CC BY
190
Всеобщая история
В.С. Калмыков
Третья Македонская война 171-168 гг. до н.э. как завершающий этап борьбы Рима и Македонии за Элладу
В статье рассматриваются причины Третьей Македонской войны Римской державы с Македонией, дипломатическая подготовка этой войны, роль македонского царя Персея в конфликте. Определяются причины поражения Македонии: ряд ошибок македонского царя в дипломатической борьбе, приведших к его политической изоляции, неготовность Персея использовать социальное недовольство в антиримской борьбе и его неправильные решения в решающей битве при Пидне.
Ключевые слова: битва при Пидне, Македония, Персей Македонский, Римская республика, эллинизм.
В 179 г. до н.э. умер царь Македонии Филипп V и с его смертью закончилась целая эпоха в истории эллинистических государств. М.Б. Елисеев считает, что македонский царь готовился к решающей схватке с Римом и хотел натравить на римлян племя бастарнов, чтобы они вторглись в Северную Италию, а в это время македоняне развернули бы наступление в Элладе [4, с. 382]. Насколько этот план был выполнимым, сказать сложно. Рискованный и авантюрный, он мог быть реализован только под руководством самого Филиппа V, но возможность его осуществления все равно вызывает вопросы. Наследником македонского царя стал его старший сын Персей, отказавшийся от плана своего отца. Отношение современных исследователей к Персею негативное, например, Т.А. Бобровникова считает, что «Персей был неудачный царь, пожалуй, самый неудачный, какого знала Македония» [3, с. 132]. Такая характеристика отчасти верна, однако она дается из-за поражения
J
fz
о. Македонии в войне с Римом. Одновременно отмечается, что Персей t провел кассацию долгов, политическую амнистию и «обворожил» элли-сс нов [3, с. 132]. Получается противоречивый портрет. Л Следует отметить, что именно Персея готовили к наследованию вла-8 сти и он сопровождал своего отца Филиппа V во всех походах. Положе-m ние Македонии в это время было сложным. Как отмечает А.С. Шофман, в результате поражения во Второй Македонской войне сильно пострадала экономика Македонии, а в среде македонской знати появилась оппозиция, настроенная проримски [11]. Она поддерживала младшего царевича Деметрия, являющегося римским ставленником. В.И. Токмаков пишет, что «Деметрий реально служил игрушкой в интригах римлян, выполняя все их указания» [10, с. 267]. Поэтому, как считает Елисеев, решение этой проблемы могло быть только силовым, и Филипп V приказал убить своего младшего сына [4, с. 388].
Однако этот шаг негативно отразился на внешнеполитическом образе Македонии, а также не мог полностью уничтожить проримскую партию в среде македонской знати. Из этого следует, что Персей получил царскую власть в тяжелый исторический период. Помимо внутренних проблем, Персею досталась в наследство подготовка к войне с Римом и сами сложные римско-македонские отношения. Надо сказать, что римляне жестко противодействовали попыткам Филиппа V вести независимую внешнюю политику [1, с. 267]. Как считает В.И. Токмаков, «ослабленная, но не сломленная Македония дамокловым мечом нависала над позициями Рима в Греции» [10, с. 266].
Возникает вопрос, а могла ли Македония избежать дипломатического и военного конфликта с Римом? На этот вопрос лучше всего отвечают такие античные историки, как Аппиан, Тит Ливий и Полибий. По свидетельству Аппиана, «римляне относились подозрительно к быстро усилившемуся Персею; особенно их раздражала дружба и близость к нему эллинов, которым внушили ненависть к римлянам римские военачальники» [2, с. 230-231]. Несомненно, в Элладе уже сформировалась антиримская партия, которая была возмущена бесцеремонным вмешательством римлян во внутренние дела эллинов. Своим естественным союзником эта партия считала македонского царя. Также римские послы к племени бастарнов, проезжавшие Македонию, «сообщили, что они видели сильно укрепленную Македонию, хорошее снаряжение армии и обученную молодежь» [Там же]. Все это, естественно, насторожило римлян, которые понимали, что их положение в Элладе еще не прочно. Как пишет В.И. Токмаков, грубое вмешательство римских политиков в греческие дела вызвало недовольство даже в Ахейском союзе, наиболее верном римском союзнике [10, с. 268].
31
■О -о т
Следует отметить, что римское влияние в Элладе еще не было все- ¡2 5 & общим и находилось в неустойчивом равновесии, поколебать его могла ^ 2 г-с любая внешнеполитическая неудача римлян. Македония в политиче- 'о з ° ском плане представляла собой альтернативу римской гегемонии и по- § ^
О
этому была наиболее опасна. Особенно настораживала римский Сенат ^ е^ внешняя политика Персея, который не ограничился Фракией и Элла- ^ дой. Как пишет Тит Ливий, «в июньские ноны из Африки вернулись о послы, которые, посетив сначала царя Масиниссу, побывали и в Карфагене... Они утверждали, что туда от царя Персея явились послы, и ночью в храме Эскулапа были приняты тамошним сенатом» [9, с. 414]. Учитывая римскую ненависть и подозрительность к Карфагену, любые отношения с ним воспринимались римским Сенатом как враждебные по отношению к Риму. Из этого понятно, что самостоятельные внешнеполитические шаги царя Персея вызывали раздражение у римских политиков.
Царь Македонии путем династических браков укрепил связи с державой Селевкидов и Вифинией и изгнал фракийского царька Абруполиса, бывшего союзником Рима [11]. Также Персей, «выступив с войском, полностью подчинил своей власти племя долопов, которые не все повиновались ему и предпочитали в сомнительных случаях советоваться с римлянами» [9, с. 414]. Практически, македонский царь обеспечивал защиту границ Македонии, устраняя ее потенциальных противников. Можно сказать, что при такой внешней политике столкновение с Римом становилось неизбежным.
Надо отметить и тот факт, что победы римлян над Ганнибалом и эллинистическими царями привели к укреплению гордыни римского народа. Как справедливо отмечает В.И. Кащеев, римское общество поверило в цивилизаторскую миссию Рима [5, с. 141].
Как же относился Персей к перспективе войны с Римской державой? Бобровникова считает, что царь Македонии не понимал римлян, «он думал, что повоюет с ними немного, а потом принудит к уступкам» [3, с. 133]. Однако в этом Персей был совершенно не оригинален, большинство эллинистических политиков недооценивали силу Рима и не собирались вести с ним войну на уничтожение. Исключением можно считать Ганнибала. Поэтому понятна нерешительность Персея и его попытка играть с римлянами по правилам эллинистической дипломатии. В этом плане многое зависело от политической позиции полисов Эллады и, особенно, от Ахейского союза. Однако римская дипломатия имела здесь несомненный успех. Политики Ахейского союза, такие, как Калликрат, видели «спасение собственного народа в нерушимости договора с римлянами» [9, с. 414]. Именно Калликрат призвал отказаться
о. от любых контактов с царем Македонии и закрыть границы [9, с. 414]. и Шофман считает, что страх перед Римом удержал Ахейский союз к от поддержки Македонии [11]. Павсаний отмечает, что политики Ахей-Л ского союза «предвидели и то, что вместо Филиппа и македонян явятся § римляне и станут владыками Эллады» [6, с. 130]. Правда, это было написано во II в. и является уже переосмыслением произошедших событий. На самом деле, положение в Элладе было не столь однозначным. Тит Ливий откровенно пишет, что в Элладе «привыкли к величию и славе македонских царей» [9, с. 423]. Этот факт давал македонскому царю определенное преимущество в дипломатической борьбе. Персей развил бурную дипломатическую деятельность, стараясь привлечь на свою сторону полисы Эллады. По сообщению Тита Ливия, «Персей, увлеченный мыслями о войне, задуманной еще при жизни отца, рассылал посольства не только ко всем племенам, но и ко всем городам Греции, стараясь привлечь их на свою сторону» [Там же, с. 422].
Все это лишний раз доказывает, что войны с Римом Македония избежать не могла, поскольку обе стороны конфликта стремились и готовились к ней. Каковы же были цели этой войны? Что касается Рима, то, как считает Шофман, его целью было окончательное сокрушение Македонии, которая мешала римлянам укрепиться на Балканах [11]. Цели Персея определить труднее, во всяком случае, он не собирался вести с Римом войну на уничтожение, а, скорее всего, пытался разграничить сферы политического влияния. Это была его основная ошибка. Как отмечает Бобровникова, «тот, кто рискнул [участвовать] в единоборстве с Римом, должен был идти до конца» [3, с. 133]. В оправдание Персея можно сказать, что лишь Ганнибал понял сущность Римского государства и вел с ним войну на уничтожение. Для объявления войны требовался только повод, и римляне его получили от царя Пергама Эвмена. Во время его визита в Рим он был принят с огромным почетом в Сенате, где «объяснил причину своего появления в Риме, во-первых, желанием увидеть богов и людей, во-вторых, стремлением лично убедить сенат, чтобы тот упредил намерения Персея» [9, с. 426-427]. Однако этих обвинений было явно недостаточно, и царь Македонии оказался также повинен в том, что «он всегда враждебно относился к римлянам, что он умертвил брата, имевшего связи с ними» [2, с. 231]. Как уже отмечалось, приказ на убийство царевича Деметрия был отдан самим Филиппом V, но римская пропаганда упорно обвиняла в этом самого Персея, сделав этот факт основным для дискредитации своего врага. Также Эвмен «советовал сенату остерегаться молодого врага, столь прославленного и столь близкого их соседа» [Там же].
о" -о т
Интересна характеристика македонского царя, данная ему царем Пер-
гама: «Он полон здоровья и сил и, благодаря долгому военному навыку, ^ §
С\о - о
детства сопровождая отца по воинским лагерям, он привык о сражаться не только с соседями, но даже с римлянами» [9, с. 427]. Одна- § ^ ко все это были слабые причины для объявления войны. Нужны были ^ ^ более веские доказательства враждебности Персея, и они прозвучали > на заседании Сената. Из речи Эвмена следовало, что македонский царь о «пошел войной на Долопию, вторгся с войском в Фессалию и Дориду» [Там же, с. 428]. Но главным было то, что «Персей, не довольствуясь Македонским царством, одни государства подчиняет силой оружия, другие, не уступающие насилию, улавливает милостью и лаской» [Там же]. Данная политика царя была уже серьезной причиной войны. Македония, расширяя свое политическое влияние на Балканах, реально угрожала интересам Римской республики в Элладе. Допустить такое развитие событий римляне не могли, к тому же, как сообщает Тит Ливий, «множество людей сочувствовали» Персею, а не царю Пергама Эвмену [9, с. 422].
Можно отметить, что политическая обстановка в Элладе была неустойчивой, и поддержка основной массы населения оказалась на стороне Македонии, а не Рима. Что касается действий самого царя Македонии, то он имел информацию о визите царя Пергама в Рим и о его речи в Сенате. Он отправил свое посольство в Рим во главе с Гарпа-лом, который заявил сенаторам, «что царь желает и добивается, чтобы его оправданием верили, ибо он не сделал ничего враждебного Риму» [Там же, с. 429]. Зачем Персей отправил посольство в Рим? Ведь Сенат уже был настроен против Македонии. Скорее всего, это была разведка под прикрытием дипломатической миссии. Это подтверждает и Тит Ливий, который пишет о том, что после возвращения из Рима глава македонского посольства сообщил Персею, «что пока римляне к войне еще не готовятся, но так враждебно настроены, что не замедлят ее начать» [Там же]. Что касается римского Сената, то, по сообщению Аппиана, выслушав македонских послов и «ничего не ответив им открыто», сенаторы решили объявить войну [2, с. 233]. Создается впечатление, что стороны конфликта вели подготовку к войне, одновременно маскируя свои намерения.
Окончательно на решение римлян начать войну повлияла почти детективная история о покушении на царя Пергама Эвмена во время его паломничества в Дельфы. Тит Ливий прямо обвиняет в подготовке этого покушения Персея, называя его заказчиком. Также в это время из Эллады вернулся римский посол Гай Валерий, привезший доказательства
о. причастности царя Македонии к покушению [9, с. 430-431]. Был ли 5 Персей причастен к попытке политического убийства, сказать сложно. к В данную эпоху это было совершенно нормально, а царь Пергама являл-Л ся врагом Македонии и союзником Рима, так что его устранение было 8 в интересах Персея. Неудавшееся покушение, однако, дало римлянам В прекрасный повод для объявления войны Македонии. Македонский царь был представлен общественности как коварный убийца, который «не только готовит честную войну, приличную царским замыслам, но и пользуется всеми тайными средствами злодеев и отравителей» [Там же].
Надо отметить тот факт, что в плане пропаганды македонский царь полностью проиграл римлянам. Римские дипломаты вели переговоры с царем Каппадокии Ариаратом и вождями фракийских племен. Также в Рим вернулись послы из Македонии, доложившие Сенату, что они увидели напряженную подготовку Персея к войне. Это «еще более ожесточило и без того враждебно настроенный по отношению к Персею сенат» [9, с. 435]. Ясно, что Персей не испытывал иллюзий относительно римско-македонских отношений и готовился к войне. Однако возникает вопрос, к какому типу войны готовилась Македония? На него может ответить реакция македонского царя на речи римских послов: «Царь же сначала разгневался и ответил на эти требования резко, укоряя римлян за алчность и гордость; жаловался, что одни послы за другими являются к нему, чтобы надзирать за его речами и поступками» [Там же, с. 436]. Персей требовал уважительного отношения к себе как к суверенному правителю и не собирался становиться вассалом Рима. Также он заявил римским послам, что расторгает старый договор, заключенный Филиппом V, а для нового договора «нужно согласовать условия» [Там же]. Персей желал заключить с Римом новый мирный или союзный договор на выгодных для обеих сторон условиях. Поэтому македонский царь готовился к войне с ограниченными целями. Проблема заключалась в том, что римляне, как считает В.И. Токмаков, не воспринимали македонян и эллинов как равных [10, с. 253]. Это приводило вождей Эллады к непониманию римской политики, ее целей и задач. Из-за своей склонности к переговорам Персей постепенно упустил дипломатическую инициативу и лишился потенциальных союзников.
Римские послы посетили Пергамское царство, Египет и державу Селевкидов, сколачивая союз против Македонии. По сообщению Тита Ливия, во всех этих государствах были и послы Македонии, склоняя их царей к союзу против римлян, «но все они сохранили достойную верность Риму» [9, с. 437]. А что же потенциальные союзники Македонии, и какова была их позиция? Царь Вифинии Прусий решил держаться в стороне от конфликта и примкнуть к победителю. Царь Антиох IV
о" -о т
Эпифан мечтал о захвате Египта и считал, что, пока римляне будут заня- ¡2 5 ^ ты войной с Македонией, он легко осуществит свой план. И только фра- ^ 2 к-кийский царь Котис «тайно держал сторону македонян» [9, с. 439]. Фак- 'о з ° тически, Македония оказалась в политической изоляции, хотя основная § ^
О
часть населения Эллады сочувствовала Персею. Этот факт отметил ^ е^ Тит Ливий: «А у свободных племен и народов повсеместно большин- ^ ство простого народа, как водится, сочувствовало худшему делу и скло- о нялось на сторону царя и македонян» [Там же].
Персей мог бы воспользоваться этими настроениями, но для этого надо было использовать социальное недовольство и стать лидером простонародья во всей Элладе. Пойти на такой шаг македонский царь не мог. Полибий пишет, что после переговоров с римлянами Персей обратился ко всем городам Эллады, пытаясь доказать правоту своей политики и оправдаться от римских обвинений [8, с. 13]. Однако римские дипломаты действовали более успешно, они посетили Эпир, Этолию и Фессалию. Беотийцам они выразили недовольство за союз, заключенный с Персеем [9, с. 445]. Действия царя Македонии вызывают недоумение, поскольку он решился на еще один раунд переговоров с римским легатом Квинтом Марцием, хотя македонские послы не смогли защитить Персея в римском Сенате и им было приказано покинуть Италию в течении 30 дней [8, с. 14]. Может быть, Персей рассчитывал оттянуть войну? Это лишний раз говорит о его нерешительности. На встрече римский легат повторил все обвинения против царя Македонии, которые заключались в том, что Персей готовил покушение на царя Пергама Эвмена, изгнал фракийского царька Абруполиса из его владений, а также заключил тайный союз с беотийцами. Царь пытался оправдаться, указывая на тот факт, что Абруполис совершал набеги на территорию Македонии, а с беотийцами был заключен дружественный союз и Македония имеет право заключать союзы [9, с. 449].
Получается, что стороны разговаривали на разных языках, не понимая друг друга. Римляне требовали полного подчинения, а Персей пытался доказать им, что он является правителем суверенного государства. Далее македонский царь совершил стратегическую ошибку, согласившись на предложение Квинта Марция о перемирии. Как откровенно пишет Тит Ливий, «Марций желал этого и, затевая переговоры, только этого и добивался» [Там же]. Это было сделано для того, чтобы Персей, который был полностью готов к войне, не использовал своего преимущества. Македонский царь уступил стратегическую инициативу римлянам.
В это время римские легаты посетили Беотию и сумели внести раскол в ряды македонских союзников. «Марций и Атилий с удовольствием выслушали фиванцев и посоветовали как им, так и другим городам,
о. каждому от себя отправить в Рим послов для возобновления дружбы» 5 [9, с. 450]. Полибий, бывший современником событий, с горечью писал: к «Итак, беотийский народ, долгое время живший общим союзным еди-Л ным устройством... в последнее время поспешно и необдуманно стал 8 на сторону Персея и теперь распался и раздробился на отдельные горо-т да в беспричинном ребяческом страхе перед римлянами» [8, с. 12]. Это подтверждает и Тит Ливий, писавший о том, что римские послы, «развалив Беотийский союз, к чему они главным образом и стремились, и вызвав в Халкиду Сервия Корнелия. отправились в Пелопонесс» [9, с. 450].
Фактически, используя перемирие как прикрытие, римляне проводили подрывную работу среди македонских союзников и перегруппировывали свои войска. Цена ошибки Персея очень высока, он мог бы нанести римлянам сокрушительный удар, используя их неготовность к войне, что привело бы к укреплению позиций Македонии в Элладе. Потеряв стратегическую инициативу, македонский царь мог вести только оборонительную войну, оказавшись также и в политической изоляции. Интересен тот факт, что сами римляне прекрасно понимали, что Персей совершил политическую ошибку. Как сообщает Тит Ливий, «Марций и Атилий по возвращению в Рим, докладывая на Капитолии о своем посольстве, главным образом хвастались тем, что обманули царя перемирием и надеждой на мир» [Там же, с. 452].
Каковы же были силы противоборствующих сторон? В.В. Андерсен и И.Ю. Шауб считают, что под командованием консула Публия Лициния Красса находилось 27 тыс. воинов, из них два легиона римлян и два легиона союзников по 6 тыс. пехоты и 300 всадников [1, с. 268]. Тит Ливий дает несколько другие цифры, он пишет, что римляне очень серьезно готовились к войне и набрали 16 тыс. пехоты и 800 всадников римских граждан, а также 15 тыс. пехоты и 1200 всадников от латинских союзников. Также у римлян были боевые слоны, присланные нуми-дийским царем Масиниссой [9, с. 440-443]. Что касается македонской армии, то, как считает Д.М. Шкрабо, ее численность достигала в 171 г. до н.э. 39 тыс. пехоты и 4 тыс. конницы [12, с. 11]. Тит Ливий сообщает, что вся армия Македонии насчитывала 43 тыс. воинов, отмечая наличие в ней 3 тыс. македонских и 1 тыс. фракийских всадников, приведенных царем Котисом [9, с. 455-456]. Также римский историк обращает внимание на то, что Персей заготовил хлеб на десять лет и «запасся жалованьем - тоже на десять лет - не только для македонской армии, но и для десяти тысяч наемников» [Там же, с. 427-428].
Создается впечатление, что Македония была готова к затяжной войне. Однако Шофман указывает, что хорошая подготовка Македонии
о" -о т
является иллюзией [11]. На этот вопрос нет однозначного ответа, можно ¡25 & сказать, что Македония восстановила свою армию после поражения ^ 2 кв 197 г. до н.э. при Киноскефалах, а римская тактика на поле боя была оз ° хорошо известна македонским командирам. Проблема была в полити- § ^
О
ческой изоляции Македонии, а также в том, что римляне имели больше ^ е^ ресурсов для затяжной войны. Македонский царь должен был стремить- ^ ся к блицкригу, поскольку поражение римлян могло изменить политиче- о скую обстановку в Элладе. На военном совете, собранном Персеем для обсуждения планов войны с Римом, позиции македонской знати разделились на две части. «Проримская» партия считала, что «ради мира царь должен подчиниться любым условиям. Лишь бы осталась бесспорной его власть над Македонией» [9, с. 454]. Фактически, эта капитулянтская позиция превращала Македонию в римского вассала. Именно эта часть македонской знати поддерживала царевича Деметрия и была агентами влияния Рима. «Патриотическое» крыло македонской аристократии справедливо указывало царю на то, что «стоит царю уступить хоть немного. и тогда шаг за шагом придется отдать все царство» [Там же]. Эти люди прекрасно понимали, что Македонию ждет судьба Карфагена и надо бороться с римской экспансией, пока есть такая возможность. В перспективе они считали, что можно выгнать римлян из Греции [9, с. 455].
В стратегическом плане речь шла о восстановлении гегемонии Македонии над Элладой. Однако возникает вопрос о том, хватило бы у Македонии ресурсов на выполнение этой политической задачи? Военная кампания 171 г. до н.э. началась с вторжения римлян и македонян в Фессалию. Персей стремился защитить горные проходы, которые открывали путь в македонские земли, и ему это частично удалось. Враждующие армии встретились у фессалийского г. Лариса, на берегу р. Пеней, где римляне разбили лагерь. Тит Ливий отмечает, что к римлянам присоединился царь Пергама Эвмен, который привел 4 тыс. пехотинцев и 1 тыс. всадников, однако особенно ценным для римлян было прибытие 300 фессалийских всадников [Там же, с. 459]. Лагерь македонского царя располагался у м. Сикурий, и военный совет считал, что надо «немедленно двинуться на лагерь врага, не давая ему времени на размышление» [Там же, с. 459-460]. Надо отдать должное македонским командирам, они сумели совершить быстрый марш и застигнуть римлян врасплох [Там же]. Но попытки македонян выманить римлян из лагеря не удавались, и тогда Персей решил перенести свой лагерь ближе к римскому, что ему блестяще удалось сделать. По сообщению Тита Ливия, римляне опять были застигнуты врасплох этим маневром [9, с. 461]. Создается впечатление плохой подготовки римских офицеров или их излишней самоуверенности.
о. Сражение при Ларисе стоит рассмотреть подробно, поскольку оно £ дает представление о военном деле и боевом духе противоборствую-к щих сторон. Как пишет Тит Ливий, «на расстоянии полумили от вала Л Персей выстроил своих людей у подножия холма, который называется 8 Каллиник. На левом крыле стал царь Котис, во главе всех своих сопле-т менников; между рядами конников поставлены были разделявшие их легкие пехотинцы. На правом крыле располагалась македонская конница и вперемешку с ее турмами критяне. Сразу за обоими флангами стояли царские всадники и пестрые отряды отборных войск из разных народов. В центре строя находился царь, окруженный так называемой агемой и священными алами всадников. Перед собой он поместил пращников и стрелков. В таком порядке стояло царское войско» [9, с. 461]. Обращает на себя внимание отсутствие знаменитой македонской фаланги, что говорит о стремлении вести маневренный бой. Что касается римлян, то «консул построил пехоту внутри лагеря, а конных и легковооруженных выдвинул наружу - они выстроились перед валом» [Там же]. Почему-то римский командующий решил не использовать в сражении тяжелую пехоту, скорее всего, для этого не подходила местность. На правом фланге у римлян стояла италийская конница и застрельщики, ими командовал брат консула, на левом фланге располагались греческие союзники Рима, а центр строя был занят отборными всадниками. Также за левым флангом римлян находился отборный отряд фессалийской конницы, а ближе к лагерному валу построились отряды царя Пергама Эвмена [Там же]. Можно отметить, что значительную часть римской армии составляли контингенты союзников Рима.
Персей начал сражение с обстрела войск противника лучниками и пращниками, а потом «фракийцы, словно дикие звери, долго томившиеся в клетках, с такой яростью и с таким громким воплем набросились на правое крыло, где стояла конница италийцев, что это племя, бесстрашное по природе и закаленное в битвах, пришло в смятение» [Там же]. Фракийцы смяли правый фланг римской армии, а далее Персей нанес удар по ее центру и «при первом же натиске обратил греков вспять» [Там же, с. 462]. Получается, что македонский царь нанес одновременно удар во фланг и центр, добившись полного успеха. Положение спасли фессалийские всадники, которые отходили в полном порядке и прикрыли бегство основных частей до самого лагеря. Из этого следует, что первая линия римской армии была полностью смята и отступила в беспорядке.
Эта победа получила огромный политический резонанс. Как отмечает Полибий, «когда по Элладе разнеслась весть о победе македонской конницы над римскою, сочувствие народов Персею, до того времени
большею частью скрываемое, прорвалось наружу ярким пламенем»
о" -О т
т ^ о:
к и 2 и з
[8, с. 16]. Этим моментом можно было воспользоваться и, добив рим- ^ 2 г-с скую армию, стать лидером антиримской коалиции в Элладе. Мораль- оз ° ное состояние римской армии было крайне тяжелое, римские солдаты § ^
_ о
«не только пришли в уныние, проигравши битву, но и со страхом ждали, ^ ^ не нападет ли неприятель внезапно на лагерь» [9, с. 462]. ^
Однако македонский царь не воспользовался такой возможностью, о совершив тяжелейшую ошибку: верх взяла самоуверенность, и Персей заявил своим воинам, «что исход войны предрешен» [Там же, с. 463]. Надежды македонского царя на почетный мир, который он надеялся заключить по примеру своего отца Филиппа V, были иллюзорны, поскольку римский консул ушел от прямого ответа македонским послам, передав, что вопрос о мире должен решаться в Сенате [Там же, с. 464]. Война превратилась в затяжной конфликт, выиграть который Македония не могла. Военная кампания в 170-169 гг. до н.э. шла очень вяло, однако римлянам удалось лишить Македонию союза с фракийским царем Котисом, натравив на его владения враждебные племена фракийцев [11].
Затяжная война беспокоила римских союзников, например, послы Родоса жаловались сенаторам на упадок торговли из-за войны с Македонией [9, с. 496]. Это тревожило Сенат, поэтому в 168 г. до н.э. консул Луций Эмилий Павел получил в свое распоряжение около 53 800 воинов, что обеспечило ему превосходство над македонской армией [12, с. 12]. Решающее сражение произошло 22 июня 168 г. до н.э. возле г. Пидна. Оно подробно описано в исследовании Д. Шкрабо [12], однако следует отметить несколько моментов. По сообщению Тита Ливия, в этот день произошло лунное затмение. Войсковой трибун Гай Сульпиций Галл успокоил воинов, сказав: «дело естественное, закономерное и своевременное» [9, с. 514]. Это говорит о том, что римский консул заботился о моральном состоянии своих воинов. Что касается македонян, то они «усмотрели в случившемся знак недобрый, предвестье падения царства и погибели народа» [Там же].
Персей не смог поддержать моральный дух своих воинов, что, несомненно, явилось крупной ошибкой. Во время сражения он поставил на левом фланге своей армии 10 тыс. наемников, против которых римляне успешно использовали боевых слонов, поскольку фракийцы не имели опыта борьбы с ними. Именно поэтому, как считает Д. Шкрабо, римляне разгромили левый фланг македонской армии, после чего окружили и разгромили фалангу [12, с. 15-16]. Не до конца ясна роль самого македонского царя, командовавшего правым флангом. Он, по сообщению Плутарха, «в первый час битвы оробел и ускакал в город - якобы
о. для того, чтобы совершить жертвоприношение Гераклу» [7, с. 283]. 5 По-видимому, Плутарх не очень доверял этой информации и добавил, к ссылаясь на историка Посидония, что Персей сначала принял участие Л в битве, но, получив легкую рану, покинул поле боя [Там же]. Шкрабо 8 считает, что Персей надеялся на победу правого фланга, на атаку фалан-В ги, подкрепленную наступлением конницы и царской гвардии во главе с самим царем. Однако во время атаки римской пехоты македонскими всадниками Персей как раз и был легко ранен, после чего покинул поле боя [12, с. 16].
Несомненно, именно ошибки македонского царя, а не превосходство римской тактики, привели к сокрушительному поражению македонской армии. Потери македонян были ужасающими. Плутарх называет цифру в 20 тысяч убитых [7, с. 284]. Д. Шкрабо, опираясь на данные Тита Ливия, считает, что македонская армия потеряла 20 тысяч убитыми, 5 тысяч воинов попало в плен и 6 тысяч укрепились в Пидне [12, с. 9]. Практически армия Македонии перестала существовать. Что касается самого Персея, то он укрылся в храме на Самофракии, но его обманом выманили римляне, и он попал в руки Гнея Октавия, командующего римским флотом [10, с. 275]. Сама же Македония была разделена римлянами на четыре области, вассально зависимые от Рима [1, с. 273].
Можно ли было избежать такого конца войны? Несомненно, если бы Персей не допустил ряд грубых политических и военных ошибок. Однако далее Македонию ждало соперничество с Римом за влияние в Элладе, которое, скорее всего, Македония бы проиграла из-за нехватки ресурсов и непостоянства эллинистических царей и политиков полисов Эллады. В оправдание действий Персея следует сказать, что он был типичным эллинистическим монархом, привыкшим к борьбе с эллинскими полисами или фракийскими племенами. Римская держава представляла собой противника совершенно другой весовой категории, который требовал полного напряжения всех военных и политических сил. Персей оказался неспособен к противоборству с таким противником. Как пишет В.И. Токмаков, противоречия среди эллинистических государств были выше их инстинкта самосохранения [10, с. 277]. Это привело бы в дальнейшем к новым войнам с Римом и постепенному захвату им эллинистических государств.
Библиографический список
1. Андерсен В.В., Шауб И.Ю. Македонцы в бою. М., 2008.
2. Аппиан Александрийский. Римская история. М., 2002.
3. Бобровникова Т.А. Встреча двух миров. Эллада и Рим глазами великого современника. М., 2012.
■О -о т
4. Елисеев М.Б. Римско-македонские войны. Легион против фаланги. М., ^ 5 &
2016. ш! к-
5. Кащеев В.И. Эллинистический мир и Рим: война, мир и дипломатия. М., о ^о 1993. °
6. Павсаний. Описание Эллады. Т. 2. СПб., 1996. ч Ёв
7. Плутарх. Сравнительные жизнеописания. Т. 1. М., 1994. ^ ж
8. Полибий. Всеобщая история. Т. 3. СПб., 1995. ^
9. Тит Ливий. История Рима от основания Города. Т. 3. М., 1993. 0
10. Токмаков В.И. Рим и Македония в споре за Элладу: варвары покоряют гре- ^ ков. Античная цивилизация и варвары. М., 2006.
11. Шофман А.С. История античной Македонии. Ч. 2. Казань, 1963.
12. Шкрабо Д.[М.] Битва при Пидне // Воин. 2004. № 17. С. 6-19.
Б.У. Китинов
Эмир Ноуруз и распространение ислама у ойратов в Персии
В настоящей статье автор изучает отдельные стороны истории распространения ислама среди ойратов в иль-ханской Персии. Одним из видных ойратов, принявших ислам, был Ноуруз - сын Аргун-аки, буддиста, известного правителя Хорасана при ранних иль-ханах. Именно Ноуруз убедил нового иль-хана Газана принять ислам и запретить иные религии, в частности, буддизм, преобладавшие при дворе этих монгольских правителей Персии. Сам Ноуруз стал мусульманином по политическим причинам. Эти же причины, а также экономические, социальные и др., стали основанием для принятия ислама многими ойратами Персии и Ближнего Востока во второй половине XIII - первой половине XIV вв. Исламизация ойратов привела к потере ими своей идентичности с последующей ассимиляцией мусульманским окружением.
Ключевые слова: ойраты, исламизация ойратов, идентичность ойратов, иль-ханы, Ноуруз.
Монгольские завоевания сыграли, вероятно, важнейшую роль в истории религий. Благодаря монголам, была трансформирована не только религиозная карта Евразии и соседних регионов, но также произошли
