CC BY
22
Это кэшбек сервис, который позволяет возвращать денежки с покупок в интернетике (Максим Киселев - Snailkick).
Результаты сравнительного анализа средств акцентуализации маркетинговой информации в речи англоязычных и русскоязычных инфлюенсеров можно схематично представить следующим образом:
В заключение необходимо констатировать, что цель, поставленная нами в начале исследования, была достигнута: установлено наличие лексических средств (тропов) и синтаксических средств (стилистических фигур) в рекламных интеграциях инфлюенсеров двух лингвокультур, проанализирована их частотность. В рамках прагмалингвистического подхода выявлены эффективные тактики продвижения компаниями товаров и услуг в интернет-дискурсе. Нельзя не отметить, что жизнь цифрового сообщества сегодня настолько разнообразна и динамична, что результаты наших исследований, отражённые в данной статье,
Библиографический список
могут быть дополнены и расширены в самом ближайшем будущем. Но смеем надеяться, что тот «моментальный слепок действительности», который был здесь представлен, в дальнейшем сможет стать частью более глубокого и фундаментального исследования тех интересных и подчас противоречивых процессов, которые непрерывно происходят в интернет-дискурсе. Прикладное же значение нашего скромного труда нам видится в том, что его результаты могут быть использованы
- блогерами для разработки эффективных стратегий самопрезентации в интернет-дискурсе на основе взаимовыгодного сотрудничества с ведущими производителями товаров и услуг;
- подписчиками инфлюенсеров для принятия продуманных (а не импульсивных) покупательских решений на основе информации, полученной из рекламных интеграций своих кумиров.
1. Abidin C. Communicative Intimacies: Influencers and Perceived Interconnectedness. University of Oregon Libraries. Available at: https://scholarsbank.uoregon.edu/xmlui/ handle/1794/26365
2. Принт Х. Звёзды в рекламе. Москва: ЭКСМО, 2004.
3. Бодалев А.А. Энциклопедический словарь. Москва: Когито-Центр, 2011.
4. Darke P.R., Ritchie R.J. The defensive consumer: Advertising deception, defensive processing, and distrust. Journal of Marketing Research. 2007; № 44 (1): 114-127.
5. Каразия Н.А. Методика прагмалингвистического исследования: основные подходы и категории. Вестник КРАУНЦ. Гуманитарные науки. 2006; № 1 (7): 27-41.
6. Vestergaard T., Schroder K. The Language of Advertising. Oxford; New York, 1991.
7. Борисова И.В. Реализация стилистического потенциала англоязычных рекламных слоганов в интернет-дискурсе. Litera. 2021; № 9: 66-81.
8. Herring S. Computer-mediated communication: linguistic, social, and cross-cultural perspectives. Amsterdam: John Benjamins, 1996.
9. Crystal D. Internet Linguistics: A student guide. London: Routledge, 2011.
10. Колокольцева Т.Н. Диалог и диалогичность в интернет-коммуникации. Известия Волгоградского государственного педагогического университета. 2011; Т. 62, № 8: 128-133.
11. Галичкина Е.Н. Введение в компьютерную коммуникацию. Москва: КНОРУС, 2016.
12. Щипицина Л.Ю. Комплексная лингвистическая характеристика компьютерно-опосредованной коммуникации (на материале немецкого языка). Автореферат диссертации ... доктора филологических наук. Воронеж, 2011.
13. Кронгауз М.А. Русский язык на грани нервного срыва. Москва: Знак, 2007.
14. Лутовинова О.В. Интернет как новая «устно-письменная» система коммуникации. Известия Российского государственного педагогического университета им. А.И. Герцена. 2008; № 71: 58-65.
15. Горбунова И.В. Процессы англизации в эпоху развития языка интернета. Бизнес-образование в экономике знаний. 2016; № 2: 13-18.
16. Борисова И.В. Современные тенденции процесса окказионального словообразования в интернет-общении. Litera. 2018; № 3: 281-288.
References
1. Abidin C. Communicative Intimacies: Influencers and Perceived Interconnectedness. University of Oregon Libraries. Available at: https://scholarsbank.uoregon.edu/xmlui/ handle/1794/26365
2. Pringl H. Zvezdy v reklame. Moskva: 'EKSMO, 2004.
3. Bodalev A.A. 'Enciklopedicheskij slovar'. Moskva: Kogito-Centr, 2011.
4. Darke P.R., Ritchie R.J. The defensive consumer: Advertising deception, defensive processing, and distrust. Journal of Marketing Research. 2007; № 44 (1): 114-127.
5. Karaziya N.A. Metodika pragmalingvisticheskogo issledovaniya: osnovnye podhody i kategorii. VestnikKRAUNC. Gumanitarnye nauki. 2006; № 1 (7): 27-41.
6. Vestergaard T., Schroder K. The Language of Advertising. Oxford; New York, 1991.
7. Borisova I.V. Realizaciya stilisticheskogo potenciala angloyazychnyh reklamnyh sloganov v internet-diskurse. Litera. 2021; № 9: 66-81.
8. Herring S. Computer-mediated communication: linguistic, social, and cross-cultural perspectives. Amsterdam: John Benjamins, 1996.
9. Crystal D. Internet Linguistics: A student guide. London: Routledge, 2011.
10. Kolokol'ceva T.N. Dialog i dialogichnost' v internet-kommunikacii. Izvestiya Volgogradskogo gosudarstvennogopedagogicheskogo universiteta. 2011; T. 62, № 8: 128-133.
11. Galichkina E.N. Vvedenie v komp'yuternuyu kommunikaciyu. Moskva: KNORUS, 2016.
12. Schipicina L.Yu. Kompleksnaya lingvisticheskaya harakteristika komp'yuterno-oposredovannoj kommunikacii (na materiale nemeckogo yazyka). Avtoreferat dissertacii ... doktora filologicheskih nauk. Voronezh, 2011.
13. Krongauz M.A. Russkijyazyk na grani nervnogo sryva. Moskva: Znak, 2007.
14. Lutovinova O.V. Internet kak novaya «ustno-pis'mennaya» sistema kommunikacii. Izvestiya Rossijskogo gosudarstvennogo pedagogicheskogo universiteta im. A.I. Gercena. 2008; № 71: 58-65.
15. Gorbunova I.V. Processy anglizacii v 'epohu razvitiya yazyka interneta. Biznes-obrazovanie v 'ekonomike znanij. 2016; № 2: 13-18.
16. Borisova I.V. Sovremennye tendencii processa okkazional'nogo slovoobrazovaniya v internet-obschenii. Litera. 2018; № 3: 281-288.
Статья поступила в редакцию 02.08.22
УДК 821.161.1
Gao Zixian, postgraduate, Lomonosov Moscow State University (Moscow, Russia),
E-mail: Gaozixian@Yandex.ru
TYPOLOGY OF CHARACTERS IN FICTION-DOCUMENTARY PROSE ("ZINC BOYS" BY S.A. ALEKSIEVICH). The article considers the system of characters in the story by S.A. Aleksievich "Zinc Boys". The object of the study is the text of the story, and the subject of the research is its characters, on whose behalf the narration is being conducted, built on the basis of interviews recorded by the author. The goal is to identify the main types of characters and to establish their role in the construction of the narrative by the author. The study uses cultural-historical, sociological, psychological methods and an ontological approach. Attention is drawn to the structure of the narrative space, in which the "voices" of various characters entered as documentary evidence of the events described in the story, to the way they are related to the hidden voice of the author. It was revealed that the system of characters includes military personnel (soldiers and officers, including women), medical workers (doctors and nurses), relatives of the soldiers killed in Afghanistan (mothers, wives, etc.). Each of the characters is realized in the story as a "voice", in the first person telling about the events of his life related to the Afghan war. The author's voice manifests itself in the montage chosen by the writer, the connection of fragments of interviews recorded by her. It is concluded that in the system of characters of the story it is impossible to characterize any of these groups as more important. Each character unlocks a recreable S.A. Aleksievich reality from a special side, which only this hero could see.
Key words: fiction and documentary prose, character, system of characters, typology of characters, narration, document, story "Zinc Boys", Svetlana Aleksievich, author, narrator.
Гао Цзысянь, аспирант, Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова, г. Москва,
E-mail: Gaozixian@Yandex.ru
ТИПОЛОГИЯ ПЕРСОНАЖЕЙ В ХУДОЖЕСТВЕННО-ДОКУМЕНТАЛЬНОЙ ПРОЗЕ («ЦИНКОВЫЕ МАЛЬЧИКИ» С.А. АЛЕКСИЕВИЧ)
В статье рассмотрена система персонажей повести С.А. Алексиевич «Цинковые мальчики». Объектом исследования стал текст повести, а его предметом - её персонажи, от имени которых ведётся повествование, построенное на основе записанных автором интервью. Поставлена цель - выявить основные типы персонажей и установить их роль в построении автором повествования. В ходе исследования использованы культурно-исторический, социологический, психологический методы и онтологический подход. Обращено внимание на структуру повествовательного пространства, в которое «голоса» различных персонажей вошли как документальные свидетельства описанных в повести событий, на способ их соотношения со скрытым голосом автора. Выявлено, что система персонажей включает военнослужащих (солдат и офицеров, в том числе женщин), медицинских работников (врачей и медсестёр), родственников погибших в Афганистане военных (матерей, жён и т. п.). Каждый из персонажей реализуется в повести как «голос», рассказывающий от первого лица о событиях своей жизни, связанных с Афганской войной. Авторский голос проявляется в выбранном писательницей варианте монтажа, соединении фрагментов записанных ею интервью. Делается вывод о том, что в системе персонажей повести нельзя какую-то из названных групп охарактеризовать как более важную. Каждый из персонажей открывает воссоздаваемую С.А. Алексиевич реальность с особой стороны, видеть которую мог только этот герой.
Ключевые слова: художественно-документальная проза, персонаж, система персонажей, типология персонажей, повествование, документ, повесть «Цинковые мальчики», Светлана Алексиевич, автор, повествователь.
Актуальность исследования определяется тем, что творчество белорусской писательницы Светланы Александровны Алексиевич (род. в 1948 г) стало одним из ярчайших проявлений гуманистической прозы рубежа ХХ-ХХ1 веков, когда трансформации в жизни бывшего СССР вызвали необходимость глубокого анализа, в том числе и с помощью художественно-документальных методов, многих событий, связанных с его историей. С.А. Алексиевич не только пронзительно пишет о войне, жизни и смерти, предназначении человека в мире, но и пытается разобраться в причинах описываемых событий, в мыслях, чувствах, намерениях их участников - обычных людей. Целью автора становится правдивое представление реальности, в описании которой долгое время не было объективности.
Художественно-документальная повесть «Цинковые мальчики» была издана в 1989 году и посвящена завершившемуся именно в этом году десятилетнему афганскому конфликту, в котором приняли участие войска Советской армии. Книга наполнена болью обычного человека, испытавшего на себе ужас войны. В 2015 году автор стала лауреатом Нобелевской премии по литературе, в том числе и за эту книгу, в которой подняла проблему человека на войне. Повествование представляет собой воспоминания участников Афганской войны. Художественно-документальный жанр делает вплетённые в ткань повествования реальные слова солдат и офицеров, медицинских работников, подруг матерей и жён участников войны и других персонажей, транслирующих правду такой, какая она есть. В центре повести - человек, с его мыслями и чувствами, размышлениями и сомнениями, с его проблемами, бедой, скромными радостями, поэтому система персонажей повести «Цинковые мальчики» особенно важна, ведь именно эти разные голоса составляют в целом художественно-документальное пространство книги и являются способами передачи автором своих основных идей читателям.
Повесть С.А. Алексиевич «Цинковые мальчики», которая различными исследователями характеризуется как документальная или художественно-документальная, анализируется с различных точек зрения. Д. Лугарич Вукас определяет жанр повести как «свидетельство» [1, с. 20]. Х.Н. Темаева касается вопросов структурной организации повести и способов отражения в ней действительности и считает, что в повести происходит художественное освоение конкретных исторических фактов и их трансформация в художественную структуру произведения [2, с. 49]. С.В. Романова рассматривает применённые в ней автором интертекстуальные стратегии, связанные с представлением автором войны как «бессмысленной и ненужной жертвы» [3, с. 44]. А.С. Мареева останавливается на реминисценциях из Ф.М. Достоевского [4].
Вопроса о персонажах повести «Цинковые мальчики» прямо или косвенно касаются некоторые литературоведы. И.Б. Ничипоров характеризует содержание повести как антропологическое, в котором историческая реальность получает «многомерное документальное и эстетическое воплощение в голосах собеседников-очевидцев» [5, с. 24]. К. Гурска видит в повести «уникальный пример использования "живого человеческого голоса" как документа времени» [6, с. 291]. С. Саини, И.А. Поплавская и Р. Саксена обращают внимание на наличие в монологах персонажей литературной рефлексии - апелляции к именам «известных писателей, книгам, газетным статьям», в которых они ищут подтверждение своих мыслей, своего отношение к войне [7, с. 51]. По мнению А.Г Тоне, С.А. Алексиевич намеренно старается сделать так, чтобы её голос звучал тише, чем голоса персонажей, в частности, она полностью исключает из текста собственные комментарии и высказывает своё мнение только «средствами монтажа свидетельств» [8, с. 15].
Можно говорить об исключительной важности персонажей в оригинальной системе повествования, сконструированной автором: именно они, их голоса являются движущими силами рассказа автора об Афганской войне, в связи с чем нашей основной целью и стал анализ типологии персонажей повести. Задачами исследования в соответствии с его целью стали следующие: 1) выявление различных типов героев, введённых автором в текст документальной повести; 2) установление сочетания художественного и документального, личного и типичного в образах персонажей; 3) анализ возможности деления героев повести на главных и второстепенных.
Основными методами настоящего исследования стали культурно-исторический, социологический, психологический и другие, с помощью которых предпринята попытка анализа произведения в широком литературном и историческом контексте. Применялся онтологический подход, позволяющий оценить углубленное внимание писателя к бытийным аспектам отображаемого им мира.
Научная новизна исследования состоит в том, что в нём впервые рассмотрена совокупность персонажей повести как единое целое, как система, играющая определённую роль в реализации автором его творческого замысла. Теоретическая значимость исследования связана с адаптацией теории художественных персонажей к произведениям художественно-документальной прозы. Практическая значимость состоит в возможности проведения на базе данного исследования дальнейших изысканий в области типологии персонажей различных произведений художественной и художественно-документальной литературы.
Персонаж, по определению литературоведческой энциклопедии, - это «любое действующее лицо, субъект действия вообще, представлен ли он непосредственно или о нем рассказывается» [9, с. 276]. Все персонажи произведения формируют систему, в которой выделяются главные, второстепенные, эпизодические и внесценические персонажи.
Главные герои повести «Цинковые мальчики» - это повествователи, рассказчики, которых интервьюировала С.А. Алексиевич. В силу высокой фактоло-гичности жанра интервью голоса персонажей выступают как документы. В повести приводятся и другие материалы - дневниковые записи писательницы, цитаты из газет, но главными становятся высказывания реальных людей, которые служили в Афганистане или оставались дома, в СССР, чтобы ждать своих сыновей, мужей, братьев, друзей. Высказывания приводятся без указания того, кто именно произнёс в интервью с писательницей ту или иную реплику. Даётся ремарка «Из рассказов» и далее следуют высказывания, оформленные как реплики, с помощью начального тире. Более объёмные выдержки из рассказов представлены в тексте как отдельные главы. Читатель сам должен понимать, кому принадлежит фраза или рассказ - рядовому, сержанту, матери солдата и т. п., поскольку подпись с обозначением статуса рассказчика он увидит только после рассказа. Длинный перечень имён реальных персонажей и характеристик их рода деятельности автор приводит во вступительной части, а отсутствие имён в самом тексте объясняет так: «Одни просили о тайне исповеди, других сама не могу оставить беззащитными...» [10, с. 25].
Жизнь каждого персонажа повести представляет собой документ. Подобно приказам и распоряжениям, отчётам и рапортам, голоса людей, так или иначе участвовавших в афганском конфликте, становятся такими же документами, несущими, как и положено документам, правду. Вот только они не могут быть полностью объективными, и в этом их особенная ценность.
С.А. Алексиевич очень ответственно относится к своим героям: и к их отбору, и к точной фиксации их рассказов, и к встраиванию эпизодов и реплик в общую ткань повествования. Рассказывая о телефонном разговоре с непред-ставившимся участником Афганской войны, угрожавшим ей и признававшимся: «Ненавижу пацифистов!» [10, с. 27], автор сетует на то, что не смогла с ним основательно поговорить: «Может быть, это был мой главный герой, раненный в самое сердце?..» [10, с. 28]. Это подтверждает, что писательница искала наиболее интересных, ярких, много увидевших, готовых честно говорить об этой войне персонажей.
Речь персонажей писательница старается поместить на страницы книги с минимальными изменениями. Интонационная специфика устной речи, особенно высокоэмоциональной, передаётся автором с помощью таких пунктуацион-но-графических средств, как многоточие (для обозначения паузы), вопросительные и восклицательные знаки. В тексте преобладают короткие предложения, часто неполные; вводятся элементы диалога персонажей с интервьюером, присутствуют вопросы к нему (то есть к самой писательнице): «Зачем ваша книга? Для кого? Нам, кто оттуда вернулся, все равно не понравится. Разве расскажешь все, как было?» [10, с. 33].
Несомненно, наиболее значимыми персонажами повести «Цинковые мальчики» являются военнослужащие Советской армии, осуществлявшие службу на
территории Афганистана в 1979-1989 гг С их рассказов начинается основная часть книги. Они предстают перед читателями не грозными воинами, осуществлявшими свой интернациональный долг, а обычными людьми, которые спустя несколько лет пытаются осмыслить то, что с ними происходило. Рассказы военных очень эмоциональны. В них солдаты и офицеры касаются самых сложных тем, связанных с военными действиями в Афганистане, например, темы смерти: «Каждый день в нас стреляли, нас убивали. Убили рядом парня... Первого на моих глазах... Мы ещё мало знали друг друга... Из миномёта стреляли... В нем сидело много осколков... Умирал долго... Нас узнавал. Но звал незнакомых нам людей...» [10, с. 34]. Повествование нередко ведётся от первого лица множественного числа, то есть военнослужащие ассоциируют себя со всеми, кто был с ними рядом на войне.
Солдаты и офицеры не боятся признаться, что им было страшно. Один из них говорит: «Страх человечнее смелости» [10, с. 34]. Они рассказывают, как осознали лицемерие тех, кто отправлял их на смерть: «Замполиты нас убеждали в том, во что сами не верили» [10, с. 68], безэмоционально, словно выгорели душой, говорят о дедовщине, об убийствах мирных жителей, о пытках военнопленных, мародерстве. В высказываниях героев этого типа звучат наиболее значимые для книги обобщения: «Нет, с войны не возвращаются героями... Оттуда нельзя вернуться героем...» [10, с. 51]. Воевавшие признают, что война полностью изменила их как личности, сделала абсолютно другими людьми: «Того человека уже нет, он не существует» [10, с. 55].
Особое место среди героев такого типа занимают служащие-женщины, из уст которых рассказы о войны звучат особенно страшно и бесчеловечно. Вопрос о женщине на войне С.А. Алексиевич подробно рассматривала в другой книге -«У войны не женское лицо», однако и здесь портреты женщин, их рассказы полны идеи о несовместимости войны и женщины, о том, что на женщин война производит опустошающее воздействие: «Обстреливают... И солдат крикнул мне какую-то пошлость. Грязную. И его убило, отрезало половину головы, половину туловища. На моих глазах...» [10, с. 58].
Вторыми вступают в повествование голоса медицинских работников, медсестёр, санинструкторов и врачей, которые оказывали помощь раненым военнослужащим непосредственно вблизи военных действий. Эти рассказы, пожалуй, самые «кровавые», в них более всего страшных подробностей: «Весь март тут же, возле палаток, сваливали отрезанные руки, ноги, остатки наших солдат, офицеров. Трупы лежали полуголые, с выколотыми глазами, с вырезанными звёздами на спинах и животах...» [10, с. 37]. Как нам кажется, это связано со спецификой восприятия реальности медиком: он привык к крови, его не удивишь криками и слезами, поэтому впечатываются в память и включаются в рассказы только наиболее сильные детали, которые по-настоящему потрясли медсестёр и врачей.
Третья группа персонажей, вступающая в повествовательное многоголосье повести, - жёны, матери, подруги солдат и офицеров, погибших в Афганистане. Матери вспоминают множество деталей из детства и юности своих потерянных сыновей, характеризующих их как людей и показывающих, какой могла бы быть
Библиографический список
их жизнь, если бы не война. Для матери со смертью сына заканчивалась жизнь: «Два года я умираю... Я ничем не больна, но я умираю. Все тело у меня мёртвое....» [10, с. 47].
Конечно, одним из наиболее значимых персонажей повести выступает и сам повествователь, С.А. Алексиевич. Она присутствует как невидимый собеседник, с которым ведут диалог к которому обращаются интервьюируемые. Заслуживает уважение то, что писательница старается занимать вторую позицию, и её основной функцией становится монтаж фрагментов выслушанных рассказов, определённое расположение их в тексте. Даже цель автора формулируется словами одного из персонажей: «Если об этом не пишут, выходит, этого как бы не было» [10, с. 176]. Получается, что целью писательницы стало вернуть в память людей, то, что кажется ей очень важным, но о чём не говорят.
В современном мире усиливаются социокультурные процессы, в связи с чем важным становится пересмотр взгляда на роль человека в мире [11, с. 87], на отражение в судьбе каждого происходящих в социуме процессов. Анализ системы персонажей художественно-документальной прозы становится одним из способов сопоставить человека и общество, показать грани их взаимодействия.
Завершая исследование, можно сделать следующие выводы.
1. В художественно-документальном пространстве повести каждый персонаж выступает в первую очередь как «голос», говорящий от имени всех типичных героев: рядовой солдат - от имени всех солдат, офицер - от имени всех офицеров и т. д. То есть каждый из героев повести - это не просто конкретный человек, рассказывающий о «своём» Афганистане, о том, как война вошла в его личную жизнь и каким образом она её изменила (хотя это тоже очень важно), а как собирательный образ, такой же, как множество других, выполнявших в схожих условиях схожие действия, испытавший похожие эмоции.
2. Одновременно каждый из персонажей - живой, конкретный человек. Подобно тому, как в системе повествования сочетаются художественное и документальное, в каждом персонаже совмещается личное и типичное, обобщённое, общее.
3. Главной особенностью системы персонажей повести «Цинковые мальчики» является то, что ни одну из выделенных нами групп героев нельзя назвать второстепенной. Все персонажи, чьи голоса слышит читатель, выступают как главные, роль которых в повествовании заключается в отображении именно той части реальности, которая была открыта ими во время боевых действий. Равное (вопреки ожиданию того, что главными будут военные) положение всех групп персонажей символично. Автор показывает, что война одинаково губительно воздействует на всех - и принимавших непосредственное участие в боевых действиях, и помогавшим им в случае ранения, и оставшимся дома ждать солдат и офицеров.
Перспективы данного исследования состоят в более внимательном анализе каждой из групп персонажей повести «Цинковые мальчики», выявленных в статье. Также внимание может быть обращено на систему персонажей, появляющихся как герои звучащих в повести рассказов.
1. Лугарич Вукас Д. Свидетельство о невыразимом: о жанре свидетельства и о травме в текстах С. Алексиевич «У войны не женское лицо» и «Цинковые мальчики». Культура и текст. 2014; № 3 (18): 19-40.
2. Темаева Х.Н. Отражение правды жизни и структурная организация повести Светланы Алексиевич «Цинковые мальчики». Известия Чеченского государственного университета. 2021; № 2 (22): 49-52.
3. Романова С.В. Интертекстуальные стратегии в документальной повести С.А. Алексиевич «Цинковые мальчики». Наука и образование: проблемы, идеи, инновации. 2018; № 9 (12): 44-46.
4. Мареева А.С. Реминисценции из Ф. Достоевского в документальной прозе С. Алексиевич. Мифологическое и историческое в русской литературе XX-XXI веков: материалы XXIV Шешуковских чтений. Москва: МПГУ, 2020: 210-217.
5. Ничипоров И.Б. «Цинковые мальчики» и «Чернобыльский человек» в документально-художественной антропологии Светланы Алексиевич. Stephanos. 2021; № 4 (48): 23-28.
6. Гурска К. Творчество Светланы Алексиевич в контексте развития художественно-документальной прозы (повесть «Цинковые мальчики»). Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: Литературоведение. Журналистика. 2017; № 22-2: 291-301.
7. Саини С., Поплавская И.А., Саксена Р Особенности литературной рефлексии героев в прозе С.А. Алексиевич («Цинковые мальчики»). Вестник Томского государственного университета. 2021; № 463: 47-54.
8. Тоне А.Г Проблемы жанровой эволюции художественно-документальной прозы 1970-1990-х гг. Автореферат диссертации ... кандидата филологических наук. Москва, 1999.
9. Литературный энциклопедический словарь. Москва: Советская энциклопедия, 1987.
10. Алексиевич С.А. Цинковые мальчики. Москва: Время, 2020.
11. Крылова М.Н. и др. Человек в пространстве языка: социокультурное измерение. Человек в социокультурном измерении: монография. Зерноград: АЧИИ, 2022: 83-122. References
1. Lugarich Vukas D. Svidetel'stvo o nevyrazimom: o zhanre svidetel'stva i o travme v tekstah S. Aleksievich «U vojny ne zhenskoe lico» i «Cinkovye mal'chiki». Kultura i tekst. 2014; № 3 (18): 19-40.
2. Temaeva H.N. Otrazhenie pravdy zhizni i strukturnaya organizaciya povesti Svetlany Aleksievich «Cinkovye mal'chiki». Izvestiya Chechenskogo gosudarstvennogo universiteta. 2021; № 2 (22): 49-52.
3. Romanova S.V. Intertekstual'nye strategii v dokumental'noj povesti S.A. Aleksievich «Cinkovye mal'chiki». Nauka i obrazovanie: problemy, idei, innovacii. 2018; № 9 (12): 44-46.
4. Mareeva A.S. Reminiscencii iz F. Dostoevskogo v dokumental'noj proze S. Aleksievich. Mifologicheskoe i istoricheskoe v russkoj literature XX-XXI vekov: materialy XXIV Sheshukovskih chtenij. Moskva: MPGU, 2020: 210-217.
5. Nichiporov I.B. «Cinkovye mal'chiki» i «Chernobyl'skij chelovek» v dokumental'no-hudozhestvennoj antropologii Svetlany Aleksievich. Stephanos. 2021; № 4 (48): 23-28.
6. Gurska K. Tvorchestvo Svetlany Aleksievich v kontekste razvitiya hudozhestvenno-dokumental'noj prozy (povest' «Cinkovye mal'chiki»). VestnikRossijskogo universiteta druzhby narodov. Seriya: Literaturovedenie. Zhurnalistika. 2017; № 22-2: 291-301.
7. Saini S., Poplavskaya I.A., Saksena R. Osobennosti literaturnoj refleksii geroev v proze S.A. Aleksievich («Cinkovye mal'chiki»). Vestnik Tomskogo gosudarstvennogo universiteta. 2021; № 463: 47-54.
8. Tone A.G. Problemy zhanrovoj 'evolyuciihudozhestvenno-dokumental'nojprozy 1970-1990-h gg. Avtoreferat dissertacii ... kandidata filologicheskih nauk. Moskva, 1999.
9. Literaturnyj 'enciklopedicheskij slovar'. Moskva: Sovetskaya 'enciklopediya, 1987.
10. Aleksievich S.A. Cinkovye mal'chiki. Moskva: Vremya, 2020.
11. Krylova M.N. i dr. Chelovek v prostranstve yazyka: sociokul'turnoe izmerenie. Chelovek vsociokul'turnom izmerenii: monografiya. Zernograd: AChll, 2022: 83-122.
Статья поступила в редакцию 13.08.22
УДК 811
Zherdeva O.N., Cand. of Sciences (Philology), senior lecturer, Altai State Technical University n.a. I.I. Polzunov (Barnaul, Russia), E-mail: vigrijanova@mail.ru
Frolova O.V., Cand. of Sciences (Pedagogy), senior lecturer, Altai State Technical University n.a. I.I. Polzunov (Barnaul, Russia), E-mail: frolova.olga@list.ru
Derenchuk O.V., Cand. of Sciences (Pedagogy), senior lecturer, Altai State University (Barnaul, Russia), E-mail: derenchuk_ov@mail.ru
COMPARATIVE ANALYSIS OF TRANSLATIONS OF H. HEINE'S POEMS BY RUSSIAN POETS OF THE XIX CENTURY A.N. MAIKOV AND A.A. FET. In this research the authors analyze translations of H. Heine's poems done by Russian poets A.N. Maikov and A.A. Fet in terms of accuracy and preservation of the national content, reveal reasons for following principles of literal translation made by A. Fet. A comparative analysis of the translations of Heine's poems by Fet and Maikov makes it possible to demonstrate the trend towards literal translation that emerged in the 40-60s in the history of Russian literary translation, which is explained, firstly, by the historical prospects for the general development of Russian literature: the objective orientation of the literature of the mid-XIX century outlined objective trends in poetic translation as well, which resulted in the requirement of literal accuracy. Secondly, it is no coincidence that it is A. Fet who becomes a supporter of the literal principle in poetic translation and achieves high skill in this area: a German by birth, who knew the German language from childhood, moreover, from childhood he felt the rhythm of German verse (Fet from the age of seven translated Campe's children fables for years, trying to translate them into Russian exclusively in verse), on the one hand, and having grown up in Russia, he considered Russian his native language, on the other hand, he was thus in a bilingual situation and, like no one else, could and was called upon to cope with this historical task set before literary translation by time.
Key words: literary translation, national pictures of the world, A. Fet, H. Heine, A. Maikov, middle of XIX century.
О.Н. Жердева, канд. филол. наук, доц., Алтайский государственный технический университет имени И.И. Ползунова, г. Барнаул,
E-mail: vigrijanova@mail.ru
О.В. Фролова, канд. пед. наук, доц., Алтайский государственный технический университет имени И.И. Ползунова, г. Барнаул,
E-mail: frolova.olga@list.ru
О.В. Деренчук, канд. пед. наук, доц., Алтайский государственный университет, г. Барнаул, E-mail: derenchuk_ov@mail.ru
СРАВНИТЕЛЬНЫЙ АНАЛИЗ ПЕРЕВОДОВ СТИХОТВОРЕНИЙ Г. ГЕЙНЕ РУССКИМИ ПОЭТАМИ XIX ВЕКА А.Н. МАЙКОВЫМ И А.А. ФЕТОМ
В данной статье авторы анализируют переводы стихотворений Г Гейне русскими поэтами А.Н. Майковым и А.А. Фетом с точки зрения точности содержания и сохранения национального контента, выявляют причины следования принципам буквального перевода А. Фетом. Сравнительный анализ переводов стихотворений Гейне Фетом и Майковым позволяет продемонстрировать обозначившуюся в 40-60 годы в истории русского художественного перевода тенденцию к буквальному переводу, что объясняется, во-первых, историческими перспективами общего развития русской литературы: объективная направленность литературы середины XIX века обозначила объективные тенденции также в поэтическом переводе, что вылилось в требование соблюдения буквальной точности. Во-вторых, неслучайно, что именно А. Фет становится сторонником буквального принципа в поэтическом переводе и достигает высокого мастерства в этой области: немец по происхождению, владевший немецким языком с детства, более того, с детства ощутивший ритмику немецкого стиха (Фет с семи лет переводил детские басни Кампе, пытаясь переложить их на русский язык исключительно стихами), с одной стороны, и выросший в России, считавший русский язык родным, с другой стороны, он, таким образом, находился в билингвистической ситуации и, как никто другой, мог и был призван справиться с данной исторической задачей, поставленной перед художественным переводом временем.
Ключевые слова: художественный перевод, национальные картины мира, А. Фет, Г. Гейне, А. Майков, середина XIX века.
According to G.I. Ratgauz, Yu.D. Levin, E.G. Etkind, I. Kashkin [1; 2; 3; 4] and other researchers, one of the main and topical issues of the philosophy of translation today is the phenomenological description of the experience of translation as a human experience. Even E. Sapir emphasized that there are not two languages, which would reflect the same reality and connect this phenomenon with the identity of their people [5, p. 219]. M. M. Bakhtin noted: "<...> when we look at each other, different worlds are reflected in the eyes" [6, p. 129]. Indeed, a person, being a part of this or that reality, becomes its direct spokesman.
Thus, the relevance of our study is explained by the interest in the national aspect of literary creativity, including the peculiarities of preserving national content in literary translation.
The novelty of the study lies in the fact that the translations of the works of German poets made in the middle of the XIX century, and above all the poets who followed the principles of "literal translation", have not been studied deeply enough.
The purpose of our study is to compare Fet's translations of Heine's poems with translations of the same Heine's works made by other Russian poets - Fet's contemporaries.
The object of the study is to compare the translations of H. Heine's poems made by A. Maikov and A. Fet, firstly, to determine the degree of accuracy of translated texts, and secondly, to identify their originality.
The intentional use for comparison of the same poems by Heine in different translation authorship will facilitate the solution of the first task - to identify the degree of accuracy of Fet's translations.
The theoretical and practical value of our work is determined by the possibility of using research materials in the educational process and, thus, improving the quality of training of specialists in higher education.
Translation, being a bearer of culture, cannot fail to reveal elements of the dialogue of cultures. According to S.A. Romashko, the translation shows "the constant movement of one culture relative to another" [7, p. 118].
Of paramount importance, and in literary translation in particular, is the personality of the translator, which includes a complex set of individual qualities: the level of language proficiency, knowledge of culture, history (which is the foundation of world-view) of the people to which the translated author belongs, as well as their own culture, including knowledge of the cultural and speech capabilities of the native language, adherence to one or another method of translation and the range of tasks that the translator sets himself with which the subjective point of view on translation is connected.
B.Ya. Gordon calls L.A. Mei, A.N. Maikov, M.L. Mikhailov (Mei and Maikov translated more than forty, and Mikhailov more than sixty poems) the main translators of Heine's poetry in Russia. The researcher considers many of the translations done by these poets to be highly artistic; it is no coincidence that some of Heine's poems translated by them were included in the collected works of H. Heine, published in 19811983. They also can be found in the collection "Masters of Russian Verse Translation" (1968) [57].
This article presents a comparative analysis of the translations of Heine's poems "Du hast Diamanten und Perlen" and "Im Traum sah ich die Geliebte" by A. Fet and A. Maikov.
Maikov translated 42 poems by the German poet, four of those were also translated by Fet: "Mit Flügeln des Gesanges", "Du schönes Fischermadchen", "Im Traum sah ich die Geliebte", "Du hast Diamanten und Perlen". Comparing Maikov's translations with the original texts and Fet's translations, we came to the conclusion that Maikov, unlike Fet, follows the traditions of free translation: his texts represent misinterpretation and variations on the themes of Heine's poems. Let us take for comparative analysis Maikov's and Fet's translations of two poems by Heine: "Du hast Diamanten und Perlen" and "Im Traum sah ich die Geliebte".
In Maikov's translation of the poem "Du hast Diamanten und Perlen", already in the first stanza, we find inaccuracies that distort the meaning of the original. In the second line, Maikov introduces an additional lexeme "wealth", as a result, Heine's "everything that a person can desire" is reduced by Maikov to a narrower concept, covering
