CC BY
39
Из приведенных и многих других примеров ясно видно, что мифы нашли яркое отражение в культуре и быте каждой из испанских областей. Читая легенды и мифы, мы узнаем, что думали наши предки о самих себе, об окружающем их мире, о непознанном, о своей истории и судьбе, о добре и зле. Мифология, являясь памятью нации, неотъемлемой частью национальной культуры и национального сознания, отражает характер, обычаи, привычки, традиции, страхи и суеверия народов.
1. Оболенская Ю. Л. Легенды и предания народов Испании М. : Высш. шк., 2004. 130 с.
2. Díaz Joaquín. Mitología popular (Campo de Montiel). Burgos : Centro de la Cultura Nacional, 2004. 142 с.
УДК 81.13
тезаурус терминов, обозначающих оружие и орудия труда в осетинском языке
Статья посвящена исследованию и анализу терминов, обозначающих оружие и орудия труда в осетинском языке. Этимология терминов рассматривается как источник информации об особенностях образа жизни осетин.
Ключевые слова: осетинский язык, этимология, названия орудий труда, названия видов оружия.
Исследование самобытности лингвокультурной общности является одной из актуальных проблем современного языкознания. Сходства и различия культур целесообразно рассматривать на уровне языка, отражающем специфику национальной культуры. В статье осмыслены наименования орудий труда и оружия в осетинском языке, показано, как информация о происхождении термина может быть использована в лингвокультурологическом исследовании.
Оружие по древней традиции скифо-сарматов и алан являлось предметом поклонения. По свидетельству Геродота, скифы ставили на возвышение железный меч и приносили ему, словно богу войны, жертвы: «Этому мечу они ежегодно приносят в жертву рогатый скот и лошадей» [1, с. 19]. Мечу поклонялись и аланы: «У аланов голый меч вонзается в землю по варварскому обычаю, с благоговением поклоняются ему, как Марсу, покровителю стран, по которым они кочуют» [1, с. 23]. У нартов меч в силу своих необычных свойств выступает в качестве святыни. «Оружие осетин составляли стрелы, лук, ружье и кинжал» [2, с. 351]; оружие развешивалось на одной из стен и составляло гордость хозяина и украшение дома.
Обратимся к этимологии бытующих в осетинском языке названий видов оружия, военных действий и фортификационных сооружений.
3. Lozano Cristóbal. Leyendas y tradiciones españolas. Granada : El Centro Científico de la Universidad de Granada, 1988. 246 c.
4. Baroja Julio Caro. Del viejo folclore castellano: páginas sueltas. Salamanca : Centro de Cultura Tradicional. Diputación de Salamanca, 1989. 258 c.
5. Manzano Fernando Flores del. Mitos y leyendas de tradición oral en la Alta Extremadura. Mérida : Editora Regional de Extremadura, 1998. 164 c.
6. Hurtado Publio. Supersticiones extremeñas, anotaciones psico-fisiológicas. Cáceres : Editora Regional de Extremadura, 2002. 284 c.
© Козловская Е. В., 2018
3. H. ManueBa, B. n. Py6aeBa Z. N. Maliyeva, V. P. Rubayeva
thesaurus of terms designing weapons and tools in the ossetian language
The article is devoted to the study and analysis of terms that denote weapons and tools in the Ossetian language. The etymology of the terms is considered as a source of information about the particularities of the Ossetian way of life.
Keywords: gun, pistol, mortar, cannon, linguistics, science, problem, language, specificity, culture.
К словам индоевропейского и общеиранского происхождения относятся названия холодного оружия: арс «копье»; кард «нож»; хсангард «меч»; уарт «щит»; кардзам «ножны»; филстон «рукоять». Слово фат «стрела» Э. Бенве-нист возводит к согдийскому рад, шугн. рад, орош. рад. Для объяснения происхождения восточно-иранских названий стрелы Э. Бенвенист обращается к древнеиндийскому path-, panth- «двигаться», засвидетельствованному только в «Джатупатхах» [3]. К этому же источнику относится общее название доспехов (залзаг) и собственно доспехи и кольчуга (згар). Иранскими по происхождению являются название экспедиции с целью угона скота (стар) и общее название оружия (хасангард). Название фортификационного сооружения - боевой башни (масуг) - этимологически В. И. Аба-евым сближается с греческим словом [4, с. 216].
Слова, обозначающие огнестрельное оружие, относятся к тюркским заимствованиям: дамбаса «пистолет»; топ «ружье»; сармазан «пушка»; къумбара «мортира». К числу тюркских этимологий принадлежит и название оружейного набора, состоящего из лука, стрел и колчана (сагадакъ). Тюркскими по происхождению словами называются не только огнестрельное оружие, но и холодное оружие, а именно прикрепляемый к оружию штык (гебогъ) и особый вид доспехов - тонкая кольчуга (кереке). Эти термины оказались заимствованными, возможно, вследствие контактов
кавказских народов с турками в более поздние времена, так как иные тюркские народы, с которыми могли контактировать предки осетин, населявшие Нижнее Поволжье и Северное Причерноморье, не оставили следов названий холодного оружия, а огнестрельного оружия они не знали.
Заимствования из кавказских языков также имеют позднее происхождение и обычно называют высоко ценимое оружие: таково, например, слово горда «высоко ценимый в старину вид сабель».
Что касается арабских и персидких заимствований, то они также обозначают особо ценные виды оружия, которые могли попасть к предкам осетин лишь в более позднее время их обитания на Кавказе: фарина - прославленный в старину вид сабель; миссира «штык»; къама «кинжал» (см. об этом подробнее в [5]).
Сказанное означает, что военный быт предков осетин был достаточно устойчивым в течение очень длительного времени. Лишь борьба с турками, вооруженными огнестрельным оружием, привела к появлению в осетинском языке новых слов («ружье», «пистолет», «мортира», «пушка»).
Названия орудий труда отражают следующую типологию: сельскохозяйственные орудия, орудия для разлома зерна, орудия ткачества, орудия для обработки кожи, шерсти, орудия кузнечного и столярного ремесла, инструменты для правки орудии труда (см. подробнее об этом в [7]). Большую часть орудий труда составляют изделия из металла, поэтому уместно будет отметить, что еще на заре своей истории осетины были знакомы по крайней мере с тремя металлами: железом, золотом и серебром. Название железа В. И. Абаев выводит из согдийского обозначения, а название золота - из древнеиранского. Общеиндоевропейское название серебра авзист прекрасно сохранилось в осетинском языке, но претерпело смещение значения: оно стало означать серебряную руду, а потом руду вообще (арзат -руда). Обозначение авзист имеет соответствия в угро-финских языках. Название стали андон имеет как угро-финские, так и кавказские соответствия [7, с. 64].
Земледелие, которое требует по крайней мере частичного перехода на оседлость, внедрялось у осетин постепенно, в несколько этапов. Этим объясняется неоднородность земледельческих терминов по их происхождению и давности бытования в осетинском языке. Наряду с древними, мы встречаем здесь более новые, воспринятые у соседних народов, элементы.
К орудиям обработки земли относятся: плуг и его части, лемех, коса, грабли и борона. Важно отметить, что названия всех этих видов орудий в осетинском языке весьма древние. Названия орудий для обработки почвы - большого и малого плуга и бороны особого рода, для которой употреблялось срубленное молодое дерево, - имеют общеиранское происхождение. Специально в осетинском языке номинируется асойна - особая разновидность бороны, действующая более глубоко и представляющая собой деревянную конструкцию, в которую вправлялись камни. Что касается плуга, то различалось два его вида: плуг легкий - зывыр, и плуг тяжелый - гутон, состоявший из изогнутого куска дерева с насаженным на конце железным лемехом. Оба эти вида, возможно, применялись в условиях равнин и предгорий. Тяжелую борону использовали не только для выравнивания,
но и для прикатывания почвы. Легкая же борона служила для того, чтобы заделывать зерно. Сказанное позволяет представить себе характер обработки почвы для зернового хозяйства. Тяжелым плугом вскрывается целина, затем она выравнивается тяжелой бороной. После этого действуют легким плутом, высеивают зерно и заделывают его в почву с помощью легкой бороны.
Орудия для заготовки сена представлены следующими терминами: саваг «коса»; халамарзан «грабли» (обычно деревянные); ахсурф «серп»; сагой «вилы» (также деревянные, железные не встречаются: вместо железа на концы вил иногда насаживались рога коз). По данным В. И. Абаева, слово халамарзан есть скифо-славяно-кавказская изоглосса. Происхождение слова сагой - иранское. Что же касается осетинского ахсурф, то В. И. Абаев считает его неотделимым от балто-славянского <^мЬ>. Э. Бенвенист возводит его к ведийскому «^рга» - «быстрый».
Особый интерес в быте осетин представляли «грабли с зубьями, свободно вращающимися в своих гнездах. Это удобно в горных местах, где поля усеяны камнями, и неподвижные зубья легко ломаются» [8, с. 109]. Вообще исследование орудий обработки лугов, орудия заготовки сена и их названий указывают на то, что эти трудовые процессы были более древними, чем обработка земли. Это значит, что луговое хозяйство и заготовка сена исторически предшествовали культуре обработки земли.
Размол зерна обозначен следующими словами: елцаг-каиан «зернотерка», курой, армкурой, донкурой, гар-курой «мельница - ручная, ветряная, водяная», нук «желоб». Мельницы всех видов представлены иранскими словами, являющимися сложными: вторая их часть обозначает собственно мельницу, а первая - ее вид. Детали мельницы - желоб и ограждение жернова - представлены также иранскими этимологиями. Это значит, что размол зерна, по меньшей мере, столь же древен, как и землепашество.
Прядение и ткачество знакомы осетинам с самых давних времен. Об этом свидетельствуют многочисленные археологические находки, в частности, пряслицы, найденные в сарматских и аланских могильниках, а также древние письменные источники, описывающие одежду ски-фо-сарматов и алан. На древность и самобытность этих промыслов указывает и довольно хорошо выработанная терминология процессов и орудий ткачества и обработки шерсти. Ткачество отображено в словах иранского и индоевропейского происхождения: фынуафан «ткацкий станок»; солакъ «челнок»; къавискъад «навой». Деталь ткацкого станка - навой - обозначена сложным словом, одна часть которого имеет древнеиранскую, а другая -тюркскую этимологию.
Наиболее древние названия относятся к обработке шерсти и кожи: нарв «кожемяка»; алхоуй «веретено»; пиран «чесалка для шерсти»; уадарт «прясло». Это слова скифо-европейского и древнеиранского происхождения. Старыми иранскими словами являются как различные названия шерсти (гун, фасм, фест), так и ткацкие термины (алвы-сын, нивандун, уафын, алвинын). Швейные термины также имеют вполне иранский облик: хуйин «шить», судзин «игла», андах «нитка», синаг «шнур».
66
Гуманитарные исследования • 2018 • № 4 (21)
Следовательно, покос и изготовление сена, с одной стороны, обработка шерсти и кожи, с другой, описаны более древними словами. Названия, связанные с зерновым хозяйством, появились позже. Это соотношение указывает на постепенный переход от скотоводства к земледелию. Ряд названий орудий труда был, по твердому убеждению В. И. Абаева, известен еще аланам: сарт «долото», рас «напильник», ардуан «терпуг», аргавна «клещи».
Иранское происхождение имеют слова, обозначающие точильный камень: сигак, иссан. Однако кузнечная и металлургическая лексика не ограничена только иранскими этимологиями: так, слова к'унк «кузнечные меха»; загур «долото»; къасдараг «наковальня» - кавказского происхождения. Это значит, что изделия из металлов завозились от соседних народов, в то время как инструменты для правки этих металлических орудий изготавливались предками осетин [9]. Слова кавказского происхождения, заимствованные из кавказских языков, обозначают детализацию значения уже имеющихся слов. Так, грузинское похци имеет в осетинском значение «грабли». Речь идет, по-видимому, о бороне с зубьями. Слово гинон «верхняя часть плуга или сохи восходит так же, как и гилус «ручка сохи», к балкарской основе.
К грузинским словам относятся такие осетинские термины, как хирх «пила»; к'еури «молотильное орудие»; к'има «инструмент для размягчения кожи». То, что в осетинском языке более детальные названия частей отмеченных орудий заимствованы у кавказских соседей и народов Закавказья, показывает, что изготовление этих деталей у осетин происходило под влиянием грузинской и кавказских культур.
Таким образом, земледельческие термины в осетинском языке разнообразны по происхождению. Такое разнообразие объясняется тем, что земледелие у осетин развивалось в несколько этапов. Так, термины, характеризующие обработку земли, представлены индоевропейскими словами. Терминология, обозначающая обработку лугов, заготовку сена с точки зрения этимологий указывает на то, что эти процессы исторически предшествовали процессу обработки земли. Мельничная терминология имеет древние иранские корни, что говорит о глубокой древности этого процесса. О древности и самобытности прядения и ткачества у осетин говорят не только археологические находки, но и этимологии основных ткацких и прядильных терминов, из которых
наибольшей временной отдаленностью характеризуются термины для обозначения обработки шерсти и кожи. Этимологический анализ металлургической лексики наводит на мысль о том, что изделия из металлов предки осетин получали от своих соседей, а инструменты для правки этих изделий изготавливали сами.
Что же касается оружейных терминов, то основные пласты военной терминологии в осетинском языке составляют названия холодного и огнестрельного оружия. Первая группа названий отмечена печатью глубокой древности и представлена индоевропейскими и общеиранскими этимологиями. Вторая группа - результат более позднего влияния - включает в основном тюркские этимологии. Заимствования из кавказских языков имеют также позднее происхождение и характеризуют ценное оружие.
Таким образом, очевидно, что этимология терминов позволяет уточнить представления об особенности быта народа, об истории освоения последним различных реалий.
1. Геродот. История в 9-ти книгах. Кн. 4. Владикавказ : Удварн, 1991. 342 с.
2. Скитский Б. В. Хрестоматия по истории Осетии с древнейших времен до 1917 г. Орджоникидзе : Северо-Осетинс-кое книжное издательство, 1956. 399 с.
3. Бенвенист Э. Очерки по осетинскому языку. М. : Наука, 1965. 168 с.
4. Абаев В. И. Историко-этимологический словарь осетинского языка. М., Л. : Изд-во АН СССР. Ленинградское отделение, 1989. 740 с.
5. Калоев Б. А. Осетины (историко-этнографическое исследование). М. : Наука, 1971. 243 с.
6. Туганов М. С. Литературное наследие. Орджоникидзе : Ир, 1977. 238 с.
7. Сборник материалов по этнографии, издаваемый при Дашковском этнографическом музее. М. : тип. Т. Рис, 1885. Вып. 1. 205 с.
8. Хетагуров К. Л. Быт горных осетин : этнографический очерк. Сталинир : Госиздат Юго-Осетии, 1939. 540 с.
9. Миллер В. Ф. Осетинские этюды. Владикавказ : Севе-ро-Осетинский институт гуманитарных исследований, 1992. 713 с.
© Малиева З. Н., Рубаева В. П., 2018
