CC BY
1784
1918
УДК 323.329:631(470.344)«1941/1945»
Трудоустройство эвакуированного населения в годы Великой Отечественной войны (на примере Чувашской АССР)
Н. Ю. Толстова,
Чувашский государственный университет им. И. Н. Ульянова, г. Чебоксары, Чувашская Республика, Российская Федерация
Employment of the evacuated population during the Great Patriotic War (the case of the Chuvash ASSR)
N. Yu. Tolstova,
I. N. Ulyanov Chuvash State University, Cheboksary, the Chuvash Republic, the Russian Federation
Аннотация
В статье охарактеризованы основные нормативно-правовые акты правительства Чувашской АССР по вопросам трудоустройства населения, эвакуированного в годы Великой Отечественной войны на территорию республики. Выявлено наличие резкой дифференциации районов Чувашии по уровню трудоустройства эвакуированных граждан и дано объяснение возможных причин слабого трудоустройства эвакуированных в отдельных районах автономии. Также в статье показаны тяжелые условия, в которых в годы войны пришлось трудиться эвакуированным. Оценивается вклад трудоустроенных эвакуированных граждан в Победу над врагом.
Abstract
The article describes the main laws and regulations of the Government of the Chuvash ASSR on employment of the population evacuated during the Great Patriotic War to the territory of the Republic. The great difference between the employment level for evacuated citizens in different regions of Chuvashia is identified and the possible reasons for the low employment level for evacuees in some areas of the autonomy are presented. The article also shows the difficult conditions under which the evacuated people had to work during the war. The contribution of employed evacuees to the victory over the enemy is appreciated.
Ключевые слова
Чувашская АССР, Великая Отечественная война, эвакуация, эвакуированные граждане, трудоустройство, тыл, колхозы.
Keywords
The Chuvash ASSR, the Great Patriotic War, evacuation, evacuees, employment, home front, collective farms.
С первых дней войны в стране, в том числе и на территории Чувашии, начали создаваться специальные органы для решения задач по эвакуации населения из прифронтовой полосы. Уже 26 июня 1941 г. во главе с
2018
85
Дети блокадного Ленинграда. Воспитанники Ишакского детского дома за работой. Электронный ресурс. Режим доступа: http://www.archives21.ru/default.aspx?page=./4220/4227/S006/S007/S387.
Children of blockaded Leningrad. Pupils of Ishaksky orphan asylum at work. [On-line]. Available at: http:// www.archives21.ru/default.aspx?page=./4220/4227/S006/S007/S387.
председателем Совнаркома Чувашской АССР А. В. Сомовым была сформирована правительственная комиссия по приему и размещению прибывших граждан1. На следующий день Особым заседанием Совнаркома Чувашской АССР было принято постановление «О размещении и устройстве на работу эвакуированного населения с прифронтовой полосы». Оно устанавливало персональную ответственность председателей исполкомов районных Советов депутатов трудящихся не только за прием и размещение эвакуированных, но и за их устройство на работу. Председателям исполкомов Алатырского, Шумерлинского, Цивильского, Чебоксарского райсоветов и Чебоксарского горсовета предписывалось «в трехдневный срок выявить потребность в рабочей силе по всем предприятиям города и района для устройства прибывающего населения на работу»2, поскольку именно сюда направлялись первые эшелоны с эвакуированными. Также председателям исполкомов вышеназванных районов давался лишь один день на составление подробного плана приема, размещения и трудоустройства прибывшего эвакуированного населения. Кроме того, руководству колхозов, в которые предполагалось вселить эвакуированное население, предписывалось «представлять работу новоприбывшим гражданам немедленно, оплату за работу организовать наравне с колхозниками на общих основаниях»3.
И в дальнейшем руководство автономии уделяло большое внимание вопросу трудоустройства эвакуированных, поскольку от этого зависело материальное
86
1918
обеспечение прибывшего населения. На места были разосланы распоряжения о регулярном предоставлении в Переселенческий отдел при Совнаркоме Чувашской АССР информации о прибывающих специалистах, а предприятиям, организациям и учреждениям республики - сведений о нуждаемости в работниках той или иной профессии.
В конце июля 1941 г., на основе анализа недостатков по приему, размещению и трудоустройству эвакуированных в первый месяц эвакуации, Совнарком Чувашской АССР и Чувашский обком ВКП(б) предписали районным властям трудоустраивать всех трудоспособных эвакуированных в течение трех дней со дня прибытия. В колхозах работа должна была предоставляться ежедневно наравне с колхозниками, с установлением надлежащего учета труда. Детей эвакуированных, принимающих участие в колхозном производстве, следовало «помещать в детяс-ли, детсады и площадки, чтобы их матери могли свободно работать в колхозном производстве»4. При этом руководством республики критиковались факты, когда эвакуированные, не работавшие в колхозном производстве, бесплатно снабжались колхозами продуктами питания, поскольку тем самым создавались «иждивенческие настроения»5.
Согласно источникам, большая часть эвакуированных была трудоустроена в первые же дни прибытия на места. В. В. Тимофеев пишет, что среди республик Среднего Поволжья в Чувашии был наиболее высокий процент трудоустройства - 93 %, что соответствовало среднероссийским показателям6. Часть рабочих и служащих устроилась на те же предприятия, вместе с которыми они были эвакуированы. Так, по данным на 15 апреля 1942 г., из 63 785 человек, размещенных в Чувашской АССР, 5 367 были эвакуированы вместе с предприятиями. Из них 2 345 человек разместились в Канаше, 1 228 - в Чебоксарах, 582 - в Алатыре, 615 -в Козловском, 578 - в Шумерлинском и 19 - в Чебоксарском районах7.
Эвакуированные работники не просто принимали участие в работе промышленности, транспорта, сельском хозяйстве, но и показывали образцы высокой производительности. В документах приводится немало свидетельств успешного труда эвакуированных. Например, в колхозе «Коснария» Цивильского района 16-летний подросток Норберт Клещинский, сын инженера из Ленинграда, совершенно не знавший сельскохозяйственные работы, за вторую половину 1941 г. постоянно участвовал на полевых работах, заработал 200 трудодней и получил на них 45 пудов хлеба. В селе Хомбусь-Батырево Ибресинского района некто Дисман за 1941 г. заработал 246 трудодней, полученный за них хлеб продал и, уплатив налоги, купил поросят для выращивания8.
Эвакуированная Серафима Дикарева писала на фронт: «Мы приехали в колхоз не на праздник. Работы тут по горло. И мы с первых же дней нашего пребывания в колхозе стали помогать колхозникам. И вот результаты: я и Беляевы в 1941 году выработали по 150 трудодней, Шпулева - 80 трудодней. На каждый трудодень мы получаем по 3,6 килограмма хлеба. Помимо того, нам сельпо выдает ежемесячно продовольственные продукты»9.
Что касается промышленного производства, то в научной литературе уже отмечались примеры швеи Прокопенко с чебоксарской фабрики им. В. И. Ленина, в течение нескольких лет выполнявшей план на 150-175 %; швеи Мерефской, работавшей на индивидуальном пошиве и выполнявшей норму на 170-200 %; заготовщиц кожкомбината Семченко и Костюковской, выполнявших план на 150 % и больше10. 30 работников Чебоксарского электроаппаратного завода (завод № 654
2018
87
в годы войны) были награждены Указом Президиума Верховного Совета СССР от 21 января 1944 г. орденами и медалями, а само предприятие получило орден Трудового Красного Знамени11.
Однако в целом картина с трудоустройством эвакуированного населения была совсем не радужная. Так, согласно «Справке о состоянии работы среди эвакуированного населения в Чувашской АССР», на 1 июня 1942 г. из 31 758 лиц трудоспособного возраста работали лишь 23 485 человек, или 74 %12. Из них половина (11 855 человек) трудились в колхозах, 28,1 % - на промышленных предприятиях, 17,8 % - в учреждениях и организациях, небольшое количество - в промартелях, МТС, совхозах, на железнодорожном транспорте. По мнению республиканских властей, цифра неработающих (8 273 человека) была недопустимо велика в условиях необеспеченности колхозов и предприятий рабочей силой. Особенно низкие показатели трудоустройства эвакуированных наблюдались в южных районах республики: в Алатырском районе работали всего 36,9 %, в Чкаловском -41,1 %, в Порецком - 45,7 %, в Комсомольском районе - 46,8 %, в г. Алатыре -51,3 % эвакуированных граждан. Зато в Красноармейском, Октябрьском, Канашском, Сундырском районах трудоустроено было более 90 % эвакуированного населения. Более 80 % эвакуированных имели работу в Ибресинском, Ишлейском, Красночетайском, Кувакинском, Первомайском, Цивильском, Чебоксарском, Шихазанском, Шумерлинском, Янтиковском районах13.
В документах приводится множество примеров, когда эвакуированные долго и безуспешно пытались устроиться на работу. Так, А. С. Ванюшина, проживавшая в д. Малые Туваны Шумерлинского района, писала на фронт: «Продукты сейчас очень дорогие. Маруська и Шура целый месяц ходили на станцию устроиться на
Ленинградские дети за учебой в Ишакском детском доме. ГИА 4P, коллекция фотодокументов № 7265.
Leningradian children in class at Ishaksky orphan asylum. State Historical Archive of the Chuvash Republic,
photographic documents collection no. 7265.
88
1918
работу, но так и не устроились. Мама у нас часто болеет, ходим все в лаптях, онучи из красной салфетки сшиты. Все сносили, изорвали и продали. Продаем послед-
14
ние вещи...».
Проблемы трудоустройства эвакуированных во многом были связаны с тем, что к началу войны Чувашия оставалась преимущественно аграрной республикой со слабым развитием отраслей промышленности и небольшим количеством городов. С точки зрения республиканских властей, такие различия в уровне трудоустройства эвакуированных по районам объяснялись чисто субъективными причинами - неудовлетворительной работой районных исполкомов Советов и правлений колхозов по выполнению директив партии и правительства. Среди основных аргументов председателей колхозов, не предоставлявших работу, можно выделить следующие:
1) неприспособленность многих эвакуированных, прибывших из крупных городов, к тяжелому сельскохозяйственному труду. Например, председатель исполкома Калининского райсовета эвакуированным из Ленинграда ответил: «Вы народ слабый, в колхозе работать не можете, бороновать не умеете, поэтому вам лучше выехать обратно в Чебоксары» (что те и вынуждены были сделать)15. Довольно часто подтверждались жалобы эвакуированных, что в колхозе работы много, а им не дают работать или привлекают к труду эпизодически16;
2) трудности с организацией детских садов и яслей. У многих эвакуированных было несколько детей, в том числе очень малого возраста, и их не с кем было оставить. Так, эвакуированная Богданова Раиса, проживавшая в Красноармейском районе, в марте 1942 г. писала мужу на фронт: «Лучше бы совсем не писать тебе, чем писать такие письма, какие я пишу тебе. Я знаю, что тебе нелегко их читать, но что делать? Чем могу я обрадовать тебя, если передо мной больной ребенок, который ничего не просит, кроме воды, т. е. чая, и я бессильна выполнить эту маленькую просьбу. Лежит без медицинской помощи в кошмарной грязи, я даже вынуждена бросать их одних и за 10 км шагать, чего-то добиваться. Прихожу поздно вечером, они голодные, Таня грязная, вся в болячках, я не могу им дать даже кусок хлеба. Я выменяла муку, но ни за какие деньги или тряпки не хотят испечь. Мы завшивели, еще не мылись, это кошмар. Как жить на свете, что я переживаю, видя эти дикие мучения. Я могла бы устроиться работать в районе только за 400 г хлеба, но как? Если есть детский сад, то берут только Славика, а Таню нет. Пошла бы работать в колхоз, опять же дети, нет у меня ни старухи, или же был бы хоть один постарше, единственный выход - забросить их совсем, пусть подыхают. В районе только и колют глаза: "Вы приехали на чужие хлеба, лодыря гонять, надо работать", а что дети - это их не касается»17.
Эвакуированная Козлова, проживавшая в д. Индырчи Янтиковского района, писала, что из-за того, что «детей не с кем оставить, приходилось терять время, а из колхоза без большого количества трудодней ничем не обеспечивают»18;
3) проявление так называемого «местничества». В документах говорится, что отдельные председатели колхозов на слова о необходимости предоставления работы эвакуированным «заявляют так, что в первую очередь предоставить "своим" колхозникам, а потом - эвакуированным»19.
В то же время имелась и значительная часть эвакуированных, сознательно не устраивавшихся на работу. В основном это были семьи военнослужащих и других категорий работников, получавших деньги переводами или по аттестатам (по ним члены семьи в местном военкомате получали жалованье своего мужа,
2018
89
отца)20. Например, в Порецком районе проживали эвакуированные Макарова и Слепенькова, которые ежемесячно по аттестату получали тысячу рублей21. К тому же в первое время колхозы отпускали эвакуированным хлеб и другие продукты независимо от того, работали они или нет, что породило определенные иждивенческие настроения22.
Нередко в документах встречается информация о том, что эвакуированные не могли работать из-за болезни, старости, и, особенно, отсутствия зимней одежды и обуви23. Последнее обстоятельство действительно было большой проблемой, так как эвакуация происходила летом, в экстренных условиях, когда официально запрещалось брать большое количество вещей.
Наблюдались случаи, когда работающие в колхозах не могли получить хлеба на заработанные трудодни из-за отсутствия строгого учета или злоупотребления членов правлений24. Например, несмотря на то, что в колхозе «1 мая» Шумерлинского района некоторые эвакуированные семьи имели до 100 заработанных трудодней, им выдали лишь по два ведра картошки. В том же районе, в колхозе «Красный Октябрь» на вопросы эвакуированных председатель колхоза отвечал: «Ничего вам не дам, вы работали без толку, вся ваша работа бесполезная, за нее вы ничего не получите»25. В колхозе «Красная Армия» Цивильского района счетовод систематически обсчитывал эвакуированных, недоначислял трудодни, после проверки дело было передано прокурору для привлечения счетовода к ответственности26.
В то же время в жалобах эвакуированных встречались надуманные причины, которые писались с единственной целью - добиться разрешения на выезд из Чувашии. К примеру, по итогам тщательной проверки одной из коллективных жалоб эвакуированных из г. Москвы выяснилось, что они в действительности имеют теплые вещи, учет работы эвакуированных в колхозе велся правильно, поскольку учетчиком работала одна из эвакуированных и т. п.27
По-разному обстояло дело и с обеспечением условий труда эвакуированных на промышленных предприятиях и в организациях. Где-то, как на заводе № 654, эвакуированные не жаловались28, а местами положение населения было крайне тяжелым. Например, инспектор по продвижению эшелонов М. Е. Косолапов писал уполномоченному Управления по эвакуации населения по Чувашской АССР В. Г. Григорьеву о том, что рабочим эвакуированного в Козловку завода № 494 и членам их семей помощь не оказывается, наблюдается очень высокая смертность детей от недоедания29. Со стороны работников текстильной и чулочной фабрик, от рабочих строительства электростанции массово поступали жалобы, главным образом на низкий заработок, плохое обеспечение питанием и жильем. В Чебоксарской артели «Красный молот» рабочим-эвакуированным зарплату не выдавали в течение трех месяцев30. Не случайно весной-летом 1942 г. распространилась практика массовых прошений (самовольные выезды эвакуированных из колхозов и районов в другие селения и города были запрещены) эвакуированных на отъезд из Чебоксар в колхозы31. Тогда как в 1941 г., наоборот, граждане стремились выехать в столицу республики. Так, в фондах Первомайского райисполкома отложились ходатайства с просьбой в целях устройства на работу разрешить переезд в тот или иной населенный пункт или район Чувашской АССР. По данным Ф. Н. Козлова, основными местами выезда были Буинск, Ибреси и Чебоксары32.
В годы Великой Отечественной войны в Чувашию прибыло немало представителей интеллигенции. Большую их часть составили учителя и воспитатели
90
1918
детских садов, врачи и медицинские сестры. Так, к началу июня 1942 г. в городах и районах республики было учтено 379 эвакуированных учителей33. Многие из них были устроены по специальности в школы республики, другие трудились на предприятиях, в госпиталях, колхозах. Учителям приходилось работать в сложных условиях недостатка школьных помещений и мебели, дефицита учебной литературы, письменных принадлежностей. Осенью 1941 г. в ряде районов Чувашской АССР несколько месяцев не выплачивалась заработная плата учителям34. Трудности возникали и в связи с тем, что приезжие педагоги, вошедшие в штат местных учебных заведений, могли преподавать только на русском языке, что создавало проблемы во взаимопонимании с учащимися35.
Еще одной проблемой, связанной с трудоустройством эвакуированных, было не совсем эффективное использование их труда, чаще всего не по специальности. Переучет эвакуированных в Чувашии был завершен только в начале 1942 г. В результате этого выяснилось, что многие квалифицированные рабочие не использовались по специальности. Составив соответствующие списки, аппарат отдела хозяйственного устройства эвакуированных приступил к размещению их по предприятиям. Так, только в Чебоксарах за первые три месяца 1942 г. было трудоустроено 420 человек, в Алатыре - 1 419 человек, в Мариинском Посаде -205 человек, в Цивильске - 265 человек, в Ибресях - 90 человек36.
В целом из документов видно, что руководство республики постоянно держало ситуацию с трудоустройством эвакуированных в поле зрения, старалось немедленно реагировать на их жалобы, привлекало к ответственности должностных лиц, не обеспечивших трудоустройство и надлежащее снабжение эвакуированных. Благодаря принимаемым мерам процент трудоустройства эвакуированных в 19421943 гг. возрос. На 15 октября 1943 г. было трудоустроено 92,2 % эвакуированных (27 837 человек из 30 188), на 1 января 1944 г. - 88,6 % (22 358 человек из 25 237)37.
Подводя итоги, отметим, что, несмотря на объективные трудности в размещении, снабжении и трудоустройстве эвакуированного населения, руководство Чувашской АССР сумело разместить и вовлечь в промышленное и сельскохозяйственное производство свыше 70 тысяч прибывших граждан. На новых местах эвакуированные продолжали самоотверженно трудиться, помогая фронту. Эвакуированные специалисты передавали свои профессиональные знания и опыт местным работникам, внеся тем самым вклад в подготовку квалифицированных кадров.
ПРИМЕЧАНИЯ:
1. Под грифом «секретно»: Неизвестные и малоизвестные страницы истории Чувашии времен Великой Отечественной войны: сборник документов / Сост. Д. А. Захаров, Е. В. Касимов. - Чебоксары: ЧГИГН, 2016. - С. 17.
2. В тылу как на фронте: документы, воспоминания, статьи / Сост. Ф. Н. Козлов. - Чебоксары: Чуваш. кн. изд-во, 2015. - С. 42-43.
3. Там же. - С. 43.
4. Под грифом «секретно». - С. 22.
5. Там же. - С. 23.
6. Тимофеев В. В. Трудности эвакуации и их преодоление в годы Великой Отечественной войны (1941-1945 гг.) (на материалах республик Марий Эл, Мордовии и Чувашии) // Вестник Чувашского государственного педагогического университета им. И. Я. Яковлева.- 2001. - № 4. - С. 117.
2018
91
7. В тылу как на фронте... - С. 72-73.
8. Государственный исторический архив Чувашской Республики (ГИА ЧР), ф. Р-203, оп. 11, д. 66, л. 31.
9. Там же, л. 105.
10. Григорьев А. Д. Материальное положение и быт населения Чувашской АССР в годы Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. - Чебоксары: Изд-во Чувашского ун-та, 2008. - С. 72.
11. Сухова Е. В. Эвакуация промышленных предприятий Украины в Чувашию в период Великой Отечественной войны - яркий пример патриотизма и интернационализма многонационального советского народа // Тыл в годы Великой Отечественной войны 19411945 гг.: Материалы региональной научно-практической конференции. - Чебоксары: Чув. гос. пед. ун-т, 2005. - С. 98.
12. ГИА ЧР, ф. Р-203, оп. 11, д. 66, л. 96. 13 Там же, л. 96.
14. Там же, д. 72, л. 124.
15. Там же, д. 66, л. 104.
16. Там же, л. 39.
17. Там же, д. 72, л. 121.
18. Под грифом «секретно». - С. 49.
19. ГИА ЧР, ф. Р-203, оп. 11, д. 66, л. 97.
20. Там же, л. 35.
21. Григорьев А. Д. Указ. соч. - С. 71.
22. ГИА ЧР, ф. Р-203, оп. 11, д. 66, л. 32.
23. Там же, л. 33; д. 72, л. 68, 71; Под грифом «секретно». - С. 32.
24. Прокопьев А. Н. Эвакуация предприятий и населения в Чувашскую АССР в годы Великой Отечественной войны // Вестник Академии права и управления. - 2011. - № 24. -С. 116.
25. ГИА ЧР, ф. Р-203, оп. 11, д. 72, л. 71.
26. Там же, д. 66, л. 35.
27. Там же, л. 15-16.
28. Там же, л. 106.
29. Там же, л. 47.
30. Там же, л. 106.
31. Там же.
32. В тылу как на фронте. - С. 51.
33. ГИА ЧР, ф. Р-203, оп. 11, д. 66, л. 31.
34. В тылу как на фронте... - С. 64.
35. Минеева Е. К., Кузнецова Н. Ю. Помощь эвакуированным в Чувашской АССР в годы Великой Отечественной войны (1941-1945 гг.) // Вестник Чувашского университета. Гуманитарные науки. - 2014. - № 1. - С. 38.
36. ГИА ЧР, ф. Р-203, оп. 11, д. 66, л. 35.
37. Григорьев А. Д. Указ. соч. - С. 71.
Список литературы
Григорьев А. Д. Материальное положение и быт населения Чувашской АССР в годы Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. - Чебоксары: Изд-во Чуваш. ун-та, 2008. -168 с.
92
1918
Минеева Е. К., Кузнецова Н. Ю. Помощь эвакуированным в Чувашской АССР в годы Великой Отечественной войны (1941-1945 гг.) // Вестник Чувашского университета. Гуманитарные науки. - 2014. - № 1. - С. 34-39.
Прокопьев А. Н. Эвакуация предприятий и населения в Чувашскую АССР в годы Великой Отечественной войны // Вестник Академии права и управления. - 2011. - № 24. -С. 111-118.
Тимофеев В. В. Трудности эвакуации и их преодоление в годы Великой Отечественной войны (1941-1945 гг.) (на материалах республик Марий Эл, Мордовии и Чувашии) // Вестник Чувашского государственного педагогического университета им. И. Я. Яковлева.- 2001. - № 4. - С. 113-120.
References
Grigoryev A. D. Materialnoe polozhenie i byt naseleniya Chuvashskoy ASSR v gody Velikoy Otechestvennoy voiny 1941-1945 gg. [The financial position and life of the population of the Chuvash Autonomous Soviet Socialist Republic during the Great Patriotic War of 1941-1945]. IN: Vestnik Chuvashskogo universiteta. Gumanitarnye nauki [Bulletin of Chuvash University. Humanities.]. Cheboksary, Chuvash State University publ., 2008, 168 p.
Mineeva E. K., Kuznetsova N. Yu. Pomoshch evakuirovannym v Chuvashskoy ASSR v gody Velikoy Otechestvennoy voiny (1941-1945 gg.) [Aid to evacuees of the Chuvash Autonomous Soviet Socialist Republic during the Great Patriotic War (1941-1945)]. IN: Vestnik Chuvashskogo universiteta. Gumanitarnye nauki [Bulletin of Chuvash University. Humanities], 2014, no. 1, pp. 34-39.
Prokopyev A. N. Evakuatsiya predpriyatiy i naseleniya v Chuvashskuyu ASSR v gody Velikoy Otechestvennoy voiny [Evacuation of enterprises and the population of the Chuvash Autonomous Soviet Socialist Republic during the Great Patriotic War]. IN: Vestnik Akademii prava i upravleniya [Bulletin of Academy of Law and Management], 2011, no. 24, pp. 111-118.
Timofeev V. V. Trudnosti evakuatsii i ihpreodolenie vgody Velikoy Otechestvennoy voiny (19411945 gg.) (na materialah respublik Mariy El, Mordovii i Chuvashii) [Problems of evacuation and their overcoming during the Great Patriotic War (1941-1945) (a case study of the Republics of Mari El, Mordovia and Chuvashia)]. IN: Vestnik Chuvashskogogosudarstvennogo pedagogicheskogo universiteta imeni I. Ya. Yakovleva [Bulletin of Ya. Yakovlev Chuvash State Pedagogical University], 2001, no. 4, pp. 113-120.
Сведения об авторе
Толстова Наталия Юрьевна, аспирант кафедры Отечественной истории им. А. В. Арсентьевой, Чувашский государственный университет им. И. Н. "Ульянова, e-mail: nykuznetcova@yandex.ru.
About the author
Nataliya Yu. Tolstova, Postgraduate student at Department of National History named after A. V. Arsentyeva, I. N. Ulyanov Chuvash State University, e-mail: nykuznetcova@yandex.ru.
В редакцию статья поступила 30.03.2018, опубликована:
Толстова Н. Ю. Трудоустройство эвакуированного населения в годы Великой Отечественной войны (на примере Чувашской АССР) // Гасырлар авазы - Эхо веков. - 2018. - № 2. - С. 84-92.
Submitted on 30.03.2018, published:
Tolstova N. Yu. Trudoustroystvo ehvakuirovannogo naseleniya v gody Velikoy Otechestvennoy voyny (na primere Chuvashskoy ASSR) [Employment of the evacuated population during the Great Patriotic War (the case of the Chuvash ASSR)]. IN: Gasyrlar avazy - Eho vekov, 2018, no. 2, pp. 84-92.
