CC BY
109
Вестник Челябинского государственного университета. 2009. № 43 (181).
Филология. Искусствоведение. Вып. 39. С. 59-63.
А. И. Звягина
ТРАНСПОРТНЫЙ ДИСКУРС: ОПРЕДЕЛЕНИЕ, ХАРАКТЕРИСТИКА И ЯЗЫКОВОЕ ОФОРМЛЕНИЕ
В статье предлагается характеристика транспортного дискурса, которая позволяет определить его главные особенности и черты.
Ключевые слова: письменная и устная составляющие, транспортная метафора, официальный и научный стили транспортного дискурса, минимальные единицы транспортного дискурса, субтекст.
Целью данной статьи является определение характеристик транспортного дискурса с точки зрения коммуникативного анализа. «Суверенная лингвистика» конца ХХ века пыталась объяснить язык как явление без опоры на внешние, т. е. социальные, психологические, индивидуальные и т. п. экстралингвистические факторы. Впрочем, технологические потребности современности постепенно вывели исследование функционирования живого организма языка из тени. Человеческое поведение, в первую очередь, включает дискурсивные практики как основу организации, категоризации, архивирования и интерпретации деятельности человека в целом. Выйдя за пределы собственно научного языкознания и оказавшись практически в руках «широкой публики», термин ‘дискурс’ стал использоваться по отношению к самым разнообразным сферам человеческой деятельности (транспортный и политический дискурс, научно-технический дискурс, психологический и шизофренический дискурс, постмодернистский и т. д.). Это явление получило большую популярность, и интерес к нему не ослабевает в XXI веке, свидетельством чему являются многочисленные исследования, проводимые рядом европейских и американских авторов1.
Опираясь на различные определения дискурса вообще, мы считаем возможным рассматривать транспортный дискурс (далее - ТД) как сложное коммуникативное явление, включающее акт создания определенного текста транспортной тематики и отражающее зависимость речевого произведения от большого количества экстралингвистических обстоятельств. Определение понятия ‘транспортный дискурс’ оказалось на стыке целого ряда научных дисциплин, таких как наука о транспорте, логистика, лингвистика, социология, философия, литературоведение, этнография, социолинг-
вистика, психолингвистика и многих других.
Коммуникативно-деятельностный подход к изучению ТД как устной речи предполагает использование специального языка в процессе общения участников коммуникации, а также взаимообогащение информацией, где основным предметом коммуникации является транспорт, а сопутствующими - факты как прошлого, так настоящего и будущего в данной области человеческой деятельности и областях, смежных с ней. Однако эти предметные области являются лишь поводом для осмысления и формирования (личного) отношения к ТД, определения приоритетов и характера отношений между транспортом и миром. Так, взаимодействия транспорта с различными сферами жизни находятся в центре внимания экономистов и социологов, маркетологов и философов, экологов и специалистов по рекламе. Те изменения, которые вносятся экстенсивным и интенсивным развитием транспортной техники в разные стороны жизнедеятельности общества, охватываются процессом «всемирной транспортизации». Участвуя в этих сферах жизни человека, ТД способствует возникновению новых связей, например таких, как «человек - автомобиль». Так, Джон Урри в своей статье «Заселение автомобиля»2, опираясь на статистические данные, раскрывает свой термин-метафору «AutomoЫHties» освоением или «обживани-ем» автомобилем улиц, дорожных пробок и других социальных пространств, показывает, что связь транспорта с человеком - это основа нового гибрида технокультуры.
ТД охватывает не только письменную и устную составляющие, в него также входит и «медиа-составляющая», где такой элемент ТД, как метафора, ведет себя очень активно. В этой связи можно привести пример репрезентации транспорта в кино и на телевидении.
Этот прием является примером капитализированного транспорта и некапитализирован-ной природы, которая привлекает зрителя так же, как, например, сексуальность. Подобная метафоризация автомобиля в рекламе напоминает о нем как о месте развлечений.
Подчёркивая деятельностную направленность человеческой коммуникации, ТД можно рассматривать как способ межличностного вербального взаимодействия. Так, чем большего внимания к собственной речи требует от коммуниканта ситуация общения, тем вероятнее использование им официального стиля ТД и тем меньше возможности у метафоры и подобных явлений языка проникнуть в ТД. В приведенном далее примере мы видим, что использование метафоры в нем сведено к минимуму, а превалируют собственно транспортные термины:
Timber sleepers were expensive and not durable, and the railways ’ engineers had strong -and conflicting - views about the best wood species and the best preservative treatments. Some railways experimented with steel sleepers in the 1920’s but these were not successful, probably due to inadequate steel section. The railways moved towards (шли по пути) standardization on a softwood sleeper preserved by pressure injection of creosote, measuring 8ft 6in long by 10in by 5in. Chairs were secured to the sleepers by triennials (steel spikes driven through a timber sleeve) or three chair-screws on first class routes.
Здесь выбор языковых средств оказывается ограниченным не просто некоторой стилистической сферой, а определенным набором речевых шаблонов и употребляемой специальной лексикой.
При ослаблении социальных требований к ситуации общения в ТД стилистическая шкала используемых коммуникантами средств изменяется, что приводит к трансформации стилистической ориентации: с официального, научного стиля ТД коммуникант переключается на разговорные. Кроме того, по мере ослабления социального контроля над ролевым поведением коммуниканта функции вербальных средств ТД в более или менее значительной мере берут на себя средства профессионального жаргона. Так, при разговорном общении термин ‘железная дорога’ часто заменяют словом ‘железка’, ‘автомотрису’ -‘велосипедом’, работников хозяйства пути на железной дороге - ‘путейцами’, работников вагонного хозяйства - ‘вагонниками’.
Активное развитие международной транспортной инфраструктуры, а следовательно, и развитие ТД позволяет включать в рассмотрение письменную коммуникацию. Текст ТД представляет собой сложный, состоящий из значительного количества специальных транспортных терминов организм; он затрагивает явления и проблемы ТД, что позволяет рассматривать его и в качестве относительно самостоятельного текста.
Определение ТД как сферы анализа языковых явлений требует и определения его минимальных единиц. Таковыми можно признать высказывание или фразу, входящие в диалогическое единство (устный модус ТД), либо единство сверхфразовое (письменный модус ТД). Есть и единицы более высокого порядка: коммуникативный эпизод (фрагмент) и дискурсивное событие (субтекст). Субтексты можно определить как фрагменты целого дискурсивного текста, реализующие в нем тот или иной аспект ситуации общения: онтологический, методологический, коммуникативный, аксиологический. Каждый субтекст ТД имеет специфическую языковую реализацию и обладает определенной целеустанов-кой, в соответствии с которой формируется относительно самостоятельное смысловое целое. Взаимодействуя друг с другом в текстовом пространстве, субтексты выполняют текстообразующую функцию и формируют политекстуальную смысловую структуру ТД, синтезируя в нем полифоничность и многомерность. Смысл текста ТД надстраивается над субтекстами, интегрируя их общим авторским замыслом в завершенное полиструк-турное целое. Внутритекстовые связи между субтекстами текста ТД обязательны, но они имеют различный характер: эти связи могут быть более жесткими и менее жесткими.
В качестве наиболее существенных, инвариантных свойств формально-смысловой структуры ТД можно назвать: его регламентированность целостной структурой ситуации общения в сфере транспорта в единстве онтологического, коммуникативного, методологического и аксиологического аспектов знания; политекстуальность, т. е. членимость текста ТД на субтексты как единицы текстовой актуализации аспектов ситуации общения; смысловую многомерность, обусловленную интерференцией смыслов субтекстов; наличие внутритекстовых связей между субтекстами, обеспечивающих целостность и связность ТД как целого.
Таким образом, смысловую структуру ТД можно определить как систему субтекстов -типовых единиц содержания текста ТД, детерминированных ситуацией общения. Идея политекстуальности, не отказывая в статусе конкурирующим концепциям, позволяет, на наш взгляд, определить именно стилистикоречевую природу многомерности и объемности ТД. Логико-смысловая структура ТД также может быть представлена в виде системы стереотипных и обязательных для научной речи субтекстов. К обязательным единицам ТД можно отнести следующие субтексты: понятийно-терминологический субтекст, содержащий перечень исходных, основных и уточняющих транспортных понятий и терминов с их толкованием и демонстрацией взаимосвязей; методологический субтекст, отражающий теоретические подходы к решению проблемы, а также методику и принципы анализа явлений и проблем в сфере транспорта; субтекст старого знания, репрезентирующий историю вопроса и демонстрирующий место излагаемой концепции в континууме транспортного знания; субтекст оценки теоретической и практической значимости старого и нового знания; иллюстративный субтекст, включающий эмпирический материал с целью иллюстрации теоретических положений концепции.
Вопросы структуры ТД при другом угле зрения легко преобразуются в вопросы о его связности. Если ТД состоит из частей а, Ь, с..., то что-то должно обеспечивать связь между этими частями и, тем самым, единство ТД. Таким образом, имеет смысл различать глобальную и локальную связность ТД. Его глобальная связность обеспечивается единством темы. В отличие от темы предикации, как правило, ассоциируемой с некоторой именной группой или обозначаемым ею предметом, тема ТД обычно понимается либо как пропозиция (понятийный образ некоторого положения дел на транспорте), либо как некоторый «сплав» информации, связанной с явлениями и проблемами ТД. Локальная связность ТД
- отношения между минимальными дискурсивными субтекстами и их частями. Вслед за американским лингвистом Т. Гивон, мы можем выделить три типа локальной связности (особенно характерных для нарративной разновидности ТД): событийную, временную и пространственную)3. Разные «каналы» коммуникации определяют интерактивные осо-
бенности типов ТД. Включение письменной коммуникации в ТД дает неограниченные возможности рассматривать все его типы (письменный, устный и визуальный) под одним углом зрения, несмотря на очевидные и существенные различия между ними.
С точки зрения школы дискурсивного анализа, очень популярной и актуальной для ряда лингвистических дисциплин, из которых можно рассматривать ТД либо как процесс вербального взаимодействия, либо как его результат, при этом особое внимание обращая на определённые аспекты ТД: синтаксическую структуру, семантическую структуру, жанрово-стилистические особенности. Можно сказать, что в основе исследования синтаксической структуры ТД лежит «грамматика текста» (discourse grammar), описывающая грамматические отношения внутри структур «больших, чем предложение». Анализ ТД, с точки зрения дискурсивной грамматики, показывает, что ключевым аспектом изучения выступают синтаксические закономерности организации предложений в тексте транспортной тематики и их грамматические свойства, функциональные особенности порядка слов, а самое главное, их связь с тем, как коммуникативно значимая информация распределяется в предложении и как она зависит от контекстных параметров.
Семантический анализ ТД (в основе данного анализа лежит изучение пропозициональной структуры ТД) выявляет связь ТД с предшествующими и последующими произведениями, его существование как в интертекстуальной среде (частью действительности в нем являются и сами: язык, речь, речевые произведения, тексты о явлениях и проблемах на транспорте); так и в диалогической среде других дискурсов. В связи с развитием транспортных систем и расширением международного транспортного сообщения, а следовательно, и расширения сферы интересов, охватываемых ТД, для его характеристики уже недостаточно микро- и макроуровней. В ТД проявляется гипер-уровень, на котором прослеживаются связи ТД с иными дискурсами, текстами, дискурсивными и общественными практиками. Определение дискурса как речи, «погруженной в жизнь»4, выводит на первый план аспекты функционирования ТД и текста ТД в окружающей среде. Возможно, сейчас уже стоит говорить не только об интердискурсивности, но и шире
- о прецедентных ТД. Типичные жанры данной дискурсивной сферы будут иметь идиоэт-нические особенности как с точки зрения их типичного набора для данной лингвокульту-ры, так и с точки зрения их языковой и визуальной реализации. Например, российский ТД включает такое понятие, как ‘электричка’, тогда как в немецком ТД данное понятие отсутствует (в Германии есть поезда ближнего и дальнего следования). В то же время дистанции движения поездов ближнего следования в Германии по протяженности не намного отличаются от дистанций следования российских электричек, и концептуальное содержание термина ‘электричка’ в российской действительности по функциям и средствам эксплуатации сопоставимо с вышеупомянутыми немецкими поездами.
Существенной для исследования ТД стала и ориентация на когнитивные и социальные процессы. М. М. Бахтин отмечал: «Организующий центр всякого высказывания, всякого выражения - не внутри, а вовне: в социальной среде, окружающей особь»5. Сопоставляя дискурсивные практики, мы обнаруживаем различия и в самой социальной среде, свойственной каждой культуре. В то же время, именно социальная среда является исходной основой, обеспечивающей сопоставление дискурсов и текстов. В ТД прослеживается связь не только с чужими, но и с собственными дискурсивными практиками коммуниканта, его эмоционально-психическими состояниями, отношениями, оценками, знаниями норм и правил.
Термин ‘ТД’ возможно употреблять также для обозначения системы ограничений, которые накладываются на неограниченное число высказываний в силу определенной социальной, политической или иной позиции. Так, когда речь идет об «автомобильном дискурсе» или о «железнодорожном дискурсе», рассматривается не отдельный частный корпус, а определенный тип высказывания, который предполагается вообще присущим представителям этих сфер; анализ ТД определяет свой предмет исследования - транспорт, разграничивая высказывание и дискурс.
Текст - это небольшая планета, дискурс же - галактика. Интертекстуальные связки, по сути дела, помещают ТД в нескончаемое дискурсное пространство.
Итак, характеризуя ТД, можно сказать, что это сложный динамично развивающийся «жи-
вой» организм, обладающий иерархической структурой, которую составляют минимальные единицы (клетки) ТД, т. е. независимые фрагменты целого текста ТД, реализующие ситуацию общения. Также ТД характеризуется регламентированной структурой ситуации, политекстуальностью, т. е. членимостью на субтексты. Все эти аспекты формируют его целостность и связность как целого, обеспечивают гибкость внутренней структуры ТД и удобство его использования.
Примечания
1 Harris, Z. S. : 1) Language and information, 1988; 2) A Theory of language and information : a Mathematical approach, 1991; Sacks, H. Simplest Systematics for the Organization of Turn-taking for Conversation / H. Sacks, E. A. Sche-gloff, G. A. Gefferson // Lanquage. 1974. Vol. 50. № 4. Р. 696-735; Филлмор, Ч. Фреймы и семантика понимания // Новое в зарубеж. лингвистике. 1988. Вып. 23; Фуко, М. Археология знания. Киев : Ника-Центр, 1996; Дюбуа, Ж. Общая риторика / Ж. Дюбуа, Ж.-М. Клинкен-берг, Ф. Мэнге, Ф. Пир, А. Тринон, Ф. Эде-лин. М., 1986; Робен, Р. Анализ дискурса на стыке лингвистики и гуманитарных наук : вечное недоразумение // Квадратура смысла : французская школа анализа дискурса. М: Прогресс, 2002; Пешё, М. Контент-анализ и теория дискурса // Квадратура смысла. М., 1999; Анри, П. О новых приёмах интерпретации, или проблема смысла с точки зрения анализа дискурса / П. Анри, Ж. Гийом, Д. Мальдидье // Квадратура смысла. М., 1999; Мальдидье, Д. О новых приёмах интерпретации, или проблема смысла с точки зрения анализа дискурса / Ж. Гийом, Д. Мальдидье // Квадратура смысла. М., 1999; Бенвенист, Э. Problemes de linguistique generale. 1-st. ed. М., 1966; 2-nd. ed. 2. М., 1974; Серио, П. Русский язык и анализ советского политического дискурса : анализ номинаций // Квадратура смысла : французская школа анализа дискурса. М., 1999; Дейк, Т. А. ван. Язык. Познание. Коммуникация. М., 1989; Dijk, T. A. van. Studies in the Pragmatics of Discourse. The Hague, 1981; Blakemore, D. Understanding Utterances. An Introduction to Pragmatics. Cambridge, 1993; Гаузенблаз, К. О характеристике и классификации речевых произведений // Новое в зару-беж. лингвистике. Вып. 8; Тодоров, Ц. Семиотика литературы // Семиотика. М., 1983; Бел-
лерт, И. Об одном условии связности текста // Новое в зарубеж. лингвистике. Вып. VIII. Лингвистика текста. 1978; Кох, В. А. Предварительный набросок дискурсивного анализа семантического типа // Новое в зарубеж. лингвистике. Вып. VIII. Лингвистика текста. 1978; Барт, Р. Система моды. Статьи по семиотике культуры. М., 2003. С. 427-441; Фукс, К. Итоги и перспективы. По поводу автоматического анализа дискурса / М. Пешё, К. Фукс // Квадратура смысла : французская школа анализа дискурса. М., 1999; Отье-Ревю, Ж. Явная и конститутивная неоднородность : к проблеме другого в дискурсе // Квадратура смысла: французская школа анализа дискурса : сб.
науч. ст. М. : Прогресс, 2002; Орланди, Э. П. К вопросу о методе и объекте анализа дискурса // Квадратура смысла : французская школа анализа дискурса. М. : Прогресс, 1999.
2 Automobilities : special issue of Theory / ed. by M. Featherstone, N. Thrift. L., 1990.
3 Givon, T. On understanding grammar. N. Y. ; L., 1979.
4 Арутюнова, Н. Д. Дискурс // Лингвистический энциклопедический словарь. М., 1990.
5 Цит. по: Волошинов, В. Н. Марксизм и философия языка / В. Н. Волошинов. М. : Лабиринт, 1993. 192 с.
