CC BY
8
УДК 81'373
Евтушенко О. В., Ба Юйсинь
Евтушенко О. В., доктор филологических наук, доцент, профессор кафедры русского языка и теории словесности МГЛУ; e-mail: ovae@list.ru
Ба Юйсинь, аспирант кафедры русского языка и теории словесности МГЛУ; e-mail: byxlisa@126.com
ТИПОЛОГИЯ РЕЧЕМЫСЛИТЕЛЬНЫХ ОПЕРАЦИЙ, ЛЕЖАЩИХ В ОСНОВЕ СЛОВОТВОРЧЕСТВА1
В статье представлена типология операций, доступных субъекту в процессе перекодирования знаний о ситуации в слово. Двенадцать типов рече-мыслительных операций, их варианты и вариации были выведены авторами на основании обобщения результатов эксперимента, в ходе которого информанты по дефиниции узнавали неологизм или создавали свое новообразование взамен неузнанного. Раскрываются условия применения операций каждого типа, оцениваются перспективы узуализации слов в зависимости от примененных для их создания операций.
Ключевые слова: словотворчество; дефиниция; сценарий; категоризация; субкатегоризация; идеализированные когнитивные модели.
Evtushenko O. V.
Advanced Doctor (Philology), Assistant Professor, Professor at the Department of the Russian Language and Theory of Literature, MSLU; e-mail: ovae@list.ru
Ba Yuxin
Postgraduate Student, the Department of the Russian Language and Theory of Literature, MSLU; e-mail: byxlisa@126.com
THE TYPOLOGY OF VERBAL AND COGNITIVE SCHEMES UNDERLYING THE CREATION OF WORDS
The article presents a typology of operations available to the subject during the process of transcoding knowledge of the situation into words. Twelve types of intellect operations, their variants and variations were singled out by the authors after generalisation of the results of the experiment in which the informants recognized a neologism or created their tumor instead of unrecognized by definition.
1 Статья публикуются в рамках реализации проекта РНФ № 14-48-00067 «Взаимодействие вербальных и невербальных средств конструирования событий в разных языках».
The conditions of application of opérations of each type are described, the prospects of entering new words into the language used to create transactions were also estimated.
Key words. word creation; definition; scenario; categorization; subcategori-zation; idealized cognitive models.
Введение
Начало третьего тысячелетия ознаменовалось для неологии постановкой вопроса о когнитивных механизмах словопорождения в процессе коммуникации [2]. Предстояло понять, как язык членит и структурирует результаты отражения действительности сознанием субъекта, в какой мере нейминг обусловливается коммуникативной ситуацией, какая доля информации теряется или искажается в процессе языкового кодирования. В ходе исследований возник дополнительный ряд вопросов. Следовало установить, какие варианты есть у субъекта в момент кодирования результатов отражения мира, можно ли среди них выбрать оптимальный и как определить оптимальный вариант, что считать стандартным способом кодирования. Наконец, какое из конкурирующих наименований узуализируется и почему. В поисках ответа на часть из поставленных вопросов Л. И. Плотникова [5] пришла к созданию интегративной речемыслительной модели словопроизводства. На основании ряда экспериментов ученый делает вывод, что в поисках средства означивания субъект обращается сначала к онтологической модели, с помощью которой выбирается часть речи, затем к когнитивной, потом к номинативной модели, позволяющей выбрать номинацию из круга синонимов, исконных и заимствованных слов, и, наконец, к словообразовательной модели, необходимость в которой возникает в случае неудачи на предыдущем этапе. К сожалению, структура и функционирование когнитивной модели в данной работе и позже ни одним из исследователей не были прояснены. Ликвидации этого пробела в знаниях и посвящена наша статья.
Постановка социолингвистического эксперимента
В основе нашего исследования лежит социолингвистический эксперимент по методике, опробованной Л. И. Плотниковой [5]. Информантам было предложено по дефинициям узнать 5 недавно появившихся в русском языке слов, или, в случае затруднения, создать свою номинацию. Дефиниции соответствовали словам автовизитка,
бизнес-отношения, деофшоризация, ипотечник, киберунижение и были построены так, чтобы вместе с определяемым словом составлять сложное или простое полипропозитивное предложение, в основе которого лежит сценарий, или скрипт: автовизитка - «бумажка с номером телефона, которую кладут под лобовое стекло автомобиля на случай экстренной связи»; бизнес-отношения - «постоянные связи с партнерами по бизнесу»; деофшоризация - «создание барьеров для выведения капиталов в офшоры»; ипотечник - «человек, взявший ипотечный кредит»; киберунижение - «оскорбление или травля, которым пользователь Интернета подвергается со стороны других пользователей». Количество создаваемых слов не ограничивалось. В опросе приняли участие 115 человек.
Анализ полученных данных позволил выявить операции, которые мысленно производит субъект в поисках языковых компонентов, подходящих для кодирования новой информации. Обобщив наши выводы, мы получили рабочую типологию речемыслительных операций, лежащих в основе номинативной и словотворческой деятельности.
Виды и подвиды речемыслительных операций, лежащих в основе словотворчества
Самой частотной операцией (48 реализаций), использованной для всех пяти определяемых, стало отнесение новой реалии к одной из известных информанту базовых категорий (см. табл. 1).
Таблица 1
Дефиниция Реакция
бумажка с номером телефона, которую кладут под лобовое стекло автомобиля на случай экстренной связи визитка 16
постоянные связи с партнерами по бизнесу сотрудничество 9 контакты 4 кооперация 2 коннекции 1
создание барьеров для выведения капиталов в офшоры препятствование 1 препятствие 1
человек, взявший ипотечный кредит заемщик 5 кредитуемый 1
оскорбление или травля, которой пользователь Интернета подвергается со стороны других пользователей унижение 1 издевательство 6 троллинг 1
Внимание испытуемых было сфокусировано на тематической части дефиниции1. Так, в выражении бумажка с номером телефона, которую кладут под лобовое стекло автомобиля на случай экстренной связи сознание субъекта актуализировало тему бумажка с номером телефона, которая подходила в качестве периферийного члена под категорию визитка. Можно заключить, что такой способ языкового кодирования является доминирующим. Его очевидный недостаток -расширение категории в ущерб точности наименования. Особенно это заметно при универбации дефиниции «создание барьеров для выведения капиталов в офшоры»: сохраняющее идею многократности слово препятствование показалось испытуемым редким2, поэтому его выбрал только один информант, еще один предложил более частотное препятствие, но при этом произошло стирание границ между многократным и однократным действием, а также их результатом.
Еще одна предсказуемая черта поведения познающего субъекта была подтверждена нашим экспериментом - большинство испытуемых выбирали исконно русские наименования категорий. Для дефиниции «постоянные связи с партнерами по бизнесу» 9 человек предложили сотрудничество, востребованность заимствованных слов была пропорциональна их освоенности - 4 контакты, 2 кооперация. Для перифразы «человек, взявший ипотечный кредит» предложены 5 номинаций заемщик и 1 кредитуемый. Интересно проанализировать обращение двух информантов к ксенизмам. Англицизм троллинг используется в молодежном сленге, так что актуализация его в студенческой аудитории вполне предсказуема. Появление слова с латинским корнем - коннекции - может объясняться тем, что эксперимент проводился среди студентов-переводчиков, для которых мгновенная актуализация наименования на изучаемом языке является более значимой процедурой, чем фокусировка на репертуаре лексических средств родного языка. Результаты нашего эксперимента заставляют внести уточнения в интегративную речемыслительную модель Л. И. Плотниковой: сознание субъекта речи может хранить не одну, а несколько номинативных моделей - сленговую и иноязычную (-ые), и словообразовательные процедуры будут зависеть от того, какая из
1 Подробнее о фокусировке см. [1].
2 В Национальном корпусе русского языка отмечено всего 20 фиксаций этой лексемы.
номинативных моделей окажется актуальной в конкретной коммуникативной ситуации.
Второй тип операций, оказавшийся востребованным всего два раза при осмыслении лишь одной дефиниции, - это суперкатегоризация, т. е. движение вверх по категориальной иерархии, при котором в центре внимания остается тема дефиниции. В нашем эксперименте «оскорбление или травля, которым пользователь Интернета подвергается со стороны других пользователей» были названы флудом и давлением. Флуд - это поток сообщений, целью которого является, в частности, желание вывести получателя из равновесия. Такие послания могут и не содержать оскорблений. То же можно сказать и о давлении: кроме оскорблений оно может включать угрозы. Выбор слишком широкого понятия может объясняться недостаточно развитой культурой мышления (синкретизмом мышления), а также неточным пониманием значения слов, прежде всего ксенизмов.
Третий тип операций - это субкатегоризация, т. е. выделение подвида категории (см. табл. 2).
Таблица 2
Дефиниция Реакция
бумажка с номером телефона, которую кладут под лобовое стекло автомобиля на случай экстренной связи автовизитка 5 автонота 1
постоянные связи с партнерами по бизнесу деловые контакты 2 деловые отношения 1 бизнес-контакты 1 бизнес-кооперация 1
создание барьеров для выведения капиталов в офшоры капитал-барьеры 1
человек, взявший ипотечный кредит ипотекозаёмщик 1 ипотекотейкер 1 ипотековзятель 1
оскорбление или травля, которой пользователь Интернета подвергается со стороны других пользователей киберунижение интернет-оскорбление1 интернет-травля1 кибертравля 1 веб-травля1 веб-нападки1 интервательство1
Испытуемый вычленяет из категории, к которой отсылает тематическая часть дефиниции, подмножество, обладающее признаком,
названным в рематической части. Так, по определению «бумажка с номером телефона, которую кладут под лобовое стекло автомобиля на случай экстренной связи» информант обнаруживает категорию визитка и вычленяет из нее подмножество, связанное с автомобилем, -автовизитка. Этим способом, по всей вероятности, порождается большое количество узуальных номинаций, во всяком случае из пяти участвовавших в эксперименте неологизмов три (автовизитка, бизнес-отношения, киберунижение) образованы именно так. Кодирование в большинстве представленных случаев осуществлялось путем чистого сложения или сложения с усечением первой (характеризующей) части. Можно предположить, что морфологическая дефектность первой части, проявляющаяся в несклоняемости или усечении корневой морфемы, ориентирует адресата в родо-видовой иерархии. Примечательно, что в молодежной среде слово киберунижение неизвестно. Вероятно, субкатегоризация не очень актуальна для молодежного сленга как слишком стандартная операция, не позволяющая субъекту выделиться в своем кругу остроумием или знанием тонкостей познаваемой сферы.
Многообразие номинаций, создаваемых путем субкатегоризации, обеспечивается возможностью использовать в сложном слове разнообразные комбинации русских и иноязычных корней, а также синонимы слов, входящих в дефиницию: бизнес-контакты, бизнес-кооперация (ср. с контакты и кооперация при категоризации); наряду с ипотекозаемщик появляется образованное без учета стилевой нормы слово ипотековзятель и нарочито игровое, построенное с использованием варваризма ипотекотейкер; помимо новообразований интернет-оскорбление и интернет-травля, возникают кибертравля, веб-травля, веб-нападки. Отдельного комментария заслуживает новообразование автонота. Оно указывает на высокий уровень владения английским языком, поскольку информант знает, что у слова поte последнее из трех десятков значений - «сообщение для кого-либо». Однако в русском языке нота II - это «жанр дипломатического документа», а потому для большинства носителей русского языка инновация окажется непонятной или дезориентирующей.
Особым вариантом субкатегоризации является контаминация - соединение начала слова из рематической части и конца имени категории или его синонима, например интервательство (от Интернет + издевательство). Контаминация широко распространена в английском
языке, но для русского языка является экзотикой, и это заставляет предположить, что слово останется окказиональным.
Четвертый тип операций мы назвали детализацией. Ему свойственно фокусирование ремы и дефокусирование темы путем выведения ее в аффиксы (см. табл. 3).
Таблица 3
Дефиниция Реакция
бумажка с номером телефона, которую кладут под лобовое стекло автомобиля на случай экстренной связи экстренка 3 ЧПшка 1 позвоничка 1
постоянные связи с партнерами по бизнесу бизнес-партнерство 1
создание барьеров для выведения капиталов в офшоры деофшоризация антиофшоризация 1 антиофшоринг 1 антиофшор 1 шорынаофшоры 1
человек, взявший ипотечный кредит ипотечник12
При детализации «бумажка с номером телефона, которую кладут под лобовое стекло автомобиля на случай экстренной связи» превращается в экстренку (тема присутствует только в указывающем на часть речи суффиксе -к-), ЧПшку или позвоничку. Примечательно, что рема порядка п+1, т. е. располагающаяся правее часть дефиниции, например экстренный и ее аналог ЧП, попадает в центр внимания информантов-студентов с большей вероятностью, чем рема п, т. е. находящаяся левее часть дефиниции - связь и ее грамматически отличающийся, более привычный для бытового общения аналог звонить. Другой пример: корень слова деофшоризация вербализует рематическую часть - «выведение капиталов в офшоры», тогда как тематическая часть передается суффиксом -изаций- («создание») и приставкой де- («барьеров»). Вариант - суффикс -инг- и приставка анти-. Способность создавать узуальные номинации у этого типа ре-чемыслительных операций достаточно велика: так образованы два неологизма, использованных в нашем эксперименте, - деофшоризация и ипотечник. Субкатегоризация и детализация по-разному картируют одну и ту же понятийную сущность, поэтому могут сосуществовать в языке, распределяясь по разным функциональным сферам.
Пятый тип речемыслительных операций - категоризация на основе семейного сходства. В этом случае выбирается категория, к которой можно отнести лишь часть реалий из множества, описываемого заданной дефиницией. Так появилось слово листовка (1) в ответ на дефиницию «бумажка с номером телефона...». Листовка обозначает «печатный и, реже, рукописный текст агитационного или информирующего характера форматом в один, реже в два, листа». Под это определение попадает лишь часть автовизиток - тех, что представляют собой бланк со связным текстом, в который от руки вписывается номер телефона. На практике автовладельцы ограничиваются написанием номера телефона от руки на листе белой бумаги. К тому же листовка связана с определенной коммуникативной ситуацией, в которой адресант имеет намерение воздействовать на адресата, тогда как владельцы автомобилей делают личную информацию достоянием общественности по необходимости. Из этого следует, что даже печатные автовизитки можно считать периферийным членом категории «листовка». Шестой тип - категоризация со смещением, т. е. отнесение к категории, близкой к той, что заявлена в теме дефиниции. Примером может служить памятка (1), которая является прикрепляемой к разным поверхностям запиской, в том числе и с номером телефона (ср. дефиницию «бумажка с номером телефона, которую кладут под лобовое стекло автомобиля на случай экстренной связи»). В системе языка слова памятка и визитка не являются синонимами, но могут быть сочтены аналогами, поскольку относятся к одному семантическому полю. Соотнесению слова памятка с заданным дефиницией денотатом мешает внутренняя форма: она задает ретроспективный вектор, т. е. указывает, что информация была получена ранее, тогда как автовизитка предполагает проспективный вектор, поскольку ее цель - сообщить информацию при гипотетически возможной необходимости в будущем. Таким образом, смещенная категоризация - это отнесение реалии к категории, имеющей значительную область пересечения с искомой категорией. Вероятность узуализации полученных таким способом слов невелика в силу их неточности.
Седьмой тип - синкретическая категоризация, т. е. отнесение реалии к далекой категории, имеющей небольшое пересечение с искомой. Примером может служить табличка (1) в качестве «бумажки с номером телефона...». Табличка означает «пластинка или дощечка с надписью». Ни тем, ни другим автовизитка не является, к тому же
отличается от таблички содержанием. Сходство проявляется лишь в краткости надписи, ее информативном характере, расположении носителя информации на вертикальной поверхности. Так же мало общего у киберунижения со стебом 1 и гнетом 1. Стеб - это «речь, пронизанная иронией, насмешкой». Слово характеризует речевое поведение адресанта, в котором может проявляться высокомерие, но до травли адресата здесь далеко. Под гнетом обычно понимается «насильственное ограничение в правах и действиях, угнетение» или «тягостное, мучительное душевное состояние», а не внешнее воздействие на эмоциональную сферу адресата. Во всех перечисленных случаях пересечение названной и искомой категорий проходит по второстепенным семантическим признакам. Синкретическая категоризация характерна для холистического типа мышления. Она может приводить к появлению неосемем.
Восьмой тип речемыслительных операций - гибридизация. Это результат взаимодействия двух ментальных пространств, в результате которого возникает новое ментальное пространство. В нем проявляются категории, наделенные преобразованными свойствами родителей и дополнительными новыми свойствами [6]. Признаки «гибрида» мы обнаружили только у сложных слов. Примером может служить номинация автобейдж (1). Бейдж - это «информационная карточка, используемая для размещения сведений о человеке (его имени и фамилии, месте работы, должности и т. п.) в ситуации, когда люди не знают друг друга, но в силу обстоятельств должны общаться». Денотат данного слова связан с ментальным пространством «человек в официальной коммуникативной ситуации». Корень авто задает ментальное пространство, включающее автомобиль. На пересечении живого и неживого рождается имя, которое хоть и не приводит к персонификации, но вносит ощущение особого отношения к машине. Другой пример -ипотекозависимый (1) и укороченный вариант ипозависимый (1). Ментальное пространство наркозависимых, актуализируемое структурой слова и семантическим наполнением его второй части, проецируется на пространство, связанное с банковской сферой, в результате чего получается «гибрид» - к семам 'кредит', 'жилье', 'несвобода' добавляется 'социальная нестабильность' и шутливо-пренебрежительное оценочное отношение. Обе рассмотренные номинации обладают субъективными коннотациями, т. е. скорее комментируют, чем называют, а это позволяет предположить, что им уготована роль окказионализмов.
Девятый тип - метафоризация. Наиболее продуктивным этот тип операций оказался по отношению к дефиниции «человек, взявший ипотечный кредит»: бурлак (1), заложник (1), сбербанкораб (1), ипо-текораб (1), ипораб (1). Первые два слова представляют собой обычную предикативную метафору, появившуюся в результате достраивания дефиниции до законченного высказывания: Человек, взявший ипотечный кредит, - это бурлак. С логической точки зрения это характеризующее предложение, а потому в предикате актуализируются признаки - 'тяжелый труд', 'труд на хозяина', если речь идет о бурлаке, или 'несвобода', 'неясное будущее', 'психологическое давление', если мы говорим о заложнике. Значение, передаваемое темой дефиниции, в этих номинациях проявляется только в контексте. Большую самостоятельность демонстрирует сложное слово ипотекораб: первая часть в нем выполняет роль контекста, необходимого для второй, метафорической, части. Лексема сбербанкораб отражает личный опыт субъекта (ипотеку можно брать в разных банках, а не только в Сбербанке; рабом Сбербанка можно стать, взяв любой кредит, а не только ипотечный), и потому вне контекста она не отвечает требованию ясности. Вместе с тем, эта номинация интересна как образец того, что субъект в процессе словотворчества может фокусировать внимание не столько на теме или реме дефиниции, сколько на эмоционально окрашенных фоновых знаниях.
Десятый тип - это операция мысленного разворачивания темы дефиниции в сценарий и выбор из него фрагмента, соответствующего одному из видов идеализированных когнитивных моделей - прототипу, образцу, выделяющемуся примеру, идеалу [3]. По механизму она сходна с синекдохой. Такого рода операции возможны в том случае, если тема дефиниции включает отглагольное существительное, обозначающее разнородные действия. В нашем эксперименте это «постоянные связи с партнерами по бизнесу» и «оскорбление или травля, которым пользователь Интернета подвергается со стороны других пользователей». В первом случае были образованы слова сделки (1), саунинг (1), поддержка (1); во втором - провокация (4), задирание (1), высмеивание (2), осмеяние (1), насмехательство (1), подкалывание (2), подшучивание (1), подтрунивание (1). Каждое из этих слов демонстрирует разные грани личного опыта субъекта (насмехательство, подкалывание), идеалы, укрепляющиеся на фоне обратных примеров (поддержка, оказываемая друг другу партнерами по бизнесу),
социальные стереотипы (выделяющимся примером, т. е. наиболее ярким проявлением бизнес-отношений, для современного общества стали походы в сауну, и эта модель превратилась в стереотип), наконец прототипы (ядром бизнес-отношений должны быть совершаемые партнерами сделки). Номинации, основанные на выделяющихся примерах, могут стать яркими окказионализмами. Остальные слова неточны в именовании, а потому могут быть использованы только как эрзацы в разговорной речи.
Среди наших материалов встретилось именование по выделяющейся характеристике - нон-стоп для бизнес-отношений. Проанализировав этот пример, мы пришли к выводу, что в процессе словотворчества возможны онтологические сбои, но они встречаются реже, чем сбои когнитивные, когда субъект выбирает далекую категорию.
Одиннадцатый тип - это ретро спективная категоризация или субкатегоризация, т. е. фокусирование внимания на фазе, предшествующей началу сценария. Например, внутренняя форма слова записка актуализирует действие «записывать (номер телефона на листочке)». Развитием этой ситуации становится то, что указано в дефиниции - «бумажку с номером телефона кладут под лобовое стекло автомобиля». В материалах нашего эксперимента для автовизитки представлена ретроспективная субкатегоризация: информация о предшествующей фазе скорректирована данными из рематической части дефиниции -автозаписка (1), инфзаписка (1). Можно говорить о бифокальности таких номинаций. Другой пример - желчинг (1) - был получен в ответ на дефиницию «оскорбление или травля, которым пользователь Интернета подвергается со стороны других пользователей». Корень новообразования указывает на причину оскорблений - желчность нападающего субъекта и соответствующие физиологические проблемы, подтолкнувшие его к агрессии. Суффикс передает актуальность и повторяемость действий, что соответствует информации, содержащейся в теме и реме дефиниции. Оба примера показывают, что ретроспективная категоризация может быть понята партнером по коммуникации только в том случае, если в слове хотя бы в дефокусированном виде отражены также основные фазы сценария.
Двенадцатый тип речемыслительных операций - проспективная категоризация, т. е. фокусирование фазы, обычно встречающейся в опыте или желательной в качестве дальнейшего развития сценария, представленного в дефиниции. В нашем материале это барьеропривод (1)
как продолжение сценария «создание барьеров для выведения капиталов в офшоры»: целью барьеров является привод, т. е. возвращение капиталов, которые их владелец попытался переместить в офшорную зону. Ряд слов был образован тем же способом в ответ на дефиницию «человек, взявший ипотечный кредит»: кредитоплательщик (2), должник (1), задолжник (1), обреченник (1). Эти номинации отражают разную степень проспекции: в лексеме кредитоплательщик вторым корнем передаются прототипические действия, которые ипотечник начинает совершать после того, как он взял кредит, должником или задолжником он юридически становится лишь в том случае, если не сможет выплатить очередной взнос, слово обреченник обобщает опыт превращения взявших кредит людей в должников, т. е. передает взгляд на настоящее положение дел с позиций заранее известного будущего. Два из пяти новообразований, полученных путем проспективной категоризации, субъективно окрашены, поскольку опираются на планы с коннотацией желательности или прогнозы с модальностью сочувствия, а потому их место среди окказионализмов. Остальные лексемы являются узуальными.
Заключение
Наше исследование позволило прояснить сущность когнитивной составляющей в интегративной речемыслительной модели словопроизводства, предложенной Л. И. Плотниковой. Выделенные нами 12 типов ментальных операций определяют универсальные способы схематизации личного опыта. Среди них есть оптимальные - таковыми следует считать те операции, которые порождают номинации, становящиеся узуальными в литературном языке, и дополнительные. Последние могут актуализироваться в сленге, при трудностях перевода, в ситуации языковой игры, при выражении индивидуальных смыслов. Они могут характеризовать субъекта речи с точки зрения его языковой культуры.
Мы уточнили, что индивидуальное сознание может хранить не одну, а несколько номинативных и словообразовательных моделей, что связано с овладением иностранными языками, при нейминге они комбинируются прихотливым образом, например своя номинативная и чужая словообразовательная модели. К этому следует добавить, что при обращении к онтологической или когнитивной модели может происходить сбой, что отражается на точности именования.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Ирисханова О. К. Игры фокуса в языке. Семантика, синтаксис и прагматика дефокусирования. - М. : Языки славянской культуры, 2014. - 320 с.
2. КубряковаЕ. С. Язык и знание: На пути получения знаний о языке: Части речи с когнитивной точки зрения. Роль языка в познании мира / Ин-т языкознания РАН. - М. : Языки славянской культуры, 2004. - 560 с.
3. Лакофф Дж. Женщины, огонь и опасные вещи: Что категории языка говорят нам о мышлении / пер. с англ. И. Б. Шатуновского. - М. : Языки славянской культуры, 2004. - 792 с.
4. Пинкер С. Субстанция мышления: Язык как окно в человеческую природу / пер с англ. - М. : Либроком, 2013. - 560 с.
5. Плотникова Л. И. Словотворчество как феномен языковой личности: Порождение, функционирование, узуализация нового слова: дис. ... д-ра филол. наук. - Белгород, 2004. - 374 с.
6. Fauconnier G. Mappings in Thought and Language. - Cambridge : Cambridge University Press, 1997. - 205 p.
