CC BY
39
DOI 10.24411/9999-001А-2018-10041 УДК 394
У.В. Светачева
Минусинский региональный краеведческий музей им. Н.М. Мартьянова (г. Минусинск) [email protected] Научный руководитель: А.Ю. Майничева
Традиции домостроения белорусских переселенцев Минусинского округа по материалам этнографической экспедиции Минусинского музея им. Н.М. Мартьянова 2017 года
Аннотация
Статья посвящена особенностям домостроения белорусских переселенцев, компактно проживающих на территории современного Идринского района Красноярского края. Материалом служат данные, полученные в ходе экспедиции Минусинского регионального краеведческого музея им. Н.М. Мартьянова 2017 г. Установлено, что деревни были образованы выходцами из Витебской и Могилевской губерний, также имелась доля украинского населения, а ряд населенных пунктов появился на месте старожильческих заимок. Среди белорусских переселенцев подтаежной области в районе р. Убей и Киндидюль получило распространение срубное, выстроенное из хвойных пород, без подклета, жилище с двускатной тесовой крышей. Традиционное наименование жилища — хата. Преобладали пятистенные и четырехстенные дома, во внутренней планировке — западнорусский тип внутренней планировки, но встречался и северно-среднерусский. Мифо-ритуальная сфера, связанная с жилищем, сохранилась слабо и представлена главным образом обрядами, связанными с новосельем.
Ключевые слова: традиционное жилище, домостроение, белорусы, переселенцы, Минусинский край
U.V. Svetacheva MinusinskMartyanov Museum (Minusinsk) [email protected] Scientific advisor is A.Y. Mainicheva
The Belarusian Housebuilding Traditions in Minusinsk District Researched by Ethnographic Expedition of Minusinsk Martyanov Museum in 2017
Abstract
The article deals with housebuilding peculiarities of Belarusian settlers, living in the territory of the modern Idrinsky district. The data presented in the article is based on the field studies made during the expedition which was organized by the Minusinsk Martyanov Museum in 2017. It was established that the villages were formed by settlers from the Vitebsk and Mogilev provinces, also it had a share of the Ukrainian population. Several settlements appeared on the site of old-timer small settlement. Belarusian settlers live in taiga place near Ubei, Kindidul rivers. A log house without a ground floor was built of coniferous species. Traditional name for the house was "hata". Five-walled and four-walled houses were predominated. Western Russian type of internal planning was predominated, also there was a North-Central Russian type. The mythological sphere connected with the house is little presented, only in housewarming rituals.
Key words: traditional house, housebuilding, Belarusian, settlers, Minusinsk territory
Традиционная культура белорусских переселенцев Сибири уже стала предметом специальных исследований, однако изучалась прежде всего территория Западной Сибири. Изучение переселенцев юга Приенисейского края ограничивается на сегодняшний день главным образом краеведческими публикациями в районных газетах. Исследование культуры белорусских переселенцев, компактно проживающих на севере Идринского района Красноярского края, стало целью экспедиции Минусинского
краеведческого музея им. Н.М. Мартьянова 2017 г. Были обследованы с. Романовка, д. Иннокентьевка, д. Королевка, а также собрана информация о ныне исчезнувших деревнях Николаевке, Новопокровке, Вознесенке. Собранный материал касался прежде всего праздничной обрядности и домостроения.
Роль жилища как важного этномаркера уже не раз описывалась в литературе. Жилище несет в себе особенности, присущие этносу или этнолокальной группе, а по трансформации жилища можно судить
об устойчивости и изменчивости традиционной культуры [Майничева, 2016, с. 52; Майничева, 2013, с. 257]. Особенно актуальны эти темы при изучении традиционной культуры переселенческого населения Сибири: как переселенцы адаптировались к местным условиям, в какой степени и какие сферы их культуры претерпели изменения, что имеет наибольшую сохранность и устойчивость. К настоящему времени существенно изменился образ жизни даже в сельской местности, вышла из обихода традиционная одежда, но объекты зодчества сохраняются, хотя зачастую претерпевают изменения: меняются дворовые постройки, крыша, довольно часто дома обшивают, а при замене окон иногда убирают наличники.
Методике изучения памятников зодчества уделено внимание в этнографической литературе, так автором при сборе информации использовались программы обследования жилища, разработанные А.Ю. Майничевой [Там же].
Стоит отметить, что источники изучения памятников зодчества белорусских переселенцев юга Приенисейского скудны. Практически не сохранились фотографии деревень. Архивные источники представлены главным образом материалами фонда № 54 «Минусинское управление земледелия и государственных имуществ» Архива города Минусинска, где отложились документы об образовании переселенческих участков и деревень. В них содержатся списки участников крестьянских сходов и особенности планировки деревень, включая сами планы. В ряде случаев информация ограничивается описанием расположения участка относительно других и данными об угодьях: удобных землях, сенокосах, лесе и т.д.
Одно из первых упоминаний о проживании белорусских переселенцев на территории Минусинского округа относится к середине XIX в. Авторы «Списка населенных пунктов по сведениям 1859 г.», основываясь на данных церковно-приходских списков, отмечали проживание белорусов в Минусинском, Красноярском и Енисейском округах [Список..., 1864, с. 26—27], предположительно приехавших после реформы П.Д. Киселева. Аналогичные процессы в данное время проходили в других регионах Западной Сибири [Мамсик и др., 2010].
Приток переселенцев усилился после отмены крепостного права и особенно в конце XIX — начале XX в. К этому времени относится возникновение деревень в районе р. Убей, Сидориха, Киндидюль (в настоящее время — территория Идринского района Красноярского края). На карте 1893 г. впервые появляются пункты Кызынджуль (буд. Николаевка) и Чухарево (буд. Романовка) [АМКМ, Инв. № 254]. Документы об образовании переселенческих участков Кызынджульский, Торгашинский (буд. Иннокентьев-ка), Чухаревский относятся к 1896—1897 гг., о возникновении переселенческого участка Четвертый (буд. Вознесенка) — к 1907 г. [АГМ. Ф. 54. Оп. 1. Д. 230. Л. 1—4; АГМ, Ф. 54. Оп. 1. Д. 232. Л. 1—6; АГМ. Ф. 54. Оп. 1. Д. 237. Л. 1].
Возникновение поселений Вопиловка (буд. Коро-левка) и Чухарева связывают с жителями с. Екатериновка, выходцами из Пермской губернии: первопоселенцами Вопиловыми и приехавшими в 1880-е гг.
Чухаревыми. Населенные пункты возникли как заимки, затем на их месте появились переселенческие участки [Ковалевский]. Местные жители связывают происхождение названия поселения Опиловка (Во-пиловка) с именем приехавшего «с России» первопоселенца Вопилова, при этом старожилы деревни не помнят проживавших в ней Вопиловых [ПМА, 2017], зато известны Вопиловы, проживавшие в Екатериновке [ПМА, 2016].
Похожая ситуация сложилась с первым названием д. Иннокентьевки — Торгашино. Фамилия Торга-шин — старожильческая, «Торгашино» называлась одна из первых деревень Красноярского уезда, появившаяся в XVIII в. [Энциклопедия..., с. 85—89]. В д. Иннокентьевке Торгашин считается первым поселенцем, белорусского происхождения, «витебским», проживавшим в землянке у истока ключа, откуда и пошла деревня. Второе название — Иннокентьев-ка — также связывают с его семьей: считается, что Иннокентием звали сына, первого ребенка, родившегося в деревне. Однако и в данном случае информанты не помнят проживавших в деревне Торгаши-ных [ПМА, 2017]. Возможно, что данный населенный пункт вырос на месте старожильческой заимки.
В Иннокентьевке, Романовке, Королевке, Вознесенке, Николаевке, Новопокровке проживали преимущественно переселенцы из Могилевской и Витебской губерний, а также «хохлы», выходцы из Черниговской губернии. Информанты отмечали различия в говорах между жителями деревень. Этнический состав был зафиксирован в названиях краев деревни: Витебцы (Витебка, Витебска), Могилевцы, Черниговцы, Зеленковская [Там же]. На юге При-енисейского края, как и в других регионах Сибири, носители различных культурных традиций занимали разные края деревни даже в случае компактного проживания [Белорусы., с. 35].
Местность, где расположились поселения, таежная и гористая. Рельеф местности отразился в названиях краев д. Иннокентьевки: Подъелань, Гора, Убейщина (по названию р. Убей), Заблудовка. Для пашен переселенцы расчищали леса, окружавшие деревни: «приехали, березняк был непролазный, корчевали, свекр рассказывал» [здесь и далее — ПМА, 2017].
Переселенцы не испытывали недостатка в лесе. Распространение получили рубленые дома, строительным материалом для которых служили лиственница, сосна, пихта: строили либо целиком из лиственницы, либо с лиственным подрубом (нижними венцами). Сруб размещался на земле, без подклета, дома строились низкие.
Крыши традиционно сооружали двускатные, из теса (по-амбарному). Тес делали из пихты, кедра («пихтарь», «кедрач»), пилили ручной пилой. В настоящее время значительная часть построек крыты четырехскатными крышами, которые получили распространение в советское время.
Дома, как правило, рубили сами. Использовали «помощи», «помочи»: «собирались родня, помогали», «самогонки выпили по стакану, по два». Иногда сруб покупали.
Жилую постройку обычно называли «хата». Также в употреблении были понятия «изба», «дом». Домом называли постройку с четырехскатной кры-
шей («крыто по-домски»), хата крылась двускатной крышей. Ориентирована жилая постройка была на восток, а окна — «к солнцу» и «к дороге».
Распространены были пятистенки и четырехстенные избы. Крестовые дома практически не встречались. Сени — обычно пристроенные — были, но не в каждом доме. Также в доме могли быть кладовка, подполье.
Стены в довоенный период были нештукатуренными, полы не красили, «жерствой шоркали, чтобы блестел», «песком терли». Бревна на стенах иногда оставляли круглые, замазывали щели между ними глиной, иногда стесывали, не штукатурили, пазы мазали глиной; некоторые информанты сообщают, что оштукатуренные стены были у более обеспеченных.
Внутри дома находилась глинобитная печь, месторасположение ее и ориентация устья указывалась информантам различные. Преобладало размещение печи слева или справа от входа при ориентации устья к двери, т.е. западнорусский тип. Реже информанты описывали северно-среднерусский тип с печью, расположенной справа от входа и устьем печи, ориентированным к противоположной от входа стене. Также интерьер жилища составляли лавки на ножках вдоль стен; посередине комнаты под иконами ставили стол. В настоящее время во многих домах глинобитные печи заменили кирпичные.
За жилой постройкой располагались огороды. Большая часть населения носила воду с речки, колодцев же в усадьбах было мало, «три колодца на деревню», как вспоминает информант из с. Романов-ка. Встречались и колодцы-журавли.
Как и в других деревнях, долгое время бытовали бани по-черному, с каменками, причем бани были не у всех.
Примет, поверий, связанных с жилищем, зафиксировано мало. Практически не сохранилось информации о строительной обрядности, примет при выборе места будущего дома. Информанты сообщают, что находили монетки в углах, под балкой (лагой), под матицей, однако сами такой традиции уже не придерживались. Отмечают особую роль матки: «матка в доме должна быть, специально оставил в своем доме».
В большей степени сохранились поверья, связанные с переходом в новый дом. На новоселье первой пускали кошку, в некоторых семьях — курицу. Кошка и курица у восточнославянских народов традиционно выступали животными - ритуальными двойниками человека, их первыми запускали при входе в новый дом [Байбурин, 1983, с. 104— 105].
Считалось, что при переходе в новый дом в старом нужно оставлять стол и икону, однако чаще всего это поверье не соблюдалось. Аналогичные представления бытовали в среде украинских и перм-ско-вятских переселенцев Минусинского края, что было зафиксировано в ходе экспедиций 2015—2016 гг. [ПМА, 2015; ПМА, 2016], и были распространены среди русского населения Сибири в целом [Майни-чева, 2002, с. 46].
Рассказы о домовом практически не встречаются: «вроде жена звала», «мать рассказывала про домового, сама не верю», «где-то приглашали домового, может, в церкви говорят».
Традиционная культура белорусских переселен-
цев Минусинского края исследована слабо. Материалы, полученные в ходе экспедиции 2017 г., позволяют описать домостроение лишь в общих чертах. Подводя итоги исследования, можно сделать следующие выводы: в месте компактного поселения белорусов в районе р. Убей и Киндидюдь проживали главным образом переселенцы из Витебской и Мо-гилевской губерний. Точного описания дворовых построек получено не было. Жилище — хату — строили из деревьев хвойных пород, без подклета, с двускатной крышей. Крестовые дома распространения не получили, преобладали пятистенки и четырехстенные избы. Во внутренней планировке преобладал традиционный для белорусов западнорусский тип, но встречался и северно-среднерусский. Мифо-ри-туальная сфера, связанная с жилищем, сохранилась слабо и представлена, главным образом, обрядами, связанными с новосельем, но и они соблюдались не все. Вера в домового практически не сохранилась. Обследование других белорусских поселений позволит раскрыть данную тему подробнее.
Список литературы
1. Байбурин А.К. Жилище в обрядах и представлениях восточных славян. — М.: Наука, 1983. — 191 с.
2. Белорусы в Сибири: сохранение и трансформация этнической культуры. — Новосибирск: Изд-во Ин-та археологии и этнографии СО РАН, 2011. — 424 с.
3. Ковалевский А. Таежная заимка братьев Вопило-вых и Чухарёвых // Екатериновка [Электронный ресурс]. — URL: https://ekaterinovka.jimdo.com/ (дата обращения: 28.09.2017).
4. Майничева А.Ю. Методика полевого этнографического исследования жилища русских в Сибири: проблемы выявления традиций и новаций // Баландин-ские чтения: сб. ст. науч. чт. памяти С.Н. Баландина.
— Новосибирск: Новосиб. гос. ун-т архитектуры, дизайна и искусств, 2016. — Т. XI. — С. 52—55.
5. Майничева А.Ю. Архитектурно-строительные традиции крестьянства северной части Верхнего При-обья: проблемы эволюции и контактов. — Новосибирск: Изд-во Ин-та археологии и этнографии СО РАН, 2002. — 144 с.
6. Майничева А.Ю. Методические основы этнографических исследований объектов деревянного зодчества // Баландинские чтения: сб. ст. VII науч. чт. памяти С.Н. Баландина. — Новосибирск: Новосиб. гос. архит.-худ. акад., 2013. — С. 257—263.
7. Мамсик Т.С., Майничева А.Ю., Шишкин В.Г. Белорусы // Историческая энциклопедия Сибири. — Т. 1.
— Новосибирск, 2010. — С. 186—189.
8. Список населенных пунктов по сведениям 1859 года. — LI. Енисейская губерния. — СПб: типография Карла Вульфа, 1864. — 118 с.
9. Энциклопедия Красноярского края. Юг. — Красноярск: Буква С, 2008. — 590 с.
Список источников
1. АГМ. Ф.54. Оп. 1. Д. 230.
2. АГМ. Ф.54. Оп. 1. Д. 232.
3. АГМ. Ф.54. Оп. 1. Д. 237.
4. АМКМ. Инв. № 254. Карта частей Минусинского и
Ачинского округов. Сост. И. Ковригин, 1893 г.
5. ПМА 2015. Этнографическая экспедиция 2015 г. Красноярский край, Минусинский район, с. Кавказское, д. Новотроицкое, д. Николо-Петровка, Ку-рагинский район, с. Алексеевка, д. Новопокровка, Краснотуранский район, д. Моисеевка, д. Новоива-новка. Данные об информантах находятся в материалах экспедиции.
6. ПМА 2016. Этнографическая экспедиция 2016 г.
Красноярский край, Идринский район, с. Никольское, Новотроицкое, Екатериновка, д. Мензот, Зезе-зино, Васильевка, Еленинск. Данные об информантах находятся в материалах экспедиции. 7. ПМА 2017: этнографическая экспедиция 2017 г. Красноярский край, Идринский район, с. Романовка, д. Королевка, Иннокентьевка. Данные об информантах находятся в материалах экспедиции.
