CC BY
33
УДК 372.881.1
Д. А. Демина
кандидат педагогических наук, зав. кафедрой лингвистики и профессиональной коммуникации в области теологии, МГЛУ; e-maiL: dasha_k@maiL.ru
ТРЕХМЕРНОСТЬ ЯЗЫКА В ЛИНГВОДИДАКТИКЕ
Автор статьи показывает, что язык может рассматриваться в пространственных категориях с применением к нему свойств пространства, и что данный факт может найти свое применение в учебном процессе.
Ключевые слова: методика преподавания иностранных языков; трехмерность языка; трехмерность ментальных структур; лингводидактика.
D. A. Demina
PhD (Pedagogics), Head of Department of Linguistics
and Professional Communication in the Sphere of Theology, MSLU;
e-mail : dasha_k@mail.ru
THREE-DIMENSIONALITY OF LANGUAGE IN LINGUODIDACTICS
The author demonstrates that language can be analyzed in categories of spаce and the properties of space can be appLied to Language, this fact can be appLied in educationaL process.
Key words: methods of teaching foreign languages; three dimensionality of language; three-dimensionality of mental structures; linguodidactics.
Пространство является формой существования, упорядочения мира, к его свойствам относится трехмерность / объемность. Исходя из этого мы выдвинули гипотезу, что свойство трехмерности пространства (точнее, 3+1, учитывая временное измерение) не только находит свое отражение в концептуальной и языковой картинах мира, но влияет на структуру языка. Мышление «дано нам прежде всего в языке <...> Но и язык, с другой стороны, существует только в неразрывной связи с мышлением» [Щедровицкий 1957, с. 58]. «Человек устроен так, что знание неотделимо от языка. Приобретая представление о внешнем мире ... детализируя и развивая свою картину мира . человек одновременно овладевает языком . развивает свою языковую способность, или компетенцию» [Караулов 2004а, с. 200].
Наше предположение опирается на некоторые исследования последних лет, в которых язык всё чаще рассматривается как пространство, к нему применяются свойства пространства.
Так, Ю. С. Степанов предлагает рассматривать язык в виде пространства или объема, в котором люди формируют свои идеи [Степанов 1985]. Н. И. Формановская выделяет прагматическое пространство языка: «Как известно, в процессе общения с помощью языка на первый план выступает субъект речевых действий, определяющий и очерчивающий некое прагматическое коммуникативное пространство. Прагматическим пространством языка образно назовем ту обширную зону, где язык фиксирует многообразные отношения говорящего к действительности, и пользующийся языком в процессе коммуникативной деятельности: а) называет; б) указывает; в) выражает эти отношения, а адресат воспринимает и истолковывает эти смыслы» [Формановская 1998, с. 9]. Ю. Е. Прохоров делает вывод о том, что языковая личность реализуется в «языковом пространстве - структурированной совокупности языковых знаний и умений их реализации, необходимо присваиваемой личностью в процессе ее речевой деятельности в данной лингвокультурной общности» [Прохоров 1999, с. 57].
Часто категория пространства применяется к различным уровням языка. Например, в исследованиях, посвященных структуре текста, затрагивается вопрос о соотношении пространства и текста. При этом: 1) текст размещается в реальном пространстве, к нему применяются свойства пространства и 2) пространство является текстом, оно может быть понято как сообщение.
В первом направлении Т. М. Николаева определяет текст как объединенную смысловой связью последовательность знаковых единиц, основными свойствами которой являются связность и цельность (свойства пространства) [Лингв. энц. словарь 1990, ст. Николаевой, с. 505].
Также и М. И. Шапир применяет свойства пространства к тексту и проводит параллели между трехмерностью физического мира и трехмерностью текста, который «служит одним из способов эксте-риоризации внутреннего (когнитивного) пространства на "естественном" языке». Согласно М. И. Шапиру, текст имеет три ортогональных измерения: «Первое задано протяженностью текста от начала к концу; с известной долей условности эту координату можно назвать речевой.
Второе измерение организуется иерархией грамматических уровней (морфемного, лексемного, синтаксического и других), параллельно которой разворачивается иерархия чисто формальная: дифференциальные признаки - фонемы - слоги - такты и др.: эту координату текста... можно назвать ... собственно языковой. Значимая и незначимая единицы, даже находясь в одном и том же месте текста, на одном и том же иерархическом уровне, будут обязательно отличаться по третьей координате - семиотической: любой знак, вне зависимости от уровня, занимает особое положение на оси предмет - понятие» (то есть указывает или не указывает на денотат, имеет значение или не имеет и т. д.) [Шапир 1995, с. 17-18].
Т. Е. Овчинникова характеризует текст и его структуры при помощи пространственных концептов: текст содержит места или пункты, которые в рамках изложения могут располагаться выше, ниже, в центре или находиться впереди либо позади. При этом человеческую речь и ее восприятие автор рассматривает как акустические явления, не обладающие пространственным измерением [Овчинникова 2009, с. 73].
Е. И. Диброва применительно к тексту говорит о графическом пространстве: текст представляет собой материальный объект - площадь, заполненную языковыми графическими формами словесно-буквенного типа. Автор также выделяет в тексте семантическое пространство (отражение авторского кредо, целеустановки и замысла во всем тексте произведения, материализация контекстом воли авторской интерпретации) [Диброва 1999, с. 104-107].
Что же касается пространства как текста, то это понятие связано с пространством созерцания ("АшсИаии^згаиш"), «то есть категорией содержания сознания, которая выступает как эквивалент реального пространства в непространственном сознании и имеет непосредственное отношение к пониманию и интерпретации текста» [Топоров 1983, с. 227]. Воспринимающее сознание (Я) «приспосабливается к изменяющемуся внешнему миру, данному как текст (сообщение), предполагает определенное единство Я и мира.» [там же, с. 228]. Таким образом, «в распознающем и интерпретирующем устройстве потребителя текста есть то, что есть и в самом тексте». «В представлениях есть пространство: то, что в них представляется, представляется как пространственная протяженность. Это ... приспособление сознания к внешнему миру ...» [там же, с. 227]. Н. Гартман
определяет пространство созерцания как представляемую простран-ственность, как категорию содержания сознания, что вытекает из основной линии его учения о познании, согласно которой познаваемость природы покоится на частичном совпадении категорий бытия с категориями познания [Горнштейн 1969, с. 212].
Категорию пространства ученые применяют не только по отношению к языку и его уровням, но и к речи и процессу коммуникации. Ю. Е. Прохоров, например, выделяет коммуникативное пространство, в котором может реализовать себя языковая личность. Под коммуникативным пространством ученый понимает «совокупность сфер речевого общения, в котором определенная языковая личность может реализовать в соответствии с принятыми в данном социуме языковыми, когнитивными и прагматическими правилами необходимые потребности своего бытия» [Прохоров 1999, с. 60].
Б. М. Гаспаров называет коммуникативным пространством «мысленно представляемую среду, в которой говорящий субъект ощущает себя всякий раз в процессе языковой деятельности и в которой для него укоренен продукт этой деятельности». Такое пространство необходимо коммуниканту для создания и / или интерпретации сообщения. Коммуникативное пространство «включает в себя коммуникативную ситуацию, со всем множеством наличных, подразумеваемых и домысливаемых компонентов, из которых складывается представление о ней каждого участника. В процессе речевого взаимодействия говорящий, слушающий и / или наблюдатель создают единое коммуникативное пространство» [Гаспаров 1996, с. 295].
И. Э. Клюканов развивает понятие коммуникативного универсума, который связывает с проблемой межкультурного взаимодействия. Коммуникативный универсум межкультурного взаимодействия может быть представлен как пересечение трех осей координат: действительности, языка и сознания [Клюканов 1989]. Поскольку любое явление, расположенное в системе трех координат, - пространственное, то можно говорить о коммуникативном универсуме как о пространстве. При этом И. Э. Клюканов отмечает, что «общение между разными культурами (которые пределяет как коммуникативные личности) возможно лишь потому, что различные позиции (оценки) объектов устанавливаются на одних и тех же координатах» [Караулов 2004Ь, с. 28]. «Это значит, что в своих коммуникативных потребностях любая личность
может в общении с любой культурой (в моно- или межкультурном общении) "разложить" ее для осуществления коммуникации только в тех координатах, которые и могут существовать в ней как в личности - т. е. в трехмерных, пространственных координатах» [Прохоров 1999, с. 61].
Опираясь на определение С. Л. Рубинштейна, согласно которому «речь - язык в действии» и «речь - это язык, функционирующий в контексте индивидуального сознания» [Рубинштейн 2002, с. 413], мы предполагаем, что речь можно рассматривать как четвертое измерение (времени), а так как категории пространства и времени тесно связаны и неотделимы друг от друга, так же неотделимо и четвертое «речевое» измерение от языковых. Так, Ю. Е. Прохоров отмечает, что «в работах последнего времени все более отчетливо прослеживается мысль о том, что и уровни языковой структуры, и уровни владения языком - явления многомерные, при рассмотрении которых объективно необходим учет реализации "языка в речи"» [Прохоров 1999, с. 56].
Таким образом, мы видим, что язык всё чаще рассматривается как пространство, на него переносятся свойства пространства. Однако до настоящего момента не определены оси координат. Исходной точкой нашего исследования явился тот факт, что язык объемен, а что принять за нулевую точку и какие оси выбрать, зависит от поставленных задач. При решении наших задач мы применили концепцию Ю. С. Степанова, предлагающего рассматривать язык в виде пространства или объема, в котором люди формируют свои идеи. С нашей точки зрения, именно такой подход наиболее продуктивен, когда мы исследуем проблемы формирования вторичной языковой личности, умение мыслить в системах различных языков. Ю. С. Степанов рассматривает язык в семиотической системе и говорит, что «в семиотике язык описывается в трех измерениях - семантики, синтактики, прагматики. Семантика имеет дело с отношениями знаков к тому, что знаки обозначают, к объектам действительности и понятиям о них. Синтактика - с отношениями знаков друг к другу. Прагматика (дектика) - с отношениями знаков к человеку, который пользуется языком. В своем реальном бытии язык равномерно развертывается в этих трех измерениях» [Степанов 1985, с. 3].
Нулевой точкой мы предлагаем выбрать точку полного отсутствия соответствующей языковой компетенции. Для решения конкретной задачи необходимо определить тот уровень развития компетенций,
который необходим для ее выполнения: если он ниже определенного, то либо задача не будет решена вовсе, либо возникнут ошибки. «Перемещать» по оси координат можно различные структуры в зависимости от поставленной задачи. В учебных целях мы предлагаем «перемещать» и измерять минимальные единицы знаний - когнемы (см. рис. 1).
a
Рис. 1. Для когнемы «Fahrkarte» Оси: а - семантика, b - синтактика, с - прагматика
Ось а - отношение знака к тому, что он обозначает. На ней должны отражаться ассоциативные связи с другими объектами в когнитивной картине мира. Выделяются согласно учебной программе. Например, для «Fahrkarte»:
- Zug (IC, EC, ICC, etc; abfahren, ankommen, etc), Bahnhof, Bahnsteig, Zielort, Geld, Karte, Kasse, Rückgeld, Fahrplan, Abfahrtszeit.
Дополнительные ассоциации, не входящие в необходимый минимум, но встречающиеся в теме:
-1., 2. Kasse, schwarzfahren, günstige Tarife u.a.
Ось b - синтактика (сочетаемость знаков друг с другом). Например:
eine Fahrkarte lösen / kaufen / besorgen, Fahrkarte für Hin- und Rückfahrt, eine Fahrkarte bei der Kasse kaufen, Fahrkarte für den Zug, Fahrkarte bezahlen.
Ось с: Прагматика (отношение знаков к говорящему).
Например, для когнемы «Fahrkarte» необходимо знать нормы поведения при общении с кассиром, с контролером.
Когнемы представляют из себя «фигуры знаний» - пентаграммы, связывающие в знаково-смыслокогнитивное единство пять параметров: «Смысл, конкретный способ оформления данного смысла, соответствующий ему знак (слово), указание предметной области мира, к которой относятся знак и смысл, и функция данной когнемы - общая оценка ее релевантности / нерелевантности для воссоздания образа мира» [Караулов 2004b, с. 19]. Являясь частью системы, каждая ког-нема обладает некоей валентностью, т. е. способностью сочетаться с другими когнемами. При этом валентность может быть разных типов: синтаксической (наиболее исследована в лингвистике), семантической, прагматической. Данная способность когнем отражается ассоциативными словарями и может быть измерена и оценена, что важно для процесса обучения, для возможности оценки сформированности необходимых компетенций. Таким образом, предложив обучающемуся какую-либо когнему для того, чтобы он раскрыл основные ее параметры, а также соединил со связанными с ней другими когнемами, можно оценить, насколько достигнуто развитие той или иной компетенции (см. рис. 2-5).
смысл
оформление смысла
функция
знак
предметная область
Рис. 2. Когнема
Fahrtausweis
дефиниция
рецепт
Fahrkarte
транспорт
Рис. 3. Когнема «Fahrkarte»
Рис. 4. Валентность когнемы «Fahrkarte» по узлам
Рис. 5. Ассоциативная валентность когнемы «Fahrkarte" без разбивки по узлам
Итак, мы пришли к выводу, что восприятие пространства в трех измерениях не только находит свое отражение в мышлении и языке, но и оказывает влияние на структуру самого языка, который может рассматриваться в пространственных категориях с применением к нему свойств пространства, что может найти свое применение в учебном процессе.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
Гаспаров Б. М. Язык, память, образ. Лингвистика языкового существования.
М. : Новое литературное обозрение, 1996. 352 с. Горнштейн Т. Н. Философия Николая Гартмана (Критический анализ основных проблем онтологии). Ленинград : Наука, 1969. 280 с. Диброва Е. И. Пространство текста в композитном членении // Структура и семантика художественного текста: доклады VII Междунар. конф. М., 1999. С. 91-138.
Караулов Ю. Н. Русский язык и языковая личность. М. : Изд-во УРСС, 2004а. 264 с.
Караулов Ю. Н. Отчет о научно-исследовательской работе. Фрагмент линг-вокультурологического тезауруса русского языка. Ч. 2. Москва 2004b. 151 с.
Клюканов И. Э. Динамика межкультурного общения. Системно-семиотическое исследование. Тверь, 1989. 99 с.
Лингвистический энциклопедический словарь / под ред. В. Н. Ярцевой. М. : Советская Энциклопедия, 1990. 685 с.
Овчинникова Т. Е. Пространственная метафора в семантике модальных частиц дейктического происхождения : дис. ... канд. филол. наук. М., 2009. 173 с.
Прохоров Ю. Е. Коммуникативное пространство языковой личности в национально-культурном аспекте // Язык, сознание, коммуникация. Вып. 8. М. : 1999. С. 52-64.
Рубинштейн С. Л. Основы общей психологии. СПб. : Питер, 2002. 728 с.
Степанов Ю. С. В трехмерном пространстве языка. Семиотические проблемы лингвистики, философии, искусства. М. : Наука, 1985. 332 с.
Топоров В. Н. Пространство и текст // Текст: семантика и структура. М. : Наука, 1983. С. 227-284.
Формановская Н. И. Коммуникативно-прагматические аспекты единиц общения : учеб. пособ. М. : Ин-т рус. яз. им. А. С. Пушкина, 1998. 291 с.
Шапир М. И. «Versus» vs «Prosa». Пространство время поэтического текста // Phililogica. 1995. Т. 2. № 3/4. С.7-47.
Щедровицкий Г. П. Языковое мышление и его анализ // Вопросы языкознания. 1957. № 1. С. 57-68.
