CC BY
83Res publica
Три источника «скандинавского социализма»
Часть I. Крестьянский уравнительный менталитет
© Студенцов В. Б. © Studentsov V.
Три источника «скандинавского социализма». Часть I. Крестьянский уравнительный менталитет
Three Roots of the "Scandinavian Socialism". Part I. Peasants' Egalitarian Mentality
Аннотация. Рассмотрены факторы, способствовавшие складыванию феномена, ставшего известным как «скандинавский социализм»: живучесть рудиментов крестьянского менталитета, унаследованные у лютеранства традиции поддержки обездоленных, доверительное отношение граждан к властям, прогрессистская политика «научного управления обществом».
Annotation. Factors that contributed to the emergence of the phenomenon that became known as "Scandinavian socialism" were considered: the survivability of the rudiments of the peasant mentality, the traditions of supporting the destitute inherited from Lutheranism, the trusting attitude of citizens to the authorities, the progressive policy of "scientific management of society".
Ключевые слова. Скандинавия, социальное государство, культура, индивидуализм, равенство, закон Янте, типы семьи.
Key words. Scandinavia, welfare state, culture, individualism, equality, law of Jante, types of family.
Опыт скандинавской1 модели социального государства, или, как его принято называть в англоязычной литературе, государства всеобщего благосостояния, отличительными чертами которого стали широкие масштабы предоставления государственных социальных услуг и выравнивание доходов при сохранении частнокапиталистических основ хозяйства, в годы перестройки не давал покоя многим сторонникам реформирования советского социализма.
Со временем интерес к ней в России угас, но только чтобы возникнуть с неожиданной стороны — в США. В последнее десятилетие активным сторонником скандинавской модели выказал себя Б. Сандерс, оспаривавший у Х. Клинтон право выдвижения кандидатом в президенты США
1 Понятие «Скандинавия» трактуется расширительно, включая не только Данию, Швецию и Норвегию, но и Финляндию и Исландию.
СТУДЕНЦОВ Виктор Борисович — старший научный сотрудник Национального исследовательского института мировой экономики и международных отношений (ИМЭМО) им. Е. М. Примакова РАН, кандидат экономических наук.
от Демократической партии. Он призывал пристальнее присмотреться к «таким странам, как Дания, Швеция и Норвегия, и поучиться тому, чего они достигли для своих трудящихся» [26. Р. 23]. На это Клинтон парировала: «Мы не Дания. Мне нравится Дания, [но] мы — США...»2 В 2019 г. очередной всплеск интереса к этому феномену побудил президента Д. Трампа заявить в послании Конгрессу США, что «Америка никогда не будет социалистической страной». Идея воспроизвести на американской почве подобие скандинавской модели социального государства не канула в Лету: эстафету у Сандерса подхватили его более молодые однопартийцы-демократы, в частности А. Окасио-Кортез.
Отторжение верхушкой американского истеблишмента и значительной частью населения скандинавского опыта объясняется тем, что в США господствует совсем иная разновидность социального государства. Благодаря трудам Г. Эспинг-Андерсена [19] стало принято различать по меньшей мере три его модели3: «либеральную» (США, Австралия), «корпоративистскую» (Австрия, Франция, Германия, Италия и т. д.) и «социал-демократическую» (Скандинавия). Социал-демократическая модель действительно столь отлична от либеральной, что позволяет адептам последней ставить знак равенства между ней и социализмом. В 2015 г. тогдашнему премьер-министру Дании Л. Л. Расмуссену пришлось оправдываться в Гарвардской школе государственного управления: «Я знаю, что многие в США отождествляют нордическую модель с некоей формой социализма, а потому поясню. Дания — далеко не социалистическая плановая экономика, Дания — рыночная экономика»4. И сейчас Дания и другие скандинавские страны в некоторых отношениях являются даже более рыночными, чем США [31]. Именно удивительный сплав рыночной экономической и солидарной социальной политики составляет суть скандинавской модели государства всеобщего благосостояния.
Ей присущи особые черты и причины возникновения, которые позволяют говорить о ней как об исключительном феномене. Капитализм в Северной Европе имеет позднее происхождение. Еще каких-то сто лет назад до половины, если даже не больше, населения было занято в сельском хозяйстве. Преобладание мелких независимых крестьян и небогатых высших классов задавало относительно эгалитарную социальную структуру общества. Небольшие размеры населения при компактном его проживании, языковая и этническая однородность, ментальная близость, коренящаяся
2 При этом она смягчала свое неприятие, окончив фразу словами: «и наша задача — обуздать крайности капитализма».
3 Существуют и иные классификации социального государства [12]; подробнее см. в части III статьи.
4 Он прав. Все — от ортодоксальных марксистов до завзятых либералов-рыночников — согласны в том, что отличительной чертой социализма является общественная собственность на средства производства. Американский экономист Дж. Дорфман называет сложившуюся в Скандинавии социально-экономическую модель общества «сострадательным капитализмом» [18].
не столько в географическом соседстве, сколько в общей истории5, определили особый характер этих обществ, включая высокий уровень доверия [28]. Своеобразие скандинавского опыта создают и живучесть крестьянских ценностей, подспудно сохраняющиеся традиции лютеранства и про-
грессистская деятельность социал-демократии.
* * *
Мировоззрение скандинавов — причудливый сплав ценностей индивидуализма и общинности. Их индивидуализм разительно отличается от американского. Но поскольку известный исследователь культурных ценностей Г. Хофстеде (1928—2020) не проводил различий в характере индивидуализма, в верхней части построенной им страновой шкалы интенсивности этого мироощущения нордические народы оказывались рядом с возглавившими ее США6. На поверку то, что диагностировал Хофстеде как индивидуализм, оказалось более сложным явлением: американский психолог Г. Триандис (1926—2019) обнаружил, что он, как и коллективизм, может быть разным — как горизонтальным, так и вертикальным [39].
Определяющая черта индивидуализма — стремление к самостоятельности, личной ответственности, независимости, приватности, в пределе — к отчужденности. Но в случае горизонтального индивидуализма субъекты тяготеют к рассмотрению окружающих как себе подобных и не норовят изменить свой статус, тогда как в культуре вертикального индивидуализма они, напротив, ориентированы на выделение себя («из толпы»), повышение своего общественного статуса всеми возможными способами. Что же касается коллективизма, то адепты его вертикальной версии, как и такого рода индивидуалисты, стараются подняться вверх по иерархической лестнице, а горизонтальные находят себя только в социально однородной массе себе подобных.
В отличие от «вертикальных индивидуалистов»-американцев, скандинавы являются адептами именно «горизонтального индивидуализма»: они с недоверием относятся к успешным людям, подозревая у них хвастовство, спесивость и высокомерие, они ценят скромность. Норвежский антрополог М. Гюллестад (1946—2008) сформулировала эту черту своих соотечественников и других жителей Северной Европы так: они «менее, чем американцы, терпимы к часто разительным неравным результатам равных возможностей» [22. Р. 44].
Кто именно из скандинавов задает тон в индивидуализме, сказать сложно, но считается, что таковыми являются шведы [29. Р. 255], у которых стремление к независимости и вправду доходит чуть ли не до
5 В течение веков скандинавские страны объединялись в унии, разъединялись и снова объединялись в новом составе, пока наконец не обрели современные границы.
6 Об этом тезисе Хофстеде также см. нашу публикацию в журнале [6].
крайностей. Именно в Швеции зарегистрирована наибольшая в мире доля домохозяйств из одного человека. Стремление к приватности, обособлению одинаково выказывает как стар, так и млад — люди не хотят делить свой кров ни с кем. «В шведской культуре житье особняком, без вмешательства других людей, похоже, представляет собой большую ценность, чем достоинства общения и близости» [17. Р. 167]. К тому же около четверти совместно проживающих пар не заключают брака. В свою очередь, супружеские пары имеют раздельные бюджеты, при этом счета домохозяйства (за найм квартиры, электричество и т. п., общую еду и пр.) оплачивают поровну, а то, что потребляется индивидуально, — по отдельности [17. Р. 166].
«Горизонтальный индивидуализм» не только совместим с равенством, но даже его подразумевает. Именно он лежит в основе различных скандинавских народных или общинных практик «приравнения», важнейшей из которых является закон Янте. Этот свод предписаний был сформулирован видным датско-норвежским писателем А. Сандмусе (1899—1965) в романе «Беглец пересекает свой след», вышедшем в 1933 г.7 В нем автор якобы в сатирической форме описывал быт и нравы вымышленного маленького провинциального датского городка Янте8, чьи жители следовали своеобразному кодексу поведения. Сандмусе утверждал, что, хотя городок и происходившие в нем события выдуманы, действие этого закона он наблюдал лично. Таким образом, этот «закон» являлся секретом Полишинеля, о котором все знали, но до романиста никто просто не удосужился о нем написать.
* * *
Представляющий собой фактически кодекс правил общежития закон Янте содержал десять предписаний. Приводимые разными авторами формулировки его «заповедей» идентичны и различаются лишь стилистически (в зависимости от особенностей перевода) [2. С. 111; 5. С. 100—101; 8. С. 161; 13. Р. 453—454; 15. Р. 420—421; 20. Р. 65—66; 21; 40. Р. 2]:
Не думай, что ты что-то собой представляешь.
Не думай, что ты такой же, как мы.
Не думай, что ты мудрее нас.
Не воображай, что ты лучше нас.
Не думай, что ты знаешь больше, чем мы.
Не думай, что ты значительнее нас.
Не думай, что ты для чего-то годишься.
Тебе не следует смеяться над нами.
Не думай, что кому-то есть до тебя дело.
Не думай, что ты можешь чему-то нас поучать.
[2. С. 111].
7 Данный роман так и не был переведен на русский язык, хотя есть перевод на английский.
8 В одной из статей И. Тарантонкина ошибочно назвала этот городок Янта [8].
Содержание «закона» необычно, а потому неудивительно, что его интерпретации исследователями разнятся. Одни считают, что его цель состоя-ла-де в том, чтобы «удержать население в подчинении» [7. С. 327]. Другие, как П. Коэльо, усматривают в нем пропаганду конформизма и даже попустительство злу: мол, закон Янте «фокусируется на чувствах ревности и зависти» [3. С. 254] и «открывает возможность для всяческих манипуляций людям, которым безразлично мнение других и которые, невзирая ни на что, творят задуманное ими зло... Гитлер, может быть, и не начал бы Второй мировой войны, если бы не убедился.., что в силу действия закона Янте никто не решится обуздать его» [3. С. 255]. Эти интерпретации ложны. Задача закона Янте состоит не в доминировании или пробуждении низменных чувств, а, наоборот, в «усреднении», «приравнении» всякого и каждого, формировании общественной среды, где нет места (и/или оснований) для зависти и ревности. Нет здесь и прямого попустительства злу. Единственно, в чем Коэльо прав, так это в том, что этот квазизакон имеет аналоги по всему миру. Ряд исследователей и до него замечали, что подобные неписаные кодексы поведения типичны для деревенских районов разных стран и континентов.
Хотя закон Янте является основным традиционным нордическим неписаным кодексом поведения (после книги Сандмусе он стал «писаным» и теперь изучается в школах), он не единственный. Исторические корни имеет и ставшая общескандинавской когда-то чисто шведская практика «лаг ом» — «умеренность во всем», «не слишком много и не слишком мало» [1. С. 10]. Краеугольный камень в понятии «лагом» — справедливость [10. С. 13]. Одна версия происхождения термина «лагом» прослеживает его историю ко временам викингов. Он-де произошел от призыва «передавать по кругу», когда ковш или рог с медовухой пускали по кругу, чтобы каждый отпил ровно столько, чтобы хватило остальным [1. С. 10; 10. С. 61—62]. Согласно другой — он возник позже: самое раннее его употребление датируется 1637 г. и указывает, что слово «лаг» пошло от слова, обозначавшего «закон» [10. С. 63].
Приведенное выше в характеристике закона Янте указание на «деревен-скость» не случайно. Нордические страны еще недавно были аграрными с преобладанием сельского населения и с деревенскими (или даже хуторскими) представлениями о жизни (по переписи 1910 г. в Швеции только 30% населения жило в городах) [35]. «Несмотря на "городское" впечатление современных социальных государств, — писал в начале 1980-х гг. журналист, ставший впоследствии историком, Х. Даль, — скандинавские страны во многих отношениях являются подавляюще деревенскими» [16. Р. 98]. Идею равенства (норвеж. гейГегё9), которую он находит основополагающей для общественной жизни Норвегии и вообще стран Северной Европы, Даль
9 Даль предпочитал не переводить норвежское слово гейГеМ на английский язык, на котором написана его статья, поскольку, в его понимании, это понятие многозначно и непереводимо. Кстати, ценности гейГеМ он считает доиндустриальными или, точнее, докапиталистическими [16. Р. 100].
выводит из традиций крестьянского образа жизни. «...Нордический этос справедливости... подразумевает как политические действия по выравниванию — .обложение налогами "верхушки" — так и в ревностном сравнении, обеспечении того, чтобы никто не обгонял и не опережал вас по положению или владению [имуществом. — В. С.]» [16. P. 95].
На основании этих слов исследователь национальных меньшинств Нга Лонва сделала вывод, что движущим мотивом «уравнивания» у скандинавов якобы является зависть. Но, анализируя поведение норвежцев, упорно принижающих культурное своеобразие и пытающихся «построить» под себя саамов, она все же заключает, что, поскольку первым завидовать у последних нечему, то дело вовсе не в зависти, — феномен стремления к унификации правильнее было бы описать понятием «антипатия к инаковости (difference)» [30. P. 153—154]. В тех же словах характеризует подоплеку закона Янте К. Гопал [20].
Если закон Янте и был когда-то лишь фактом литературы, то давно перестал быть таковым: сейчас он пронизывает все слои скандинавского общества10. Всюду на Севере Европы и по сей день господствует, пусть и в измененном виде, мировоззрение крестьянина.
Нормы закона Янте ориентируют на равенство и скромность. Культурные установки скандинавских стран препятствуют продвижению субъектом своих достижений над успехами других людей и за их счет. Попытка «выделиться» отождествляется со стремлением поставить себя выше других и рассматривается как асоциальное действие, нарушающее общественный порядок.
И сегодня нередки примеры общественного осуждения тех, кто игнорирует требования закона Янте. В силу курьезности широкую огласку получил случай (который в другой культуре мог бы показаться абсолютно невинным), когда повар одной из государственных школ г. Фалун переусердствовал с приготовлением разносолов для детишек. Повар был строго предупрежден о недопустимости действий, которые могли спровоцировать зависть у учеников других школ, и тем самым легко отделался. За подобную «провинность» он мог не только подвергнуться остракизму, но и быть наказан сокращением зарплаты и даже потерей работы [5].
Неудивительно, что в ситуации, когда излишнее проявление индивидуальности может быть воспринято как вызов обществу, многие предпочитают «не высовываться». «Это очень по-скандинавски: чем ты скромнее, тем счастливее. Внутренняя цензура работает постоянно. Кроме того, не выставляя себя напоказ, ты избегаешь зависти», — говорит журналистка из Копенгагена Л. К. Андерсен [5. C. 102]. Подобное поведение характерно не только для обывателей, но и для бизнеса. «Многие стартапы сдерживают свою активность, чтобы не выпячивать себя и продвигать общественное
10 Впрочем, некоторые исследователи пытаются ограничить ареал его действия Норвегией, а то и вообще считают, что он уже не играет существенной роли в общественной жизни [33. Р. 2].
благо вместо [реализации] своих индивидуальных интересов» [34]. «...Нам нужно держать голову опущенной и под контролем. Даже хозяин Maersk11, самый богатый датчанин, водит старый Saab.., он не хочет выделяться. Привлечение внимания к себе считается проявлением стремления к превосходству.», — говорит один датский предприниматель [20. P. 67]. Кстати, при покупке подержанной машины собственник получает новые номера, выбранные случайным образом. Таким образом, узнать, нова или стара машина, по ее номеру невозможно. «Идея равенства в Дании настолько важна, что власти не хотят, чтобы кого-нибудь оценивали по возрасту машины» [4. С. 74].
Высказывается мнение, что постулируемое законом Янте требование усреднения создает гнетущую, удушающую индивидуальность атмосферу, благоприятную для выращивания посредственностей. «Большинство скандинавов. осознают, что наш образ жизни не поощряет гениев, — утверждал датский политик социал-демократ Б. Андерсен (1929—2016). — Настаивая на равенстве, мы, возможно, "рубим головы людей высокого роста". Это кажется ценой, которую необходимо заплатить за то, что мы почти страстно желаем. — место под солнцем для рядовых людей, включая отстающих. Равенство воспринимается наиболее существенной частью нордического богатства. Мы должны говорить не о заурядности, а. о страсти к равенству. Но это мироощущение. — существенная часть нашего культурного наследия; оно в нашей крови» [11. P. 110—111].
Британский журналист Р. Хантфорд еще на рубеже 1970-х гг. отмечал, что шведские школы пренебрежительно относятся к личным достижениям, отдавая предпочтение групповому успеху. «Шведские школы нацелены на воспитание граждан, которые посвятят свои таланты служению коллективу. Официально признанные качества — это не острый ум или способности к учению, а желание сотрудничать и адаптироваться к группе. Соперничество отменено. Желание преуспеть считается нежелательным и асоциальным» [25. P. 216—217]12. По свидетельству одного датского программиста, в местном образовании господствует принцип «Тому, чему не может научиться каждый, не должен учиться никто» [20. P. 67]. Многие жалуются, что равенство и сходство поддерживаются любой ценой.
Таким образом, в Скандинавии господствует индивидуализм, отрицающий индивидуальность, — понятие индивидуализма отождествляется с положительно оцениваемыми независимостью, автономностью и свободой, тогда как индивидуальность ассоциируется с эгоизмом и самоутверждением за счет других.
11 Maersk, или A. P. Moeller-Maersk, является контролируемой через группу холдингов датской публичной судоходной компанией. В 2021 г. с доходами около 40 млрд долларов США она находилась на 214-м месте в списке Forbes.
12 Хантфорд рассказывает, что оказавшийся в Швеции учитель из СССР был поражен увиденным и пытался объяснить тамошним коллегам и ученикам, что соревнование — это нормально и полезно. Но вряд ли был понят.
Если шведы Л. Трэгорд и Х. Берргрен называют скандинавский индивидуализм «государственническим», «этатистским» [6; 14], то М. Гюлле-стад характеризовала его как «эгалитарный» [23]. По ее мнению, «равенство как sameness» (это английское слово можно перевести как «сходство, одинаковость») является центральной культурной идеей в скандинавском мировоззрении. Причем речь идет как о духовном, так и о физическом, материальном сходстве, — люди относительно «одинаковы во внешнем виде, одежде и манерах» [13. P. 452]13. «[Норвежская] эгалитарная традиция подразумевает не обязательно фактическое сходство, а способы приглушения различий в процессе общественных контактов. В личной жизни. [два] человека определяют себя похожими, если они доступны друг для друга. С другой стороны, недоступность — признак предполагаемого несходства. Социальные границы между классами и группами не исчезают, но становятся более нюансированными и более скрытыми посредством умеренного градуированного дистанцирования и отстраненности. Идея равенства как сходства не несовместима с. выраженным индивидуализмом. Норвежские мужчины и женщины являются индивидуалистами в том, что они независимы и самодостаточны. Таким образом индивидуализм и сходство (conformity) сочетаются. Хотя Норвегия (как и другие скандинавские страны) претерпевает масштабные социальные и культурные изменения, идеи равенства, определяемого как sameness, и индивидуализма как независимости, похоже, укрепляются», — писала Гюллестад [24. P. 85]. В тех же терминах понимание равенства как сходства описывает и шведский антрополог А. Даун [17].
* * *
В формировании тяги скандинавов к равенству социал-демократическая практика сыграла лишь второстепенную, подчиненную роль. Если не она была причиной, то что же?
Частичный ответ на этот вопрос можно найти в трудах видного французского антрополога и историка Э. Тодда, пишущего о глубокой укорененности и долгожительстве ценностей и культурных предпочтений. Сквозной идеей его работ является та, что мировоззрение, а значит, принципы поведения субъектов, закладывается в семье и транслируется через многие поколения [9; 36; 38]. Причем, хотя преобладающие типы семьи со временем могут меняться, в них еще долго продолжают жить и воспроизводиться ценности, уходящие своими корнями в далекие исторические эпохи. Ценности укореняются, входят в плоть и кровь народа, и хоть и трансформируются, но в течение очень длительных периодов.
Наиболее долго живущими Тодд признает именно семейные ценности, которые субъект усваивает с молоком матери. Типы семьи выделяются Тод-
13 Примерно об этом же применительно к Дании см. [4. С. 24].
дом прежде всего на основе двух критериев: отношений родителей с отпрысками и последних между собой (в счет идут только сыновья-братья, поскольку наследование идет преимущественно по мужской линии). По первому критерию разграничиваются «либеральные» семьи, где родители проживают совместно с потомством относительно недолго и потому не имеют над ним значительной власти, и «авторитарные», где, напротив, живут с ним долго и, естественно, таковой обладают.
По характеру наследования, выражающему в концентрированном виде сравнительные права сыновей-братьев, семьи распадаются на эгалитарные, где имущество делится в равных долях между ними, и на неэгалитарные, в которых оно отходит одному из сыновей (по принципу единонаследия). С помощью данных критериев таким образом разграничиваются четыре типа семьи: абсолютно14 нуклеарный, эгалитарно нуклеарный, корневой (родовой) и общинный. Последние два типа представляют собой разновидности расширенной, или сложной, семьи, конституирующей чертой которой является совместное проживание связанных узами родства нескольких супружеских пар — двух и более поколений.
Нуклеарную (или простую) семью составляет супружеская пара с детьми или без оных. В этой семье по достижении определенного возраста (18— 20 лет) отпрыски покидают отчий дом и отправляются в «самостоятельное плавание» по жизни. Дальнейшая опека или забота о них не подразумевается. В абсолютном типе нуклеарной семьи принцип наследования имущества жестко не задан, и распределение последнего производится свободно (чаще всего по завещанию). Родители вольны разделять свое наследство между детьми или даже вообще отказывать в нем. Таким образом, нуклеар-ную абсолютную семью отличают ценность свободы и некоторая неопределенность в вопросе отношения к равенству15.
Корневая (родовая) семья характеризуется тем, что в ней выделяется будущий единоличный наследник, который продолжает линию родовой преемственности, а остальные отпрыски (если таковые имеются) по достижении совершеннолетия уходят из дома, чтобы создать семью на стороне, или же остаются в отчем доме, пребывая холостыми. Корневой семье имманентны авторитаризм и представление о неравенстве: коль скоро сыновья-братья не равны в праве наследования, они неравноправны и в остальном. Подобное представление о неравенстве переносится на все общество в целом. В отличие от выходцев из нуклеарной семьи, членам расширенной, в том числе корневой, семьи присуще стремление строить свою жизнь в рамках иерархически выстроенной общности, каковая среди прочего предполагает заботу о «ближних».
14 «Термин абсолютный, — пишет Тодд, — говорит о максимальном индивидуализме этой семейной системы...» [37. Р. 31].
15 Этот тип семьи за некоторыми небольшими исключениями, как, например, Шотландия, доминирует во всем англосаксонском мире.
Общинная, или патриархальная, семья (по определению наиболее многочленная из всех) объединяет несколько поколений прямых родственников. Главой семьи является отец-патриарх, практикуется совместное проживание женатых сыновей с родителями, соблюдается равенство братьев в наследовании имущества. В ценностном отношении общинный тип семьи отличает ориентация на сильный авторитаризм (отражение авторитаризма патриарха) и стремление к равенству.
В Скандинавии бытовали три из перечисленных четырех типов семьи16. Нуклеарный абсолютный тип был распространен на территории Дании и на «традиционно "датском" по языку и духу» [37. Р. 41] юго-востоке Норвегии, корневой — в Швеции, большей части Норвегии и на юге Дании и Финляндии. Наконец, примыкающие к России районы Суоми представляли собой ареал распространения патриархальной, общинной семьи, численность которой могла доходить до 25—50 членов. Таким образом, в Дании и на юго-востоке Норвегии можно ожидать превалирование либеральных и неуравнительных, или нейтральных по отношению к уравнительным, ценностей и умонастроений. В Швеции же и на большей части территории Норвегии и Финляндии семья должна транслировать нелиберальные, т. е. авторитарные и неэгалитарные ценности, а на северо-востоке Финляндии — авторитарные и эгалитарные.
Крайности семейных типов были смягчены местным законодательством, которое последовательно продвигало уравнительное наследование имущества. Так, в Дании наследник семейного предприятия (фермы или фирмы), которым обычно назначается старший сын, после смерти отца обязан материально обеспечить мать и выделить часть наследства своим (возможным) братьям и сестрам. Такой же правопорядок установлен в Финляндии. В Швеции с 1845 г. установлено равенство прав претендентов на наследство; полностью лишить детей имущества невозможно: закон требует передать им по меньшей мере его половину.
Как же соотнести выводы Тодда об имманентно присущим разным типам семьи ценностям с наблюдаемым близким или единым менталитетом скандинавских народов? То, что современная семья практически повсеместно является преимущественно нуклеарной, по Тодду, не означает, что она обязательно усваивает соответствующую ментальность, — она должна воспроизводить идейный строй предков (он пишет даже о тысячелетней «памяти» поколений).
Но факт остается фактом: шведы, наиболее многочисленные среди скандинавов, более эгалитарны в экономических вопросах, чем им «положено» быть в качестве выходцев из корневых (родовых) семей. Если принять, что предложенная Тоддом гипотеза верна, то это может происходить в силу особого характера расселения, масштабной эмиграции и влияния соседей-датчан. Суровые природные условия жизни, возможно, не позволяли
16 Еще одна разновидность нуклеарной семьи — эгалитарная, которая отличается от абсолютно нуклеарной следованием правилу равного распределения наследства, в Скандинавии не наблюдалась.
полностью экономически отделить не наследующих основное имущество членов шведских семей.
Массовая эмиграция полуторавековой давности скорее всего обернулась отбытием в Новый Свет наиболее деятельных и неэгалитарно настроенных людей [27]. Наконец, могло сыграть свою роль близкое соседство (не говоря уже о пребывании в одном государстве) с Данией с ее абсолютно нуклеарной семьей и либеральной ориентацией17, породившее известное «смешение» культур. Ведь, как признавал Тодд, воссоздание системы ценностей происходит не только в семье, но и в контактах с окружением. Не в том ли все дело, что у шведов и норвежцев близкими соседями были относительно нейтрально настроенные к равенству датчане? Впрочем, свою решающую роль в формировании уравнительного настроя скандинавов мог сыграть деревенский строй жизни.
Литература
1. Брантмарк Н. Что такое лагом : Шведские рецепты счастливой жизни. М. : Манн, Иванов и Фербер, 2018.
2. Бут М. Почти идеальные люди: вся правда о жизни в «скандинавском раю». М. : Э, 2017.
3. Коэльо П. Подобно реке... . Харьков ; Белгород : Клуб семейного досуга, 2012.
4. Рассел Х. Хюгге, или Уютное счастье по-датски. М. : Эксмо. 2019.
5. Сидельникова М. Один как все // Вокруг света. 2013. №. 6.
6. Студенцов В. Б. Скандинавская модель: свет и тени // Свободная Мысль. 2019. № 4.
7. Таратонкина И. П. Оккупация Норвегии в романе Акселя Сандмусе «Былое — это сон» // Скандинавская филология. 2017. Т. 15. № 2.
8. Таратонкина И. П. Янта, ее закон, янтеизм // Иностранные языки: теория и методика преподавания : сборник статей / В. Я. Мыркин, Л. Ю. Щипицина (отв. ред. и сост.). Архангельск : Поморский университет, 2004.
9. Тодд Э. Куда мы идем: история развития человечества глазами антрополога. М. : Эксмо, 2021.
10. Эвердаль Г. Лагом : Шведские секреты жизни. М. : АСТ, 2018.
11. Andersen B. R. Rationality and Irrationality of the Nordic Welfare State // Daedalus. 1984. Vol. 113. № 1.
12. Arts W., Glissen J. Three Worlds of Welfare Capitalism or More? A State of the Art Report // Journal of European Social Policy. 2002. Vol. 12. № 2.
13. Avant G. R., Knutsen K. P. Understanding Cultural Differences: Janteloven and Social Conformity // ETC: A Review of General Semantics. 1993—1994. Vol. 50. № 4.
14. Berggren H., Tragardh L. Social Trust and Radical individualism. The Paradox at the Heart of Nordic Capitalism // The Nordic Way. Equality, Individuality and Social Trust. Stockholm : The Swedish Institute, 2012.
15. Capellen C., Dahlberg S. The Law of Jante and Generalized Trust // Acta Sociologica. 2018. Vol. 61. № 4.
16. Dahl H. F. Those Equal Folks // Daedalus. 1984. Vol. 113. № 1.
17. Daun A. Individualism and Collectivity among Swedes // Ethnos. 1991. Vol. 56. № 3—4.
17 Тодд отмечал, что в силу наличия в Дании сильных либеральных черт ее строй точнее может быть определен, как «либерализм с социал-демократическим фасадом» [37. Р. 409]. Датский исследователь У. Остергаард в свою очередь пишет о «либертарианской идеологии солидарности» и «анархистской партийно-политической системе» Дании [32. Р. 38, 39].
18. Dorfman J. Sorry Bernie Bros But Nordic Countries Are Not Socialist. — https://www.forbes.com/sites/ jeffreydorfman/2018/07/08/sorry-bernie-bros-but-nordic-countries-are-not-socialist/?sh (дата обращения: 18.10.2021).
19. Esping-Andersen G. The Three Worlds of Welfare Capitalism. Cambridge : Polity Press, 1990.
20. Gopal K. Janteloven, The Antipathy to Difference. Looking at Danish Ideas of Equality as Sameness // Cambridge Journal of Anthropology. 2004. Vol. 24. № 3.
21. GuillaumeJ.-C. La Loi deJante.—https://topmessages.topchretien.com/texte/la-loi-de-jante/ (дата обращения: 18.10.2021).
22. Gullestad M. Equality and Marital Love: The Norwegian Case as an Illustration of a General Western Dilemma // Social Analysis: The International Journal of Anthropology. 1986. № 19.
23. Gullestad M. The Scandinavian Version of Egalitarian Individualism // Ethnologia Scandinavica. 1991. Vol. 21.
24. Gullestad M. Small Facts and Large Issues: The Anthropology of Contemporary Scandinavian Society // Annual Review of Anthropology. 1989. Vol. 18.
25. Huntford R. The New Totalitarians. L. : Allen Lane. 1972.
26. Jones A. After I Lived in Norway, America Felt Backward. Here's Why // The Nation. 2016. Vol. 307. № 7.
27. Knudsen A. S. B. Those Who Stayed: Individualism, Self-Selection and Cultural Change during the Age of Mass Migration. Discussion Paper № 19-01 // Department of Economics. University of Copenhagen. 2019. — https://doi. org/10.2139/ssrn.3321790 (дата обращения: 18.10.2021).
28. Kuhnle S., Hort S. E. O. The Developmental Welfare State in Scandinavia: Lessons for the Developing World. UNRISD Social Policy and Development Paper № 17. Geneva : UN, 2004.
29. Minkov M., Kaasa A. A Test of the Revised Minkov-Hofstede Model of Culture: Mirror Images of Subjective and Objective Culture Across Nations and the 50 US States // Cross-Cultural Research. 2021. Vol. 55. № 2—3.
30. Nga Longva A. The Trouble with Difference: Gender, Ethnicity, and Norwegian Social Democracy / G. Brochmann (ed.). Multicultural Challenge // Comparative Social Research. Bingley : Emerald. 2003. Vol. 22.
31. Norberg J. Sweden's Lessons for America // Cato Policy Report. 2020. Vol. 42. № 1.
32. 0stergard U. The Danish Path of Modernity // Thesis Eleven: Critical Theory and Historical Sociology. 2004. Vol. 77. № 1.
33. Palamara D. R. Social Status in Norway and the Law of "Jante": An Analysis of ISSP Social Inequality Data // European Journal of Interdisciplinary Studies. 2016. Vol. 8. № 1.
34. Scott M. Signs of Cracks in the Law of Jante. 2013. 18.12. — https://www.bits.blogs.nytimes. com/2013/12/18/signs-of-cracks-in-the-law-of-jante/ (дата обращения: 18.10.2021).
35. Sommestad L. Human Reproduction and the Rise of Welfare States: An Economic-Demographic Approach to Welfare State Formation in the United States and Sweden // Scandinavian Economic History Review. 1998. Vol. 46. № 2.
36. Todd E. Lineages of Modernity: A History of Humanity from the Stone Age to Homo Americanus. Cambridge : Polity, 2019.
37. Todd E. L'Invention de l'Europe. P. : Editions du Seuils, 1990.
38. Todd E. Ou en Sommes Nous? L'une Esquisse de l'Histoire Humaine. P. : Editions du Seuls, 2017.
39. Triandis H. C. Individualism and Collectivism. Boulder (CO) : Westview, 1995.
40. Trotter S. R. Breaking The Law of Jante // Myth and Nation. 2015. № 23. — https://www.gla.ac.uk/research/ az/esharp/issues/23spring2015-mythandnation/ (дата обращения: 18.10. 2021). ♦
