CC BY
150
В.П. Макаренко
ТЕОРИЯ СЕЦЕССИИ: ПОСЫЛКИ И АРГУМЕНТЫ
В наших предыдущих публикациях мы обобщили результаты применения аналитической политической философии (далее - ПФ) для изучения общих проблем социальной философии, экономической теории, социологии, политической науки, правоведения и историографии. В данной статье, опираясь на аналитические исследования 1980-1990-х гг., мы выясним, каково отношение между сепаратизмом, автономизмом и государственным суверенитетом.
Ключевые слова: автономия, сепаратизм, суверенитет, христианство, государство, нация, самоопределение, сецессия, право.
Спорные понятия
Специально обосновывать серьезность проблемы вряд ли нужно. Но следует обратиться к бытующим определениям. В Словаре политического языка сепаратизм определяется как отделение (обособление) части государства и создание нового государства (автономии); автономия как самоуправление территориально-национальным образованием в пределах единого государства; административно-территориальная единица; право на самоуправление в деятельности каких-либо органов; суверенитет означает независимость, самостоятельность, верховенство и единовластием [6, с. 250, 259]. Сами по себе эти определения не вызывают возражений, но и не отражают специфику аналитического подхода к указанным феноменам и отношениям между ними.
Для дистанцирования от этих определений обратим внимание прежде всего на религиозные корни сепаратизма. Христианство на протяжении своей истории раскололось на католицизм, православие и протестантизм. За 2000 лет существования христианства возникло 66 общехристианских сект и ересей (включая 45 толков), 9 католических сект,
27 протестантских сект и ересей (33 толка), 2 старообрядческих (62 толка) и 30 никонианских сект (90 толков). Все они противостояли официальным церквям и претендовали на особый статус. Но есть и существенные различия между западным и восточным христианством.
Главный признак западного христианства - доктринальные расхождения с официальной церковью. В западном христианстве идея полного отделения церкви от государства первоначально высказана в донатизме, а сепаратизм начал складываться среди английских пуритан. Они отвергали любое соглашение с Ватиканом и предлагали создать чисто протестантскую церковь. Но в Англии и на европейском континенте для этого не было условий. Поэтому пионеры современного сепаратизма (отцы-пилигримы США) отправились в Северную Америку и занялись практическим воплощением радикальных для своего времени идей: поскольку обратить других в свою (истинную) веру крайне трудно, никакая официальная религия не нужна; единственный способ мирного сосуществования людей - полная свобода вероисповедания; отношения конфессий регулируются словесным договором, который стоит выше писаного закона; женщины имеют полную свободу, включая свободу отрицания любой церкви; метрополия не является хозяином колонизируемой территории; колонисты обязаны покупать землю у аборигенов-индейцев и относиться к ним по принципу равенства; всякая колониальная война - зло.
Эти идеи стали основой самоуправления английских колоний и подготовили полное отделение США от метрополии [7, с. 135-148].
Главный признак восточного христианства - провозглашение симфонии между церковью и государством. Зато православные ереси и секты в старообрядческой и никонианской версиях последовательно отрицают государство. Это отрицание выразилось в следующих положениях: высшие лица государства, госаппарат и государство в целому - это слуги Дьявола и воплощение Антихриста; официальная церковь есть блудница и невеста Сатаны (отрицание таинств и икон, соблюдение строгого поста); требование децентрализации церкви; отрицание насилия, отказ от военной (ношения и применения оружия, квалификация военной присяги как идолопоклонства) и государственной службы и т.д. Правда, в советское время большинство православных сект, как и РПЦ, были пронизаны сотрудниками спецслужб и считали Ленина новым святым [8].
Отсюда вытекает промежуточный вывод: сепаратизм и автономизм возникают как реакция верующих на реализацию определенных принципов церковной политики. В частности, европейский сепаратизм Х1Х-ХХ вв. направлялся против империй, которые стремились сохранить единство светской духовной власти (Оттоманской, Австро-Венгерской, Российской). Сепаратизм разрушал это единство и способствовал появлению новых государств.
По мере распада империй сепаратистские движения распространялись в разных регионах - от Хорватии и Квебека до Средней Азии и Кавказа. После распада СССР страны Балтии восстановили статус независимых государств Россия, Украина и Белоруссия тоже декларировали суверенитет, но сразу после его обретения создали СНГ - новую форму ограничения суверенитета, согласно которой его члены обязуются координировать внешнеполитическую, экономическую, таможенную, коммуникационную, экологическую, миграционную политику и борьбу с организованной преступностью [9, с. 500].
В современном политическом языке бытует убеждение: сепаратизм подрывает суверенитет государств. Мера истинности данного убеждения может быть установлена на основе сравнения с автономизмом - самоуправлением групп и регионов внутри государств. В XX в. на уровне ООН возникло движение в защиту прав коренных народов, которое объединяет малые народы Северной, Центральной и Южной Америки, Юго-Восточной Азии, стран экватора и Гавайев. Автономизм существует и внутри государств - береди фламандцев Бельгии, шотландцев Великобритании, жителей Сибири и т.д. Все они взамен суверенитета требуют самостоятельности внутри государства.
Итак, общее свойство сепаратизма и автономизма - оперирование понятием суверенитета как верховной власти государства, которая включает внутренний (приоритет государства в решении всех вопросов внутри границ) и внешний (приоритет государства в отношениях с другими государствами вне границ) суверенитет [10, р. 36-46]. Государство обладает правом на территориальную целостность, контроль границ, заключение экономических и военно-политических договоров и союзов с другими государствами. Но ни одно государство не является полностью суверенным. Его суверенитет ограничен международным правом, главный принцип которого - каждое государство признает нерушимость территории других государств. Часть современных государств признают, что внутренний суверенитет ограничивает права человека, установленные международным правом. Не менее того внутренний суверенитет ограничивается автономизмом, в состав которого входят права меньшинств на пользование своим языком, ношение традиционной одежды, коллективную собственность, внутреннее самоуправление, участие в принятии решений об использовании природных ресурсов территории, на которой проживает данная группа.
Значит, традиционное понятие суверенитета как независимости, самостоятельности, верховенства и единовластия государства спорно, подобно другим понятиям политического языка [11, с. 22-24].
В отличие от сепаратизма автономизм не требует полного отделения, а только сдвига прерогатив внутри государства. Но если государство признает самоопределение групп в рамках границ, оно тем самым ограничивает свой суверенитет.
Итак, если сепаратизм только угрожает мифу о неизменности государств, то автономизм прямо направлен против суверенитета. Сецессии не подрывают современный международный порядок, согласно которому отношения суверенныхгосударств регулируются международным правом. Победа автономизма приведет к тому, что суверенное государство станет исключением, а не правилом миропорядка. Однако проблема сепаратизма разрешима в рамках существующей структуры международного права и международных отношений. Сепаратизм - это граница на шкале борьбы групп за самостоятельность внутри государств и крайняя реакция на межгрупповые конфликты. Поэтому анализ аргументов за и против отделения позволяет систематизировать проблемы групповых конфликтов, включая моральное оправдание сепаратизма.
Сомнительные термины
Существует мнение, что современный сепаратизм воплощает ренессанс национализма как одной из современных угроз. Действительно, ссылка на право самоопределения наций - самый популярный аргумент за сепаратизм. Согласно такому праву, все нации имеют право на собственное государство -политические и культурные (или этнические) границы должны совпадать. На этом основании право самоопределения наций понимается как требование полного политического суверенитета.
Однако это право сомнительно из-за неясности термина нация. Австрийские социал-демократы, Вильсон, Ленин, Сталин считали нацию особой этнической группой с общим языком, традициями и культурой. Их современные эпигоны определяют нацию как разновидность этноса, возникающую на основе общности территории, языка, экономических связей, психического склада и самосознания, культуры и форм быта; все (или почти все) население страны, ее граждане вне зависимости от их этнической принадлежности [6, с. 167]. Каждый из перечисленных критериев нации не менее спорен, чем понятие суверенитета.
Лингвистические дискуссии показали: невозможно провести строгое различие диалектов одного языка и двух разных языков. История большинства групп прерывна, поскольку новые элементы культуры проникают извне. Поэтому мера группового единства и деления изменчива. Если же нации придать политический смысл, то нелегитимны все государства, включающие более одной культурной
группы. Легитимность возможна, если все проживающие на данной территории нации добровольно откажутся от своих прав в пользу государства. Однако плюрализм культур признается не только сторонниками и врагами империй, но и считается свойством современного либерального государства. А поскольку число этнических и культурных групп постоянно увеличивается, право самоопределения наций ведет к бесконечному политическому дроблению мира.
Кризис доктрины самоопределения зафиксирован зарубежными и отечественными учеными.
Э. Геллнер показал, что принцип национализма вызывает нестабильность и экономические расходы постоянного дробления. Число потенциальных наций на земле огромно. На планете может поместиться много самостоятельных политических единиц. Но как бы их ни считать, число потенциальных наций многократно превышает число возможных и способных к жизни государств. Поэтому невозможно ни реализовать, ни одновременно удовлетворить требования всех национализмов [12, с. 146-200].
С.В. Чешко показал, что распад СССР вызвал к жизни национальные движения, которые возродили ленинский лозунг самоопределения наций, разбавленный советологическими упражнениями. В постсоветское время на законодательном уровне в России и в международно-правовой практике не дано строгого определения этому термину. С учетом запутанности и противоречивости международноправовых документов, ООН не высказывает официального мнения о содержании права наций на самоопределение. Парадигма самоопределения относится к числу наиболее политизированных вопросов. Все реформы постсоветской национальной политики сводятся к разработке законов, концепции и программ и созданию социальных и государственных институтов по регламентации этнической ситуации в стране. Сменились только лозунги: вместо дружбы народов пришло возрождение национальных культур, восстановление исторической справедливости, обеспечение прав коренных народов и т.п.
А поскольку существует громадный разброс мнений о сущности и времени появления этнического, постольку нельзя отождествлять социум (коллектив) с этносом.
Появление постсоветских государств воспроизвело сложившуются в XX в. постколониальную тенденцию: под видом самоопределения народов самоопределяются этнические элиты.
Международная правовая практика не принимает трактовку нации как этноса и не распространяет на него право самоопределения. Нации и народы не являются естественными и юридически признанными соискателями права самоопределения. Современная этнология не дает строго научного обоснования принципу этнического самоопределения, поскольку невозможно в принципе и в каждом случае определить, кто может и не может претендовать на это право*.
Итак, требование самоопределения - это фальсификация общей воли населения этническими элитами. Поэтому принцип самоопределения противоречит суверенитету существующих государств и не решает множества проблем концептуализации, правового обеспечения и реализации принципа этнического (политического) самоопределения: не доказано, что этот принцип относится к основным правам и обеспечивает интересы человека; нет однозначных международных правовых норм, пригодных для толкования и реализации такого права; нет строгих критериев определения субъектов права на этнополитическое самоопределение; нет бесспорных демократических процедур осуществления этого права; нет способов совместить этническое самоопределение с другими правовыми нормами, призванными обеспечить поддержание политического миропорядка и интересы других этносов.
В целом принцип самоопределения наций есть заблуждение. Решение национальных и этнических проблем возможно только на путях развития демократии [13, с. 3-17].
Неопределенность самоопределения вытекает из факта множества форм и степеней независимости групп. Право самоопределения выражает легитимные интересы всех групп. В зависимости от условий эти интересы выражаются во многих комбинациях конкретных прав, включая право на ту или иную форму (степень) политической автономии. Право сецессии - крайнее выражение права самоопределения: «Оно не принадлежит каждой нации (этнической или культурной группе) на основании ее отличия от других наций, а принадлежит только группам, положение которых соответствует условиям одного из множества истинных доказательств сецессии. Право сецессии не есть универсальное право любой группы людей, а особая привилегия, которая дается только при определенных условиях» [14, р. 162].
Аргументы за
Наиболее распространены следующие аргументы права группы на сецессию: ликвидация последствий прошлых аннексий; самозащита от агрессора; дискриминация в распределении [14, р. 2781]. Сецессия - это разрыв прежних политических обязательств и переход территории под власть нового государства. Поэтому каждый аргумент за отделение должен обосновывать права сепаратных групп на данную территорию. Кратко рассмотрим эти аргументы.
Ликвидация последствий прошлой аннексии - самый простой аргумент за сецессию. Большинство идеологов и политиков сепаратизма обычно утверждают: жители данной территории имеют право отделиться по причине несправедливого включения в состав большого государства.
Данный аргумент базируется на посылке: сецессия - это возврат украденной собственности правомочному властителю; право сецессии - это право возврата по принадлежности украденной собственности. Такая посылка истинна, если требующие отделения индивиды являются теми же индивидами, которым ранее (до аннексии) принадлежало право собственности на данную территорию, или же легитимными политическими наследниками обворованных индивидов.
Самозащита от агрессора признается обычным и установленным правом, повседневной моралью и большинством систем религиозной и светской этики. Но применение этого права ограничено: ответная реакция не должна превышать пределы необходимой обороны; не следует провоцировать агрессию, поскольку она может быть реакцией на превышение пределов обороны. Если с этим согласиться, право самозащиты убедительно. Каждое ограничение влияет на право самозащиты групп. Возможны разные ситуации, при которых группа ссылается на право сецессии.
1. Группа желает отделиться от того или иного государства для устранения угрозы ее уничтожения. При таких условиях группа может поступить следующим образом: свергнуть правительство данного государства; организовать революцию; провозгласить войну за отделение. После победы в войне группа укрепляет отвоеванную территорию (создает военно-политические механизмы самосохранения, стремится получить признание и помощь других суверенных государств и международных организаций). Агрессор теряет право на данную территорию вследствие масштабов геноцида. Право невинной жертвы выше права государства на спорный регион. Агрессор теряет право на территорию по причине собственного поведениям, и оно приобретает у форму права жертвы на самозащиту.
Иначе говоря, право государства на данную территорию зависит от его поведения на определенных промежутках времени, хотя длительность таких промежутков до сих пор строго не определена в международном праве. При таких условиях право государства на территорию не является непреодолимым барьером для угнетенных групп. Сецессия может быть единственным способом избежать уничтожения*.-
2. Для избежания геноцида со стороны внешнего агрессора группа отделяется от государства, в котором она до сих пор состояла и которое не осуществляет аннексию. Необходимость защиты от геноцида дает группе моральное право на особую территорию, которое выше прав ее прежних властителей. Но, в отличие от агрессора, это государство не лишается права на территорию, поскольку само подвергается агрессии.
Дискриминация в распределении обусловлена многими формами внешней и внутренней колонизации. В этом случае государство проводит экономическую политику, которая наносит систематический вред одним группам и территориям ради пользы других (повышенные налоги без компенсации, регламентация неравномерного развития экономики отдельных регионов и т.п.). Лидеры сепаратизма обычно ссылаются на дискриминацию в распределении и провозглашают необходимость сецессии. Указанная дискриминация играет роль главного аргумента за отделение. Например, жители южных штатов США считали федеральные таможенные законы дискриминирующими. Эти законы стимулировали развитие промышленности Севера (защищая ее от европейской конкуренции) за счет экономики Юга, которая зависела от импорта. Поэтому лидеры южных штатов утверждали: после уплаты таможенных пошлин общая сумма поступлений от Юга в федеральную казну значительно выше сумм, получаемых регионом от центральной власти.
Аргумент о дискриминации в распределении базируется на посылке: если государство не соблюдает равенство в распределении, оно лишается права на территорию, на которой проживают жертвы такой политики; если жертвы не имеют никаких других способов устранить неравенство, они имеют право на сецессию [15]. Такое рассуждение постулирует необходимую связь между причиной (дискриминация в распределении) и следствием (право на территорию). Право перехода территории в другие руки -убедительный аргумент за сецессию. Истинность этой посылки сводится к объяснению условий обоснованности сецессии. Но если посылка ложная, то аргумент о дискриминации в распределении тоже ложен. При ложной аргументации обоснование справедливой сецессии становится неопределенным.
Итак, аргументы о самозащите и неравенстве в распределении базируются на общей посылке: контроль государства над территорией всегда частичен. Если в государстве есть правительство как полномочный представитель общества, то оно обязано обеспечить полную юрисдикцию государства и соблюдение прав граждан на данной территории. Если правительство эту функцию не выполняет, а члены определенных групп никак не могут устранить несправедливость, они имеют право на самостоятельную юрисдикцию.
Обосновать сецессию на основе неравного распределения сложнее. Отток ресурсов из региона не доказывает дискриминацию в распределении, если государство реализует политику дистрибутивной
справедливости. Теория справедливости содержит принцип пропорционального распределения пользы и тягот при социальной кооперации. Но сама дистрибутивная справедливость остается спорной. Сторонники разных подходов различно оценивают факты и нормы распределения. С точки зрения разных теорий справедливости переброска ресурсов из одного региона в другой может быть признана справедливой и несправедливой одновременно. Большинство согласно, что богатые в долгу перед бедняками. Но сколько каждый богач лично должен каждому бедняку? На этот вопрос нет однозначного ответа. Поэтому теория сецессии порождает те же проблемы, что и теория справедливости [16].
Аргументы против
Для создания теории сецессии надо рассмотреть не только аргументы за, но и против отделения. Наиболее популярны два: преодоление анархии; избежание политических торгов, подрывающих принцип большинства.
Преодоление анархии - главный аргумент против отделения. Обычно руководители государств выступают и применяют силу против сепаратизма, поскольку считают сецессию причиной хаоса. Тем самым они сводят право сецессии к абсурду, подразумевая под анархией превращение в «мою крепость» каждой страны, а не дома. Конечно, если признать право сецессии универсальным, то политическое дробление становится бесконечным. Однако ранее показано, что это право эффективно лишь при соблюдении конечного числа обоснований. Право сецессии не есть общее право всех наций и не вытекает из мнимого права самоопределения. Угроза анархии - лишь предварительное возражение против сецессии. Отделяющаяся сторона должна его опровергнуть при доказательстве обоснованности сецессии.
Существуют ли аргументы в пользу того, что именно отделяющаяся сторона должна доказать свое право на спорную территорию?
Теория сецессии - часть нормативного институционализма, принципы которого определяются следствиями общего признания того или иного требования политическим правом [17, с. 221]. Приведенные ранее аргументы за сецессию оценивают ее положительно, но негативная оценка предпочтительнее. Сецессия - болезненный процесс, порождающий предвидимые и непредвидимые конфликты. Если признать стабильность главной ценностью миропорядка, она одновременно выступает основанием отрицательной оценки сецессии.
Обязанность доказать право сецессии лежит на отделяющейся стороне и означает относительную ценность status quo. Это положение более способствует согласию международного сообщества с правом сецессии. Предпочтительнее такая теория сецессии, которая содержит больше вероятности общего согласия как основы теории международного права и дипломатии. Нерушимость территориальной целостности государств - общий принцип между народного права и дипломатии. Из него вытекает норма обоснования сецессии, которая доказывает территориальные права отделяющейся стороны и позволяет признать относительность прав конкретных государств на контроль своей территории.
Политические торги и принцип большинства. Если признать право сецессии универсальным, то меньшинства всегда будут его использовать против принципа большинства. Угроза сецессии со стороны любой группы может блокировать (играть роль права вето) любые решения большинства. Значит, отрицание права сецессии есть способ защиты демократии.
Но при определенных условиях причины и право сецессии не должны отвергаться с порога. Требуется разработка конституционных механизмов международного права, которые одновременно учитывают интересы отделяющейся стороны и цель сохранения целостности и стабильности демократии. Разрешение сецессии эффективно в том случае, если угроза политических торгов минимизируется установлением трудных, но преодолимых процедурных барьеров.
Литература
1. Макаренко В.П. Homo economicus и средний избиратель: парадоксы общего выбора // Общество и экономика. 2002. № 3-4.
2. Макаренко В.П. Намерения и последствия: когнитивные аспекты демократии // Политические исследования. 2002. № 4.
3. Макаренко В.П. Аналитическая философия права: проблемы и перспективы // Правоведение. 2002. № 6.
4. Макаренко В.П. Либеральная парадигма: от ночного сторожа к ограниченному суверенитету // Вестник МГУ. Сер. 18. Социология и политология. 2002. № 4.
5. Макаренко В.П. Аналитическая политическая философия: Очерки политической концептологии. M.: Праксис, 2002.
6. Бакеркина В.В., Шестакова Л.Л. Краткий словарь политического языка. М.: ACT; Астрель; Русские словари, 2002.
7. Азимов А. Освоение Северной Америки. M.: БСГ-Пресс, 2003.
8. Таевский Д.А. Христианские ереси и секты I-XXI веков: Словарь. М.: Intrada, 2003.
9. Новейшая история. Подробности 1945-1999. М.: Олимп Астрель, 2000.
10. McCallun G. Political Philosophy. N. Y.: Prentice-Hall, 1987.
11. Ильин М.В. Слова и смыслы: Опыт описания ключевых политических понятий. М.: РОССПЭН, 1997.
12. Геллнер Э. Пришествие национализма. Мифы нации и класса // Нации и национализм. М.: Праксис, 2002.
13. Чешко С.В. Кризис доктрины самоопределения // Этнографическое обозрение. 2001. № 2.
14. Buchanan A. Secession: The Morality of Political Divorce. Boulder: Westview Press, 1991.
15. Макаренко В.П. Равенство: Логико-методологический анализ // Общество и экономика. 2003. №
11.
16. Макаренко В.П. Мера неравенства и welfer state: политико-философский аспект //
Экономический вестник Ростовского университета. 2004. № 3.
17. Политическая наука: новые направления / Под ред. В. Гудина и Х.-Д. Клингеманна. М.: Вече, 1999.
* См. об этом: Ранкур-Лафельер Д. Россия и русские глазами американского психоаналитика. В поисках национальной идентичности. М.: Ладомир, 2003. С. 45-51.
* Например, веский аргумент за создание независимого государства курдов состоит в том, что оно (вместе с территорией) позволит предотвратить угрозу геноцида курдов Турцией, Ираном и Ираком.
