CC BY
45DOI: 10.24411/2587-8425-2018-10018
новомученики и исповедники Церкви русской
В. С. Грачев
церковно-приходская деятельность священника воскресенского храма в деревне журавлево суглицкого погоста николая ивонинского
(к 80-летию со дня мученической кончины)
В статье впервые на основании архивных данных восстановлены некоторые черты биографии священника Николая Дормидонтовича Ивонинского, расстрелянного в Ленинграде в 1938 г. При использовании документов четырех архивов, а также некоторых опубликованных материалов установлено, что около тридцати лет он служил в храме Воскресения Христова на Суглицком погосте (современная территория Бокситогорского района Ленинградской области). Анализ клировых ведомостей как дореволюционного периода, так и начала 1920-х гг. позволил установить место рождения, полученное образование, послужной список и сведения о семье священника. Эти документы также дают представление о жизни прихода и численности прихожан, окормляемых отцом Николаем. В документах советского периода 1930-х гг. косвенно прослеживаются притеснения священника и его семьи со стороны официальной власти. Установлены точные даты рождения отца Николая, его супруги матушки Марии, а также большинства детей. Выяснено, что главная мера притеснения семьи священника в первой половине 1930-х гг. — лишение избирательных прав. Показано, что смертный приговор священнослужителю был вынесен в Вербное воскресенье, а расстрелян он во вторник Светлой седмицы.
ключевые слова: Суглицкий погост, Соминская волость, Устюженский уезд, новомученик, Николай Ивонинский, лишенец, лишение избирательных прав, клировые ведомости, следственное дело.
В одном из самых удаленных уголков Тихвинской епархии Санкт-Петербургской митрополии находится уникальный восьмипрестольный храм Воскресения Христова. Расположен он на древнем Суглицком погосте в деревне Журавлево (Рис. 1). Сегодня это Бокситогорский район Ленинградской области. По преданию, погост существует с XII века, а первое письменное упоминание о нем можно найти в Писцовой книге Новгородской земли за 1498-1499гг. Погост и храм имеют древнюю и богатую историю, заслуживающую отдельного описания. В данном случае обратимся к одной из последних и наиболее трагических страниц этой истории.
Последним настоятелем храма был священник Николай Дормидонтович Иво-нинский, который начал свое служение в этом храме в 1910 г. Точная дата закрытия храма неизвестна. В 1938 г. отец Николай был арестован и расстрелян. Таким образом, очевидно, его служение и настоятельство в Воскресенском Суглицком храме длилось около трех десятилетий. На сайте «Возвращенные имена» имеется следующая информация о его судьбе: «Ивонинский Николай Дормидонтович, 1883 г. р., уроженец д. Тютрюмово Вологодского у. и губернии, русский, беспартийный, протоиерей церкви в д. Суглица Ефимовского р-на Ленинградской области. Арестован 21 февраля 1938 г. Особой тройкой УНКВД ЛО17 апреля 1938 г. приговорен по ст. 58-10 УК РСФСР к высшей мере наказания. Расстрелян в г. Ленинград 26 апреля 1938 г.»1. Эта
Вадим Сергеевич Грачев — кандидат биологических наук, доцент Санкт-Петербургского государственного аграрного университета (grachev_vadim@mail.ru).
1 Возвращенные имена. Книги памяти России. Ленинградский мартиролог. Том 9 // URL: http://visz.nlr.ru/person/book/t9/0/1780 (дата обращения: 15.06.2018).
я
Рис. 1. Храм Воскресения Христова на Суглицком погосте, 2017 г.
же информация подтверждается в книге местного краеведа Н. А. Зайцева «Духовное и историческое наследие Бокситогорского района»2. Долгое время кроме этой информации не было известно ничего о биографии отца Николая. При тщательном исследовании архивных фондов удалось выявить небольшой массив документов, проливающих свет на отдельные факты из жизни как самого священника-мученика, так и его потомков. Для изучения его биографии были использованы фонды Государственного архива Новгородской области (ГАНО), Государственного архива Вологодской области (ГАВО), Ленинградского областного государственного архива в Выборге (ЛОГАВ) и Центрального государственного архива Санкт-Петербурга (ЦГА СПб). Такой «разброс» документов объясняется тем, что территория Суглицкого погоста, на которой находится Воскресенский храм, расположена на стыке трех регионов и часто переходила из одной административно-территориальной единицы в другую. К сожалению, многие документы, скорее всего, оказались утраченными.
Самый ранний документ, относящийся к службе отца Николая на Суглицком погосте — это клировая ведомость за 1910 год, хранящаяся в ГАНО, откуда можно почерпнуть основные биографические сведения о священнослужителе. Там, в частности, говорится следующее: «Священник Николай Дормидонтов Ивонинский, 27 лет, сын псаломщика. Окончил курс Вологодской духовной семинарии со свидетельством второго разряда. Состоял учителем в Кузьминской церковно-приходской школе Кад-никовского уезда с 15 сентября 1905 г. по 15 сентября 1907 г. Преосвященным Павлом рукоположен в сан священника Преображенской церкви села Колобова Вятской епархии. Состоял законоучителем в Матюшинском земском училище. Резолюцией Вы-сокопреосвященнейшего Гурия, архиепископа Новгородского от 15 января 1910 г. определен священником сей церкви. С этого же времени состоит законоучителем Суглицкой, Заголоденской и Чудецкой церковно-приходских школ. Резолюцией Его
2 Зайцев Н.А. Духовное и историческое наследие Бокситогорского района. СПб, 2017. С. 423.
Высокопреосвященства Высокопреосвященнейшего Гурия, архиепископа Новгородского и Старорусского от 26 июля 1910 г. за № 499 утвержден в должности законоучителя Спировского и Тушемлевского земских училищ. Грамоту имеет»3. Здесь же указан доход, который получал священник: «Получает казенного жалованья 240 р. За требо-исправления, % с капитала и выгоды от земли 450 р.»4. Семья молодого священника состояла на момент составления ведомости из трех человек: «В семействе у него жена Мария Николаевна 22 лет и дочь Александра 10 мес.»5. Окормлял батюшка 21 населенный пункт. Общее число дворов составляло 358, общее число жителей — 2169 человек, из которых 1060 мужчин и 1109 — женщин, в большинстве своем крестьяне6.
Следующий документ аналогичен предыдущему, но относится уже к 1913 г. В нем почти дословно повторяется информация из клировой ведомости 1910 г., после чего идет дополнение за последующие годы. Сказано, что должность законоучителя в Ту-шемлевском земском училище отец Николай исполнял до 1 сентября 1913 г. В том же году, 24 сентября, по указу Новгородской духовной консистории за № 14835 и резолюцией правящего архиерея от 20 сентября за № 5872 назначен наблюдающим за преподаванием Закона Божия в Тушемлевском училище. Также с 7 февраля 1911 г. состоял членом местного миссионерского отделения братства Святой Софии7. В семействе же за это время появилась вторая дочь Екатерина, 3 мес.8 Число населенных пунктов, закрепленных за храмом, не изменилось. Дворов стало 365, число прихожан тоже несколько возросло: 2263 человек, из них 1104 мужчин и 1159 женщин9.
Проходит еще несколько лет. Сменилась эпоха, вековые устои русского общества были сметены трагическими событиями 1917 года. В Государственном архиве Вологодской области удалось обнаружить клировые ведомости Суглицкой церкви уже советского периода — за 1920 и 1922 гг. Церковь пока не закрыта, богослужения совершаются, но притеснения уже начались. Так, в 1920 г. в ведомости отмечено, что копии с метрических книг с 1828 по 1918 гг. отобраны в волостной центр — Соминский совдеп. По законам новой власти церковь больше не исполняла функции регистрации актов гражданского состояния, поэтому метрики за последние 90 лет были переданы светским властям. На сегодня ни в одном из архивов эти метрики нами не обнаружены. Предположительно они были переданы в Череповец, а затем в Новгород, где погибли во время Великой Отечественной войны. Из послужного списка отца Николая видно, что с 1917 г. он уже не заведовал церковно-приходскими школами и не исполнял должность законоучителя. Отмечено, что ему уже 37 лет, а также упоминаются награды, полученные им за предыдущие годы: «Резолюцией Его Высокопреосвященства, Высокопреосвященнейшего Арсения (Стадницкого — В. Г.), архиепископа Новгородского и Старорусского от 20 апреля 1915 г. за усердную службу и примерное поведение награжден набедренником. В 1919 г. ко дню Святой Пасхи за усердную и полезную службу награжден фиолетовою скуфьею»10. Здесь же находим ценную информацию о составе семьи отца Николая, разросшейся уже до 6 человек, с указанием точных дат рождения детей: «В семействе у него жена Мария Николаевна, 32 лет. Дети: Александра, род. 28 февраля 1910 г., Екатерина, род. 29 октября 1913 г., Елена, род. 3 апреля 1915 г., Александр, род. 8 марта 1919 г.»11.
За 10 лет службы на приходе отец Николай, очевидно, снискал уважение и авторитет среди собратьев, поскольку клировая ведомость гласит следующее: «Духовенством округа 9 декабря 1914 г. избран на должность духовника, каковую и проходил
3 ГАНО. Ф. 480. Оп. 1. Д. 3847. Л. 4 об.
4 Там же.
5 Там же. Л. 5.
6 Там же. Л. 8.
7 Там же. Л.12 об.
8 Там же. Л. 13.
9 Там же. Л. 15.
10 ГАВО Ф. 1067. Оп. 1. Д. 228. Л. 4.
11 Там же.
до 1917 г. В 1917 г. избран вторым помощником благочинного на трехлетие и состоял до 1919 г. В 1919 г. собранием духовенства и мирян избран помощником благочинного и членом благочиннического совета на трехлетие»12. Число населенных пунктов в приходе осталось прежним, но число дворов увеличилось до 390, прихожан — до 2497, из них 1204 мужчины и 1293 — женщины13.
Последняя из сохранившихся клировая ведомость Воскресенской Суглицкой церкви находится также в ГАВО и датирована 1922 г. Очевидно, за эти пять лет после революции данный документ, всесторонне характеризующий жизнь церкви, составлялся как бы по инерции, а с этого времени перестал заполняться вовсе. Если предыдущие ведомости, включая и 1920 г., заполнялись на специально отпечатанных бланках, то эта, последняя, написана на простой бумаге. Указано, что «кружечный сбор в этом году составил 35 р. 40 к.»14. Другие источники доходов не записаны вовсе. Метрические книги с 1918 г. хранятся в целости; то есть, очевидно, также «по инерции» метрические книги продолжали вести, но это не было обязательным с точки зрения власти, поскольку акты гражданского состояния фиксировались в волостных исполкомах. Также имеется запись о том, что «преосвященный последний раз посетил приход в 1909 г.»15. В послужном списке отца Николая никаких изменений и дополнений нет, кроме того, что ему в 1922 году уже 39 лет. Население прихода все еще продолжает увеличиваться: дворов уже 400, прихожан 2527 чел., из них 1219 мужчин и 1308 женщин.
Далее судьба священника Николая Ивонинского и его семьи отчасти прослеживается в светских документах советского периода. Следует отметить, что в документах такого рода 1920-1930-х гг. часто бросается в глаза небрежность как в форме, так и в содержании. Если церковные документы дореволюционного периода писались каллиграфическим почерком, были изящными и грамотно написанными, то ранние советские документы как бы отражают дух эпохи: часто они написаны на неопределенных кусках бумаги, неказистым почерком с массой различных ошибок. Так, нам встречалось четыре варианта написания фамилии отца Николая и членов его семьи: Ивонинский, Ионинский, Иванинский, Иваницкий, хотя правильным является только первый. В фондах ЦГА СПб удалось обнаружить небольшой, но очень ценный документ — запись о рождении дочери отца Николая, Веры — 24 марта 1924 г. Устюженский уезд вместе с Соминской волостью, к которым относится Суглицкий погост, входят уже в состав вновь образованной Череповецкой губернии. Пожалуй, самое ценное в данном документе — то, что это единственная запись, в которой указаны точные даты рождения батюшки и матушки — родителей новорожденной Веры. Фамилия, кстати, здесь фигурирует как «Ионинский». Итак, отец Николай родился 27 октября 1883 г., а матушка Мария — 29 января 1888 г.16 Учитывая, что 27 октября по новому стилю приходится на 14 октября по юлианскому календарю, можем увидеть, что день рождения будущего священника-мученика пришелся на день памяти киевского князя-чудотворца преподобного Николы Святоши, в честь которого он, очевидно, и был наречен. Небесная покровительница матушки Марии пока точно не установлена. Ближайшая память святой с таким именем празднуется 8 февраля (26 января по юлианскому календарю). В графе «род занятий» об отце указано «священник». И еще очень важная информация: написано, что по числу родившихся Вера является 9-м ребенком в семье, а по числу выживших — 5-м17, то есть, четверо детей у отца Николая умерли в младенчестве.
Прошло 10 тяжелых лет для отца Николая и его семьи. Как жил в эти годы «служитель культа», «идейный враг советского народа», сказать сложно, поскольку никаких документов пока не обнаружено. Следующие по времени документы мы находим за 1934 год. В это время в стране идет массовая коллективизация, в каждой деревне
12 Там же, Л. 5.
13 Там же, Л. 7.
14 ГАВО. Ф. 1063. Оп. 1. Д. 141. Л. 1.
15 Там же, Л. 3.
16 ЦГА СПб. Ф. Р-6143. Оп. 4. Д. 338. Л. 87-87 об.
17 Там же.
«комитеты бедноты» выявляют зажиточных крестьян, чтобы расправиться с ними, как минимум, индивидуальным налогообложением, а то и высылкой. С идейными врагами обходятся так же. Наиболее распространенный способ борьбы — лишение избирательных прав. Кто объявлен «лишенцем», с тем уже легче бороться дальше. Пострадавшие тщательно сопротивлялись, писали заявления о восстановлении в правах, доказывая, что являются честными тружениками, и никаких оснований для лишения избирательных прав не было. Иногда их восстанавливали, но чаще всего — нет. Несколько сотен дел «лишенцев» по одному только Ефимовскому району Ленинградской области, к которому стал относиться бывший Суглицкий погост, хранятся в ЛОГАВ. В фондах этого архива нам удалось разыскать дела о лишении избирательных прав двух детей отца Николая — Екатерины и Александра, причем фамилия вновь исковеркана — Иванинские. В деле Екатерины имеется справка о том, что она работала на лесозаготовках в 7-м лесопункте Чупинского ЛПХ, станции Полярный Круг с 5 марта по 24 апреля 1934 г. и уволена по личному желанию18. Затем 21 августа 1934 г. Екатерина Николаевна Ивонинская пишет собственноручное заявление с просьбой о восстановлении в избирательных правах, где в частности, говорит: «С 1930 года, когда мне было 17 лет, я уехала из дому своего отца... Когда я поступила на свое содержание в 1930 г., я не была лишенкой, будучи еще несовершеннолетней, а когда мне исполнилось 18 лет, то почему-то я оказалась лишенкой. Тогда как все дети лишенцев, живущие на своем содержании, голоса не должны быть лишены. Я живу на своем содержании уже 5 лет, и все числюсь в Журавлевском сельсовете лишенкой. На чем основывался Журавлевский сельсовет, лишив меня голоса, в то время, когда я жила и теперь живу на своем содержании? Ввиду всего изложенного прошу разобрать мое заявление и восстановить меня в правах голоса. К сему подписуюсь: Ивонинская Екатерина»19. На этом заявлении карандашом написана резолюция: «Восстановить как независимую от главы семьи»20. К делу приложена также справка (орфография сохраняется): «Дана сия гражданке д. Суглица Журавлевского сельсовета, Ефимовского района Иваницкой Екатерины Н., рождения 1913 года, в том, что она действительно является дочь служителя культа (Суглицкая церковь). Семья состоит 4 человека. В хозяйстве имеется дом с надворной постройкой, 1 корова. На иждивении отца не находится с 1930 г. Сия справка дана на предмет получения паспорта, что и удостоверяется»21.
Год спустя, в 1935 г., шестнадцатилетний Александр Ивонинский, включенный в списки лишенцев как сын священника, попытался восстановиться в избирательных правах. Если Екатерина никак не открещивалась от отца, а просто утверждала, что она живет самостоятельно, то у Александра звучат более жесткие ноты. Мы можем только догадываться, сам ли он писал это заявление, или отец благословил его на это, чтобы облегчить участь. Вот текст этого документа: «Председателю Ефимовского РИК гражданина дер. Суглица Журавлевского сельсовета Ефимовского района Ивонинского Александра заявление. 7 июля сего года мною было подано заявление в Журавлев-ский сельсовет, который я просил, чтобы меня отписали от своих родителей и выдали мне соответствующие документы. Несколько раз я ходил в сельсовет и мне говорили, что мое заявление отослано для разбора в райисполком, но 8 августа 35 года я пришел в сельсовет, и мое заявление оказалось не отослано. Когда я стал просить председателя, чтобы он мне наложил резолюцию, то он сказал, что резолюции не будет никакой. В виду всего изложенного прошу председателя РИКа отписать меня от своих родителей, и выдать соответствующие документы, т. к. я хочу жить самостоятельно и по поступлению на какую-нибудь работу порвать с ними всякую связь. К сему заявлению подписуюсь Ивонинский Александр. 19.08.35 г.»22. На это отчаянное заявление
18 ЛОГАВ. Ф. Р-1495. Оп. 4. Д. 189. Л. 1.
19 Там же, Л. 3.
20 Там же.
21 Там же, Л. 4.
22 ЛОГАВ. Ф. Р-1495. Оп. 4. Д. 190. Л. 2.
Рис. 2. Автограф священника Николая Ивонинского на клировой ведомости: ГАНО. Ф. 480. Оп. 1. Д. 3847. Л. 15
Райисполком дает юному Александру жесткий и циничный ответ: «Разъяснить гражданину Иванинскому, что никакой раздел с его отцом произведен быть не может, и до тех пор, пока не будет иметь самостоятельного заработка и не зависеть от отца материально — будет считаться членом семьи»23. Сам же отец Николай и матушка Мария как «служитель культа» и член семьи «служителя культа» лишены избирательных прав еще в 1918 г. — так указано в Списке лишенных избирательных прав по Журавлевскому сельсовету, причем фамилия вновь исковеркана — Иваницкий24.
Прошло еще некоторое время. Притеснения инакомыслящих усилились, началась эпоха репрессий, а для священника Николая Ивонинского начался крестный путь на Голгофу. Как указано нами выше, даты его ареста, вынесения приговора и расстрела известны. Когда мы сопоставили эти даты с церковным календарем за 1938 год, то обнаружили удивительные совпадения. Оказалось, что арест о. Николая (21 февраля) состоялся в преддверии Великого поста (на следующий день после Недели о блудном сыне), весь пост он провел в тюрьме, приговор был вынесен (17 апреля) в Вербное воскресенье, а расстреляли священнослужителя во вторник Светлой Седмицы (26 апреля). Таким образом, он сподобился пройти все крестные страдания вместе со Спасителем, и получил блаженную кончину на Светлой седмице.
С того дня минуло уже 80 лет. Воскресенский храм в деревне Журавлево на Суг-лицком погосте, в котором служил батюшка, стоит и сегодня, хотя и сильно пострадавший от времени. Иногда священники из соседних храмов служат в нем панихиды по усопшим, погребенным на кладбище возле храма. Какова судьба семьи репрессированного священника, нам неизвестно. Фамилия Ивонинских происходит с Русского Севера, в основном из Вологодской земли, это фамилия священнической династии. Сегодня, например, при просмотре соцсетей можно найти многих представителей этой фамилии, живущих в Вологодской области или соседних регионах. Наверняка среди них есть и родственники отца Николая. От самого отца Николая не осталось почти ничего. Ушло то поколение, которое знало его лично, нет ни описаний его
23 Там же. Л. 1.
24 ЛОГАВ. Ф. Р-1495. Оп. 4. Д. 184. Л. 1.
внешности, духовного облика, ни одной фотографии, не осталось никаких вещей. Может быть, где-то под спудом они и хранятся, ждут своего часа. Единственное материальное свидетельство, которое от него осталось — это собственноручные подписи под некоторыми церковными документами, что нам удалось обнаружить в архивах (Рис. 2).
Пока что нет доступа и к самому главному документу — следственному делу, которое, очевидно, хранится в архиве ФСБ. В таких делах иногда бывают и фотографии и протоколы допросов. На основании этих дел иногда принимают решения и о канонизации мучеников. Если найдутся родственники, потомки батюшки, то, возможно, это дело когда-то и станет доступно для изучения.
источники и литература
1. Возвращенные имена. Книги памяти России. Ленинградский мартиролог. Том 9 // URL: http://visz.nlr.ru/person/book/t9/0/1780 (дата обращения: 15.06.2018).
2. ГАВО. Ф. 1063. Оп. 1. Д. 141 // Клировая ведомость Воскресенской Суглицкой церкви 1922.
3. ГАВО. Ф. 1067. Оп. 1. Д. 228 // Клировая ведомость Воскресенской Суглицкой церкви 1920.
4. ГАНО. Ф. 480. Оп. 1. Д. 3847 // Клировые ведомости Воскресенско-Суглицкой церкви Устюженского уезда 1910, 1913.
5. Зайцев Н.А. Духовное и историческое наследие Бокситогорского района. СПб, 2017.
6. ЛОГАВ.Ф. Р-1495. Оп.4. Д. 184 // Список лишенных избирательных прав по Журав-левскому сельсовету.
7. ЛОГАВ. Ф. Р-1495. Оп. 4. Д. 189 // Иванинская Е. Дело о лишении избирательных прав.
8. ЛОГАВ.Ф. Р-1495. Оп.4. Д.190 // ИванинскийА.Дело о лишении избирательных прав.
9. ЦГА СПб. Ф. Р-6143. Оп. 4. Д. 338 // Соминский ВИК. Записи о рождении.
Vadim Grachev. Parish Activity of the Nikolay Ivoninsky, Priest of the Resurrection Church in the Village Zhuravlevo of Suglitsky Churchyard (to the 80th Anniversary of the Martyr's Death).
In the article based on archival data restored some features of the biography of the priest Nicholay Dormidontovich Ivoninsky, who was shot in Leningrad in 1938. Using the documents of the four archives, and some published material, it was discovered that about thirty years he has served in the Church of the Resurrection on Suglitsky pogost (the current territory of the Boksitogorsky district of Leningrad region). Analysis of the clergy sheets as the pre-revolutionary period and the beginning of the 1920s. allowed to find out the place of birth, education, career and information about the family of the priest. These documents also give an idea of the life of the parish and the number of parishioners who are ruled by father Nicholay. The documents of the Soviet period of the 1930s indirectly trace the oppression of the priest and his family from the official authorities. The exact dates of birth of father Nicholas, his wife, mother Mary, as well as most of the children were discovered. It was found out that the main measure of oppression of the priest's family in the first half of the 1930s was the deprivation of electoral rights. It is shown that the death sentence of the priest was pronounced on Palm Sunday, and he was shot on Tuesday Bright week.
Keywords: Suglitsky pogost, Sominskaya parish, Ustyuzhna district, the new Martyr, Nicholay Ivoninsky, disenfranchised, disenfranchisement, clergy sheets, criminal case.
Vadim Sergeyevich Grachev — Candidate of Biological Sciences, Associate Professor at St. Petersburg State Agrarian University (grachev_vadim@mail.ru).
