CC BY
2
УДК 902.904 МРНТИ 03.41.91
https://doi.org/10.52967/akz2024.2.24.277.289
«Цаца» у калмыков в контексте религиозной и этнической идентичности
(по данным письменных и археологических источников)
© 2024 г. Кольцов П.М., Батыров В.В., Кольцова К.П., Кипиев М.К.
Keywords: tsatsa cult construction, clay shalira cones, ritual practice, cremation, academic expedition, Buddhism, Ganyushkino, copper coins
TYMiH сездер: цаца гибадат Fимараты, саз конустар-шалирлар, салттык, тэжiрибе, кремация, академиялык, экспедиция, буддизм, Ганюшкино, мыстиындар
Ключевые слова: культовое сооружение цаца, глиняные конусы-шалиры, обрядовая практика, кремация,
академическая экспедиция, буддизм, Ганюшкино,
медные монеты
Peter Koltsov1, Valery Batyrov1, Kermen Koltsova1 and Mukhambetkali Kipiev2* 1Doctor of Historical Sciences, Professor, B.B. Gorodovikov Kalmyk State University, Elista, Russia. ORCID: 0000-0001-9776-3650 E-mail: petrkoltsov52@ mail.ru 1Candidate of Historical Sciences, Associate Professor, B.B. Gorodovikov Kalmyk State University, Elista, Russia. ORCID: 0000-0001-9014-4910 E-mail: valerabatyrov@yandex.ru Candidate of Historical Sciences, Researcher, B.B. Gorodovikov Kalmyk State University, Elista, Russia.
ORCID: 0009-0009-4326-4026 E-mail: carmenring@mail.ru 2*Corresponding author, Master of Arts in Humanities, Atyrau Regional Museum of Local History, Atyrau, Kazakhstan. ORCID: 0000-0002-4997-6747 E-mal: mkipiev@yandex.ru
The article is devoted to the cult structure of the tsatsa, which has been a stable ritual practice among the Buddhists of Kalmykia since the beginning of the 18th century. Swell is an uncommon phenomenon designed to overcome negative effects, improve the karma of a family and a particular person. As a rule, tsatsa is made with good intentions - prolongation of life or the successful rebirth of the dead, etc. The materials for this study were ethnographic and archaeological sources, some of which are being introduced into scientific circulation for the first time and require their own understanding. Of particular interest is the stupa (tsatsa) of the 18th century, discovered near the village of Ganyushkino (Kazakhstan) and which has preserved the main structural features of the building to the present day. The stupa was a room with an entrance door on the east side and was made of clay sculptures of "cones", in the lower part of which human fingerprints are visible. Three sculptures of a lotus flower made of clay were found among the "cones". The products had eight petals with a core in the middle. Copper coins were collected around the building. Stupa-tsatsa near the village of Ganyushkino was installed at the cremation site of the deceased (a clergyman or a noble person) and is part of a single funeral complex of Kalmyk Buddhists.
Source of funding: The study was supported by a grant from the Russian Scientific Foundation no. 23-28-10065 "Modern structure of the ethnic, religious and civil identity of Kalmyks in ritual and commemorative practices".
For citation: Koltsov, P., Batyrov, V., Koltsova, K., Kipiev, M. 2024. The Kalmyks' "Tsatsa" in the context of religious and ethnic identity (based to written and archaeological sources). Kazakhstan archeology, 2 (24), 277-289 (in Russian). DOI: 10.52967/akz2024.2.24.277.289
The Kalmyks' "Tsatsa" in the context of religious and ethnic identity
(based on written and archaeological sources)
Петр Михайлович Кольцов1, Петр Михайлович Кольцов1,
Валерий Владимирович Батыров1, Валерий Владимирович Батыров1,
Кермен Петровна Кольцова1, Кермен Петровна Кольцова1,
Мухамбет^али Куанышк,алиулы Кипиев2* Мухамбеткали Куанышкалиевич Кипиев2*
1тарих Fылымдарыныц докторы, профессор, Б.Б. Городовиков атынд. Калмак мемлекетпк университету Элиста, Калмак Республикасы, Ресей 1тарих Fылымдарыныц кандидаты, доцент, Б.Б. Городовиков атынд. Калмак мемлекетпк университетi, Элиста, Калмак Республикасы, Ресей 1тарих Fылымдарыныц кандидаты, Fылыми кызметкер, Б.Б. Городовиков атынд. Калмак мемлекетпк университетi, Элиста, Калмак Республикасы, Ресей 2*корреспондент авторы, гуманитарлык Fылымдар магистрi, Атырау облыстык тарихи-елкетану музеш, Атырау к., Казакстан
Калма^тардагы «Цаца» дши жэне этникалык, бiрегейлiк контекстiнде
(жазба жэне археологиялык, дереккездер бойынша)
Макала XVIII F. басынан бастап казiргi уакытка дейiн Калмак буддистершщ салттык тэжiрибесiнде туракты тYPде колданылатын цаца Fибадат курылысына арналFан. Цаца - бул жаFымсыз кубылыстарды жецуге, отбасыныц жэне белгiлi бiр адамньщ кармасын жаксартуFа арналFан феномендiк кубылыс. Эдетте, цаца адам емiрiн узарту немесе елгендердщ аман-есен кайта туылуы сиякты жэне баска да жаксы ниетпен жасалады. Этнографиялык жэне археологиялык дереккездер осы зерттеу материалына непз болды, кейбiр дереккездер алFаш рет Fылыми айналымFа енгiзiлiп, зерделеуд1 кажет етедi. Ганюшкино (Казакстан) ауылынан табылFан жэне бYгiнгi кYнге дейiн курылыстыц негiзгi курылымдык ерекшелiктерiн сактаFан XVIII F. дiни курылыс (цаца) ерекше кызы^ушылык тудырады. Дiни курылыстыц шы^ыс жаFында кiретiн есiктi белмесi бар, теменг жаFы адамныц саусак iздерi керiнетiн, сазды мYсiндi «конустардан» жасалFан. «Конустардыц» iшiнен саздан жасалFан «лотос» гулшщ Yш мYсiнi табылды. Буйымныц ортасында езегi бар сегiз жапыракшасы болды. Курылыстыц айналасынан мыс монеталар жиналды. Ганюшкино ауылындаFы дiни курылыс-цаца маркумды (рухани тулFа немесе атакты адам) кремациялайтын орынFа орнатылFан жэне буддист калмактардыц бiрыцFай жерлеу кешеншщ бiр белiгi болып табылады.
Каржыландыру квзi: Зерттеу Ресей Fылым корыныц № 23-28-10065 «Калмактардыц салттык жэне коммеморативтт тэжiрибелерiндегi этникалык, дiни жэне азаматтык бiрегейлiriнщ казiргi курылымы» атты гранты есебiнен жYргiзiлдi.
1доктор исторических наук, профессор, Калмыцкий государственный университет им. Б.Б. Городовикова, Элиста, Республика Калмыкия, Россия 1кандидат исторических наук, доцент, Калмыцкий государственный университет им. Б.Б. Городовикова, Элиста, Республика Калмыкия, Россия 1кандидат исторических наук, научный сотрудник, Калмыцкий государственный университет им. Б.Б. Городовикова, Элиста, Республика Калмыкия, Россия 2*автор-корреспондент, магистр гуманитарных наук, Атырауский областной историко-краеведческий музей, г. Атырау, Казахстан
«Цаца» у калмыков в контексте религиозной и этнической идентичности
(по данным письменных и археологических источников)
Статья посвящена культовому сооружению цаца, которое с начала XVIII в. и по настоящее время является устойчивой обрядовой практикой у буддистов Калмыкии. Цаца - это феноменальное явление, призванное преодолеть негативные явления, улучшить карму семьи и конкретного человека. Как правило, цаца изготавливают с благими намерениями - продление жизни или благополучное перерождение умерших и т. д. Материалами для настоящего исследования послужили этнографические и археологические источники, часть из которых впервые вводится в научный оборот и требует своего осмысления. Особый интерес представляет ступа (цаца) XVIII в., обнаруженная у с. Ганюшкино (Казахстан) и сохранившая основные конструктивные особенности постройки до наших дней. Ступа представляла собой комнату с входной дверью с восточной стороны и была сложена из глиняных скульптур «конусов», в нижней части которых заметны отпечатки пальцев человека. Среди «конусов» были обнаружены три скульптурки цветка «лотоса» из глины. Изделия имели по восемь лепестков с сердцевиной посередине. Вокруг постройки были собраны медные монеты. Ступа-цаца у с. Ганюшкино установлена на месте кремации покойного (духовного лица или знатного человека) и является частью единого погребального комплекса калмыков-буддистов.
Источник финансирования: Исследование выполнено за счет гранта Российского научного фонда № 23-28-10065 «Современная структура этнической, религиозной и гражданской идентичности калмыков в ритуальных и коммеморативных практиках».
Сттеме жасау Yшiн: Кольцов П.М., Батыров В.В., Кольцова К.П., Кипиев М.К. K1алмак1тардаFы «Цаца» дши жэне этникалык бiрегейлiк контекспнде (жазба жэне археологиялык дереккездер бойынша). Н,азак,стан археологиясы. 2024. № 2 (24). 277-289-бб. (Орысша).
DOI: 10.52967Д^2024.2.24.277.289
Для цитирования: Кольцов П.М., Батыров В.В., Кольцова К.П., Кипиев М.К. «Цаца» у калмыков в контексте религиозной и этнической идентичности (по данным письменных и археологических источников). Археология Казахстана. 2024. № 2 (24). С. 277-289. РР1: 10.52967^2024.2.24.277.289
1 Введение (Кольцов П.М., Батыров В.В., Кольцова К.П., Кипиев М.К.)
В XXI веке у калмыков заметно возрос интерес к религиозным символам традиционной буддийской культуры. Прежде всего, это связано с перестройкой в мировоззрении российского общества после распада СССР, возрождением религии, духовных ценностей. Буддийский ритуал вновь становится привычным явлением в повседневной жизни калмыцкого народа. Повсеместно открываются хурулы, возводятся ступы - цаца, всё более востребованными становятся обереги и другая буддийская атрибутика.
Одним из важных символов буддийской культуры является «цаца», которая подразумевает подношение человека (его праха) Будде, духам воды и земли1. Так назывался процесс изготовления маленьких фигурок (обычно из глины), которые закладывали в основание буддийских мемориальных сооружений «ступ» (калм. сувркн). В Тибете есть поверие, что цаца, помещаемая в ступу, очищает местность от негатива и приносит удачу её жителям.
В калмыцком языке слово Цаца трансформировалось в «цац», что означало: субурган, гробница, молельня или часовня (на могиле) [Калмыцко-русский словарь 1977]. В языке дербетов Калмыкии это слово означает надгробие [Трофимова, Рассадин 2012: 7-11].
Цаца встречаются в Калмыкии повсеместно, в то время как субурганы не получили широкого распространения в калмыцкой стационарной архитектуре, став одной из архитектонических форм храма - субурганообразным навершием [Монтлевич 1972]. Популярность ступ среди калмыков можно объяснить не только религиозными убеждениями, но и, вероятно, удобством возведения культового сооружения на небольших участках земли при небольших финансовых затратах. В отличие от хурула, цаца (часовни) были примитивными, но вполне пригодными для хранения священных реликвий.
С начала ХУШ в. цаца как обрядовая практика прочно вошла в коллективную память калмыцкого народа, став при этом одной из основ религиозной и этнической идентичности. Однако при всей важности данной традиции, призванной преодолеть негативные явления и улучшить карму конкретного человека, она продолжает оставаться недостаточно изученным явлением буддийского искусства.
Цель данной статьи - показать специфическое калмыцкое культовое сооружение ступу-часовню - место жертвоприношений и молебнов, как результат трансформации практики фигурных подношений цаца, под влиянием традиционных тюрко-монгольских верований и культа обо (культ предков и хозяев местности). В таком виде «Цаца» у калмыков приобрела другое наполнение и содержание и стала одним из маркеров религиозной и этнической идентичности калмыков в современный период. Например, слово цаца получило отражение в топонимии как название села в Светлоярском районе Волгоградской области.
1 Как правило, цаца изготовляют в больших количествах, ибо тиражирование любых священных изображений способствует «освобождению через смотрение» множеству живых существ. Во время их изготовления начитывают соответствующие мантры и делают необходимые визуализации от пяти до ста тысяч и более штук.
Научная новизна статьи заключается в комплексном исследовании процессов адаптации буддийской религии среди калмыков путём включения культа предков, добуддийских символов, верований и мотивов. На примере практики цаца, с привлечением полевых и археологических материалов, показано как тибетская практика цаца и строительство храмов-часовен стали сливаться с культом природных объектов, где обитали духи природы и совершались жертвенные приношения. В калмыцкой топонимии на протяжении длительного времени слово «цац» стало обозначением субургана, молельни или часовни, которые исчезли в советский период и вновь появились с конца XX в. как символы религиозной и этнической идентичности калмыцкого народа.
2 Материалы и методы исследования (Кольцов П.М., Батыров В.В., Кольцова К.П., Кипиев М.К.)
2.1 Методы исследования
В процессе работы использовались как общенаучные, так и специальные исторические методы. Из общенаучных методов использовались исторический, логический и метод классификации. Исторический метод позволил реконструировать историографические черты такого явления как цаца в их хронологическом развитии, выделяя специфические черты каждого периода, выявляя общие закономерности. Логический метод позволил рассмотреть важнейшие отличия различных периодов изучения цаца. Метод классификации применялся для группировки полевых и археологических источников, а также литературы по рассматриваемой проблеме.
Важнейшим источником для изучения религиозной и этнической идентичности калмыцкого народа стали этнографические и археологические материалы. Ведущим методом сбора этнографических данных стал метод непосредственного наблюдения, а также материалы смежных гуманитарных и общественных наук.
Также в статье использовался сравнительно-исторический метод, который позволил путём сравнения выявить общее и особенное в развитии практики цаца в Калмыкии и в Тибете, а также определить общий круг источников и особенности используемых способов сравнения.
Учитывая сложность и многоаспектность такого понятия как цаца в калмыцкой этнической и религиозной идентичности в статье использовался метод пережитков, когда в культуре калмыцкого народа были выявлены остатки прошлых представлений о цаца, которые вобрали в себя элементы традиционного мировоззрения, добуддийских верований и буддистской религии. Они стали основой для выводов о зарождении и эволюции понятия цаца от периода адаптации этой практики к условиям калмыцкой степи и строительства субурганов до их исчезновения и возрождения на новом этапе в период после распада СССР
2.2 Характеристика материала
Источниковая база по культовым сооружениям в Калмыкии стала формироваться в XVIII-XIX вв. благодаря деятельности путешественников и естествоиспытателей, которые впервые обратили внимание на ступы, заполненные небольшими глиняными фигурками - цаца и оставили их описание. В XX-XXI вв. сведения по буддийским цаца стали пополняться более качественными по содержанию материалами, полученными в ходе этнографических и археологических исследований. Дальнейшее рассмотрение материалов предлагается в той последовательности, согласно которой поступала информация о буддийских цаца и вводилась в научный оборот.
Цаца в Калмыкии по данным исследователей ХУШ-Х1Хвв.
Первые описания цаца в Калмыкии можно найти в работах российских исследователей XVIII-XIX вв. Сведения о всеобщем богомолье калмыков оставил И.И. Лепехин, который во главе одной из Академических экспедиций (1768-1774 гг.) посетил калмыцкие улусы. Он писал, что калмыки отовсюду прибывают к ламе на богомолье и делают это не менее трёх раз в год. Для совершения
богоугодного мероприятия они выбирают возвышенное место, где сооружают капища - цацы для символического жертвоприношения. В местах нахождения цацы каждый калмык должен остановиться и сделать бурханам подношение. Причём дары были самыми разными, в зависимости от благосостояния проезжающих мимо цацы калмыков. Если у них не было денег, то у цацы оставляли стрелу или подкову. В случае крайней нужды у часовни оставляли конский волос или обрезанные ногти [Лепехин 1771: 476-478].
С.Г. Гмелин, который одним из первых посетил почитаемую калмыками священную гору Бог-до, писал: «Наверху (горы) Богды находятся целые кучи каменья, которые некогда служили поводом к построению Калмыцкого храма, цаца называемого. Таких храмов по тем местам, где калмыки кочуют, как, например, на Кубанской степи, по реке Сарпе, также на Яицкой степи против Дмитри-евска, и на других местах есть много. В оных калмыки приносят жертву своим Бурханам, кладут в оные деньги, обветшалые книги, изображения идольские, хотя бы они на простом только холсте писаны, или уже совсем испорчены были. Многие из мимо едущих, не имея ничего, отрывают или по лоскутку от своего платья, или по куску кожи от сапог, или по клочку шерсти из лошадей и все сие кладут туда вместо дара» [Гмелин 1777: 17-18].
Ценную информацию о цаца в Калмыкии можно почерпнуть у известного естествоиспытателя П.С. Палласа (1767-1810 гг.). Во время путешествия по Калмыцкой степи учёный обратил внимание на культовое сооружение в районе Узеней и составил его описание: «осматривали мы из необожженных кирпичей поставленную калмыцкую цацу. Это четырёхугольное здание, на южной стороне окошечко, через которое едва ли пролезть можно. Множество согнивших до половины тан-гутских и монгольских писаний, вырезанных кусков дерева, коробочек и т. п. валялось там, безо всякого порядка и перемешано лежало. Посреди оного, казалось, была яма, выложенная пестрыми кирпичами, в которые при заложении таких молитвенных домиков кладут нарочно для этого изготовленные духовенством из глины шарики» [Паллас 1773: 112-113]. Аналогичную часовню цаца П.С. Паллас видел на берегу оз. Сарпа. Он обратил внимание на то, что конусообразная по форме культовая постройка была увешана разноцветными лоскутками ткани [Паллас 1773: 190]. Проверить информацию о том, что на Маджаре, в устье Байбалинского озера и р. Кумы находятся развалины Цаган Балгазун, исследователи не отважились из-за частых набегов разбойного люда [Зудина 2013: 199-200].
Сведения о производстве культовой скульптуры можно почерпнуть у Г. Лыткина: «<...> ге-люнги выделывают идолов из глины. Для сего они съезжаются летом в назначенное место, где иногда присутствует и сам лама. Там они занимаются сей работой более месяца, выдавая народу, будто умилостивляют богов о ниспослании благоденствия <...> по окончании работы гелюнги выделанных из глины идолов кладут в яму, закапывают землею, а сверх оной делают небольшой деревянный храмик, называемый Цаца. В нем они ставят особого идола и перед ним масло. К сей Цаце гелюнги каждое лето сходятся в назначенный день для отправления службы, именуемой Буйнту, т. е. Спасительной» [Батырева 2009: 144-148]. Согласно буддийским канонам, памятники старокалмыцкого искусства в основном безымянны. После изготовления цацы её заполняли текстами молитв и другими реликвиями [История Калмыкии ... 2009: 163].
Другие культовые постройки, описанные путешественниками, относятся к типу субурганов. На санскрите это означает ступа, в переводе с тибетского - верхушка, на калмыцком это суврhн. Сооружение состояло из фундамента-пьедестала, центральной части, навершия и шпиля. Причём каждая из частей постройки имеет свою смысловую нагрузку. Так, фундамент олицетворяет нижний мир, центральная часть соответствует среднему миру, навершие стремится к небосводу, следовательно, к верхнему миру, шпиль - ось мира. Субурганы устанавливали в местах кремации представителей высшего сословия калмыцкого общества - буддийского духовенства, ханов и нойонов. Кремировали также и задычи (вызыватель дождя), которые якобы могли призывать дождь,
уничтожать такие стихии как гром и молнии. Обычно их сжигали на четвёртый день после смерти [Небольсин 1852: 97-99].
В какой-то период субурганы приблизились к культу почитания предков, небожителей и хозяев местности, в результате чего в Калмыкии субурганы также могли называться «цаца» или «бом-бо». Большинство из них строилось в память об известных духовных лицах. Так, в Багацохуровском улусе в хуруле Ламрим-Линг возвели пять субурганов, один из которых был посвящен Орчи-ламе (основателю первого стационарного хурула в 1798 г.), второй - шаджин-ламе Зодбе Аракбе Самта-нову. Они могли вмещать до 30-50 человек, в каждом из них был устроен алтарь [Михалев 2023: 287-310]. В Барун-Керетовом хуруле Яндыко-Мочажного улуса имелось четыре субургана на месте погребения: 1) улусного багши; 2) хурульного багши; 3) и 4) двух гелюнгов - дяди и брата зайсанга Кекшин Оргичкеева, который и соорудил их. В Сальском округе субурганы были возведены над могилами Ламы донских калмыков Аркада Чубанова (умер в 1894 г.), известного гелюна-эмчи и путешественника Дамбо Ульянова. В конце XIX в. А. Воронцов сообщал, что ступа бумба, построенная в честь нойона Сербе-Джаба Тюменя, хранила в себе цаца - небольшую фигурку, имеющую форму сахарной головы и слепленную из теста и пережжённых костей нойона. Эта фигурка составляет предмет религиозного почитания со стороны населения улуса [Воронцов 1875: 13].
В субурганах могли храниться святые реликвии - пепел, мощи умерших лам, багшей, предметы, которыми они пользовались при жизни. Например, в хуруле Сэрэ-Джава-Рацан (Зюнгарский) Икицохуровского улуса предметом поклонения являлись мощи местного багши Цюрюма Арбы (умер в 1855 г.). В хуруле Раши Цокбо того же улуса был воздвигнут субурган в честь основателя хурула - Санджи-багши. В хуруле Раши Гоман Харахусовского улуса в одном субургане хранилось седалище Ракбы-ламы, а в 1898 г. был построен субурган для седалища Цойчжи-ламы. Также в субурганах могли помещать священные предметы, доставленные из Тибета. Например, в хуруле Гэмпэль-линг Икицохуровского улуса хранились мощи Будды, присланные нойону Маши. По преданию, мощи Будды были также и в субургане Богдо-Далай-ламин-хурула Манычского улуса Астраханской губернии [Дорджиева 2012: 17-18].
Вместе с тем, понятие цаца было довольно многозначным и зависело от ряда субъективных причин. Так, в XIX в. три больших и один малый Цацанхурулы Хошутского (Александровского) улуса имели молитвенный каменный сюме Манлан большого хурула, каменный сюм Доншоджи большого хурула, деревянный дом Цацан малого хурула, каменная цаца и один деревянный субурган на луговой стороне р. Волга [Батыров 2007: 68-76].
Цаца в Калмыкии XX - начале XXI в.
На территории современной Калмыкии можно встретить значительное количество культовых построек, установленных в местах проживания предков как символ единения и процветания потомков. Нередко цаца ставят в честь святого человека или знаменитого представителя рода.
Одно из таких мест расположено в 9 км от пос. Эвдык (Кетченеровский р-н, Республика Калмыкия). Оно известно примерно со второй половины XIX в. и носит название Мотр-цац. (Слово «мотр» в переводе с калмыцкого означает рука, длань, десница святого человека) [Калмыцко-русский словарь 1977]. Ежегодно на этом месте жители посёлка во главе со старейшиной совершали обряд поклонения земле и воде. Местное население считает, что Мотр-цац является захоронением фрагмента руки (пальца) одного из Верховных лам Калмыкии, который был похоронен на левом берегу р. Волги [Басангова 2011: 178-188]. Одним из известных смотрителей этого субургана был лама Дор^ Эрднь (Доокан Дэдэ). Известно также, что в урочище Цаган Аман на левом берегу р. Волги в конце XIX в. захоронены Шаджин лама - Зодба Ракба Самтанов, а также Орчи Лама - последний настоятель оседлого хурула Ламрим Лин Калмыцкого ханства. На месте захоронений были установлены субурганы [Батыров 2007: 68-76].
В 30-е годы XX в., во времена Советской власти, субурган Мотр цац был разрушен. Однако, в 1980 г. верующие жители п. Эвдык и с. Чкаловский на месте разрушенного субургана Мотр-цац возвели небольшой молельный дом. С тех пор сюда периодически приезжают жители близлежащих населённых пунктов Республики Калмыкия для совершения буддийских ритуалов и обрядов.
В современный период на Мотр-цац местные жители инициировали идею построить Ступу Просветления. На строительство ступы был объявлен сбор средств. На богоугодное дело внесли пожертвования Шамара Ринпоче, ламы Оле Нидала и многие буддисты из Калмыкии и других городов России. Над проектом Ступы Просветления работал известный буддийский архитектор Войтек Кос-совски. Строительство ступы началось в 1998 г., во время которого были проведены многочисленные религиозные ритуалы ламами монастыря Лопен Цечу Ринпоче, Сангье и Нгедуп, прибывшими из Катманду. 18 августа 2013 г. ритуальная постройка была открыта для всех желающих получить благословление как от цаца, заложенных внутрь Ступы, так и от вращения барабана, заполненного 50-ю миллионами мантр «Ом Мани Падме Хум» [Шантаев 2004: 144-150].
Ступа-цаца или чортен по данным археологических источников
Первая официально зафиксированная находка глиняных цаца обнаружена на территории Республики Калмыкия в насыпи частично разрушенного кургана, где было совершено коллективное погребение калмыков-буддистов. О них стало известно в 2009 г., когда в Городовиковский филиал Национального музея Республики Калмыкия были сданы конусы - буддийские цаца [Очир-Горяева 2018: 84-100]. Дополнительных полевых исследований на памятнике историко-культурного наследия (кургане) не проводилось.
В сентябре 2021 г. археологическая экспедиция Атырауского областного историко-краеведческого музея обследовала песчаный холм в 6 км к востоку от пос. Ганюшкино (Курманга-зинский р-н, Атырауская обл., Республика Казахстан) (ранее здесь были кочевья Калмыцкого ханства), где обнаружила остатки буддийской ступы цаца.
Холм, именуемый «бэровским бугром»2, вытянутый по линии восток-запад, шириной около 300 м и высотой до 30 м, в результате дефляционных процессов подвергся выдуванию, обнажив местами скопления фрагментов древней керамики, развеянные погребения эпохи позднего средневековья, Нового и Новейшего времени. Среди них можно отметить редкий погребальный комплекс в виде полуразрушенной ступы (чортен) из сотен глиняных конусов-шалиров3.
Ступа (цаца) представлявляла собой полуразрушенное сооружение размерами 2^2 м и высотой 0.5 м, на вершине которого лежал человеческий череп. Строительным материалом послужили сотни глиняных конусов - цаца, размеры каждого не превышали в диаметре 5 см, высотой 4 см. Концы были заострёнными, с линейными узорами. Их отливали в специальных формах. В нижней части «глиняных конусов» зафиксированы отпечатки пальцев человека. Между слоями «конусов» обнаружены три скульптурки цветка «лотоса», изготовленные из глины. Цветок имеет восемь лепестков с сердцевиной посередине. Размер изделий: диаметр 9 см, высота 6 см (рис. 1). При строительстве постройки глиняные конические цаца располагались в определённом порядке (рис. 2), об этом свидетельствуют сохранившиеся остатки стен (рис. 3). Интересна композиция, когда вокруг цветка «лотоса» укладывались «глиняные конусы» (рис. 4). Толщина слоя конструкции достигала 15 см. После того как конструкцию очистили от песка, открылось помещение - пустая комната. Толщина стен 30 см. Дверь шириной 1 м зафиксирована с восточной стороны [Касенов, Базарбаев 2022: 47-54].
2 Вытянутые бугры (гряды) в Прикаспийской низменности, названные в честь академика К.М. Бэра, впервые описавшим эти уникальные природные образования.
3 По буддийским канонам в ступах хоронили настоятелей монастырей, уважаемых при жизни монахов (лам), достигших высокой степени духовного развития или знатного человека.
Вокруг постройки было собрано 36 медных монет, которые были разбросаны специально. В некоторых местах монеты концентрировались до 5-7 штук. Монеты были чеканены в 1731, 1735, 1737, 1739, 1740, 1746, 1759 годы.
Краткое описание монет: Аверс на 25 монетах украшен лавровыми листьями и цветами, в центре указаны год выпуска и номинал: ДЕ|НГА|... с надписью.
На реверсе в центре: запечатлен герб Российской империи в виде двуглавого орла с поднятыми вверх крыльями, увенчанный двумя малыми и одной большой императорскими коронами. В лапах орла символы власти: в правой - скипетр, в левой - держава.
Аверс 11 монет окружён лавровым листом и цветами, в центре монеты год выпуска и номинал: ПОЛУ|ШКА. 1735, 1746.
3 Результаты и обсуждение (Кольцов П.М., Батыров В.В., Кольцова К.П., Ки-пиев М.К.)
Цаца - это культовые глиняные пирамидальные фигурки [Большой академический ... 2001-2002]. Как буддийская практика, она была воспринята калмыками из Тибета. Для изготовления цаца использовали глину, гипс и стевалин которые заливали в формы, потом сушили и нередко раскрашивали в золотистый цвет. С целью придания изделию «божественной силы» в него помещали благословленные зёрна риса, иногда включали мантрароллы или другие реликвии. Изготовленная таким образом цаца призвана помогать всем живым существам, так как олицетворяет собой тело, речь и ум Будды. Согласно буддийским канонам, цаца производят за один раз минимум пять штук [Музафарова 2022: 281-284].
Такие Цаца делали для человека, страдавшего от болезни или в случае угрозы его жизни, а также для умершего, чтобы тот быстро освободился из низших миров и обрёл хорошее рождение. Соответственно, Цаца хранились в безопасном, чистом, уединённом месте. В течение XVII-XVIII вв. данная практика у калмыков постепенно стала трансформироваться из практики Цаца в строительство часовен и субурганов с таким же названием.
Надо отметить, что ни одна ранняя цаца XVIII в., в силу непрочности самой конструкции, а также антирелигиозной пропаганды советского времени, практически не доходила до нас в первозданном виде.
Однако обнаруженная у с. Ганюшкино Ступа-цаца или чортен, сложенная из глиняных скульптур - «конусов», сохранилась настолько, что стало возможным представить реальные размеры и конфигурацию культовой постройки. Не менее ценные находки в виде конусов-цаца были обнаружены и у с. Чапаевское (Городовиковский р-н, Республика Калмыкия, РФ).
В первом случае ступа-цаца была установлена на месте кремации покойного (духовного лица или знатного человека), во втором - конусы-шалиры являлись частью единого погребального ком-
Рис. 1. Ганюшкино. Скульптура цветка «лотоса» изготовленная из глины 1-сур. Ганюшкино. Саз балшыцтан жасал€ан «лотос» гулшщ муаш Fig. 1. Ganyushkino. Sculpture of a lotus flower made of clay
Рис. 2. Ганюшкино. Вид на постройкуиз глиняных конических цаца 2-сур. Ганюшкино. Саз балшыктан жасалFан, конус TYP^eri цацаньщ кер^а Fig. 2. Ganyushkino. View of the building made of clay conical tsatsa
плекса калмыков-буддистов. В обоих случаях мы имеем дело со специфическим погребальным обрядом калмыков - кремацией.
Процедура проведения кремации хорошо описана у П. Смирнова, который занимался изучением погребального обряда калмыков в Х1Х в.: «В определённом месте они вырыли пять ям, одну посередине, четыре вокруг и все дрова. В центральной яме был установлен большой котел, в который был посажен умерший. С похоронной песней гелюнга началась кремация. Затем пепел смешивали с глиной, лепили из неё в виде цилиндра или конуса-шалира и отправляли их в хурулы, которые хранились возле алтарей» [Смирнов 1999].
По свидетельству известного учёного-этнографа У.Д. Душана, в ХУИ-Х1Х вв. калмыки практиковали обряд кремации исключительно для духовенства и родовой знати [Душан 1973].
Исследованная постройка в районе с. Ганюшкино соответствует ранним культовым сооружениям, которые встречаются в Тибете, что говорит о самой ранней традиции строительства таких объектов из конусов-шалиров, изготовленных из смеси кремационного пепла и глины [Ткачев 1986]. При этом в самом культовом соооружении погребённого, как правило, нет, но он может присутствовать опосредованно, через конусы, изготовленные из глины с добавлением пепла кремированного человека.
Найденные монеты вокруг Ступы-цаца или чортена с. Ганюшкино имеют сакральное значение и связаны, вероятно, с подношением «бурханам», «откупом земли»; оплатой за благоприятное путешествие в «загробный мир»; чтобы покойный ни в чём не нуждался на «том свете» и т. д.
Рис. 3. Ганюшкино. Участок стены постройки из глиняных цаца 3-сур. Ганюшкино. Саз балшыктан жасалтан цаца курылыс кабыртасыныц учаскес Fig. 3. Ganyushkino. A section of the wall of a building made of clay tsatsa
Важно также отметить, что цаца воспринимались буддистами Калмыкии и в качестве оберегов. По мнению верующих, чудодейственные свойства цаца приобретала во время её изготовления, когда в глину иногда добавляли пепел (прах) уважаемых в миру духовных учителей, а на поверхности изделия наносили тиснения в виде изображений ступ, божеств в ранге будд и бодхисаттв [Ми-труев 2020: 71-81]. Самыми популярными изображениями были Будда Шакьямуни, Ава-локитешвара, Ваджрапани, Зеленая Тара, Белая Тара, а также лама Падмасамбхава, Цзонхава, Ямантака и др.
На территории Казахстана следы бытования практики
фигурных подношений цаца встречаются на археологических памятниках Кызылкент, Аблайкит и др. [Байпаков и др. 2017: 634-665], но сооружений в виде ступы-часовни там нет, так как они носят сугубо локальный характер (территория Северного Прикаспия) и связанны с калмыцким буддизмом ХУШ-Х1Х вв. Исключением является археологический памятник в Ганюшкино, который представляет собой раннюю переходную форму ступы-часовни.
Заключение (Кольцов П.М., Батыров В.В., Кольцова К.П., Кишев М.К.)
Буддизм как новая религия для калмыков, активно адаптировался к специфике сознания местного населения усилиями священнослужителей. В результате деятельности лам появились такие понятия как т. н. «калмыцкий буддизм», «народный буддизм», а практика и само слово цаца обрело новое содержание. Включение до-буддийских символов, верований и мотивов в буддийскую сферу привело к тому, что практика цаца и строительство храмов-часовен стали сливаться с культом природных
Рис. 4. Ганюшкино. Цветок «лотоса» в окружении глиняных цаца 4-сур. Ганюшкино. Саз балшыктан жасалтан цацамен коршалтан
«лотос» r^i
Fig. 4. Ganyushkino. Lotus flower surrounded by clay tsatsa
объектов, где обитали духи природы и совершались жертвенные приношения. Тибетская практика Цаца в результате процессов религиозного синкретизма стала идентифицироваться в народном сознании с древнейшим культом центрально-азиатских степей - обо. По мнению исследователей, он вобрал в себя такие архаичные верования как культ гор, почитание предков и земных воплощений небожителей, хозяев местности [Тютрина 2008: 199-201].
Цаца у калмыков также связана с культом предков, когда при строительстве таких объектов использовали смеси кремационного пепла и глины. Это отражается в практике изготовления буддийских оберегов из глины, которые тоже называются цаца.
В результате культурных трансформаций Цаца у калмыков стала называться «цац», что означало субурган, молельня или часовня. Данные сооружения возводились на территории Калмыцкого ханства с XVIII в. и только в годы существования СССР по идеологическим соображениям они стали повсеместно исчезать как архаичный пережиток прошлого. С конца XX в. буддизм вновь вошёл в повседневную жизнь калмыцкого общества. Архитектурный облик современных городов и сёл дополняет значительное количество культовых построек - цаца, установленных в честь живших в этих местах предков и для процветания их потомков. Поклонение сакральным объектам стало неотъемлемой частью калмыцкой культуры.
ЛИТЕРАТУРА
1 Байпаков К.М., Воякин Д.А., Ерофеева И.В., Казизов Е.С. Аблайкит: второй год комплексных исследований
// Мир Большого Алтая. 2017. № 3 (4). С. 634-665.
2 Басангова Т.Г. Фольклорная экспедиция, посвященная 100-летию со дня записи героического эпоса калмыков
«Джангар» // Новые исследования Тувы. 2011. № 4 (12). С. 178-188.
3 Батырева С.Г. Буддийское изобразительное искусство Калмыкии // Известия Волгоградского гос. пед. ун-
та. 2009. № 3. С. 144-148.
4 Батыров В.В. Кочевья хурулов и родов в Калмыцкой степи в конце XIX в. // Проблемы этногенеза и
этнической культуры тюрко-монгольских народов / Отв. ред. П.М. Кольцов. Элиста: Изд-во КГУ, 2007. С. 68-76.
5 Большой академический монгольско-русский словарь. В 4-х т. Т. 4: Х-Я / Отв. ред. Г.Ц. Пюрбеев. М.:
Academia, 2002. 501 с.
6 Воронцов А. Несколько дней пребывания моего в Тюменевке // Астраханские епархиальные ведомости.
1875 г., 9 октября. № 7. С. 13.
7 Гмелин С.Г. Путешествие по России для исследования трех царств естества. Пер. с нем. Ч. 2. Путешествие
от Черкаска до Астрахани и пребывание в сем городе: с начала августа 1769 по пятое июня 1770 года. СПб.: Императорская Академия наук, 1777. 272 с.
8 Дорджиева Г.Ш. Буддизм Калмыкии в вероисповедной политике Российского государства (середина XVII
- начало ХХ вв.) (Монография). Элиста: Изд-во Калм. ун-та, 2012. 203 с.
9 Душан У.Д. Историко-этнографические заметки об Эркетеневском улусе Калмыцкой АССР //
Этнографические вести. Вып. 3. Элиста: КНИИЯЛИ, 1973. С. 31-107.
10 Зудина В.Н. Сведения об ойратско-калмыцком буддизме, собранные физической экспедицией
Императорской Академии наук в 1768-1774 годах на российских территориях // Вестник Самарского гос. ун-та. 2013. № 8/2 (109). С. 38-54.
11 История Калмыкии с древнейших времен до наших дней. Т. 3. Отв. ред. К.Н. Максимов, Н.Г. Очирова.
Элиста: ГУ «Издательский дом «Герел», 2009. 752 с.
12 Калмыцко-русский словарь: 26000 слов. Под ред. Б.Д. Муниева. М.: Рус. яз., 1977. 765 с.
13 Касенов М.С., Базарбаев Г.М. Ганюшкино Калмак Моласы // Актуальные проблемы археологической и
этнографической науки: современная практика и направления развития: м-лы междунар. научн.-практ. конф. «I Шалекеновские чтения» (г. Алматы, 16 мая 2022 г.). / Отв. ред. Б.К. Калшабаева. Алматы: Казак университет^ 2022. С. 47-54.
14 Лепехин И.И. Дневные записки путешествия доктора и Академии наук адьюнкта Ивана Лепехина по
разным провинциям Российского государства в 1768 г. и 1769 г. Ч. I. СПб.: При Имп. Акад. наук, 1771. 562 с.
15 Митруев Б.Л. Ойратский и тибетский тексты гадания на четках: сравнительно-сопоставительный анализ
// Вестник Калмыцкого университета. 2020. № 3 (47). С. 71-81.
16 Михалев М.С. Тибет в картине мира калмыков: от страны к метафоре // Ойраты и Тибет. Историческое
наследие и современные перспективы: сб. статей / Отв. ред. А.В. Зорин, А.А. Туринская. СПб.: Петербургское Востоковедение, 2023. С. 287-310.
17 Монтлевич В.А. О символике ламаистских субурганов // Центральная Азия и Тибет: материалы к
конференции. Т. 1. История и культура востока Азии / Редакторы А.П. Окладников, В.Е. Ларичев. Новосибирск: Наука. Сиб. отд-ние, 1972. С. 91-95.
18 Музафарова Н.Р. Феномен цаца в философии северного буддизма // Социология. 2022. № 1. С. 281-284.
19 Небольсин П.И. Очерки быта калмыков Хошеутовского улуса. СПб.: Типография Карла Крайя, 1852.
192 с.
20 Очир-Горяева М.А. Археологические памятники Городовиковского района Республики Калмыкия //
Бюллетень Калмыцкого научного центра РАН. 2018. № 4 (8). С. 84-100.
21 ПалласП.С. Путешествие по разным провинциям Российской империи. Ч. 1. Изд. II. СПб.: Императорская
Академия Наук, 1773. 786 с.
22 Смирнов П. Путевые записки по Калмыцким степям Астраханской губернии. Элиста: Калмыц. книжное
изд-во, 1999. 248 с.
23 Ткачев В.Н. К морфологии культовых сооружений Монголии // Советская этнография. 1986. № 6. C. 108-
118.
24 Трофимова С.М., Рассадин В.И. О группе переднеязычных согласных в языке дербетов Калмыкии и
Монголии // Oriental Studies. 2012. № 1. С. 7-11.
25 ТютринаК.С. Культ обо у агинских бурят // Известия Алтайского гос. ун-та. 2008. № 4-2. С. 199-201.
26 Шантаев Б.А. Школа Карма Кагью у калмыков: этапы истории, современное состояние // Буддийское
духовенство и культура калмыцкого народа / Отв. ред. Н.Г. Очирова. Элиста: АПП «Джангар», 2004. С. 144-150.
REFERENCES
1 Baipakov, K. M., Voyakin, D. A., Erofeeva, I. V., Kazizov, E. S. 2017. In: Mir Bol'shogoAltaya (The world of the
Big Altai). 3 (4), 634-665(in Russian).
2 Basangova, T. G. 2011. In: Novye issledovanija Tuvy (New studies of Tuva), 4 (12), 178-188 (in Russian).
3 Batyreva, S. G. 2009. In: Izvestiia Volgogradskogo gosudarstvennogopedagogicheskogo universiteta (Proceedings
of the Volgograd State Pedagogical University), 3, 144-148 (in Russian).
4 Batyrov, V. V. 2007. In: Koltsov, P. M. (ed.). Problemy jetnogeneza ijetnicheskoj kultury tjurko-mongolskih narodov
(Problems of ethnogenesis and ethnic culture of the Turkic-Mongolian peoples). Elista: "KGU" Publ., 68-76 (in Russian).
5 Pjurbeev, G. C. (ed.). 2001-2002. Bolshoj akademicheskij mongolsko-russkijslovar (Grand academic Mongolian-
Russian dictionary). Moscow: "Academia" Publ. (in Russian).
6 Voroncov, A. 1875. In: Astrahanskie eparhialnye vedomosti (Astrakhan Diocesan Gazette). 7, 13 (in Russian).
7 Gmelin, S. G. 1777. Puteshestviepo Rossii dlja issledovanija treh carstv estestva. Chast 2. (Journey through Russia
to explore the three kingdoms of nature. Part 2). Saint-Petersburg: "Imperatorskaja Akademija nauk" Publ. (in Russian).
8 Dordzhieva, G. Sh. 2012. Buddizm Kalmykii v veroispovednoj politike Rossijskogo gosudarstva (Buddhism of
Kalmykia in the religious policy of the Russian state). Elista: "Kalmyk University" Publ. (in Russian).
9 Dushan, U. D. 1973. In: Etnograficheskie vesti. Vyp. 3. (Ethnographic news. Issue 3). Elista: "KNIIJaLI" Publ.,
31-107 (in Russian).
10 Zudina, V. N. 2013. In: VestnikSamarskogo gos. un-ta (Bulletin of the Samara State University). 8/2 (109), 38-54
(in Russian).
11 Maximov, K. N., Ochirova, N. G. (ed.). 2009. Istorija Kalmykii s drevnejshih vremen do nashih dnej. T. 3. (The
history of Kalmykia from ancient times to the present day. Volume 3). Elista: "Gerel" Publ. (in Russian).
12 Muniev, B. D. (ed.). 1977. Kalmycko-russkijslovar: 26000 slov (Kalmyk-Russian dictionary: 26,000 words).
Moscow: "Russkiy Jazyk" Publ. (in Russian).
13 Kasenov, M. S., Bazarbaev, G. M. 2022. In: Kalshabaeva, B.K. (ed.). Materialy mezhdunarodnoj nauchno-
prakticheskoj konferencii «I Shalkenovskie chteniya» po teme «Aktualnye problem arheologicheskoj ietnograficheskoj nauki: sovremennaya praktika i napravleniya razvitiya» 16 maya 2022 (Proceedings of International Scientific and Practical Conference «I Shalekenov Readings» on the theme «Actual problems
of archaeological and ethnological science: modern practice and directions of development» 16 May 2022). Almaty: "КазакуниверситетГ' Publ. (in Kazakh).
14 Lepehin, I. I. 1771. Dnevnye zapiski puteshestvija doktora i Akademii nauk adjunkta Ivana Lepehina po raznym
provincijam Rossijskogo gosudarstva v 1768 g., i 1769 g. Ch. I. (Day notes of the journey of Doctor and Academy of Sciences associate Ivan Lepekhin to different provinces of the Russian state in 1768, and 1769. Part I). Saint-Petersburg: "At the Imperial Academy of Sciences" Publ. (in Russian).
15 Mitruev, B. L. 2020. In: Vestnik Kalmyckogo universiteta (Bulletin of the Kalmyk University). 3 (47), 71-81 (in
Russian).
16 Mihalev, M. S. 2023. In: Zorin, A. V., Turinskaya, A. A. (ed.) Ojratyi Tibet. Istoricheskoe nasledie i sovremennye
perspektivy (Oirats and Tibet. Historical heritage and modern perspectives). Saint-Petersburg: "Peterburgskoe Vostokovedenie" Publ., 287-310 (in Russian).
17 Montlevich, V. A. 1972. In: Okladnikov, A. P., Larichev, V. E. (ed.) CentralnajaAzijai Tibet: materialy kkonferencii.
T. 1. Istorija i kultura vostoka Azii (Central Asia and Tibet: materials for the conference. Vol. 1. History and culture of East Asia). Novosibirsk: "Nauka. Sib. otd-nie" Publ., 91-95 (in Russian).
18 Muzafarova, N. R. 2022. In: Sociologija (Sociology), 1, 281-284 (in Russian).
19 Nebolsin, P. I. 1852. Ocherki byta kalmykov Hosheutovskogo ulusa (Essays on the life of the Kalmyks of the
Khosheutovsky ulus). Saint-Petersburg: "Karl Krajja", Publ. (in Russian).
20 Ochir-Gorjaeva, M. A. 2018. Bjulleten Kalmyckogo nauchnogo centra RAN (Bulletin of the Kalmyk Scientific
Center of the Russian Academy of Sciences), 4 (8), 84-100 (in Russian).
21 Pallas, P. S. 1773. Puteshestvie po raznym provincijam Rossijskoj imperii. Ch. 1. Izd. II. (Journey through different
provinces of the Russian Empire. Part 1. Ed. II). Saint-Petersburg: "Imperatorskaja Akademija Nauk" Publ. (in Russian).
22 Smirnov, P. 1999. Putevye zapiski po Kalmyckim stepjam Astrahanskoj gubernii (Travel notes on the Kalmyk
steppes of Astrakhan province). Elista: Kalmyckoe knizhnoe izdatelstvo (in Russian).
23 Tkachev, V. N. 1986. In: Sovetskaia etnografiia (Soviet etnografiia), 6, 108-118 (in Russian).
24 Trofimova, S. M., Rassadin V I. 2012. In: Oriental Studies, 1, 7-11 (in Russian).
25 Tjutrina, K. S. 2008. In: Izvestija Altajskogo gos. un-ta (News of the Altai State University), 4-2, 199-201
(in Russian).
26 Shantaev, B.A. 2004. In: Ochirova, (ed.). N.G. Buddijskoe duhovenstvo i kultura kalmyckogo naroda (Buddhist
clergy and culture of the Kalmyk people). Elista: "Dzhangar" Publ., 144-150 (in Russian).
МYДделер к,ак,тытысы туралы ак,паратты ашу. Автор 1^дделер к,ак,тытысыньщ жок/ты^ын мэлiмдейдi. /
Раскрытие информации о конфликте интересов. Автор заявляет об отсутствии конфликта интересов. /
Disclosure of conflict of interest information. The author claims no conflict of interest.
Мак,ала туралы аппарат / Информация о статье / Information about the article.
РедакцияFа тYстi / Поступила в редакцию / Entered the editorial office: 26.11.2023.
Рецензенттер мак1yлдаFан / Одобрено рецензентами / Approved by reviewers: 10.12.2023.
ЖариялауFа к,абылданды / Принята к публикации / Accepted for publication: 10.12.2023.
ш
Казахстан археологиясы № 2 (24) 2024 289
1
