CC BY
39
В. Н. ФУРСОВ, доктор исторических наук, профессор М. Н. ЕРМАШОВ, аспирант (г. Воронеж)
ТРАКТИРНЫЙ ПРОМЫСЕЛ Г. ВОРОНЕЖА В ПОСЛ. ТРЕТИ XIX - НАЧ. XX ВВ.
Статья рекомендована к печати доктором исторических наук, профессором Д.В. Ливенце-вым, доктором исторических наук, профессором Ю.Л. Ярецким.
Аннотация. В статье рассматриваются особенности развития трактирного промысла в г. Воронеже в посл. трети XIX- нач. XXвв. как одного из видов торговой деятельности купеческого сословия. Особое внимание уделяется выгявлению причин несправедливого отношения городских властей к владельцам трактирныгх заведений.
Ключевые слова: гостиница, трактир, ресторан, постоялыгй двор, акцизныый сбор, промыгс-ловое свидетельство, промыгсловыгй налог, купечество.
V N. Fursov, doctor of history, professor M.N. Ermaschov, post-graduate student
(Voronezh)
TAVERN TRADE IN VORONEZH IN THE LAST THIRD XIX-THE BEGINNING OF XX CENTURIES.
Abstract. This article is devoted to the peculiarities of the tavern trade development in Voronezh in the last thirdXIX-the beginning of XXcenturies as one of the sorts of the merchants trade activities. Special emphasis is placed on the establishment of the reasons for the unjust attitude of the city authorities towards tavern-keepers.
Key words: hotel, tavern, restaurant, inn, excise tax, trade licence, trade tax, the merchants.
Во второй половине XIX века в Воронеже, как и в любом другом городе, часть купеческого сословия занималась трактирным промыслом. Это занятие было весьма выгодное как для самих купцов — владельцев трактирных заведений, так и для городской казны. В «Положении о трактирных заведениях», утвержденном 4 июля 1861 г. говорилось, что к заведениям трактирного типа относились гостиницы, трактиры, рестораны, постоялые дворы, меблированные комнаты, овощные и фруктовые лавки, харчевни, закусочные лавки, заезжие дома [4, л. 6].
В городе действовал установленный порядок открытия трактирных заведений. Кто хотел содержать подобное заведение, сначала подавал в городскую Управу заявление следующего типа: какое именно заведение предполагалось открыть, в каком месте города, а также будут ли в нем торговать крепкими напитками. К заявлению в обяза-
тельном порядке прилагалась подписка просителя о несудимости. Судимые и те, кто подвергался каким-либо взысканиям, лишались права заниматься трактирным промыслом. После подачи заявления уполномоченный городской Управы совместно с чиновником полиции и акцизного надзора производили осмотр помещения, в котором предполагалось открыть заведение [5, л. 15]. Если оно соответствовало нормам, то городская Дума выдавала свидетельство на содержание, позволявшее вести трактирный промысел. Были и противоположные случаи, когда осматриваемое помещение вообще не соответствовало нормам и давалось так называемое распоряжение «о не открытии». Например, подобное распоряжение получило помещение в доме Вяхеревых, в котором в 1896 г. предполагалось открыть трактир. В протоколе осмотра указано, что оно было очень тесным, сырым, отсутствовал туалет, грязные
10
полы, толстый слой пыли на стенах и подоконниках, пол, стены и потолок покрылись от сырости плесенью [6, л. 43-46]. Свидетельство на открытие трактирного заведения действовало 1 год, после наступления нового года его приходилось возобновлять. Заведения, чьи владельцы не успевали сообщить о своем желании заниматься трактирным промыслом в новом году, закрывались. В 1895 г. в Воронеже стало действовать очень важное постановление городской Думы относительно трактирных заведений. Городской Управе запрещалось препятствовать открытию подобных заведений вне точно определяемых законом случаев.
Все трактирные заведения Воронежа в посл. трети XIX в. можно разделить на две группы. К первой относились те заведения, где производилась торговля крепкими напитками, соответственно они были самыми доходными. Во вторую группу входили заведения, которые не занимались продажей крепких напитков, соответственно они приносили меньшую прибыль и облагались меньшим налогом. А уже в нач. XX в. все трактирные заведения города делились на три группы: в первую были включены гостиницы, трактиры, рестораны и т. д., торговавшие крепкими напитками; ко второй относились трактирные заведения, в которых не производилась продажа алкоголя; третья группа состояла из постоялых дворов, кухмистерских и меблированных комнат, в которых также запрещалась продажа алкогольных напитков. В 1904 г. в Воронеже зарегистрировано 19 заведений 1 группы, 15 заведений 2 группы и 24 заведения 3 группы [7, л. 1,2], в то время как в г. Курске общее число трактирных заведений было 65, из которых 16 с продажей крепких напитков, 49 без продажи, и делились они всего на 2 группы, а не 3, как в Воронеже [7, л. 8, 8 об]. В 1905 г. в г. Киеве трактирных заведений с продажей крепких напитков насчитывалось около 70, без продажи - 130, что значительно больше, чем в Воронеже. Все трактирные заведения Киева делились на 4 категории [7, л. 10, 11]. Принцип деления трактирных заведений на 3 категории в Воронеже сохранился только до 1909 г. В этом году была введена новая 4 группа, в которую включены пивные лавки. В 1 группе насчитывалось 21 заведение, во 2 - 14, в 3 - 17 и в
4 - 15 заведений [7, л. 20, 20 об]. Уже в начале 1910 г. трактирные заведения делились не на 4, а уже на 5 групп. К 4 группе стали относиться кухмистерские постоялые дворы, не торговавшие крепкими напитками, к 5 - пивные лавки с разливочной продажей [8, л. 7].
При массе существовавшего разнообразия трактирных заведений законодательство не предусматривало особых правил для каждого из них. Все ограничивалось лишь общими указаниями. Например, в постановлении городской Думы о заведениях трактирного промысла, утвержденном на заседании 26 августа 1893 г., были обозначены основные требования, предъявлявшиеся ко всем подобным заведениям города Воронежа. По этому постановлению гостиницами могли считаться заведения, которые производили торговлю крепкими напитками и кушаньями, состоящие из 6 номеров и столовой, а в тех гостиницах, где не торговали крепкими напитками, разрешалось иметь не менее 7 комнат. Каждой гостинице предписано иметь помещение для прислуги, кухню, раздельные туалеты, а в темное время суток охрану [9, л. 55]. В номерах обязывали вывешивать таксу с ценами. Уровень городских гостиниц был разным: от небольших малодоходных, которые едва-едва укладывались в установленные нормы, до элитных с большим количеством номеров и всевозможными развлечениями, например гостиница «Франция», которая располагалась в бывшем доме Протопопова. Владелец гостиницы купец П.А. Шухмин придал зданию больше роскоши внутри и снаружи: оставил старые полуколонны, но добавил большие металлические купола и сделал пристройку, после чего и открыл гостиницу. Роскошно отделанная и вновь первоклассная она предоставляла своим клиентам все удобства, превосходную кухню и электрическое освещение. При ней работал роскошный ресторан и оркестр. От гостинцы отходил омнибус ко всем железнодорожным поездам. Суточная плата за номер в ней начиналась от 1 руб. до 5 руб. [2, № 130]. Кроме «Франции» в городе действовал еще ряд крупных гостиниц, таких как: «Центральная гостиница», «Бристоль», «Гранд-Отель» [10, л. 397]. Самой большой гостиницей Воронежа в нач. XX века считалась гостиница «Гранд-
Отель», которая принадлежала воронежскому купцу П.А. Шухмину. В 1910 г. она перешла в собственность саратовского купца 1 гильдии Тихона Ивановича Борисова. В «Гранд-Отеле» было 65 номеров стоимостью от 1 руб.до 5 руб. Так же, как и гостиница «Франция», она была оборудована электрическим освещением, имела омнибус и первоклассный ресторан. Специально для проведения различных торжеств, будь то свадьба или юбилей, предусматривался большой зал [2, № 142]. В 1914 г. в связи с запретом продажи спиртных напитков владелец «Гранд-Отеля» купец Борисов понес большие убытки. В его гостинице сократилось количество номеров до 42. Самого же Тихона Ивановича задержали по каким-то причинам в Германии. В его отсутствие управляющим гостиницей был назначен Павел Попов. За время его управления значительно вырос долг по уплате акцизного сбора. Для его погашения Попову предлагали даже продать часть имущества, принадлежавшего гостинице [10, л. 315, 387]. В Воронеже встречались гостиницы совершенно особенные и отличные от других. Например, гостиница в доме купца С.А. Ульянищева. Круг посетителей у этого заведения был ограничен и состоял из людей коммерческих, издавна приходивших туда как на биржу для совершения своих торговых сделок. Посторонние люди заходили крайне редко, а владельцы заранее знали, кто к ним завтра придет и сколько клиентов у них будет. Издавна там сложился обычай совершать торговые сделки за чаем - крепкие напитки составляли побочную часть торговли и если имелись, то в силу необходимости и не составляли существенной доходной статьи [11, л. 89, 90]. Помимо гостиниц постановление городской Думы о заведениях трактирного промысла касалось трактиров, постоялых дворов, буфетов и других заведений такого типа. По этому постановлению постоялым дворам разрешалось иметь от 2 до 6 комнат для посетителей, кухню, помещение для прислуги, конюшню или навесы для лошадей. Комнаты должны были быть сухими, чистыми, светлыми и хорошо вентилируемыми, а мебель в них опрятная и прочная. Отдельные требования предъявлялись к прислуге, по которым ей запрещалось грубое обращение с клиентами. От каждого по-
стоялого двора требовали иметь вывеску, грамотно написанную и точно обозначавшую характер заведения [9, л. 56]. Содержали постоялые дворы в основном мещане. В 1872 г. среди владельцев постоялых дворов было 33 мещанина и только 4 купца [12, л. 17, 17 об]. Совсем обратная ситуация просматривалась среди владельцев трактиров, торговавших крепкими напитками, большинство из которых принадлежало к купеческому сословию. Трактирами считались заведения, где посетители могли приобретать различные товары для потребления на месте. Помимо общего помещения в некоторых трактирах имелись своеобразные кабины для посетителей. В отдельной комнате разрешалось иметь бильярд. Женская прислуга допускалась только на кухне, но не в самом заведении [9, л. 55 об]. Среди самых известных трактиров Воронежа 2 пол. XIX века можно назвать трактир купца П.С. Борисова. Содержал он его в собственном доме [13, л. 33]. Свою известность трактир Борисова получил благодаря тому, что в нем стояла музыкальная машина (оркестрион), собиравшая любителей подобной музыки. Дурной славой в городе пользовался трактир купца Полякова. Заслужил он ее благодаря тому, что был назван именем поэта Кольцова. Несмотря на то, что его заведение не нарушало никаких законов, несколько раз городская Дума требовала от Полякова уничтожить позорящую поэта вывеску или вообще закрыть трактир [3, № 118]. Некоторые купцы, например Михаил Михайлович Сазонов, владели не одним, а целой сетью трактиров. Так в 1896 г. он написал заявление о желании содержать в городе 7 заведений такого типа. Шесть из них располагались в Московской и одно в Дворянской части города [6, л. 56, 56 об]. В 1900 г. Сазонов открыл еще два заведения в Мещанской части города, так как содержать трактир с продажей крепких напитков было весьма доходным делом [11, л. 16]. Например, трактир Семена Алексеевича Семенова приносил чистой прибыли от 50 до 100 % в год. Благодаря таким доходам его заведение просуществовало 50 лет [1, № 15].
Однако, несмотря на большую прибыль, содержать трактирное заведение было весьма недешево. Так, например, купцу Александру Го-
ловину, который владел гостиницей близ Петровского сквера, приходилось платить 10825 руб. в год. В эту сумму входили: 4000 руб. в год за аренду помещения, 142 руб. за промысловое свидетельство, 95 руб. за промысловый налог, 1350 руб. за отопление, 450 руб. освещение, 220 руб. очистка двора, 100 руб. за воду, стирка и приобретение белья - 250 руб., содержание 14 человек прислуги - 1250 руб. в год [7, л. 13, 13 об]. Каждый владелец трактирного заведения обязан был платить акцизный сбор в пользу города, общая величина которого ежегодно определялась городской Думой. Общая сумма акцизного сбора с трактирных заведений на протяжении со 2 пол. XIX в. по нач. XX в. постоянно увеличивалась. Внутренняя раскладка производилась избранными от общества трактирщиков депутатами. По «Положению о трактирных заведениях 1861 г.» депутаты по раскладке акцизов избирались сроком на 4 года. Их число зависело от количества трактирных заведений в городе, но не менее 10 и более 50 человек. Выборы в депутаты производились в доме городской Управы [4, л. 6, 6 об]. Выборы считались состоявшимися тогда, когда в них принимало участие большинство владельцев трактирных заведений. Результаты по раскладке среднего акциза депутаты передавали в городскую Управу для согласования, после чего они печатались в «Воронежских губернских ведомостях» [4, л. 86]. Довольно часто случалось так, что раскладку акциза не могли подготовить в срок. Причиной тому служило нежелание депутатов исполнять возложенную на них обязанность, и в 1900 г. раскладку среднего акциза стали производить общим собранием владельцев трактирных заведений, но не всех вместе, а по каждой группе отдельно [12, л. 9].
При раскладке среднего акциза принималось во внимание положение заведения по выгодности торговли, размеры заведения, а также предполагалась там или нет продажа крепких напитков [14, л. 51 об]. Часто владельцы трактирных заведений сталкивались с несправедливой раскладкой среднего акциза. Воронежская городская Дума иногда намеренно завышала размер акциза, не учитывая общее состояние трактирного промысла в городе. Наглядно это мож-
но увидеть в таблице № 1, где приведена величина среднего акциза с трактирных заведений в период с 1870 по 1911 гг. Таблица №1
Год Средний акциз с трактирных заведений в рублях.
Гостиницы, трактиры Постоялые дворы
1870 150 6
1875 150 6
1876 175 6
1890 200 20
1900 305 25
1905 С продажей крепких напитков Без продажи крепких напитков 26
727 198
1906 738 207 38
1909 875 230 40
1911 836 222 39
До 1870 г. средний налог с трактиров, гостиниц и ресторанов не превышал 75 руб. В 1870 г. городская Дума решила увеличить его вдвое потому, что считала 75 руб. весьма незначительной суммой, а уже налог в размере 150 руб. будет необременительным для владельцев трактирных заведений, да и в городскую казну средств поступит значительно больше [13, л. 1]. Следующее увеличение произошло в 1876 г. - к прежним 150 руб. прибавили еще 25. В этот год трактирный промысел находился на подъеме, и поэтому прибавка не вызвала недовольства трактирщиков [15, л. 34]. Почти вдвое налог с трактирных заведений увеличился в 1890 г. и втрое с постоялых дворов, соответственно 300 руб. и 20 руб. [14, л. 5]. В 1905 г. средний акциз стали раскладывать на трактирные заведения, торговавшие крепкими напитками, и отдельно на заведения, которые не торговали крепкими напитками, соответственно 727 руб., 198 руб. [7, л. 1,2]. Увеличение среднего акциза произошло в 1909 г., в котором акциз составлял уже 875 руб., 230 руб., 40 руб. [8, л. 7 об, 8]. Уже в 1911 г. произошло незначительное уменьшение налога [16, л. 7, 8].
В городскую Управу поступало много жалоб от тех, кто был недоволен этой ситуацией. На-
пример, в 1877 г. содержатели трактирных заведений написали в Управу коллективную жалобу. Они были крайне удивлены тем, что средний акциз увеличился со 150 до 175 руб., несмотря на то, что трактирный промысел в этом году в Воронеже пришел в большой упадок. Они просили оставить акциз в прежнем размере, то есть 150 руб. [15, л. 34]. Чаще всего в городскую Управу приходили жалобы от конкретных владельцев таких заведений. Например, воронежский купец 2 гильдии Егор Авдеев, содержавший гостиницу на Большой Московской улице, которую обложили акцизом в пользу города в размере 225 руб., находил подобную раскладку крайне несправедливой потому, что другие купцы, содержавшие гостиницы значительно большие и лучшие, чем его, платили акциз в среднем по 190 руб. в год [17, л. 36]. Дума, рассмотрев жалобу Е. Авдеева, решила уменьшить налог с его гостиницы всего лишь на 5 руб. и возложить эту сумму на белую харчевню крестьянина Лукина [17, л. 37, 37 об]. Примером невнимательности и халатности депутатов по раскладке среднего акциза являлся случай, которой произошел с воронежским купцом Михаилом Михайловичем Сазоновым. Он в 1900 г. решил открыть трактирное заведение в доме Чернушина на Щепной площади. Акциз с его заведения был определен в размере 305 руб. Когда Сазонов узнал, что в этом же доме купец Василий Терехов открыл точно такое же трактирное заведение, как у него, но с акцизом в 235 руб., Михаил Михайлович написал заявление в Управу о несправедливо назначенном с его заведения акцизе [11, л. 49]. Часто получалось так, что у крупных гостиниц и ресторанов, которые принадлежали хорошо известным в городе купцам, средний акциз оказывался меньше, чем у мелких трактирных заведений, о существовании которых мало кто знал. А ведь крупные предприятия имели более широкие права по сравнению с мелкими предприятиями. Они могли производить неограниченную торговлю крепкими напитками и продавать их по произвольной цене, а самое главное преимущество заключалось в том, что эти заведения находились в более выгодном для торговли месте [12, л. 27, 27 об]. Ответ на сознательное завышение среднего акциза сверх возможностей
большинства трактирщиков не всегда ограничивался жалобой в городскую Управу. Например, в 1890 г. воронежская городская Дума приняла решение увеличить средний акциз с постоялых дворов до 50 руб. вместо прежних 20 руб. Такая сумма оказалась очень высокой, и почти все содержатели постоялых дворов отказались ее платить. Кроме того, они пригрозили закрыть свои заведения, если Дума не снизит акциз до 20 руб. По этому вопросу назначили чрезвычайное собрание городской Думы, на котором было решено средний акциз с постоялых дворов определить в размере 25 руб. [14, л. 50 об]. По-видимому, такое решение удовлетворило просьбу «бастовавших», свою угрозу о закрытии заведений они не исполнили. Впоследствии, дабы избежать развития подобных ситуаций, был установлен строгий порядок подачи жалобы на несправедливую раскладку среднего акциза. Жалобы от владельцев трактирных заведений принимались в течение одного месяца после раскладки акциза. Городская Управа, рассмотрев ее, выносила свое заключение, а Дума принимала окончательное решение снизить или оставить акциз в прежнем размере [12, л. 32]. Те же, кто был недоволен и отказывался платить, закрывали свои заведения.
Трактирный промысел в Воронеже с 1870 по 1915 гг. трудно назвать процветающим. Год от года шло удорожание цен на все предметы продовольствия вообще, а так как главным доходом трактирных заведений была продажа разных предметов потребления, то через возвышение на них цен промысел с каждым годом падал все более и более. Такими же темпами росла и плата за аренду помещения [4, л. 84]. С 1876 по 1878 гг. наблюдался незначительный подъем этой отрасли. Несмотря на то, что произошло увеличение среднего акциза с трактирных заведений, это не повлекло за собой уменьшения их числа, напротив, из свидетельств о числе трактирных заведений видно, что 1876 г., сравнительно с прежним 1875 г., число трактирных заведений увеличилось на 8 [15, л. 48, 49]. Однако к 1895 г. количество трактирных заведений сократилось до 60 единиц, а через год в 1896 г. их стало еще на 10 меньше [18, л. 15, 15 об]. Кроме невнимания депутатов при раскладке сред-
него акциза, к ухудшению состояния трактирного промысла в городе Воронеже привело введение 1 июля 1900 г. «винной монополии». С такой подачи государства, казалось, должно было произойти увеличение прибыли трактирных заведений, имевших право торговать крепкими напитками, однако в Воронеже существовало много заведений, которые этим правом не обладали. Введение винной монополии нисколько не увеличило ассортимент товаров такого рода заведений: чем они торговали раньше, тем они торговали и после введения монополии. Кроме того, сократилось число посетителей, что привело к снижению прибыли [11, л. 89, 90]. В 1910 г. торговля у предпринимателей трактирного промысла сильно упала. Меньшие из них окончательно разорились, некоторые совсем оставили свой промысел. Уцелевшие или те, кто вновь начинал заниматься этим делом, продолжали терпеть убытки, потому что администрацией города была принята мера к ограничению свободно разрешавшихся увеселений: бильярдных игр и музыкальных оркестров [16, л. 33]. Начало Первой мировой войны стало тяжелым испытанием для трактирщиков, так как запрещалась торговля крепкими напитками. Содержатели трактирных заведений даже написали ходатайство о возврате им городского трактирного сбора, внесенного ими в городскую кассу за вторую половину 1914 г. Городская Управа решила, что запрет торговать крепкими напитками не мог служить причиной для возврата денег. Часть трактирных заведений отдавали под госпитали или для размещения солдат. Например, в гостинице, принадлежавшей купцу 2 гильдии Василию Филипповичу Петрову, 30 номеров из 45 были отведены для размещения воинских команд, хотя акциз с его заведения оставили в прежнем размере. Также хорошо известную в городе гостиницу «Франция» отдали под госпиталь [10, л. 384, 401, 402]. Таким образом, в городе остро стоял вопрос об уравнительности обложения заведений трактирного промысла и торгово-промышленных предприятий. Существовавший порядок обложения считали несправедливым. Например, в 1912-1913 гг. в Воронеже трактирные заведения с годовым оборотом в 1 мил. руб. платили городу более 25 тыс. руб.,
тогда как с других торгово-промышленных предприятий с оборотом в 65 мил. руб. налогов взималось всего лишь 12-13 тыс. руб. в год. Частные банки, зарабатывавшие по 150 тыс. руб., платили в городскую кассу по 75 руб. каждый. Многие из гласных городской Думы были настроены поднять налог с торгово-промышленных предприятий, а гласный Д.Г. Самофалов, пользовавшийся большим авторитетом, предложил, наоборот, снизить налоги с трактирных заведений. Его мнение проигнорировали, так как большинство гласных считало, что трактирный промысел — дело очень выгодное, которое давало содержателям таких заведений большую прибыль в сравнении с той, которую получали владельцы торгово-промышленных предприятий [19, л. 5, 6].
Таким образом, трактирный промысел нельзя назвать делом, с помощью которого можно легко и быстро заработать деньги, приложив к этому минимум усилий. Трактирщикам, для того чтобы доказать свое право на существование, необходимо было преодолеть множество преград: высокие затраты на содержание, нечестную конкуренцию, произвол городской Думы. Даже тем, кто занял прочные позиции в этом деле, приходилось постоянно отстаивать свои интересы.
Примечания:
1. Воронежский день. 1915.
2. Воронежский телеграф. 1901.
3. Воронежский телеграф. 1902.
4. Государственный архив Воронежской области (далее ГАВО). Ф. И-19. Оп. 1, Д. 436.
5. ГАВО. Ф. И-19. Оп. 1, Д. 281.
6. ГАВО. Ф. И-19. Оп. 1, Д. 1506.
7. ГАВО. Ф. И-19. Оп. 1, Д. 2110.
8. ГАВО. Ф. И-19. Оп. 1, Д. 2498.
9. ГАВО. Ф. И-19. Оп. 1, Д. 1647.
10. ГАВО. Ф. И-19. Оп. 1, Д. 2841.
11. ГАВО. Ф. И-19. Оп. 1, Д. 1774.
12. ГАВО. Ф. И-19. Оп. 1, Д. 1844.
13. ГАВО. Ф. И-19. Оп. 1, Д. 149.
14. ГАВО. Ф. И-19. Оп. 1, Д. 1364.
15. ГАВО. Ф. И-19. Оп. 1, Д. 1014.
16. ГАВО. Ф. И-19. Оп. 1, Д. 2584.
17. ГАВО. Ф. И-19. Оп. 1, Д. 735.
18. ГАВО. Ф. И-19. Оп. 1, Д. 1056.
19. ГАВО. Ф. И-19. Оп. 1, Д. 2742.
г 15
