CC BY
28
УДК 316.454.7 001: 10.24412/2071-6141-2022-1-58-72
ТРАНСФОРМАЦИЯ И ВОЗРАСТНАЯ ДИФФЕРЕНЦИАЦИЯ ЦЕННОСТНО-ИДЕОЛОГИЧЕСКОЙ ОРИЕНТАЦИИ И ПОВЕДЕНЧЕСКИХ СЦЕНАРИЕВ РОССИЙСКОЙ МОЛОДЕЖИ
В. Л. Шаповалов, Е. Р. Никулин, А. С. Хардикова
Проведен анализ политического поведения молодых российских пользователей в возрасте от 15 до 24 лет, их ценностно-идеологических ориентаций и приемлемых сценариев политической активности, декларируемых в цифровом пространстве. С помощью разработанной нами гибридной методики определена возрастная специфика онлайн и офлайн политического поведения данной возрастной категории, а также спрогнозированы наиболее референтные ценностно-идеологические концепции для молодежи в краткосрочной перспективе.
Ключевые слова: цифровое поведение, приемлемые сценарии политической активности, ценностно-идеологические ориентации, сетевое пространство, возрастная группа, политическое участие.
Статья подготовлена в рамках реализации исследовательского проекта «Треки 2024: прогнозирование политического выбора молодых избирателей», осуществляемого при финансовой поддержке РФФИ (проект № 21-011-31891 опн, 2021).
Современный этап истории Российской Федерации характеризуется значительными усилиями различных акторов по вовлечению молодежи в политическую повестку, стимулированию ее политического участия. Наряду с конвенциональными формами политической активности, молодым гражданам предлагаются и сценарии неконвенциональных действий политической направленности. Учитывая важность участия молодежи в политической жизни страны, необходимо выявить особенности трансформации цифрового и приемлемых сценариев политического поведения молодых россиян с учетом их ценностно-идеологических предпочтений (в том числе в хронологической динамике с 2012 по 2021). Это позволит купировать стратегии неконвенциональных акторов по вовлечению молодых людей в возрасте 15-24 лет в деструктивную политическую деятельность.
Исследовательский вопрос заключается в выявлении возрастных и поколенческих особенностей цифрового и политического поведения пользователей с учетом декларируемых ими идеологических ценностей. Рассмотрение данной проблемы необходимо проводить с учетом структуры политической коммуникации в сетевом пространстве, которое является ключевой платформой для обсуждения политической повестки данной возрастной группы.
Теоретическая база исследования включает работы, позволяющие обозначить границы теоретического объекта настоящего исследования и
обеспечить формирование валидного инструментария в виде новой гибридной модели методики.
Коммуникации в сетевом пространстве как одном из основополагающих факторов реальной политической повестки, с помощью которого молодежь активно потребляет, транслирует и продуцирует контент политического характера, посвящены работы П. Бергера и Т. Лукмана [1], М. Кастельса [2], рассматривающих сетевое пространство в качестве среды, создающей как конструктивные, так и деструктивные смыслы, влияющие на реальное пространство политики, Дж. Томпсона [3]. Г. Рейнгольда [4], акцентирующих внимание на становлении сетевых платформ как ключевых площадок политической коммуникации, где происходит противостояние политических акторов, С. Грина, разработавшего концепцию социально-медийного «эхо», которое из следствия превращается в причину политической активности в реальном пространстве [5].
Специфика цифрового и политического поведения, а также ценностно-идеологические ориентаций молодежи в Российской Федерации рассматриваются в работах Р. В. Пырмы, отмечавшего, что мотивация к политическому участию лидеров и активистов носит макросоциальный и идейный характер [6], Т. В. Евгеньевой и В. Д. Нечаева, акцентирующих внимание читателей на специфичности потребления информации политического содержания: молодые люди склонны доверять эмоционально окрашенному контенту [7], Е. В. Бродовской [8, 9], А. Ю. Домбровской, подчеркивающих, что политическая коммуникаци и активность молодежи происходит преимущественно в социальных сетях [10] и А. Ю. Станевича, указывающего на преобладание пассивных форм политического участия данной возрастной группы [11].
В методологическом аспекте исследование опирается на сетевой и неоинституциональный (его когнитивную версию) подходы, с помощью которых нами детально анализируется предметно-объектная область работы с точки зрения взаимного влияния офлайн и онлайн политического пространства и существенного значения эмоционального компонента в поведении граждан в возрасте от 15 до 24 лет.
Использование сетевого подхода объясняется гибридной моделью исследования и проявлением политической активности анализируемой возрастной группы преимущественно в социально-медийном пространстве.
Когнитивная версия неоинституционального подхода позволяет более детально раскрыть поведенческие мотивации молодых людей, выявляя не только транслируемые сценарии и формы политического участия, но и специфику их трансформации в зависимости от степени эмоциональности информационного (или иного) окружения.
Методика исследования носит гибридный характер и включается в себя три метода: массовый онлайн-опрос (N=522^, комплексный социально-
медийный анализ профилей пользователей в возрасте 15-24 лет (N=243), ретроспективный автоматизированный социально-медийный анализ аудитории 30 релевантных сообществ.
Отметим, что цифровые компоненты исследования реализовыва-лись на платформе социальной сети «ВКонтакте», поскольку она является одной из наиболее популярных сегментов российской блогосферы, характеризуется существенной долей молодежи, сбалансированной по половым, возрастным и географическим особенностям, а также является одной из самых первых социальных сетей российского Интернета, что в контексте ретроспективного анализа является необходимым условием [12, 13]. Кроме того, существенной причиной выбора данной социальной сети для реализации настоящего исследования является наличие широкого спектра инструментов автоматизированной социально-медийной аналитики.
Возрастная дифференциация (15-17 лет и 18-24 года) обусловливается двумя факторами: коммуникативной средой молодых людей (первая возрастная категория включает себя учащихся старшей школы либо сузов, а вторая - студентов вузов либо работающих граждан) и формально-юридическим критерием (возможность реализации политических прав, в том числе избирательного права после 18 лет).
Ввиду специфичности коммуникативной онлайн и офлайн сред в разных населенных пунктах географический параметр исследования дифференцирован на три сегмента: крупный (более 500 тыс. жителей), средний (от 100 тыс. до 500 тыс. жителей) и малый (до 100 тыс. жителей) город.
Выборочная совокупность онлайн-опроса составляет 522 респондента (при погрешности не более 4,29 % при доверительной вероятности 95 %), отобранных нами в рамках квот относительно территориального и возрастного параметров в равной пропорции. Структура опроса (вопросы и варианты ответа см. в табл. 1 (1-й и 2-й столбцы)) сформирована по следующей схеме: определение каналов и круга политической коммуникации молодых людей, референтных проблем политического, социального или экономического характера, путей их решения с разной степенью конвенцио-нальности, а также оценки уровня удовлетворенности ситуацией в Российской Федерации через пять лет, что с относительно высокой долей вероятности позволит нам определить готовность участия респондентов в политической деятельности.
Комплексный социально-медийный анализ включает в себя 243 профиля (при погрешности не более 5,22 % при доверительной вероятности 95 %), отобранных в транслирующих политический контент с той или иной идеологической направленностью и аполитичных сообществах, пользователей изучаемой возрастной категории и состоит из дискурс-анализа (параметры и значения см. в табл. 2, 4 («идеологические предпочтения профиля», «цифровое поведение профиля», «тематические особенности потребляемого контента») и метода социального графа ^представлен в строках табл. 2
«плотность связей аудитории профиля» «средний возраст аудитории профиля», «половое соотношение аудитории профиля» (инструмент: специальное программное обеспечение). Данная гибридизация позволяет нам отпортретировать пользователя по его цифровому поведению, идеологиче-ско-ценностной ориентации и выявить специфику его аудитории (актуально для «лидеров», «активистов» и «активных вовлеченных»). Кроме того, дискурс-анализ позволяет сформировать словарь поисковых запросов для автоматизированного социально-медийного анализа, выявив семантическое ядро и речевые паттерны релевантного контента.
Выборочная совокупность формировалась на основании двух квот: возрастная дифференциация (15-17 лет и 18-24 года) и ценностно-идеологическая ориентация («левые», «националисты», «либералы» и «аполитичные»). Каждый из обозначенных нами сегментов выборочной совокупности включает в себя 28 исследовательских случаев (224 профиля). Продуценты контента, транслирующегося ими на аудиторию релевантного сетевого агента (администраторы сообществ в возрасте 15-24 лет), являются отдельным сегментом, который дополняет данную выборочную совокупность.
Параметр «цифровое поведение профиля» включает следующие роли пользователей: «лидер» - пользователь, являющий администратором сообщества и продуцирующий контент политического характера, «активист» -пользователь, продуцирующий контент политического характера на аудиторию своего профиля, «активный вовлеченный» - пользователь - репостер контента политического характера, «пассивный вовлеченный» -потребитель контента политического характера и «обыватель - зритель» - аполитичный пользователь. Отметим, что при формировании данного спектра ролей мы опирались на работу Е. В. Бродовской и Н. А. Тюкова [14]. Отметим, что период анализа социально-медийной активности отобранных профилей включает в себя год (с июня 2020 по июнь 2021).
Параметр «Плотность» является отношением числа связей между друзьями профиля к числу его друзей и характеризует коммуникативную среду аудитории (чем выше показатель, тем она плотнее).
Дифференциация профилей на идеологические сегменты (для комплексного социально-медийного анализа) и сообщества (для ретроспективного автоматизированного социально-медийного анализа) проводилась следующим образом: основным признаком отнесения профиля пользователя к той или иной идеологической направленности является их собственная идентификация, определенная нами в рамках изучения раздела «Информация» сообщества, контент которого он потребляет. Нами выявлены следующие значения параметра «идеологические предпочтения»: «левые» (преимущественно сторонники коммунистических и социалистических взглядов), «либералы» (преимущественно сторонники либеральной демократии и ценностей, транслируемых прозападно ориентированными поли-
тическими акторами) и «националисты» (преимущественно сторонники идей русского национализма). Отметим, что при формировании ценностно-идеологической шкалы, по которой распределялись совокупности релевантных профилей и сетевых агентов, мы основывались на работе Л. Н. Мартюшова: автор выделяет три ключевых идеологических концепции, опираясь на исторические периоды российского государства (консервативный (националистический)-монархическая эпоха, коммунистический (социалистический)-советская эпоха, либеральная-эпоха 1990-х годов) [15]. Также для определения соотношения релевантных параметров среди пользователей «вне политики» в рамках реализации комплексного социально-медийного анализа нами определена квота «аполитичных» эмпирических объектов (включает в себя пользователей, потребляющих контент сообществ, указывающих на свою аполитичную позицию в разделе «Информация»).
Степень конвенциональности определялась по наличию (низкая степень конвенциональности) или отсутствию (высокая степень конвенци-ональности) призыва к деструктивным действиям в рамках политической активности. Отметим, что данный параметр валиден для сообществ. Однозначное определение степени конвенциональности для пользователей сети не представилось возможным, поскольку подавляющее большинство профилей потребляет контент сетевых агентов с разной степенью деструктив-ности контента.
Ретроспективный автоматизированный социально-медийный анализ (инструмент: Publer) заключается в выявлении возрастной структуры аудитории отобранных сообществ. Матрица данного метода (табл. 3) включает в себя три идеологических сегмента, дифференцированного на две группы по степени конвенциональности. Каждая из групп состоит из пяти релевантных сообществ (в общей совокупности 30 сетевых агентов), динамика возрастной изменчивости которых с помощью корреляционного анализа отмечает валидность выбранной методики. Данное соотношение позволяет нам проследить изменчивость возрастной структуры аудитории сообщества в период с 1 января 2012 по 1 января 2021 (с помощью указанного инструмента определялась возрастная структура аудитории релевантного сообщества на момент 1 января 2012, 2015. 2018 и 2021).
Измеряется данный показатель в процентном отношении (число релевантного возраста к общему числу подписчиков сообщества) и является средним арифметическим долевым показателем пяти сообществ в каждой из шести групп.
С помощью осевого, кросс-табуляционного, корреляционного (инструмент: SPSS Statistic) и дискурс-анализа нами проанализирована собранная эмпирическая база и получены следующие результаты.
В табл. 1 представлены данные, полученные при реализации массового онлайн-опроса, которые показывают отсутствие резких расхождений между респондентами 15-17 и 18-24 лет.
В качестве источника получения информации политического содержания подавляющее большинство молодых людей в обоих возрастных сегментах выбрали социальные сети. Референтным кругом общения являются преимущественно друзья. Это свидетельствует о превалировании горизонтальной политической социализации, что способствует более высокой вероятности включения молодежи в деструктивную деятельность ввиду отсутствия передачи политического опыта в рамках вертикальной политической коммуникации.
Проблемы Российской Федерации, определимые респондентами в возрасте 15-17 и 18-24 лет в качестве наиболее волнуемых, схожи, и включают в себя преимущественно микросоциальные («личная безопасность») или проецируемые микросоциальные («рост цен», «бедность») ценности, что следует рассматривать с позиции триггера для включения молодых людей в дискурсивную повестку неконвенциональных акторов.
Относительно приемлемых методов политического участия для решения выявленных выше проблем две возрастные категории также практически идентичны: для большинства респондентов формат политического участия ограничивается реализацией активного избирательного права. Однако для четверти опрашиваемых одним из ведущих методов изменения ситуации в Российской Федерации к лучшему является участие в деятельности партии, что, на наш взгляд, может свидетельствовать о высоком потенциале включения молодежи в активную политическую деятельность.
Отношение к возможности нарушения закона также свидетельствует о гомогенности двух возрастных категорий: большинство из опрашиваемых уверены, что законы нарушать нельзя ни при каких обстоятельствах (43 % и 41 %). Подобного рода соотношение следует рассматривать в качестве показателя высокой доли легизма среди молодежи. При этом доля социальных эгоистов («когда это близко моим взглядам и позиции») крайне низка (5 % и 7 %). В тоже время существенная доля респондентов (34 % и 32 %) считает, что закон нарушать можно, если это «не вредит обществу», что в перспективе при потреблении дискурсивного поля неконвенциональных политических акторов может привести к смещению понятия «вреда» и вовлечению молодежи в деструктивные процессы.
Единственной выраженной точкой дифференциации является взгляд в будущее. При ответе на вопрос о будущей ситуации в Российской Федерации через 5 лет респонденты 15-17 лет настроены значительно оптимистичнее своих старших сограждан: полагают что «жизнь улучшится» -23 %, (в группе 18-25 - 14 %), «жизнь ухудшится» - 26 % (в группе 18-25 -38 %). Оценка данного расхождения выходит за рамки исследования и тре-
бует дополнительного изучения и возможного выявления психологических, социально-экономических или поколенческих причин).
Таблица 1
Результаты массового онлайн-опроса
Вопрос респондентам Варианты ответа 15-17 лет % 18-24 года %
Из каких источников Вы Социальные сети (ВК, Twitter и др.) 86 88
чаще всего получаете информацию о происходящем в стране и мире? (до трех вариантов ответа) Видеоролики в сети (youtube, tiktok, и др.) 8 6
Каналы и чаты в Telegram 2 1
Отдельные сайты 1 1
Телевидение 2 2
Печатные СМИ 1 1
Личное общение 0 1
С кем Вы чаще всего С друзьями 77 80
обсуждаете новости и С семьей 11 7
иную информацию о С одноклассниками / коллегами по работе 11 12
происходящем в стране и мире? Не обсуждаю ни с кем 1 1
(до трех вариантов ответа)
Какие проблемы в со- Личная безопасность 39 33
временной России Вас Рост цен 30 34
больше всего волнуют? Бедность, обнищание населения 13 15
(до трех вариантов от- Коррупция, взяточничество 10 8
вета) Социальное неравенство, несправедливость 4 4
Неэффективная социальная инфраструктура 3 5
Ограничения гражданских прав и свобод, цензура 1 1
Какие методы политиче- Участие в выборах 53 61
ской активности Вы в Участие в деятельности политической партии 26 24
принципе считаете до- Участие в реализации политических реформ 1 2
пустимыми? Участие в акциях протеста 1 1
(до трех вариантов от- Участие в революционных действиях 1 1
вета) Затрудняюсь ответить 18 11
В каких случаях Вы счи- Законы необходимо соблюдать всегда 43 41
таете допустимым Когда это близко моим взглядам и позиции 5 7
нарушение законов? Когда это не наносит ущерба обществу 34 32
(один вариант ответа) Когда эти законы никто не соблюдает 6 5
Затрудняюсь ответить 12 15
Как Вы думаете, жизнь в Улучшится/скорее улучшится 23 14
России через 5 лет..? Останется неизменной 26 25
(один вариант ответа) Скорее ухудшится/ухудшится 26 38
Затрудняюсь ответить 25 23
В табл.2 представлены данные, полученные в рамках реализации комплексного социально-медийного анализа профилей, сегментированные по определенным нами возрастным группам (15-17 лет и 18-24 лет) и по ценностно-идеологической ориентациям.
Половая структура пользователей вне зависимости возрастной группы представляется достаточно однородной. При этом пропорции схожи в обеих возрастных категориях. Для «левых» и «националистов» она характеризуется существенным превалированием мужского пола, а у «ли-
бералов» аудитория сбалансирована. На наш взгляд, это можно объяснить дискурсивной повесткой, включающей в себя тематики привлекательные для женской аудитории данного возраста. Однако принципиального изменения аудитории в половом аспекте с приобретением активного избирательного права не фиксируется, что также указывает на гомогенность молодых людей 15-24 лет.
Практически во всех идеологических сегментах (кроме «левых») выявлены пользователи с ролью «лидера» в рамках цифрового поведения, ведущие активную политическую коммуникацию, транслируя определенные ценностно-идеологическое ориентации. Однако все они фиксируются в группе 18-25 лет. Полное отсутствие «лидеров» среди профилей, принадлежащих учащимся старшей школы или сузов, - одно из ключевых отличий возрастных групп.
Позиция «активистов» в обеих возрастных категориях характеризуется крайней неравномерностью распределения. Можно зафиксировать для «националистов» присутствие в обеих группах (4 % и 19 %), для «левых» -только в группе 15-17 (19 %). Подобного рода распределение указывает, что эффекта в сфере трансляции собственных идеологических воззрений могут достигнуть сторонники националистических взглядов, поскольку у них высокий процент активных коммуникаторов в сетевом пространстве как среди младшей возрастной группы, так и среди старшей. Для «левых» характерно чрезмерно высокая трансляция взглядов в младшей группе, что может объясняться политической модой, стремлением сформировать и декларировать собственную политическую позицию, отличную от предшествующих (либеральная, консервативная). Характерно отсутствие продуцентов среди «либералов», что может быть объяснено наличием большого количества сильных активистов более старших возрастов.
Ключевой ролью политически активных пользователей обоих возрастов является «вовлеченный» - открытый (для группы 15-17 - 12-17 %; для группы 18-25 - 11-16 %) или скрытый (67-84 %; 65-86 %). Это подчеркивает, что молодые пользователи в целом сохраняют позиции «ведомых».
Соотношение «активных вовлеченных» во всех сегментах схоже, однако большая их часть по сравнению с остальными сосредоточена в либеральном сегменте. Подобного рода ситуация указывает на то, что, несмотря на низкую долю «лидеров» и «активистов», то есть неучастие профилей в продуцировании контента, они являются его ретрансляторами.
Большинство профилей является «скрытыми вовлеченным» в ту или иную идеологическую повестку. Примечательна тенденция роста/снижения соотношения представителей данной роли и более активных ролей: для «левых» характерен с возрастом рост доли «скрытых вовлеченных», что указывает на изменения приемлемого сценария политической активности в сетевом пространстве от более активного к наблюдательному, ограничивающемуся потребление релевантного контента. В меньшей степени для «либералов» и в большей для «националистов» характерна об-
ратная ситуация: отмечается рост доли «лидеров» и «активистов» за счёт снижения числа «скрытых вовлеченных», что следует рассматривать в качестве признака более «живой» коммуникативной среды в данных идеологических сегментах.
Отдельного комментария требует соотношение ролей в «аполитичном» блоке. Цифровое поведение пользователей данного сегмента включает в себя все определенные нами роли. Однако продуцируемый, потребляемый или транслируемый ими контент носит преимущественно оппозиционный характер без опоры на какие-либо ценностно-идеологические ориентации.
Плотность аудитории у «либералов» практически не отличается и является показателей ниже среднего. Динамика плотности «левых» (снижается) и «националистов» (повышается) связана с изменением ролевого соотношения в данных идеологических сегментах: рост цифровой активности приводит к уплотнению связей внутри аудитории.
Примечательно, что для подавляющего большинства профилей характерно потребление развлекательного контента, что свидетельствует об использовании ими сетевых платформ преимущественно для досугового формата, а не для трансляции ценностно-идеологических ориентаций.
Половозрастную структуру аудитории «лидеров» и «активистов» следует рассматривать в качестве целевой аудитории, потребляющей контент определенного ценностно-идеологического характера. Судя по данным табл.2, основные потребители контента, продуцируемого «лидерами» и «активистами», а также транслируемая «открытыми вовлеченными», является старшая подгруппа и потребители 25-26 лет. Половая структура аудитории профилей схожа с соотношением долей мужского и женского пола в выборочной совокупности профилей (N=243), что свидетельствует о гомогенности аудитории в половом аспекте внутри разных идеологических сегментов.
Таблица 2
Результаты комплексного социально-медийного анализа _профилей__
Параметр Значения 15-17 лет 18-25 лет
Идеологические предпочтения профиля (1-«левые», 2-«либералы», 3-«националисты», 4-аполитичные) 1 2 3 4 1 2 3 4
Пол (%) Мужской 77 48 71 62 81 42 80 73
Женский 23 52 29 38 19 58 20 27
Цифровое поведение профиля (%) Лидер 0 0 0 0 0 5 5 4
Активист 19 0 4 5 0 0 19 3
Открытый вовлеченный 14 17 12 11 14 16 11 8
Скрытый вовлеченный 67 83 84 10 86 79 65 9
Зритель-обыватель 0 0 0 74 0 0 0 76
Тематические особенности потребляемого контента Волонтерство 0 12 0 0 0 0 4 0
Провластная 4 0 0 0 0 0 4 0
Оппозиционная 12 0 2 11 11 6 16 4
Развлекательная 84 76 92 89 89 94 63 81
Бытовая 0 6 4 0 0 0 2 7
Местная 0 6 2 0 0 0 11 8
Окончание табл. 2
Плотность связей аудитории профиля 7,2 5,2 4,8 9,1 4,7 5,3 10,3 9,3
Средний возраст аудитории профиля (лет) 24 23 25 26 24 26 27 26
Половое соотношение аудитории (%) Мужской 61 49 62 57 64 61 66 65
Женский 39 51 38 43 36 39 34 35
Ключевым аспектом настоящего исследования служит реализация ретроспективного автоматизированного социально-медийного анализа, поскольку именно данный метод позволяет рассматривать приверженность определенным идеологическим и поведенческим ценностям молодежи сквозь призму поколенческого и возрастного аспектов (то есть акцентируется внимание как на ценностно-идеологических предпочтениях аудитории в возрасте от 15 до 24 лет, так и на характере приемлемых моделей поведения в рамках политической активности).
Отметим также, что необходимым является выявление коэффициента корреляции, поскольку он позволит нам рассматривать полученные результаты в качестве валидных. Итак, исходя из данных табл.3, коэффициент корреляции во всех исследуемых случаях равен в пределах от 0,534 до 0,631, что следует рассматривать в качестве «заметной» корреляции соотношения возрастных групп аудиторий релевантных сетевых агентов. Следовательно, возрастная структура отобранных нами сообществ на всех хронологических этапах носит преимущественно общий характер, а разработанный инструментарий является валидным.
Результаты анализа позволяют охарактеризовать идеологические группы по критериям: возраст и изменение с возрастом (поколение).
Среди «левых» конвенциональных сил отмечаются следующие тенденции: на протяжении всего хронологического ряда превалируют две возрастные категории (15-17 и 18-24 лет), что свидетельствует о возрастном характере вовлеченности в контент данных сетевых агентов. Более того, также видим достаточно стабильное сокращение числа возрастных сторонников 1992-1997 годов рождения: с 14,5 % (показатель 15-17 для 2012) до 6,5 % (показатель 24-26 для 2021); с 11 % (показатель 18-20 для 2021) до 7,5 % (27-30 для 2021), что также подтверждает высказанный выше тезис.
Ситуация с «левыми» неконвенционалами несколько сложнее: с 2012 года имеет место быть превалирование потребителей релевантного контента в возрасте от 18 до 23 лет, что свидетельствует о возрастном характере вовлеченности пользователей. Однако примечательна динамика роста доли аудитории данных сообществ потребителей, рожденных в 1995 году (например, с 10,5% (показатель 15-17 для 2012) до 14 % (показатель 24-26 для 2021)) и позже на фоне снижения числа более возрастных пользователей, что свидетельствует о поколенческом характере изменчивости аудитории.
Можно предположить, что число «левых» неконвенционалов в ближайшее время будет расти. Соотношение конвенциональных и некон-
венциональных профилей (для 2021 года) для левых положительное только в категории 15-18 лет.
Либеральных конвенциональных участников политической коммуникации следует рассматривать как преимущественно поколенческий характер изменчивости, поскольку отсутствует возрастная категории, которая бы сохраняла свое превалирующее состояние с 2012 года: например число приверженцев модели в возрасте 15-17 лет сокращается (с 14,5 % в 2012 до 6 % в 2021), а в возрасте 21-23 лет растет (с 9,5 % в 2012 до 15,5 % в 2021). Относительная стабильность поколенческого показателя (14,5% для 15-17 в 2021 до 11 %; 21-23 в 2021; 17,5 % для 15-17 в 2015 к 15,5 % 21-23 в 2021) указывает на физиологическое взросление аудитории, как и общее соотношение возрастных групп в 2012 и 2021.
Неконвенциональные сторонники либеральных ценностей характеризуются скорее как смешанные, поскольку число приверженцев модели во всех возрастных категориях растет. Также видим и поколенческий рост (6 % для 15-17 в 2012 к 16 % для 24-26 в 2021), а также (стабильное увеличение доли возрастных групп уже вовлеченных ранее).
Соотношение конвенциональных и неконвенциональных профилей (для 2021 года) для либералов отрицательное во всех возрастных категориях. С учетом сохранения поколенческой тенденции, либералы могут стать менее конвенциональны.
Конвенциональных и неконвенциональных «националистов» следует рассматривать в качестве преимущественно возрастного характера вовлеченности, поскольку в поколенческом аспекте отмечается постоянное снижение доли участников (по диагонали), а относительное статичное долевое соотношение возрастных категорий подтверждает тезис о возрастном характере изменчивости. Следовательно, «националисты» - явление сугубо возрастное и включает в себя преимущественно возраст от 15 до 20 лет (21-23 года в меньше степени).
Соотношение конвенциональных и неконвенциональных профилей (для 2021 года) для «националистов» во всех возрастных категориях положительное.
Таблица 3
Трансформация возрастного соотношения аудитории _релевантных сообществ
Степень конвенциональности Коэффициент Возраст 2012 2015 2018 2021 2024
корреляции (годы) % % % % % прогн.
Высокая степень конвенционально- 0,631 (замет- 15-17 14,5 11,5 16 14 15
сти ная) 18-20 11 9,5 16 14,5 16
21-23 10 10,5 10 11 11
«Левые» 24-26 8,5 7 7,5 6,5 6,5
27-30 5,5 6 10,5 7,5 7
Низкая степень конвенциональности 0,622 (замет- 15-17 10,5 14 11,5 12,5 13
ная) 18-20 12,5 15 16 15 17,5
21-23 13,5 15,5 12 18,5 16,5
24-26 8,5 9 8,5 14 15
27-30 4,5 6,5 7,5 10 12
Окончание табл. 3
Высокая степень конвенционально- 0,534 (замет- 15-17 14,5 17,5 10 6 3
сти ная) 18-20 16 17 15 13 12
21-23 9,5 12 11 15,5 15
■а 24-26 8 9 7,5 11 1,5
а 27-30 5,5 7 6,5 6 7
и \о Низкая степень конвенциональности 0,582 (замет- 15-17 6 7,5 8 12 13,5
ная) 18-20 8,5 11,5 14,5 15,5 18
21-23 9 14 12,5 19 21
24-26 11,5 12,5 11,5 16 16,5
27-30 5,5 8 10 7,5 8,5
Высокая степень конвенционально- 0,603 15-17 15,5 12,5 10 15 13,5
сти (заметная) 18-20 10,1 11 9,5 14,5 14,5
3 21-23 12 8,5 7 13 12
о 24-26 7,5 6,5 5 6,5 5,5
27-30 6 3,5 3 3 2
= о Я Низкая степень конвенциональности 0,628 15-17 11 11,5 8,5 11,5 11
(заметная) 18-20 8 9 10 11 11
П 21-23 9 7 5,5 9,5 8
24-26 5,5 5,5 3,5 4 3,5
27-30 4,5 3 1,5 1,5 0,5
Важнейшим этапом настоящего исследования является не только выявление тенденций, но и прогнозирование ценностно-идеологических ориентацией и приемлемых сценариев политического участия молодежи в возрасте 15 - 24 лет. С помощью методов экстраполяции тренда (исходим из инерционности предпочтений в условиях социально-экономической и политической стабильности), а также социального графа нами определены долевое соотношение возрастных групп в обозначенных нами сообществах в рамках автоматизированного социально-медийного анализа, а также основная половозрастная аудитория «лидеров», «активистов» и «открытых вовлеченных», которая в перспективе с учетом контента, продуцируемого и транслируемого ими, может стать также вовлеченной в определенную идеологическую повестку.
Итак, в перспективе с высокой долей вероятности при сохранении схожих социально-экономической и политической повесток потребителями «левого» контента конвенционального характера будет преимущественного аудитория до 21 года, а неконвенционального несколько старше - до 24 лет. «Либералы» конвенционального толка в 2024 году будут преимущественно в возрасте от 18 до 27 лет в обоих сегментах конвенцио-нальности. У «националистов» основная категория вовлеченных возрасте до 21 года также в обоих сегментах конвенциональности.
Как видно из табл. 2, возрастные особенности аудитории таковы, что говорить о передачи политического опыта от старшей возрастной группы к младшей нецелесообразно, поскольку аудитория «активистов», «лидеров» и «открытых вовлеченных» всех возрастных категорий представляет в среднем возраст 23-27 лет с половым соотношением схожим с показателем данного показателя в рамках вовлеченности в ценностно-идеологическую повестку. Данное обстоятельство дает основания пола-
гать, что в ближайшей перспективе серьезных изменений аудитории в половозрастном аспекте не предвидится.
Таким образом, на основе реализованных нами методов сбора и обработки эмпирических данных и прогнозирования нами были определены следующие выводы.
-приемлемые сценарии политического участия в обеих возрастных категориях схожи: единообразны их коммуникативная среда, общественная проблематика, приемлемые методы конвенционального и неконвенционального участия. Единственным отличием является более оптимистичный взгляд на будущее у учащихся старшей школы с сузов;
-пользователи с «левыми» предпочтениями с возрастом изменяют роль в рамках цифрового поведения на более пассивную, ограничивающуюся потреблением релевантного контента (то есть остановятся скрытыми вовлеченным), а «либералы» и в большей степени «националисты» включаются в политическую коммуникацию в сети более активно, становясь «лидерами» и «активистами»;
-пользователи «аполитичного» сегмента характеризуются широким спектром ролей в рамках цифровой политической коммуникации. Однако контент, потребляемый, транслируемый или продуцируемый ими носит сугубо оппозиционных характер (ценностно-идеологических ориентации практически нет);
-для сторонников националистических идей (конвенциональных и неконвенциональных) характерен возрастной сценарий. Для иных идеологических сегментов неконвенциональной направленности отмечается смешанный (поколенческий и возрастной) сценарий, а для конвенциональных «левых» и «либералов» - возрастной и поколенческий соответственно;
-согласно прогнозной части исследования сторонники националистических идей в 2024 году будут самыми молодыми (до 21 года), «левых» - несколько старше (до 24 лет), а самым широким возрастным спектром вовлеченных характеризуется либеральная повестка (от 18 до 27 лет). Подтверждает данный тезис половозрастная структура аудитории «лидеров» и «активистов», которую следует рассматривать в качестве потенциальных вовлеченных в перспективе.
Среди перспектив настоящего исследования необходимо отметить проведение глубинного интервью с «лидерами», «активистами» и «открытыми вовлеченными» всех идеологических сегментов для выявления мотиваций для более активной политической коммуникации в цифровом пространстве, а также реализацию метода когнитивного картирования (ретроспективный формат), для определения причин рост/снижения той или иной возрастной категории в сообществах обозначенных нами групп.
Список литературы
1. Бергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности: трактат по социологии знания. М.: Медиум, 1995.
2. Castells M. The Rise of the network society [Электронный ресурс] URL: https://pdfs.semanticscholar.org/3746/ef34fd58d047d973008a0a723f832a 83797e.pdf (дата обращения: 29.11.2021).
3. Thompson J. B. Political scandal: power and visibility in the media age. Cambridge: Polity, 2000.
4. Рейнгольд Г. Умная толпа: новая социальная революция / пер. с англ. А. Гарькавого. М.: ГРАНД: Фаир пресс; 2006.
5. Грин С. «Твиттер» и протест в России: мемы, сети, мобилизация // Интернет-издание Слон Ру. [Электронный ресурс] URL:
http://slon.ru/russia/tvitter i protest v rossii memy seti i_mobilizatsiya-
791222.xhtml (дата обращения: 29.12.2021).
6. Пырма Р. В. Факторы формирования установок и стратегий гражданского активизма у молодежи России. [Электронный ресурс] URL: https://cyberleninka.ru/article/n/faktory-formirovaniya-ustanovok-i-strategiy-grazhdanskogo-aktivizma-u-molodezhi-rossii/viewer (дата обращения: 28.12.2021).
7. Евгеньева Т. В., Нечаев В. Д. Проблема формирования национально-государственной идентичности российских школьников. Анализ результатов исследования гражданской и национальной самоидентификации старшеклассников. // Ценности и смыслы. 2014. № 1. С. 7-21.
8. Бродовская Е. В., Домбровская А. Ю., Парма Р. В., Азаров А. А. Готовность современной российской молодежи к реализации гражданской и политической активности в цифровой среде [Электронный ресурс] URL: https://cyberleninka.ru/article/n/gotovnost-sovremennoy-rossiyskoy-molodezhi-k-realizatsii-grazhdanskoy-i-politicheskoy-aktivnosti-v-tsifrovoy-srede/viewer (дата обращения: 28.12.2021).
9. Бродовская Е. В., Домбровская А. Ю., Парма Р. В., Азаров А. А., Карзубов Д. Н. Молодежь России в цифровом пространстве: основания дифференциации стратегий интернет-поведения. [Электронный ресурс] URL: https://cyberleninka.ru/article/n/molodezh-rossii-v-tsifrovom-prostranstve-osnovaniya-differentsiatsii-strategiy-internet-povedeniya/viewer (дата обращения: 28.12.2021).
10. Домбровская А. Ю. Гражданский активизм молодежи в современной России: особенности проявления в онлайн и офлайн - средах (по результатам эмпирического исследования). [Электронный ресурс] URL: https://cyberleninka.ru/article/n/grazhdanskiy-aktivizm-molodezhi-v-sovremennoy-rossii-osobennosti-proyavleniya-v-onlayn-i-oflayn-sredah-po-rezultatam-empiricheskogo/viewer (дата обращения: 28.12.2021).
11. Станевич А. Ю. Политические настроения российской молодежи: состояние и особенности / Вестник Московского университета. 2018. Т. 24. № 4. С. 256-274.
12. Медиапотребление в России - 2021. Исследовательский центр компании «Делойт» в СНГ [Электронный ресурс] URL: https://www2.deloitte.com/content/dam/D eloitte/ru/Documgnts/technology-mgdia-telecommunicatioris/russian/mediacorisupmtion-russia-2021.pdf (дата обращения: 20.01.2022).
13. Социальные сети в России: цифры и тренды, осень 2021. Brand Analytics [Электронный ресурс] URL: https://br-analytics.ru/blog/social-media-russia-2021/ (дата обращения: 20.01.2022).
14. Бродовская Е. В., Тюков Н. А. Методология и методика прикладного политического исследования гражданского активизма в социальных медиа современной России // Власть. 2020. Т. 28. № 2. С. 199-204. DOI 10.31171/vlast.v28i2.7157.
15. Мартюшов Л.Н. Государственная идеология российской Федерации: какой ей быть? // Вестник Уральского института экономики, управления и права. 2017. №4 (41). URL: https://cyberleninka.ru/article/n/gosudarstvennaya-ideologiya-rossiyskoy-federatsii-kakoy-ey-byt (дата обращения: 10.03.2022).
Шаповалов Владимир Леонидович, канд. ист. наук, доц., vladshapovalov@mail.ru, Россия, Москва, Московский педагогический государственный университет,
Никулин Егор Романович, магистрант, egor.nikulin.98@bk.ru , Россия, Москва, Московский педагогический государственный университет,
Хардикова Анна Сергеевна, бакалавр, as_burkut@,mail.ru, Россия, Москва, Московский педагогический государственный университет.
FEATURES OF DIGITAL ACTIVITY WITHIN POLITICAL COMMUNICATION OF RUSSIAN YOUTH: TRANSFORMATION AND AGE DIFFERENTIATION OF VALUE-IDEOLOGICAL ORIENTATION AND BEHAVIORAL SCENARIO
V. L. Shapovalov, E. R. Nikulin, A. S. Khardikova
The article is devoted to the analysis of the political behavior of young Russian users aged 15 to 24, their value and ideological orientations and acceptable scenarios of political activity declared in the digital space. With the help of the hybrid methodology developed by us, the age specificity of online and offline political behavior of this age category was determined, and the most reference value-ideological concepts for young people in the short term were predicted.
Key words: digital behavior, acceptable scenarios of political activity, value-ideological orientations, network space, age group, political participation.
Shapovalov Vladimir Leonidovich, candidate of historical sciences, Assoc. Department of Political Science, vladshapovalov@mail.ru, Russia, Moscow, Moscow State Pedagogical University,
Nikulin Egor Romanovich, master student, egor.nikulin.98@bk.ru, Russia, Moscow, Moscow State Pedagogical University,
Khardikova Anna Sergeevna, bachelor, as_burkut@,mail.ru, Russia, Moscow, Moscow State Pedagogical University.
