Трансформационные кризисы Текст научной статьи по специальности «Экономика и бизнес»

Трансформационные кризисы

Бродский Б.Е.

Исследуется феномен трансформационных кризисов переходных экономических систем на основе структуралистской парадигмы в экономической теории. Дано определение переходной экономики как биполярной институциональной структуры и рассмотрены модели инфляции и экономического роста в переходных экономиках различного типа с учетом институциональных и структурных факторов.

1. Введение

Последнее десятилетие XX века поставило перед мировой экономической наукой множество новых и сложных вопросов, ответы на которые не получены по сей день. Едва ли не самым знаменательным событием этой эпохи стал распад глобальной социалистической системы и вступление посткоммунистических стран Центральной и Восточной Европы на путь социально-экономических преобразований. Поначалу казалось, что стоит лишь «схватить и обкатать» пост-кейнсиан-ские, неоклассические и монетаристские схемы макроэкономического регулирования, как тяжелый груз наболевших хозяйственных и социальных проблем - стагнация и падение рентабельности производства, низкая производительность труда, хронический и повсеместный дефицит товаров - уйдет в историческое небытие, а впереди замаячит проторенная дорога к бескризисному и светлому капиталистическому завтра. Первые шаги польских и венгерских экономических реформ были трудными, но обнадеживающими и впечатляющими: после краткого периода «шоковой терапии» и «экстраординарной политики» падение агрегированного выпуска было приостановлено, а спустя 2-3 года начался экономический рост. Чешская «бархатная революция» принесла с собой еще меньше проблем: взошедшая «на дрожжах» западных инвестиций, чешская экономика поначалу демонстрировала вполне уверенные темпы роста. Однако опыт российских либеральных экономических реформ привел через 7 лет к противоречивым и во многом обескураживающим результатам: на фоне устойчивого снижения темпов инфляции в 1993-1998 гг. продолжалось падение агрегированного выпуска и инвестиций, а в 1998 г. разразился финансовый кризис. Опыт болгарских и румынских экономических реформ также принес с собой негативные результаты. Полномасштабный финансовый кризис 1996 г. в Болгарии и введение режима «currency board» для обуздания гиперинфляции; глубокий экономический спад, взрыв инфляции, социальные беспорядки и массовое обнищание населения в Румынии в 1997 г. - такова

Бродский Б.Е. - кандидат технических наук, зам.зав. кафедрой прикладной макроэкономики ГУ-ВШЭ, ст.научный сотрудник ИМИП ГУ- ВШЭ.

была здесь реальная социальная цена либеральных реформ.

Первый вопрос, который мы задаем себе в этой связи: почему применение во многом схожих схем макроэкономических реформ, основанных на «трех китах» либерализации, приватизации и стабилизации, приводит к столь противоположным результатам в различных странах? Следствие ли это различных «начальных условий», таланта или бездарности правительств, а быть может, «чистоты» или «нечистоты» монетаристских экспериментов в денежно-кредитной сфере? Другой вопрос: чем помочь странам, попавшим в тиски трансформационных кризисов и все глубже увязающим в пучине внешних и внутренних долгов? Монетаристские рецепты макроэкономического регулирования уже показали свою непригодность в российских условиях.

Второй парадоксальный феномен 1990-х годов - это «провал отличников»: странные макроэкономические кризисы, поразившие экономики развивающихся стран - примерных учеников МВФ и Мирового банка - Мексики, Аргентины и Бразилии. Кризис 1994 г. в Мексике и его отголосок 1998 г. повергли в недоумение многих аналитиков, заставив усомниться в действенности стандартных антикризисных программ.

И наконец, южноазиатский кризис 1997-1998 гг., прокатившийся шоковыми волнами по всей мировой финансовой системе, а также «пожарные» и беспомощные действия МВФ, лишь усугубившие последствия кризиса для экономик Таиланда, Индонезии и Южной Кореи, демонстрировавших высокие и устойчивые темпы роста в 1990-е годы, стали третьей глобальной макроэкономической проблемой, ждущей своего решения на исходе XX столетия.

По моему убеждению, бесполезно искать решения проблемы трансформационных кризисов в рамках неоклассического синтеза и монетаристской парадигмы в экономической теории. По своей сути эти теории ориентированы на интерпретацию равновесных (стабилизированных) состояний и равновесных эволюционных трендов экономических систем и в силу этого попросту игнорируют феномен «структурного кризиса» экономической системы, вытесняя его в область «не-фактов». Адекватный анализ проблемы трансформационных кризисов может быть проведен лишь на основе структуралистской парадигмы в экономической теории, основные принципы которой будут рассмотрены в следующем разделе.

2. Структурный анализ экономических систем

Истоки методологии структурного анализа экономических систем восходят к работам В. Ойкена [1] и Дж. Шекла [2]. Ойкен впервые выделил «конституирующие идеально-типические формы» централизованно управляемого и менового хозяйства, присутствующие на всех этапах человеческой истории. В современной интерпретации эти хозяйственные порядки соотносятся с «плановой» и «рыночной» экономикой.

Структурный анализ этих базисных экономических порядков ставит своей целью изучение основных функций плановой и рыночной экономики, то есть важнейших институциональных элементов, обусловливающих особенности функционирования централизованно управляемого и менового хозяйства. Эти первичные институциональные элементы включают в себя:

• функцию моделирования,

• функцию регулирования,

• функцию адаптации,

• функцию диагностики.

Суть функции моделирования в централизованно управляемой экономике состоит в формировании хозяйственных планов, регламентирующих пропорции и динамику производства и обмена. Здесь на память сразу приходят всеобъемлющие разнарядки по номенклатуре и ценам продукции, которые формировал Госплан СССР. Сущность функции регулирования в плановом хозяйстве также довольно прозрачна: план подчинял себе всю хозяйственную деятельность, регулируя социальные предпочтения, количество и качество продукции. Решение плановых и партийных органов о том, что персональные компьютеры не нужны обществу, привело к вытеснению проектных разработок в этой области из числа социально значимых приоритетов в бывшем СССР. Суть функции адаптации в плановом хозяйстве состоит в том, что сами планы экономического развития подвергаются пересмотру в зависимости от глобальных социальных целей. И наконец, функция диагностики состоит в определении степени рассогласования между планом и реальностью. Сигнал значимого рассогласования может быть использован либо для регулирования хозяйственного порядка, либо для адаптации плана экономической деятельности.

Институциональные элементы, реализующие функции моделирования, регулирования, адаптации и диагностики в рыночной экономике, кардинально отличны от своих «плановых» аналогов. Основные принципы менового хозяйства предполагают децентрализацию процесса принятия экономических решений и координацию этих решений через механизм цен. Функция моделирования в меновой экономике представляет собой расчетную шкалу (Ойкен), то есть совокупность ценовых пропорций, определяющих относительную ценность экономических благ. Именно через эту всеобъемлющую и гибкую ценовую шкалу осуществляется координация экономических решений хозяйствующих субъектов в рыночной экономике. Ценовые пропорции различных экономических благ устанавливаются в процессе рыночных обменов, когда субъективные ценности товара для продавца и покупателя соотносятся с меновой ценой товара, возникающей в ходе обмена. «Универсальная сеть рыночных обменов» является тем институциональным механизмом, который реализует функцию регулирования в рыночной экономике. Именно в процессе рыночных обменов устанавливается социальная полезность каждого блага. Естественно, что «ненужные» блага вытесняются из сферы активных рыночных обменов, и напротив, изобретение инновационных благ резко изменяет универсальную расчетную шкалу, приводя к обновлению всей системы цен. В этом и состоит смысл функции адаптации в рыночной экономике. Вместе с тем было бы иллюзией считать, что расчетная шкала в рыночной экономике обладает абсолютной гибкостью. В [1] Ойкен впервые проанализировал возможные формы менового хозяйства - от совершенной конкуренции до монополии, - отличающиеся различной степенью «гибкости» ценовой шкалы. В условиях относительно жесткой ценовой шкалы фирмы затрачивают немало усилий по продвижению новых товаров на рынок (реклама, маркетинг и др.), реализуя функцию диагностики в меновом хозяйстве.

Мы рассмотрели столь подробно институциональную реализацию функций моделирования, регулирования, адаптации и диагностики в плановой и рыночной экономике с единственной целью: показать, что при всех институциональных

различиях базисная структура этих экономических порядков оказывается одной и той же (рис. 1).

В этой структуре О - «объект», то есть экономика, рассматриваемая на субстратном уровне материальных и финансовых активов; М - моделирование, И -

регулирование, А - адаптация, О -диагностика - функциональные эле-1 менты метауровня экономического под рядка; стрелками обозначены взаимосвязи функций моделирования (М), регулирования (И), адаптации (Д) и диагностики (О). Так, информационный сигнал от экономической модели (стрелка МО) сравнивается в блоке диагноза с информацией от объекта (стрелка ОО), и при возникновении

О

О

и-

М

R

О

Рис 1 ^^ значимого рассогласования между

этими сигналами может быть предпринята либо коррекция характеристик объекта (стрелки DR и RO), либо коррекция экономической модели (стрелки DA и AM). Нетрудно заметить два связанных контура в составе этой структуры: контур регулирования (D - R - O - D) и контур адаптации (D - A - M - D). Смысл контура регулирования - в сохранении относительной замкнутости экономического порядка: все виды хозяйственной деятельности, вступающие в конфликт с основной экономической моделью (М), вытесняются на периферию хозяйственного порядка. Напротив, смысл контура адаптации - в сохранении относительной открытости экономического порядка: новые «успешные» виды хозяйственной деятельности приводят к адаптации существующей экономической модели, включаясь в ядро хозяйственного порядка. Экономические порядки с преобладанием функции адаптации над регулированием мы будем называть относительно открытыми. Напротив, экономические порядки с преобладанием функции регулирования над адаптацией назовем относительно замкнутыми.

3. Биполярная структура переходной экономики

Помимо «идеальных конституирующих форм» централизованно управляемого и менового хозяйства, в работах Ойкена вводится понятие «среднего пути» (Wirtschaftspolitik der mittleren Wege), описывающего попытки регулировать рыночный порядок с помощью государственного вмешательства. Примерами могут служить некоторые европейские государства «всеобщего благосостояния», в которых проводится точечная политика государственного вмешательства в сфере распределения и занятости. Вместе с тем экономическая реальность второй половины XX столетия доставляет немало примеров экономических систем, сочетающих институциональные элементы как централизованно управляемого, так и менового хозяйственного порядка и находящихся как бы на полпути от одной идеально типической формы к другой. В этих экономиках государственное вмешательство не ограничивается лишь точечной политикой, но глубоко проникает в различные сферы хозяйственного механизма.

К таким переходным экономическим порядкам следует отнести:

• экономики «развивающихся стран» (developing economies);

• экономики «возникающих рынков» (emerging markets);

• экономики «посткоммунистических стран» (post-communist economies).

Общая институциональная черта этих экономик - биполярная структура

хозяйственных порядков, включающая подструктуры централизованно управляемого и рыночного хозяйства. В развивающихся экономиках государственное регулирование хозяйственных процессов достигает весьма внушительных пропорций. В Чили, Бразилии и Мексике все программы рыночных реформ осуществлялись под патронажем государства, определявшего стратегию и тактику реформ и активно участвовавшего в их реализации.

Притчей во языцех стал «союз государства и бизнеса» в экономиках «развивающихся рынков». Экономическая власть чеболей в Южной Корее основана на тесных контактах директоров фирм с верхушкой государственной иерархии. Согласно одной из версий, финансовый кризис в Юго-Восточной Азии был обусловлен так называемым «семейным капитализмом», то есть слишком тесными связями государственных и рыночных структур в экономиках ЮВА.

Экономики посткоммунистических стран в 1988-1998 гг. также приобрели четко выраженную двухполюсную структуру: ослабевающий госсектор здесь сосуществует с новыми рыночными структурами. Несмотря на тезис ортодоксального либерализма о том, что «государство должно уйти из экономики», активно внедрявшийся в российское общественное сознание в 1992-1996 гг., последние события в России свидетельствуют об обратном: государственное регулирование экономики в России только усилилось в 1997-1998 гг.

В настоящее время отсутствует общепринятое определение переходной экономики. Так, ряд авторов [3,4] предлагают отождествить понятие переходной экономики с экономиками посткоммунистического типа. Вместе с тем в работе Бланшара [5] акцентируется специфика посткоммунистической переходной экономики, тогда как в работах [6,7] отмечаются институциональные и макроэкономические признаки постком-

мунистических переходных экономик, объединяющие их с развивающимися экономиками Мексики, Чили, Аргентины и Бразилии. На мой взгляд, наиболее приемлемым является структурное определение, описывающее переходную экономику как биполярную структуру, включающую в себя институциональные элементы как централизованно управляемого, так и менового хозяйства. Это определение включает в себя известную трактовку экономических трансформаций как «перехода» от относительно замкнутой модели централизованно уп-

О

R2

Рис.2

M,

A,

D,

O,

O1

A,

Di

M,

О

R1

равляемого хозяйства к открытой модели рыночной экономики. Схема этой биполярной структуры приведена на рис. 2.

В этой структуре индекс «1» относится к подсистеме централизованно управляемого хозяйства, индекс «2» - к рыночной экономике. Двойные стрелки между объектами О1 и О2 означают процессы реаллокации материальных и финансовых ресурсов между подсистемами централизованно управляемого и рыночного хозяйства.

Понимание переходной экономики как биполярной структуры, основанной на взаимодействии различных экономических порядков, в корне противоречит широко распространенному взгляду на переходную экономику как временный конгломерат («эфемериду») старых, «дерегулированных» хозяйственных механизмов и возникающих на их месте новых экономических структур. Именно последний взгляд доминировал в концепциях экономических преобразований, предложенных российской правящей элитой в 1992-1997 гг. По сути дела, это - чисто американский «одноклеточный» прагматизм, трактующий общество как «вечную давильню».

дпелляция к «невидимой руке рынка», которая «со временем все расставит по местам», звучала как набат в российской экономической публицистике 19901992 гг. Сегодня, похоже, Россия вполне убедилась в ошибочности безоглядных упований на рыночную стихию.

4. Особенности эволюции переходных экономических систем

Биполярная структура переходной экономики включает в себя подструктуры централизованно управляемого и рыночного хозяйства в их системных взаимосвязях. Тем удивительнее тот факт, что известные либеральные концепции и лозунги экономических реформ этих взаимосвязей «не видят» или предпочитают игнорировать. Вместе с тем эволюция подобных биполярных структур подвержена двум главным опасностям:

• Экономический коллапс - темпы дерегулирования и разрушения традиционных централизованно управляемых структур существенно выше, чем темпы возникновения новых структур рыночного хозяйства. В результате неолиберальной политики, проводимой по методу «шоковой терапии», возможен полный коллапс экономической системы.

• Экономический регресс - темпы возникновения новых рыночных структур очень низки, тогда как старые структуры централизованного хозяйства де-регулируются сравнительно медленно, что приводит к восстановлению прежней структуры централизованно управляемой экономики.

Успешное проведение экономических реформ предполагает учет этих главных опасностей любых социальных преобразований. И вновь мы задаем себе вопрос, при каких макроэкономических условиях наступает коллапс экономической системы, или - в более общей ситуации - каковы причины возникновения трансформационных кризисов, обусловленных структурными диспропорциями в развитии экономических систем?

Для ответа на этот вопрос мы рассмотрим типологию переходных экономик, охватывающую хозяйственные порядки посткоммунистических стран, «возникающих рынков» и «развивающихся экономик».

Суть процесса экономических преобразований - в переходе от замкнутой самовоспроизводящейся структуры централизованно управляемого хозяйства к открытым экономическим обменам, к либерализации внутренней и внешней торговли страны. В этом контексте приобретает особое значение главный предмет экономических обменов, то есть те виды товаров и услуг, которые становятся основной статьей внешней торговли страны. По этому признаку мы выделяем:

• Экономики типа «R» (resources): сравнительно богатые природные ресурсы, дешевый труд, преимущественное развитие добывающих технологий и производств с низкой степенью переработки сырья.

• Экономики типа «L» (labour): сравнительно бедные природные ресурсы, акцент на квалифицированный высокопроизводительный труд, преимущественное развитие обрабатывающих технологий.

Далее мы увидим, что именно это различие обусловливает характерные структурные особенности переходного периода: как правило, экономики типа «L» сравнительно успешно реализуют стратегию либеральных реформ, интегрируясь в ядро постиндустриального мирового хозяйства, тогда как экономики типа «R» втягиваются в полосу трансформационных кризисов, постепенно отбрасывающих их в сырьевую периферию транснационального капиталистического порядка.

История современных трансформационных кризисов начинается на рубеже 1970-1980-х гг., когда правительства ряда латиноамериканских стран (Аргентина, Мексика, Бразилия, Чили) столкнулись с существенными трудностями в обслуживании внешнего долга. Экономики этих стран тяготеют к типу «R» - рост цен на нефть в 1972-1973 гг. обусловил расширение масштабов международного кредитования этих стран и бурную фискальную экспансию. Напротив, период 1980-х оказался крайне тяжелым: падение мировых цен на сырье и энергоресурсы - основной предмет экспорта этих стран - привело к сокращению бюджетных доходов и росту объемов внешней задолженности. Сакс и Ларрен в [8] задаются вопросом: почему долговой кризис разразился именно в Латинской Америке и практически не затронул переходные экономики Восточной Азии в этот период? Ответ этих авторов, на мой взгляд, явно неудовлетворителен: вряд ли можно утверждать, что Мексика и Аргентина налагали серьезные ограничения на свой экспорт. Причина проста: страны Восточной Азии - Южная Корея, Таиланд, Сингапур и Гонконг - тяготеют к типу экономики «L» в отличие от Мексики, Бразилии, Чили и Аргентины, и поэтому снижение мировых цен на сырье и энергоресурсы не могло негативно сказаться на бюджетах этих стран.

Второй этап трансформационных кризисов начался в 1980-1990-х гг., когда страны распавшегося социалистического блока встали на путь рыночных реформ. И вновь мы видим здесь характерное различие в эволюции стран, тяготеющих к экономике типа «L» - Польши, Венгрии, Чехии, Словении - и стран, тяготеющих к экономике типа «R» - России, Украины, Румынии, Болгарии. Если Польша и Венгрия после всех проблем и неурядиц первых лет реформ все же смогли обеспечить устойчивое развитие рыночных структур и подъем производства, то в России, несмотря на все усилия по приватизации госструктур, либерализации внутренней и внешней торговли, а также макроэкономической стабилизации, развитие малого и среднего бизнеса было фактически заблокировано «сырьевыми» и «теневыми» олигархами, а долгожданный экономический рост так и не состоялся за 8 лет реформ.

И наконец, в 1997-1998 гг. мы наблюдаем третий тип трансформационных кризисов, поразивших экономики «L» Юго-Восточной Азии, еще в 1992-1996 гг. демонстрировавшие высокие и устойчивые темпы роста. Западные аналитики изобрели немало злорадно-уничижительных определений: «crony capitalism», «дутые экономики» и др., не имеющих ничего общего с действительностью и настоящими причинами этих кризисов.

Да, действительно, государство в этих экономиках активно участвовало в формировании конкурентоспособных рыночных компаний, инвестируя огромные финансовые ресурсы в развитие высоких технологий и научных исследований, привлекая международный капитал для финансирования венчурных проектов. Но до 1997 г. эта политика оправдывала себя: высокие темпы роста экспортного производства, низкая инфляция и умеренный бюджетный дефицит не давали повода для беспокойства. Фундаментальная причина кризиса коренилась в драматичном снижении мировых цен на экспорт «азиатских тигров» в 1995-1996 гг. Ценовая революция на рынке микрочипов и усиление международной конкуренции в области высоких электронных технологий вызвали резкое сокращение экспортных доходов переходных экономик Юго-Восточной Азии и, как результат, бурный рост «плохих долгов» банков. Следует отметить, что основным «мотором» экономического роста в этих странах был именно экспорт. Внутренний платежеспособный спрос играл гораздо более скромную роль, в силу акцента на «дешевый труд», традиционно доминировавшего в макроэкономической политике стран Юго-восточной Азии. Поэтому после падения мировых цен на основные статьи экспорта этих стран и быстрого «усыхания» источников дешевого капитала переключить экономический рост на «мотор» внутреннего спроса не оказалось возможным.

По сути дела, именно олигархическая структура высшего бизнеса в этих странах стала причиной экономического кризиса 1997-1998 гг. Таким образом, принадлежность экономики к типу «L» еще не является гарантом устойчивого бескризисного развития и может рассматриваться лишь как априорная позитивная предпосылка экономического роста.

Далее мы рассмотрим макроэкономические модели двух главных типов переходной экономики. Цель построения и анализа этих моделей состоит в том, чтобы показать, как отмеченное выше различие между экономиками типа «R» и «L» трансформируется в особенности биполярной переходной экономической структуры и в конечном итоге определяет успех или провал стратегии либеральных экономических преобразований, основанной на программах либерализации, стабилизации и приватизации.

В [12] была предложена макроэкономическая модель российской экономики, основанная на структуралистском подходе, предусматривающем учет взаимосвязей между различными структурными сегментами российской экономики: экспортно-ориентированным и внутренне-ориентированным сектором производства, сектором естественных монополий, федеральным бюджетом и сферой доходов и расходов населения. В этой статье основные принципы предложенной в [12] модели применяются к описанию общих макроэкономических взаимосвязей в биполярных структурах переходных экономик типа «R» и «L». При этом в целях упрощения изложения мы ограничиваемся рассмотрением двухсекторных моделей, описывающих структурные взаимосвязи между основными сегментами производства - экспортно-ориентированным и внутренне-ориентированным сектором.

5. Модели переходных экономик

Основным принципом "поведенческого подхода" к построению моделей переходных экономических систем является рассмотрение особенностей хозяйственного поведения экономических субъектов в различных структурных сегментах переходной экономики. Для переходных экономик типа "И" и "Ъ", характеризующихся сложным биполярным паттерном экономической структуры, существенно выделение этих структурных сегментов и анализ взаимосвязей между ними.

5.1. Экономика "К"

Мы предполагаем, что в экономике "И" присутствуют два основных структурных сегмента:

> традиционные отрасли реального сектора, ориентированные на внутренний рынок (В.О.С.);

> новые рыночные структуры, ориентированные, в основном, на внешний рынок (Э.О.С.).

Либерализация цен и внешней торговли, приватизация крупных государственных предприятий приводят к тому, что в экспортно-ориентированном секторе сосредотачиваются конкурентоспособные фирмы, стремящиеся к максимизации прибыли на базе доступных ресурсов труда и капитала. Особенностью экономики "И" является то, что после либерализации цен и внешней торговли цены на сырьевые ресурсы, относительно стабильные до начала реформ, стремительно возрастают, приближаясь к мировым, что ведет к существенному росту издержек предприятий внутренне-ориентированного сектора и возможностям извлечения сверхприбылей для бизнес-элиты экспортно-ориентированных рыночных структур. Этот исходный раскол общества на "новых" и "старых" исключает возможность достижения социального консенсуса, столь необходимого для успеха рыночных реформ, и, как мы покажем далее, с неумолимой логикой ведет к череде трансформационных кризисов, отбрасывающих страну на периферию постиндустриального мирового экономического порядка.

Более формально, допустим, что некоторая часть продукции экспортно-ориентированного сектора (уее) поставляется на внешние рынки по мировым ценам

ре, другая же часть (уе ) реализуется на внутреннем рынке по ценам рйе (в

единицах мировых цен). Суть взаимосвязи секторов Э.О.С. и В.О.С. в экономике "И" состоит в том, что поставки продукции сектора Э.О.С. на внутренний рынок в

размере е р^у^ , где е - номинальный обменный курс иностранной валюты, включаются в материальные издержки сектора В.О.С., которые стремительно возрастают в результате сближения внутренних цен рее с мировыми ре .

С другой стороны, либерализация внешней торговли ведет к резкому увеличению потоков импорта в страну, оплачиваемых (что весьма существенно для экономики типа "И") за счет возрастающих экспортных поставок сектора Э.О.С. и вытесняющих с потребительского внутреннего рынка неконкурентоспособную продукцию сектора В.О.С.

В результате предприятия внутренне-ориентированного сектора оказываются между Сциллой снизившегося платежеспособного спроса населения на свою

продукцию и Харибдой возросших издержек за поставки сырья и энергоресурсов от сектора Э.О.С. И здесь возникает феномен, слишком хорошо знакомый в России, - резкое возрастание объемов взаимных неплатежей между предприятиями секторов В.О.С. и Э.О.С. За счет неплатежей фактически происходит дополнительное финансирование сектора В.О.С., тогда как те же неплатежи представляют собой чистые убытки сектора Э.О.С.

Таким образом, агрегированный доход в секторах В.О.С. и Э.О.С. принимает вид соответственно:

(1) ¡пса = РаТ4-е рЛе Уле+Б + Ц (г) + Еа,

(2) 1псе = ерЛ + ерйеТйе-В + 1г(г) + Ее,

где Б - чистое изменение объема просроченной задолженности сектора В.О.С. сектору Э.О.С.;

Ра - уровень внутренних цен на продукцию В.О.С.;

Уа - объем выпуска сектора В.О.С.;

1й(г)<1е(г) - объемы частных инвестиций в сектора В.О.С. и Е.О.С. соответственно;

Ей'Ее - объемы государственных инвестиций в сектора В.О.С. и Е.О.С. соответственно.

Этот агрегированный доход в секторах В.О.С. и Э.О.С. расходуется, в основном, на заработную плату, налоговые отчисления и амортизацию основных фондов. В модели нас будет интересовать динамика заработной платы и налоговых отчислений в секторах В.О.С. и Э.О.С., описываемая уравнениями вида (для Э.О.С.):

(3) (WeLe)t+l = (leInCe)t,

(4) (ТаХе )+1 = (Те ¡ПСе )1,

где м!е - номинальная ставка заработной платы в секторе Э.О.С.;

Le - занятость в секторе Э.О.С.;

ТаХе - объем налоговых отчислений в секторе Э.О.С.;

1е,те - некоторые (вообще говоря, переменные) положительные коэффициенты, 0<1е + Те<1-

В уравнениях (3)-(4) предполагается, что агрегированный доход, полученный в текущем периоде 1, будет использован на заработную плату и налоговые отчисления в следующем периоде 1+1. Представляется, что это достаточно реалистичная трактовка хозяйственного поведения экономических субъектов в экономике "И", которые, как правило, долго решают, какую часть дохода выплатить в виде заработной платы, какую - пустить на налоги, а какую - на амортизацию и прибыль. Заметим, что уравнения, аналогичные (3) и (4), могут быть записаны для сектора В.О.С.

Как уже говорилось, неплатежи Б в экономике "И" выполняют компенсационную роль, являясь дополнительным источником финансовых ресурсов предприятий В.О.С. для компенсации возросших материальных затрат на поставки

сырья и энергоресурсов от сектора Э.О.С., то есть

(5) D = epdеYdе-pdYd

Уравнения (1)-(5) позволяют объяснить, как и почему исходный трансформационный кризис взаимных неплатежей между предприятиями в экономике "И" перерастает в бюджетный кризис и кризис социальной сферы. Действительно, из уравнений (1), (2) с учетом (5) следует, что агрегированный доход InCe и 1пс, в секторах В.О.С. и Э.О.С. резко падает в результате возрастания объемов неплатежей О. Как следствие, из уравнений (3), (4) мы делаем вывод, что сокращается количество налоговых поступлений в государственный бюджет TaXd и TaXe от секторов В.О.С. и Э.О.С., а также растет задолженность по заработной плате. В совокупности эти негативные процессы выливаются в бюджетный кризис и кризис социальной сферы в экономике "И".

Падение налоговых поступлений ведет к росту бюджетного дефицита, финансируемого либо эмиссионным путем, либо за счет увеличения внешних и внутренних государственных заимствований.

Эта логическая последовательность трансформационных кризисов порождает три главные проблемы экономики "И": проблему инфляции, проблему экономического роста и проблему государственного долга. Далее будут рассмотрены модели инфляции и экономического роста для переходной экономики "И".

Модель инфляции

В отличие от монетаристских моделей инфляции [9] мы рассмотрим структуралистскую модель, подчеркивающую особую роль немонетарных факторов в развитии инфляционных процессов в переходной экономике "И". В последние годы появляется все больше исследований переходных экономик, авторы которых утверждают, что динамика немонетарных факторов играет ключевую роль в объяснении инфляционных явлений для переходных экономических структур [10,11].

Мы начинаем с модели агрегированной функции потребления. С одной стороны, конечный потребительский спрос (С) связан с объемом производства внутренне-ориентированного сектора ( Yd) зависимостью вида:

(6) С = уа(1 + Х—),

ePi

где фактор pd/epi отражает влияние импорта на потребительский спрос, X >0.

С другой стороны, в условиях резкого изменения структуры доходов населения агрегированная потребительская функция будет описываться кейнсианской моделью C = C(W/ pd), где W/ pd - реальные доходы населения. При этом конкретный вид этой зависимости аппроксимируется степенной функцией C = co(W/pd)a,0<a<1 (см. [12]).

Таким образом, объем производства сектора В.О.С. равен:

C(W/ pj

(7) Yd = PdJ .

1 + gldL ePi

Уравнение (7) позволяет выявить основные факторы, влияющие на объем производства Yd : платежеспособный спрос населения, зависящий от реальных

доходов W/ pd , и реальный обменный курс национальной валюты pd /e pi .

Как было отмечено выше, предприятия сектора В.О.С. стоят перед проблемой оптимального выбора уровня цен pd на свою продукцию: слишком низкие цены не позволяют окупить материальные затраты и ведут к росту объемов неплатежей D , а завышенный уровень цен pd ведет к снижению платежеспособного спроса населения и потерям в доходах от конкуренции с импортом, что вновь влечет за собой рост неплатежей D . Нетрудно видеть, что в этой ситуации критерием, отражающим оптимальный выбор уровня цен pd , будет минимизация

неотрицательных объемов неплатежей D , то есть:

(8) D-epdYd - PdCc^ ® minpd .

e pi

Заметим, что объем поставок Yd продукции сектора Э.О.С. на внутренний рынок (продукция промежуточного назначения) связан с объемом выпуска сектора В.О.С. коэффициентом прямых затрат 8 > 0 , то есть Yde = 8Yd.

Поэтому в первый период эволюции внутренних цен, когда pdg»pe, мини* d

мум в критерии (8) достигается при D=0, откуда pd = e pe 8, то есть темп инфляции в начальный период для экономики "R" определяется, в основном, темпом роста внутренних цен на сырье и энергоресурсы и темпом роста обменного курса иностранной валюты.

Во втором периоде внутренние цены на продукцию сектора Э.О.С. сближаются с мировыми и поэтому объемы материальных затрат за поставки продукции сектора Э.О.С. сектору В.О.С. устойчиво превышают доходы от продаж продукции

сектора В.О.С., то есть pdg »pe и epeYd>pdYd. Поэтому критерий (8) преобразуется к виду maxpdYd , откуда с учетом (7) находим:

(9) Р>Х ^,

д а

то есть оптимальный темп инфляции во втором периоде соответствует политике нейтральной девальвации национальной валюты.

Отметим еще раз особенность структуралистского подхода к моделированию инфляции: темп роста потребительских цен оказывается обусловленным не темпом роста денежной массы, что характерно для монетаристского подхода, а темпом роста цен на сырье и энергоресурсы, поставляемые экспортно-ориентированным сектором, темпом роста обменного курса иностранной валюты и темпом роста цен на импортируемые товары.

Модель экономического роста

Для анализа условий экономического роста в экономике типа "И" рассмотрим вновь биполярную структуру переходной экономики, приведенную на рис. 2. Предприятия сектора Э.О.С. ориентированы на рыночную модель экономического развития, руководствуясь критерием максимизации ожидаемой прибыли ра :

(10) ра = epeYee + epdJdе - Da - М>еЬе - ГеКе ® шах£е,ке

Из критерия (10) с учетом соотношений pd»pe (для второго периода) и

Yee + Yde= F(Le,Ke),Da = const получим: джа ,

— = (epeFL(Le,Ke)-We)a = 0,

д L"

Отсюда заключаем, что реальная ставка заработной платы в секторе Э.О.С. равна предельному продукту труда:

(11) (^)" = FL(Le,Ke) .

e Pe

Подчеркнем, что уравнение (11) записано для ожидаемых переменных, то есть в период t фирма планирует занятость, ставку заработной платы и др., исходя из прогнозов на период t+1.

Сопоставим теперь уравнение (11) с уравнением (3). Отсюда получим уточненное уравнение для динамики заработной платы в секторе Э.О.С.:

(12) (epeF LLe)at+1 = (leInce)v

где верхний индекс "а" означает, что рассматриваются ожидаемые величины.

Далее будем предполагать, что производственная функция F( Le,Ke)

сектора Э.О.С. описывается моделью Кобба-Дугласа F(Le,Ke) — ALpKg . Тогда из (12) с учетом (2), (5), (6), (9) получим уравнение динамики агрегированного выпуска в секторе Э.О.С.:

(13) (epe bF )"+i = le[epeF- C(W*)(e pd -a))+ Ie (Г + Ee ]t .

pe x pe

Для анализа условий долгосрочного роста в секторе Э.О.С. положим F"+1 = Ft+1 , то есть допустим, что ожидания "оправдываются" в долгосрочной перспективе. Тогда из уравнения (13) получим:

(14) R(epJl±LF -1 F CW )(da p-1-a j +iIe(r) + Ee . (14) p—-— Ft+1-leFt-C( — .)t(da---—)t + (-*-A .

(epe)t pe pe x pel

Анализ уравнения (14) позволяет выявить основные факторы, определяющие динамику выпуска в секторе Э.О.С. Рассмотрим вначале левую часть этого уравнения. Имеем e"+1/et»1+s" , где ea - ожидаемый темп роста обменного курса,

связаный с темпом инфляции соотношением ж" — 8а+ж" во втором периоде эволюции внутренних цен. Таким образом, увеличение темпа инфляции и

связанный с ним рост обменного курса оказывают негативное воздействие на реальный объем выпуска в секторе Э.О.С.

С другой стороны, ожидания экономических агентов относительно темпов изменения мировых цен на сырье и энергоносители (ре), как правило, весьма

консервативны, то есть изменяются значительно медленнее, чем сами цены ре.

Поэтому возрастание мировых цен на сырье и энергоносители вызывает рост объема выпуска в секторе Э.О.С.

В результате анализа уравнения (14) мы отмечаем, что существуют две возможные траектории эволюции агрегированного выпуска в секторе Э.О.С.:

^ Депрессивная траектория: 1е< Ь(1 + еа)

(ре)ам

(р.)г '

При выполнении этого условия, как следует из уравнения (14), агрегированный выпуск сектора Э.О.С. стагнирует.

^ 'Траектория роста: 1е > Ь(1 + еа)

(ре)ам

(р.)г '

При выполнении этого условия экономического роста в экономике "И" агрегированный выпуск сектора Э.О.С. начинает возрастать. Таким образом, снижение налоговой нагрузки на экспортно-ориентированный сектор, снижение темпа инфляции и рост мировых цен на сырье и энергоносители приводят к возрастанию выпуска в экспортно-ориентированном секторе.

Вместе с тем, как отмечалось выше, агрегированный объем выпуска сектора В.О.С. (ул ) снижается в экономике типа "И" вследствие роста импорта товаров конечного потребительского спроса, вытесняющих неконкурентоспособную продукцию В.О.С.

Таким образом, в переходной экономике типа "И" существуют две возможные альтернативы экономического развития: либо экономическая депрессия -падение выпуска в экспортно-ориентированном и внутренне-ориентированном секторах, либо экономический рост в экспортно-ориентированном секторе, распространяющийся (через увеличение доходов населения, занятого в Э.О.С.) на незначительный рост выпуска в В.О.С. Качество этого экономического роста весьма низкое: эскалация объемов экспорта сырья и энергоресурсов из страны ведет к обнищанию большей части населения и паразитическому "процветанию" олигархических группировок, получивших власть и право доступа к сырьевым ресурсам страны. Деградация науки, культуры и образования в результате бюджетного и социального кризисов выталкивают экономику типа "И" в сырьевую периферию глобального мирового хозяйства.

5.2. Экономика "Ь"

В отличие от рассмотренных выше переходных экономик типа "И", экономика типа "Ъ" не обладает богатыми запасами природных ресурсов, и поэтому правящая элита здесь не подвержена деструктивному соблазну выжить за счет экспорта сырьевых ресурсов. Исходный раскол общества на "имеющих" и "не имеющих" право доступа к "трубе" и "породе" здесь не возникает априори. Первоначальный шок от либерализации цен и открытия внешней торговли здесь бы-

вает весьма серьезным: фирмы, лишившиеся традиционных рынков сбыта и "тепличных условий" закрытого хозяйства, вынуждены искать новые рыночные ниши и новых торговых партнеров. С течением времени, однако, новые частные фирмы, возникающие во множестве на развалинах централизованного хозяйства, успешно адаптируются к рыночной среде и начинают наращивать объемы производства как на внешний, так и на внутренний рынок. В этом и состоит принципиальная структурная особенность экономики типа "Ъ": за исключением нескольких государственных монополий, занимающихся, в основном, импортом природных ресурсов, вся экономика "Ъ" представляет собой сеть частных фирм, на конкурентной основе работающих как на экспорт, так и на внутренний рынок. При этом эти фирмы заинтересованы в снижении своих издержек, а значит и цен на импортируемые сырьевые ресурсы.

Поэтому для экономики типа "Ъ" под сектором В.О.С., унаследовавшим экономическую модель и менталитет планового хозяйства, мы будем понимать сектор предприятий, занимающихся импортом и распределением сырьевых и энергетических ресурсов. Агрегированный доход в этом секторе равен:

(15) 1пса = ерУа

где р - уровень мировых цен на сырье и энергоресурсы.

С другой стороны, под сектором Э.О.С. для экономики типа "Ъ", функционирующим в соответствии с рыночной моделью хозяйства, будем понимать всю остальную экономику, то есть сеть частных фирм, работающих как на внешний, так и на внутренний рынок. Предметом экспорта сектора Э.О.С. является преимущественно продукция обрабатывающих, а не добывающих отраслей экономики. Агрегированный доход в секторе Э.О.С. записывается в виде:

(16) 1пСе = ереУ1 + р^-ерУа.

Заметим, что для экономик типа "Ъ" феномен взаимных неплатежей между предприятиями не играет ключевой макроэкономической роли, поскольку не обусловлен структурными диспропорциями хозяйства. В Польше, например, проблема неплатежей в реальном секторе была решена очень просто: на взаимные неплатежи предприятий перестали обращать внимание, и фирмы-должники со временем лишились необходимых поставок. Для экономик типа "Ъ" более характерны неплатежи банковской системе под закупки сырья и энергоресурсов, обеспеченные государственными гарантиями.

Как и выше, мы предполагаем, что суммарный объем производства сектора Э.О.С. описывается моделью производственной функции:

(17) Уee+Уde=Уe = F(Le,Ke) ,

а суммарный фонд заработной платы и налоговые отчисления в бюджет -динамическими уравнениями (3) и (4).

Совокупный объем поставок сектора В.О.С. сектору Э.О.С. (уа ) связан с

объемами производства уее и уйе сектора Э.О.С. через коэффициенты прямых затрат:

(18) Уа = 8уе + ЛУае

Кроме того, предположим, что конечный потребительский спрос С связан с объемом производства сектора Э.О.С. на внутренний рынок (Yе ) зависимостью вида (7), то есть

^ — —

(19) C = Ydе(l+X1±) = C(—) = co(—)a

ePl Pd Pd

Сформулированные уравнения и зависимости позволяют исследовать феномен инфляции и экономического роста в экономике "Ъ".

Модель инфляции

Выбор уровня внутренних цен pd в экономике "Ъ" осуществляется исходя из критерия максимизации агрегированного дохода в секторе Э.О.С., то есть

(20) 1псе ® шaxpd,

который с учетом (16)-(19) преобразуется к виду:

(21) (ePe-epS)Yee+(Pd-ephm ®

шах,

Заметим, что объем поставок на экспорт сектора Э.О.С. (Yee) во многом зависит от конъюнктуры мировых рынков. Поэтому в своем выборе уровня внутренних цен pd фирмы предполагают Yee экзогенной величиной, а следовательно, критерий (21) эквивалентен следующему:

(W/p,)a

(22) (pd-eph)-->maxpе.

1 + ^ epl

Решением задачи (22) является:

* 1 - а е Pi + 1 + а

(23) Pd »--7^+-ep ц .

ад а

Уравнение (23) позволяет выявить основные факторы, определяющие темп инфляции в экономике "Ъ": темп роста мировых цен на сырье и энергоресурсы, темп роста обменного курса и темп роста цен на потребительский импорт.

Экономический рост

Анализируя условия экономического роста в экономике "Ъ", мы отмечаем тесную взаимосвязь объемов экспорта и импорта с совокупным объемом производства в экономике "Ъ", что резко отличает ее от экономики "И". Для анализа факторов роста вновь рассмотрим зависимость для совокупного объема заработной платы в секторе Э.О.С.:

(24) (М>еЬе)1+1=1е(1пС;)1.

Отметим, что в левой части последнего равенства задействованы ожидаемые значения переменных, полученные из условия максимизации ожидаемой прибыли:

(25) лaa=(epeYee + РdYÍ-epYd-WeLe-reKe)a ® max¿e,Ke • С учетом (15)-(23) из (25) получим:

(26) ^ „ =FL(Le,Ke),

е(ре-р5)

откуда аналогично (12)-(13):

Ж

(27) [ Pea(pe-p8)aF ]+ = 1е[е(ре-р5^+еС(—)а(р,ре,рг)+1(г) ],

ре

где а(р,ре,рл) - некоторая положительная функция цен.

Уравнение (27) позволяет выявить основные факторы, влияющие на экономический рост в экономике "Ъ":

> Снижение налоговой нагрузки на предприятия реального сектора стимулирует рост в экономике "Ъ".

> Рост ожидаемого темпа инфляции, связанный с ожидаемым темпом роста обменного курса, подавляет экономический рост в экономике "Ъ". С этим связаны программы подавления инфляции и стимулирования роста посредством относительной стабилизации обменного курса иностранной валюты в переходных экономиках "Ъ".

> Рост мировых цен на экспорт экономики "Ъ" - продукцию обрабатывающих отраслей - стимулирует экономический рост в экономике "Ъ".

> Рост мировых цен на импортируемые экономикой "Ъ" сырье и энергоресурсы, напротив, подавляет экономический рост в экономике "Ъ". С этим связано одно из основных различий между экономиками "И" и "Ъ": если экспортно-ориентированный сектор в экономике "И" получает сверхприбыли в результате роста мировых цен на сырье и энергоресурсы, то большинство фирм в экономике "Ъ", напротив, несут огромные убытки от этого роста мировых цен.

> Расширение агрегированного потребительского спроса в экономике "Ъ" оказывает стимулирующее воздействие на экономический рост.

> Рост объемов государственого и коммерческого кредитования реального сектора в экономике "Ъ" стимулирует экономический рост. С другой стороны, любое ухудшение мировой конъюнктуры, приводящее к падению мировых цен на экспорт экономики "Ъ", вызывает рост "плохих долгов" банков и дефицита государственного бюджета, обусловливая трансформационные кризисы, подобные южноазиатскому 1997-1998 гг.

Исследование факторов инфляции и экономического роста в экономиках "И" и "Ъ" позволяет провести сравнительный анализ экономик "К" и "Ь":

• В экономике "Ъ" рост затрагивает практически весь реальный сектор (коэффициент диффузии высок), тогда как в экономике "И" - в основном, экспортно-ориентированные отрасли, а внутренне-ориентированный сектор стаг-нирует.

• Импорт в экономике "Ъ" тесно связан с совокупным ростом производства (экономика "Ъ" не может наращивать объемы импорта темпами более высокими,

чем рост выпуска), тогда как в экономике "И " импорт тесно связан с ростом сырьевого экспорта и весьма слабо - с совокупным объемом производства. В результате в экономике "И" импорт деструктивен, то есть приводит к распаду внутренне-ориентированного сектора.

• В экономике "И" кризис взаимных неплатежей между предприятиями связан со структурными диспропорциями в развитии экспортно-ориентированного и внутренне-ориентированного сектора и играет ключевую макроэкономическую роль, инициируя череду последующих макроэкономических кризисов -валютного, финансового, бюджетного. Напротив, в экономике "Ъ" кризис неплатежей не имеет системной природы и преодолевается в ходе экономического развития. Для экономики "Ъ" характерен кризис "плохих долгов" банков [13].

6. Выводы

В незапамятные времена "развитого социализма" партийные иерархи любили увенчивать друг друга лаврами экономических стратегов, обеспечивших "процветание" СССР в 1970-1980-е гг. за счет экспорта самотлорской нефти. Тот, кто бывал на Самотлоре и видел воочию те лунные пейзажи - черные озера пролитой нефти и одинокие ржавеющие качалки в безжизненной тюменской тайге - не может избавиться от мысли о варварах и вандалах, разграбивших бесценные природные кладовые ради сиюминутных выгод. Именно в 1960-1970 гг. партийно-хозяйственной номенклатурой бывшего СССР был сделан ошибочный стратегический выбор - нещадная и безграмотная эксплуатация природных ресурсов вместо интенсивного развития высоких технологий. В ходе реформ 1990-х гг. эта стратегическая ошибка была лишь усугублена политикой либерализации сырьевого экспорта.

Основной аргумент этой статьи может быть сформулирован очень просто: для того, чтобы выдержать технологическую и экономическую гонку XXI столетия, экономике "И", к которой несомненно относится Россия, необходимо наложить запрет на либерализацию сырьевого экспорта и частное присвоение ренты от экспорта природных ресурсов. Примеры Норвегии, Кувейта, да и самого оплота "либеральной глобализации" - США, где государство рачительно использует природные ресурсы, откладывая доходы от сырьевого экспорта для будущих поколений, могут служить образцом для России. Не экспорт природных ресурсов, а использование их для возрождения производственной и инвестиционной инфраструктуры - экспорт высоких технологий, подкрепленный приоритетным развитием науки, культуры и образования - должен стать основой экономической стратегии России в XXI столетии.

Выше мы показали, как переходные экономики "Ъ", несравненно более бедные по составу и объемам природных ресурсов, успешно преодолевают трансформационные кризисы, обеспечивая рост социального благосостояния и объемов производства. Приходится признать, что политика либерализации сырьевого экспорта, проводимая в рамках унифицированного Вашингтонского сценария экономических реформ, является деструктивной для экономик "И", приводя к непреодолимым трансформационным кризисам, отбрасывающим страну на периферию мирового капиталистического хозяйства. Успех либеральных экономических реформ в экономиках "Ъ", провозглашаемый как явное доказательство "триумфа" монетаристской теории и практики, оборачивается их оглушительным провалом в

экономиках "И".

Причина этих провалов - в непонимании биполярной институциональной структуры переходной экономики. Политика либерализации сырьевого экспорта, проводимая в рамках биполярных макроэкономических структур, ведет к углублению структурных диспропорций в переходной экономике "И" и трансформационным кризисам, лишающим страну перспектив устойчивого социального развития.

Целью статьи был анализ паттернов эволюции биполярных экономических структур на основе структуралистской парадигмы в экономической теории.

Кризис существующей экономической теории стал вполне осознанным феноменом в современном экономическом сообществе (см. статью В.Полтеровича [14], в которой - множество ссылок на необъяснимые теоретические парадоксы и аномалии, порождаемые господствующими неоклассическими концепциями). Вместе с тем плодотворность любой экономической концепции измеряется значимостью тех пластов социальной реальности, которые она способна интерпретировать. Представляется, что структуралистский метод, возникший в России в начале XX столетия и растоптанный здесь марксистскими ортодоксами в 1930-е годы, является весьма перспективным для ответа на множество новых и сложных вопросов, поставленных эволюцией мировой экономической системы в конце XX века.

* * *

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Ойкен В. Основы национальной экономии. - М.: Экономика, 1996.

2. Shackle G. Epistemics and Economics. A Critique of Economic Doctrines. Cambridge.

1972.

3. Fischer S., Sahay R. and Vegh C.A. (1996) Stabilisation and growth in transition economies: the early experience, Journal of Economic Perspectives, 10(2): 45-66.

4. de Melo M, Denizer C. and Gelb, A. (1996) Patterns of transition from plan to market, The World Bank Economic Review, vol. 10, No. 3, pp. 397-424.

5. Blanchard O. The Economics of Post-Communist Transition, Oxford, 1997.

6. van Ees H., Garretsen H. (1994) The theoretical foundation of the reforms in Eastern Europe: Big-bang versus Gradualism and the limitatons of Neo-classical theory, Economic systems, vol.18, No. 1.

7. Dewatripont M., Roland G. (1996) Transition as a process of large scale institutional change, Economies in Transition, vol.4(1), 1-30.

8. Sachs J., Larrain F. Macroeconomics in the global economy, New Jersey, 1993.

9. Barro R. (1995) Inflation and economic growth. Bank of England Quarterly Bulletin,

May.

10. Hall S.G. and Koparanova M.S. (1995) Modelling and forecasting structural change in transition: The case of Bulgaria, Discussion Papers 6-95, Center for Economic Forecasting, London Business School.

11. Qin D. and Vanags A. (1996) Modelling the inflation process in transition economies: empirical comparison of Poland, Hungary and Czech Republic, Economics of Planning, 29, 147-168.

12. Бродский Б.Е. Инфляция и экономический рост, в России: источники, механизмы, модели. // Экономический журнал Высшей Школы Экономики, 1997, №2. С.3-20.

13. Ростовский Я. Макроэкономическая нестабильность в посткоммунистических странах. - М.: Издательство Ай Матдтет, 1997.

14. Полтерович В.М. Кризис экономической теории. Доклад на научном семинаре ЦЭМИ, Интернет-статья, ЦЭМИ, 1997.