 0.2-0,25

Сценарий повышенной волатильности

СТРАНЫ С РАЗВИВАЮЩИМИСЯ РЫНКАМИ менее 0,1 0Л-О,13 ОЛ-0,15

СТРАНЫ С РАЗВИВАЮЩИМИСЯ РЫНКАМИ ОЛ 0,1-0,15 0,1-0,15

СТРАНЫ С РАЗВИВАЮЩИМИСЯ РЫНКАМИ менее 0,1 около ОЛ ОЛ-0,15

Источник: (Афонцев, 2018).

Что касается четвертой промышленной революции, или индустрии 4.0 — термина, предложенного главой Всемирного экономического форума Клаусом Швабом, то по своему характеру она также является, скорее, научно-технической революцией, нежели промышленной, вопрос заключается в масштабе эффекта, который ей еще предстоит показать. Об этом говорит то, что производство в контексте новой промышленной революции, по мнению, К. Шваба развивается за счет познавательной деятельности человека (Шваб, 2016). В этой же работе он пишет, что экономисты расходятся во мнениях относительно воздействия четвертой промышленной революции на экономический рост: кто-то утверждает, что основные вклады цифровой революции уже совершены, кто-то — что они еще только предстоят.

5 Подробнее см.: (Кастельс, 2000).

СО ■Н О см

00

о с

о" ■н

£

^

О

х

§

т

X

го ш

О ^

<

ь ф

с^

15 о О с^ с

о т

о §

3

о ш СИ

о

о о ш

о <

На текущем этапе можно привести результаты исследования динамики производительности, согласно которому глобальный рост данного показателя на одного работника составил в среднем за год 2,9% за период 2000-2007 гг., 2,3% - в 2010-2017 гг., 1,9% — в 2018 г. и прогнозируется на уровне 2% в 2019 г. (The Conference Board, 2019). Подобного скептического взгляда, но относительно динамики роста ВВП, придерживается С.А. Афонцев. Предложенные им вклад индустрии 4.0 в темпы роста ВВП и темпы прироста ВВП по ППС 2015 г. представлены в табл. 3 и 4, соответственно.

Таблица 4

Темпы прироста ВВП по ППС, 2015 г., %

19912000 20012010 20112015 20162020 20212030 20312035

ВЕСЬ МИР 3,2 3,9 3,5 3,7 3,8 3,7

РАЗВИТЫЕСТРАНЫ 2,7 1,7 1,6 2,3 2,6 2,6

США 3,4 1,6 2,1 2,7 2,8 2,8

Япония 1,1 0,8 0,6 1,2 1,4 1,4

Зона евро 2,2 1,2 0,7 1,7 2,1 2Д

ЕС 2,1 1,5 1,1 1,8 2,2 2,2

Германия 1,9 0,9 1,6 1,8 2,2 2,2

Франция 2,1 1,2 1,0 1,5 2,1 2,2

Италия 1,6 0,3 -0,7 1,5 2,0 2,0

Великобритания 2,4 1,6 2,0 2,4 2,7 2,7

РАЗВИВАЮЩИЕСЯ СТРАНЫ И СТРАНЫ С ПЕРЕХОДНОЙ ЭКОНОМИКОЙ 4,1 6,6 5,2 4,8 4,6 4,3

КНР 10,4 10,5 7,9 6,5 5,0 4,0

Индия 5,6 7,5 6,7 5,9 5,5 5,3

Бразилия 2,6 3,7 1,0 2,5 3,2 3,5

Россия -3,9 4,8 1,1 2,5 3,5 4,0

СП

■н о см

О)

о ■н

о

X

§

т

го ш

о <

CD 15

О О

С

О

m

о §

з О ш СИ

о

о о ш

Ll_

о

_J

<

Источник: (Афонцев, 2018).

В представленных таблицах видно, что как минимум до 2035 г. кардинальных изменений со стороны индустрии 4.0 не произойдет.

В оппозиции к подобному взгляду находятся эксперты компании МсКтйву, по мнению которых, потенциальный эффект от цифровизации экономики России для ее ВВП оценивается в 19—34% роста (McKinsey&Company, 2017) (см. рис. 3).

Здесь можно привести слова С. Лема, писавшего: «На самой ранней стадии технической революции или в период, когда уже можно "предчувствовать" надвигающийся технический переворот, возникает тенденция фетишизировать новое достижение техники и считать, что отныне именно оно будет полностью определять всю деятельность человечества» (Лем, 1965).

Следует отметить, что, хотя довольно часто под индустрией 4.0 и цифровой экономикой подразумевается одно и то же, на деле данное отождествление является не в полной мере корректным. Преобразования индустрии 4.0 в основном охватывают лишь одну категорию экономических агентов — бизнес, в то время как цифровая экономика распространяет свое влияние и на домохозяйства, и на государственные органы. Происходит это следующим образом.

Оптимизация производственных и логистических операций

Повышение эффективности рынка труда

Повышение

производительности

оборудования

Повышение эффективности НИОКР и разработки продуктов

Снижение расхода ресурсов и производственных потерь

Мониторинг производственных линий в режиме реального времени Оптимизация логистических маршрутов и определение порядка приоритетности отправлений

Эффективный и быстрый поиск работы и заполнение вакансий Возможности удаленной работы Новые профессии и рабочие места

Сокращение простоев оборудования и расходов на ремонты

Повышение загрузки оборудования

Быстрое прототипирование и контроль качества Анализ больших массивов данных при разработке и совершенствовании продуктов

Снижение расхода электроэнергии и топлива

Сокращение производственных потерь сырья

Эффект

от цифровизации

Потенциальный эффект для ВВП отцифровизации экономики к 2025 году оценивается

в 4,1-8,9

трлн руб., что составит

I 1

общего увеличения ВВП

Рис. 3. Источники прироста ВВП России к 2025 году за счет цифровизации Источник: (МеКтвву&Сотрапу, 2017, р. 4).

3. Влияние цифровизации на издержки производства

Цифровизация экономики оказывает влияние как на трансформационные, так и на трансакционные издержки. Рассмотрим их по порядку.

СП

■н о см

00

о с

о" ■н

£

3.1. Трансформационные издержки

Любая трудовая деятельность отдельно взятого индивида любой категории экономических агентов возможна при наличии трех составляющих: целесообразной деятельности или самого труда, предмета труда и средств труда (Маркс, 1960, с. 188-197). Сам труд претерпевает наименьшие изменения ввиду того, что имманентно человек способен влиять на окружающую его среду лишь посредством сокращения своих мышц с предшествующей мозговой деятельностью. Более существенные изменения претерпевают предмет и средства труда. Относительно средств труда можно утверждать, что XXI в. имеет необходимые предпосылки для начала новой эпохи. Причиной тому служит еще незавершенный переход от использования физических средств трудовой деятельности, необходимой для отображения, хранения и взаимодействия с информацией, к ее эфемерному аналогу — взаимодействию с бинарным кодом в многообразии его форм, не имеющему материальной формы, существующему и функционирующему в цифровом пространстве в конечном итоге благодаря электрической энергии. Очевидно, что изменения в средствах труда подвержены значительному влиянию со стороны современных технологий. В широком смысле технологии можно охарактеризовать как способ делать что-либо определенным образом, т.е. любое осознанное действие или последовательность действий, осуществление которых приводит к определенному результату. Первобытный человек, достававший палкой фрукты с дерева, тоже применял технологии своего времени. Позже возникает понятие технологических инноваций, т.е. более эффективных алгоритмов достижения прежнего либо качественно нового результата. Большая эффективность, в свою очередь, представляет собой снижение издержек на единицу результата. Таким образом, в определенном смысле колесо и блокчейн представляют собой одно и то же — способы снижения издержек достижения определенного результата. В первом случае уменьшается человеческая

§ т

X

го ш

О ^

<

ь ф

с^

15 о О с^ с

о т

о ш си о

о о ш

о <

энергия, затрачиваемая на транспортировку предметов, во втором — трансакционные издержки (ICMB, 2018).

Вернемся к изменениям в составляющих труда, а именно в предмете труда. Здесь в первую очередь будут иметься в виду цифровые или информационные продукты. На данном этапе следует отметить, что так как основным свойством подобных благ является их нематериальная форма, по своей сути все они будут представлять из себя организованную тем или иным образом информацию. Это может охватывать сферу медиа (музыка, кино, периодические издания и т.п.), электронные книги, видеоигры и др. Специфическим же продуктом цифровой экономики следует считать программное обеспечение, так как приведенные выше примеры существовали и раньше, но выражались другими способами. Сюда же можно отнести относительно недавно появившуюся сферу обращения персональных и прочих данных, ценность которых в конечном итоге заключается в принятии более целостных и обоснованных бизнес-решений.

Описанные изменения в трудовой деятельности цифровой экономикой до настоящего момента относились к индивидуальным проявлениям труда, тогда как ему также присуща совместная или коллективная форма.

В первую очередь представляется обоснованным рассмотреть кооперацию 2 обособленно. Сама по себе кооперация является источником дополнительных выгод при ° осуществлении труда. Это происходит в том числе за счет синергетического эффекта, oó который в теории систем также известен как эмерджентность. Вкратце его суть z: заключается в том, что некое целое больше просто суммы своих составляющих. Также о существуют разные трактовки данного явления, одна из которых состоит в том, что оно 5 приводит к неожиданным результатам функционирования системы (Johnson IV, Sousa-Poza, 2013). Применительно к трудовой деятельности его можно охарактеризовать как % возникновение большей отдачи от совместно осуществляемого труда по сравнению с суммой потенциально реализуемого полезного результата каждого конкретного s лица, действующего в одиночку. К примеру, существуют такие категории труда, о осуществление которых либо полностью невозможно в одиночку (либо недостаточным § объемом прикладываемого труда), либо крайне малоэффективно. Маркс приводит к пример с поднятием бревна — действием, осуществить которое становится возможно только путем приложенных усилий нескольких работников одновременно, в то время как одному человеку сделать это остается непосильным. Там же он приводит другие преимущества кооперации, некоторые из которых являются следствиями достижения эмерджентности:

1) повышение механической силы труда;

2) пространственное расширение сферы воздействия силы труда;

3) пространственное сужение арены производства по сравнению с масштабом производства;

4) приведение в движение большого количества труда в течение короткого промежутка времени в критический момент;

5) пробуждение соперничества отдельных лиц и напряжение их жизненной энергии;

6) достижение непрерывности и многосторонности в однородных операциях многих людей;

7) одновременное выполнение различных операций;

8) экономия средств производства благодаря их совместному употреблению;

9) достижение уровня среднего общественного труда индивидуальным трудом (Маркс, 1960, с. 333-345).

Приведенный перечень главным образом применим к физическому труду, однако некоторые пункты являются универсальными. Например, правильно организованная

te со

о <

Ф

15 о О

С

О

m

работа сравнительно большого количества трудящихся создает предпосылки для экономии на масштабе, которая заключается в том, что «употребляемые совместно средства производства переносят меньшую долю своей стоимости на единицу продукта частью потому, что вся та стоимость, которую они отдают, распределяется одновременно на большую массу продуктов...» (Там же), результатом чего является снижение стоимости конечного блага, т.е. наличная экономия финансовых средств. Далее возникает возможность для параллельного осуществления разных частей производственного процесса, что приводит к сокращению общего затрачиваемого на производство времени. Приведенные преимущества достижимы также и в цифровом пространстве.

Однако перечисленными преимуществами кооперации совместная трудовая деятельность не ограничивается. Помимо них, также следует учитывать следствия от работы над общим делом, пролить свет на которые можно в аналогии с мануфактурным производством. Известно, что до возникновения мануфактур ремесленники, географически находящиеся каждый в своей мастерской, занимались производством товаров на протяжении всех его производственных циклов: от обработки первичных сырых материалов до финальных стадий. С развитием капитализма собственники капиталов стали объединять их под крышами специализированных мануфактур, где разные части производственного процесса могли распределяться между разными людьми. Это привело к существенному увеличению эффективности, которому тем не

СП

■н

менее стали присущи новые формы ограничений, например, необходимость перемещения см

Описанные изменения в трудовой деятельности, привносимые цифровой экономикой, в основном базировались на повсеместном распространении интернета, однако более

промежуточного продукта между работниками разных этапов производственного

процесса. Далее известно, что ключевой предпосылкой для более совершенного

осуществления работы над созданием продукта является распределение стадий

производства, т.е. разделение труда, о котором еще Адам Смит писал: «разделение труда

в любом ремесле, в каких бы размерах оно ни было введено, вызывает соответствующее >

увеличение производительности труда» (Смит, 2016, с. 70). На данном этапе можно %

выделить следующие факторы, способствующие более эффективному распределению

труда: а) большая численность рабочих, способных его выполнять и б) соответствующие ^

эффективному производственному процессу возможности их взаимодействия.

Представленные факторы в равной степени применимы как к экономике на микро-, так §

т

и на макроуровне.

Таким образом, мы пришли к тому, что для более эффективного производства важно

х го

как количество производственных единиц, так и возможная скорость их взаимодействия. §

Цифровая экономика создает возможности для подключения (в том числе импорта) труда ^

первых, о чем уже говорилось выше, при этом время, необходимое для их коммуникации ^

при помощи современных технологий, может быть сведено к минимуму. ^

.о о о с^ а

корректным будет утверждать, что не интернет сам по себе является их причиной, а ш возникающие благодаря ему сети и сетевые технологии6. 2

3.2. Трансакционные издержки

Сетевой аспект цифровизации экономики также создает возможности для и

сокращения трансакционных издержек, присущих любой экономической деятельности. сс

Одну из их классификаций составил российский экономист Р.И. Капелюшников (1994), ^

который относит к ним издержки: о

1) поиска информации; о

2) ведения переговоров; ш

3) измерения; о

4) спецификации и защиты прав собственности; <

5) оппортунистического поведения.

6 Подробнее см. (Нуреев, Карапаев, 2019). ?

Влияние сетей и сетевых технологий посредством интернета на представленный перечень изображено на рис. 4, составленном специалистами Всемирного банка:

СП

■н о см

го

о ■н

о

х

§

m

te со о œ

s

<

b tu œ

15 о О

с

О

m

о ш ее о

о о ш

LL

о

_J

<

Рис. 4. Снижение трансакционных издержек при использовании интернета Источник: (World Development Report, 2016, р. 45).

Проиллюстрированный на графике эффект, главным образом обусловленный использованием интернета,помимоувеличенияэффективностизасчетнепосредственного снижения уровня трансакционных издержек и описанного как «приобретение товаров, исполнение банковских трансакций, поиск жилья или работы, уплата налогов или обновление водительских прав обычно требовали посещения магазина или офиса, однако сегодня стали возможны при помощи клика мышки или нажатия кнопки» (World Development Report, 2016, р. 45), имеет еще две составляющих: включение и инновации.

Суть первой заключается в том, что благодаря современной коммуникации, также выведенной интернетом на новый уровень, создаются возможности для вовлечения в экономическую деятельность тех субъектов, для которых раньше она была недоступна. Часто приводятся примеры того, что с появлением и стремительным развитием интернет-технологий в Африке начало создаваться значительное количество новых рабочих мест в цифровой сфере (World Summit on the Information Society (WSIS+5), 2011, р. 18), помимо того появились возможности для работы на дому для домохозяек (Information and Communication Technologies... 2009, р. 39). Было подсчитано, что только в 2011 г. благодаря цифровизации было создано более 6 млн рабочих мест (в основном в Азии) с совокупным приростом к ВВП в размере 192,6 млрд долларов (Digitization for Economic Growth..., 2013). По этому же поводу К. Шваб пишет: «...четвертая промышленная революция обеспечивает возможность интегрировать неудовлетворенные потребности двух миллиардов человек в глобальную экономику, что стимулирует дополнительный спрос на существующие товары и услуги путем предоставления новых возможностей отдельным людям и сообществам и объединению этих людей и сообществ между собой во всех странах мира» (Шваб, 2016). Здесь, однако, следует отметить, что обычно возникновение и применение интернета относят к третьей промышленной (или научно-технической) революции. Тем не менее эффект включения довольно нагляден.

Что касается инновационной составляющей, под ней опять же подразумевается снижение трансакционных издержек для обслуживания каждого нового покупателя или клиента практически до нуля, после того как цифровое благо единожды создано. Как уже отмечалось выше, к таким благам, которые также называют «информационные продукты» или «сетевые блага», можно отнести электронные книги, программное обеспечение, видеоигры и т.д. Подобный эффект достигается за счет присущего им свойства

идемпотентности, представляющего из себя способность объекта производить один и тот же результат при одинаковых условиях. Это делает такие блага неконкурентными в потреблении (Козырев, 2018, с. 5-19). О развитии отрасли подобных продуктов можно косвенно судить по степени снижения стоимости их хранения, представленной на рис. 5. На графике видно, что в течение 30 лет с 1981 г. стоимость хранения единицы информации снизилась в миллионы раз. Подобная динамика позволяет утверждать, что цифровые блага уже стали неотъемлемой частью современной экономической деятельности.

Рис. 5. Динамика стоимости хранения 1 мегабайта информации, 1981—2010 гг.

Источник: (PC Magazine, 2007).

4. Цифровизация экономики и инновационная деятельность

Цифровой характер технологий подразумевает их современность, но, очевидно, современность не обязательно подразумевает цифровой характер. Смартфон, интернет, машинное обучение, криптовалюты — все это принципиально разные понятия и все это относится к цифровым технологиям. Официального перечня не существует ввиду того, что процесс технологических разработок осуществляется непрерывно и вряд ли когда-либо можно будет с уверенностью утверждать, что та или иная технология является «последней цифровой». Один только Атлас сквозных технологий цифровой экономики России включает в себя 103 наименования (Росатом, 2019).

В сложившихся обстоятельствах определение цифровых технологий имеет смысл осуществлять индуктивно. Выделяют три составляющие, лежащие в основе цифровых технологий: компьютерное оборудование, программное обеспечение и сети (Brynjolfsson, McAfee, 2014). К этому можно добавить оперирование цифровой информацией. Цифровую форму она приобретает посредством конвертации информативного аналогового сигнала в бинарный вид, т.е. оцифровки (OECD, 2017). Этот процесс существенно развивается с каждым годом. По разным оценкам, к 2020 г. объем сгенерированных цифровых данных достигнет 44 зеттабайта, десятикратно увеличившись по отношению к уровню 2013 г. (Индикаторы цифровой экономики, 2018). Помимо этого, бинарная форма является наиболее подходящей для чтения электронными устройствами, что крайне важно, учитывая, что благодаря эволюционировавшим за последние полвека процессорам количество вычислений, осуществляемых электроникой в единицу времени по

СП

■н о см

00

о с

о" ■н

£

§ т

х

пз со

о <

Ф

15 о О

С

О

m

о ш си о

о о ш

Ll_

о <

сравнению с человеком, выросло в сотни миллиардов раз (см. рис. 5). Данное явление в общем виде описывается законом Мура, сформулированным в 1965 г. Гордоном Муром, в то время работавшим в компании Intel, который заключается в том, что вычислительная мощность компьютерных процессоров будет удваиваться каждые 18 месяцев (Moore, 1965).

Рост вычислительной мощности (количества осуществимых вычислений в секунду) с 1850 по 2010 г. представляет собой прямую, что на логарифмической шкале исчисления является экспоненциальным увеличением.

Возможность оперирования бинарными данными для электронных устройств является одной из ключевых предпосылок цифровой экономики в том виде, в котором она существует сегодня, ввиду того, что этому процессу нет альтернатив.

Но использование информации в бинарном виде не только свойство цифровых технологий, оно также влечет за собой многообразие как положительных, так и отрицательных нюансов для экономики ввиду ее обладания характеристиками практически совершенного публичного блага: неконкурентного в потреблении и натурально слабо исключаемого из пользования других субъектов. Ведь «информация неконкурентна в потреблении, она не исчезает при потреблении» (Козырев, 2018, с. 5-19).

На данном этапе можно сделать вывод о том, что особенностью цифровой экономики и одновременно ее отличительной чертой от информационной экономики, представляющей собой экономическую деятельность во главе с возможностями, ° предоставляемыми интернетом как таковыми, является повсеместное применение го передовых цифровых технологий. В России их понимание со стороны регулирующих z органов отражено в программе «Цифровая экономика Российской Федерации», в которой о к цифровым технологиям и платформам относятся: большие данные;

1

£ 2

• 3

* 4

I 5

I 6

I 7

£ 8

1 9

tc со

о <

неиротехнологии и искусственный интеллект; системы распределенного реестра; квантовые технологии; новые производственные технологии; промышленный интернет; компоненты робототехники и сенсорика; технологии беспроводной связи;

технологии виртуальной и дополненной реальностей7.

В свою очередь, следует отметить, что возможности их применения, очевидно, не являются одинаковыми для всех предприятий. В этой связи целесообразным подходом Ё? будет являться выделение общего критерия, т.е. того результата, причиной достижения ^ которого будет применение той или иной технологии, а также условия, необходимые о для перехода к их применению.

g- Речь идет о реорганизации бизнес-процессов (business process reengineering — BRP),

оз о которых Дон Тапскотт писал еще в 1999 г. Там он приводит результаты исследования z фирмы Deloitte, которое показало, что главной причиной провала данного процесса р является сопротивление переменам со стороны управления. Выделяются следующие причины:

сз 1) отсутствие единства мнений среди исполнительного руководства;

сс 2) отсутствие поддержки со стороны высшего руководства;

— 3) нереалистичные ожидания.

о На основе сказанного выше можно сделать вывод о том, что цифровую экономику

о следует понимать как состояние экономической деятельности, характеризующееся ш повсеместным распространением и применением цифровых технологий, которые, о в свою очередь, требуют наличия соответствующей инфраструктуры и интернета. < Распространение и применение перечисленных элементов является не чем иным, как цифровизацией экономики, т.е. процессом ее становления.

7 См.: Распоряжение Правительства Российской Федерации от 28.07.2017 № 1632-р.

Росатом (2019). Атлас цифровых технологий. М.

Смит А. (2016). Исследование о природе и причинах богатства народов. М., Эксмо.

СП

■н о см

od

о с

В это же время следует отметить, что данный процесс имеет характеристики текущего вектора инновационной деятельности, а именно ее составляющей, известной как инновационная диффузия.

Таким образом, можно сделать вывод о том, что цифровизация экономики является современным этапом инновационной диффузии, а ее дальнейшее изучение и исследование представляется обоснованным в контексте теории инноваций.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

Афонцев С. А. (2018). Индустрия 4.0: ускорит ли она мировую экономику? // Доклад в Финансовом университете при Правительстве РФ. 24.01.2018. Белл Д. (1999). Грядущее постиндустриальное общество.

Бухт Р., Хикс Р. (2018). Определение, концепция и измерение цифровой экономики // Вестник международных организаций, Т. 13, № 2, с. 143-172 (на русском и английском языках). DOI: 10.17323/1996-7845-2018-02-07.

Индикаторы цифровой экономики: 2018: Статистический сборник (2018) / Г.И. Абдрахманова, К.О. Вишневский, Г.Л. Волкова, Л.М. Гохберг и др. М.: НИУ ВШЭ, 268 с.

Капелюшников Р. И. (1994). Категория трансакционных издержек // Институт свободы Московский Либертариум. (http://www.libertarium.ru/l_libsb3_1-2 - Дата обращения: 01.05.2019).

Кастельс М. (2000). Информационная эпоха: экономика, общество и культура. Козырев А. Н. (2018). Цифровая экономика и цифровизация в исторической ретроспективе // Цифровая экономика, № 1.

Кузнецова Н. П. (1996). Экономический рост в историческом контексте. СПб. ■н

Лем С. (1964). Сумма технологии. [о

Маркова В. Д. (2018). Цифровая экономика: Учебник. М.: ИНФРА-М, 186 с. (Высшее ^ образование: Бакалавриат).

Маркс К. (1960). Капитал, Т. 1 // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 23. I

Нуреев Р. М. (2017). Экономическая компаративистика (сравнительный анализ 5

о

экономических систем).

Нуреев Р. М., Карапаев О. В. (2019). Три этапа становления цифровой экономики // m Вопросы регулирования экономики, Т. 10, № 2, с. 6-27. s

Основы цифровой экономики: Учеб. пособие (2018) / Под ред. М.И. Столбова, Е.А. ^ Бренделевой. М.: ИД «Научная библиотека». о.

Прытков В. П. (2014). Социальные и культурные противоречия информационного ^ общества // Теория и практика общественного развития, № 13.

15 о О CL

Тапскотт Д. (1999). Электронно-цифровое общество: Плюсы и минусы эпохи о сетевого интеллекта / Пер. с англ. И. Дубинского, под ред. С. Писарева // Киев: INT " Пресс; М.: Релф-бук. о

Шваб К. (2017). Четвертая промышленная революция. М.: Эксмо. ^

BCG (2017). Россия онлайн: четыре приоритета для прорыва в цифровой экономике. g Brynjolfsson, E., McAfee, A. (2014). The Second Machine Age: Work, Progress, and ^jj Prosperity in a Time of Brilliant Technologies / W.W. Norton & Company, Inc. о

Digitization for Economic Growth and Job Creation: Regional and Industry Perspectives q (2013). World Economic Forum. g

ICMB (2018). The Impact of Blockchain Technology on Finance: A Catalyst for Change. ш Information and Communication Technologies for Women's Socioeconomic Empowerment (2009).

International Center for Monetary and Banking Studies (2018). The Impact of Blockchain Technology on Finance: A Catalyst for Change, Geneva.

о

Johnson IV, Tolk, Sousa-Poza (2013). A Theory of Emergence and Entropy in Systems of Systems // Procedia Computer Science, 20, 283-289.

McKinsey&Company (2017). Цифровая Россия: новая реальность. Moore, G. E. (1965). Cramming More Components onto Integrated Circuits // Electronics, 38(8), April 19.

Notestein, Frank. W. (1945). Population—The Long View, In Food for the World / ed. Theodore W. Schultz. Chicago: University of Chicago Press.

OECD (2017). Going Digital: Making the Transformation Work for Growth and Well-being. Paris.

The Conference Board (2019). Productivity Brief.

The Economy (2018). The CORE Team, First edition. Oxford University Press. United Nations, Department of Economic and Social Affairs, Population Division (2017). World Population Prospects: The 2017 Revision.

William D., Nordhaus (2007). Two Centuries of Productivity Growth in Computing // The Journal of Economic History, 67(1).

World Development Report (2016). Digital Dividends. P. 45.

World Summit on the Information Society (WSIS+5) (2011). Outcomes and Perspectives for Eastern Africa. P. 18.

со

° REFERENCES

^ Afontsev, S. A. (2018). Industriya 4.0: uskorit li ona mirovuyu ekonomiku? Report in

Financial University under the Government of Russian Federation 24.01.2018. (In Russian).

BCG (2017). Russia Online: Four Priorities for a Breakthrough in the Digital Economy. (In Russian).

Bell, D. (1999). The Coming of Post-Industrial Society. (In Russian). Brynjolfsson E., McAfee, A. (2014). The Second Machine Age: Work, Progress, and Prosperity in a Time of Brilliant Technologies. W. W. Norton & Company, Inc.

Bukht, R., and Khiks, R. (2018). Opredeleniye, kontseptsiya i izmereniye tsifrovoy ekonomiki. Vestnik mezhdunarodnykh organizatsiy, 13(2), 143—172. DOI: 10.17323/1996-

o

■H

о

X

§ 7845-2018-02-07. (In Russian).

tc

CO

о

K. O. Vishnevskiy, G. L. Volkova, L. M. Gokhberg i dr. Moscow: NIU VSHE. (In Russian). Information and Communication Technologies for Women's Socioeconomic Empowerment

Castells, M. (2000). The Information Age: Economics, Society and Culture. (In Russian). Digitization for Economic Growth and Job Creation: Regional and Industry Perspectives (2013). World Economic Forum. < ICMB (2018). The Impact of Blockchain Technology on Finance: A Catalyst for Change.

Indikatory tsifrovoy ekonomiki: 2018: Statisticheskiy sbornik (2018). G. I. Abdrakhmanova,

15 o O

° (2009).

" International Center for Monetary and Banking Studies (2018). The Impact of Blockchain

o Technology on Finance: A Catalyst for Change, Geneva.

Johnson IV, Tolk, Sousa-Poza (2013). A Theory of Emergence and Entropy in Systems of Systems. Procedia Computer Science, 20, 283-289. w Kapelyushnikov, R. I. (1994). Category of transaction costs. Freedom Institute Moscow

o libertarium. (http://www.libertarium.ru/l_libsb3_1-2 — Accessed: 05.01.2019). (In Russian). q Kozyrev, A. N. (2018). Digital Economics and Digitalization in Historical Retrospective.

^ Digital Economy Magazine, 1. (In Russian).

oj Kuznetsova, N. P. (1996). Economic growth in a historical context. St. Petersburg, s. 106.

(In Russian).

Lem, S. (1964). Summa tekhnologii. (In Russian).

Markova, V. D. Digital economy: textbook (2018). M.: INFRA-M, 186 p. (Higher Education: Undergraduate). (In Russian).

Marx, K. (1960). Capital, Vol. 1. Marx K., Engels F. Op. 2nd ed. Vol. 23. (In Russian).

McKinsey&Company (2017). Digital Russia: a new reality. (In Russian).

Moore, G. E. (1965). Cramming More Components onto Integrated Circuits. Electronics, 38(8), April 19.

Notestein, Frank, W. (1945). Population—The Long View, In Food for the World, ed. Theodore W. Schultz. Chicago: University of Chicago Press.

Nureev, R. M. (2017). Economic comparative studies (comparative analysis of economic systems). (In Russian).

Nureev, R. M., Karapaev, O. V. (2019). Three stages of the development of the digital economy. Journal of Economic Regulation, 10(2), 6-27. (In Russian).

OECD (2017). Going Digital: Making the Transformation Work for Growth and Well-being. Paris.

Prytkov, V. P. (2014). Social and cultural contradictions of the information society. Theory and practice of social development, 13. (In Russian).

Rosatom (2019). Atlas of Digital Technologies, Moscow. (In Russian)

Schwab, K. (2017). Fourth Industrial Revolution. Moscow: Eksmo. (In Russian).

Smith, A. (2016). Research on the nature and causes of the wealth of peoples. Moscow: Eksmo. (In Russian).

Tapscott, D. (1999). Electronic-digital society: Pros and cons of the era of network 2 intelligence / Per. with en. I. Dubinsky, under the editorship of S. Pisarev. Kiev: INT Press; ° Moscow: Relf-book. (In Russian). od

The basics of the digital economy: a manual (2018) / under the ed. of M.I. Stolbova, E.A. ° Brundelle. Moscow: Publishing house SCIENTIFIC LIBRARY. (In Russian). o

The Conference Board (2019). Productivity Brief.

The Economy (2018). The CORE Team, First edition. Oxford University Press. >

United Nations, Department of Economic and Social Affairs, Population Division (2017). # World Population Prospects: The 2017 Revision.

William D., Nordhaus (2007). Two Centuries of Productivity Growth in Computing. The s Journal of Economic History, 67(01). o

World Development Report (2016). Digital Dividends. P. 45. §

World Summit on the Information Society (WSIS+5) (2011). Outcomes and Perspectives for Eastern Africa. P. 18. 1

CD m

o <

CD 15

O O

d O

m

о ш си о

о о ш

Ll_

о <