CC BY
1043
Клейберг Юрий Александрович
доктор юридических, педагогических психологических наук профессор, президент Международной академии образования и Международной академии социальной работы
Типология деструктивного поведения
Т
ипологию понимают как научный метод, в основе которого лежат модели или типы. Типо-логизация (построение моделей) имеет большое значение в стратегии научного поиска, потому что она обеспечивает возможность более дифференцированного и, вследствие этого, более адекватного описания объектов.
Типологизация может носить как теоретический, так и эмпирический характер. Теоретическая типология отличается от эмпирической тем, что в последней «устойчивость свойств типа находится путем многократного перебора, тогда как в теоретической типологии критерии свойств выявляются путем логического анализа» (А.В. Ядов, 1979). Разработка теоретических типов направлена на поиск сущностных характеристик объектов и нахождение у них общих черт.
Теоретические типологии должны иметь четкое эмпирическое соотнесение, в противном случае они будут нейтрализованы из-за трудности эмпирической верификации (истинности, чистоты исследования) и операционализации (преобразования) понятий, характеризующих ту или иную типологию.
Деструктивность человека и его склонность к деструктивному поведению существенно детерминируется особенностями его индивидуального опытного развития и непосредственным социальным окружением. Хотя деструктивность неред-
ко воспринималась и воспринимается сейчас как врожденное свойство каждого человека, сформированное миллионами лет эволюции в условиях острой борьбы за существование. Между тем опыт развития философии, социологии, биологии, психологии, нейропсихологии и психофизиологии в XIX-XX столетиях привел к накоплению фактов, позволяющих аргументировать вопрос не о врожденной, а социально-исторической природе деструктивности поведения людей, формируемой в процессе социализации личности в условиях исторически противоречивого социума1.
Основой данного подхода понимания природы деструктивного поведения человека, безусловно, является культурно-историческая психология Л.С. Выготского2. Он четко отграничил друг от друга биологическое созревание и культурное развитие каждой личности. Первое - это врожденная почва формирования личности, которую, безусловно, нельзя не учитывать. Второе - это формируемое и развиваемое в процессе социализации содержание личностного развития, являющегося плодом интериоризации реальных отношений в окружающем каждого человека социуме. Ведущие отечественные психологи - С.Л. Рубинштейн3, А.Н. Леонтьев4, В.Н. Мясищев5 - и их последователи по-своему, но едино развили взгляд, согласно которому особенности личности каждого человека в первую очередь определяются внешними условиями (В.П. Стрельцова6, Ю.В. Столбун7, К.О. Чедия8 и др.). Этими усло-
1 В качестве синонимов понятия «деструктивность» используются понятия «насилие», «агрессивность», «нападение», «разрушительность», «жестокость», «гиперактивность» и др., что с нашей точки зрения является методологически неверным.
2 Выготский Л.С. История развития высших психических функций // Выготский Л.С. Собр.соч. М., 1983. Т. 3. С. 5-328.
3 Рубинштейн С.Л. Принципы и пути развития психологии // Рубинштейн С.Л. Избр.философско-психологические труды. Основы онтологии, логики и психологии. М., 1997. С. 213-423.
4 Леонтьев А.Н. Проблемы развития психики. М., 1980. С. 584.
5 Мясищев В.Н. Социальная психология и психология отношений // Мясищев В.Н. Психология отношений: Избр.пси-хол.тр. М.-Воронеж, 1995. С. 159-168.
6 Стрельцова В.П. Концепция «Психология отношений личности» В.Н. Мясищева и ее значение для образовательной, медицинской и управленческой практики. Ярославль, 2002.
7 Столбун Ю.В. Некоторые причины деструктивности и возможности ее преодоления // Деструктивность человека: истоки и перспективы в детстве: Матер. III регион.науч.-практ.конф. Ижевск, 2004. С. 60-63.
8 Чедия К.О. К вопросу о природе деструктивного поведения // Деструктивность человека: истоки и перспективы в детстве: Матер. III регион.науч.-практ.конф. Ижевск, 2004. С. 39-50.
1 13' 0
ВЕСТНИК КРАСНОДАРСКОГО УНИВЕРСИТЕТА МВД РОССИИ • 2008 • № 1
виями являются реальные модели поведения и отношений родителей, воспитателей, более широкого референтного окружения, а также общественные отношения в целом.
Позиция культурно-исторической психологии была полностью подтверждена данными нейропсихологии (прежде всего учением А.Р Лурии) о формировании и переструктурировании в процессе социализации личности сложных динамических церебральных систем - основы целенаправленной деятельности и поведения человека1.
Подходы культурно-исторической психологии и отечественной нейропсихологии находятся в полном соответствии с новейшими данными этнологами XX в., изучающих не только социально-экономические, но также психологические аспекты жизни первобытных племен. Эти данные обобщены Э. Фроммом, который поставил психологов и социологов мира перед фактом существования недеструктивных племен (в его классификации - «группа племен А»), не знающих (до столкновения с «цивилизацией») института войны, внутриплеменных раздоров, обладающих при относительной скудности жизненных средств высоким уровнем общественной направленности и взаимной доброжелательности. Все эти факты, согласно выводу самого Э. Фромма, показывают: «деструктивность не является ни врожденным элементом, ни структурным компонентом всякой «человеческой натуры»»2. Врожденные свойства эволюционно изменяются в масштабе сотен тысяч и даже миллионов лет, в человеческом же обществе коренные изменения характера общественных отношений происходят в масштабе тысячелетий, столетий, а порой и десятков и даже единиц лет. Таким образом, в социологии оказывается несостоятельной опора на социал-дарви-низм, биологизирующий деструктивное поведение людей и уподобляющий исторически сменяемые, подчас остро негативные, общественные закономерности однобоко понимаемым и неправомерно абсолютизируемым в общественной жизни принципам борьбы за существование.
Однако социально-историческое развитие, в котором деструктивное поведение людей - самого общественного вида животных (!), а также общественных групп и классов оказалось детерминированным исключительно социально-экономическими закономерностями, поляризующими общество.
Существуют различные теории, раскрывающие механизмы формирования индивидуальной склонности к деструктивному поведению. В соответствии с одной из них данная тенденция формируется под влиянием деструктивной субкультуры посредством усвоения определенных взглядов, образа жизни и стиля поведения. Другая теория определяет деструктивную направленность как реакцию на длительные лишения. Третья гипотеза вытекает из теории Э. Эриксона и рассматривает деструктивные группы как результат негативной идентичности ее участников. Наконец, существует точка зрения, в соответствии с которой обращение к террору, в частности, связано с ранней нарциссической травмой. В последнем случае ярость и насилие становятся индивидуальным способом защиты от ощущения беспомощности3.
Э. Фромм в своей книге «Бегство от свободы» (1941) ставит главную экзистенциональную дилемму - индивидуальная свобода или отказ от нее. Свобода привлекательна, но опасна, поскольку требует высокой степени ответственности и грозит одиночеством. Фромм анализирует несколько механизмов «бегства от свободы», «избавления», возникающие из неуверенности индивида, с помощью которых современный человек преодолевает свое противостояние миру, чувство одиночества и бессилия.
Первый механизм Э. Фромм обозначил как «авторитаризм», «авторитарный характер». Авторитарная личность стремится восстановить утраченное единство с миром через отказ от собственного «Я» и выстраивание отношений господства-подчинения. Или, по Фромму, «мазохистских и садистских традициях, существующих в той или иной степени и у невротиков, и у здоровых лю-дей»4.
Фромм назвал общую цель садизма и мазохизма - симбиоз, который в психологическом смысле является союзом личности с другой личностью (или иной внешней силой), где каждая сторона теряет целостность структуры своего «Я»5.
А. Адлер не рассматривает мазохизм и садизм как его понимает З. Фрейд, а как «чувство неполноценности» и «стремление к власти». Адлер видит лишь рациональную сторону этих явлений6.
Второй механизм - деструктивность. Она направлена на разрушение собственного отчуждения, на превращение всего живого в мертвое и
1 Лурия А.Р Высшие корковые функции человека и их нарушения при локальных поражениях мозга. М., 1969. С. 504.
2 Фромм Э. Анатомия человеческой деструктивности / Пер. с англ. М., 1994. С. 160.
3 См.: Змановская Е.В. Основы прикладного психоанализа. СПб., 2005. С. 177.
4 Фромм Э. Бегство от свободы / Пер. с англ. М., 2007. С. 134.
5 Там же. С. 146.
6 Там же.
131
простое. Однако «уровень разрушительности в индивиде пропорционален той степени, до какой ограничена его экспансивность»1. И далее «чем больше проявляется стремление к жизни, чем полнее жизнь реализуется, тем слабее разрушительные тенденции; чем больше стремление к жизни подавляется, тем сильнее тяга к разруше-нию»2. Фромм определил деструктивность как «результат непрожитой жизни», подчеркивая ее социально-психологическое, а не биологическое происхождение.
Третий механизм бегства Фромм назвал «автоматизирующим конформизмом» и признал его характерным для большинства нормальных индивидов в современном обществе. При этом человек утрачивает индивидуальность и полностью усваивает тип личности, навязанный ему общепринятым шаблоном. В итоге стираются различия между «Я» и остальным миром, формируется невротическое «Я», в котором личность теряется» и превращается в «псевдоличность».
Поэтому эта потеря собственного «Я» «вынуждает приспосабливаться дальше, добывать себе «Я» из непрерывного признания и одобрения других людей»3.
Безусловно, утрата своего «Я» вызывает глубокие сомнения в собственной личности и тем самым усиливает потребность в приспособлении. Э. Фромм настаивает на том, что такая потеря собственной сущности «превращает конформи-зацию в императив: человек может быть уверен в себе лишь в том случае, если живет в соответствии с ожиданиями других. Если мы живет не общепринятому сценарию, то рискуем не только вызвать неодобрение и возросшую изоляцию, но и потерять уверенность в своей сущности, что угрожает психическому здоровью»4.
Во всех трех случаях человек становится рабом кого-либо или чего-либо из-за отказа от своей индивидуальной свободы. Механизмы бегства противостоят позитивной свободе - подлинной связи с миром. Но позитивная свобода «состоит в спонтанной активности всей целостной личности человека», в свободной, творческой деятельности личности, «ибо личность сильна постольку, поскольку она деятельна»5. Человек может стать творческим и продуктивным, жить в гармонии и любви с другими людьми, делиться с ними
плодами своего труда, развивать самоуважение. В этом случае он выступает в качестве индивидуально действующего человека, уважающего себя и самого себя реализующего, способствующего возникновению более прогрессивного общества.
В современном обществе, по мнению Фромма, отношения между людьми характеризуются конкуренцией, эксплуатацией, паразитизмом и враждебностью6.
В рамках анализа деструктивности Э. Фромм выделял два различных вида агрессии:
оборонительная или доброкачественная агрессия, по его мнению «это филогенетически заложенный импульс к атаке или бегству в ситуации, когда возникает угроза жизни», такая агрессия служит самосохранению и выживанию вида;
злокачественная агрессия - «это деструктивность и жестокость, которые свойственны только человеку... они не имеют филогенетической программы, не служат биологическому приспособлению и не имеют никакой цели»7.
Злокачественная агрессия, в свою очередь, проявляется в двух основных видах:
а) садизм, или страстное влечение к неограниченной власти над другим существом;
б) некрофилия, или страсть к разрушению жизни, привязанность ко всему мертвому, неживому, механическому.
Деструктивность и жестокость, по Фромму, скрываются не в инстинктах и влечениях человека, а в его характере. Фромм называет их влечениями характера или страстями. Он приходит к парадоксальному выводу - деструктивность не характерна ни для животных, ни для примитивных народов, она является следствием культурного и технического развития человечества.
Что же влияет на усиление деструктивности людей? Среди причин, рассматриваемых Фроммом, следующие: отчуждение человека от природных корней, рост городов и скученность проживания, повсеместное вытеснение человека машинами, мужское господство и эксплуатация мужчинами женщин, власть символов, несправедливость социальной жизни, вера и страх перед авторитетом.
Э. Фромм указывает, что деструктивность возникает как результат противоречия между соци-
1 См.: Фромм Э. Бегство от свободы / Пер. с англ. М., 2007. С. 140.
2 Там же. С. 165.
3 Там же. С. 181.
4 Там же. С. 217-218.
5 Там же. С. 220, 223.
6 Фромм Э. Анатомия человеческой деструктивности / Пер. с англ. М., 1994. С. 100-101.
7 Там же. С. 22.
___________________________________132
ВЕСТНИК КРАСНОДАРСКОГО УНИВЕРСИТЕТА МВД РОССИИ • 2008 • № 1
альными условиями и экзистенциальными потребностями людей. Страсть к разрушению и садизм являются одним из способов компенсации фрустрированных экзистенциальных потребностей.
Страсть человека к разрушению научно описал еще З. Фрейд: наряду с либидо она является одним из двигателей развития общества. Фрейдовская теория рассматривает агрессивность как деструктивную силу, которая подавляется с помощью Супер-Эго1.
Г. Паренс (Parens, 1979, 1997) разделяет два вида агрессии:
1. Недеструктивная агрессия - настойчивое невраждебное самозащитное поведение, направленное на достижение цели. Это врожденный механизм, служащий для адаптации в среде, удовлетворения желаний, достижения целей развития познания и способности положиться на себя. Он начинает работать с момента рождения и побуждает человека к конкуренции в окружающем мире, защите своих прав.
2. Враждебная деструктивность - злобное поведение, неприятие, ненависть, ярость, мстительность. Это тоже разновидность самозащиты, которая активизируется в результате сильных неприятных переживаний (боль, дистресс). Сюда же относится желание причинить боль и удовольствие, получаемое от этого (садизм)2.
Х. Хекхаузен (1986) считает, что культура задает норму, определяет тип и частоту деструктивных форм поведения.
А. Эллис выделяет здоровую и нездоровую агрессию. Первая, с его точки зрения,предполагает стремление человека к сохранению жизни, к счастью, к успешной адаптации в социальной группе, к установлению близких отношений с окружающими. В основе второй формы агрессии лежит тенденция к блокированию или разрушению стремления к этим основным человеческим целям3.
Ц.П. Короленко и Т.А. Донских (1990) делят все расстройства поведения на две большие группы: нестрандартное и деструктивное4. Нестандартное поведение, по мнению авторов концепции,
может иметь форму нового мышления, новых идей, а также действий, выходящих за рамки социальных стереотипов поведения. Подобная форма предлагает активность хотя и выходящую за рамки принятых норм в конкретных исторических условиях, но играющую позитивную роль в прогрессивном развитии общества. Авторы специально подчеркивают, что данные виды поведения не соответствуют критериям «девиантности» и не могут быть признаны отклоняющимся поведением в подлинном смысле этого понятия. Деструктивное поведение классифицируется в зависимости от его целей. В одном случае это внешнедеструктивные цели, направленные на нарушение социальных норм, и, соответственно, внешнедеструктивное поведение (аддиктивное и антисоциальное поведение). Во втором - внутри-деструктивные цели, направленные на дезинтеграцию непосредственно личностной организации, ее регресс, и, соответственно, внутридеструктив-ное поведение (суицидальное, конформистское, нарциссическое, фанатическое и аутистическое поведение). Отклоняющееся поведение рассматривается как деструктивное по своей сути, т.е. причиняющее вред человеку и обществу, разрушающее их.
Все перечисленные формы деструктивного поведения, как считают Ц.П. Короленко и Т.А. Донских, отвечают основным критериям девиантности, поскольку они сопровождаются ухудшением качества жизни, снижением критичности к своему поведению, когнитивными искажениями (восприятия и понимания происходящего), снижением самооценки и эмоциональными нарушениями. Наконец, они с большей вероятностью приводят к состоянию социальной дезадаптации личности вплоть до полной ее изоляции.
Таким образом, по нашему мнению, деструктивное поведение является специфическим видом девиантного поведения и имеет ряд схожих черт и феноменологических характеристик. В рамках общей теории девиантности (Я.И. Гилинский5, Ю.А. Клейберг6, Е.В. Змановская7, А.Ю. Егоров8,
В.Д. Менделевич9, И.А. Фурманов10 и др.) можно осуществить классификацию типов деструк-
1 Фрейд З. Введение в психоанализ. М., 1989. С. 364.
2 См.: Бреслав Г.Э. Психологическая коррекция детской и подростковой агрессивности. СПб., 2007. С. 12.
3 См.: Фурманов И.А. Агрессия и насилие: диагностика, профилактика и коррекция. СПб., 2007. С. 44.
4 Короленко Ц.П., Донских Т.А. Семь путей к катастрофе. Новосибирск, 1990.
5 Гилинский Я.И. Девиантология: Социология преступности, наркотизма, проституции, самоубийств и других «отклонений». СПб, 2004.
6 Клейберг Ю.А. Социальная психология девиантного поведения. М., 2004; 2-е изд. 2005. Клейберг Ю.А. Девиантология. Хрестоматия. СПб., 2007.
7 Змановская Е.В. Девиантология: Психология отклоняющегося поведения. М., 2003.
8 Егоров А.Ю. Нейропсихология девиантного поведения. СПб., 2006.
9 Менделевич В.Д. Психология девиантного поведения. СПб., 2005.
10 Фурманов И.А. Агрессия и насилие: диагностика, профилактика и коррекция. СПб., 2007.
133
тивного поведения на основе следующих критериев:
1) тип нарушаемой социальной нормы;
2) направленность деструкции;
3) характер и степень деструкции и деструктивного поведения в целом (причиняемого или причиненного ущерба).
Деструктивное поведение, по моему мнению,
- это поведение нарушающее, разрушающее или приводящее к распаду любой социальной связи. На личностном и групповом уровнях результатом деструктивного поведения является социальная дизадаптация (т.е. нарушенная, искаженная адаптация).
Вероятно, проблема определения социальных и психологических критериев типологизации деструктивного поведения может быть рассмотрена с позиций общепсихологических характеристик личности в системе ее отношений. Важным интегрирующим признаком здесь выступает статус личности в структуре ее неформальных связей и зависимостей. В качестве критерия типологизации он позволяет с достаточной степенью надежности определить как минимум две страты, характеризующих статус личности, ее «встроен-ность» в социум, степень соответствия личности направленности социальным ожиданиям и требованиям.
Использование данных критериев позволяет с достаточной степенью объективности осуществить типологизацию деструктивного поведения с использованием шкалы «адаптация - дезадаптация».
Исходя из нашего определения и проведенного анализа опубликованной научной литературы можно говорить, как нам думается, о двух типах деструктивного поведения: доброкачественноадаптивном и деструктивно-дезадаптивном.
На этом основании мы может выделить три группы деструктивного поведения:
1. Внешнедеструктивное (антисоциальное) поведение, противоречащее нравственным и правовым нормам, нарушая и разрушая их, поведение, угрожающее социальному порядку и благополучию окружающих людей (алкоголизм, проституция, наркомания, аддикции, а также любые действия или бездействия, запрещенные законодательством);
2. Косвенно-деструктивное (асоциальное) поведение, нарушающее и разрушающее морально-нравственные нормы и межличностные связи и отношения (агрессия, насилие, открытое хамство, конфликт, бродяжничество и пр.);
3. Аутодеструктивное (диссоциальное) поведение, нарушающее и разрушающее медицинские
и психологические нормы, угрожающее целостности и развитию самой личности и, как итог, -приводящее к ее распаду (суицид,злоупотребление психоактивными веществами, пищевые аддикции, конформизм, нарцисстизм, фанатизм, аутизм) (Рис.1).
В структурированном виде деструктивность проявляется в виде деструктивного поведения и деструктивных действий. Деструктивные действия выступают в качестве:
1. Средства достижения какой-либо значимой цели.
2. Способа психологической разрядки.
3. Способа удовлетворения потребностей в самореализации и самоутверждении (если не принимают аутодеструктивные формы).
Рис. 1. Типология деструктивного поведения
Деструктивное поведение, как нам представляется, складывается из трех компонентов: познавательного, эмоционального и волевого. Познавательный компонент заключает в себе понимание ситуации, выделение объекта и обоснование мотива для проявления поведения. Эмоциональный компонент представляет собой легкое возникновение отрицательных эмоций (гнева, отвращения, презрения, злости). Наконец, волевой компонент - это целеустремленность, настойчивость, решительность и инициативность (качества сами по себе положительные). Степень выраженности компонентов в этой триаде может варьироваться. Все они связаны с физиологическими свойствами личности - темпераментом, интравер-сией и экстраверсией и др.
Среди социально-психологических особенностей, провоцирующих деструктивное поведение, обычно выделяют следующие:
а) недостаточное развитие интеллекта;
б) сниженная самооценка;
134
ВЕСТНИК КРАСНОДАРСКОГО УНИВЕРСИТЕТА МВД РОССИИ • 2008 • № 1
в) низкий уровень самоконтроля;
г) неразвитость коммуникативных навыков;
д) повышенная возбудимость нервной системы вследствие различных причин (болезни, травмы и пр.)1.
Таким образом, деструктивность поведения и отношений людей как социально-психологическое явление, разрушающее сотрудничество и отталкивающее их друг от друга, - не врожденное видовое качество, а исторически временное
следствие противоречивости развивающихся общественных отношений, причем противоречащее биологическое природе человека как самого общественного животного на Земле. Для человека оно противоестественно. Источник устранения деструктивности поведения и, шире, отношений
- нравственное здоровье интерперсональных, групповых и общественных микро- и макросоциумов, которое создается исключительно нравственной активностью людей каждого поколения.
1 См.: Бреслав Г.Э. Указ. раб. С. 14.
135
