CC BY
42
⇒ Теория и история культуры
Т РАГИЧЕСКИЙ ОПТИМИЗМ В. ФРАНКЛА
В КОНТЕКСТЕ ПЕДАГОГИЧЕСКОЙ АКСИОЛОГИИ
УДК 159.9.01 : 141.2
http://doi.org/10.24412/1997-0803-2021-6104-23-30
Ю. В. Андреева
Башкирский институт социальных технологий (филиал) ОУП ВО «Академия труда и социальных отно-
шений», Уфа, Российская Федерация, ORCID: http://orcid.org/ 20128875. E-mail: andreeva_u_v@insto.ru
Аннотация: В рамках научных интересов педагогической аксиологии находится человек как
открытая возможность для воспитания самых сильных и лучших качеств, к значимому ряду
которых автор относит трагический оптимизм. Обращаясь к теории ценностей философа Виктора
Франкла, автор ставит целью раскрыть педагогическое содержание оптимизма как ценного
качества личности, формируемого в процессе приобретения жизненного опыта по преодолению
страданий, внутренних и внешних кризисов, трактуя его как духовную стойкость личности,
способной нести ответственность за трудности и стойко их преодолевать. Установлено, что
в классификации ценностей и смыслов философа трагический оптимизм является осознанным,
ответственным, мужественным решением и расположен в категории ценностей отношения, которые
обретаются на практике. Трагический оптимизм В.Франкла понимается автором как умение
преодолевать страдание, а в случае невозможности его преодоления – как способность позитивно
его переосмыслить с помощью выявления внешних возможностей и внутренних ресурсов.
Такой оптимизм уникален и экзистенциален одновременно, что важно в педагогическом плане:
в мире, лишенном опоры, можно сформировать чувство оптимизма, опираясь на себя и сохраняя
равновесие в постоянном духовном разумном движении и позитивном изменении, обретая себя
и жизненные смыслы. Предложены некоторые психологические техники, вошедшие в копилку
не только психотерапевтической, но и педагогической практики воспитания осознанности, мужества,
стойкости, духовности, ответственности и, оптимизма, соответственно. Отмечается, что проявление
трагического оптимизма является одной из составляющих созидательной и осознанной деятельности
человека, средством утешения и спасения в условиях действия без опоры и надежды на будущее.
Ключевые слова: трагический оптимизм, осознанный оптимизм, смысл, преодоление страдания.
Для цитирования: Андреева Ю.В. Трагический оптимизм В. Франкла в контексте педагогической
аксиологии // Вестник Московского государственного университета культуры и искусств. 2021.
№ 6. С. 23–30 http://doi.org/10.24412/1997-0803-2021-6104-23-30
THE TRAGIC OPTIMISM OF V. FRANKL
IN THE CONTEXT OF PEDAGOGICAL AXIOLOGY
Yu l i a V. A n d r e e v a
Bashkir Institute of Social Technologies (branch) OUP VO «Academy of Labor and Social Relations»,
Ufa, Russian Federation, ORCID: http://orcid.org/ 20128875, E-mail: andreeva_u_v@insto.ru
АНДРЕЕВА ЮЛИЯ ВЛАДИМИРОВНА – кандидат педагогических наук, доцент кафедры политологии,
истории, теории государства и права Башкирского института социальных технологи
ANDREEVA YULIA VLADIMIROVNA – PhD (Pedagogical Sciences), Associate Professor of the Higher
Attestation Commission, The Bashkir Institute of Social Technologies
© Андреева Ю. В. 2021
23
ISSN 1997-0803 ♦ Вестник МГУКИ ♦ 2021 ♦ 6 (104) ноябрь– декабрь ⇒
Abstract: Within the framework of the scientific interests of pedagogical axiology, there is a person as
an open opportunity for educating the strongest and best qualities, to a significant number of which the
author considers tragic optimism. Turning to the theory of values of the philosopher Viktor Frankl, the
author aims to reveal the pedagogical content of optimism as a valuable quality of a person, formed in
the process of acquiring life experience in overcoming suffering, internal and external crises, interpreting
it as the spiritual stamina of a person who is able to bear responsibility for difficulties and steadfastly
overcome them. overcome. It has been established that in the classification of values and meanings of
the philosopher, tragic optimism is a conscious, responsible, courageous decision and is located in the
category of relationship values that are acquired in practice. The tragic optimism of V. Frankl is understood
by the author as the ability to overcome suffering, and if it is impossible to overcome it, as the ability
to positively rethink it by identifying external opportunities and internal resources. Such optimism
is unique and existential at the same time, which is important from a pedagogical point of view: in a
world without support, one can form a sense of optimism, relying on oneself and maintaining balance
in constant spiritual reasonable movement and positive change, finding oneself and life meanings. Some
psychological techniques are proposed that are included in the treasury of not only psychotherapeutic,
but also pedagogical practice of educating awareness, courage, stamina, spirituality, responsibility and
optimism, respectively. It is noted that the manifestation of tragic optimism is one of the components of
the creative and conscious activity of a person, a means of consolation and salvation in the conditions of
action without support and hope for the future.
Keywords: tragic optimism, conscious optimism, meaning, overcoming suffering.
For citation: Andreeva Yu.V. The tragic optimism of V. Frankl in the context of pedagogical axiology.
The Bulletin of Moscow State University of Culture and Arts (Vestnik MGUKI). 2021, no. 6 (104), pp. 23-30.
(In Russ.). http://doi.org/10.24412/1997-0803-2021-6104-23-30
Введение. Современную социально-эконо- во власти биологических сил, отнюдь не спо-
мическую и культурную ситуацию, связан- собствовало поиску смысла жизни. Дарвин
ную с повышенной опасностью заболевания повлиял на учение Фрейда: фрейдисты счи-
коронавирусной инфекцией, характеризуют тали поиски смысла жизни и рассуждения
некоторые социальные и психологические о высших ценностях проявлениями невроза.
проблемы: усложнение социальных контактов, Произведения искусства, шедевры мировой
установление социальной дистанции, рост классики растолковывались ими как появ-
психологической напряженности, которые ление комплексов человека, стремящегося
требуют, в свою очередь, поиска новых науч- преобразовать внутреннюю силу неудов-
ных направлений и психотерапевтических летворённого либидо. Сосредоточенность
практик, способных помочь человеку в период З.Фрейда на инстинктах, холодность в от-
кризиса вновь обрети смысл жизни. ношении духовного в человеке оттолкнуло
История человечества наглядно показы- от его учения бывшего его сторонника Вик-
вает и подтверждает, что схожие ситуации че- тора Франкла, которого интересовали вы-
ловечество переживало не раз. Еще столетие соты человеческой психики, совершенство
назад наблюдалось столкновение двух точек человеческого «Я», то, кем человек мог бы
зрения: дарвинисты провозглашали человека стать. Юный Виктор Франкл искал себя
«окультуренной голой обезьяной», полагая, в различных философских системах, внутри
что основу его поведения составляют инстин- которых зрел этот конфликт.
кты: инстинкт продолжения рода и поиска Не сойдясь во взглядах с З. Фрейдом,
пищи. Такое видение человека, находящегося но отталкиваясь от них, тогда В. Франкл пи-
24
⇒ Теория и история культуры
сал: «Разве станет понятен человек, если его возможность пробуждения в человеке подсо-
рассматривать как механизм, с которым рабо- знательного бога, совести, некоей врожденной
тает исследователь-техник, раскладывая этот духовности, духовной стойкости и мужества.
механизм на «атомы» эго-влечений, чтобы Трагическим оптимизм назван так потому, что
затем «починить» [7, с. 25] в жизни мало условий для его поддержания
Позже В. Франкл считал, что «неврозы и много – для его подавления.
развиваются на фоне определенных мировоз- Постановка проблемы и цель исследо-
зренческих взглядов, на мировоззренческом вания. Цель исследования – раскрыть акси-
же уровне они сохраняются. Врач-психиатр ологическую сущность оптимизма В. Франк-
не имеет права на небрежное отношение ла в качестве неотъемлемой части духовной
к мировоззренческим решениям и личност- жизни человека; определить педагогическое
ным ценностям пациента» [4, с.1]. Он кон- содержание его трагического оптимизма
кретизировал смысл жизни в тех ценностях, и интерпретировать его как умение личности
на которые опирается личность в период кри- действовать без внешней опоры, но с опо-
зиса или в момент его преодоления, считая, рой на себя и на цель, сохраняя равновесие
что поиск ценностей – это самостоятельная в постоянном духовном разумном движении
внутренняя работа человека, требующая и позитивном изменении, обретая себя и жиз-
от него напряжения и сил. Учение В. Франк- ненные смыслы, как умение, которому можно
ла о смысле – его логотерапия, утверждает, научиться, обретая смыслы и преодолевая
что всю свою сознательную жизнь человек страдания; представить оптимизм как одну
преодолевает кризисы и определяет их си- из составляющих созидательной и осознан-
стемой ценностей, и соотносит их со своими ной деятельности человека, действенным
возможностями, при этом он выявляет те средством утешения и спасения в условиях
из них, которые следует рассматривать в числе действия без опоры и надежды на будущее.
приоритетных. С точки зрения В. Франкла, Ценностная проблематика составляет
трудности преодолевают не самые сильные основу многих философских учений, однако
и физически здоровые, а те, кто обрел веру при этом в аксиологии отсутствует общепри-
в себя и не утратил смысл жизни. нятая теория ценностей при существовании
Так постепенно, в духовном поиске за- отдельных конкурирующих между собой кон-
родилась философская концепция Виктора цепций. Отсутствие общей теории ценностей
Франкла: трагический оптимизм как спо- привело к возникновению прикладной акси-
собность человека воспринимать страдания ологии, которая решает конкретные пробле-
в качестве вызовов и вопросов, на которые мы человека и человеческого существования.
человеку приходится искать ответ и достойно К таким прикладным аспектам аксиологии
держать его перед самой жизнью, которая под- можно отнести и позитивную логотерапию
вергает его проверке на духовную стойкость Виктора Франкла, основанную на философ-
и испытывает на психологическую устойчи- ской традиции экзистенциализма (С.Кьерке-
вость. гора, Ф.Ницше, М.Хайдеггера, Ж.П.Сартра
Трагический оптимизм В.Франкла подра- и др.). Основной вопрос аксиологии – цен-
зумевает способность человека противостоять ности, связан в его теории с поиском смысла
трагической триаде: боли, вине и смерти; как жизни. Такие ценности можно определить как
25
ISSN 1997-0803 ♦ Вестник МГУКИ ♦ 2021 ♦ 6 (104) ноябрь– декабрь ⇒
универсалии смысла, конкретизирующиеся преодоления страдания посредством вну-
в конкретных жизненных ситуациях. тренней духовной работы: переосмысления
Ценности как продукт человеческого со- прошлого; планирования будущего с опорой
знания всегда присутствуют в повседневной на себя и на цель.
жизни человека. Но существуют жизненные Сам Виктор Франкл в своей работе «Ска-
ситуации, когда человек не находит в своей зать жизни «Да!»: психолог в концлагере» пи-
жизни ничего, что могло бы быть ценным, сал об этом так: «Без мыслей о завтра нельзя.
и постепенно утрачивает смысл своего суще- Человек, «который потерял веру, теряет ду-
ствования, то есть перестаёт быть жизнеспо- ховную стойкость; позволяет себе опуститься
собным и приходит к страданию, а страдание и стать объектом душевного и физическо-
без смысла, с точки зрения В. Франкла, при- го разложения... Тому, кто больше не видел
водит к отчаянию. ни смысла, ни цели, ни стремлений, незачем
Аксиологический подход органически было переносить ее тяжесть. Он скоро поги-
свойственен и гуманистической педагогике, бал» [5, с. 11].
т.к. человек здесь рассматривается как высшая Методология и методы исследования.
ценность. Соответственно, аксиология может Подход В. Франкла побуждает к выбору цен-
выступить методологической основой, как ностных ориентиров, а значит – и к выбору
классической философии образования, так смыслов. Детальный анализ его философских
и современной практике педагогики. трудов позволяет выделить три группы цен-
Сторонники педагогической аксиологии ностей. I. Ценности творчества – ценности,
(Сластенин В.А.) среди ее приоритетных задач которые человек оставляет после себя: про-
выдвигали разработку ценностных подходов дукт, результат приложения сил. II. Ценности
к определению и содержанию образования, переживаний – ценности, которые помогают
в связи с этим мы выдвигаем подход Виктора воспринимать мир по критериям искусства,
Франкла. природы, истины, любви и красоты. III. Цен�-
Педагогическая аксиология специализи- ности отношений – ценности, которые помо-
руется на изучении ценностей в образовании гают личности взять на себя ответственность
и наличии образования (а значит, предпо- за свою жизнь, сохранить чувство собствен-
лагает личностное восприятие и обучения, ного достоинства в самых трудных обстоя-
и воспитания как непреходящей ценности). тельствах, которые не изменить.
Как отрасль общей аксиологии педагогическая В теории В.Франкла ценности – не про-
аксиология в центр своего внимания постави- дукт воображения, не нечто иллюзорное
ла воспитание личностных качеств, в рамках или выдуманное – это смысл конкретной жиз-
данного исследования ведущим качеством, ненной ситуации; отельного момента челове-
требующим своего формирования, является ческого существования. Именно подлинная,
оптимизм. Здесь оптимизм - не безудержное а не иллюзорная часть личности стремится
веселье, а некая способность человека ви- к смыслу. Ценности не могут быть выдуман-
деть возможности в самых сложных обстоя- ными. В случае неудач они приобретают-
тельствах жизни, с экзистенциальной точки ся по мере накопления жизненного опыта,
зрения: в ситуации боли, вины, страдания. а в случае успеха – в достижениях. В целом
Оптимизм как способность находить способы они выступают как продукт самовыражения
26
⇒ Теория и история культуры
личности, но иногда они противоречат ее бы- и лучшем виде, осмысливая и трактуя его как
тию, и тогда возможность выбирать смысл воплощение мечты. Здесь карьерный рост
утрачивается, однако у человека всегда оста- служит фоном самореализации личности
ется возможность обнаружить его. В труд- в творческом труде, реализации себя как непо-
ных обстоятельствах жизни человек учится вторимой и уникальной личности. Ценность
реагировать на запросы бытия не словами, труда человека здесь определяется ценностью
а конкретными действиями; учится нести от- созданных им продуктов. Соответствен-
ветственность за себя и собственную жизнь. но, работа не является способом сбежать
И в этом логотерапия Виктора Франкла от состояний внутренней пустоты, названные
в корне отличается от психоанализа Зигмунда В. Франклом экзистенциальным вакуумом,
Фрейда, отстаивающего принцип удоволь- а служит основой выбора нравственных цен-
ствия, в котором ценности носят только ностей и целью поиска жизненных ориенти-
прикладной характер. Логотерапия Франкла ров.
предлагает человеку считаться со смыслообра- В классификации В. Франкла на втором
зующими ценностями – такими ценностями, месте находятся ценности переживания. Сопе-
которые побуждают к осознанности и ответ- реживание ценностям искусства превозносит
ственности. Ценности и смысл жизни опреде- человека, возвышает его, побуждая сопережи-
ляются тем, что человек оставляет после себя вать и доходить до духовного экстаза. Ценно-
последующим поколениям. Такие ценности сти переживания, как и ценности творчества,
обогащают социальный опыт человечества находятся в основе поиска человеком своего
и даже служат ему в утешение. жизненного предназначения. Но в отличие
Таким образом, именно ценности позво- от ценностей творчества в классификации
ляют человеку: раскрыть смысл жизни; слу- ценностей переживания поиск жизненного
жат внутренним механизмом выбора целей предназначения находится вне пределов обще-
и ответственности за них. Ключевой основой ства: составляет основу внутреннего мира че-
выбора, с точки зрения В. Франкла, являет- ловека, служит внутренним индивидуальным
ся совесть: «интуитивная возможность че- ресурсом личности. Уникальным ресурсом
ловека находить смысл каждой конкретной в этом плане становится любовь, как такая
ситуации»; единственное средство, которое ценность, которая выражается в сопережи-
«схватывает смысловой гештальт» [1, с. 270]; вании другому, сопереживании на духовном
неожиданное побочное следствие [4] правиль- уровне. Любовь как ценность переживания
ного, духовно-выверенного действия. является критерием осмысленной жизни
Итак, в классификации В.Франкла и способом реализации жизненных смыс-
на первом месте состоят ценности творче- лов. Смысл жизни определяется величи-
ства, которые реализуются в продуктивных ем ситуации, величием одного момента.
и результативных действиях личности: там Но не только. Так, В. Франкл писал: «Наивыс-
и тогда, когда человек занят любимым де- ший смысл каждого момента человеческого
лом или следует своей жизненной миссии. существования определяется интенсивностью
Воспринимая и оценивая жизнь как миссию, его переживания…, единичное событие может
человек наполняет ее поиском возможности задним числом наполнить смыслом предше-
выполнить дело в самом высшем качестве ствующее существование» [6, с. 173]. Для по-
27
ISSN 1997-0803 ♦ Вестник МГУКИ ♦ 2021 ♦ 6 (104) ноябрь– декабрь ⇒
нимания природы ценностей В. Франкл считал и жизненные возможности преодолеть страда-
важным еще один момент: «Ни в творчестве, ние; 4) оптимизм В. Франкла – ответственное
ни в переживаниях нельзя довольствоваться качество. Сам Виктор Франкл писал: «Челове-
достигнутым, каждый день требует новых ческое бытие в своей глубинной основе есть
свершений» [6, с. 244]. бытие ответственное. Это нечто большее, чем
В классификации ценностей В.Франкла просто свободное бытие: в ответственности
на третьем месте, по порядку, но не по значи- содержится еще и “зачем” человеческой сво-
мости, расположены ценности отношения – боды – то, ради чего человек свободен, за что
это судьбоносные ценности, которые позво- или против чего он принимает решение» [6,
ляют проявить отношение человека к своей с. 14-15].
судьбе и неизменно остаются с человеком Заслуга В. Франкла состоит в том, что
до его последнего момента. Ключевым здесь в своей теории он обосновывает присутствие
являются принципы: самоценности жизни, ценностей в неустойчивом мире. Он предло-
самоценности личности, принцип утешения жил человеку ориентироваться на внутренние
и принцип опоры на цель. К каждому чело- ресурсы, надеяться на себя, осознанно вы-
веку, находящемуся на вершине мироздания, страивать свою жизнь, опираясь на цель. Ког-
отведено своё место и миссия, требующие да-то В.Франкл писал, что погибал тот, у кого
своей реализации. В. Франкл писал об этом не оставалось в жизни ни желаний, ни целей,
так: «Жизнь человеческая имеет смысл до по- ни интересов. При этом В.Франкл не отрекался
следнего вдоха» [6, с. 175]. от трансцендентальной основы мира, но рас-
Результаты и обсуждение: 1) оптимизм сматривал её в другом ракурсе, обосновывая
В.Франкла – осознанное качество личности; возможность уникальных смыслов. Уникаль-
это такое отношение, которое позволяет че- ные смыслы создают основу аутентичного,
ловеку отыскать смысл в обстоятельствах, подлинного существования человека, которое
которые нельзя изменить; это подход к пре- не сводится к его биологическому существова-
одолению страданий и реализации ценно- нию, а скорее определяется его ноэтическим
стей отношений. 2) осознанный оптимизм («нус» – греч. «разум») разумным, духовным
В. Франкла –трагическое качество личности; измерением.
то, качество, которое личность способна про- В разумном подходе Виктора Франкла
тивопоставить страданию без смысла, т.е. – к негативным реалиям жизни мы усматри-
отчаянию. Важно осознанно не поддаваться ваем основы формирования сильной лично-
отчаянию; такая способность составляет одну сти, способной путем опоры на себя, на цель,
из сторон оптимизма. Трагический, и одно- на добродетели, на свои ценности и нрав-
временно, осознанный оптимизм В.Франк- ственные ориентиры определить для себя
ла выражен в формуле: «Не можешь изме- методику преодоления страдания.
нить ситуацию, измени отношение к ней» [6, Раскрывая педагогическое содержание
с. 18]; 3) оптимизм В. Франкла – мужественное философского подхода В. Франкла, выделим
качество, в рамках которого разум способен несколько приемов преодоления страдания,
спасать и утешать. Критический анализ самой среди них следующие.
трудной ситуации позволяет человеку найти 1. Апелляция к чувству собственного до-
в себе силы, обнаружить личностные ресурсы стоинства: «Если не я, то кто? Если не сейчас,
28
⇒ Теория и история культуры
то когда?» Апелляция к чувству собственного и неповторимости пациента, а также уникаль-
достоинства является сильным педагогиче- ности и неповторимости врача» [2, с. 4].
ским принципом и обладает мощным воспи- Заключение. Новизна подхода Виктора
тывающим эффектом. Франкла состоит в его представлении о че-
2. Техника самодистанцирования как ловеке как о духовной сущности, сильной
возможность посмотреть на себя со стороны и готовой к ответственности; мужественной
и отделить себя от страдания; и готовой к преодолению; свободной, но гото-
3. Техника парадоксальной интенции вой к сотрудничеству и ориентации на других;
(парадоксального намерения) как возмож- достойной своих страданий, но готовой их
ность преодолеть страх путем сократовского преодолевать. При этом:
диалога, самоиронии или доведения пережи- 1) у человека всегда есть возможность
вания страха до абсурда, пациенту предлагают находить смыслы в страдании;
совершить действие, которое вызывает страх. 2) у человека всегда есть возможность
Суть состоит в том, чтобы не запрещать себе выбора: он может сохранять и охранять свое
испытывать страх. достоинство в страдании и в выборе путей
4. Техника дерефлексии (как прием, про- его преодоления;
тивопоставленный бесцельному самокопа- 3) у человека всегда есть возможность
нию) техника переключения внимания от себя оставаться мужественным. Возможно, следует
и собственных трудностей на другого чело- допустить, что страдание необходимо челове-
века и на то, что он сам может воплотить ку, поскольку несет в себе функцию катарси-
в окружающем его мире. са, очищения, переосмысления и наполняет
5. Техника «медицинского пастырства», жизнь смыслом, делая ее более полной. В своей
выраженного в помощи людям по обрете- книге «Человек в поисках смысла» В. Франкл
нию смысла. Существенная часть логотерапии писал о том, что «человек может сохранить
В.Франкла состоит не в устранении страда- остатки духовной свободы и независимости
ния, а в установлении определенного смыс- мышления. Даже в условиях крайнего психи-
ла страдания, которое, либо надо философ- ческого и физического напряжения человек
ски принять, либо наметить строгую линию обладает достаточной силой воли и свободой
и стратегию выхода из страданий. выбора, чтобы соткать из тонких нитей своей
Отметим, соглашаясь с В.Франклом, что изломанной жизни прочную картину смысла
«какую методику и технику предпочтем, за- и ответственности» [6, с. 62];
висит не только от пациента, но и от врача, 4) у человека всегда есть возможность
поскольку различается не только реакция быть ответственным, пусть даже с некоторым
пациента, который не на все методы одина- риском ошибиться.
ково хорошо реагирует, но и способность кон- Трагический оптимизм В. Франкла, мы
кретного врача пользоваться той или иной понимаем, как умение в череде тяжелейших
методикой. Моим студентам я преподношу обстоятельств жизни воспринять их не как не-
эту мысль в виде формулы: f = x + y. То есть преодолимую трудность, а как череду вызовов
выбор (f) конкретного метода лечения опре- и вопросов, на которые надо достойно отвечать.
деляется двумя факторами, которые можно Трагический оптимизм В. Франкла ос-
установить только с учетом уникальности нован на чувстве собственного достоинства
29
ISSN 1997-0803 ♦ Вестник МГУКИ ♦ 2021 ♦ 6 (104) ноябрь– декабрь ⇒
человека, его осознанности и ответственно- научиться, обретая смыслы и преодолевая
сти за себя и принятые им решения; за свою трудности, то есть, опираясь на себя в мире,
внутреннюю свободу выбирать отношение лишенном опоры, и сохраняя равновесие
к страданию. Такой оптимизм парадокса- в постоянном духовном разумном движе-
лен и экзистенциален одновременно, что нии и позитивном изменении, обретая себя
важно в педагогическом плане: ему можно и жизненные смыслы.
Список литературы
1. Франкл В. Воля к смыслу. М.: Альпина Паблишер, 2019. 228 с.
2. Франкл В. Доктор и душа. Логотерапия и экзистенциальный анализ. М.: Альпина нон-фикшн, 2017.
390 с.
3. Франкл В. Логотерапия и экзистенциальный анализ: Статьи и лекции. М: «Альпина нон-фикшн», 2016.
344 с.
4. Франкл В. Психотерапия и экзистенциализм. М.: Институт общегуманитарных исследований, 2015.
192 с.
5. Франкл В. Сказать жизни «Да!»: психолог в концлагере. М.: Альпина Нон-фикшн, 2009. 140 с.
6. Франкл В. Человек в поисках смысла. М.: Прогресс. 1990. 368 с.
7. Frankl V. Man’s search for ultimate meaning. New York: Basic Books, A Member of the Perseus Books Group,
2000. 200 p.
References
1. Frankl V. Volya k smyslu. M.: Al’pina Pablisher, 2019. 228 s. [In Rus].
2. Frankl V. Doktor i dusha. Logoterapiya i ekzistencial’nyj analiz. M.: Al’pina non-fikshn, 2017. 390 s. [In Rus].
3. Frankl V. Logoterapiya i ekzistencial’nyj analiz: Stat’i i lekcii. M: «Al’pina non-fikshn», 2016. 344 s. [In Rus].
4. Frankl V. Psihoterapiya i ekzistencializm. M.: Institut obshchegumanitarnyh issledovanij, 2015. 192 s. [In Rus].
5. Frankl V. Skazat’ zhizni «Da!»: psiholog v konclagere. M.: Al’pina Non-fikshn, 2009. 140 s. [In Rus].
6. Frankl V. Chelovek v poiskah smysla. M.: Progress. 1990. 368 s. [In Rus].
7. Frankl V. Man\’s search for ultimate meaning. New York: Basic Books, A Member of the Perseus Books Group,
2000. 200 p.
Поступила в редакцию 30.11.2021
*
30
⇒ Теория и история культуры
УДК 792 : 82-2
Д РАМА: МЕЖДУ ЛИТЕРАТУРОЙ И ТЕАТРОМ
http://doi.org/10.24412/1997-0803-2021-6104-31-39
А. В. Николаев
Санкт-Петербургский государственный университет, Санкт-Петербург, Россия,
e-mail: a.v.nicolaev@gmail.com
Аннотация: Статья посвящена рассмотрению причин, по которым драма, когда-то бывшая
привилегированным жанром теоретической поэтики, в 20 веке была отодвинута на её периферию.
Одной из причин этого оказывается то, что драма является синтетическим жанром, жанром-
посредником между литературой и театром, лишённым собственного медиума, тогда как
модернистское искусство тяготеет к медиумспецифичности. В литературе это проявляется в том,
что на первый план выходит лирическая поэзия, наиболее тесно связанная с языком, в то время
как драма как вид повествовательной литературы оказывается младшей сестрой прозы. В театре
процессы поисков специфически театрального приводят к появлению постдраматического театра,
освободившегося от литературоцентричности. Поэтому оказывается возможным сравнить судьбу
драмы с судьбой иронии в риторике: обе пали жертвами тенденций редукционизма, стремления
к теоретической и художественной чистоте. Два «чистых» тропа связываются с двумя «чистыми»
родами литературы за счёт исключения не таких «чистых» иронии и драмы.
Ключевые слова: драма, поэтика, медиумспецифичность, модернизм, история, постдраматический
театр, литературоцентричность, риторика, ирония.
Для цитирования: Николаев А.В. Драма: между литературой и театром // Вестник Московского
государственного университета культуры и искусств. 2021. № 6. С. 31-39. http://doi.
org/10.24412/1997-0803-2021-6104-31-39
DRAMA BETWEEN LITERATURE AND THEATRE
A l e x a n d e r V. N i k o l a e v
Saint Petersburg State University, Saint Petersburg, Russian Federation,
e-mail: a.v.nicolaev@gmail.com
Abstract: The article considers some reasons for why drama, once the privileged form of theoretical poetics,
has been moved to its periphery in the 20th century. One of the reasons turns out to be synthetic nature of
drama as an intermediary between literature and theatre which lacks its own medium, while the modernist
art gravitates towards medium specificity. In literature it manifests in the coming to the fore of lyrical
poetry, a form most closely connected to language, while drama as a form of narrative fiction turns out
to be a little sister of prose. In theatre search processes for the specifically theatrical has lead to the birth
of postdramatic theatre free form literary-centricity. Because of this, it is possible to compare the fate of
drama to the fate of irony in rhetoric: both fell victims to the tendencies towards reductionism, pursuit
НИКОЛАЕВ АЛЕКСАНДР ВАЛЕРЬЕВИЧ – аспирант кафедры культурологии, философии культуры
и эстетики Санкт-Петербургского государственного университета
NIKOLAEV ALEXANDER VALERIEVICH – Doctoral Student, Department of Cultural Studies, Aesthetics, and
Philosophy of Culture, St. Petersburg State University
© Николаев А. В., 2021
31
ISSN 1997-0803 ♦ Вестник МГУКИ ♦ 2021 ♦ 6 (104) ноябрь– декабрь ⇒
of purity in theory and in arts. Two “pure” tropes became connected to two “pure” literary forms at the
expense of exclusion of not so “pure” irony and drama.
Keywords: drama, poetics, medium specificity, modernism, story, postdramatic theatre, literary-centricity,
rhetoric, irony.
For citation: Nikolaev A. V. Drama between literature and theatre. The Bulletin of Moscow State
University of Culture and Arts (Vestnik MGUKI). 2021, no. 6 (104), pp. 31-39. (In Russ.).http://doi.
org/10.24412/1997-0803-2021-6104-31-39
Нам может казаться естественным деление теории, уделить внимание которому здесь мы
литературы на три основных рода – эпос, ли- не имеем возможности, должно стать пред-
рику и драму, – а следовательно, и то, что они метом собственного исследования; в этой же
обладают определёнными «естественными статье мы рассмотрим драму как литератур-
правами», автономностью, равноправием друг ное произведение для театра с двух сторон:
с другом и независимостью друг от друга. Тем литературы и театра.
не менее, как показал Жерар Женетт [3, Т. 2, Очевидно, что для того, чтобы пьеса мог-
с. 283–341], незыблемость такой системы яв- ла быть поставлена на сцене (хотя некото-
ляется не более чем «ретроспективной ил- рые пьесы и пишутся безо всякого расчёта
люзией», а сама эта система – изобретением на это), то есть чтобы она могла быть разыгра-
романтизма. Только тогда лирическая поэзия на актёрами, она должна соответствовать ряду
вошла в пространство литературы на равных формальных требований, природа которых
правах; в предшествовавшей классической прояснится, если сравнить несколько версий
поэтике, начиная с Платона и Аристотеля, она одного и того же произведения – приспосо-
игнорировалась, а центральное положение, бленную для постановки и предназначенную
благодаря авторитету последнего, занимала только для чтения. Это могут быть сцениче-
драма. В наше же время ситуация, кажется, ская и литературная редакции одной пьесы,
обратная: эпос и лирика, ставшие синонимами но можно вспомнить и примеры превращения
прозы и поэзии, fictio и dictio, делят между «полноценных» литературных произведений
собой пространство литературы практически в драмы или в киносценарии, и тогда при-
поровну, а драма вытеснена на периферию – дётся признать, что главная трансформация,
или как специфичный подвид прозы, или как которой требует приспособление текста под
промежуточная форма между эпосом и ли- сцену, – это его урезание. Некоторые части
рикой. Однако это промежуточное положе- исходного произведения, которым не нашлось
ние драмы внутри литературы – только одно места в драме, – описания, повествования
из конститутивных для драмы таких по- о действиях персонажей – будут, как это пред-
ложений; другим является её положение полагается, восстановлены при постановке
в пространстве между литературой и театром. актёрской игрой и декорациями, внутренние
И здесь высвечивается проблема со статусом речи могут быть скомпенсированы моноло-
пьесы как произведения искусства, заключа- гами. Тем не менее, драматическое повество-
ющаяся в том, что пьеса является произве- вание требует значительной перекомпоновки
дением не вполне полноценным: это «произ- первоисточника – избавления и от лишнего
ведение-полуфабрикат». Положение драмы объёма (сюжетных линий), и от наполнения
в пространстве литературы и в литературной (деталей). В радикальных случаях – таких,
32
⇒ Теория и история культуры
например, как либретто П. И. Чайковского Дело в том, что сущность мифа составляют
и К. С. Шиловского для оперы «Евгений Оне- не стиль, не форма повествования, не синтак-
гин» – произведение для нужд сцены (учи- сис, а рассказанная в нем история. Миф – это
тывая дополнительные ограничения, накла- язык, но этот язык работает на самом высоком
дываемые оперой, более строгие, чем у про- уровне, на котором смыслу удается, если мож-
стого спектакля) изменяется так сильно, что но так выразиться, отделиться от языковой
оказывается связанным с оригиналом только основы, на которой он сложился» [4, с. 243]2.
самыми общими местами сюжета. Романное Получается, что для драмы миф является
единство формы и содержания оказывается чем-то большим, чем простым источником
разрушено, а драматическое требует изменить сюжетов3. Более того, сложность соотнести
содержание, и благодаря этому изменению драму с каким-либо одним из трёх времён
обнажаются ключевые места истории. (по примеру Якобсона: эпопея = прошлое, ли-
Это даёт основания для того, чтобы рика = настоящее [12, с. 326–327; 3, Т. 2, с. 313–
сравнить драму с мифом. Широко извест- 315]) можно сравнить с положением мифа, как
но, что Аристотель советовал использовать пишет Леви-Стросс, одновременно историче-
для сочинения трагедий мифические сюжеты ским и внеисторическим, связанным и с речью,
(«…лучшие трагедии держатся в кругу не- и с языком [4, с. 242–243]. Использовав это
многочисленных родов…» (1453a) [2, с. 810])1. сравнение, можно заметить, что устройство
Но здесь важно отметить то, что из всех со- пьесы – представление законченной истории,
ставных частей трагедии он считает приори- разворачивающейся в настоящем и при этом
тетным именно сказание, т. е. мифологическую в действии, а не в рассказе о действии (речь
фабулу (1450a) [2, с. 803] – и это привилеги- героев тоже является действием, а не цитиру-
рованное положение «альфы и омеги театра» ющим пересказом рассказчика) – ставит драму
история сохранит вплоть до эпического те- в некотором смысле «вне языка», позволяет ей
атра Брехта [5, с. 53]. В качестве параллели «отделиться от языковой основы». Не являет-
приведём следующее высказывание Клода ся ли это причиной её сложного положения
Леви-Стросса: «Миф можно определить как та- относительно литературы, особенно в двад-
кой вид высказываний, при котором известное цатом веке, когда литература, по замечанию
выражение „traduttore – traditore“ совершенно Мишеля Фуко, становится «очарована бытием
несправедливо. С этой точки зрения место,
2 Отметим, что возможное возражение, заключа-
которое занимает миф в ряду других видов ющееся в том, что для драмы (прежде всего, традици-
языковых высказываний, прямо противопо- онных жанров трагедии и комедии) важна игра слов
ложно поэзии, каково бы ни было их сходство. и основанная на ней трагическая ошибка или комиче-
ское недоразумение, также не осталось без внимания:
Поэзия необычайно трудно поддается пере- см. [4, с. 466].
воду на другой язык, и любой перевод влечет 3 Ср. также из аннотации современного учебника
за собой многочисленные искажения. Напро- по драматургии Чехова: «В основу пособия положен
тив, ценность мифа, как такового, нельзя унич- анализ отдельных элементов поэтической структуры
четырех последних драматургических шедевров писа-
тожить даже самым плохим переводом. <...>
теля („Чайка“, „Дядя Ваня“, „Три сестры“, „Вишневый
1 Важность мифа для Аристотеля отмечает и Гас- сад“), которые существуют в современном культурном
паров: «…для Аристотеля „фабула“ – не свободно вы- пространстве практически как «вечные» тексты типа
мышленный сюжет, а именно „сказание“, миф из тра- мифов и преданий, из которых потомками черпаются
диционного фонда трагических преданий» [2, с. 802]. сюжеты, образы, цитаты, вдохновение…» [6].
33
ISSN 1997-0803 ♦ Вестник МГУКИ ♦ 2021 ♦ 6 (104) ноябрь– декабрь ⇒
языка», «обречена языку», и стремится зайти литературы, и что даже на уровне текста неко-
скорее «под» язык, к его основам (в том числе торые аспекты пьесы (например, построение
и в театре – Фуко пишет про Арто и Русселя), сценической редакции в противоположность
чем воспарить «над» ним [11, с. 401]? И именно литературной) принадлежат истории и теории
поэзия является наиболее глубоко связан- театра [9, с. 210, 213].
ным с языком родом литературы; более того, Со стороны же театра драма является
можно вспомнить о той роли, которую тема одним из материалов, составляющих целое
языка играла для философии 20 века, и о том, спектакля, одним из его ингредиентов. Лю-
что Ален Бадью окрестил «веком поэтов» [1]. бая, даже самая консервативная постановка
Независимость истории от языка делает драму, является интерпретацией текста пьесы так же,
подобно мифу, противоположностью поэзии. как исполнение музыки является интерпрета-
Ирене Беренс, рассматривая вопрос о при- цией нотного текста: декорации и костюмы,
чине отсутствия лирической поэзии в качестве подбор актёров и их игра, музыкальное со-
обособленного рода литературы у Аристотеля, провождение и архитектура театра и всё то,
приходит к выводу о том, что она заключается что краткость авторских ремарок оставляет
«…в тесной связи греческой лирики с музы- на волю режиссёра, способны наделить один
кой, в силу которой лирика и оказывалась и тот же текст противоположными смысла-
вне сферы поэтики»; как показал Женетт, ми; но гораздо более важное место в жизни
это объяснение неудовлетворительно, ведь театрального искусства занимают смелые,
«…с музыкой была связана и трагедия, причём радикальные интерпретации, противопостав-
ничуть не меньше» [3, Т. 2, с. 283]. Однако эта ленные консервативным так же, как галерея
ошибка показательна не только потому, что современного искусства противопоставле-
является примером «рестроспективной ил- на музею. Режиссёр же как автор спектакля
люзии», нашего натурализованного представ- в целом занимает более важное место чем дра-
ления о трёх родах литературы и стремления матург, являющийся автором только одной
приписать (или удивления от невозможности из его составных частей; можно также отме-
это сделать) это «естественное» деление ан- тить разницу в воспринимаемой иерархии
тичности. Объяснение Беренс – смешанным между премиями Американской академии
жанрам, вроде греческой лирической поэ- кинематографических искусств и наук за луч-
зии, не место среди жанров чисто литератур- шую режиссуру и за лучший сценарий (даже
ных – можно опрокинуть и на современность; оригинальный и тем более адаптированный).
но тогда речь пойдёт об исключении не лири- Сравнение литерат уры с музыкой 1
ки, давно ставшей чистым искусством языка, не ново: Нельсон Гудмен сближал эти виды
а драмы. Отодвигая драму на периферию, от- искусства на почве того, что он назвал алло-
казываясь от прав на неё, точнее, разделяя их графичностью – того факта, что музыкальные
с театроведением, литературоведение повто- и литературные произведения существуют
ряет ход, который оно ошибочно приписывало в виде потенциально бесконечно тиражи-
Аристотелю. Особенно ярко это проявляется
1 Дополнительное основание для более близкого
тогда, когда признают, что невозможно изучать сравнения с музыкой именно драмы даёт использова-
историю драмы (в отличие от истории рома- ние в обоих искусствах слова «пьеса» в схожих смыслах
на или лирики), оставаясь в пределах только (текст для исполнения), лирической поэзии – немиме-
тичность этих искусств.
34
⇒ Теория и история культуры
руемых текстов и исполнений этих текстов, были переоткрыты – зачастую не без оче-
ни один из которых не имеет приоритета видного влияния не-европейских образцов –
над другими копиями, в том числе и ориги- не так уж и давно. Собственно история пост-
нальной рукописью; в противоположность драматического театра отсчитывается только
этому автографические искусства – напри- с 1970-х годов, а предыстория – с театра Брех-
мер, живопись – оперируют понятиями под- та, Арто и Гротовского. В 1925-м году в своей
линника и копий, репродукций и подделок книге «Теория литературы. Поэтика» Борис
с безусловно признаваемым приоритетом ори- Томашевский писал, что «драматургия не по-
гинальной работы [14]. На тот факт, что два спевает за режиссером. Не так давно Ибсен,
исполнения одного и того же нотного текста Чехов, Метерлинк шли рука об руку с рефор-
могут заметно отличаться друг от друга даже мой сцены, режиссер едва поспевал за автором.
при строгом следовании нотации и потому Теперь автор отстал от режиссера. Мы имеем
сложно установить между ними равенство новую сцену и не имеем новой драматургии»
подобное тому, которое существует между [9, с. 215] – сложно не увидеть в этом опреде-
двумя экземплярами одной книги, уже обра- лённого предсказания судьбы театра.
щали внимание [15; 17; 16]. Но если из этого «Нов ая драмат у ргия» появилась,
можно сделать вывод о том, что существует но она была не вполне «драматургией». Отход
некоторая неоднородность внутри категории от драмы в классическом смысле, начавшийся
аллографичности или спектр возможных пере- примерно в то же самое время, привёл усили-
ходных состояний между аллографичностью ями Брехта к «эпизации» театра [5, с. 47–49];
и автографичностью, то драму стоит поме- театру словно стало тесно в рамках драмы
стить скорее ближе к музыке, чем к другим и поэтому первым очевидным решением стало
литературным жанрам. Текст драмы, как и нот- обратиться к тому роду литературы, подвидом
ная запись симфонии, могут быть воплощены которого она начинает считаться – к эпосу.
в исполнения самого разного эстетического ка- Но хотя эта линия развития театра является
чества, за которыми поэтому нужно признать одной из наиболее заметных, она не является
определённую эстетическую автономность единственной: приобрела большую актуаль-
друг от друга и от изначального текста. ность также лирическая драма, а творчество
Конечно, воспринимать пьесу и судить Беккета, Жене и Ионеско некоторые исследо-
о её качестве можно и «в оригинале», ватели (например, Ричард Шехнер) определяют
без посредства какой-либо интерпретиру- как «постдраматическую драму» [5, с. 43].
ющей постановки, так же, как судить о ка- В определённом смысле закономерности
честве музыкального произведения можно развития театра в 20 веке совпадают с законо-
не слушая его, а просто читая ноты. В двад- мерностями развития других видов искусств;
цатом веке особую актуальность приобретает на смену романтической ценности синтеза
скорее даже обратное: наряду с нотами без пришёл пуризм модернизма1 – «медиумспец-
исполнения появляется исполнение без нот, ифичность», согласно определению Клемента
а рядом с драмой без спектакля – спектакль
1 Конечно, нужно отметить, что отношения между
без драмы. И то и другое являются основны- ними были более сложными, чем смена одного другим.
ми формами музыки и театра в большинстве Можно сказать, что они были диалектическими: синтез
мировых культур, но не на Западе, где они или Gesamtkunstwerk был далёкой целью, а «чистое» ис-
кусство – средством.
35
ISSN 1997-0803 ♦ Вестник МГУКИ ♦ 2021 ♦ 6 (104) ноябрь– декабрь ⇒
Гринберга. Так же, как живопись модернизма как в ней два члена связаны отношением кон-
отошла от фигуративности, то есть «скуль- траста (в метафоре – сходством, в метонимии
птурности», литература стала литературой и синекдохе – соотнесённостью, по Дюмарсе,
языка (а не истории), а театр отошёл от лите- что даёт ему основание объединить их) [3,
ратуры, точнее, от литературоцентричности, Т. 2, с. 21]. Но уже Никола Бозе исключает
перестал быть простой постановкой текстов, контраст и оставляет только три возможных
пусть даже полностью текст из театра не исчез. вида отношений: подобие (метафора), соот-
Нас может смутить определённое несовпаде- ветствие (метонимия) и коннексия (синекдоха)
ние хронологических рамок (театр становится [8, с. 109–110]. Вслед за ним Фонтанье также
истинно модернистским только к самому кон- исключает иронию, но на другом основании:
цу модернизма), но стоит обратить внимание она состоит из нескольких слов, а значит, яв-
на то, с каким недоверием ведущий теоретик ляется «фигурой выражения», а не значения,
постдраматического театра Ханс-Тис Леман псевдотропом [3, Т. 2, с. 21] – и в этом отличие
пишет об идее постмодернизма: «Многие Фонтанье, придававшего большое значение
черты современной практики, которые на- объёму фигуры (слово это или сочетание слов),
зываются постмодернистскими… ещё никоим от Бозе [8, с. 96]. В дальнейшем же, например,
образом не вскрывают для нас существенно- у Эйхенбаума и у Якобсона, редукции Дюмарсе
го поворота прочь от модернизма» [5, с. 44]. и Бозе будут объединены, и возникнет пара
(См. также его сравнение современного театра метафора-метонимия, если кто-кто не пойдёт
с живописью модернизма [5, с. 30].) ещё дальше, как Пруст, оставивший только
Таким образом, драма, являясь проме- метафору, или Фрейд – только метонимию [3,
жуточным жанром между литературой и те- Т. 2, с. 21 и далее]. Тодоров приводит «клас-
атром, оказывается на практике жертвой их сический» список тропов по Бозе и Фонтанье
тенденций к медиумспецифичности, точно так (с синекдохой, но без иронии), описывает их
же, как в теории она стала жертвой специфи- с помощью логики (метафора – интерсек-
кации поэтик прозы и поэзии. Иронично, что ция, метонимия – эксклюзия, обобщающая
поэтому её судьба напоминает судьбу тропа, и специфицирующая синекдохи – инклюзия)
с которым драма (в своих стандартных жанрах и приходит к выводу, что логически только
трагедии и комедии) наиболее тесно связа- эти четыре тропа и возможны [7, с. 352–353].
на – с иронией. Сделаем небольшой экскурс Таким образом, ирония оказывается ис-
в риторику – классицистскую предшествен- ключена из списка тропов по двум основани-
ницу романтической эстетики [8, с. 137], что- ям: во-первых, контраст перестаёт считаться
бы посмотреть, как связаны происходящие одним из законов ассоциации, во-вторых, иро-
в них процессы. Квинтилиан разделяет иро- ния не удовлетворяет требованиям объёма.
нию-троп, состоящую из одного или несколь- Можно провести сравнение с причинами
ких слов, и иронию-фигуру, высказывание, отодвижения драмы на периферию, которые
составленное из ироний-тропов так же, как были обсуждены выше, но есть одна точка
аллегория составлена из метафор (Institutio более близкого сближения: Женетт отмечает,
Oratoria IX, 2, 45–46) [18]. Фоссиус и Дюмарсе, что «эта новейшая редукция [четырёх тропов
упорядочивая список тропов, называют иро- до двух – прим. наше] была осуществлена уже
нию в числе четырёх основных тропов, так в практике русского формализма – начиная
36
⇒ Теория и история культуры
с работы Бориса Эйхенбаума об Анне Ахмато- смотреть, какие жертвы при этом приносят-
вой, которая датируется 1923 годом и содержит ся в обмен на большую ясность, простоту
даже формулу „метонимия = проза, метафора и чёткость классификации, и нет ли спосо-
= поэзия“» [3, Т. 2, с. 21–22]. Видно, что редук- бов этих жертв избежать или контекстов,
ция тропов здесь прямо связана с редукцией в которых они и их последствия нежелатель-
родов литературы. Не совсем, правда, очевидно, ны. Примечательно, что на возможные спо-
какой троп тогда соответствовал бы драме. собы уклониться от редукции указано уже
По логике, в которой она является вариантом в тех же текстах, которые её осуществляют.
прозы, её аналогом была бы синекдоха, понятая Здесь не место ввязываться в спор с Фонтанье
как вариант метонимии: немного подправив и указывать (приводя пример Квинтилиана),
Эйхенбаума, можно было бы дать формулу «ме- как ирония может быть выражена одним сло-
тонимия (включая синекдоху) = проза (включая вом или как она отлично вписывается в его
драму)». Стоит отметить, что из теоретиков схему тропа-фигуры, поэтому ограничимся
литературы те, кто помнят про трагедию с ко- примером Тодорова. Он отмечает, что все
медией и про иронию – например, Нортроп тропы связаны с утвердительными сужде-
Фрай и его последователи (Хэйден Уайт и др.) – ниями, являются их «конденсированными»
не отождествляют их, а противопоставляют [13; версиями [7, с. 353–354]. И тогда дело состоит
10]. (Хотя их термины «трагедия» и «комедия» не в том, чтобы показать, как такой же меха-
являются очень широкими, не связанными низм конденсации работает в иронии (иро-
именно с драматургией в точном смысле слова.) ничное «блестящее доказательство» в значе-
Драму, наконец, можно связать и с метафорой, нии «вовсе не блестящее доказательство»),
как это сделал Гёльдерлин, назвавший траге- а в том, что важность размера фигуры иро-
дию «метафорой умственного озарения» [3, нии, столь принципиальная для Фонтанье,
Т. 2, с. 310] – правда, эпос и лирика у него тоже в итоге отходит на второй план как разница
«метафоры». Однако по сравнению с любым количественная (в степени конденсации),
подобным отождествлением рода литературы а не качественная.
с тропом (а также с темпоральной категори- Таким же образом и у драмы корень
ей, субъективным или объективным принци- проблем заключается в её «размере»: она
пом и т. д.), метафорическим по своей сути, и проза, и поэзия, и литература, и театр –
у сближения драмы с иронией то преимуще- а значит, во-первых, нечто меньшее, чем все
ство, что последняя зачастую является важной они по отдельности, и, во-вторых, нечто, что
частью трагических и комических сюжетов – не имеет собственной «природы», медиума,
то есть связана с ними отношением синекдохи к которому она могла быть сведена, остав-
(отметим также, что сравнение трагедии с си- шись собой (не став «постдраматической»,
некдохой (как в нашей формуле выше) вместо эпической или лирической). Но если такая
иронии, возможно, менее обоснованное, тоже ситуация является следствием определённой
послужило бы нашим целям иллюстрации па- логики развития искусства периода модерниз-
раллелей в истории жанров и истории тропов). ма, значит ли это, что она должна измениться
Разумеется, редукция не является чем- после его завершения, и что поэтому у драмы
то исключительно вредным a priori, однако есть шанс на возрождение, хоть и не в качестве
никогда не помешает более тщательно рас- центрального жанра (вряд ли какой-либо жанр
37
ISSN 1997-0803 ♦ Вестник МГУКИ ♦ 2021 ♦ 6 (104) ноябрь– декабрь ⇒
может теперь претендовать на место наверху следия дедов для борьбы с отцами. Поиску же
какой-либо иерархии)? Сложно давать про- ответов на вопрос о том, благодаря чему драма
гнозы, но история показывает, что зачастую может снова стать актуальной, необходимо
развитие искусства – это использование на- посвятить отдельное исследование.
Список литературы
1. Бадью А. Манифест философии. СПб.: Machina, 2003. 184 с.
2. Гаспаров М. Л. Собрание сочинений в шести томах. Т. 1: Греция. / Михаил Леонович Гаспаров; вступ.
статья, сост. Н. П. Гринцера, М. Л. Андреева. М.: Новое литературное обозрение, 2021. 848 с.: ил.
3. Женетт Ж. Фигуры. В 2 т. М.: Изд-во им. Сабашниковых, 1998. 472, 472 с.
4. Леви-Стросс К. Структурная антропология / Пер. с фр. Вяч. Вс. Иванова. М.: Академический Проект,
2008. 555 с. (Философские технологии: антропология).
5. Леман Х.-Т. Постдраматический театр. М.: ABCdesign, 2013. 312 с.
6. Николаева Е. Г. О поэтике драматургии Чехова («бесконечный лабиринт сцеплений»). М.: МГИК, 2016.
108 с.
7. Тодоров Ц. Семиотика литературы // Степанов Ю. С. (ред.). Семиотика. М.: Радуга, 1983. 637 с.
8. Тодоров Ц. Теории символа / Перевод с французского Б. Нарумова. М.: Дом интеллектуальной книги,
Русское феноменологическое общество, 1998. 408 с.
9. Томашевский Б. В. Теория литературы. Поэтика: Учеб. пособие / Вступ. статья Н. Д. Тамарченко; Комм.
С. Н. Бройтмана при участии Н. Д. Тамарченко. М.: Аспект Пресс, 1996. 334 с.
10. Уайт Х. Метаистория: Историческое воображение в Европе XIX века / Пер. с англ. под ред.
Е. Г. Трубиной и В. В. Харитонова. Екатеринбург: Изд-во Урал. ун-та, 2002. 528 с.
11. Фуко М. Слова и вещи. Археология гуманитарных наук / Пер. с фр. В. П. Визгина, Н. С. Автономовой.
Вступительная статья Н. С. Автономовой. СПб.: A-cad, 1994. 407 с.
12. Якобсон Р. Работы по поэтике: Переводы. / Сост. и общ. ред. М. Л. Гаспарова. М.: Прогресс, 1987. 464
с., [12] л. ил. (Языковеды мира).
13. Frye N. Anatomy of Criticism: Four Essays. Princeton, NJ: Princeton University Press, 1971. x, 383 pp.
14. Goodman N. Languages of Art: An Approach to a Theory of Symbols. Indianapolis, New York Kansas City:
The Bobbs-Merrill Company, inc., 1968. xiv, 277 pp.
15. Kivy P. How to Forge a Musical Work // The Journal of Aesthetics and Art Criticism 58 (3), 233–235.
16. Kivy P. Versions and «Versions,» Forgeries and «Forgeries»: A Response to Kirk Pillow // The Journal of
Aesthetics and Art Criticism 60 (2), 180–182.
17. Pillow K. Versions and Forgeries: A Response to Kivy // The Journal of Aesthetics and Art Criticism 60 (2),
177–179.
18. Quintilian. Institutio Oratoria IX, 2, 45–46. [Электронный ресурс] // URL: https://penelope.uchicago.edu/
Thayer/E/Roman/Texts/Quintilian/Institutio_Oratoria/9B*.html#2
References
1. Badiou A. Manifesto for philosophy. St. Petersburg, Publishing House “Machi-na”, 2003. 184 p. (In Russ.)
2. Gasparov M. L. Collected works in six volumes. Volume 1: Greece. Moscow, New Literary Observer Publishing
House, 2021. 848 p. (In Russ.)
3. Genette G. Figures. In 2 volumes, volume 1. Moscow, Sabashnikov Publishing House, 1998. 472 p. Volume 2.
Moscow, Sabashnikov Publishing House, 1998. 472 p. (In Russ.)
4. Levi-Strauss K. Structural anthropology. Moscow, Publishing House “Academ-ic Project”, 2008. 555 p. (In
Russ.)
5. Lemann H.-T. Postdramatic theatre. Moscow, Publishing House “ABCdesign”, 2013. 312 p. (In Russ.)
6. Nikolaeva E. G. On the poetics of Chekhov’s drama (“infinite labyrinth of link-ages”). Moscow, Published by
Moscow State Institute of Culture, 2016. 108 p. (In Russ.)
38
⇒ Теория и история культуры
7. Todorov Tz. Semiotics of literature. In: Semiotics. Stepanov Yu. S. (ed.) Mos-cow, Publishing House “Rainbow”,
1983. Pp. 350–354. (In Russ.)
8. Todorov Tz. Theories of a symbol. Moscow, Publishing House “House of an Intellectual Book”; Published by
Russian Society for Phenomenology, 1998. 408 p. (In Russ.)
9. Tomashevskiy B. V. Theory of literature. Poetics. Moscow, Publishing House “Aspect Press”, 1996. 334 p. (In
Russ.)
10. White H. Metahistory. Yekaterinburg, Published by the Ural State University, 2002. 528 p. (In Russ.)
11. Foucault M. The order of things: An archaeology of the human sciences. St. Petersburg, Publishing House
“A-cad”, 1994. 407 p. (In Russ.)
12. Jacobson R. Works on poetics: Translations. Moscow, Publishing House “Pro-gress”, 1987. 464 p. (In Russ.)
13. Frye N. Anatomy of Criticism: Four Essays. Princeton, NJ: Princeton University Press, 1971. x, 383 pp.
14. Goodman N. Languages of Art: An Approach to a Theory of Symbols. Indianapolis, New York Kansas City:
The Bobbs-Merrill Company, inc., 1968. xiv, 277 pp.
15. Kivy P. How to Forge a Musical Work // The Journal of Aesthetics and Art Criticism 58 (3), 233–235.
16. Kivy P. Versions and «Versions,» Forgeries and «Forgeries»: A Response to Kirk Pillow // The Journal of
Aesthetics and Art Criticism 60 (2), 180–182.
17. Pillow K. Versions and Forgeries: A Response to Kivy // The Journal of Aesthetics and Art Criticism 60 (2),
177–179.
18. Quintilian. Institutio Oratoria IX, 2, 45–46. [Электронный ресурс] // URL: https://penelope.uchicago.edu/
Thayer/E/Roman/Texts/Quintilian/Institutio_Oratoria/9B*.html#2
Institutio_Oratoria/9B*.html#2
Поступила в редакцию 06.12.2021
*
39
