CC BY
57
Винокурова Л. И. Трансформация колхозов в совхозы в Якутии в 1960-х гг.: социальные и экономические последствия / Л. И. Винокурова // Научный диалог. — 2016. — .№ 11 (59). — С. 193—202.
Vinokurova, L. I. (2016). Transformation of Collective Farms in State Farms in Yakutia in 1960s: Social and Economic Consequences. Nauchnyy dialog, 11(59): 193-202. (In Russ.).
ERIHJMP
Журнал включен в Перечень ВАК
и I к I С H ' s
PfJHOCXCALS t)IKK"TORY-
УДК 94(470)+316.4:316.334.55(571.56)"196"
Трансформация колхозов в совхозы в Якутии в 1960-х гг.:
социальные и экономические последствия
© Винокурова Лилия Иннокентьевна (2016), кандидат исторических наук, ведущий научный сотрудник, Институт гуманитарных исследований и проблем малочисленных народов Севера, Сибирское отделение Российской академии наук (Россия, Якутск), lilivin@mail.ru.
Статья посвящена малоизученному аспекту в истории советской Якутии: социальным последствиям массового преобразования в 1960-е годы северных оленеводческих и промысловых колхозов в совхозы. Отмечается, что существуют лакуны в освещении социальной истории северных и арктических территорий. В историографии богатого ресурсами и стратегически значимого Севера сельские жители представлены преимущественно на «втором плане». До сих пор многие вопросы сельской истории Севера Якутии недостаточно разработаны. В свете этого актуально обращение к одному из поворотных моментов истории сел Крайнего Севера, где в изучаемый период проживали ведущие традиционный образ жизни представители коренных народов. Статья написана на базе документов из государственных архивов, материалов устной истории и региональной печати, впервые вводимых в научный оборот. С применением метода исторической ретроспективы освещается хозяйственная и социальная ситуация и в северных селах Якутии в 1960—1970-е гг. Сделаны выводы о том, что преобразование северных колхозов в совхозы сопровождалось различными трудностями, усугубленными административным ускорением перевода на оседлый образ жизни. Одновременно отмечается, что в изучаемый период для вчерашних колхозников-северян появились новые материальные и социальные возможности.
Ключевые слова: Север; Якутия; аграрные реформы; сельское население; повседневная жизнь
1. Введение
В историографии советской Якутии существуют определенные пробелы в освещении истории сельской местности северных и арктических террито-
рий. С одной стороны, малочисленность сельского населения этих районов «оправдывает» сравнительно низкий интерес к его истории. С другой стороны, хорошо разработанная тематика транспортного и горнодобывающего освоения высоких широт заполняет историографическую нишу истории Севера и Арктики, часто заслоняя историю развития непромышленных районов.
О положении коренного населения Крайнего Севера в период социализма, включая Якутию, существует большой пласт литературы, имеются обобщающие работы [Борисов, 1995; Петров, 1998; Донской, 2002, 2004, 2006; Роббек, 2011]. Но даже в историографии постсоветского происхождения, осветившей ряд исследовательских лакун, многие вопросы истории сельского населения северной и арктической зоны Якутии остались за пределами научного интереса. В этом свете актуально обращение к социальной истории сел Крайнего Севера, населенных преимущественно представителями коренных народов, переживших во второй половине ХХ века череду социально-экономических преобразований. Среди них массовое преобразование колхозов в совхозы является одним из наиболее значимых, воздействовавших на весь уклад жизни. При этом социальные последствия этой реорганизации освещались только по республике и общими оценками, подчеркивающими в целом государственную поддержку вновь созданных хозяйств.
При подготовке статьи применялся междисциплинарный подход, привлечены апробированные исследовательские методы: в частности, метод ретроспективного анализа (исторической ретроспективы) использовался при воссоздании картины сельской повседневности; также с этой целью активно применялся метод устной истории. Историко-сравнительный метод позволил проследить динамику социально-экономических и культурных процессов на Севере советской Якутии.
Базой для раскрытия темы статьи послужили документы из архивов Республики Саха (Якутия) и Российской Федерации. Материалов прямого назначения немного, но информация о социальных реалиях северных сел советской Якутии содержится в достаточном круге дел фондов разных ведомств. Востребованы документы из Государственного архива Российской Федерации и Российского государственного архива экономики; были проработаны архивы районных и республиканских газет Якутии соответствующего периода. Наряду с официальными документами в статье использованы полевые материалы автора, собранные в сельской местности северных районов республики.
2. Реорганизация колхозов в совхозы на Севере Якутии в 1960-е годы
Развертывание добывающих предприятий в 1950—1960-е гг. на территории Якутии требовало решения вопросов снабжения их сельскохо-
зяйственной продукцией. Это означало необходимость инвестиций и решительных организационных усилий для количественного и качественного прорыва в сельскохозяйственном и промысловом секторах. В ноябре 1959 года Якутский обком КПСС обратился в Совет Министров РСФСР с просьбой об образовании государственных предприятий сельского хозяйства на Севере Якутии. Веским доводом служила неприемлемость существующего состояния хозяйства коренного населения для продовольственного обеспечения рождающихся промышленных очагов. Была проведена большая работа по согласованию решений между заинтересованными министерствами и ведомствами, и постановлением Совета Министров РСФСР от 22 ноября 1960 года на базе 69 северных колхозов Якутии был образован 21 новый совхоз.
Республиканские власти приступили к выполнению утвержденного в 1957 году для всего СССР «Положения о порядке передачи совхозам земель и общественного имущества колхозов при преобразовании их в совхозы и порядке расчетов с колхозниками». Специализация первых северных совхозов была определена Советом Министров РСФСР как промысловая [НА РС (Я), ф. 55, оп. 35, д. 145, л. 7]. Государственный сектор в сельском хозяйстве Якутии расширился: в 1959 году было четыре совхоза, в 1961 году — двадцать восемь, охватывающих полностью четыре из десяти сельскохозяйственных зон республики. Северные совхозы стали основными поставщиками продукции оленеводства, пушного промысла, клеточного звероводства и коневодства.
Преобразование северных колхозов было частью большой программы: ставилась задача усиления борьбы за повышение товарности сельскохозяйственного производства, с этой целью по стране на рубеже 1950—60-х гг. на базе тысяч колхозов были созданы совхозы. Но внутренние механизмы хозяйствования концептуально не изменялись — неприкосновенной оставалась идея о нерыночном характере социалистического сельского хозяйства, о решающей роли формы собственности на средства производства в экономике.
В такой идеологической обстановке кампания по созданию совхозов была безальтернативной по определению. Нужно признать оперативность пропагандистского персонала Якутской областной парторганизации, сумевшего в краткий срок провести работу даже в отдаленных малых селах Крайнего Севера. Документы содержат сведения о том, что обеспечивался выезд на места и обязательное присутствие не менее двух уполномоченных членов КПСС. Протоколы собраний колхозников практически идентичны в свидетельствах повсеместного добровольного и единогласного ре-
шения: ликвидировать коллективные хозяйства и перейти на положение государственных предприятий. Обращает на себя внимание исключительная сжатость во времени принятия решений относительно подобных важных для всех и каждого вопросов [Там же, оп. 27, д. 419, л. 17—20; д. 516, л. 59—60].
Ожидалось, что изменение формы организации труда в северных совхозах быстро и успешно решит накопившиеся экономические и социальные проблемы. Вновь созданные совхозы зимой 1961 года приняли от упразднённых колхозов материальные ценности: основных средств на 11 млн, а оборотных — на 713 тыс. руб.; совхозное стадо насчитывало 248,2 голов оленей, 34,6 тыс. голов лошадей; в зверофермах содержалось около 7 тыс. пушных зверей. Техническая база новых совхозов состояла из 118 тракторов в 15-сильном исчислении и 80 грузовых автомобилей [Там же, оп. 30, д. 515, л. 33, 37]. Следует указать, что часть этой техники числилась на балансе, длительно простаивая из-за отсутствия ремонтной базы на Севере.
Производственная специализация новых совхозов, как упоминалось выше, была промысловой: пушнина в СССР была экспортным товаром. В ассортименте экспорта главные позиции — песец, белка, соболь, горностай — добывались именно на Севере. В объеме всей союзной пушнины, включая продукцию звероводческих совхозов, в 1960-е гг. около 45 % поступало от охотников полярных регионов страны [ГАРФ, ф. 259, оп. 45, д. 1481, л. 93]. В общую валютную отрасль всегда был весомым вклад промысловиков новых совхозов Якутии.
Несмотря на такую значимость труд охотника на Севере оставался тяжелым энергоемким занятием, сохраняющимся на физических усилиях человека. Снабжение охотничьим инвентарем, товарами для облегчения труда и быта промысловиков оставалось в северных совхозах изучаемого периода острым вопросом, как и снабжение в целом арктических сел товарами массового спроса.
Новые совхозы на Севере Якутии столкнулись в первую очередь с отсутствием нормативов оплаты труда в традиционных отраслях, как результат, рядовые работники не сразу в полном объеме стали получать заработную плату. Даже когда положение с зарплатой у подавляющей массы рабочих совхозов стабилизировалось, до удовлетворения их материальных потребностей, отметим, достаточно скромных, было далеко.
Преобразование в совхозы не решило и не могло решить многие внутренние проблемы северных хозяйств. Наоборот, они пережили новый нелегкий период преодоления организационной неразберихи. В течение 1960-х годов заполярные хозяйства республики были вынуждены приспосабли-
ваться к различным малопродуманным нововведениям: к попыткам массово внедрять овощеводство и сеять кукурузу; рекомендовалось, без учета наличия доступных кормов, незамедлительно развивать звероводство в каждом хозяйстве и т. п. Уже по свежим следам Министерство сельского хозяйства СССР было вынуждено отметить несоразмерность реорганизационного процесса с выделенными и имеющимися материально-техническими ресурсами, признать факт негативного влияния процесса форсирования преобразования во многих областях, краях и республиках [РГАЭ, ф. 7486, оп. 21, д. 5139, л. 5].
3. Повседневная жизнь рабочих северных совхозов: новые вызовы и возможности
При анализе собранного материала была выявлена бедность источников прямого назначения по повседневной истории арктических сел. В центральных и республиканских архивах информация, касающаяся истории обыденной повседневности на Крайнем Севере Якутии изучаемого периода, рассыпана по разным фондам. Письменных документов частного происхождения периода 1960-х годов в северных районах сохранилось крайне мало. Дополнительные сведения, отражающие реалии северных сел, удалось извлечь из материалов районных газет и устных источников, собранных автором во время полевых работ разных лет.
Социальная направленность реорганизации северных колхозов Якутии в совхозы усиленно подчеркивалась в государственных документах. Ранее в республике несколько молочно-мясных и овощекартофелеводче-ских пригородных совхозов было образовано на базе маломощных многоотраслевых колхозов, в которых даже помощь государства не обеспечивала объективно возможный уровень производительности труда. В случае с северными колхозами, расположенными в районах с неблагоприятными природно-климатическими условиями, была поставлена задача преодоления особого их отставания. Выравнивание уровня социально-экономического развития, подтягивание качественных параметров и обеспечение благоприятных условий жизни были обозначены как главные социальные задачи и ожидаемые результаты реорганизации.
Новая жизнь в новых совхозах начиналась со старым «наследием». Разбросанные на обширной территории арктических районов с их неразвитой транспортной сетью, центры совхозов и отделений нуждались в укреплении материально-технической базы. Дефицит квалифицированных кадров и необходимых средств для жилищного и хозяйственного строительства был острым [ГАРФ, ф. 259, оп. 42, д. 8533, л. 28]. В арктических селах
в качестве строительного материала широко использовался прибрежный плавник. Для повседневной жизни не хватало элементарных вещей. Инспекция Совмина РСФСР в северные районы Якутии в 1964 году отметила, что даже в магазинах престижного Колымторга (который снабжался через Северный морской путь. — Л. В.) на день проверки не было: «овощей, картофеля, мясных и рыбных консервов, сгущенного молока, рыбы и других продуктов. В ряде магазинов нет теплой одежды, теплого белья, детской одежды и обуви, валенок, посуды, радиоприемников и других товаров. Особенно плохо обеспечиваются товарами первой необходимости работники оленеводческих, рыболовецких и охотничьих бригад совхозов» [ГАРФ, ф. 259, оп. 45, д. 1481, л. 8].
Как видно, ситуация диссонировала с устойчивыми мифами о повседневной жизни отдаленных арктических сел в 1960—70-е годы: один из них гласил о материальных преференциях и выгодах обычной жизни на Севере с его «особым приоритетным снабжением и очень высокими зарплатами». Уместно указать, что бытование подобных представлений о повседневной жизни северян оказалось живучим и отмечалось специалистами якутского Института проблем малочисленных народов Севера и в 1990-е гг. [Народы Севера Саха-Якутии ...].
К вопросу о материальном снабжении рабочих северных совхозов добавим, что существовало ведомственное разделение в снабжении северных поселений. Соблюдался приоритет промышленных и транспортных рабочих поселков, куда товары завозились и через Северный морской путь [ГАРФ, ф. 259, оп. 42, д. 7666, л. 13—14]. Государственная стратегия сырьевого освоения арктических земель определяла, кто будет доминировать в сетке социальных отношений.
Сельская местность в изучаемый период снабжалась через сеть республиканской потребкооперации. В силу транспортной труднодоступно-сти и дороговизны всех перевозок в северных районах состояние социальной инфраструктуры было неудовлетворительно. Слабо было поставлено бытовое обслуживание населения, даже в райцентрах отсутствовали комбинаты бытового обслуживания, в ряде районов не было ни одной парикмахерской, мастерской по ремонту обуви, пошивочных и фотоателье [ГАРФ, ф. 259, оп. 45, д. 1481, л. 6]. При этом численность проживающих в селах росла, потому что успешно осуществлялся перевод кочевого населения на оседание. В центральных усадьбах новых совхозах, центрах отделений постепенно складывалось население, уже не связанное с кочевым образом жизни.
В рамках статьи не рассматривается большая проблема адаптации кочевников Якутии к поселковой жизни, она требует отдельного иссле-
дования. Отметим, что на всех этапах реализации программы перевода на оседлый образ жизни проявлялась идеологическая дискриминация кочевого образа жизни как архаичного атавизма, мешающего строить социалистическое общество. Бесспорно, что переход на оседлость не только осуществился вразрез традиционному хозяйствованию, но прошелся и по семейным и гендерным отношениям в среде оленеводов и промысловиков.
Совхозные поселки на Севере Якутии в 1960-е годы застраивались без типовых проектов, приспособленных под местные условия. Производственное и жилищное строительство шло стихийно, без генеральной планировки, соответствующей географическим и экологическим особенностям арктических земель. Дорогостоящий завоз топлива и техники, отсутствие квалифицированных кадров для обслуживания и ремонта техники по обеспечению жизнедеятельности усугубляли сложности северных сел. На Крайнем Севере болезненной до настоящего времени остается проблема хранения и утилизации бытовых отходов.
В 1960-е гг. не только в арктических, но и в других районах республики были распространены социальные заболевания, прежде всего туберкулез и трахома. В глубинке всегда не хватало медико-санитарных работников, поэтому новые совхозные села часто становились очагами инфекционных заболеваний. Показательно свидетельство командированного инспектора из Совета Министров РСФСР, написавшего в своей докладной следующее: «В антисанитарном состоянии находятся сельские населенные пункты Нижнеколымского, Аллаиховского, Оленекского, Жиганского и других районов. В большинстве поселков вокруг жилья лежат кучи консервных банок, гниющих отбросов. В антисанитарном состоянии находятся места общего пользования...» [Там же, л. 7]. В докладной записке отмечалось, что среди жителей северных сел высока заболеваемость туберкулезом, желудочно-кишечными и глистными заболеваниями, а система медицинской профилактики и диспансеризации просто отсутствует.
Но в новых совхозных селах жизнь наполнялась не только проблемами, для вчерашних колхозников открылись и новые возможности. В совхозах впервые для северян не только появилась гарантированная государством заработная плата, но и расширились общие горизонты жизни. Так, статус рабочего совхоза позволял жителям сельской местности рассматривать разные варианты личной мобильности. Этому способствовал и расширившийся доступ к государственным социальным фондам. Для сельских жителей существенной поддержкой оказались государственные пенсии: многие вчерашние колхозники пожилого возраста оформили пенсию.
В период становления совхозов менялись схема и структура расселения. Как отмечают специалисты, «первичную "ячейку" хозяйственных систем северных районов Якутии образовали отделения совхозов, вокруг которых формировалась новая сеть поселений производственными участками различной специализации и со сложившейся системой жизнеобеспечения» [Филиппова, 2007, с. 111]. Именно отделения совхозов стали центрами новой жизни для северян: здесь функционировали школы, сельские клубы, магазины, фельдшерско-акушерские пункты или больницы. В процессе концентрации населения в этих селах постепенно складывались новые локальные общности, связанные уже не только традиционными се-мейно-родовыми связями.
4. Заключение
Социальная составляющая была сильной и привлекательной для сельского населения стороной преобразования северных колхозов в совхозы. Информанты, проработавшие в сельском хозяйстве и промыслах в 1960-е годы, откровенно рассказывающие о пережитых трудностях и имевших место социальных негативах, в целом позитивно оценивают данный период. Думается, что в этом отражается не только естественное уважение людей к собственному прошлому, но и признание полученных гарантий государственной защищенности. Наличие социально-экономического протектората было крайне важным для занятых в традиционных отраслях, всегда зависимых от природно-климатических условий и их колебаний.
Необходимо отметить, что коренное население сельской местности за небольшой исторический срок пережило радикальные изменения в укладе жизни. Как известно, сплошная коллективизация на Севере Якутии только завершалась накануне Великой Отечественной войны. До конца 1950-х гг. шло организационное и экономическое укрепление северных колхозов, предпринимались попытки поднять их производительность и обеспечить высокую продуктивность. На рубеже 1950—1960-х гг. началась срочная подготовка перевода колхозов в государственный сектор. Все преобразования сопровождались изменениями административного подчинения, структуры расселения, организации труда и быта. Люди испытывали разрушительное по частоте чередования и по масштабам последствий воздействие реформ. 1960-е годы стали новым этапом в адаптации сельского населения к меняющимся условиям жизнедеятельности, и процесс этот был сложным, многослойным, несущим в себе и приобретения, и потери.
Источники и принятые сокращения
1. ГАРФ — Государственный архив Российской Федерации.
Ф. 259. Оп. 45. Д. 1481; Ф. 259. Оп. 42. Д. 7666; Ф. 259. Оп. 42. Д. 8533.
2. НА РС (Я) — Национальный архив Республики Саха (Якутия).
Ф. 55. Оп. 35. Д. 145; Ф. 55. Оп. 27. Д. 419; Ф. 55. Оп. 27. Д. 516;
Ф. 55. Оп. 30. Д. 515.
3. Народы Севера Саха-Якутии в научном и общественном сознании конца ХХ века : отчет по проекту НИОКР ИПМНС СО РАН в 2003 г // Текущий архив Института гуманитарных исследований и проблем малочисленных народов Севера СО РАН и ИПМНС СО РАН.
4. РГАЭ — Российский государственный архив экономики.
Ф. 7486. Оп. 21. Д. 5139.
Литература
1. Борисов М. Н. Малочисленные этносы Севера : вчера, сегодня, завтра : социологические очерки / М. Н. Борисов. — Рыбинск : РГАТА, 1995. — 154 с.
2. Донской Ф. С. Коренные малочисленные народы Севера, Сибири и Дальнего Востока во второй половине ХХ века : в 3 томах / Ф. С. Донской. — Якутск : ЯФ СО РАН, 2002—2004. — Т. 1. — 2002. — 338 с. — Т. 2. — 2004. — 319 с. — Т. 3. — 2006. — 422 с.
3. Петров Ю. Д. Малочисленные народы Севера : государственная политика и региональная практика / Ю. Д. Петров. — Москва : Аcademia, 1998. — 190 с.
4. Роббек В. А. Устойчивое развитие народов Севера России. Фундаментальные и прикладные исследования : сборник научных статей / В. А. Роббек. — Новосибирск : Наука, 2011. — 660 с.
5. Филиппова В. В. Коренные малочисленные народы Севера Якутии в меняющемся пространстве жизнедеятельности : вторая половина ХХ в. / В. В. Филиппова. — Новосибирск : Наука, 2007. — 176 с.
Transformation of Collective Farms in State Farms in Yakutia in 1960s: Social and Economic Consequences
© Vinokurova Liliya Innokentyevna (2016), PhD in History, leading research scientist, The Institute for Humanities Research and Indigenous Studies of the North, Siberian branch of the Russian Academy of Sciences (Russia, Yakutsk), lilivin@mail.ru.
The article is devoted to a little-studied aspect of the history of the Soviet Yakutia: the social consequences of the mass transformation of the North reindeer herding and fishing collective farms to state farms in the 1960s. It is noted that there are lacunas in the coverage of the social history of the Northern and Arctic areas. In the historiography of the resource-rich and strategically significant North the rural dwellers are mostly on
the "second plan". Still a rural history of the North of Yakutia is poorly studied. In this light, the author believes it is important to appeal to one of the turning points in the history of the villages of the Far North, where in the studied period the indigenous peoples lived who lead a traditional way of life. The article is written on the basis of documents from the state archives, materials of oral history and regional press, for the first time introduced into scientific circulation. Using the method of historical perspective the economic and social situation in the Northern villages of Yakutia in the 1960s and 1970s is highlighted. It is concluded that the conversion of the Northern collective farms inti state farms was accompanied by various difficulties, compounded by the administrative accelerated shift to sedentary life. At the same time it is noted that in the studied period new material and social possibilities appeared for the yesterday farmers of the North.
Key words: North; Yakutia; agrarian reform; rural population; daily life.
Material resources
GARF — Gosudarstvennyy arkhiv Rossiyskoy Federatsii. (In Russ.).
Narody Severa Sakha-Yakutii v nauchnom i obshchestvennom soznanii kontsa XX veka: оtchet po proektu NIOKR IPMNS SO RAN v 2003 g. Tekushchiy arkhiv Instituta gumanitarnykh issledovaniy i problem malochislennykh narodov Severa SO RAN i IPMNS SO RAN. (In Russ.).
NA RS (Ya) — Natsionalnyy arkhiv Respubliki Sakha (Yakutiya). (In Russ.).
RGAE — Rossiyskiy gosudarstvennyy arkhiv ekonomiki. (In Russ.).
References
Borisov, M. N. 1995. Malochislennyye etnosy Severa: vchera, segodnya, zavtra. Rybinsk: RGATA. (In Russ.).
Donskoy, F. S. 2002. Korennyye malochislennyye narody Severa, Sibiri i Dalnego Vosto-ka vo vtoroypolovineXX veka. Yakutsk: YaF SO RAN. 1—3. (In Russ.).
Filippova, V. V. 2007. Korennyye malochislennyye narody Severa Yakutii v menyayush-chemsya prostranstve zhiznedeyatelnosti: vtoraya polovina XX v. Novosibirsk: Nauka. (In Russ.).
Petrov, Yu. D. 1998. Malochislennyye narody Severa: gosudarstvennaya politika i re-gionalnayapraktika. Moskva: Academia. (In Russ.).
Robbek, V. A. 2011. Ustoychivoye razvitiye narodov Severa Rossii. Fundamentalnyye i prikladnyye issledovaniya. Novosibirsk: Nauka. (In Russ.).
