CC BY
365. TripathiD.P. Indo-Afghan relations. 1882-1907. - New Delhi: Kumar Bros., 1973.
6. Архив внешней политики Российской империи (АВПРИ). Ф.147. Среднеазиатский стол. Оп.485. Д.746.
7. Сведения, касающиеся стран, сопредельных с Туркестанским военным округом (СКССТВО). - Ташкент: Штаб Туркестанского военного округа, 1904. - Вып.59.
8. German Diplomatic Documents.1871-1914. - Vol. 3. - N.Y.-L.: Barnes & Noble, 1969.
9. МендельсонВ.И. Англо-русские противоречия в Афганистане в начале ХХ в. // Исторические записки. - Т.83. - М.: Наука», 1969. - С.244-258.
10. Остриков П.И. Британская агрессия в Афганистане в начале ХХ века // Ученые записки Курского государственного педагогического института. - Т.60. - Курск: Б. и., 1969. - С.144-161.
11. GopalS. British Policy in India. 1858-1907. - Cambridge: Cambridge University Press, 1965.
12. АВПРИ. Ф.147. Среднеазиатский стол. Оп. 486. Д.231.
13. Хрестоматия по истории международных отношений. Вып.2. Африка и Передняя Азия. - М.: Высшая школа, 1973.
14. The Parliamentary Debates (Authorized Edition), Fourth Series. Sixth Session of the Twenty - Seven Parliament of the Great Britain and Ireland. - L.: Wyman and Sons Limited, 1905. - Vol.147.
15. Из протоколов Комиссии по изучению Афганистана и Индии за 1905 год // Народы Азии и Африки. - 1989. - №3.
References and Sources
1. Singhal D.P. Indna and Afghanistan. 1876-1907. A Study in Diplomatic Relations. - Queensland: University of Queensland Press, 1963.
2. Bilgrami A. Afghanistan and British India. 1793-1907. A Study in Foreign Relations. - New Delhi: Sterling Publishers, 1972.
3. Adamec L.W. Afghanistan. 1900-1923. A Diplomatic History. - Los Angeles: University of California Press, 1965.
4. Dilks D. Curzon in India. - L.: Hart-Davis, 1970. - Vol. 2.
5. Tripathi D.P. Indo-Afghan relations. 1882-1907. - New Delhi: Kumar Bros., 1973.
6. Arhiv vneshnej politiki Rossijskoj imperii (AVPRI). F.147. Sredneaziatskij stol. Op.485. D.746.
7. Svedeniya, kasayushchiesya stran, sopredel'nyh s Turkestanskim voennym okrugom (SKSSTVO). - Tashkent: SHtab Turkestanskogo voennogo okruga, 1904. - Vyp.59.
8. German Diplomatic Documents.1871-1914. - Vol. 3. - N.Y.-L.: Barnes & Noble, 1969.
9. Mendel'son V.I. Anglo-russkie protivorechiya v Afganistane v nachale HKH v. // Istoricheskie zapiski. - T.83. - M.: Nauka», 1969. - S.244-258.
10. Ostrikov P.I. Britanskaya agressiya v Afganistane v nachale HKH veka // Uchenye zapiski Kurskogo gosudarstvennogo pedagogicheskogo instituta. - T.60. - Kursk: B. i., 1969. - S.144-161.
11. Gopal S. British Policy in India. 1858-1907. - Cambridge: Cambridge University Press, 1965.
12. AVPRI. F.147. Sredneaziatskij stol. Op. 486. D.231.
13. Hrestomatiya po istorii mezhdunarodnyh otnoshenij. Vyp.2. Afrika i Perednyaya Aziya. - M.: Vysshaya shkola, 1973.
14. The Parliamentary Debates (Authorized Edition), Fourth Series. Sixth Session of the Twenty - Seven Parliament of the Great Britain and Ireland. -L.: Wyman and Sons Limited, 1905. - Vol.147.
15. Iz protokolov Komissii po izucheniyu Afganistana i Indii za 1905 god // Narody Azii i Afriki. - 1989. - N°3.
СИМОНОВ КОНСТАНТИН ВИКТОРОВИЧ - кандидат исторических наук, доцент кафедры гуманитарных дисциплин, русского и иностранных языков Воронежского государственного института физической культуры (ksimonov76@mail.ru) SIMONOV, KONSTANTIN V. - Ph.D. in History, Associate Professor of the Department of Humanities, Russian and Foreign Languages, Voronezh State Institute of Physical Culture (ksimonov76@mail.ru).
УДК 94(47).08:339.175 DOI: 10.24412/2308-264X-2021-4-32-39
РОГАТКО С. А.
ТОРГОВЛЯ И ПЕРЕРАБОТКА НА МЯСНОМ РЫНКЕ САНКТ-ПЕТЕРБУРГА ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XIX - НАЧАЛЕ XX ВВ.
Ключевые слова: история торговли, мясной рынок, скотопромышленность, потребление мяса, городские бойни, мясные лавки, колбасные заведения, мясная биржа, военная комиссия, ценовая такса.
В статье осуществлен анализ эволюции мясного рынка и снабжения всеми видами убойного сырья Санкт-Петербурга во второй половине XIX - начале XX вв. Дан сравнительный анализ потребления мясных продуктов в Петербурге на фоне главнейших европейских городах. Выявлены главные аспекты развития отрасли и факторы, влиявшие на торговую и перерабатывающую деятельность всех скотопромышленных звеньев. Осуществлен анализ специфики регулирования городскими властями скотопригонного, убойного, торгового и перерабатывающего частного предпринимательства. Показаны общественные механизмы социального и санитарного контроля за качеством и количеством мясных товаров, предназначенных для городского населения. Вскрыты основные факторы, влиявшие на ценообразование и главные причины неуклонного роста цен на мясные товары в дореволюционном Петербурге, а также в военное время.
ROGATKO, S.A.
TRADE AND PROCESSING IN THE MEAT MARKET OF ST. PETERSBURG IN THE SECOND HALF OF THE XIX - BEGINNING XX CENTURIES
Key words: history of trade, meat market, livestock industry, meat consumption, urban slaughterhouses, butcher shops, sausage establishments, meat exchange, military commission, price rate.
The article analyzes the evolution of the meat market and the supply of all types of slaughter raw materials to St. Petersburg in the second half of the XIX - beginning XX centuries. A comparative analysis of the consumption of meat products in St. Petersburg against the background of the main European cities is given. The main aspects of the development of the industry and the factors that influenced the trade and processing activities of all cattle-industrial links are identified. The analysis of the specifics of regulation by the city authorities of livestock, slaughter, trade and processing private entrepreneurship is carried out. The public mechanisms of social and
sanitary control over the quality and quantity of meat products intended for the urban population are shown. The main factors that influenced the pricing and the main reasons for the steady rise in prices for meat products in pre-revolutionary Petersburg, as well as in wartime, are revealed.
Мясной рынок в Петербурге окончательно оформился в 70-80-е гг. Х1Х в. К этому времени по объемам поставок сырья столичный рынок мясной торговли и переработки занимал первое место в России. Что касается потребления мясных продуктов, то здесь данные были несколько иными. Так русский экономист и банкир Блиох И.С. отмечал, что с 1870 по 1874 гг. в Петербурге на одного жителя приходилось в среднем 4 пуд. 34 ф., тогда как в Москве - 5 п. 15 ф. [1, с. 13]. По данным французского статистика М. Блок и прусского экономиста Госсена Г.Г. мясной пищи на жителя в С. - Петербурге ежегодно приходилось 194 фунта, тогда как в Москве - 215 ф., а в Лондоне - 227 фунтов. Причем в целом по России на жителя приходилось в год всего 49 ф., что уступало таким странам, как Англия (96 ф.), Франция (61 ф.), Швейцария (56 ф.) [1, с. 13]. Среднее ежегодное потребление мяса в Петербурге в 1884 г. составляло 4 391 638 пудов, т.е. 5 пуд. 4 фунта на одного жителя. Для сравнения: в Париже - 3 пуд. 28 ф., Лондоне - 5 пуд. 20 ф., Берлине - 3 пуд. 7 ф., Вене - 4 пуд. 9 ф., Брюсселе - 4 пуд. 1 ф. [2, с. 43]. Очевидная разница в приведенных выше цифрах, на наш взгляд, говорит о субъективном анализе множества разрозненных и не адаптированных статистических данных в тот период, когда статистика, как наука, только лишь оформлялась.
Петербург, как и Москва, являясь во второй половине XIX в. крупным самостоятельным потребителем, одновременно представлял собой крупнейший российский торгово-перевалочный центр. Его отличие состояло именно в назначении и объемах внешней городской торговли. При этом основная роль Петербурга сводилась естественно к концентрации крупного рогатого скота со всех скотопромышленных регионов России. Объемы мяса, потребляемого Петербургом и вывозимого в другие районы, можно распределить по четырем основным группам: 1) крупный скот, пригоняемый «гоном» по скотопригонным трактам и завозимый по железным дорогам; 2) мясо битое, доставляемое в зимние месяцы в замороженном виде по железной дороге; 3) мелкий скот, доставляемый из окрестностей «гоном», на возах или по железной дороге; 4) дойные коровы, бракуемые на убой [1, с.13].
В свою очередь, крупный рогатый скот подразделялся на три вида. Во-первых, черкасский. Этим названием обозначался весь калмыцкий, киргизский и серый украинский скот. Минимальный его пригон происходил в феврале и марте, в период холодов и Великого поста, когда мясо заменялось по большей части рыбой. Максимум пригона приходился на сентябрь, т.е. к концу сезона самых дешевых подножных кормов. Основными районами, откуда доставлялся черкасский скот на петербургский рынок являлись Донская и Кубанская области, Воронежская, Екатеринославская, Харьковская, Полтавская, Херсонская, Ставропольская, Саратовская губернии, Уральская Акмолинская, Тургайская области. С 1876 года по 1885 год доставка черкасского скота возросла со 123 889 голов до 149 356 голов [3, с. 172(табл.)]. Ливонский скот, поступавший из прибалтийских губерний, появлялся на рынке с января - вначале мелкими партиями для пробы, а затем в больших объемах в апреле-мае, когда заканчивалось кормление его бардою на винокуренных заводах. Так называемый русский скот (из окрестных районов) зимою завозился очень мало, так как отсутствовали подножные корма. С весны его пригон постепенно возрастал до сентября и октября, когда после уборки хлебов и сена для него было достаточно простора для прогона по отавам (остаткам травы на пастбищах) и жнивьям. Также осень была временем уплаты податей, на покрытие которых и шли молодые бычки, а также яловый скот. Наибольший пригон телят приходился на время перед Пасхой, когда привоз на петербургский рынок доходил до 5-8 тысяч телят [3, с.89]. Усиленный пригон баранов из ближайших к Петербургу деревень происходил в июле, августе и сентябре, когда было удобно перегонять стада по подножным кормам. Свиней в основном завозили из Старорусского уезда Новгородской губернии, а поросят - из Выборской губернии, где чухонцы выращивали свиней только для продажи [2, с. 17].
Петербург, как и другие регионы, располагал всеми звеньями единого большого процесса мясной торговли, участие в котором принимали прасолы, комиссионеры, быкобойцы, мясники или хозяева лавок, причем все эти участники рынка так или иначе влияли друг на друга.
Прасолы или как их еще называли «гуртовщики», собиравшие скот по ярмаркам и базарам, откармливавшие его и доставлявшие к центрам убоя, практически поделили весь скотопромышленный рынок России на равнозначные регионы. Например, муромские просолы работали в Юго-Восточных местностях; в южных районах действовали козловские прасолы. Всего в 70-80-х годах на петербургском мясном рынке работало 415 прасолов, среди которых самыми крупными и знаменитыми являлись купцы Нехорошевы, Засухины и Суздальцев из Мурома; братья Ростовцевы - из Ельца; братья Меснянкины и Тутов - из Кубанской области; Щукин - из Донской области; братья Степунины - из Черниговской губернии; а также Сосновские, Климовы, Потапов, Брехов и другие [3, с.91]. Для коммерции прасолов, работавших в Петербурге, имелся один значительный недостаток: весьма удаленный от скотопромышленных районов и вообще крайний торговый рынок, к которому привоз скота был огромный. Соответственно, конкуренция также была велика, причем покупателей - быкобойцев здесь было гораздо меньше, чем прасолов. Поэтому движение скота назад становилось практически невозможным событием. Отсутствие под Петербургом значительных пастбищ и дороговизна содержания на городских сенных дворах вынуждали просолов задерживать скот в особых «депо» по уездам Московской губернии, откуда, по мере надобности петербургского рынка, они и производили отправку скота.
В этих обстоятельствах особое значение приобретали комиссионеры, главная забота которых состояла в заключении торговых сделок между прасолами и быкобойцами. Всего в С.Петербурге в то время существовало четыре комиссионерских фирмы: Н.Я. Алябьева, М.А. Панова, В.С. Миляева и В.Т. Щукина. (Щукин к тому же занимался и прасольством в крупных размерах - прим. авт.) [3, с. 94]. Все конторы размещались непосредственно на скотопригонном дворе. Как правило, русский скот всегда продавался из рук в руки без комиссионерского посредничества. Ливонский же скот продавался только комиссионерами. Но так как в большинстве случаев его партии принадлежали богатым остзейским (прибалтийским) помещикам, то хозяева скота старались доверять продажу своего товара особым комиссионерам-немцам, которые приезжали в С.-Петербург и оставались в столице на весь сезон продажи ливонского скота (апрель-май).
Настоящими хозяевами и властителями на петербургском скотопригонном дворе считались быкобойцы - крупные мясные торговцы, которые, закупив скот у прасолов, забивали его на городских бойнях и торговали затем продуктами убоя - мясом, салом, кожами и проч. Также они держали крупные подряды доставки мяса в казенные учреждения: воинские части, учебные заведения, больницы и т.д. Среди быкобойцев выделялись братья Смирновы, имевшие сенные дворы, поставки мяса по подрядам, оптовую и розничную продажу мяса, салотопенный завод, участие в альбуминном заводе и т.д. В 1885 г. на городских бойнях были «нарушены»: братьями Смирновыми - 53 385, Сорокиным - 26 280, Почкиным - 23 386, Шириным - 14 242, Гордеевым -10 259 и Баевым - 8 071 голов. Всего же на них пришлось 135 623 голов или 80,5 % от всей массы забитого скота. Остальные 19,5% убоя приходились на 8 средних и 10 мелких быкобойцев [3, с. 97]. Из этих цифр видно, что практически всего четыре быкобойца Петербурга определяли рыночную конъюнктуру, хотя сами получали незначительную прибыль (от 50 коп. до 1 руб. за голову). Иногда случались, что быкобоец разорялся и на его место приходил один из средних мясоторговцев. Основная же причина банкротств крылась в неумение многими вести торговлю на скотопригонном дворе в кредит, который давался прасолами на различные сроки. Такая практика была принята в мясной торговле довольно долгое время. Однако некоторые быкобойцы неумеренно «зарывались», т.е. попросту говоря зазнавались, что и приводило в дальнейшем к падению кредита и продаж скота за наличные. Особое место среди мясоторговцев занимали мясники или, правильнее сказать, хозяева мясных лавок, которые непосредственно торговали мясом в розницу. Для этой категории очень важными моментами в их деятельности были: так называемая таксировка (нормирование) цен на мясо вводимая периодически государством для защиты беднейших слоев населения и сортировка самого убойного мяса, без которой уже сами мясники никак не могли обойтись, ибо тогда бы им пришлось торговать себе в убыток. В 1885 году насчитывалось до 200 таких хозяев с 500 лавками [3, с. 97].
Кроме вышеперечисленных участников мясного рынка в Петербурге также работали второстепенные посредники мясной торговли: коровники, промышлявшие дойными коровами и имевшие в 50-х гг. Х1Х в. свои сенные дворы на Лиговке. Всего коровников, когда молочные
хозяйства сосредотачивались в городе, насчитывалось до 40 человек [3, с.98]. Затем их хозяйства переместились вдоль железных дорог, и число коровников сократилось. Продажей на убой дойных коров из дворов обывателей занимались так называемые «бегуны», благодаря которым чумные эпизоотии в Петербурге длились без конца, т.к. не один хлев не был гарантирован от приноса заболевания бегунами, которые никогда не меняли своей одежды. Далее в этом списке следовали маркитанты, которые промышляли заболевшим дойным скотом. Их постоялые дворы назывались «чумными трущобами». В особую группу подразделялись также коммерсанты, которые промышляли на бойнях свиньями. Их называли «свинятниками». Были еще «гусачники» (в середине 80-х гг. - всего 7 человек) и «кишечники», первые из которых торговали «гольем»: головой, ногами, гусаком (легким, сердцем, печенью, селезенкой и всем желудком), а вторые занимались производством кишечного товара не только для рынка Петербурга, но и за границу для немецких колбасников. Тысячи бочек с этим сырьем отправлялись Балтийским морем на Штеттин (Щецин - позднее польский порт - авт.), а оттуда в Берлин и Дрезден [2, с. 57-59].
Вся торговля крупным и мелким убойным скотом была сосредоточена на скотопригонном дворе. До 1825 г. крупный убойный скот продавался на так называемой «площадке пригоняемого для продажи скота», которая представляла из себя огромную четырехугольную грязную площадь, окруженную невысоким дощатым забором [3, с.80]. Затем по просьбам купечества и ходатайствам министра внутренних дел князя В.П. Кочубея, военного генерал-губернатора графа М.А. Милорадовича и гражданского губернатора тайного советника Щербинина в 1824 г. на том же месте, т.е. по Царскосельскому проспекту (затем Забалканскому) было выстроено каменное здание, которое вмещало в себя до 5000 быков, размещенных в оборудованных пряслах. Убой крупного скота в этот период происходил в деревянной городской скотобойне, выстроенной в 1825 г. на Гутуевском острове, а мелкий скот резали на мясных рынках: Никольском, на так называемых мясных рядах, расположенных по Разъезжей улице, а также в других местах. В 60-е гг. все частные бойни Петербурга перешли в ведение городской управы. Их сдавали в аренду всем желающим быкобойцам с платою за убой по 30 коп. с головы черкасского и по 10 коп. с головы русского скота [4, с.93]. Управа, ссылаясь на разрешение городским думам 1857 г. об издании обязательных постановлений об устройстве и порядке содержания боен в санитарном отношении и пользовании ими, приняла на себя расходы по управлению бойнями, снабжению их водой и уборке нечистот. Впрочем, Сенат в 1885 г. разъяснил, что устройство общественных скотобоен не может быть лишь прерогативой городского управления, и наряду с ними могут существовать частные бойни [5].
Естественно, что такое положение, существовавшее в Петербурге более пятидесяти лет, уже к началу 70-х гг. XIX века, когда поставки скота по сравнению с дореформенным временем ощутимо возросли, не могло устраивать как всех участников мясного рынка города, так и городскую власть. Постоянное увеличение цен на мясо и монополизация быкобойцев, арендовавших бойни, побудили Общую Думу в 1869 г. образовать особую комиссию для изучения вопроса о снабжении столицы мясом [6, с.3]. В 1871 г., в результате требования губернатора, старые Гутуевские скотобойни были приняты в ведение города и для заведывания ими были выработаны специальные правила, согласно которым для устранения монополии быкобойцев вводились артели городских бойцов [6, с.3]. В реальности их насчитывалось до 150 человек («удалых бойцов»). Членам артели предоставлялось служебное жилье и общее питание. У артели имелся староста, который осуществлял контроль за рабочими.
Однако с организацией артели у властей случались немалые трудности, что привело к ее упразднению. 29 ноября 1874 г. своим принятым положением Городская Дума признала, «что скотобойни не должно отдавать на распоряжение частной предприимчивости, а следует оставить в полном заведовании городского управления» [7, с. 1]. Специально созданной комиссии под председательством гласного Думы барона Н.П. Фредрикса было поручено разработать подробное и обоснованное предложение по постройке новых городских скотобоен. В результате обсуждения различных проектов и создания еще одной рабочей комиссии под председательством М.А. Ратькова-Рожнова, строительство боен началось 2 мая 1880 г. и закончилось к 1882 г. [6, с. 7; 8, с.5]. Все новые подразделения общественных городских скотобоен располагались в нескольких строениях рядом со скотопригонным двором по Забалканскому проспекту.
Главный принцип, по которому строились бойни, был таков: животные, предназначенные на убой, не должны были видеть других убитых животных. Это принцип соблюдался строго. Всего
на бойне в день могло быть нарушено до 1000 голов крупного скота, 400 телят, 200 свиней и 60 баранов [6, с.6]. На бойне, кроме цехов по убою крупного и мелкого скота, гидротехнических сооружений и лаборатории, были построены альбуминный и кишечный заводы. Все помещения были оборудованы сильной механической вентиляцией и значительным запасом воды, а также освещены газом. Были также оборудованы казармы для бойцов и дворников, машинное здание, хлева для крупного и мелкого скота и специальный отвод для нечистот. Таким образом, к середине 1880-х гг. на Забалканском проспекте в Петербурге на площади в 29 580,2 кв. сажен действовал большой мясоперерабатывающий комплекс, который по трем временам не уступал лучшим зарубежным образцам [6, с. 7].
Купленные мясниками туши скота доставлялись в лавки на специальных телегах, снаружи выкрашенных в яркий красный цвет, а внутри обитых цинковыми листами. Парное мясо во время пути покрывалось холщовыми брезентами. Кроме парного мяса в Петербург доставляли так называемое «удешевленное мясо», которое привозилось из Козлова Тамбовской губернии в вагонах-ледниках [2, с. 46].
Особое место занимала торговля продуктами переработки. В 50-е годы Х1Х в. в Петербурге почти все колбасные заведения были немецкими. Впрочем, и в 80-е гг. XIX в. лучшие колбасные лавки также принадлежали немецким мастерам. Однако начиная с 60-х гг. русские подмастерья, переняв опыт и разными путями приобретая капитал, открывали свои собственные заведения. Особой популярностью у жителей города пользовались русские колбасники из Углича Ярославской губернии, которые производили в Петербурге угличскую колбасу посредствам долгого копчения. В основном же русские колбасники, в отличие от немецких, делали дешевую вареную колбасу. В 1866 г. из 74 колбасных заведений Петербурга 2/3 принадлежали колбасникам угличанам и только 1/3 приходилась на немецких мастеров и уроженцев из других губерний. [4, с. 103] Такие колбасные мастерские размещались по окраинам города. В каждой мастерской работало до 10-15 рабочих, которые изготавливали ежедневно до 20 пудов вареной колбасы. Многие мясоторговцы считали выгодным рядом с мясными лавками содержать также собственные колбасные заведения. В отчете Городской управы за 1881 г. отмечалось, что здесь розничные цены на I сорт мяса (говядины) составляли: 17-23 коп.; II сорт - 14-20 коп.; III сорт - 10-18 коп. [2, с. 46]. Специалисты отмечали, что за эти цены купить мясо уже в лавках было практически невозможно. На самом же деле цены там были несколько выше, что отражало реальный характер розничной торговли при разделке туши и сортировке мяса.
Кроме северных губерний, более 30 % всей массы вывозимого из Петербурга скота поступало в Кронштадт - для питания флотских экипажей множества иностранных, русских коммерческих и военных судов, а также в такие населенные пункты - Царское Село, Красное Село, Павловск, Гатчину, Петергоф, Ориенбаум, иногда в Сестрорецк [3, с. 104].
Начиная с середины 80-х гг., на Сенном рынке и Щукином дворе можно было встретить различное мороженое мясо - от мороженных зайцев, диких гусей до говядины и баранины. Лесная дичь привозилась в столицу из Архангельской, Олонецкой, Вологодской, Пермской и Вятской губерний [2, с. 61]. Разная живность (куры, гуси, утки, индейки) доставлялись из Подмосковья (особенно из Епифановского уезда) и Воронежской губернии [2, с. 87] Летом только на Щукином дворе работали около 100-150 «щипачей», зарабатывавших в день по 1-2 руб. на ощипывании домашней птицы и ее убое [2, с. 88].
Стоит заметить, что к концу ХГХ в. проблема с развитием общественных городских рынков приобретала все более не только чисто экономический и продовольственный характер, но и социальный. В 1890 г. при Городской Управе Петербурга была сформирована Комиссия во главе с членом Управы Бузовым А.Н., которая должна была решать вопросы соединения управления городскими Сенным и скротопригонными дворами, а также бойнею, конебойнею, птицебойнею, микроскопической станцией, патологическим музеем, утилизационным заводом и конною площадкой под общим названием «С-Петербургские городские бойни» [9, с. 3]. На 62 заседаниях Комиссии с 1898 по 1902 гг. рассматривались вопросы главным образом управленческого характера. Основной задачей Комиссии было создание модели управления и текущий надзор за городскими бойнями, со всеми их отделами, воспринимавшимися не столько как «промышленные учреждения, цель которых - получение лишь значительных доходов, а как на учреждения санитарные, содержимые в полном порядке и чистоте, устроенные со всеми новейшими
приспособлениями» [9, с. 11]. По сути дела, Комиссия должна была объединить в одних руках социальную и экономическую составляющую в мясном деле столицы - от приема, убоя скота, его санитарного контроля и опытного испытания до обеспечения населения доброкачественными мясными продуктами.
Однако сам по себе проект объединения всех производственных отделов, построенных в 1888-1892 гг. и связанных с торговлей и переработкой мясного сырья, еще не мог решить накопившиеся за десятилетия проблемы мясного городского рынка. В начале XX в. на мясном рынке столицы сложилась такая ситуация, когда населения не могло далее терпеть постоянное повышение цен на мясо, а власти города не находили действенных и адекватных мер, чтобы стабилизировать рынок. Простое введение таксы на мясные товары всячески подвергалось критике со стороны практически всех заинтересованных лиц мясной торговли.
Так Комитет С.-Петербургской Мясной биржи обосновывал свое отрицательное отношение к нормированию цен на мясо тем, что любая такса вредна для здоровой конкуренции между основными группами рынка - прасолами и мясоторговцами, и могла бы в конечном счете отрицательно сказаться как на интересах сельских хозяев, так и на городском населении [10, с. 18]. Российское Общество Ветеринарных Врачей, рассмотрев на своем заседании 10 сентября 1905 г. вопрос о «Таксе на мясо в г. С.- Петербурге», также высказалась о такой практике отрицательно, так как мясо, поступавшее в мясные лавки, по своему качеству было весьма различным (по породе, по ценности и достоинствам; например, парное местное или ливонского скота и мясо мороженое из Сибири). Следовательно, вводить таксировку на смешанное, в конечном итоге, мясо в розничных лавках не представлялось никакой возможности [10, с. 19]. Такое же заключение предоставил в Городскую Думу и смотритель скотопригонного двора ветеринарный врач П.И. Нилов, добавлявший, что такса должна быть не в виде одной цены на один сорт, а иметь некий диапазон цены «от» и «до», что само по себе было бы весьма трудно осуществить в реальности [10, с.19]. Старший ветеринарный врач петербургских городских скотобоен М.А. Игнатьев - также противник введения таксы разъяснял, что для урегулирования торговли скотом хорошо было бы вначале на скотопригонном дворе ввести сортировку гуртов убойного скота, как это делалось тогда, например, в Бреславле (Пруссия), или в Вене, Берлине и других местах Европы [10, с.16]. Впрочем, такая мера вряд ли бы осуществилась на практике по причинам незаинтересованности в этом как прасолов, так и мясоторговцев. В итоге, власти в лице градоначальника города генерал-майора В.А. Дедюлина так и не смогли ввести таксу на рыночные мясные товары.
Однако заинтересованные в решении вопроса об упорядочении цен на мясо, Дедюлин, а затем в 1906 г. и другой градоначальник - генерал-майор В.Ф. Фон-дер-Лауниц не раз просили Городского Голову о скорейшем создании особого городского комиссионерства по покупке и продаже убойного скота, а также об устройстве нескольких городских мясных лавок для розничной торговли мясом по государственным ценам [10, с. 20]. Созданная в недрах Городской Управы Городская продовольственная комиссия на протяжении нескольких лет (1901 - 1908 гг.), несмотря на неоднократные предложения Городского Головы «об ускорении» этого вопроса, по-прежнему продолжала «все еще разрабатывать» его, не вынося даже на рассмотрение Городской Думы. Скорее всего бюрократическое затягивание этого вопроса было на руку некоторым городским чиновникам. И лишь после того, как в 1908 г. цены на мясо поднялись на рекордную высоту, начиная с конца XIX в. (26-27 коп. за 1 фунт), властям ничего не оставалось, как ввести обязательные для всех мясных лавок таксы по сортам мяса, правда с оговоркой: «в зависимости от оптовых цен на убойный скот» [10, с. 20-22]. Согласно этим нормам, 1 сорт «черкасской» говядины должен был стоить теперь не выше 22 коп. за фунт, 2 сорт - не выше 20 коп. и 3 сорт - не выше 16 коп. [10, с. 22]. При этом градоначальник генерал-майор Д.В. Драчевский в строгой форме требовал, чтобы во всех лавках на видных местах выставлялись эти таксы, что, впрочем, не всегда и не везде выполнялось [10, с. 22].
Чтобы хоть как-то решить главный вопрос для мясного рынка города - государственное снабжение населения мясом, власти старались придумывать все новые и новые формы. Так заведующий городским статистическим отделением Городской Управы Степанов внес предложение об устройстве передвижных розничных мясных лавок с главным складом на городской бойне, что, к сожалению, так и осталось на бумаге [10, с. 23-24]. Учитывая низкое санитарное состояние в городе, вносились также предложения об изменениях условий перевозки
мяса по городу. Так, предлагалось заменить открытые телеги на закрытые с приспособлением легких верхов-покрышек. Но и эти меры не находили практического воплощения, что лишний раз доказывало существование в столице слишком мощного лобби так называемых «банкиров мясного дела», с которым властям города справится было очень и очень непросто [10, с. 28].
Общие причины дороговизны мяса и невозможности повлиять на это со стороны государства специалисты видели тогда в аграрных переменах, влиявших на местах на производство скота (земельные переделы 1906-1911 гг.), что, впрочем, называлось «временным» явлением и вполне преодолимым. Но все это не помешало тогда значительному сокращению привоза скота на петербургский рынок: в 1908 г в город поступило 11. 184 732 пуд., в 1909 г. - уже 11 084 779 пуд., а в 1910 г. - всего 10 854 615 пуд. [11, с. 45]. Однако среди основных причин по-прежнему главной оставались ненормальные условия торговли скотом на городском скотопригонном дворе, которые и рождали те непомерные накладные расходы со стороны скотопромышленников, которые вызывали неуклонный рост розничных цен. Достаточно сказать, что за трехлетие с 1910 по 1912 гг. цены на мясо трех сортов в среднем по городу стали выше на 37,2 - 42,1 % по сравнению с 1900-1902 гг. [11, с.61].
В таком состоянии мясной рынок Петрограда вошел в период Первой мировой войны. Для установления правильных расценок на скот на скотопромышленной и мясной бирже и надзора за распределением продаваемых мясных туш, при мясной торговле на площадке была образована особая военная комиссия. Чтобы избежать мясного кризиса в столице, Управление Главного Начальника Военного Округа ввело таксу до 9 р.50 коп. за пуд (на 50 коп. выше, чем в Москве) на закупаемый скот из Оренбургской губернии [12, с. 4]. Однако несмотря на закупки 8900 голов крупного скота в юго-западном крае, откормленного бардой на сахарных заводах, а также из Сибири и мороженного мяса (баранины) из Астрахани, дефицит сырья ощущался все острее и острее [12, с. 5]. Чтобы снабдить городские учреждения, лазареты, а также городские мясные лавки, приходилось прибегать к закупкам битого мяса через военную комиссию. Даже снижение городскими лавками цен на мясо ниже таксы (по 27 коп. за фунт 1 сорта) не вызвало общего снижения розничных цен [12, с. 6]. Скотопромышленники и торговцы-оптовики по-прежнему старались удерживать свои цены.
Таким образом мясной рынок Петербурга, оформившись в 70-80-е гг. XIX в. в крупный торгово-промышленный центр по продажам и переработке мяса, наряду с московским рынком, стал одним из основных в Российской империи. Концентрируя поставки крупного рогатого скота «гоном» из отдаленных южных и черноземных губерний, а также поставки битого, замороженного мяса по железной дороге и мелкого скота из близлежащих районов, рынок ежегодно формировал сырьевую базу для всесторонней переработки: начиная от разделки туш на бойнях до производства колбасных заведений. В этих условиях достаточно неоднозначно формировались и взаимодействовали между собою все звенья торговых и перерабатывающих операций: прасолы, комиссионеры, быкобойцы, а также лавочники - мясники, которые главным образом были заинтересованы в получении максимальной прибыли. При этом многие социальные и санитарные вопросы отходили на задний план. Поэтому основной проблемой в развитии качественного мясного сырья всех сортов являлось создание общегородской бойни со всеми производственными отделами. Решение этой проблемы должно было помочь разобраться с ценообразованием и решить проблему снабжения города доступными мясными товарами. Эти проблемы заставили власти города, на основе решений Общей городской думы, создать Комиссию при городской Управе по объединению и управлению городскими торговыми и производственными объектами от скотопригонной площадки до утилизационного завода. В обязанности городской Управы также входил контроль за действиями частных предпринимателей быкобойцев, мясных лавочников, а также санитарный контроль с помощью лабораторного обеспечения всех производственных отделений городской бойни.
В целом, нужно сделать вывод, что сформировавшийся баланс интересов между частными скотопромышленниками, мясоторговцами и переработчиками, с одной стороны, и городской властью - с другой, помогали находить те решения, которые не позволили, что называется, «провалиться» мясному рынку. Впрочем, стоит заметить, что вопрос ценообразования вплоть до Первой мировой войны и революционных потрясений так и не был решен. Не помогла здесь и попытка ведения ценовой таксы на мясо. Ценовой рост мясных товаров, по сути, так и не был
остановлен. Если учитывать ежегодный прирост населения на 50 тыс. человек и ежегодное постепенное сокращение поставок мясного сырья в среднем на 33%, то становится понятно, почему проблема снабжения дореволюционного Петербурга доступным и качественным мясом так и не была решена, несмотря даже на чрезвычайные усилия властей с помощью военной комиссии в военный период.
Литература и источники
1. ИсеевГ.Ф. О питании столиц и больших городов. - СПб.,1881.
2. БахтиаровА.А. Брюхо Петербурга. (Общественно-физиологические очерки). СПб.: Изд. Ф. Павленкова, 1888.
3. КравцовГ.Л. Убойный скот в С.-Петербурге в 1876-1885 гг. - СПб.,1886.
4. БочаговА.Д. Наша торговля и промышленность в старину и ныне. - Вып.1. - СПб., 1891.
5. Свод Законов Российской империи. (СЗРИ) T.II. Изд. - СПб., 1892. Городовое положение. Гл.Ш. Ст.108. С.25-26
6. Описание новых городских скотобоен и отчет исполнительной комиссии по постройке оных. - СПб., 1882.
7. Об устройстве новых городских скотобоен: Доклад Особой комиссии. СПб.: тип. Г. Шредера, 1877.
8. Енш А.К. Скотобойни. - СПб., 1911.
9. Доклад комиссии о соединении управления городскими: сенным и скротопригонным дворами, бойнею крупного и мелкого скота, конебойнею, птицебойнею, микроскопической станцией, патологическим музеем, утилизационным заводом и конною площадкой под общим наименованием «С-Петербургския городские бойни» и о переустройстве этих боен. - СПб., 1903.
10. Мясной вопрос в г. С.-Петербурге за последние годы (1900-1908 гг.). - СПб., 1908.
11. Петербург и его жизнь. - СПб., 1914.
12. О продовольственных мероприятиях Петроградского Городского Общественного Управления. (Доклад Члена Петроградской Городской Управы К.Г. Голубкова Экономическому съезду в Москве 11-13 июня 1915 г.) - Пг., 1915.
References and Sources
1. Iseev G.F. O pitanii stolic i bol'shih gorodov. - SPb.,1881.
2. Bahtiarov A.A. Bryuho Peterburga. (Obshchestvenno-fiziologicheskie ocherki). SPb.: Izd. F. Pavlenkova, 1888.
3. Kravcov G.L. Ubojnyj skot v S.-Peterburge v 1876-1885 gg. - SPb.,1886.
4. Bochagov A.D. Nasha torgovlya i promyshlennost' v starinu i nyne. - Vyp.1. - SPb., 1891.
5. Svod Zakonov Rossijskoj imperii. (SZRI) T.II. Izd. - SPb., 1892. Gorodovoe polozhenie. Gl.III. St.108. S.25-26
6. Opisanie novyh gorodskih skotoboen i otchet ispolnitel'noj komissii po postrojke onyh. - SPb., 1882.
7. Ob ustrojstve novyh gorodskih skotoboen: Doklad Osoboj komissii. SPb.: tip. G. SHredera, 1877.
8. Ensh A.K. Skotobojni. - SPb., 1911.
9. Doklad komissii o soedinenii upravleniya gorodskimi: cennym i skrotoprigonnym dvorami, bojneyu krupnogo i melkogo skota, konebojneyu, pticebojneyu, mikroskopicheskoj stanciej, patologicheskim muzeem, utilizacionnym zavodom i konnoyu ploshchadkoj pod obshchim naimenovaniem «S-Peterburgskiya gorodskie bojni» i o pereustrojstve etih boen. - SPb., 1903.
10. Myasnoj vopros v g. S.-Peterburge za poslednie gody (1900-1908 gg.). - SPb., 1908.
11. Peterburg i ego zhizn'. - SPb., 1914.
12. O prodovol'stvennyh meropriyatiyah Petrogradskogo Gorodskogo Obshchestvennogo Upravleniya. (Doklad CHlena Petrogradskoj Gorodskoj Upravy K.G. Golubkova Ekonomicheskomu s"ezdu v Moskve 11-13 iyunya 1915 g.) - Pg., 1915.
РОГАТКО СЕРГЕЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ - кандидат исторических наук, член Российского комитета по истории и философии науки и техники РАН,
ROGATKO, SERGEY A. - Ph.D. in History, Member of the Russian Committee on the History and Philosophy of Science and Technology of the Russian Academy of Sciences.
УДК 94(479.2) «18/19»:656 DOI: 10.24412/2308-264X-2021-4-39-44
ГУСЕЙНОВА А.А., ИСМАИЛОВА А.М. ТРАНСПОРТНАЯ СИСТЕМА АПШЕРОНСКОГО НЕФТЕПРОМЫШЛЕННОГО РАЙОНА В УСЛОВИЯХ СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ТРАНСФОРМАЦИИ ЗАКАВКАЗСКОГО КРАЯ В ПОСЛЕДНЕЙ ЧЕТВЕРТИ XIX - НАЧАЛЕ XX ВВ.
Ключевые слова: Апшеронский полуостров, Прикаспийский регион, Закавказский край, Каспийское море, Северный Азербайджан, товарищество «бр. Нобель», нефтепродукты, торгово-транспортный флот, железная дорога.
В статье анализируется процесс развития бакинской нефтяной промышленности, расположенной на Апшеронском полуострове, оказавший существенное влияние на развитие морского и железнодорожного транспорта Закавказского края в последней четверти XIX - начале XX вв. Показано, что развитие Бакинского нефтепромышленного района оказало огромное влияние не только на судоходство на Каспийском море, но и на развитие железных дорог, выразившиеся как в количественном росте грузоперевозок, так и в их составе. В то же время возможность быстрой и дешевой транспортировки нефтепродуктов в центральные районы России и в дальнее зарубежье, в свою очередь, стимулировала бурное развитие нефтяной промышленности на Апшероне. В связи с развитием нефтяной промышленности, Баку превратился в центр крупного морского и железнодорожного транспорта.
GUSEYNOVA, A.A., ISMAILOVA, A.M. THE TRANSPORT SYSTEM OF THE ABSHERON OIL INDUSTRY DISTRICT IN THE CONDITIONS OF SOCIO-ECONOMIC TRANSFORMATION OF THE TRANSCAUCASIAN TERRITORY IN THE LAST QUARTER OF THE XIX - EARLY XX CENTURIES
