CC BY
111
2013
ВЕСТНИК САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКОГО УНИВЕРСИТЕТА
Сер. 12
Вып. 2
КЛИНИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ
УДК 159.92
В. А. Абабков, О. Н. Боголюбова, С. В. Веревочкин,
Т. С. Войт, Ф. С. Маневский, М. А. Никитенко,
Е. А. Потемкина, В. К. Сафонов, Г. Е. Ураева, А. В. Шаболтас
ТИПЫ РЕАГИРОВАНИЯ НА ПОВСЕДНЕВНЫЕ МИКРОСТРЕССОРЫ
Повседневная жизнь человека включает множество незначительных стрессовых событий, которые в одних случаях оказывают негативное влияние на эмоциональном, когнитивном и поведенческом уровне, в других — такого влияния не оказывают. Это зависит от многих факторов, связанных с физиологическим состоянием организма, личностными особенностями, характером социальной поддержки или её отсутствием. Более редко происходящие макрострессоры или критические жизненные события также могут быть разделены на микрострессоры для более точного определения их роли, влияния, а также для их более эффективной и менее длительной психологической коррекции [1].
Абабков Валентин Анатольевич — д-р мед. наук, профессор, Санкт-Петербургский государственный университет; e-mail: ababkov@nm.ru
Боголюбова Ольга Николаевна — канд. психол. наук, доцент, Санкт-Петербургский государственный университет; e-mail: bogoliubova@yahoo.com
Веревочкин Сергей Владимирович — руководитель лаборатории ЧНИУ биомедицинский центр; e-mail: sverev@biomed.spb.ru
Войт Татьяна Сергеевна — ст. преподаватель, Санкт-Петербургский государственный университет; e-mail: voytatyana@mail.ru
Маневский Федор Сергеевич — ст. преподаватель, Санкт-Петербургский государственный университет; e-mail: totleben@mail.ru
Никитенко Марианна Александровна — аспирант, Санкт-Петербургский государственный университет; e-mail: stress_research@googlegroups.com
Потемкина Екатерина Александровна — ассистент, Санкт-Петербургский государственный университет; e-mail: katerina_chizova@mail.ru
Сафонов Владимир Константинович — канд. психол. наук, доцент, Санкт-Петербургский государственный университет; e-mail: sportpsix@gmail.com
Ураева Галина Евгеньевна — аспирант, Санкт-Петербургский государственный университет; e-mail: galina.uraeva@gmail.com
Шаболтас Алла Вадимовна — канд. психол. наук, доцент, Санкт-Петербургский государственный университет; e-mail: alla.shaboltas@gmail.com
© В. А. Абабков, О. Н. Боголюбова, С. В. Веревочкин, Т. С. Войт, Ф. С. Маневский, М. А. Никитенко, Е. А. Потемкина, В. К. Сафонов, Г. Е. Ураева, А. В. Шаболтас, 2013
Исследование проводилось в рамках научного проекта «Эндокринные и психологические детерминанты поведения человека в стрессе» (ГРНТИ 15.21.25,15.21.35,15.21.6 1,15.21.59,34.39.00. Регистрационный № НИР 8.37.112.2011) и является его фрагментом. Теоретической основой проекта является рассмотрение стресса как трансактного процесса [2] в связи с тем, что данная теория является научно и эмпирически обоснованной. Стрессорами служили экспериментальные ситуации, связанные с: 1) публичным выступлением — модель «общественного» стресса (созданная на основе Trier Social Stress Test в модификации C. T. Halpern и др. [3]; 2) половым поведением — модель «индивидуального» стресса (разработанная на основе Dating interview C. T. Halpern и др.), которые могут быть отнесены к повседневным стрессорам (в отличие от критических жизненных событий и хронических стрессоров).
Цель исследования заключалась в изучении индивидуального психологического и эндокринного реагирования человека на стрессогенные ситуации, рассматриваемые как динамические процессы. Определялись специфика и закономерности возникновения гормональных и психологических (копинговых, эмоциональных) реакций в зависимости от индивидуальных особенностей человека и характеристик стрессогенных ситуаций, а также в связи с количеством кофеина в употребляемых исследуемыми ко-феин-содержащих продуктах и напитках.
Общее число испытуемых составило 99 человек, жителей Санкт-Петербурга. В группу испытуемых вошли лица обоего пола в возрасте от 19 до 34 лет, практически здоровые, с разным семейным статусом (табл. 1).
Из исследования исключены 37 человек: 12 человек, чьи данные по кортизолу отсутствовали; 3 человека, чьи данные по кофеину отсутствовали; 8 человек, у которых первые пробы кортизола превышали 6,00 нг/мл; 6 человек, чьи данные по потреблению кофеина превышали норму (разовая — до 300 мг, суточная — до 1000 мг); 4 человека, употреблявших гормональные препараты, что могло влиять на уровень кортизола; 2 человека, принимавших лекарства, влияющие на психическую деятельность; 2 человека, чьи данные по употреблению гормональных препаратов и лекарств, влияющих на психическую деятельность, отсутствуют. Окончательную выборку составили 62 испытуемых: 30 женщин и 32 мужчины в возрасте от 19 до 34 лет, средний возраст женщин — 23,63 года, мужчин — 24,19 года.
Таблица 1. Семейное положение респондентов
Пол Одинок(а) Женат/ Замужем Проживают с партнером в гражданском браке Встречаются, но вместе не живут Разведен(а)
Мужчины 53,13% 3,13% 21,88% 21,88% 0%
Женщины 56,67% 10% 10% 20% 3,33%
Каждый испытуемый участвовал в проекте дважды, с интервалом между экспериментальными днями не более недели. Оба обследования проводились во второй половине дня, чтобы избежать влияния суточного колебания уровня кортизола.
Методы исследования, включенные в данную статью.
1. Анализ слюны на содержание кортизола по следующей схеме: а) сбор материала между 14 и 20 часами вечера (в течение часа перед забором слюны нельзя есть, курить, пить что-либо, кроме воды); б) 1-я проба — до начала теста; в) 2-я проба — сразу после экспериментального стресса; г) 3-я проба — через 20 минут после него. Кортизол традиционно считается маркером стресса.
2. Шкалы самооценки эмоционального состояния и копинга, созданные на основе анкеты для наблюдения за стрессом [1].
3. Определение дозировки кофеина (как вероятного фактора влияния на стресс) в кофеин-содержащих продуктах и напитках, употребляемых испытуемыми. Определение его количества высчитывалось по специальным таблицам, показывающим усредненные значения в кофеин-содержащих продуктах и напитках [4]. Кофеин относится к психомоторным стимуляторам, производным пурина. Стимулирующее действие приводит к повышению умственной и физической работоспособности, уменьшению усталости и сонливости. Действие кофеина в значительной степени зависит от типа высшей нервной деятельности. Высшие дозы для взрослых: разовая — 0,3 г, суточная — 1 г [5].
4. Математико-статистические методы.
Результаты
Уровень кортизола в эксперименте учитывался в трех случаях, когда:
| — повторная проба превышала первую не менее чем на 0,05 нг/мл;
4 — повторная проба была меньше первой не менее чем на 0,05 нг/мл;
« — повторная проба не отличалась от первой в пределах 0,05 нг/мл.
Наиболее распространенные типы реагирования в первом эксперименте (табл. 2, рис. 1): 1-й тип (22 человека: 14 мужчин, 8 женщин): А — первая проба ниже нормы в 0,5 нг/мл (4 человека), В — первая проба в норме (15 человек), С — первая проба выше нормы в 3,0 нг/мл (3 человека); 9-й тип (20 человек: 8 мужчин, 12 женщин): А — первая проба ниже нормы в 0,5 нг/мл (0 человек), В — первая проба в норме (12 человек), С — первая проба выше нормы 3,0 нг/мл (8 человек).
Таблица 2. Типы реагирования в 1-м эксперименте (публичное выступление)
Проба 1 2 3 4 5 6 7 8 9
2-я проба т т т = = 4 4 4
3-я проба т = 4 т 4 т = 4
% выборки 35,48 3,23 9,68 4,84 1,61 0,00 9,68 3,23 32,26
Наиболее распространенные типы реагирования во втором эксперименте (табл. 3, рис. 2): 1-й тип (31 человек: 14 мужчин, 17 женщин): А — первая проба ниже нормы в 0,5 нг/мл (5 человек), В — первая проба в норме (26 человек), С — первая проба выше нормы в 3,0 нг/мл (0 человек); 9-й тип (10 человек: 6 мужчин, 4 женщины): А — первая проба ниже нормы в 0,5 нг/мл (0 человек), В — первая проба в норме (9 человек), С — первая проба выше нормы в 3,0 нг/мл (1 человек).
3.50 -| 3.00 ■ 2.50 ■ 2.00 ■ 1 1.50 ■ 1.00 ■ 0.50 ■ 0.00 ■
1-я прооа ¿-я прооа з-я
Рис. 1. Динамика уровня кортизола в первом эксперименте по всем 9 типам реагирования.
Таблица 3. Типы реагирования во 2-м эксперименте (интервью)
Проба 1 2 3 4 5 6 7 8 9
2-я проба т т т = = 4 4 4
3-я проба т = 4 т 4 т = 4
% выборки 50,00 1,61 11,29 4,84 1,61 1,61 11,29 1,61 16,13
Динамика уровня кортизола во 2-м эксперименте (интервью)
1
■ 2
—*—3
- ♦ -7
- -■- -8
■А- 9
Рис. 2. Динамика уровня кортизола во втором эксперименте по всем 9 типам реагирования.
Анализ средних с использованием однофакторного дисперсионного анализа показывает достоверные различия между выделенными типами по уровню кортизола в первой пробе (1-й эксперимент), но не выявляет достоверных различий по 2-му эксперименту, что может быть связано с единичностью случаев исследования в нескольких типах.
Не выявлено достоверных различий между типами в обоих экспериментах по следующим показателям: ситуативная тревожность перед экспериментом; самооценка контроля в процессе эксперимента (В какой степени Вы контролировали развитие ситуации при выполнении задания?); самооценка успешности выполнения задания в первом эксперименте (Как Вы считаете, насколько успешно Вы справились с заданием?).
Выявлены различия на уровне тенденции по степени изменчивости самооценок эмоционального состояния до и после первого эксперимента, по данным второго эксперимента таких различий не обнаружено. Можно сказать, что респонденты, у которых отсутствует реакция повышения уровня кортизола во второй пробе, в наибольшей степени изменяют самооценку своего состояния после эксперимента и оценивают свое состояние как более спокойное. То есть они нервничали до эксперимента больше, чем в его процессе, а к концу эксперимента успокаивались. Учитывая малое количество человек в соответствующих типах это можно считать, скорее, случайностью, чем закономерностью.
Достоверных различий по употреблению кофеина обычно и перед экспериментом в зависимости от типа не обнаружено.
Для сравнения полученных результатов с данными других исследований динамика уровня кортизола в эксперименте оценивалась по критериям, описанным в T. Hal-pern [3], когда отмечались: 1) отсутствие реакции (если все повторные пробы не отличались от первой в пределах 15%); 2) повышение уровня кортизола (если хотя бы одна из повторных проб превышала первую не менее, чем на 15%); 3) понижение уровня кортизола (если одна или обе повторные пробы были меньше первой не менее, чем на 15%). Распределение респондентов в зависимости от описанных типов реакций в проведенных экспериментах представлено в табл. 4.
Таблица 4. Распределение респондентов в зависимости от типа реакции (количество человек и % от выборки)
Эксперимент Повышение Отсутствие Понижение
1-й эксперимент 32 чел. (51,61%) 5 чел. (8,06%) 25 чел. (40,32%)
2-й эксперимент 42 чел. (67,74%) 6 чел. (9,68%) 14 чел. (22,58%)
Получены достоверные различия по уровню кортизола в 1-м эксперименте (рис. 3) между выделенными группами в первой пробе (р = 0,000), достоверные различия между группой, реагирующей понижением, и группой, реагирующей повышением уровня кортизола (р = 0,000). По данным 2-го эксперимента (рис. 4), таких результатов не обнаружено.
— понижение уровня кортизола в повторных пробах
отсутствие реакции кортизоном - повышение уровня кортизола в повторных пробах
Рис. 3. Динамика уровня кортизола в первом эксперименте.
Динамика уровня кортизола во 2-м эксперименте (интервью)
понижение уровня кортизола в повторных пробах отсутствие реакции кортмзолом —А - повышение уровня кортизола в повторных пробах 3.00 -|
1-я проба 2-я проба 3-я проба
Рис. 4. Динамика уровня кортизола во втором эксперименте.
Не выявлено достоверных различий по данным обоих экспериментов между типами по показателям: самооценка контроля в процессе эксперимента (В какой степени Вы контролировали развитие ситуации при выполнении задания?); самооценка успешности выполнения задания в первом эксперименте (Как Вы считаете, насколько успешно Вы справились с заданием?); фактор активности до и после эксперимента (сумма самооценок состояния); изменчивость самооценок состояния.
Влияние кофеина на уровень кортизола
Выявлены достоверные различия по обычному потреблению кофеина респондентами с отсутствием реакции кортизола в первом эксперименте (х = 612,60) по сравнению с реагирующими понижением (х = 318,76, р = 0,001) и реагирующими повышением содержания кортизола (х = 299,88, р = 0,000).
Сравнение типов (уровней) употребления кофеина (табл. 5) по динамике кортизола достоверных различий не выявило.
Таблица 5. Уровни приема кофеина (в продуктах и напитках)
Нормальное употребление (до 400 мг обычно, не более 100 мг перед первым/вторым экспериментом) Повышение употребления перед экспериментом(-ами) (0-400 мг обычно, более 100 мг перед любым (обоими) экспериментом Снижение потребления кофеина перед экспериментами (более 400 мг обычно, не более 100 мг хотя бы перед одним из экспериментов) Повышенное потребление кофеина (более 400 мг обычно, более 100 мг перед первым/вторым экспериментом)
21 чел. 19 чел. 13 чел. 9 чел.
33,87% 30,65% 20,97% 14,52%
Полученные данные позволяют говорить о том, что после публичного выступления респонденты (рис. 5) чувствовали себя более напряженными (р = 0,000), возбужденными (р = 0,001), менее сосредоточенными (р = 0,032) и спокойными (р = 0,000), более испуганными (р = 0,001), возмущенными (р = 0,029) и разочароваными (р = 0,001).
Достоверных различий по самооценкам эмоционального состояния в зависимости от типа реагирования кортизолом не выявлено. То есть нет существенных различий в исходном и последующем уровне самооценки такого состояния. Но есть некоторые различия в степени изменения оценок в зависимости от типа реагирования кортизолом.
Выявлено достоверное различие в изменении самооценки эмоционального состояния по показателю «чувствую себя сосредоточенным — рассеянным» (р = 0,32) между группой респондентов, отреагировавших повышением кортизола (х = 0,20), и группой респондентов, отреагировавших понижением кортизола (х = 1,12), в первом эксперименте. То есть можно говорить о том, что реагирующие на стресс в эксперименте повышением уровня кортизола после эксперимента оценивали себя более рассеянными, в отличие от респондентов, реагирующих понижением уровня кортизола.
Не выявлено достоверных различий по данным обоих экспериментов между типами по показателям: самооценка контроля в процессе эксперимента (В какой степени Вы контролировали развитие ситуации при выполнении задания?); самооценка успешности выполнения задания в первом эксперименте (Как Вы считаете, насколько успешно Вы справились с заданием); фактор активности до и после эксперимента (сумма самооценок состояния); изменчивость самооценок состояния.
Значимые различия выявлены по самооценке показателя «сосредоточенный — рассеянный»: респонденты, не реагирующие повышением кортизола (3-й и 4-й типы), а также реагирующие повышением кортизола во второй пробе, при этом в третьей пробе уровень кортизола не снижался ниже исходного (8-й и 9-й типы), респонденты оценивали себя после эксперимента более рассеянными, в то время как респонденты, реагирующие снижением кортизола (1-й и 2-й типы), оценивали себя более сосредоточенными.
Полученные данные (рис. 6) позволяют говорить о том, что после интервью все респонденты чувствуют себя более напряженными (р = 0,047) и возбужденными (р = 0,022).
Достоверных различий по самооценкам эмоционального состояния в зависимости от типа реагирования кортизолом не выявлено. То есть нет существенных различий в исходном и последующем уровнях самооценки такого состояния. Не выявлено различий и в степени изменения оценок в зависимости от типа реагирования корти-золом.
Виды копинга и их влияние на стрессовые реакции
Копинг «Я пробовал не думать о ходе эксперимента» в первом эксперименте использовали 43 респондента (69,35%). Выявлены достоверные различия по оценке себя по фактору «активности» после эксперимента (р = 0,025), то есть не использовавшие этот копинг оценивали себя после эксперимента как более «активных» (х = 31,47), в то время как использовавшие снижали оценку по данному фактору после эксперимента (х = 35,35). Этот копинг во втором эксперименте использовали 33 респондента (53,23%). Различий не выявлено.
Копинг «Я пробовал расслабиться, отвлечься» в первом эксперименте использовали 32 респондента (51,61%). Выявлены достоверные различия по оценке себя по фактору «активности» после эксперимента (р = 0,032), то есть не использовавшие этот копинг оценивали себя после эксперимента как более «активных» (х = 32,40), в то время как использовавшие снижали оценку по данному фактору после эксперимента (х = 35,81). Во втором эксперименте этот копинг использовали 29 респондентов (46,77%). Выявлены достоверные различия по величине изменения оценки состояния после эксперимента по показателю «чувствую себя спокойным-раздраженным». То есть использовавшие данный копинг после эксперимента оценивали себя более спокойными (р = 0,049).
Копинг «Я старался сдерживать эмоции» в первом эксперименте использовали 30 респондентов (48,39%). Выявлены достоверные различия по изменению оценки состояния после эксперимента по показателям «чувствую себя активным-пассивным» и «чувствую себя бодрым-вялым». То есть использовавшие данный копинг после эксперимента оценивали себя более активными (р = 0,003) и более бодрыми (р = 0,021). Данный копинг во втором эксперименте использовал 31 респондент (50,00%). Выявлены достоверные различия по оценке себя по фактору «активности» до эксперимента. То есть использовавшие данный копинг до эксперимента оценивали себя как менее активных (р = 0,021).
Копинг «Я надеялся на чудо при решении поставленных задач» в первом эксперименте использовали 18 респондентов (29,03%). Выявлены достоверные различия по изменению оценки состояния после эксперимента по показателям «чувствую себя возбужденным-заторможенным», оценке себя по фактору «активности» до эксперимента, динамике самооценок состояния в целом и уровню кортизола в первой пробе. То есть использовавшие данный копинг до эксперимента оценивали себя как менее активных (р = 0,005), имели более высокий уровень кортизола в первой пробе (р = 0,024), после эксперимента оценивали себя более заторможенными (р = 0,047) и в целом сильнее меняли оценку состояния после эксперимента (р = 0,005). Получается, что более возбужденные лица чаще надеются на чудо в стрессовой ситуации, связанной с какими-
либо достижениями, выполнением задания. Данный копинг во втором эксперименте использовали 3 респондента (4,84%). Выявлены достоверные различия по изменению оценки состояния после эксперимента в целом и по показателям «чувствую себя сосредоточенным — рассеянным» и «чувствую себя спокойным — раздраженным» в частности. То есть использовавшие данный копинг после эксперимента оценивали себя менее активными (р = 0,018), более сосредоточенными (р = 0,014) и более спокойными (р = 0,048).
Копинг «Я открыто упрекал экспериментатора» в первом эксперименте использовали 4 респондента (6,45%). Различий не выявлено. Во втором эксперименте испытуемые этот копинг не использовали.
Копинг «Я в мыслях упрекал экспериментатора» в первом эксперименте использовали 7 респондентов (11,29%). Различий не выявлено. Во втором эксперименте этот копинг использовали 8 респондентов (12,90%). Выявлены достоверные различия по оценке состояния после эксперимента по показателям «чувствую себя испуганным-смелым» и «чувствую себя возмущенным-удовлетворенным». То есть использовавшие данный копинг после эксперимента оценивали себя как более испуганных (р = 0,048) и более возмущенных (р = 0,019).
Копинг «Я упрекал себя» в первом эксперименте использовали 22 респондента (35,48%). Выявлены достоверные различия по оценке успешности и самоконтроля в процессе эксперимента, степени изменения самооценок состояния после эксперимента в целом и по показателю «чувствую себя разочарованным-довольным» в частности. То есть респонденты, упрекавшие себя в процессе выполнения задания, оценивали достоверно ниже успешность выполнения задания (р = 0,000) и контроль ситуации (р = 0,028), в большей степени изменяли оценки своего состояния после эксперимента (р = 0,001) и после эксперимента оценивали себя более разочарованными (р = 0,003). Во втором эксперименте данный копинг использовали 8 респондентов (12,90%). Выявлены достоверные различия по оценке самоконтроля в процессе эксперимента, степени изменения самооценок состояния после эксперимента в целом, уровню кортизола во второй пробе и разнице уровня кортизола в первой и последней пробах. То есть респонденты, упрекавшие себя в процессе выполнения задания, оценивали достоверно ниже контроль ситуации (р = 0,008), в большей степени изменяли оценки своего состояния после эксперимента (р = 0,008) и имели более высокий уровень кортизола во второй пробе (р = 0,017) и большее превышение исходного уровня кортизола в третьей пробе (р = 0,042); отрицательное значение разницы соответствует повышению корти-зола в третьей пробе), то есть сильнее реагировали повышением кортизола.
Копинг «Я уменьшил значимость эксперимента» в первом эксперименте использовали 34 респондента (54,84%). Выявлены достоверные различия по изменению оценки состояния после эксперимента по показателю «чувствую себя активным — пассивным». То есть использовавшие данный копинг после эксперимента оценивали себя более активными (р = 0,024). Этот копинг во вторм эксперименте использовали 20 респондентов (32,26%). Выявлены достоверные различия по разнице уровня кортизо-ла в первой и последней пробах. То есть респонденты, уменьшавшие значимость эксперимента, имели большее превышение исходного уровня кортизола в третьей пробе (р = 0,042), то есть сильнее реагировали повышением кортизола. Это подтверждается и анализом динамики уровня кортизола.
Копинг «Я пробовал избежать участия в эксперименте» в первом эксперименте использовали 6 респондентов (9,68%). Различий не выявлено. Этот копинг во втором эксперименте использовал 1 респондент (1,61%), поэтому анализ различий не проводился.
Копинг «Я просил экспериментатора помочь мне» в первом эксперименте использовали 7 респондентов (11,29%). Различий не выявлено. Во втором эксперименте этот копинг использовали 5 респондентов (8,06%). Различий не выявлено.
Копинг «Я пытался увидеть положительные для себя стороны эксперимента» в первом эксперименте использовали 47 респондентов (75,81%). Различий не выявлено. Этот копинг во втором эксперименте использовали 45 респондентов (72,58%). Различий не выявлено.
Копинг «Я думал, как лучше решить поставленные задачи» в первом эксперименте использовали 57 респондентов (91,94%). Выявлены достоверные различия по изменению оценки состояния после эксперимента по показателю «чувствую себя испуганным-смелым». То есть использовавшие данный копинг после эксперимента оценивали себя менее смелыми (р = 0,032). Этот копинг во втором эксперименте использовали 47 респондентов (75,81%). Различий не выявлено.
Заключение
Разработаны экспериментальная модель стресса человека и методы ее оценки. Полученные результаты отражают взаимосвязь типов реагирования на стресс, определяемых по уровню кортизола, и особенностей самооценки эмоционального состояния, а также используемых копинговых реакций. После обоих экспериментов испытуемые чувствовали себя более напряженными, но это не во всех случаях сопровождалось повышением уровня кортизола. Копинговые действия обычно являлись комплексными, включали несколько видов копинга. Преобладал активный, адаптивный вид — «Я думал, как лучше решить поставленные задачи». Однако достаточно часто использовались и пассивные, менее адаптивные копинговые действия. Данные требуют проверки на большем числе испытуемых и уточнении различий между мужчинами и женщинами, подверженными повседневным микрострессорам. Также предполагается изучение влияния других переменных.
Литература
1. Абабков В. А., Перре М. Адаптация к стрессу. Основы теории, диагностики, терапии. СПб.: Речь, 2004. 166 с.
2. Lazarus R. S., Launier R. Stressbezogene Transaktionen zwischen Person und Umwelt // Stress: Theorien, Untersuchungen, Massnahmen / Hrsg. R. Nitsch. Bern: Huber, 1981. S. 213-259.
3. Halpern C. T., Campbell B., Agnew C. R., Thompson V., Udry J. R. Associations between Stress Reactivity and Sexual and Nonsexual Risk Taking in Young Adult Human Males // Hormones and Behavior. 2002. N 42. P. 387-398.
4. Содержание кофеина в продуктах питания и напитках. URL: http://hnb.com.ua (дата обращения: 15.09.2012).
5. Машковский М. Д. Лекарственные средства: в 2 т. 10-е изд. М.: Медицина, 1985. Т. 1. 624 с.
Статья поступила в редакцию 20 декабря 2012 г.
