CC BY
42Сун Цзисинь
аспирант Белорусского государственного университета, Факультет социокультурных коммуникаций
ТИПЫ И СУБЪЕКТЫ ГОРОДСКИХ СУБКУЛЬТУР КИТАЯ
Ключевые слова: культурология. городская культура, городские субкультуры, типы городских субкультур, субъекты субкультур, Китай.
Keywords: cultural studies, urban culture, urban subcultures, types of urban subcultures, subjects of subcultures,
China.
В развитии городов акцент постепенно смещается от крупномасштабных и модернизированных физических преобразований к разнообразию, устойчивости, равенству и пригодности города для жизни населения. В связи с замедлением крупномасштабного разрастания городов местные органы власти Китая все активнее занимаются возрождением городов на основе культуры1. Возможно, ничто так не иллюстрирует эти новые политические ориентиры, как так называемая «политика возрождения на основе культуры», которая делает упор на участие и переговоры местного сообщества и его местную культуру в воспроизведении городского ландшафта в партнерстве с правительством, застройщиками и другими заинтересованными сторонами .
Ожидается, что в Китае возрождение городов на основе культуры будет иметь все большее значение, это также критически важно для изучения культурных чувств и стремлений, культурной гегемонии, культурного управления и других форм культурной политики в различных городских контекстах. В то время как возрождение городов было движущей силой урбанизации и модернизации в Китае3, возрождение городов на основе культуры на современном этапе привлекает повышенное внимание в рамках недавнего перехода от «урбанизации, ориентированной на количество» к «урбанизации, ориентированной на качество», «управляемой урбанизации», особенно с учетом того, что с замедлением крупномасштабного разрастания городов в Китае в центре внимания городского развития в обозримом будущем будет перепланировка существующих городских территорий и сохранение культурного наследия4.
Согласно доминирующей политической риторике в евро-американском контексте возрождение городов на основе культуры способствует развитию культурной и творческой индустрии и рекреационных зон, которые потенциально могут стимулировать городскую экономику. Например, доминирующая ориентация и политическая риторика в планировании возрождения городов в Великобритании отошла от функционализма, ориентированного на стоимость земли, качество жилья и т.д., к гуманизму, ориентированному на культурное наследие, культурную яркость и разнообразие, устойчивое развитие и т.д.5.
Создавая культурные достопримечательности, городские власти могут изменить облик города, переформатировать городские бренды, привлечь инвестиции и создать новые каналы для общественного взаимодействия6. Более того, считается, что культура может генерировать определенные формы символического капитала, которые укрепляют социальную сплоченность, чувство принадлежности к сообществу и, таким образом, противодействуют социальной изоляции и общественным конфликтам7.
Возрастающая роль, которую культура играет в возрождении городов, побудила исследователей и политиков интегрировать культуру в качестве фактора в измерение конкурентоспособности городов и в практическое решение различных социальных проблем (например, социальной иммобильности, износа инфраструктуры, пространственной и психологической сегрегации) и др.8
Другая доктрина критикует оптимистический взгляд на возрождение городов на основе культуры. Критика, в частности, сосредоточена на риске чрезмерной коммерциализации местной культуры, росте напряженности между «новым» и «старым», росте джентрификации и социальной стратификации и др.9
1 Henneberry J. Development cultures and urban regeneration // Urban Studies. 2002. - Vol. 39, N 7. - Р. 1184.
2 Bailey C. Culture-led urban regeneration and the revitalisation of identities in Newcastle, Gateshead and the North East of England / C. Bailey, S. Miles, P. Stark // International Journal of Cultural Policy. 2004. - Vol 10, N 1. - Р. 48.
3 Wang J. «Art in capital»: Shaping distinctiveness in a culture-led urban regeneration project in Red Town // Shanghai Cities. 2009. -Vol. 26, N 6. - Р. 321.
4 Ding F. The evolution of the concept of urban regeneration and the practical connotation in today's society // Urban Planning Forum. 2017. - N 6. - Р. 88.
5 Ponzini D. Becoming a creative city: The entrepreneurial mayor, network politics and the promise of an urban renaissance // Urban Studies. 2010. - Vol 47, N 5. - Р. 1039.
6 Paddison R. City marketing, image-reconstruction and urban regeneration // Urban Studies. 1993. - Vol. 30, N 2. - Р. 341.
7 Hansen C. Rethinking and rebuilding urban development: New challenges and directions for urban research and practice // Danish Journal of Geoinformatics and Land Management. 2011. - Vol. 46, N 1. - Р. 2.
8 Paddison R. City marketing, image-reconstruction and urban regeneration // Urban Studies. 1993. - Vol. 30, N 2. - Р. 341.
9 Storper M. Rethinking human capital, creativity and urban growth // Journal of Economic Geography. 2009. - N 9. - Р. 149.
А. Скотт утверждает, что возрождение городов на основе культуры - это процесс повторного открытия и воссоздания городской культуры. Процесс культурного воспроизводства может не только изменить материальную основу и ландшафт коллективной памяти и эмоциональную привязанность местных жителей, но и еще больше усложнить отношения между вовлеченными акторами, что приведет к межгрупповым конфликтам и даже к социальным волнениям1.
Целью настоящей статьи является представление того, как формируются и развиваются отдельные субкультуры в городах Китая.
В мегаполисах Китая, в которых внутри городских ландшафтов разворачиваются конфликтные отношения между «старым» и «новым», «традиционным» и «современным», «местным» и «глобальным» и т.д., можно наблюдать, что небольшое количество исторических зданий выбрано для сохранения, в то время как другие подлежат сносу или
реконструкции. Культурная логика и политика, лежащие в основе таких проектов, до сих пор представляются неопре-
2
деленными .
Более того, в то время как напряженность между правительством и местным сообществом подчеркивается в большей части культурологической литературы, мало внимания уделяется роли городских субкультур в процессе возрождения городов.
На основе анализа отдельных городских субкультур Китая можем утверждать, что позиции акторов (в данном случае, в основном, местных муниципальных властей и местных жителей) являются гибкими и подвижными, а не фиксированными и жесткими. Местное самоуправление - это не просто структурная сила, неотъемлемая часть процесса накопления капитала, местное правительство внимательно следит за тем, чтобы интегрировать местные субкультуры в планы и практику культурных проектов возрождения городов3. Однако среди местных жителей нет согласия по вопросам культурного представительства. В то время как некоторые из них строго придерживаются старых способов и прошлых практик возрождения местной культуры, другие придерживаются «прогрессивного» взгляда на местную культуру, в том смысле, что местная культура может вновь обрести свою жизнеспособность посредством проектов по возрождению городов. В то же время некоторые придерживаются «прагматичного» взгляда, считая, что воспроизведение городской культуры приемлемо до тех пор, пока проекты возрождения приносят им лучшее качество жизни. На наш взгляд, регенерация городов - это область, насыщенная конкурирующими культурными идеями, сложными отношениями жителей и власти, коммуникациями и переговорами.
В Китае городская молодежь уже давно имеет право говорить о производстве собственных субкультур. Город является основным местом производства культуры, а городское пространство - сценой для выступлений молодежи, местом, где молодежь развивается и устанавливает свою социальную идентичность, а также пространством, которое питает и увековечивает молодежную субкультуру4. Европейские и американские молодежные субкультуры зародились в городском пространстве. Общественные пространства, такие как улицы и площади в западных городах, всегда были местом сбора горожан, что имело существенную политическую значимость, и происходящие от них субкультуры естественным образом несут в себе культурные гены сопротивления.
В первые дни реформ и открытости городские молодежные группы в развитых районах Китая столкнулись с европейскими и американскими субкультурами и усвоили их, поэтому китайские молодежные субкультуры сначала пустили корни в городском пространстве. Ян Цзин провел резкое разграничение китайской молодежи на группы городской молодежи с символами потребления и группы молодых рабочих-мигрантов в городах5. В дуалистической структуре города и деревни Китая городская молодежная субкультура и городская молодежная группа доминируют над эстетикой субкультуры в построении субъективности. Сельская культура связана с ортодоксальностью городской культуры.
Однако с популяризацией мобильных Интернет-технологий короткие видеоролики стали новой областью культурного производства, предоставляя молодежным онлайн-субкультурам возможности создания виртуальных сцен. Физическое пространство и открытое пространство могут существовать в виртуальных онлайн-сценах6. Медиатехно-логии обеспечивают диверсифицированное пространство существования человека, а виртуальные сцены реализуют возможность существования человека в киберпространстве. Когда исполнители используют медиатехнологии для превращения сцен из реальной жизни в видеотексты и представления их аудитории, благодаря распространению Интернет-технологий мобильные сцены преодолевают ограничения локализации и становятся виртуальными сценами в Интернет-пространстве.
В развлекательных коротких видеороликах и прямых веб-трансляциях актер находится на переднем плане, городской пейзаж или сцена повседневной жизни выступают в качестве фона сцены, исполнитель интегрирован с фо-
1 Scott A. The cultural economy of cities // International Journal of Urban and Regional Research. 1997. - Vol. 22, N 2. - Р. 326.
2 Гун Г.Е. Молодежные субкультуры в контексте городской художественной культуры // Гуманитарные и социальные науки. 2014. - № 3. - С. 261.
3 Shang D. Urban Informatics in China: Exploring the Emergence of the Chinese City 2.0. // Handbook of Research on Urban Informatics: The Practice and Promise of the Real-time City. - Hershey (PA): IGI Global, 2012. - P. 386.
4 Wallis C. Gender and China's online censorship protest culture // Feminist Media Stud. 2014. - Vol. 15, N 2. - Р. 227.
5 ftl. W^^ikW^WM^^RS- // ^MW^W^ [Ян Цзин Текущая ситуация и отражение исследований молодежной культуры // Китайские молодежные исследования. 2018. - № 3. - С. 87].
6 -// [Тянь Лин-
нан. От паломников к кочевникам: новый трайбализм в эпоху мобильности — выявление обстоятельств и предыстории принятия социальных сетей // Shandong Social Sciences. 2018. - N 5. - P. 188].
ном, хип-хоп, скейтборд, рэп-музыка и другие субкультурные перформансы, представляют визуальную картину повседневной жизни и выстраивают сцены как в оффлайн, так и в онлайн-пространствах1.
Таким образом, с подъемом экономики Китая поколения китайцев попали в разные типы городских субкультур, упорядоченные хронологически; начиная от «вэньбао» (в основном зажиточные), «сяокан» (средний класс)», «сяоц-зы» (городской буржуа) до «сяоцинсинь» (городские хипстеры) с 1970-х по 1990-е годы, что представляет собой переход к индивидуалистическому, но коллективному выражению личности молодежи. От «вэньбао» до «сяоцининь» -это пример подъема общества среднего класса в Китае, возникновение новой и оригинальной китайской буржуазной культуры, сосредоточенной на внешнем и внутреннем убранстве нового Китая в последние десятилетия.
Саморазвитие перешло от традиционного нравственного воспитания к индивидуальному обращению к популярной культуре, в которой человек ищет хорошей жизни, основанной на материализме.
Молодежь в субкультуре сяоцинсинь привлекает возможность стать частью коллектива, где они формируют коллективную молодежную идентичность, в то же время признавая себя личностями. Эстетические предпочтения, а также литературные и художественные произведения, сяоцинсинь (городские хипстеры) буквально означает «немного свежести». Этот термин символизирует ряд противоречащих друг другу взглядов на стремление китайской молодежи к простому и экологичному образу жизни.
Молодежное поколение отражает быстро меняющуюся жизнь современного Китая. Интернет-платформы, такие как БоиЪап, создают новые типы социальных сетей, привлекая молодежь со схожими увлечениями для формирования новых сообществ, тем самым эффективно участвуя в привлечении молодежи к городской деятельности. Как поколение без братьев и сестер и отсутствия общения, это поколение ищет возможности для общения в городской среде. Городская молодежь использовала Интернет для развития индивидуальных социальных сетей с интересом к музыке и фандому, для формирования сети межличностных отношений в киберпространстве. С развитием коммуникативных технологий формируются новые модели социальности городской молодежи.
«Маленькие миры», основанные на сообществе, понравились городской молодежи. «Маленький мир сети» определяется как «коллективная деятельность с использованием общей идентичности; иногда они составляются друзьями, семьей или людьми, которые разделяют общие интересы или занятия»2.
В этом случае ритуал субкультуры сяоцинсинь (городские хипстеры) заключается в обмене интересующей музыкой и в организации групп для участия в офлайн музыкальных мероприятиях. Например, как указано на веб-сайте БоиЪап, в 2012 году на веб-сайте было зарегистрировано 270 000 молодежных онлайн-сообществ, в основном характеризующихся тем, что их члены страстно заинтересованы в определенной деятельности или культурном продукте. Эти сообщества продолжают использовать и офлайн-мероприятия, например, для обмена компакт-дисками или совместного посещения концертов на выходных. Таким образом, Интернет-сообщество является ресурсом, с помощью которого люди могут находить друзей. БоиЪап проиллюстрировал формирование музыкального сообщества и продвижение субкультуры в Китае, что в значительной степени является результатом того, что люди предпочитают общаться с другими людьми, которые разделяют схожие потребительские ценности и идеи3.
Таким образом, Интернет-технологии сформировали новые типы идентичности, создающие новую молодежную культуру и обеспечивающие общественное признание. Цифровые социальные сети предлагают новые инструменты и формы для распространения субкультур. Например, сяоцинсинь распространяется через молодежные онлайновые социальные сети. Новая технология позволяет субкультуре процветать в альтернативных музыкальных жанрах, которые привлекают определенные сегменты аудитории и организуют мероприятия. Это склеивает фрагментарность идентичности молодого поколения и становится атрибутом их творческой деятельности, что позволяет субкультуре быть конкурентоспособной по отношению к основной массовой культуре и формировать свою символическую идентичность на основе исключительности.
В Китае шамате - это субкультура, для которой характерны наряды в стиле глэм-рок и замысловатые прически. Большинство участников этой культуры - молодые, непокорные рабочие-мигранты, приехавшие в китайские мегаполисы из сельской местности.
Шамате относится к субкультуре, возникшей в Китае среди молодого, в основном сельского населения, в конце прошлого десятилетия. Ключ к шамате - грубая, бессмысленная мешанина китайских иероглифов, отдаленно напоминающих английское слово «умный». Визуальная эстетика включала возмутительные прически, одежду и макияж, вдохновленные глэм-роком, хейр-металом и панком.
Шамате - это транслитерация слова «умный», которая символизирует бунт энтузиастов шамате против общества - их не заботят ни академические достижения, ни внешний вид. Термин на китайском языке был придуман Май Рокс в Гонконге в 1999 году, которая начала размещать в Интернете свои фотографии с эксцентричными прическами и платьем. На ее стиль повлияли визуальные и глэм-рок группы 1980-х, культура косплея из Японии и корейская популярная культура.
1 // [У Чжиюань, Дискретная идентичность: технологическая логика реконструкции современной идентичности в сетевом обществе // Журнал международной журналистики. 2018. -Т. 40, № 11. - С. 114].
2 Yang G. The networked practice of online political satire in China: between ritual and resistance // Int. Commun. Gazette. 2015. -Vol. 77, N 3. - Р. 216.
3 Ibid. - Р. 218.
Примерно в 2000 году культура шамате начала распространяться в индустрии развлечений Китая после того, как приобрела огромную популярность в Корее, Японии и Гонконге. Первая в Китае юношеская рок-группа «Цветы», основанная в 1998 году, была сформирована в стиле шаматэ.
Однако в течение следующего десятилетия этот стиль превратился в субкультуру низшего класса, поскольку его начали подхватывать молодые рабочие-мигранты, которые пытались обрести собственную уникальную идентичность и пытались занять свои ниши в среде города. В апреле 2011 года Вауки Чжан, первый солист группы «Цветы», разместил фотографию мальчика, одетого в одежду из шамате, на платформе микроблогов Weibo, высмеивая его за то, что он отказался от своих деревенских корней и обратился к субкультуре.
Высмеивание некогда модной культуры продолжилось. В ноябре 2013 года китайский пользователь сети опубликовал фотографии молодого человека в афро с подписью «шамате, пойманный на улице» и отметив, что прическа похожа на «молекулярную структуру вируса»1.
В апреле 2014 года на энциклопедическом видеосайте feidieshuo.com был опубликован видеоролик «Печаль шамате - юноши», в котором объяснялось, как распознать шамате-энтузиаста: они родились в сельской местности в 1990-е годы, в лучшем случае закончили среднюю школу или профессионально-техническое училище, как правило, работают в тяжелой промышленности в городах или пригородах больших городов, пытаются воссоздать городскую моду с помощью дешевых подделок, слушают мейнстримную музыку, проводят много времени в Интернет-барах и используют «марсианский язык» - сложный онлайн-китайский язык.
Qzone - это платформа социальной сети, популярная среди подростков, которая в значительной степени ответственна за популяризацию субкультуры шамате среди низших классов. Интернет-сообщества шамате быстро расширялись, и когда-то городская модная субкультура была наводнена представителями низших классов. Сильное чувство общности сформировалось в сети и укрепилось благодаря офлайн-встречам с другими энтузиастами шамате.
Популярная субкультура Эгао, которая деконструирует серьезные темы, чтобы развлекать людей комедийными эффектами. Два символа «е», означающие «зло», и «gao», означающие «работа», объединяются, чтобы описать явление, которое характеризуется юмором, весельем, подрывной деятельностью, неповиновением авторитету, массовым участием и спорной медийностью высоких технологий.
Эгао - это разновидность пародии, сатиры и юмора, в которой часто используется разнообразие доступных омофонов в китайском языке. Это современное явление получило известность в виде мультимедийных мэшапов, в которых китайские пользователи сети смешивают аудио, визуальные и игровые материалы в сатирическом духе. Это сложное и многогранное определение отражает изменчивый по своей природе характер эгао.
Тем не менее, ученые по-прежнему сильно расходятся во мнениях относительно того, следует ли рассматривать эгао как безобидное развлечение, форму сопротивления и/или платформу для критики. Ранние исследования эгао в первую очередь интересовались политическим значением эгао, рассматривая его с точки зрения сопротивления или контроля2. Эти исследования особое внимание уделяли роли Интернета как потенциального средства демократизации -площадки для создания «социальных и культурных основ демократической политической системы»3, или, в более широком смысле, как «предохранительного клапана» в вопросах, повестку дня которых определяют основные средства массовой информации.
Такие исследования до сих пор концептуализировали эгао в рамках власти и сопротивления и пытались определить, является ли этот феномен «альтернативным форматом политического выражения» и «оружием слабых» или «довольно слабым выражением среди аполитичной молодежи»4. Эти противоречивые подходы разделили ученых на тех, кто как З. Пэн и П. Хуэй ссылаются на оруэлловскую традицию, согласно которой каждая шутка - это «маленькая революция», и тех, кто как Ли утверждают, что эгао имеет «ограниченную эффективность», поскольку это «смягчающая критика» государства, действующая как предохранительный клапан, ослабляющий политическую напряженность, которая в противном случае могла бы стать дестабилизирующим фактором5.
Интервью и опросы производителей и потребителей эгао привели различных ученых к выводу, что игра слов «может восприниматься как форма деполитизации»; то есть эгао «не представлялась и не воспринималась как угроза партии-государству». Тот факт, что дебаты зашли в такой тупик или, говоря словами Дж. Лейбольда, стали настолько «устарелыми», предполагает, что необходим иной подход к пониманию функций субкультуры эгао6.
Эгао следует анализировать как социокультурную практику посредством эмпирических исследований, а не только через политическую призму, которая доминировала в анализе. Учитывая присущий шуткам и юмору потенциал для создания сообществ, существует настоятельная необходимость в создании и тестировании структуры, которая
1 м^к. ^ШШШШЖШШ // [У Чжиюань, Дискретная идентичность: технологическая логика реконструкции современной идентичности в сетевом обществе // Журнал международной журналистики. 2018. -Т. 40, № 11. - С. 128.
2 Wang J. «Art in capital»: Shaping distinctiveness in a culture-led urban regeneration project in Red Town // Shanghai Cities. 2009. -Vol. 26, N 6. - Р. 318.
3 Yang G. The networked practice of online political satire in China: between ritual and resistance // Int. Commun. Gazette. 2015. -Vol. 77, N 3. - Р. 215.
4 Meng B. From steamed bun to grass mud horse: egao as alternative political discourse on the Chinese Internet // Global Media Commun. 2011. - Vol. 7, N 1. - Р. 36.
5 Peng Z. Street art as a way to enhance the vitality of urban public spaces: Taipei's experience and enlightenment // Urban Res. 2019. - N 3. - Р. 109.
6 Leibold J. Blogging alone: China, the Internet, and the democratic illusion? // Asian Stud. 2011. - Vol. 70, N 4. - Р. 1038.
лучше всего концептуализирует, как различные функции или аспекты эгао связаны друг с другом и дают возможность проанализировать модели связей, которые связывают различные аспекты вместе.
Следовательно, не содержание эгао придает ему значение, поскольку пользователи могут встраивать в него свое собственное значение из новых контекстов. Очевидно, что эгао может быть создано с определенной политической целью, но позже может использоваться онлайн-пользователями с аполитичными мотивами. Было бы ошибочным полагать, что только потому, что эгао может связывать пользователей сети и может противостоять официальным политическим и социальным дискурсам, эти возможности реализуются на практике.
Эгао - это прежде всего сетевая социальная практика, объединяющая пользователей сети на индивидуальном уровне. В конечном итоге это дает возможность для личного самовыражения и социального взаимодействия.
Субкультура граффити
С середины 1990-х годов растущая урбанизация привела к появлению новых форм, потребностей и площадок для визуального самовыражения в городском общественном пространстве Китая.
В то время как Чжан Дали Ш^Л, которого обычно называют первым писателем-граффити в Пекине, известен своим подрывным ярлыком «АК-47», который начал появляться на стенах Пекина в начале 1990-х годов в качестве критики материализма и насилия в стране, большинство нынешних активных граффити-райтеров города редко бывают откровенно политическими, а коммерческие проекты, похоже, являются обычной практикой. Хотя это частично связано с политикой Китая, прошлое представление о художнике-граффити, выступающем против истеблишмента, является своего рода клише. По своей сути граффити всегда было для молодежи способом развлечься. Свобода самовыражения и волнение, испытываемое от общения с массовой аудиторией, которые дает граффити, образуют общие нити, соединяющие в остальном разнообразное множество художников.
Тем не менее, некоторые используют художественную форму как средство передачи более критических сообщений. Граффити - это «способ ведения войны против того, как Пекин меняется сверху», тема, которая находит отражение в работе писателя Бискита, в которой он выражает сожаление по поводу потери нескольких культурно значимых кварталов Пекина1.
Эта форма искусства изменилась с момента ее первоначального появления в городе: некоторые художники теперь предпочитают использовать китайские иероглифы, а не латинский алфавит, и отмечают, как эстетические традиции Китая и разница в местных материалах со временем сформировали их собственные стили.
Музыкальная субкультура техно (Techno ШЖХ^)
Техно-сцена в Китае - это субкультура, которая становится все более популярной благодаря увеличению числа техно-фестивалей в крупных китайских городах, таких как Шанхай и Пекин. Вот уже 20 лет на Великой китайской стене проводится один из самых знаковых техно-фестивалей Китая. Технокультура определяется как «подвальная культура», подвалы - это места, в которых обычно проходят эти вечеринки. Идея состоит в том, чтобы способствовать творчеству и личному самовыражению. Область распространения этой субкультуры расширяется с каждым днем, и техно-музыка также становится популярной в таких городах, как Чэнду, Шэньчжэнь и Гонконг. Ян Бин, популярная китайская знаменитость, считается пионером андеграундной техно-музыки в Китае.
Летом 2019 года субкультура андеграундного рока стала сенсацией в Китае благодаря шоу талантов под названием «Лето групп» (^РАЙЖ^). Что примечательно в этом, так это роль, которую сыграла в нем партия Китая. Стремление китайских властей к мягкой силе и культурной легитимности, направленное на «завоевание сердец и умов подавляющего большинства», привело к спонсируемому государством проекту «укрепления культурного доверия» (М^^-Шё-fH) и принятию стратегии мобилизации андеграундной культуры через средства массовой информации и воздействия на рынок .
К сожалению, еще слишком рано праздновать признание субкультуры в Китае. Хотя доктрина «культурного доверия» Председателя КПК Си Цзиньпина, предложенная в 2012 году, обозначила усиление связи между политической мобилизацией народной культуры и творчеством на низовом уровне, эти отношения по-прежнему полны проблем и противоречий.
Субкультура траура и буддийский образ жизни ШЖШ^)
«Культура траура» и «буддистская молодежь», которые, как говорят, пришли из Японии, привлекают внимание молодого поколения в Китае.
«Культура траура» (Sangwenhua ^^^Ь) имеет множество различных интерпретаций, но чаще всего ассоциируется с самоуничижением и чувством усталости от повседневной рутины. Эти молодые люди не видят позитивного будущего из-за роста стоимости жизни и усиливающегося давления со стороны общества. Эта субкультура живет за счет использования социальных сетей и известна созданием вирусных мемов и модных словечек. Их мемы визуализи-
1 Wang J. «Art in capital»: Shaping distinctiveness in a culture-led urban regeneration project in Red Town // Shanghai Cities. 2009. -Vol. 26, N 6. - Р. 324.
2 Zhao Yuezhi. China's Quest for «Soft Power»: Imperatives, Impediments and Irreconcilable Tensions?' // Javnost - The Public 20. 2013. - N 4. - Р. 27.
руют их угасающую веру в достижение успеха во все более конкурентном обществе. Они довольны тем, что живут скромно, а в качестве облегчения делятся своими насмешками над собой с другими. Во многом эта культура напоминает послевоенный экзистенциализм в Европе, только она вызвана не политическими размышлениями, а экономическим застоем в жизни молодых людей.
«Буддийский образ жизни» очень похож на «культуру траура» в том смысле, что он проистекает из беспокойства современного общества. Это, опять же, усиливается социальным сравнением на платформах социальных сетей, где люди более открыты. Они часто сравнивают себя с людьми, которые более успешны и имеют больше возможностей вести комфортную жизнь. В этом смысле онлайн-платформы усугубили это чувство, которое возникает из-за этих сравнений и теперь широко распространено среди молодежи.
Буддийский образ жизни характеризуется образом жизни, который стремится к покою и безразличию, в том числе и в отношении сентиментальных отношений. Он в основном фокусируется на индивидуализме и внутренней духовной стороне человека с чувством разобщенности и минимализма. Люди сокращают свое взаимодействие в сети, отключаются от технологий и благодарны природе и людям вокруг них.
Субкультура ханьфу (^ШХЬЬ)
Культура ханьфу относится к одежде, которую люди носили во времена династии Хань (206 г. до н.э. - 220 г. н.э.). Этот традиционный стиль отличается длинными халатами с большими рукавами и поясом на талии светлых и нежных цветов. Эта субкультура направлена на возрождение традиционной китайской культуры. Фактически, с быстрым экономическим и технологическим развитием люди начали оглядываться на традиции, пытаясь сохранить и защитить их. В настоящее время многие молодые девушки перенимают этот стиль в Китае, их можно увидеть в традиционных платьях на публике, они фотографируются и участвуют в культурных фестивалях ханьфу.
Субкультура «двух измерений» и косплей
Культура «двух измерений» связана с японской мангой и гонконгскими мультфильмами, которые доминировали в жизни китайской молодежи на протяжении 90-х и начала 2000-х годов. Бывшие почитатели этих двух жанров теперь составляют большинство китайских Интернет-пользователей. Эта культура возвращается и формирует новые цифровые взаимодействия с предполагаемым трехмерным миром.
«Буллетскрин» (3$^) относится к живым комментариям, когда зрители манги вводят комментарии в выбранное время в видео. Когда другие зрители достигают этой точки, они могут увидеть комментарий, и это изменило то, как представители этой субкультуры могут взаимодействовать друг с другом. Этот метод также используется для спортивных трансляций, реалити-шоу и даже для различных видов офлайн-мероприятий.
Косплей - это переодевание известного персонажа, который часто является героем манги или мультфильма. Он уже популярен на Западе и сейчас набирает обороты в Китае, где в течение года проводится множество косплей-фестивалей и мероприятий. Его популярность можно объяснить тем фактом, что, маскируя себя, китайская молодежь чувствует, что может сбежать от реальности и от давления реальной жизни. Эта культура в Китае имеет другой стиль и аудиторию, чем в Японии и на Западе, и предназначена не только для молодежи, но и для старшего поколения.
Субкультура готов
Готическая субкультура характеризуется готической музыкой и характерным темным стилем одежды и макияжа. В Китае на это повлияла субкультура косплея и мода Лолита, зародившаяся в Японии. Совсем недавно в Гуанчжоу представитель данной субкультуры была остановлена на посту охраны метро, потому что охранники сочли ее макияж чрезмерным и потенциально неприятным для попутчиков. С тех пор инцидент широко освещался на Weibo и получил множество откликов со всего мира, и люди в поддержку опубликовали свой готический макияж. Субкультура готов становится все популярнее, особенно после названного случая.
Свинка Пеппа и «люди общества» (^^А)
Свинка Пеппа - известный во всем мире детский мультфильм - в последние годы стал чрезвычайно
популярным в Китае. Его слава привлекла внимание китайской молодежной субкультуры под названием «Шехуйрен» (ЙжА), что дословно переводится как «Люди общества».
Свинка Пеппа стала их символом после того, как в одном из эпизодов друг спросил, не стали ли они толстыми, и Пеппа сказала, что им следует пойти в спортзал, а не давать вежливый ответ, который диктует китайское общество. Как показывает вышеупомянутая культура траура, китайская молодежь иногда отчаивается из-за жестких социальных норм и структур и хотела бы иметь свободу высказывать свое мнение как Свинка Пеппа.
Молодые китайцы, участвующие в этой субкультуре, определяют себя как антипод обычного китайского молодого поколения. Как правило, они происходят из низших слоев общества, имеют временную работу и не так хорошо образованы. У Шехуйрен есть особый стиль, и они пытаются отличиться с помощью мерчендайзинга, такого как часы и поддельные татуировки свинки Пеппы. Используя эти «детские» объекты, они хотят высмеять господствующую культуру «гангста». Такой контраст рисует комическую картину мятежной натуры китайской молодежи. Это показывает, что китайская молодежь действительно обладает чем-то другим, помимо негатива, и в первую очередь юмором,
хотя и использует его в самоуничижительной манере. Движение приобрело популярность благодаря мемам и на платформах для коротких видео, таких как Douyin, где позже оно было запрещено.
Культура низшего класса )
«Культуру низшего класса» (тувэйвэньхуа) можно сравнить с культурой шаматэ которая была попу-
лярна среди бросивших школу несколько лет назад. Это стало важной культурной тенденцией в Интернете благодаря обмену видео и изображениями. Их контент часто становится вирусным в социальных сетях из-за его развлекательного характера, который отражает образ жизни жителей городов уровня 3-4. Представители этой субкультуры обычно преувеличивают свой местный колорит возмутительной одеждой и движениями.
Субкультура уличной одежды (^^ШШ^ЬЬ)
Культура уличной одежды растет в Китае в основном благодаря телевизионным программам, таким как «Уличные танцы Китая» и «Рэп Китая», запущенным в 2017 году. Китайская молодежь находится под влиянием знаменитостей, которые принимают этот новый стиль, чтобы стать более уникальными, оригинальными и отличающимися от масс. В частности, китайские исполнители хип-хопа, такие как «Higher Brothers», популярная группа из Чэнду, проливают свет на эту субкультуру. Тем не менее, у уличной культуры есть свой набор проблем из-за неблагоприятных правительственных постановлений и традиционной китайской культуры, а это означает, что она может столкнуться с препятствиями в будущем, прежде чем стать мейнстримом. Тем не менее, наблюдается устойчивый рост в основном на платформах электронной коммерции, на которых такие бренды уличной одежды, как Supreme, Off White и Yeezy, привлекают большое внимание китайских потребителей.
Традиционные субкультурные группы объединяют некоторые типы представителей субкультур в определенные сообщества посредством дифференциации. Внутри городской субкультуры Китая сформировались отдельные субкультурные группы с богатыми, разнообразными типами и четкими границами, и в каждой группе дифференцированы малые круги.
Городские субкультуры и тенденции лучше всего отражают ключевые проблемы современного общества, такие как высокая напряженность, отсутствие удовлетворения, увеличивающийся разрыв в уровне благосостояния и высокий уровень беспокойства. Однако чрезмерное использование субкультуры может привести к необратимому ущербу основной культуре общества. Кроме того, трудно сказать, как долго просуществуют эти культуры и не являются ли они просто причудой, поэтому бренды, стремящиеся ориентироваться на молодых китайских потребителей, должны с осторожностью ориентироваться на субкультуры. Тем не менее, любому, кто пытается понять поведение китайской молодежи, важно знать об этих тенденциях.
