CC BY
73
ТРАДИЦИЯ ФРАНЦУЗСКОГО ИСТОРИЧЕСКОГО РОМАНА: МЕТАМОРФОЗЫ ЖАНРА НА РУБЕЖЕ Х1Х-ХХ вв.
I Н. В. Соболева
Аннотация. Статья посвящена исследованию традиции жанра французского исторического романа, специфики ее формирования, функционирования и дальнейших преобразований в ходе развития литературного процесса во Франции на рубеже Х1Х~ХХ вв.
Ключевые слова: взаимодействие с традицией, жанровая идентичность, историзм, национальный колорит, колорит эпохи, колорит речи, авторская художественная модель.
Summary. The article examines the tradition of the genre of the French historical novel, specificity of its formation, functioning andfurther transformations during France literary development at the turn of the 20th century.
Keywords: interaction with tradition, genre identity, historicism, national colour, colour of an epoch, colour of speech, author's art model.
При рассмотрении традиции жанра французского исторического романа, важным представляется обратить внимание на те, по выражению С. С. Аверинцева, поворотные моменты в истории жанра, когда за несколько веков или за несколько десятилетий жанр утрачивает старую идентичность и обретает новую [1].
Специфика жанра всегда соотносится и связывается с проявлением авторского, неповторимого, с привнесением отдельным автором в жанр новых черт, следовательно, с обогащением традиционной жанровой структуры.
Но, наряду с этим, существует и память жанра, художественный опыт, сформированный в жанре в процессе его исторического становления, который на диахроническом срезе является набором системных, дифференци-
альных признаков, связанных с корпусом конкретных текстов, определяющих традицию данного жанра.
Во взаимодействии автора с традицией проявляется характер своеобразия авторской художественной модели и, следовательно, характер специфики жанра, который находит отражение в конкретных художественных произведениях.
В то же время, чтобы попытаться выделить те существенные элементы, которые определяют жанровую идентичность исторического романа, следует обратиться к истокам формирования традиции этого романного вида.
Развиваясь в русле идей просветительской эстетики (термин философия истории, "philosophie de l'histoire", принадлежит Вольтеру), новый подход к истории как к научному знанию явился отражением коренного переосмысле-
331
ФУНДАМЕНТАЛЬНАЯ НАУКА ВУЗАМ
332
ния религиознои концепции истории (Августин, Фома Аквинский) с ее установкой на первостепенную роль воли Бога в общей судьбе человечества. Переход к главенству научного метода в истории в середине XVIII - начале XIX вв. во Франции был во многом ознаменован событиями Великой Французской революции (1789-1794). Линейность, поступательность исторического процесса рассматривались отныне вне событий истории Писания, как эволюционное развитие, движение от простого к более сложному, совершенному состоянию, где судьба отдельной нации, страны стала первостепенным и самостоятельным объектом рассмотрения.
Именно в начале XIX в. на фоне обострения интереса к прошлому своей культуры, фактам истории, началам национальной самобытности, во французской литературе в контексте романтической эстетики начинает формироваться жанр исторического романа.
Категории романтического двоеми-рия, одиночества, исключительности героя проецируются в историческом романе на область прошлого, прошедших эпох. Таким образом, построение объекта изображения в историческом романе романтического типа происходит не по горизонтали, а по вертикали культуры, где прошлое, с одной стороны, мыслится предысторией современности, а с другой - автономным универсумом, иным, необыкновенным миром со своими образами и красками. На амбивалентности стремления конкретизировать и одновременно универсализировать прошлое и строится своеобразие жанра исторического романа.
Понятие национального духа ("l'esprit des nations"), возникшее еще в кругу французских просветителей, в русле романтической эстетики начинает воспри-
ниматься как одно из основополагающих, с чем связано и активное обращение романтиков к фольклорной традиции, к мифологической составляющей культурного наследия нации. Историзм (méthode historique) как априорное стремление романиста следовать исторической правде, что вполне отражает преобладание научного метода в подходе к истории, сополагается в романе с задачей передать средствами литературы колорит эпохи, местный колорит (couleur du temps, couleur locale).
Интерес к прошлому, открытие в нем глубины и неповторимости образов проявились в своеобразии поэтики романа, сформированного в контексте романтической эстетики и предопределившего во многом системные элементы исторического жанра на последующих этапах его становления и развития. Следует добавить при этом, что стремление романтиков к синтезу искусств, художественной разомкнутости родов и жанров как внутри литературы, так и за ее пределами, также во многом определило судьбу исторического романа, его жанровую специфику на этапе развития литературы ХХ в.
Здесь надо отметить, что с 30-х гг.
XIX в. начинает складываться отдельный тип исторического романа, формирующий самостоятельную традицию (историческая беллетристика) во французской исторической прозе последующих периодов, в частности в
XX в. Ориентация на массового читателя диктовала свои «правила игры» и, следовательно, свои специфические жанровые признаки. Тенденция к циклизации, объединению отдельных романов посредством создания «сквозной» системы образов-персонажей, сюжетная занимательность, напряженность развития действия, внимание к
интригам, «костюмам» и «тайнам» являются доминирующими приметами исторического романа приключенческого типа, примыкающего к исторической беллетристике (например, романы А. Дюма и Э. Сю).
Новый важный этап в становлении этого жанра в поле большой литературы приходится на конец 50-х - 60-е гг. XIX в. и ознаменован обостренным вниманием к «археологии» национального сознания, мышления. Это новое стремление наиболее ярко было отражено в эстетической концепции истории Г. Флобера и в его романе «Салам-бо» ("Salammbô", 1862).
Вторая половина XIX в. в западноевропейском культурном процессе характеризуется постепенным переходом от идеи прогресса, как фундаментального центра философии истории, к иному, позитивистскому типу мышления, что, в свою очередь, не могло не сказаться на изменении принципов и подходов как в сфере историографии, так и в области литературы. В частности, история начинает терять поступательность своего движения, одновременно с этим исчезает и ее прежняя цель - изучение и репрезентация идеи вечного совершенствования, где прошлое всегда выступает как осознанное и логическое предвосхищение данности настоящего.
Отсюда выстраивается новый тип теории во французской историографии XIX в. - натуралистическая теория исторического романа, которая делает установку на психологическое понимание истории. Таким образом, в свете новых подходов к понятиям времени и вечности, прошлое становится самоценным объектом, главным теперь является стереть дистанцию между прошлым и современностью, создать иллюзию реально существующего мира.
Всеобщий интерес культуры Запада к Востоку (археологические открытия, раскрытие принципа чтения иероглифов Ф. Шампольоном и т.д.) ко второй половине XIX в. проявляется в литературе этого периода в так называемом археологическом романе (например, «Роман мумии» Т. Готье (1858)), художественной археологии, где персонажи и образы скорее являются отражением богатства материального мира археологических находок, призванным поразить воображение и развлечь читателя.
Как полагает французский исследователь Ж. Жан, начиная с Флобера во французской литературе художественное в романе впервые начинает восприниматься как вымысел. Читатель Флобера сталкивается с произведением, дистанцированным от всякой повседневной реальности, где повествование «допускает» лишь реконструкцию реальности, автономной и самобытной [2, р. 246].
Категория национального духа, воплощенная у романтиков в понятии «местного колорита», в романе Флобера «Саламбо» обогащается понятием «внутренней археологии», воссозданием «местного колорита» мышления, религиозной и культурной ментальности, где система образов предметного мира приобретает статус элементов, близкой к мифологической реальности.
Две линии, два направления, наметившиеся в становлении жанра исторического романа ко второй половине XIX в. (роман развлекательный с доминирующей событийной канвой и роман «концептуальный», где на первый план выступает философское осмысление исторического материала), можно представить как два пути, по которым в дальнейшем пошло развитие этого жанра в литературе ХХ в.
333
334
Однако следует также особым образом отметить ситуацию, когда интеллектуальный, философский компонент в произведении выступает на первый план, начинает становиться художественной самоцелью, используя исторический материал как средство для придания аллегоричности, условности повествования.
Так, соединение исторического и философского компонента в повествовании с отчетливым преобладанием последнего приводит к еще большему усложнению, синтетичности жанровых свойств романа на историческую тему. Именно эстетическая установка на античную, языческую традицию определяет своеобразие жанровой природы романа А. Франса «Таис» ("Thaïs") (1890). Сюжет основывается на христианской легенде и одновременно осложняется вставным элементом «Пир», восходящим к традиции философских диалогов Платона, в частности, к одноименному диалогу, посвященному теме любви и идеала. С другой стороны, в романе явно присутствует и ироническая интонация в повествовании, отсылающая читателя к «Пиру Трималхиона» из романа «Сатирикон» римского прозаика I в. н.э. Петрония. Жанровая изо-морфность античности в романе выделяет и характеризует эстетическую позицию автора, его тяготение к миру дохристианского сознания, языческого гедонизма. В то же время стремление передать культурно-исторические доминанты эпохи, становление нового сознания, формирование новых эстетических форм, определяет художественный контекст произведения.
Двойственный, диалогический характер повествовательной манеры создается в романе подчеркнутым отсутствием, отчужденностью автора. Тем
самым возникает двуплановость прочтения текста, который можно воспринимать и отстраненно, то есть диахронически, и непосредственно, минуя целый ряд авторских условностей, видеть в нем образец литературы древней, архаической, то есть, воспринимать текст как объект исторический. В этом провоцировании на диалог с литературной, философской традицией проявляется одно из существенных свойств романа интеллектуального, где способ, форма высказывания становится не менее важным элементом авторской художественной задачи, чем предмет высказывания.
Именно с творчества А. Франса под воздействием общей тенденции интеллектуализации в европейской литературе рубежа Х1Х-ХХ вв. во французской литературе начинает складываться интеллектуальный тип романа, основные черты которого (поэтизация интеллекта, повествование-рассуждение, повествование-воспоминание, философская концептуализация, орнаментальность стиля, «невовлеченность» автора, синтезирование в ткани романа иных жанровых форм, жанровая чувствительность, интеллектуализация метафоры, условное понимание истории и т.д.) впоследствии, в литературном процессе ХХ в., наиболее полно проявят себя в историческом романе элитарного, немассового сегмента литературы, обнаружатся в синтетической форме, стремящейся к всеединству функционирования слова в тексте (аспект интеллектуальный, философский, исторический и т.д.).
Следует обратить внимание и на то, как постепенно начинается усложнение и разветвление путей становления жанра исторического романа: от романа романтического типа, где воплощением концепции национального духа яв-
ЕК
ляется понятие колорита эпохи, которое в романе массового потока литературы практически нивелируется; затем в «натуралистическом» романе Г. Флобера «Саламбо» преобразуется в археологию сознания, находит сближение с романом интеллектуальным, свободным от связанности с доминирующим в исторической науке методом, с его акцентами на воссоздание интеллекта эпохи, культурно-исторического мировоззрения; и, наконец, вливается в форму синтетической жанровой природы интеллектуально-исторического романа в литературе ХХ в.
Ощущение преобладания в мире иррационального начала, усиление эсхатологических настроений, восприятие абсурдности бытия подготовили в парадигме литературы середины ХХ в. изменения в расстановке смысловых, этико-эстетических акцентов в понятии художественной реальности, истории, времени и способов их создания, моделирования в тексте произведения.
Попытка универсализировать, осмыслить события истории в ракурсе всеобщности, характеризуют одну из магистральных линий в литературе прошлого столетия - тенденцию к ремифологизации.
Стремление выйти за социально-исторические и пространственно-временные рамки ради выявления «общечеловеческого» содержания было одним из моментов перехода от реализма XIX в. к искусству XX в., а мифология в силу своей исконной символичности оказалась удобным языком описания вечных моделей личного и общественного поведения, неких сущностных законов социального и природного космоса [3].
Новая, переходная в культурно-историческом отношении эпоха, с одной стороны, была ознаменована тя-
готением к характерным в типологическом аспекте тенденциям переходных эстетических явлений, наиболее полно сформированным во французской литературе Нового времени в русле романтизма (духовный кризис, протест, борьба, преобладание мистического мировосприятия, интерес к частным проявлениям в жизни, внимание к отдельной личности, индивидуальности, пафос одиночества, уникальности, создание художественной концепции истории, национальной неповторимости, поворот к мифу и т.д.), с другой - привнесла и породила многообразие новых художественных форм и явлений, отразившихся в сложности, многомерности и витиеватости характера литературного процесса (правомерно даже говорить о параллельном сосуществовании множества литератур с различными системами жанровой иерархии и самостоятельной сферой функционирования, эстетических потоков, путей их сложных взаимовлияний и взаимопритяжений).
Смещение в литературе акцента в сторону индивидуального, субъективного, возникающее как реакция на объективную установку реалистической эстетики, преобладающей в культуре середины XIX в., отразилось и на поэтике жанра исторического романа.
Жан в своем исследовании романа выделяет два основных типа произведений на историческую тему: роман о событии, где первостепенным, сюже-тообразующим, организующим повествовательное начало, смысловым центром является объективно представленный момент истории (такой тип отличает, по мнению Жана, поэтику литературы XIX в.), и роман об отражении исторического события, его преломлении в индивидуальном сознании отдельного человека, ставшего
335
336
участником, очевидцем происходящего (повествовательный тип литературы ХХ столетия) [2, p. 111].
Пафос откровения, предельной доверительности, долгое время пребывающий вне рамок больших эпических жанров, становится определяющим в новой художественной парадигме словесного искусства, литературе «внутреннего опыта» ("expérience intérieure").
Восприятие истории нашло свое отражение в новом понимании историзма ("méthode historique") в литературе, поворот к которому целого ряда писателей (Юрсенар, Веркор, Арагон, Дрюон и др.) явился проявлением интеллектуальной чувствительности к проблеме Времени, к переживанию времени в категориях новых подходов к идеям истории и темпоральности.
Язык, тон, интонация оказываются в новой поэтике романа, в частности романа исторического, стиле- и структурообразующими категориями, в этом смысле правомерно говорить о том, что понятие «местного колорита» ("couleur locale") в историческом романе романтической школы трансформируется во французском литературном процессе 40-50-х гг. ХХ в. в понятие «колорита речи», интонации, голоса ("couleur du langage", "couleur du ton", "couleur de la voix"), который формирует своеобразие художественного мира исторического романа этого периода.
Внутреннее течение жизни становится доминирующим, подчиняющим себе внешнее действие.
Разрушение идеи незыблемости факта, эстетический скепсис, как следствие кризиса позитивистского метода, во многом предвосхищенного философскими принципами Ф. Ницше (разрушение идеи логоса, как единого, истинного смыслового центра, через разрушение
идеи центра и смещение акцента в сторону неисчерпаемости индивидуальной языковой интерпретации), имело повсеместный характер распространения в различных сферах и типах познания и отражения действительности.
Процесс генерализации частного, субъективного, выразился в романе через усиление внимания к «показателям» индивидуального (речи, письму, памяти и т.д.) в ракурсе типического, что и отразило особенный интерес романа к Истории в свете отдельных историй в западноевропейской литературе в середине ХХ столетия, а заострение проблемы национальной культурной доминанты в контексте интеллектуализации привело к возникновению нового типа воссоздания и моделирования исторической реальности в произведении.
Итак, можно сказать, что обострение внимания к историческому повествованию в литературном процессе возникает в переходные в историко-культурном и политическом отношении эпохи как попытка создать свою собственную, художественную историографию, универсализирующую опыт прошлого, помещающую опыт прошлого в философский контекст «вечных вопросов», что, в свою очередь, и определяет специфику традиции исторического жанра.
СПИСОК ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ
1. Аверинцев С. С. Историческая подвижность категории жанра: опыт периодизации // Историческая поэтика. Итоги и перспективы изучения. - М., 1986. -С. 104-116.
2. Jean G. Le roman. - P., 1971.
3. Энциклопедия «Мифы народов мира» // Литература и мифы [Электронный ресурс]. - URL: http://enc.mail.ru/article/1900041796 (дата обращения 13.12.2010). Щ
ЕК
