CC BY
240
УДК 343.01
ЦЕЛИ И ЗАДАЧИ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЯ ПРЕСТУПЛЕНИЙ В УГОЛОВНОМ И ОПЕРАТИВНО-РАЗЫСКНОМ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВЕ
© Шкабин Г. С., 2015
Рязанский филиал Московского университета МВД России им. В. Я. Кикотя, г. Рязань
В работе анализируется значение понятия «предупреждение преступления» в уголовном и оперативно-разыскном законодательстве. Сравниваются задачи уголовного закона и цели оперативно-разыскной деятельности. Через призму учения о стадиях совершения преступления рассматриваются такие термины, как «выявление», «предотвращение», «пресечение», «раскрытие» и «установление», которые по сути представляют собой отдельные формы предупреждения преступлений.
Ключевые слова: задачи уголовного законодательства; цели и задачи оперативно-разыскной деятельности; взаимосвязь уголовного и оперативно-разыскного законодательства; предупреждение преступлений; предупредительное право; приготовление к преступлению; покушение на преступление.
В современный период ситуация в сфере борьбы с преступностью складывается таким образом, что решение задач уголовного законодательства, используя только возможности уголовного процесса и криминалистики, представляется весьма затруднительным. В этой связи все большую актуальность приобретает оперативно-разыскная деятельность, являющаяся в данном случае наиболее эффективным средством. Это обусловлено тщательной подготовленностью и конспиративностью совершения не только преступлений, вызывающих большой общественный резонанс (крупные террористические акты, диверсии, заказные убийства), но и преступлений, которые в силу своей распространенности и доходности фактически превратились в нелегальный бизнес. К ним относятся общественно опасные деяния, связанные с незаконным оборотом наркотиков и оружия, захватом заложников, торговлей людьми и др. Применяемые ранее к таким случаям меры предупреждения преступлений, как показывает практика, не дают желаемого результата.
Таким образом, в сложившейся ситуации происходит безусловное взаимодействие норм уголовного и оперативно-разыскного законодательства. Каждое из них входит в структуру отраслей права, которые ставят перед собой задачу борьбы с преступностью. В теории уголовного права и в кри-
минологии такую систему норм вполне оправданно, на наш взгляд, предлагали называть предупредительным [1] или уголовно-превентивным [2] правом.
Трудность в данном случае состоит в том, что достаточно сложно установить соотношение между материальным и процессуальным законами, какими являются соответственно уголовный и оперативно-разыскной. Принимая во внимание принцип системности права, эти нормативные акты, на наш взгляд, требуют взаимосвязанного анализа, который следует проводить исходя из соотношения содержания определений, понятий и терминов одного федерального закона с другим. Главное в данном случае — это то, что они должны толковаться логически одинаково.
Базисными точками соприкосновения, находящимися в основе взаимосвязи между двумя законами, являются их цели и задачи.
Уголовный кодекс Российской Федерации в ст. 2 формально выделяет три самостоятельные задачи: охрану социальных объектов от преступных посягательств, предупреждение преступлений и обеспечение мира и безопасности человечества. В отношении последней следует сказать, что национальная обеспечительная задача представляет собой часть глобальной задачи, характерной для всех мировых уголовно-правовых систем. Преступные деяния, направленные на подрыв основ мирового
правопорядка и безопасных условий существования всего человечества, чрезвычайно объемны по содержанию и многообразию, и соответственно защита от них силами одного государства вряд ли достижима. В связи с этим обеспечительную функцию российского уголовного права [3] мы будем в дальнейшем рассматривать в рамках общей задачи по охране социальных интересов, в том числе и международно-правового характера.
Остановимся более подробно на других специальных задачах, стоящих перед уголовным законом: на охране и предупреждении.
В русском языке термин «охранять» означает «оберегать», «стеречь», «защищать», а также «принимать меры для безопасности, для сохранения» [4]. Другими словами, охрана выражается в создании условий для недопущения негативных изменений в защищаемом объекте. Таким образом, понятие «охрана» по своему смыслу является весьма близким термину «предупреждение». Как видим, и в том и в другом случае речь идет о деятельности, предшествующей преступному посягательству, которая имеет протяженность во времени и рассчитана на будущее негативное поведение кого-либо.
В теории уголовного права при анализе предупредительной задачи выделяют, как правило, две ее стороны. Это, во-первых, предупреждение совершения преступления всеми законопослушными гражданами под воздействием уголовно-правового запрета и, во-вторых, теми лицами, кто уже раньше совершал какое-либо преступление. Эта последняя, частная превенция прямо указана в ст. 43 УК РФ «Понятие и цели наказания» и заключается в предупреждении (недопущении) совершения новых преступлений со стороны осужденных.
Вместе с тем предупредительная задача реализуется и в случаях применения других положений уголовного закона. Здесь следует выделить два аспекта проблемы. Во-первых, это касается использования законодательного термина «предупреждение» в конкретных статьях УК РФ. Во-вторых, это фактическое предупреждение преступлений, которое латентно заложено как в нормах Общей, так и Особенной части Уголовного кодекса Российской Федерации.
Кроме ст. 2 УК РФ термин «предупреждение» официально употребляется в уголовном законе еще девять раз и связан, как
правило, с доведением до сведения виновных или других лиц или правоохранительных органов (органов власти) информации о возможности наступления значимых, в том числе преступных, последствий. Ведь предупредить — это значит и заранее известить, уведомить, предостеречь от чего-либо. В этом плане «предупреждение» преступлений шире, чем понятие «охрана».
Подобные действия осуществляются: при отсрочке отбывания наказания (ч. 2 ст. 82 УК РФ); при отмене отсрочки отбывания наказания больным наркоманией (ч. 2 ст. 821); при перечислении и раскрытии содержания принудительных мер воспитательного воздействия (п. «а» ч. 2 ст. 90 и ч. 1 ст. 91); при применении принудительных мер медицинского характера (ст. 98); при освобождении от уголовной ответственности за заражение ВИЧ-инфекцией (примечание к ст. 122); при освобождении от уголовной ответственности за участие в подготовке террористического акта (примечание к ст. 205); при раскрытии состава разглашения данных предварительного расследования (ст. 310 УК РФ).
В отличие от законодательного, фактическое предупреждение преступлений регулируется теми положениями Общей части УК РФ, в которых нет об этом прямого указания. Так, общую превенцию уголовного закона детерминируют так называемые дозволительные нормы, прежде всего касающиеся обстоятельств, исключающих преступность деяния (необходимая оборона, причинение вреда при задержании лица, совершившего преступление, крайняя необходимость и др.). В теории уголовного права их подчас правильно, на наш взгляд, называют нормами, стимулирующими как предупреждение преступлений, так и правомерное поведение вообще [5]. К такого рода нормам следует отнести и достаточно многочисленные примечания к статьям, регламентирующие специальные виды освобождения от уголовной ответственности и наказания в случаях позитивного поведения виновного после совершения преступления.
В свою очередь в Особенной части УК РФ также содержится ряд статей, практически направленных на предупреждение не только описанных в них деяний, но и других преступлений. Это так называемые нормы двойной превенции. Например, норма об ответственности взрослых (достигших 18 лет) за вовлечение несовер-
шеннолетних в совершение преступления (ст. 150 УК РФ) по своему социальному содержанию ориентирована и на предупреждение преступных посягательств уже со стороны самих лиц, достигших 14 лет. Норма об ответственности за незаконное изготовление оружия (ст. 223 УК РФ) направлена в том числе и на предупреждение любых преступлений, которые могут совершаться с использованием предметов, конструктивно предназначенных для поражения живой или иной цели. К таким социально-предупредительным нормам относятся и другие статьи УК РФ: вовлечение несовершеннолетних в совершение антиобщественных действий (ст. 151 УК РФ); небрежное хранение огнестрельного оружия (ст. 224); ненадлежащее исполнение обязанностей по охране оружия или взрывчатых веществ (ст. 225) и т. д.
Предупреждение преступлений в оперативно-разыскном законодательстве, как и в уголовном, также относится к числу основных задач (ст. 2 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности» [6] (далее — Федеральный закон «Об ОРД»)). Однако здесь имеется ряд особенностей, которые, на наш взгляд, требуют детального рассмотрения. Дело в том, что цели оперативно-разыскной деятельности юридически гораздо меньше по объему, чем задачи уголовного законодательства. Это защита (в УК РФ — охрана) жизни, здоровья, прав и свобод человека и гражданина, собственности, обеспечения безопасности общества и государства от преступных посягательств. В Федеральном законе «Об ОРД» не указывается на необходимость защиты общественного порядка, общественной безопасности, окружающей среды, конституционного строя, а также на обеспечение мира и безопасности человечества. Однако, по существу, на наш взгляд, правовое положение от этого принципиально не меняется. Это обусловлено тем, что и в том и в другом законе фактически закреплена одна и та же структурированная трехзвенная система: защита (охрана) личности, общества и государства. Таким образом, цели оперативно-разыскной деятельности и задачи уголовного закона по своему социальному смыслу совпадают, а словосочетание «предупреждение преступлений» и в том и в другом законе соотносится как категории общего и частного. Об этом свидетельствует и то положение, что в отличие от уголовно-правового
предупреждения оперативно-разыскное может осуществляться только субъектами оперативно-разыскной деятельности [7].
Вместе с тем следует сказать и о соподчинении целей и задач в самом Федеральном законе «Об ОРД». По своему правовому содержанию эти понятия представляют собой иерархическую систему. Логически цель — это то, что необходимо осуществить или достигнуть, а задача — это то, что требует исполнения или решения для достижения все той же цели [8]. Соответственно достижение целей оперативно-разыскной деятельности является средством решения ее задач, способом выполнения основных функций. И та и другая категории (цель и задачи), хотя и сохраняют свою самостоятельность, однако находятся в такой структуре соподчинения, что решение задач более низкого уровня может являться средством решения задач и достижения цели более высокого уровня. Следовательно, цели и задачи оперативно-разыскной деятельности всегда взаимосвязаны и на различных уровнях способны меняться местами. Иными словами, то, что в стратегическом плане является целью, в тактическом может стать задачей.
В Федеральном законе «Об ОРД» не выделяются цели и задачи оперативно-разыскных мероприятий. Следовательно, можно утверждать, что они в полном объеме совпадают с общими положениями оперативно-разыскного законодательства. Из этого заключения следует простой методологический вывод: целью оперативно-разыскных мероприятий является защита правоохраняемых интересов от преступных посягательств, а задачей является их предупреждение. В конечном итоге оперативно-разыскное мероприятие по сфере своего предупредительного воздействия всегда охватывает преступное поведение конкретного человека (группы лиц), что и является определяющим при установлении основания уголовной ответственности.
Разумеется, это положение не имеет абсолютного характера. При реализации уголовно-правовой задачи по предупреждению преступлений в большинстве случаев субъекты правоотношения вполне способны обойтись и без своего вспомогательного инструмента — оперативно-разыскных мероприятий.
В понятийном аппарате уголовного и оперативно-разыскного законодательства,
посвященного предупреждению преступлений, содержатся и другие определения и словосочетания, близкие по этимологическому смыслу и социальному содержанию. Речь идет о таких терминах, как «выявление», «предотвращение», «пресечение», «раскрытие» и «установление», которые, по существу, представляют собой отдельные формы предупреждения преступлений.
Сразу оговоримся, что мы не анализируем специальные категории, которыми оперирует криминология. Так, вне нашего внимания остаются, например, такие понятия, как «профилактика преступлений» (общая и специальная), ее формы, которые определяются как виды или уровни предупредительной деятельности, причины, условия совершения преступлений и меры по их устранению и др. [9]. Это обусловлено тем, что ни в уголовном, ни в оперативно-разыскном законе подобные термины и словосочетания не используются и их научно-практическое рассмотрение выходит за рамки нашего исследования.
В русском языке «предотвратить» — значит «заблаговременно устранить, заранее отвратить» [10]. По сравнению с предупреждением о процессе предотвращения можно говорить как о более узком по содержанию.
В уголовном законе термин «предотвращение» используется двенадцать раз. В основном речь идет о предотвращении причинения вреда правоохраняемым интересам. В частности, об этом говорится при раскрытии содержания легкомыслия (ч. 2 ст. 26 УК РФ), двойной формы вины (ст. 27) и невиновного причинения вреда (ст. 28); при описании условий правомерности крайней необходимости (ч. 2 ст. 39) и обоснованного риска (ч. 2 ст. 41); при закреплении условий освобождения от уголовной ответственности за государственную измену (примечание к ст. 275 УК РФ).
О предотвращении собственно преступлений говорится в следующих шести случаях: три раза при изложении признаков добровольного отказа от совершения преступления (ч. 5 ст. 31 УК РФ); при описании условий освобождения от уголовной ответственности за участие в подготовке террористического акта (примечание к ст. 205), за содействие в террористической деятельности (примечание к ст. 2051 УК РФ) и за финансирование экстремистской деятельности (примечание к ст. 2823 УК РФ).
Предотвращение преступлений с позиции уголовного права состоит в недопущении выполнения объективной стороны состава преступления. Оно возможно с момента возникновения преступного умысла до момента начала покушения на совершение умышленного преступления. Фактически из всех стадий совершения преступления оно включает в себя только приготовление.
Вместе с тем в оперативно-разыскном законодательстве формально нет такой задачи, как предотвращение преступлений (нет такого термина). Однако это не значит, что подобной задачи нет в принципе. Дело в том, что в Федеральном законе «Об ОРД» процесс предотвращения преступлений прописан детально, с использованием таких словосочетаний, как «выявление преступлений» и «установление и выявление лиц, их подготавливающих». Вполне понятно, что предотвратить преступление (заранее его устранить) невозможно, если перед этим его не выявить и/или не установить, кто собирается его совершить.
Выявить преступление и/или выявить и установить такое лицо означает одновременно и процесс и результат по обнаружению и доказыванию фактических обстоятельств приготовления к преступному посягательству, т. е. действий, которые превращают скрытое преступное поведение в явное, точно известное, событие. Другими словами, все усилия оперативно-разыскных подразделений направлены на установление преступных намерений и принятие мер по недопущению их реализации. Таким образом, перед нами не что иное, как предотвращение преступлений.
Вместе с тем оперативно-разыскное «предотвращение» — весьма объемная категория, поскольку включает в себя и задачу по добыванию социально значимой информации. Без такой информации предотвратить ничего невозможно. Это сведения о событиях или действиях, создающих угрозу государственной, военной, экономической или экологической безопасности Российской Федерации. Базовым термином здесь является понятие «угроза», т. е. возможная опасность и вероятность наступления социально значимого вреда.
Следует отметить определенную несогласованность буквального и систематического толкования данного понятия (угроза). Так, угрозу могут составлять не только деяния
людей, но и различные события или явления, порождаемые другими источниками опасности. Значит, это обстоятельство формально не соответствует задачам оперативно-разыскной деятельности, которые состоят в защите только от преступных посягательств, т. е. совершенных человеком. Тем не менее, на наш взгляд, такое положение следует толковать в широком его значении, поскольку другие его источники опасности также могут быть детерминированы противоправным поведением людей: угроза техногенной катастрофы и т. п.
В Федеральном законе «О безопасности» [11] нет ее самостоятельного определения. Ранее действовавший Закон РФ от 5 марта 1992 г. с таким же названием определял безопасность как состояние защищенности жизненно важных интересов личности, общества и государства от внутренних и внешних угроз [12]. По нашему мнению, это правильно по существу.
Однако на сегодняшний день единственное легальное понятие этой категории используется только в Стратегии национальной безопасности Российской Федерации до 2020 г. [13]. Согласно данному документу, не имеющему силу закона, «национальная безопасность — это состояние защищенности личности, общества и государства от внутренних и внешних угроз, которое позволяет обеспечить конституционные права, свободы, достойные качество и уровень жизни граждан, суверенитет, территориальную целостность и устойчивое развитие Российской Федерации, оборону и безопасность государства». В этом определении более подробно перечислены объекты безопасности, однако центральным фактически осталось прежнее понятие — «состояние защищенности».
Следующая частная форма предупреждения преступлений — пресечение. Оно реализуется в отношении преступных посягательств, совершение которых уже начато, т. е. осуществляется в реальности. В «Толковом словаре русского языка» «пресечь» означает «прекратить сразу», «остановить резким вмешательством» [14]. Как видим, смысл термина свидетельствует о том, что пресечение — это некий одномоментный, скоротечный и «жесткий» процесс предупреждения.
В УК РФ термин «пресечение» употребляется восемь раз. Из них один раз — относительно возможности совершения новых
преступлений, при описании условий правомерности причинения вреда при задержании лица, совершившего преступление (ч. 1 ст. 38 УК РФ). Во всех остальных нормах УК РФ говорится о пресечении преступлений в специальных случаях освобождения от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием: за содействие террористической деятельности (примечание к ст. 2051 УК РФ); за организацию преступного сообщества (примечание к ст. 210); за незаконный оборот наркотиков (примечания к ст. 228 и ст. 2283); за финансирование экстремистской деятельности (примечание к ст. 2833, употребляется дважды); за посредничество во взяточничестве (примечание к ст. 2911 УК РФ).
В уголовном праве пресечение преступлений, на наш взгляд, представляет собой деятельность, связанную с незамедлительным прерыванием стадии покушения, т. е. пресечение умышленных деяний, непосредственно направленных на причинение вреда объекту уголовно-правовой охраны. Об этом свидетельствует и составная часть оперативно-разыскной задачи по установлению лиц, совершающих преступление, т. е. фактически речь идет о деяниях, которые уже осуществляются «в данный момент». Иными словами, это прерывание процесса непосредственного исполнения преступного посягательства на одном из самых ранних этапов, и который, с позиции уголовного права, еще не закончен.
В свою очередь пресечение преступлений как самостоятельная задача оперативно-разыскной деятельности тесно связано с процессом выявления и установления лиц, совершающих преступления. Соответственно пресечение преступного посягательства силами оперативно-разыскного подразделения представляет собой воздействие на конкретное лицо или группу лиц с целью лишить их реальной возможности завершить начатое преступление, довести его до конца, не допустить вредных последствий [15]. Способы ее решения могут быть самыми разными: начиная с причинения вреда при задержании лица, совершившего преступление, и заканчивая возбуждением уголовного дела и применением к нему уголовно-процессуальных мер принуждения.
Вместе с тем в теории оперативно-разыскной деятельности получило распространение и расширительное толкование рассматриваемого термина. Так, А. Г. Ле-
карь считал, что «пресечение преступлений — это выявление лиц, подготавливающих совершение преступления, и принятие к ним мер в целях недопущения перерастания приготовительных действий в покушение, а покушения — в оконченное преступление» [16]. В настоящее время аналогичной точки зрения придерживаются и другие авторы, считающие, что пресечение преступлений необходимо именовать «оперативно-разыскной профилактикой» [17].
В принципе у нас нет возражений по поводу этих криминологических установлений. Однако есть ряд теоретических соображений уголовно-правового характера, указывающих на затруднительность пресечения приготовительных действий.
Во-первых, никаких общих принципов перерастания приготовления в покушение, а покушения в оконченное преступление не существует, поскольку каждая стадия имеет самостоятельный характер. Выделение в теории уголовного права этапов развития преступления вовсе не означает, что каждое преступное деяние в обязательном порядке проходит все три из них. Нередки случаи, когда приготовительных действий вовсе нет и преступное деяние осуществляется минуя их.
Во-вторых, в случаях, когда преступлению присущи все три стадии или даже две из них, самостоятельное значение приобретает последняя, поскольку каждая последующая охватывает или поглощает предыдущую. О приготовлении, например, речи не идет вообще, когда установлено покушение и, соответственно, никакого «перерастания» не происходит.
В-третьих, приготовительные действия, как показывает практика, весьма трудно доказать. Нередко совершение приготовительных действий само по себе не свидетельствует о преступных намерениях лица. Допустим, если лицо планирует убийство и покупает для этого столовый нож, то привлечение его к уголовной ответственности за такие действия в реальной действительности представляется практически невозможным.
Таким образом, в теории оперативно-разыскной деятельности подчас смешивают понятия: готовящееся или задуманное, запланированное или замышляемое преступление оценивается как приготовительные (преступные) действия, что, разумеется, не одно и то же. Соответственно, прерывание деяния на стадии приготовле-
ния, с позиции уголовного права, является предотвращением преступления, но не его пресечением.
Следующей оперативно-разыскной задачей по предупреждению преступлений является раскрытие преступлений, установление причастных лиц с добыванием значимой информации и т. д. Отметим, что на социологическом уровне существует постоянная соподчиненность таких задач. Так, в результате проведенного нами экспертного опроса [18] установлено, что подавляющее большинство оперативных внедрений (около 80 %) проводилось по условной схеме «от лица — к преступлению». Суть этих мероприятий состоит в том, что в окружение лица, подозреваемого в совершении преступлений, внедрялся оперативный сотрудник и собирал данные о новом, готовящемся или совершаемом преступлении. Следовательно, практически всегда в этой схеме имелась совокупность задач по выявлению, установлению и раскрытию, а в конечном итоге — по предупреждению преступления.
Понятие «раскрытие» носит собирательный характер и в конечном счете направлено на привлечение виновных к уголовной ответственности. Раскрытие, безусловно, подразумевает установление фактических обстоятельств не только оконченных, но и неоконченных преступлений. Этот процесс преследует цель как частной, так и общей превенции.
Понятие «раскрытие преступлений» применяется в нормах Уголовного кодекса Российской Федерации пятнадцать раз: при перечислении обстоятельств, смягчающих наказание (п. «и» ч. 1 ст. 61 УК РФ); при раскрытии правил назначения более мягкого наказания, чем предусмотрено за данное преступление (ч. 1 ст. 64); при описании условий освобождения от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием (ч. 1 ст. 75); в специальных случаях освобождения от уголовной ответственности, в связи с деятельным раскаянием за торговлю людьми (примечание к ст. 1271); за недопущение, ограничение или устранение конкуренции (примечание к ст. 178); за коммерческий подкуп (примечание к ст. 204); за прохождение обучения в целях осуществления террористической деятельности (примечание к ст. 2053); за организацию преступного сообщества (преступной организации) или участие в нем (ней) (при-
мечание к ст. 210); за массовые беспорядки (примечание к ст. 212); за незаконный оборот наркотиков (примечания к ст. 228 и к ст. 2283); за дачу взятки (примечание к ст. 290); за посредничество во взяточничестве (примечание к ст. 2911); за фиктивную регистрацию гражданина Российской Федерации по месту пребывания или по месту жительства в жилом помещении в Российской Федерации и фиктивную регистрацию иностранного гражданина или лица без гражданства по месту жительства в жилом помещении в Российской Федерации (примечание к ст. 3222); за фиктивную постановку на учет иностранного гражданина или лица без гражданства по месту пребывания в жилом помещении в Российской Федерации (примечание к ст. 3223 УК РФ).
Во многом понятие «раскрытие преступлений» сопрягается со смыслом таких словосочетаний, как «розыск лиц, скрывающихся от следствия и суда или уклоняющихся от уголовного наказания». Термин «розыск» употребляется в уголовном законе только один раз — в п. «и» ч. 1 ст. 61 УК РФ. Однако в УК РФ содержание этого термина фактически завуалировано и является весьма значительным по объему. Дело в том, что в уголовном законодательстве достаточно часто употребляется понятие «уклонение» (по нашим подсчетам, 57 раз), и, разумеется, разыскивают тех, кто уклоняется. Так, например, в ч. 3 ст. 78 УК РФ говорится о том, что «течение сроков давности приостанавливается, если лицо, совершившее преступление, уклоняется от следствия или суда», т. е. его должны разыскивать. То же самое можно сказать и о ст. 198 (уклонение от уплаты налогов и (или) сборов с физического лица); ст. 314 (уклонение от отбывания ограничения свободы, лишения свободы, а также от применения принудительных мер медицинского характера) и др.
Подводя итоги, следует сделать следующие выводы. Исходя из общего теоретического положения о системности права, которое подразумевает применение единого понятийного аппарата, учитывая, что и в уголовном, и в оперативно-разыскном законе нередко используются одни и те же термины, вполне понятно, что они должны пониматься одинаково. При этом необходимо исходить из двух важнейших положений.
Во-первых, по смыслу принципа, закрепленного в ст. 3 УК РФ, законность в сфере борьбы с преступностью состоит и в требовании подчинения текстового выражения норм единому критерию, что должно отражаться в общем юридическом аппарате всего соответствующего комплекса отраслей права. В данном случае значение понятий уголовного права является главенствующим (базовым), терминология, применяемая в Федеральном законе «Об ОРД», должна соответствовать по своему содержанию уголовно-правовым установлениям.
Во-вторых, поскольку в целях и задачах оперативно-разыскной деятельности речь идет о преступлении, то, безусловно, необходимо учитывать положения ст. 8 УК РФ, в соответствии с которой единственным основанием уголовной ответственности является совершение деяния, содержащего все признаки состава преступления. Это принципиальное положение, поскольку социальный смысл всей оперативно-разыскной деятельности подчинен борьбе с преступностью, краеугольным камнем которой и является уголовно-правовое понятие «преступление». Иначе говоря, без преступления нет и преступности. ^
1. См.: Баринова Л. В., Миньковский Г. М., Ревин В. П. Концепция проекта федерального закона «Об основах предупреждения преступлений» // Государство и право. 1998. № 3. С. 43-49.
2. См.: Трунцевский Ю. В. Российское уголовно-превентивное право: признаки отрасли / / Рос. криминол. взгляд. 2010. № 3. С. 165-173.
3. См.: Уголовное право. Общая часть / под ред. И. Я. Ко-заченко, З. А. Незнамовой. М., 1998. С. 18; Бойко А. И. Задачи и принципы Уголовного кодекса Российской Федерации // Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. Ростов н/Д, 1996. С. 30.
4. См.: Толковый словарь русского языка. Т. 2 / под ред. Д. Н. Ушакова. М., 2000. С. 1028.
5. См.: Наумов А. В. Российское уголовное право. Курс лекций : в 3 т. Т. 1. Общая часть. 4-е изд. М., 2007. С. 21.
6. Об оперативно-розыскной деятельности : федер. закон от 12 авг. 1995 г. № 144-ФЗ (ред. от 21 дек. 2013 г.) // КонсультантПлюс [Электронный ресурс] : справочная правовая система.
7. См.: Бодренков В. А. Проблемы оперативно-розыскного обеспечения предупреждения совершения преступлений. М., 2009. С. 46.
8. См.: Ожегов С. И. Словарь русского языка / под ред. Н. Ю. Шведовой. М., 1992. С. 206.
9. См.: Криминология / под ред. Н. Ф. Кузнецовой. М., 2007. С. 88-89.
10. Толковый словарь русского языка. Т. 3 / под ред. Д. Н. Ушакова. С. 720.
11. О безопасности : федер. закон от 28 дек. 2010 г. № 390-ФЗ // КонсультантПлюс [Электронный ресурс] : справочная правовая система.
12. О безопасности : федер. закон от 5 марта 1992 г. № 2446-1 (ред. от 26 июня 2008 г.) (утратил силу) // КонсультантПлюс [Электронный ресурс] : справочная правовая система.
13. См.: О Стратегии национальной безопасности Российской Федерации до 2020 г. : указ Президента РФ от 12 мая 2009 г. № 537 (ред. от 1 июля 2014 г.) // КонсультантПлюс [Электронный ресурс] : справочная правовая система.
14. См.: Толковый словарь русского языка. Т. 3 / под ред. Д. Н. Ушакова. С. 750.
15. См.: Зеленская Т. В. Соотношение уголовно-процессуальной и оперативно-розыскной деятельности : дис. ... канд. юрид. наук. Иркутск, 2007. С. 74.
16. Лекарь А. Г. Профилактика преступлений. М., 1972. С. 3-4.
17. См., напр.: Галахов С. С., Ибрагимов Х. М. Проблемы и перспективы оперативно-розыскной профилактики // Научный портал МВД России. 2010. № 2. С. 82-88 и др.
18. В 2009-2014 гг. был проведен экспертный опрос 54 руководителей территориальных подразделений уголовного розыска в четырех субъектах Российской Федерации.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
О безопасности : федер. закон от 28 дек. 2010 г. № 390-ФЗ // КонсультантПлюс [Электронный ресурс] : справочная правовая система.
Об оперативно-розыскной деятельности : федер. закон от 12 авг. 1995 г. № 144-ФЗ (ред. от 21 дек. 2013 г.) // КонсультантПлюс [Электронный ресурс] : справочная правовая система.
О безопасности : федер. закон от 5 марта 1992 г. № 2446-1 (ред. от 26 июня 2008 г.) (утратил силу) // КонсультантПлюс [Электронный ресурс] : справочная правовая система.
О Стратегии национальной безопасности Российской Федерации до 2020 г. : указ Президента РФ от 12 мая 2009 г. № 537 (ред. от 1 июля 2014 г.) // КонсультантПлюс [Электронный ресурс] : справочная правовая система.
Баринова Л. В. Концепция проекта федерального закона «Об основах предупреждения преступлений» / Л. В. Баринова, Г. М. Миньковский, В. П. Ревин // Государство и право. — 1998. — № 3. — С. 43-49.
Бодренков В. А. Проблемы оперативно-розыскного обеспечения предупреждения совершения преступлений : монография / В. А. Бодренков ; под ред. В. К. Зникина, А. Г. Халиулина, А. И. Шумилова. -М. : Издат. дом Шумиловой И. И., 2009. - 256 с.
Галахов С. С. Проблемы и перспективы оперативно-розыскной профилактики / С. С. Галахов, Х. М. Ибрагимов // Научный портал МВД России. - 2010. -№ 2. - С. 82-88.
Зеленская Т. В. Соотношение уголовно-процессуальной и оперативно-розыскной деятельности : дис.
... канд. юрид. наук / Т. В. Зеленская. - Иркутск, 2007. - 233 с.
Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / под ред. А. И. Бойко. - Ростов н/Д : Феникс, 1996. - 736 с.
Криминология : учебник / под ред. Н. Ф. Кузнецовой. - М. : ТК Велби ; Проспект, 2007. - 328 с.
Лекарь А. Г. Профилактика преступлений / А. Г. Лекарь. - М. : Юрид. лит., 1972. - 104 с.
Наумов А. В. Российское уголовное право : курс лекций : в 3 т. Т. 1. Общая часть / А. В. Наумов. -4-е изд. - М. : Волтерс Клувер, 2007. - 736 с.
Ожегов С. И. Словарь русского языка / под ред. Н. Ю. Шведовой. - М. : Рус. яз., 1992. - 924 с.
Толковый словарь русского языка. Т. 2 / под ред. Д. Н. Ушакова. - М. : Рус. яз., 2000. - 528 с.
Толковый словарь русского языка. Т. 3 / под ред. Д. Н. Ушакова. - М. : Рус. яз., 2000. - 720 с.
Трунцевский Ю. В. Российское уголовно-превентивное право: признаки отрасли // Рос. криминол. взгляд. - 2010. - № 3. - С. 165-173.
Уголовное право. Общая часть : учебник / под ред. И. Я. Козаченко, З. А. Незнамовой. - М. : Спарк, 1998. - 516 с.
Goals and Objectives of Crime
Prevention in Criminal
and Operational-Investigative Law
© Shkabin G., 2015
The article analyzes the meaning of the prevention of crimes in criminal and operational-investigative law. The tasks of the criminal law and the purpose of operational and investigative activities are compared. Through the prism of the doctrine of the stages of committing a crime terms such as «identification», «prevention», «suppression», «disclosure» and «establishment», which, in fact, are separate form of crime prevention are considered.
Key words: tasks of criminal law; goals and objectives of operational-investigative activities; interconnection of criminal and operational-investigative law; crime prevention; preventive law; preparation of a crime; attempted crime.
