96
УДК 811.111
ТИПОЛОГИЯ ПИСЬМЕННЫХ ТЕКСТОВ АНГЛОЯЗЫЧНОГО МЕЖКУЛЬТУРНОГО ОБЩЕНИЯ
Н. Г. Юзефович
Дальневосточный государственный гуманитарный университет
Поступила в редакцию 20 июля 2011 г.
Аннотация: в статье предпринимается попытка представить типологию письменного текста как единицу моноязычного межкультурного общения, основная функция которого описание лингвокультуры (иноязычной - родным языком или родной - вторым/ иностранным языком). Стратегии создания текста и передачи лингвокультурного субстрата определяются интенцией и уровнем билингвизма автора, целевой аудиторией и сферой функционирования.
Ключевые слова: межкультурное общение, текст, активный сбалансированный билингвизм, инолингво-культурный субстрат, «внутренний перевод».
Abstract: the paper deals with the issue of text typology. The text is viewed as a unit of monolingual inter-cultural communication the purpose of which is a foreign culture description. Thus its specific features depend on its author (level of bilingualism), target reader and register.
Key words: inter-cultural communication, text, balanced bilingualism, «inner translation», foreign-culture substrate.
«Внутренний перевод» в моноязычном межкультурном общении
Задача настоящего исследования - анализ особенностей письменного текста как единицы межкультурного общения и его классификация. Важнейшей задачей произведения, ориентированного на сохранение национальной специфики описываемой лингво-культуры, является передача ее значимых элементов (лингвокультурного субстрата).
Успешность межкультурного общения определяется взаимопониманием «участников коммуникативного акта, принадлежащих к разным национальным кулктурам» [1, с. 26]. Для этого необходимо «свободно и тонко понимать самые трудные тексты [...] художественные, газетные» и пр. [2, с. 35], т.е. «не просто [.] декодировать текст, но и оперативно подключать знания и представления о мире инофонной речевой общности» [3, с. 58].
Считается, что межкультурная коммуникация требует интеръязыкового перевода: переводчик создает иноязыковое подобие оригинала (текст перевода). Однако возможно общение без переводчика на языке одного из собеседников, или на языке-посреднике, неродном для каждого участника, если они - билингвы, характеризующиеся активным сбалансированным билингвизмом и владеющие «навыками порождения текстов на втором языке» [4, с. 21].
В таком случае билингвизм способствует формированию навыков «внутреннего перевода» [5, 6].
© Юзефович Н. Г., 2012
Мыслительный процесс протекает во «внутренней речи» и осуществляется на языке общения (родном/ втором/иностранном), при этом осмысление лингвокультурного субстрата описываемой культуры «запускает» механизм кодового переключения, для передачи которого автор автоматически использует переводческие трансформации. Таким образом, вербализуется непосредственно текст оригинала, включающий элементы внутреннего перевода.
Текст моноязычного общения более естествен, чем переводной, что подтверждается исследованиями переводов и непереводных текстов на языке принимающей культуры: рецепторы переводов «в большинстве случаев различают оригинальные тексты на языке принимающей культуры и тексты переводов» [7, с. 29]. Переводам более свойственна нейтральность при передаче национально окрашенных выражений, и не в полной мере сохраняется образность.
Создавая текст оригинала с элементами «внутреннего перевода», билингв мыслит на языке оригинала, соответственно оформляя свою речь, выбирая средства, соответствующие данной лингвокультуре, в то время как переводчик «контролируется» структурой, содержанием, языковыми средствами и форматом исходного текста. Если не сформирован навык мышления на родном /втором языке с внутренним кодовым переключением и языковыми операциями по семантизации номинаций инолингвокультуры, то «внутренний перевод» невозможен. Это можно наблюдать в ситуациях, когда человек обдумывает высказывание на одном языке и пытается передать его
на другом. В этом случае все мыслительные процессы и соответственно лексика, синтаксис, связность текста определяются «языком» мышления. При попытке воссоздать его на другом языке возникает сложность в подборе однозначных лексических и синтаксических соответствий. Например, на занятии студенты, говоря по-английски, автоматически вставляют русские слова, т.е. они не просто мыслят на родном языке, но и «проговаривают» мысленно фразу по-русски, которую потом пытаются пословно перевести, что отражается на качестве и темпе речи.
Для участия в международных конференциях требуются тезисы на русском и английском языках. Специалисты, владеющие английским языком на профессиональном уровне (по крайней мере, в своей сфере), не переводят свои тезисы с русского на английский, а пишут их по-английски. При этом мыслительные процессы ориентированы на английский язык и англоязычного читателя с иной картиной мира и тезаурусом, т. е. используются соответствующие структуры, объясняется специфика терминологии.
Именно благодаря сбалансированному билингвизму, активному использованию двух языков и бикультурной идентичности автор осмысливает картины мира двух языков, обрабатывает информацию и формирует интерлингвокультурную картину мира, позволяющую предвидеть коммуникативный сбой и предотвратить его языковыми средствами и переводческими трансформациями. При этом формируется навык «внутреннего перевода», что подтверждается исследованием письменных текстов, написанных билингвами. Письменная речь - одна из форм вербализации мышления, которой, по мнению психолингвистов, предшествует внутренняя речь: «Письменная стоит после внутренней, предполагая уже ее наличие» [8, с. 228], она более структурирована и менее подвержена вариативности, чем устная речь, что позволяет выделить ее закономерности.
Понятие «текст» в моноязычном межкультурном общении
Текст соотносится с дискурсом, поскольку «создается с целью стать не только фактом «для себя», но и фактом «для других», элементом [.] «состояния взаимодействия», которым «является и дискурс» [9, с. 32]. Интертекстуальность обусловлена элементами других текстов, стилей и жанров. Система «определенных кодов культуры, в которую «погружен» текст (т.е. культурный контекст текста), [.] влияет как на создание текстов, так и на их интерпретацию» [10, с. 187]. Текст определяется функциональным стилем: зависит от условий, форм и целей общения и отражает «типичные отношения между коммуникантами» [11, с. 42]. Стилю соответствуют свои жанры: «ком-
позиционные и стилистические единства, определяемые функцией (художественные, научные, бытовые), условиями [...] и конкретной ситуацией речевого общения» [12, с. 260].
В теории перевода получила распространение классификация К. Райс, которая выделяет типы текстов по доминирующей языковой функции, ориентированные на: 1) содержание; 2) форму; 3) обращение и 4) аудио-медиальные [13, с. 202-228]. Культурную специфику текста анализирует У. Фикс, отмечая его внутрикультурную обусловленность [14]. В. С. Виноградов выделяет функционально-стилевые типы: художественный, разговорный, официально-деловой, общественно-информативный, научный и религиозный [15].
И. С. Алексеева анализирует тексты по виду информации: когнитивная (ведущая), оперативная, эмоциональная, эстетическая [16, с. 50-59], фактически «привязывая» когнитивную информацию к стилям (научный, философский и пр.) [16, с. 69-73].
Тексты межкультурного общения обладают общим «содержательным» компонентом: информацией об инолингвокультуре. Контакт лингвокультур «высвечивает» лингвокультурный субстрат (знаковые в рамках своей культуры ассоциации), который вербализуется идионимом (номинация специфического элемента родной культуры) [17]. Национальная идентификация инолингвокультуры проявляется на лексическом уровне в инолингвокультурном субстрате (термин В. В. Кабакчи; далее - ИЛКС), который актуализируется ксенонимом (обозначение специфического элемента инолингвокультуры) [17, 18].
В межкультурном общении, ориентированном на описание национальной культуры, представлены практически все жанры, за исключением тех, чья прагматическая направленность требует локализации текста (например, контракт).
Выбору лексических средств отводится ключевая роль в общении: «В процессе понимания текста особую роль играет с л о в о: каким бы ни был психологический статус слова в восприятии и понимании», на некотором этапе необходимо изолировать слово и искать его значение [19, с. 419].
Текст, созданный с элементами «внутреннего перевода», характеризуется рядом параметров, сходных с традиционным переводом: 1) приемы экспликации значения; 2) переводческие трансформации; 3) передача особенностей синтаксиса; 4) адаптация или фо-ренизация имен собственных; 5) ориентация на читателя (языковая картина мира, экстралингвистическая ситуация); 6) ориентация на адресата в научном дискурсе (научная картина мира); 7) ориентация на идеологию (в основном, в публицистике и периодике).
Таким образом, сбалансированный билингвизм означает способность мыслить на втором/иностран-
ВЕСТНИК ВГУ СЕРИЯ: ЛИНГВИСТИКА И МЕЖКУЛЬТУРНАЯ КОММУНИКАЦИЯ. 2012. № 1
26. Заказ 448
ном языке или на родном языке с учетом преломления лингвокультуры через «чужой» язык. Основная специфика моноязычного межкультурного общения -процесс создания текста: автор является, по сути, и переводчиком, создавая текст, ориентированный на описание инолингвокультуры (ино - относительно языка текста), что проявляется на семантическом и лексическом уровне, в некоторой степени на синтаксическом (в зависимости от типа текста), и стратегии создания текста.
Материал исследования
Исследование эмпирического материала ведется автором на протяжении более 20 лет. Первоначально изучались способы передачи лингвокультурного субстрата российской лингвокультуры в английском языке. Корпус текстов - более 70 книг, изданных в 1980-2000 гг. - аутентичные работы по истории, политике, путевые заметки и пр., авторы которых носители английского языка.
Был сделан вывод о том, что заимствованные и калькированные русизмы и советизмы нередко характеризуются семантическим варьированием, в большей степени коннотативным. Одна из основных причин - полярные идеологические концепции, характерные для сферы политики в советский и постсоветский периоды. Номинативной и семантической точности способствует ксенонимический комплекс (транслитерация/транскрипция этимона-прототипа и семантизация описательным оборотом, дефиницией и т.п.) [16, 20].
Следующий этап заключался в анализе того, как журналисты, поддерживающие идеологические воззрения СССР (М. Dawidow), и советские авторы вербализовали лингвокультурный субстрат российской культуры в английском языке (англоязычная информационная литература о России и СССР Moscow News, АПН, ориентированная на англоязычного читателя).
Сопоставительный анализ позволил сделать следующие выводы. Во-первых, использование транслитерации/транскрипции и дополнительных средств семантизации наиболее частотно в аутентичных англоязычных текстах. Во-вторых, англоязычные авторы, владеющие русским языком, выделяют в лингвокультурный субстрат в том числе и в таких единицах, которые традиционно переводятся отечественными авторами. Cf.: vranyo, i.e. “white lie” vs lie, kulturny vs cultured — т.е. культурная специфичность слов «вранье» и «культурный» отечественными авторами не осознается, что приводит к коммуникативному сбою в контексте англоязычной картины мира.
Следующий этап логично требовал обратиться к исследованию билингвизма и формированию языковой картины мира. Исследованный ранее материал и
новые издания были проанализированы «от автора». Именно владеющие русским языком англоязычные авторы выделяют лингвосубстрат русскоязычной лингвокультуры в разных сферах, в том числе и абстрактные понятия, ценности, используя при этом разнообразные способы экспликации значения, что возможно при сформированной интерлингвокультурной картине мира и навыке «внутреннего перевода» (как было рассмотрено выше).
В работах, написанных англоязычными авторами, которые не владеют русским языком или имеют базовые знания, главным образом используются традиционные культурно-специфичные номинации, которые частотны в СМИ, и практически нет узуальных авторских ксенонимов.
Обращение к исследованию научных публикаций обусловлено тем, что на международных конференциях нередко возникают коммуникативные сбои при использовании ряда терминов в традиционном отечественном понимании. Корпус научной литературы включает 10 книг англоязычных авторов, более 30 научных работ, написанных по-английски отечественными лингвистами, 20 англоязычных сборников материалов конференций, изданных в России и около 20 зарубежных изданий на английском языке.
Для более полного исследования передачи ИЛКС рассмотрена художественная литература англоязычных авторов («шпионские романы» и пр.) и переводная художественная литература (романы Л. Н. Тол -стого, И. С. Тургенева, А. И. Солженицына). Было отмечено, что в отличие от литературы информационного характера, в художественном произведении главное - не номинативная точность, а передача духа инолингвокультуры, «национального колорита», сохранение эстетики текста при адаптации к принимающей лингвокультуре.
Сопоставление проанализированных произведений привело к выводу о том, что передача инолингво-культурной специфики (выбор способа номинации и экспликации значения) варьируется в зависимости от общей стратегии создания текста и целевой аудитории, уровня билингвизма автора, его картины мира. Таким образом, подход к представленной далее классификации текстов формировался постепенно при изучении большого массива произведений.
Классификация текста «от автора и целевой аудитории»
I Автор-билингв (сбалансированный билингвизм), обладающий навыками мышления на обоих языках и перекодирования элементов инолингвокуль-туры средствами принимающего языка. Целевая ау -дитория - англоязычная, т.е. ИЛКС рассматривается через призму английского языка и языковую картину мира автора, что предопределяет использование ряда
моделей для актуализации ИЛКС. Анализировались тексты практически всех жанров.
1. Родной язык инолингвокультура. Англоязычный автор создает произведение на родном языке, обращаясь в область инолингвокультуры. Исследовано более 50 англоязычных произведений о России, авторы которых владеют русским языком, неоднократно бывали в России, общались с русскоязычными людьми. Некоторые были на стажировках, работали в архивах.
Поскольку авторы обладают сформированной интерлингвокультурной картиной мира, владеют навыками кодового переключения и актуализации ИЛКС средствами другого кода, как правило, ИЛКС передается достаточно полно. В книгах, предназначенных для массового читателя, автор транслитерирует/транскрибирует наиболее культурно-значимые, по его мнению, русизмы, используя разнообразные переводческие трансформации для экспликации значения, большинство ксенонимов описано в глоссариях в конце книг.
В исторической прозе О. Фигеса (O. Figes) Natasha ’s Dance. A Cultural History of Russia слово русскость («Russianness») раскрывается не только калькированием (выделенным кавычками), но и другими ксенонимами, раскрывающими данное понятие. «Russianness» включает ритуалы (pliaska и khorovod):
It became the fashion to perform the pliaska after 1812. [...] Elena Golitsyn danced her first pliaska several decades later at a ball in Novgorod. ‘Nobody had taught me how to dance the pliaska. It was simply that I was a «Russian girl» [21, p. 106]. Collective rituals like the khorovod were total works of art [21, p. 272].
«Russianness» связана с христианской духовностью: ... the procession of the Cross in the Russian Church moved in clockwise circles with the sun [. ]. This was in imitation of the pagan circle dance (khorovod) which moved in the direction of the sun to summon up its magic influence [22, р. 321].
«Russianness» проявляется и в национальной одежде: At balls and receptions in St Petersburg, and from the 1830s at the court as well, society ladies began to appear in national costume, complete with the sarafan tunic and kokoshnik head-dress of old Muscovy [22, р. 108].
Благодаря неоднократному использованию в разных контекстах ксенонимы khorovod, pliaska, sarafan и т.д. приобретают значимость как компоненты «русскости».
В энциклопедических изданиях, научных работах, предназначенных для специалистов, приоритет отдается номинативной точности при соответствующей экспликации значения. Д. Е. Бартлей (D. E. Bart-
ley), описывая систему советского образования, использует не только транслитерацию/ транскрибирование русизмов, но и трансплантацию, что гарантирует максимальную номинативную точность; семантическая точность достигается калькой, описанием: «Socially productive practice» is literally translated from the Russian expression (общественно-производственная практика). What is actually meant by this is the practical development of socially useful skills and talents emphasizing the interests of society and civic responsibility [22, р. 17].
Интерлингвокультурная картина мира автора-билингва позволяет ей предвидеть возможную двусмысленность кальки special school, которая без пояснения может быть понята как «школа для детей с ограниченными возможностями»:
The general secondary polytechnical school specializing in a foreign language, or special school (spets shkola) [22, р. 1].
Эффективности межкультурного общения способствует использование сложившейся в англоязычном общении практики описания инолингвокульту-ры: введение ксенонимического комплекса, позволяющего обеспечить номинативную и семантическую точность культурно-специфических элементов. Ксе-ноним (транслитерация/транскрипция) используется в тексте в функции номинации и при этом, как правило, выделяется графически.
2. Второй язык ^родная лингвокультура. Проанализировано около 20 работ (художественные произведения, научные работы) и более 200 культурологических очерков, статей в СМИ. Авторы создают тексты на втором языке, обращая его в область описания родной лингвокультуры, ориентируясь при этом на англоязычную аудиторию. Термин «второй язык» в данном случае используется условно, это может быть и третий язык или иностранный. Формально второй язык фактически может стать и первым.
«Второязычные» авторы, описывая родную культуру через призму другой, нередко калькируют прецедентные фразы, передают « дух» времени описанием типичных ситуаций. Например, произведения А. Ранд (A. Rand) посвящены влиянию коллективизма, советской идеологии [23]. В следующем фрагменте мы узнаем один из постулатов того времени «Кол -лектив всегда прав»:
One day her class declared a boycott against a little girl [...], at luncheon, the little table [...] by two students Kira and the freckled girl. [.] the indignant class leader approached them. [.] «Do you know what this girl here has done?» «I haven’t the slightest idea». «Then why are you doing this for her?» «You’re mistaken. I am not doing this for her. I am doing it against twenty-eight other girls» [23, р. 48].
ВЕСТНИК ВГУ СЕРИЯ: ЛИНГВИСТИКА И МЕЖКУЛЬТУРНАЯ КОММУНИКАЦИЯ. 2012. № 1
26*
В данной группе представлены все указанные выше жанры, как правило, сохраняющие ИЛКС, так как автор - интерлингвокультурная личность - предвидит возможные лакуны понимания лингвокультурного субстрата родной культуры иноязычным читателем и предотвращает коммуникативный сбой, используя соответствующие языковые средства и переводческие трансформации.
3. Второй язык ^ инолингвокультура. Сохранение ИЛКС инолингвокультуры зависит также от степени освоения данной культуры, понимания ее ценностей. Механизм представления ИЛКС соответствует типичным моделям. Например, ИЛКС в романе The Japanese Lover Рани Маника (Rani Manicka). Автор родилась и училась в Малайзии, пишет на английском языке и владеет механизмом передачи лингвокультурного субстрата лингвокультуры:
‘It’s a very special kimono,’ he continued gravely. ‘Its design is of autumn grasses, but it is made of the lightest silk to be worn in the summer. [...] no geisha would dream of wearing autumn grasses during the summer, this garment can only be worn by a foreigner’ [24, р. 212].
Ксеноним kimono - словарный, но в контексте раскрываются значимые национальные ассоциации: рисунок на ткани соответствует времени года, нарушить это правило может только иностранка. Интерлингвокультурная картина мира автора и владение механизмами сохранения ИЛКС способствуют эффективности общения.
II Автор-билингв, но билингвизм несбалансированный, в этом случае интерлингвокультурная картина мира фрагментарна; писатель не в полной мере владеет стратегией передачи ИЛКС, что обусловлено недостаточно сформированными навыками семанти-зации ксенонима и переключения кодов. Все это не позволяет «вскрыть» возможные лакуны; доминирует картина мира родного языка.
1. Второй язык ^ родная лингвокультура. В данной группе анализировались тексты научного стиля и публицистика. Целевая аудитория: а) англоязычная (научные конференции, публицистика, реклама в сфере туризма) и б) русскоязычная - образовательный процесс (учебники, лекции на английском языке, главным образом для студентов-лингвистов и переводчиков).
Преобладает интерференция картины мира родного языка, автор не в полной мере владеет механизмом сохранения ИЛКС, что приводит к семантической аберрации, коммуникативному сбою. Например, слово hero в значении « второстепенный герой произведения». В английском языке - это главный положительный персонаж: Hero a. someone who is admired for their bravery, goodness, especially someone who performs an act of great courage under very dangerous
conditions. b. the most important character in a play, poem, story, etc. [25, р. 622].
Сопоставление произведений авторов данной группы с научными текстами, написанными носителями английского языка, показывает, что для передачи терминологических ИЛКС нередко используются англоязычные термины в новом контексте без дополнительного пояснения, что ведет к семантической аберрации. Так, в исследованиях по концепту многие отечественные лингвисты переводят на английский язык концепт как concept («concept darkness») и пр. Однако данная единица как термин лингвистики в специализированном англоязычном словаре The Concise Oxford Dictionary of Linguistics не отмечена [26]. Толковый словарь объясняет слово следующим образом: Concept a thought, idea, or principle, notion [25, р. 263].
Эффективность коммуникации может быть достигнута при использовании дополнительных средств семантизации: идентичность формы слов концепт и concept дает ошибочное представление об идентичности семантики.
2. Второй язык ^ инолингвокультура. Анализировались, главным образом, публицистика и научный стиль (статьи, учебники и пр.). Целевая аудитория -а) англоязычная (научные конференции, журналистика) и б) русскоязычная - образовательный процесс (учебники для лингвистов и переводчиков).
Изучение английского языка в вузе предполагает цикл теоретических предметов на английском языке, преподаватели, как правило, отечественные специалисты, авторы учебников, главным образом, русскоязычные билингвы. Толкование ряда терминов в отечественных исследованиях отличается от дефиниций, принятых в зарубежной лингвистике.
Английский язык нередко описывается в терминах отечественной лингвистики, переведенных на английский язык, например, термин Complex object в английской терминологии отсутствует. Термин «публицистический стиль» традиционно калькируется publicistic style, при этом не употребляются никакие маркеры семантического варьирования (кавычки, уточнение «what Russian scholars call.»). Однако в английском языке publicist - это сфера «связи с общественностью»: Publicist a person whose business is to bring something, especially products for sale, to the attention of the public [25, р. 1079].
В ряде случаев семантическая аберрация обусловлена тем, что авторы не учитывают изменение семантики и статуса слова в родном языке, фактически «навязывая» лексической единице значение, ко -торого у нее уже нет, она перешла в разряд историзмов. Например, «типичная английская традиция» five o’clock, как указывают некоторые отечественные авторы в своих пособиях о современной Англии. В
англоязычных аутентичных словарях этой единицы нет [25], однако представлена номинация afternoon tea: BrE, AustrE a drink of tea and sometimes a light meal taken at about four o’clock in the afternoon [25, р. 19].
Приведенные примеры говорят о том, что проявляются интерференции родного языка и преобладает картина мира первого языка, т. е. не в полной мере сформирована интерлингвокультурная картина мира. Недостаточное владение механизмом сохранения ИЛКС предопределяет коммуникативные сложности.
III Автор-монолингв, или автор, характеризующийся начальным или средним уровнем владения вторым/иностранным языком.
Модель: родной язык ^ инолингвокультура. Целевая аудитория - англоязычная. Авторы владеют только основами языка, в том числе узкоспециальной терминологией или вообще не знают языка описываемой лингвокультуры. ИЛКС воспринимается через картину мира родного языка и индивидуальную картину мира авторов моноязычных произведений, прессы и т. д.; для сбора информации привлекают переводную литературу, обращаются к переводчику.
Описание ИЛКС здесь «преломляется» через индивидуально-авторское восприятие авторов используемой литературы и переводчиков, т.е. посредников общения; «непосредственное погружение» в инолингвокультуру в данном случае затруднительно. Естественно, что сохранение в полной мере ИЛКС затруднительно, возможен коммуникативный сбой вследствие непонимания семантики номинации, аллюзий и пр., экстралингвистической информации; инолингвокультура трактуется через призму родного языка.
В литературе такого рода ИЛКС вербализуется для создания национального колорита: отдельные ксенонимические номинации встречаются у разных авторов. Например, «шпионские романы» С. Шелдона (S. Sheldon).
Фактически данная группа представлена всеми жанрами. Так, англоязычные студенты и специалисты, изучающие историю России, используют незарегистрированные англоязычными словарями номинации Okhrana, voevoda и пр. в качестве терминов. При этом они не используют дополнительные средства семантизации, ориентируясь на свою среду, общение со специалистами.
В беллетристике автор создает «чужой» мир, перенося действие в другую страну и передавая известный ему ИЛКС, но, не имея возможности самому понять «дух» другой культуры, ограничен в выборе ксенонимов.
IV Автор-монолингв. Модель: родной язык ^ родная лингвокультура. Целевая аудитория - англо-
язычная, а также иноязычная (билингвы). Анализировались тексты, предназначенные туристам, и научная сфера.
Фактически здесь можно выделить две подгруппы.
1. Авторы, владеющие механизмом передачи лингвокультурного субстрата родной культуры, при общении с инолингвокультурной аудиторией, которая знает английский язык. Например, авторы путеводителей, буклетов, справочных изданий и толковых словарей, ориентируясь на международную аудиторию, включают дополнительную информацию о коннотациях, реалиях, артефактах, непонимание которых может затруднить пребывание в англоговорящей стране или препятствовать пониманию какой-либо научной концепции (несовпадение терминологии, семантическое варьирование).
Авторы предпринимают попытку объяснить лингвокультурный субстрат родной культуры через призму другой культуры или «нейтрально» посредством дефиниции, примера и пр. В таком случае коммуникация довольно успешна.
2. Авторы, не владеющие механизмом передачи лингвокультурного субстрата родной культуры, при общении с инолингвокультурной аудиторией, которая знает английский язык.
В данном случае аудитория воспринимает лингвокультурный субстрат англоговорящего мира через призму родного языка, что приводит к коммуникативному сбою, большим сложностям в общении или нелепым ситуациям.
Выводы
Анализ разнообразного эмпирического материала позволяет сделать следующие выводы. Тип текста определяется по степени адекватности передачи ИЛКС, что обусловлено уровнем билингвизма автора и целевой аудиторией.
Эффективное межкультурное моноязычное общение обеспечивается текстами, авторы которых характеризуются активным и сбалансированным билингвизмом и интерлингвокультурной картиной мира, позволяющей сопоставить образы иноязычной и родной лингвокультур и выбрать необходимые для адекватного межкультурного общения номинации. Писатели владеют механизмом кодового переключения, а сформированный навык «внутреннего перевода» способствует реализации номинативной и семантической точности.
В недостаточной степени передаются ИЛКС в текстах, авторы которых не обладают сбалансированным билингвизмом; при этом родной язык и языковая картина мира родной лингвокультуры доминируют; не в полной мере сформирована интерлингвокультурная картина мира. Соответственно
авторы не всегда могут предвидеть возможный коммуникативный сбой при использовании ряда ино-лингвокультурных номинаций и ограничены в выборе средств семантизации; они редко используют авторские ксенонимические номинации, но вводят аналоги. Калькированные ксенонимы, как правило, не маркированы графически (кавычками или курсивом), что обусловливает неоднозначность или семантическую аберрацию и снижает эффективность общения.
В статье проанализированы словесные произведения далеко не всех жанров, функционирующих в межкультурном общении, что требует дальнейшего исследования эмпирического материала.
ЛИТЕРАТУРА
1. Верещагин Н. М. Язык и культура. Лингвостра-новедение в преподавании русского языка как иностранного / Н. М. Верещагин. - 4-е изд. - М. : Русский язык, 1990.
2. Щерба Л. В. Преподавание иностранных языков в средней школе : общие вопросы методики / Л. В. Щерба. - 3-е изд., испр. и доп. - М. : Академия, 2002. -148 с.
3. Халеева И. И. Основы теории обучения пониманию иноязычной речи / И. И. Халеева. - М. : Высшая школа, 1989.
4. Кожемякина В. А. [и др.] Словарь социолингвистических терминов / В. А. Кожемякина. - М. : Институт языкознания РАН, 2006.
5. Кабакчи В. В. Неисследованный вид переводческой деятельности : «внутренний перевод» / В. В. Кабакчи // Studia Linguistica IX. Когнит.-прагмат. и худ. функции языка. - СПб. : Тригон, 2000. - С. 65-75.
6. Юзефович Н. Г. Внутренний перевод, билингвизм и межкультурная коммуникация / Н. Г. Юзефович // Университ. переводоведение : материалы VI Междунар. науч. конф. по переводоведению «Федоровские чтения» 21-23 октября 2004 г. - СПб. : СПбГУ, 2005. - Вып. 6.
- С. 500-508.
7. Умерова М. В. Непереводные тексты на языке принимающей культуры в сравнении с переводами / М. В. Умерова // Перевод : взаимосвязь и взаимовлияние теории и практики : сб.статей. - М. : ВЦП, 2004.
- С. 22-29.
8. Выготский Л. С. Мышление и речь / Л. С. Выготский. - М. : Лабиринт, 2005.
9. Прохоров Ю. Е. Действительность. Текст. Дискурс / Ю. Е. Прохоров. - 2-е изд., испр. - М. : Флинта : Наука, 2006.
Дальневосточный государственный гуманитарный университет (г. Хабаровск)
Юзефович Н. Г., кандидат филологических наук, доцент кафедры английской филологии
E-mail: nataliayuzefovich@rambler.ru
Тел.: (4212) 31-56-70
10. Пшеницын С. Л. Интерпретация переводного текста в свете теории интертекстуальности / С. Л. Пше-ницын // Studia Linguistica XVII. Язык и текст в пробл. поле гуманит. наук : сборник. - СПб. : Политехника-сервис, 2008. - С. 179-187.
11. Палагина О. И. Категории текста / О. И. Пала-гина // Перевод : взаимосвязь и взаимовлияние теор. и практ. : сб. статей. - М. : ВЦП, 2004. - С. 39-43.
12. Бахтин М. М. Эстетика словесного творчества / М. М. Бахтин. - М. : Искусство, 1986.
13. Райс К. Классификация текстов и методы перевода / К. Райс // Вопр. теор. перев. в заруб. лингвистике.
- М. : Международные отношения, 1978. - С. 202-228.
14. Фикс У. Проявляется ли культурная специфика в типах текста? / У Фикс // Вестн. ВГУ Сер. : Лингвистика и межкультурная коммуникация. - Воронеж : Изд-во Воронеж. гос. ун-та, 2001. - № 2. - С. 100-107.
15. Виноградов В. С. Введение в переводоведение : общие и лексические вопросы / В. С. Виноградов.
- 2-е изд., перераб. - М. : КДУ, 2004.
16. Алексеева И. С. Текст и перевод. Вопросы теории / И. С. Алексеева. - М. : Междунар. отношения, 2008.
17. Кабакчи В. В. Основы англоязычной межкуль-турной коммуникации / В. В. Кабакчи. - СПб. : РГПУ им. А. И. Герцена, 1998.
18. Кабакчи В. В. Инолингвокультурный субстракт в межкультурной коммуникации / В. В. Кабакчи, Н. Г. Юзефович // Вопросы когнитивной лингвистики.
- 2007. - № 3. - С. 95-101.
19. ЗалевскаяА. А. Текст и его понимание / А. А. За-левская // Психолингв. исслед. Слово. Текст : избр. труды. - М. : Гнозис, 2005. - С. 335-472.
20. Юзефович Н. Г. Русскоязычная политическая лексика советского периода в английском языке : монография / Н. Г. Юзефович. - Хабаровск : Изд-во ДВГГУ, 2006.
21. Figes O. Natasha’s Dance. A Cultural History of Russia / O. Figes. - London : Penguin Books, 2005.
22. Bartley D. E. Soviet Approaches to Bilingual Education / D. E. Bartley. - Philadelphia, PA : The Center for Curriculum Development, 1971.
23. Rand A. We the Living / A. Rand. - N.Y. : A Signet Book, 1995.
24. Manicka R. The Japanese Lover / R. Manicka. -London : Hodder, 2010.
25. Longman Dictionary of Language and Culture. -Longman, 1998.
26. Matthews P. H. The Concise Oxford Dictionary of Linguistics / P. H. Matthews. - Oxford : Oxford University Press, 1997.
Far Eastern State University for the Humanities (Khabarovsk)
Juzefovich N. G., Candidate of Philology, Associate Professor of the English Philology Department E-mail: nataliayuzefovich@rambler. ru Теl.: (4212) 31-56-70
