CC BY
161
Груздева О.С.
УДК: 94(47)
ББК: 63.3(2)51
Житенев Т.Е.
ЦЕРКОВНОПРИХОДСКИЕ ШКОЛЫ В ПОЛИТИКЕ ВРЕМЕННОГО
ПРАВИТЕЛЬСТВА
Zitenev T.E.
PAROCHIAL SCHOOL IN THE POLITICS OF THE PROVISIONAL
GOVERNMENT
Ключевые слова: церковноприходские школы, Временное правительство, Святейший Синод, Февральская революция, народное образование.
Keywords: the parochial school, the Provisional government, the Holy Synod, the February revolution, the people's education
Аннотация: в статье, на основе архивных данных, рассматривается политика Временного правительства в отношении церковноприходских школ, представленная в законопроектах и правовых документах министерства народного просвещения и Святейшего Синода. Особо уделяется внимание исследованию дискуссии о существовании этих начальных школ в период с марта по октябрь 1917 года между представителями Временного правительства, Русской Православной Церкви и революционной общественности, раскрывается позиция каждой из сторон.
Abstract: the article, based on archival data, considered policy of the Provisional government in relation to parochial schools represented in the laws and legal documents of the Ministry of national education and of the Holy Synod. Particularly attention is paid to study the debate about the existence of these primary schools in the period from March to October 1917 between representatives of the Provisional government, the Russian Orthodox Church and revolutionary society, reveals the position of each party.
В результате Февральской революции к власти в России пришли представители либеральных и социалистических партий. Со сменой власти не могло не изменится отношение государства к церковным школам. Старые принципы, обозначенные еще в период обер-прокурорства К.П. Победоносцева, о воспитании подрастающего поколения в духе верности престолу, канули в Лету вместе с падением монархии. Представители пришедших к власти политических партий негативно относились к самостоятельному существованию церковных школ.
В то же время, новое правительство стремилось подчеркнуть, что приветствует демократические преобразования в жизни Церкви. 21 марта 1917 года новый обер-прокурор В.Н. Львов выступил в Синоде с предложением о приглашении на заседание училищного совета - органа, руководящего начальными церковными школами, некоторых думских представителей. Синод согласился и утвердил предложенные кандидатуры. Приглашенными оказались депутаты различных партий: протоиереи А.В. Смирнов и Ф.Д. Филоненко, А.В. Потулов,
Е.П. Ковалевский, И.С. Клюжев.1
28 марта 1917 года по инициативе правительства было созвано заседание училищного совета для того, чтобы «иметь суждение о реформе церковноприходских школ применительно к новому строю государственной жизни». Первым на заседании выступил обер-прокурор Синода В.Н. Львов: «При старом порядке никакие реформы не прививались к церковной жизни... все делалось к тому, чтобы умертвить основы свободной церковной жизни. И наша бюрократическая церковь умерла». Обер-прокурор разочаровался в церковных реформах, исходящих из кабинетов и «сделавшись революционером-республиканцем, . верит, что только народное движение может освободить церковь из пут бюрократии. В этом народном движении свободной церковной жизни определится и положение церковно-приходской школы, как школы, принадлежащей самоуправляемому приходу».3 Из этого следовало, что училищному совету необходимо срочно подготовить проект реформы для реорганизации церковных школ в духе самоуправления. Однако обер-прокурор заверил членов Совета, что передача церковноприходских школ в ведение Министерства народного просвещения, на чем давно настаивали представители пришедших к власти партий, не состоится.
После В.Н. Львова выступил председатель училищного совета протоиерей П.И. Соколов, который сказал, что проект переустройства существует, но необходимо его обсуждение. При этом было указано на трудности, которые должны были возникнуть. Член Совета протоиерей А.В. Смирнов заметил, что введение в действие нового законодательства о церковноприходских школах необходимо только после осуществления общеприходской реформы, в противном случае это может вызвать недоумения на местах, так как он предусматривает такие органы управления, как приходской совет, школьный
4
совет, которых еще не существует.
После обсуждения вопроса собрание приняло решение о необходимости включения нового законодательства о церковно-приходских школах в качестве «Особой главы в проекте устава православного прихода», которая была представлена на рассмотрение Синода. В качестве основы, позволявшей далее разрабатывать вопрос, собранием было определено: «Одной из важнейших забот прихода является забота о просвещении и воспитании православного населения в духе православной веры. Воспитательно-просветительную деятельность свою приход может осуществлять главным образом через церковноприходскую школу, признавая посему церковноприходскую школу неотъемлемыми как от церкви, так и от прихода. »5
1 РГИА Ф. 803. Оп. 4. Д. 1270. Л. 1.
2 Проект реорганизации церковно-школьного дела // Народное образование. - 1917, март-апрель. - С. 1.
3 РГИА. Ф. 803. Оп. 4. Д. 1270. Л 15об.
4 Там же. Л. 25.
5 Там же. Л. 27.
Рассматривая положения «Особой главы», можно увидеть те новшества, которые планировалось ввести в устройство церковноприходских школ. Важнейшей из них являлась передача общего заведования церковными школами приходскому совету, который осуществляет управление школой самостоятельно либо через школьный совет, состоящий из священника, одного представителя от родителей и двух от прихода. Священнику остается заведование учебно-воспитательной частью и преподавание Закона Божия. Учителей для школы должен был избирать приходской совет. Все имущество церковных школ переходит в собственность прихода.6 Помимо Закона Божьего для церковноприходских школ обязательным является преподавание церковного пения и «богослужебного» языка. Общеобразовательные предметы устанавливаются в соответствии с требованиями, предъявляемыми всем начальным школам. Это является важным условием, так как позволяло включать церковноприходскую школу в так называемую «школьную сеть», которая формировалась с 1908 года и рассматривалась как этап на пути к введению всеобщего начального обучения в России. Другими условиями включения школы в «сеть» были: соответствующий образовательный ценз учителей и соответствие нормативам школьных зданий. Их выполнение позволяло рассчитывать на пособия от государства.
Таким образом, в этом проекте предполагалось соединение школы с приходом, но при сохранении значительного объема финансирования из казны. Сам проект был подготовлен училищным советом задолго до его обсуждения в этом собрании. Синодальный училищный совет оказывался подготовленным к проектируемым Временным правительством «демократическим» преобразованиям. Проблема заключалась в том, что прихода, как оформленной организации, еще не существовало. Кроме того, усиление церковных институтов и укрепление авторитета Церкви не входило в планы новой власти.
Далее проводятся следующие этапы преобразования системы церковных школ. Для этого училищным советом были составлены и 17 апреля представлены на рассмотрение правительства через обер-прокурора временные правила о составе епархиальных училищных советов и их уездных отделений. Согласно этим правилам в соответствии «с новым строем управления Россией», к их личному составу должно применяться выборное
7
начало.
В этот же период, когда происходит разработка нового законодательства о школах, многие общественные организации высказывают свой взгляд на их дальнейшее существование. В конце апреля - начале мая ряд земств выступил с инициативами по прекращению финансирования церковных школ и передачу их под свой контроль.
Ярославское уездное земское собрание на своем чрезвычайном заседании постановило взять в свое ведение все церковно-приходские школы, со всеми зданиями и источниками содержания, за исключением крестьянских сборов, которые отменялись.8 Верхнеднепровское уездное собрание приняло решение о принятии церковных школ в свое ведение на том основании, что они крайне неудовлетворительны в педагогическом, гигиеническом и материальном отношении, выделив средства на уравнение их с земскими школами.9 Владимирская уездная земская управа также выступала за слияние школ двух ведомств, указывая, что существует натуральная повинность, унижающая учителей церковных школ и вызывающая раздражение крестьян.10
Наряду с земствами за передачу церковных школ выступили различные съезды
6 Особая глава в проекте устава православного прихода. (Проект, выработанный в заседании училищного совета при Святейшем Синоде 28 марта 1917 года) // Народное образование. - 1917, март-апрель. - С. У-У11.
7 РГИА. Ф. 803. Оп. 4. Д. 1270. Л 33.
8 Там же. Л. 45.
9 Там же. Л. 79.
10 Там же. Л. 96.
учителей в разных частях страны. Учительские съезды в Тамбове, Быхове, Шигрове Курской губернии постановили передать церковноприходские школы в ведение министерства народного просвещения. 11 Во многих епархиях состоялись съезды учителей церковных школ. Участники Донского, Екатеринославского и Владивостокского съезда выступили за немедленное и полное слияние церковных школ со школами министерства, указывая на свое тяжелое материальное положение, высказались за передачу школ из рук заведующих учительскому персоналу.12
Наиболее заметным для синодального училищного совета стал Московский губернский съезд учителей церковно-приходских школ, который прошел в середине апреля. Он вынес резолюцию об упразднении должностей заведующих и наблюдателей, а также председателей епархиальных училищных советов и их отделений, реорганизовав эти органы на выборных началах. Было выдвинуто требование о скорейшем уходе со своих постов членов епархиального училищного совета, в числе которых епископ Модест, архимандрит Григорий и епархиальный наблюдатель
А.Д. Италинский и другие. Съезд принял единогласное решение об обязательном содержании школ за счет местных средств церквями и монастырями, до включения их в государственный бюджет. В случае отказа было постановлено искать защиты у органов местного самоуправления. Было признано необходимым преобразовать все школы грамоты в начальные, со всеми соответствующими льготами для учителей. Кроме того, съезд, следуя веяниям времени, постановил начать открытие политических курсов для
13
взрослых «в целях подготовки к Учредительному Собранию». Требования уничтожения церковноприходских школ, как типа учебных заведений, этот съезд не выдвигал, но он настаивал на уравнении в правах с учителями других школ и свою организацию видел исключительно в составе Всероссийского учительского союза.
Такой сильный напор требований с мест об изменении деятельности церковных школ заставляет высшее церковно-школьное управление делать более активные шаги на пути преобразований и торопиться с проведением в жизнь новых законопроектов. 18 мая Синодом были утверждены правила о составе епархиальных училищных советов и их уездных отделений. Согласно им, все штатные члены, ранее назначаемые архиереем, теперь избирались на епархиальных или уездных съездах духовенства и мирян сроком на три года и лишь утверждались епископом. В состав епархиального училищного совета помимо девяти штатных членов (из которых 4 священника, и 5 - светские лица), епархиального наблюдателя, представителя от земства и города, от министерства народного просвещения и министерства земледелия, входили и два представителя от учительского состава епархии, которые избирались на местном съезде учителей
14
церковных школ.
В тот же день, 18 мая, Синод определением за № 3096 утвердил передачу церковноприходских школ в ведение православных приходов, которые «являясь народными демократическими органами», будут самостоятельно заботиться о благоустройстве школ.15
Фактически это было утверждение ранее обсужденной «Особой главы» приходского устава. Преобразование самого прихода, о чем говорило руководство церковными школами, находилось еще на стадии разработки. Несмотря на это, изменения в управлении школами, которые основывались на реформированный приход, были уже введены, что было явной поспешностью. Но Синоду необходимо было как можно скорее показать преобразования церковных школ в демократическом духе, чтобы ослабить голоса критики в их адрес. Было заявлено, что требования упразднения самостоятельности
11 Там же. Л. 87, 95, 105.
12 Там же. Д. 1343. Л. 6.
13 Там же. Л. 8.
14 Там же. Д. 1270. Л. 33.
15 Там же. Л 64.
церковных школ, объясняются исключительно «существовавшими доселе недостатками церковно-школьного управления», с реорганизацией которого поводов для этого не будет. Введение таких преобразований, по мысли церковного руководства, должно было избавить от всех недостатков церковных школ, вплоть до увеличения жалования учителям, на которое у Синода не было средств.
Во второй половине мая в Москве состоялся Всероссийский съезд учителей церковноприходских школ. Съезд должен был продемонстрировать высшей церковно-школьной власти настроения на местах и позволить выработать общую концепцию развития церковной школы в новый период. На него должны были приехать делегаты: по два учителя и одному священнику от каждой епархии. Для их избрания предполагалось провести подобные съезды по всем епархиям.16 Готовился съезд в спешке, плохо, и известия о нем крайне скудны. По своему составу он оказался более консервативным, чем предыдущий съезд московских учителей, что не вызвало сочувствие с их стороны. Во-первых, съезд принял решение о сохранении церковно приходских школ в ведении церкви, передав управление ими православным приходам. Но это решение не было единодушным. Значительная часть делегатов (150) выступила под девизом «свободная демократическая школа» против сохранения церковных школ под властью Синода. Во-вторых, он не согласился с радикальным решением московских учителей об удалении из состава епархиального училищного совета значительной части членов. При этом было подчеркнуто, что необходима выборность и привлечение в число членов этого органа законоучителей. В-третьих, было обращено внимание на тяжелое материальное положение церковных школ, с указанием на неизбежность закрытия многих из них, в случае если средства не будут найдены.17 Таким образом, далеко не все учителя церковных школ настаивали на скорейшей передаче их из рук церкви и стремились к полному слиянию с учителями других школ. В еще меньшей степени это стремление заметно у других церковных деятелей, которые так или иначе оказывались связаны с жизнью церковно-приходских школ.
31 мая состоялся чрезвычайный церковный собор Петроградской епархии, который рассмотрел и вопросы о церковных школах. Съезд настаивал на сохранении церковноприходских школ в ведении церкви. При этом он потребовал уравнения материального обеспечения церковных и земских школ, полагая, что эти средства должно выдавать местное земство.18
Актуальность этих требований о повышении жалования учителям церковных школ была очевидна. С 1 марта 1917 года Временное правительство подняло оклад учителям начальных училищ до 600 рублей в год с прибавкой 240 рублей «по случаю дороговизны жизни». С 1 июня 1917 года планировалось повысить минимальный оклад еще на 360 рублей, до 1200 рублей в год, «при даровой квартире и отоплении», для чего из казны выделялось 29.985 тысяч рублей.19 Эти планы хотя и не были осуществлены, но они не могли не произвести впечатления на учительский персонал. Жалование учителей церковных школ оставалось на прежнем уровне - 360 рублей в год. Существовать на эти средства, учитывая все возрастающую инфляцию, становилось с каждым месяцем все сложнее, поэтому требования уравнять жалование с учителями других начальных школ становились все сильнее. Передача школ в руки министерства народного просвещения виделась многим как единственный вариант решения проблемы.
Временное правительство вскоре после Февральской революции начало подготовку законопроекта, который должен был определить дальнейшее существование начальных школ, но в течение марта министерство народного просвещения не провело в жизнь ни
16 РГИА. Ф. 803. Оп. 4. Д. 1341. Л. 1-3.
17 Там же. Л. 30-31.
18 Там же. Д. 1270. Л 94.
19 ГАРФ Ф. 1803. Оп. 4. Д. 1803. Л. 103.
одного проекта по реорганизации школы. Эта медлительность вызывала протест со стороны общественных организаций: Всероссийский учительский союз потребовал от министерства более тесного сотрудничества «с организованным учительством и общественными силами».
Для реформирования народного образования в конце апреля в рамках министерства была организована специальная комиссия, которая по требованию ее участников была преобразована в Государственный комитет по народному образованию. В проекте закона говорилось, что он созван «для выполнения обязанностей по высшему руководству, согласованию и направлению мероприятий по народному образованию». На первом собрании комитета (17 мая) министр народного просвещения А.А. Мануйлов призвал собравшихся отказаться от принципов старой школы и реорганизовать ее на новых демократических началах.20 Упразднение самостоятельности церковно-приходских школ называлось «решающим моментом реформы народного образования». В связи с этим, один из членов комитета, являющийся делегатом от исполнительного комитета Государственный думы, И.С. Клюжев, полагал, что должны быть собраны «представители всей земли русской». Но в то же время члены комитета не считали, что церковь должна быть в нем представлена, а только «крупные демократические организации».21
Разработанные государственным комитетом «руководящие положения» реформы народного образования предусматривали «возможно, полное, как на местах, так и в
центре», объединение управления учебными заведениями и передачу его «в самых
22
широких границах органам местного самоуправления». Оговаривалась возможность создания светского учебного заведения, «то есть лишенного религиозного элемента и в учебном плане, и в строе школы».
Предусматриваемые Синодом преобразования в управлении церковными школами не могли удовлетворить ни министерство народного просвещения, ни тем более государственный комитет, так как в мае 1917 года по их предписанию началась ликвидация старой системы заведования школами. Городские, губернские и училищные советы были упразднены, а «училища были переданы в полное и непосредственное
23
заведование уездных земств и городских общественных управлений». Власть инспекторов и директоров народных училищ сильно сокращалась. Предприняв столь радикальные изменения в управлении министерства, Временное правительство не могло воспринимать действия церкви как решительные демократические преобразования. И, конечно, главным было принципиальное решение об объединении школ всех ведомств, что привело к созданию комиссии при комитете для разработки плана объединения школ всех ведомств, председателем которой был назначен И.С. Клюжев. Разработанный в комитете законопроект предусматривал передачу всех церковных школ министерству. Бюро комитета признало, что издание Синодам определения от 18 мая о передаче школ в руки прихода является мерой, «явно направленной к тому, чтобы лишить этот законопроект силы». 15 июня 1917 года, «усматривая в дальнейшем существование церковноприходских школ, искусственно поддерживавшихся на государственные средства, меру, резко противоречащую интересам народного образования и требованиям общественности, Бюро Государственного комитета признало, безусловно, необходимым,
20 ГАРФ Ф. 2315. Оп. 1. Д. 7. Л. 1об.
21 Из 35 человек, присутствовавших на первых заседаниях наибольшее количество от Совета рабочих и солдатских депутатов (В.И. Чарнолуский), от Всероссийского учительского союза (Н.В. Чехов), от МНП. Церковь не была представлена. ГАРФ Ф. 2315. Оп. 1. Д. 7. Л. 1. Исполнительный комитет Государственной Думы - 1 чел., Совет рабочих и солдатских депутатов - 8 чел., Совет всероссийских кооперативных съездов - 6 человек, Совет крестьянских депутатов - 4 чел., Всероссийский земский союз - 4 чел., Всероссийский городской союз - 4 чел., Всероссийский учительский союз - 15 чел., Академический союз - 2 чел., национальные организации - 5 чел. Бюллетень Государственного Комитета по народному образованию. 16 сентября 1917 года № 1.
22 ГАРФ Ф. 1803. Оп. 1. Д. 4. Л. 104.
23 Там же. Д. 35. Л. 62.
чтобы изложенные распоряжения Синода были немедленно же по телеграфу отменены о том, чтобы церковно-приходские школы со всем их имуществом были полностью
24
переданы местным и городским учреждениям».
20 июня 1917 года постановлением, подписанным министром народного просвещения А.А. Мануйловым, предписывалось передать в ведение министерства учебные заведения всех ведомств, в том числе и церковноприходские школы, включенные в школьную сеть и получавшие от казны пособия. Целью этой акции называлось «действительное и планомерное осуществление всеобщего обучения».25 Все кредиты, ранее поступавшие в сметы Синода, должны были быть перечислены в министерство. Ближайшее заведование всеми начальными училищами переходило в руки органов местного самоуправления.
Из ведения Синода этим указом изымались лучшие школы; сохранялось лишь незначительное количество церковно-приходских школ, ранее не включенные в сеть, и школы грамоты. Фактически этим указом сворачивалась активная деятельность Синода по созданию и распространению начальных училищ. 3 июля Святейший Синод попытался опротестовать это определение, апеллируя к Временному правительству, но оно оставило без ответа его заявление.
К 1917 году все больше проявляется нехватка местных средств. Наблюдатель церковных школ Ванчаков в докладе училищному совету отмечал, что «со стороны приходских священников проявляется равнодушие к обеспечению школ надлежащими помещениями и поддержанию их благоустройства», наблюдатели недостаточно следят за хозяйственной частью школы, а монастыри не всегда дают даже положенные взносы на школы.26 Разница в жаловании учителей разных ведомств оказалась весьма значительной. И часть учителей церковноприходских школ для улучшения своего материального положения стали добиваться перевода церковных школ в министерство народного просвещения. Это решение не было единодушным, но оно позволило Временному правительству изъять церковные школы из ведения Церкви. Таким образом, отсутствие значительных материальных средств на поддержание учителей церковных школ сыграло свою роковую роль. Причиной же послужила давняя неприязнь либеральных партий к школам духовного ведомства, как вносящих разделения в дело народного просвещения.
Роль обер-прокурора Синода В.Н. Львова в передаче церковных школ была двойственной. Заявив на заседании училищного совета о невозможности передачи церковных школ министерству, в частных беседах он не высказывался определенно и делал замечания, что церковноприходские школы погубил прежний порядок управления, и что государственный комитет по народному образованию настаивает на изъятии школ. В итоге вопрос был решен Временным правительством, когда обер-прокурора не было в Петербурге.
Спустя месяц после подписания закона об изъятии школ (19 июля) синодальный училищный совет издает циркулярное распоряжение для епархиальных советов и их уездных отделений о начале работ по передаче имущества церковных школ в ведение представителей министерства. Особо оговаривалось, что школьные здания, принадлежащие монастырям, церквям, братствам, попечительствам, «могут быть переданы в постоянное или временное пользование, не иначе, как по особому в каждом случае соглашению» собственников с органами министерства народного просвещения или
27
земства.
Но на практике введение мероприятий, связанных с передачей церковных школ, наталкивалось на определенные трудности. Через месяц после принятия закона в июле
24 РГИА Ф. 803. Оп. 4. Д. 1344. Л. 17об.
25 Вестник Временного правительства. № 29 (25 июня 1917 года)
26 РГИА Ф. 803. Оп. 4. Д. 1216. Л. 17.
27 Там же. 1344. Л. 1об.
1917 вопрос о передаче церковно-приходских школ обсуждался в государственном комитете. По мнению председателя В.И. Чарнолуского, «впечатление от образа действия духовного ведомства - удручающее. Просто они проводят итальянскую забастовку, понимая закон по-своему. Например, передавать школьные здания и школьные капиталы они не намерены; по их мнению, передача отделений епархиального совета и наблюдательства в министерство сводится лишь к тому, что теперь кредиты на все это будут идти по смете министерства, а не Синода. Вообще же с ним договариваться не о чем». Другим участником комитета было замечено, что если не ускорить процесс передачи к началу учебного года, то «население будет обмануто в своих лучших надеждах». На данный же момент «на местах недоумение, а духовенство тем временем ведет определенную политику: передает свои школы приходам и получает, таким образом, сельские школы».28
Синодальное управление действительно не спешило с передачей школ в руки земства, вероятно, надеясь на изменение решения об их судьбе. Хотя протест Синода остался без ответа, но была надежда, что Временное правительство прислушается к мнению Поместного Собора, который многими в тот момент воспринимался как прототип
29
Учредительного собрания для Церкви. Подготовка к нему шла полным ходом. 15 августа 1917 года открывается Поместный Собор Русской Православной Церкви, а уже через десять дней Синод обращается к нему с представлением по вопросу о церковноприходских школах. В нем говорится о передаче через Собор просьбы Временному правительству об отмене закона 20 июня, «предоставив Учредительному собранию решать вопрос о бытии церковноприходской школы, как особого типа церковно-народной школы в России».30 Но прежде чем быть доложенным общему заседанию Поместного Собора, этот доклад Синода был обсужден в XIV отделе Собора, посвященного церковным школам, создание которого указывает на то большое значение, которое приобрели церковно-приходские школы для Церкви. В него записалось 65 человек, в том числе 6 епископов, 15 священнослужителей и миряне от разных епархий и фронтов. Председателем стал архиепископ Херсонский и Одесский Назарий (Кириллов).
На протяжение трех заседаний (4, 11 и 14 сентября) был подготовлен доклад Собору. Но уже здесь среди участников не оказалось единого мнения во взглядах на начальную церковную школу. Первым пунктом, который вызвал неоднозначную реакцию, был вопрос о самом существовании школы, находящейся в ведении Церкви. Некоторые участники отдела высказывали мнение, что если школы получают средства из государственного казначейства, то пусть переходят в ведение государства. Председатель высказал опасения, что в таком случае вряд ли будут обеспечены задачи религиозно-нравственного образования и воспитания в начальных школах, переданных министерству. Это сомнение усугублялось следующим обстоятельством: согласно распоряжению Временного правительства, преподавание Закона Божьего в школах становилось необязательным. Архимандрит Виссарион заявил, что «нужно употребить все силы, чтобы церковные школы оставались в противовес светским школам», с чем согласились большинство участников отдела. 31
На основании дискуссий отделом был составлен доклад, представленный Собору на двадцатом заседании, 28 сентября 1917 года. Докладчиком выступил протоиерей П.И. Соколов, который на протяжении пятнадцати лет стоял во главе церковно-школьного дела, будучи председателем училищного совета при Святейшем Синоде.
28 ГАРФ Ф. 1803. Оп. 1. Д. 14. Л. 4-об.
29 В середине июня 1917 года в Предсоборный совет был командирован протоиерей П.И. Соколов. На Поместный Собор, помимо него, от училищного совета были отправлены делопроизводитель канцелярии Ф.Ф. Федотов, помощник делопроизводителя статистического отдела А.Я. Трошин и чиновник управления пенсионной кассы учителей церковно-приходских школ Т.С. Сидоров. РГИА Ф. 803. Оп. 4. Д. 1301. Л. 1.
30 ГАРФ Ф. 3431. Оп. 1. Д. 393. Л. 15.
31 Там же. Л. 21.
Итогом доклада стали следующие предложения: А. Просить Временное правительство: 1) отменить закон 20 июня;
2) увеличить основное содержание учителей, возвращаемых из министерства духовному ведомству школ до нормы содержания министерско-земских училищ; 3) сделать срочные распоряжения о приостановке на местах передачи церковных школ министерству, впредь до особых распоряжений. В случае отмены закона Временным правительством предлагалось принять предложения под литерой Б, в которых говорилось о передаче всех церковно приходских школ в ведение православного прихода и контроле их со стороны государства в том случае, если они получают от него пособия; там же шла речь о переустройстве церковно-школьного управления на выборных началах.
В заключительном пункте доклада (литера В) говорилось: «Если не состоится отмена передачи Министерству народного просвещения церковных школ, то Церковь должна будет открывать их вновь. Поэтому необходимо здания, которыми пользуются школы, сохранить в ведении Церкви». Здания церковноприходских школ могут быть уступлены под помещения, передаваемые министерским школам во временное пользование при крайней необходимости не иначе, как на арендных условиях.32
После доклада были открыты прения по вопросу о церковных школах и обсуждение доклада, предложенного председателем училищного совета.
Задаваясь вопросом, почему же могло произойти столь быстрая и не вызвавшая почти никакого сопротивления передача церковных школ в ведение министерства народного просвещения, ораторы приходили к выводу, что важнейшей причиной являлось отсутствие прихода как активного участника и руководителя школ, из-за чего школы фактически лишались широкой поддержки населения. М.П. Арашкевич отметил в своем выступлении: «Когда народ узнал, что школы церковноприходские передаются министерству народного просвещения, мне нигде не приходилось слышать протестов; наоборот, все говорили: так и должно быть». К.К. Миркович в своем докладе заявил: «Назвать эти школы приходскими никак нельзя, ибо прихода не было, и нет. Вот почему так легко произошло крушение. Правительство, которое не может собрать с крестьян 1000 пудов хлеба, не может взыскать с них государственных податей, изымает из ведения Церкви громадные ценности без всякого протеста. Если бы была связь школы с приходом, этого не произошло бы».
По единодушному мнению членов Собора, возрождение церковных школ возможно только при активном содействии прихода. «Церковноприходские школы, - отмечает тот же оратор, - несомненно, перейдут в земство, но если приход будет со временем организован, он сумеет получить свою школу обратно. Если же он не заявит своего права на школу, церковно-приходской школы не будет». С ним согласился епископ Митрофан (Краснопольский), подчеркнувший: «Если произойдет слияние церковной школы с приходом, она будет крепка. Даже если ныне ее и отберут, она, несомненно, возродится
33
вновь».
В результате обсуждения первая часть доклада под литерой А была принята без изменений. Собор постановил, что свое требование Временному правительству об отмене закона 20 июня должна лично передать избранная на нём делегация. В состав делегации вошли архиепископ Тамбовский Кирилл (Смирнов), протоиерей А.М. Станиславский, выступавший в защиту церковных школ еще в третьей Государственной Думе, Н.Д. Кузнецов, возглавлявший Московский съезд церковных старост и мирян, и крестьянин П. Уткин.
Раздел Б, говоривший о передаче школ приходу и вызвавший поддержку большинства ораторов, был принят на следующем заседании 30 сентября 1917 года также без изменений. А
32 Деяния Священного Собора Православной Российской Церкви 1917-1918 года. - М., 1994. Т. 2. -С. 103-104.
33 Там же. - С. 112.
вот по поводу последнего пункта В снова начались прения. В первую очередь он касался сохранения права собственности на школьные здания за церковью, но был воспринят многими участниками гораздо шире: если школе будет отказано в государственной поддержке, готовы ли будут Церковь и приход содержать ее на собственные средства. В результате Собор принял поправку о том, что школьные здания должны оставаться в ведении церкви и могут передаваться лишь во временное пользование не церковным школам «по особым, в каждом случае, письменным соглашениям».
Парадоксально, но именно в тот момент, когда на Соборе в Москве обсуждался вопрос о школах, в Петрограде состоялось совещание представителей министерства народного просвещения и министра исповеданий А.В. Карташова, «по развитию и дополнению закона от 20 июня 1917 года». На нем было еще раз подтверждено, что все церковные школы передаются в ведение министерства, но основная часть документа, выработанного там, была посвящена передаче школьных зданий. Согласно документу, все здания церковноприходских школ, на постройку которых были потрачены суммы из государственного казначейства, переходят министерству народного просвещения. В остальных зданиях в течение двух лет министерские школы располагаются на тех же условиях, на каких ранее здесь размещались церковные школы.34 Весь школьный инвентарь и учебные пособия также переходили в руки министерства. Этим законопроектом церковь фактически лишалась почти всех материальных средств для дальнейшего создания начальных школ.
Однако делегация, отправленная в Петроград, не теряла надежды повлиять на решение, принятое 20 июня. Министр-председатель А.Ф. Керенский согласился принять ее 11 октября в Зимнем дворце, но до этого состоялась встреча с министром Исповеданий А.В. Карташовым, который постарался объяснить точку зрения правительства: «Идеология, развиваемая соборными рассуждениями - отметил А.В. Карташов, - не может быть воспринята правительственным разумом существующего государственного строя. Решения Собора опираются на предпосылки религиозного и нравственного порядка, а распоряжения правительства относительно церковно приходских школ основываются на оценке ее значения с чисто политической точки зрения... Отказ от услуг церковно-приходской школы должен быть одной из обязательных примет в паспорте республиканского правительства».35
А.Ф. Керенский в беседе с делегатами Собора заявил: «Предоставляя Церкви полную свободу в ее внутренней жизни, Правительство не может не порвать тех пут, которые мешают новому строю стать внеконфессиональным. К тому же участие церковных школ в осуществлении государственной сети всеобщего обучения, нарушая органическое единство всего аппарата по народному просвещению, являлось бы нарушением и церковной автономии при неизбежности тогда подотчетного и подконтрольного положения Церкви перед государством. Против же свободной школы и деятельности Церкви. государство не может ставить никаких возражений. Что касается закона 20 июня 1917 года, то он никоим образом не может быть отменен».36 Таким образом, он с большой определенностью высказал мысль о невозможности возвращения к прежним формам взаимоотношения между государством и церковными школами. Мнение А.Ф. Керенского было доведено до участников Собора делегатами.
Стало очевидным, что для церковно приходских школ необходимо искать какие-то новые формы существования. Дальнейшее обсуждение на Соборе касалось в первую очередь вопроса о сохранении имущества школ в ведении Церкви. Как подчеркнул один из делегатов протоиерей
А. Станиславский в беседе с А.Ф. Керенским: «Обращение собственных зданий
34 Исключение составляли здания, находящиеся в пределах монастырской или церковной ограды, завещанные специально церковноприходской школе, и так называемые церкви-школы, - передача их министерству могла состоятся только с согласия министерства исповеданий.
35 Деяния Священного Собора Православной Российской Церкви 1917-1918 года. - М., 1994. Т. 2. - С. 246.
36 Там же. - С. 249.
церковных школ под школы министерские, хотя бы на условиях срочной аренды, равносильно запрещению самого существования церковноприходских школ. Ведь ни Церковь, ни приход не в состоянии заново оборудовать помещение для своей школы, хотя бы и владели средствами на ее содержание и оплату учительского труда». 37 Тем не менее попытки делегатов Собора переубедить главу Временного правительства во взгляде на этот вопрос не дали результата.
Для детального рассмотрения проекта постановления правительства об имуществе церковных школ Собор передал его на скорейшую разработку в XIV отдел. 19 октября на двадцать седьмом заседании протоиерей П.И. Соколов выступил с докладом от отдела о церковноприходских школах, в котором настаивал на том, чтобы Временное правительство пересмотрело свое решение в соответствии с постановлениями Собора. Отделом, совместно с юридическим совещанием, было подготовлено обращение к правительству о незаконности передачи зданий церковных школ министерству, в том числе по причине того, что средства, затраченные на их постройку и оборудование, поступали не только от государства, но и от церкви. В нем также указывалось на необходимость отразить в законе тот факт, что школы, содержащиеся за счет прихода, не могут быть переданы в ведение министерства.38 Собором было принято это обращение, а его окончательная редакция была утверждена на заседании 23 октября 1917 года - за два дня до большевистского переворота.
Таким образом, Временное правительство реализовывало те установки, которые сложились у партий, пришедших к власти, еще до Февральской революции. Но позиция членов правительства по вопросу о дальнейшем существовании церковно-приходских школ не была монолитной. Прослеживалось расхождение во взглядах на судьбу церковных школ в
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
1. РГИА. Ф. 803. Оп. 4. Д. 1270. Л. 1.
2. Проект реорганизации церковно-школьного дела // Народное образование. - 1917, март-апрель. - С. 1.
3. РГИА. Ф. 803. Оп. 4. Д. 1341. Л. 1-3.
4. ГАРФ Ф. 1803. Оп. 4. Д. 1803. Л. 103.
5. РГИА Ф. 803. Оп. 4. Д. 1344. Л. 17об.
6. Вестник Временного правительства. № 29 (25 июня 1917 года).
7. РГИА Ф. 803. Оп. 4. Д. 1216. Л. 17.
8. Деяния Священного Собора Православной Российской Церкви 1917-1918 года. - М., 1994. Т. 2. - С. 103-104.
учебном и духовном ведомствах. Если первое настаивало на прекращении самостоятельного существования этого типа учебных заведений, то второе допускало его существовании при условии глубокого реформирования системы управления церковными школами в духе демократизации. Тяжелое материальное положение учителей становилось фактором, усиливающим требования о передаче школ министерству. По мере развития революции позиция Временного правительства становилась все более жесткой и однозначной. Русская православная церковь пыталась доступными средствами сохранить церковно приходские школы в своем ведении, не допустить их передачу на управление министерства. Но для социалистических партий, составлявших Временное правительство, после преодоления двоевластия, упразднение самостоятельности церковной школы было вопросом принципиальным, идейно обоснованным, а потому предрешенным.
37 Там же. - С. 248.
38 Там же. - С. 318.
