CC BY
29
[лингвистические заметки] Т. Г. Ашуркова
ТРАНСФОРМАЦИЯ
ОЦЕНОЧНОЙ СЕМАНТИКИ СЛОВА «БОРЕЦ»
В РУССКОЙ ЯЗЫКОВОЙ КАРТИНЕ МИРА КОНЦА ХХ — НАЧАЛА ХХI СТОЛЕТИЯ
Татьяна Георгиевна Ашуркова
Кандидат филологических наук, доцент кафедры русского языка Ульяновского государственного университета
Оценка — общественно значимое явление, связанное с системой ценностей как категорией, в которой «выражены предельные ориентации знаний, предпочтений различных общественных групп и личностей» [4: 732]. Система оценок является, таким образом, абсолютно необходимой для всякого социума. Оценка, выраженная в языке, в частности, в оценочной лексике, позволяет проследить, какая система ценностей является оптимальной в определенный период времени (ср.: «Ценностные системы формируются и трансформируются в историческом развитии общества» [Там же]).
Система ценностей, запечатленная в языковой картине мира, не исчерпывается ценностями только духовными, культурными, тем более, материальными, но включает ценности, которые можно обозначить как мировоззренческие. Последние получают свое языковое воплощение прежде всего в публицистическом дискурсе, поскольку именно здесь человек предстает как член социума.
Сравнивая два синхронных среза развития публицистического стиля, 60-80-е гг. и конец ХХ — начало XXI столетия, отметим, что для публицистики середины ХХ века характерна единая система оценок, главенствующее положение особого типа оценочности, при котором оценочные знаки симметрично распределяются по идеологическим объектам («наше — «+», «не наше» — «-») [1: 258], где «наше» («свое») включало то, что относилось к «советскому строю», «лагерю социализма», а «не наше» («чужое») — к находящемуся за пределами зоны «советского», «социалистического». В публицистическом дискурсе советского времени слово «борец» (в ряду всего словообразовательного ряда: борьба, бороться, борющийся) проявляло высокую активность (по данным Частотного словаря языка газеты — 22 словоупотребления на 200 000 единиц текста. См.: [6: 47]), обусловленную идеологической установ-
кой на борьбу, на противостояние двух лагерей: социализма и капитализма. Путь советского народа к высшей цели — коммунизму — это путь борьбы. Как пишет Н. А. Купина, «идея борьбы задана как обязательная» [2: 18]. Эта идея в ЯКМ советского времени получала воплощение в сло-вах-идеологемах, языковых единицах, семантика которых «покрывает идеологический денотат или наслаивается на семантику, покрывающую денотат неидеологический» (см.: [3: 183]), и слово «борец», несомненно являлось такой единицей.
Актуализация лексических единиц, содержащих в своем лексическом значении сему 'борьба', отмечается уже в первые революционные годы. А. М. Селищев пишет: «В языке революционных и советских деятелей очень много терминов военного происхождения. Эти термины обусловлены самым характером программной деятельности революционеров: борьба за освобождение трудящихся от эксплуататоров, от гнета правительственного режима» [7: 85]. Сформировавшись в период становления советской власти, «эти термины» сохраняли актуализо-ванность на протяжении всего отрезка времени, именуемого «советской эпохой», и манифестировали самим фактом своего существования идею о том, что Советский Союз, советский народ находится в состоянии постоянной, непрекращающейся борьбы. Борьба манифестируется как форма существования советского государства, проникает во все сферы жизни: Продолжая предсъездовскую ударную вахту, трудящиеся страны успешно завершили план первого квартала 1976 года, вписывая тем самым яркую страницу в историю борьбы партии и народа за коммунизм. Изв., 18.04.76; Трудящиеся Советского Союза! Настойчиво боритесь за дальнейший подъем социалистической экономики — основы могущества Родины и неуклонного роста благосо-стояний народа! (Из призывов ЦК КПСС к 55-й годовщине Великой Октябрьской социалистической революции). Изв., 15.10.72 и т. п.
Слово «борец» не имеет в словарях стилистических помет: БОРЕЦ 1. Тот, кто участвует в борьбе, борется за что-л. Борец за свободу. Борцы за коммунизм [8: 108]. Оценочный компо-
нент значения слово «борец» приобретает в конкретном употреблении в составе словосочетаний, большая часть которых становится устойчивыми, и более широких контекстов. При этом, как отмечено в Толковом словаре языка Совдепии [5], потенциально слово могло выражать и противоположную оценку, то есть употребляться и как патетическое, и как ироническое, причем иронические коннотации слово приобретало, соотносясь исключительно со сферой «чужое»: *Борец за права человека. Ирон. О каком-л. зарубежном политическом деятеле, поддержавшем советских диссидентов. А вот того, что в тюрьмах Северной Ирландии томятся сотни мужчин и женщин, выступающих за воссоединение своей страны, «борцы за права человека» не замечают. Иконников, Лисовский, 59 [5: 62]. Однако, как свидетельствует большинство словарей и показывают собственные наблюдения, эти потенции в ЯКМ советского времени остались нереализованными. Слово «борец» закрепилось на аксиологической шкале в зоне «+» и служило средством характеризации исключительно «своего».
На основании проведенного анализа газет 60-80-х гг. был определен круг тем, в которых слово «борец» встречалось наиболее часто:
1) «материалы на международные темы»: Сотни американцев собрались в городе Атланта (штат Джорджия) для прощания с Альбертой Кинг — матерью выдающегося борца за гражданские права негров Мартина Лютера Кинга. Изв., 4.07.74; Мы всемерно помогаем борцам за ликвидацию колониального ига, расизма и апартеида в Африке и на других континентах. Изв., 10.07.74;
2) «мораль»: Их (коммунистов, героев труда, новаторов, руководителей передовых коллективов. — Т. А.) активную жизненную позицию, их умение быть всегда и во всем идейно убежденными борцами за дело партии, принципиальными членами коллектива, мастерами своего дела — все это, как эстафету, надо передавать подрастающему поколению... Изв., 20.05.76. ...Советский ученый, если, разумеется, это подлинно советский ученый... является активным борцом за дело коммунизма, против любых сил реакции и мракобесия. Изв., 2.06.76;
[лингвистические заметки]
3) «идеология»: Мы приветствуем товарища Л. И. Брежнева как видного борца за великое дело мира, дело, самое важное для всех народов (Информационное сообщение о митинге в Като-вицах. — Т. А.). Изв., 21.07.74; Коммунисты всегда были и остаются в первых рядах борцов за мир. Изв., 20.04. 76; Пионеры и школьники! Горячо любите Советскую Родину... Готовьтесь стать активными борцами за дело Ленина, за коммунизм! (Призывы ЦК КПСС к 58-й годовщине Великой Октябрьской социалистической революции). Изв., 11.10.76.
Приведенные контексты наглядно раскрывают содержание концепта 'борьба', одного из ключевых в той модели политического мирового устройства, которое вербализовано в публицистике 60-х-80-х гг. Позитивную оценку слову сообщает имя «объекта», на который направлено действие. Чаще всего это «мир», «дело партии», «дело коммунизма». Положительная оценка усиливалась препозитивными атрибутами, которые сами по себе являлись позитивно оценочными и характеризовали референта лексемы «борец» с позиции степени его участия в борьбе (неутомимый борец, активный борец), с позиции его роли в борьбе (видный борец), с позиции его отношения к борьбе (непримиримый борец, идейно убежденный борец).
В постсоветской ЯКМ частотность употребления слова «борец» резко сокращается, при этом происходит изменение его места на аксиологической шкале. Происходит своего рода «расщепление» оценки: с одной стороны, слово сохраняет способность выражать положительную оценку, но, что очень важно, утрачивает идеологический компонент и включается в контексты, где на первый план выдвигаются ценности общечеловеческие: . совершено покушение на сотрудника Приморской государственной морской инспекции. Борца с браконьерами спасло то, что пистолет преступника дал осечку. РГ, 21.05.02; Наработки татарстанских борцов с наркотиками теперь войдут в закрытые учебники и будут тщательно изучаться оперативниками по всей стране. РГ, 21.04.04; Судя по прогнозам специалистов, работы у борцов с паводком хватит на весь апрель и да-
же май. РГ, 5.04.04; ... Александр Волкодав пользуется на Ставрополье славой успешного борца с преступностью. НГ, 31.05.02.
С другой стороны, происходит «восстановление» способности слова служить средством выражения иронии (см.: [5: 47]).
Ироническая оценка создается при помощи следующих приемов:
а) заключением слова, а чаще целостных устойчивых словосочетаний в кавычки: КПРФ оказалась под пристальным вниманием сильных мира сего и во власти, и в бизнесе. Связанные с этим «соблазны» начали подрывать «монолитное единство и сплоченность» рядов этой партии, вести «верных борцов с антинародным режимом» не в сторону западной социал-демократии, а к коррупционному перерождению. РГ, 20.01.04; С чего бы это нынешние и вчерашние коммунисты вдруг «возлюбили» «новых русских»? Настолько, что даже готовы устанавливать мемориальные доски в память жертв заказных убийств «борцов за новую Россию». РГ, 20.07.01; Наших террористов, скажем, в Чечне, на Западе считали, а кое-где еще и поныне считают «борцами за свободу». РГ, 25.09.01;
б) изменением сочетаемости слова, главным образом за счет расширения круга постпозитивных атрибутов, указывающих на объект, и сокращения образований с согласованными определениями: Борцы за места на Охотном Ряду все чаще задаются вопросом, на первый взгляд еще не актуальным, но тем не менее весьма существенным — о фигуре будущего спикера. НГ, 7.02.03; На заседание Думы заявились облдепы во главе с непримиримым борцом против повышения квартплаты Владиславом Сухорученковым. НГ, 3.07.02; Именно Татищев стал первым борцом с приватизацией в России. НГ, 21.05.02;
в) включением слова в контексты, где его партнерами становятся стилистически сниженные или негативно оценочные лексические единицы: Сотрудничать с агрессивной непарламентской . оппозицией для бизнеса нереально и даже опасно. Посмотрите: с пламенными, но внепарламентскими «борцами за правое дело», в народе именуемыми «демшизой», типа попа-расстриги Глеба Якунина или Валерии Новодворской,
связался только один бизнесмен — Константин Боровой — да и то, после того, как его бизнес «дал трещину». Труд, 12.04.04; И вот борцы за правопорядок, народники и коммунисты, громогласно заявляют о необходимости возвращения смертной казни, при этом стыдливо умалчивая, что замена системы пожизненного заключения расстрелами моментально лишит Россию всех привилегий, полученных от Евросоюза. РГ, 1.12.03;
г) использованием слова «борец» в составе словосочетаний для обозначения лица (лиц), объективно не обладающего названными словосочетанием характеристиками (привлечение вне-языкового «актуального» знания): Пока он (Иван Рыбкин. — Т. А.) мужественно молчал, историю с исчезновением охотно комментировали некоторые доброхоты... Еще более суров был известный борец за чистоту и нравственность Юрий Скуратов: «Если его жена была в курсе его исчезновения, то ее актерскими способностями можно восхищаться...» Труд, 13.02.04.
Таким образом, слово «борец», имевшее позитивную оценочность в языковой картине мира советской эпохи, в Новейшее время приобретает статус энантиосемического. Приобретение сло-
вом способности иронической характеризации объекта говорит в пользу того, что критерием оценки личности в России на рубеже двух тысячелетий перестает быть участие/неучастие в политическом и идеологическом противостоянии, и новые типы употребления могут рассматриваться как показатель «языковой дискредитации» тех идеологических смыслов, тех понятий, которые воплощало в себе слово в ЯКМ 60-80-х гг.
ЛИТЕРАТУРА
1. Культура русской речи / Под ред. Л. К. Граудиной и Е. Н. Ширяева. М., 1998.
2. Купина Н. А. Тоталитарный язык. Екатеринбург, 1995.
3. Купина Н. А. Языковое строительство: от системы идеологем к системе культурем // Русский язык сегодня. М., 2000. С. 182-189.
4. Леонтьев Д. А. Ценность // Философский энциклопедический словарь. М., 1989. С. 732-733.
5. Мокиенко В. М., Никитина Т. Н. Толковый словарь языка Совдепии. СПб., 1998.
6. Полякова Г. П., Солганик Г. Я. Частотный словарь языка газеты. М., 1971.
7. Селищев А. М. Язык революционной эпохи. М., 2003.
8. Словарь русского языка: В 4 т. Т. 1. / Под ред. А. П. Евгеньевой. М., 1981.
[предлагаем вашему вниманию]
Успенский Б. А. Ego Loguens: Язык и коммуникационное пространство. — М.: Российск. гос. гуманит. ун-т, 2007. — 320 с.
Эта книга посвящена проблемам языковой коммуникации, представляя собой собственно лингвистическое исследование, книга затрагивает также вопросы феноменологии языка. При этом в отличие от исследователей, подходящих к языку с философских позиций, автор стремился, напротив, представить философские проблемы в лингвистической перспективе.
Основное внимание уделено роли дейксиса и связанным с ним механизмам восприятия действительности. Одновременно в книге рассматриваются механизмы понимания текста.
В монографии имеется большой список цитируемой литературы и тематический указатель.
Для специалистов-лингвистов, а также для широкого круга читателей, которых интересует функционирование языка.
Б. А. Успенский
. jxpjsns*
и коммуникационное пространство
