CC BY
72
_МЕЖДУНАРОДНЫЙ НАУЧНЫЙ ЖУРНАЛ «ИННОВАЦИОННАЯ НАУКА» №3/2016 ISSN 2410-6070_
КУЛЬТУРОЛОГИЯ
УДК 316.722
Н.А.Гринченко
кандидат педагогических наук, доцент кафедры романо-германских языков Института филологии Елецкого государственного университета им. И.А. Бунина г. Елец, Российская Федерация
ТЕОРИЯ ПРОНАРКОТИЧЕСКОГО КУЛЬТУРНОГО ПОЛЯ В КНИГАХ В.М. ЛОВЧЕВА
Аннотация
Данная статья поднимает проблему усвоения социальных стандартов и ценностей, которая находит отражение в современных теориях социально-психологической запрограммированнности и социального научения. Казанский учёный Владимир Михайлович Ловчев рассматривает эту проблему через пронаркотическое культурное поле (ПКП). Историк по образованию и знаток античной и современной литературы, он даёт подробное описание структуры и механизмов наращивания ПКП в литературе и искусстве и предлагает пути его демонтажа и создания антинаркотического культурного поля (АКП). В данной статье рецензируются основные работы автора теории ПКП.
Ключевые слова
Теория пронаркотического культурного поля, механизмы наращивания пронаркотического культурного поля, демонтаж пронаркотического культурного поля, пути создания антинаркотического культурного поля.
В числе причин высокого уровня алкоголизации (наркотизации) современного общества многие отечественные учёные называют социально-психологическую запрограммированность (Г.А. Шичко, Ф.Г. Углов, П.И. Губочкин, В.П. Кривоногов и др.). Зарубежные учёные говорят о социальном научении в широком смысле (Н. Миллер, Дж. Доллард, А. Бандура, Дж. Роттер), социально внушённом толковании фармакологических эффектов химических веществ (Х.О. Фекьяер). Внедрение алкогольных и других пронаркотических обычаев осуществляется через мифы, символы, включение пронаркотической информации в произведения литературы и искусства.
Возможность культурологического подхода к профилактике наркотизации в течение многих лет изучается профессором кафедры социальной и политической конфликтологии Казанского национального исследовательского технологического университета Владимиром Михайловичем Ловчевым, который разрабатывает теорию пронаркотического культурного поля (ПКП) [2; 3; 4; 5], но наиболее законченный вид теория приобрела в последней книге автора «Отречение от Диониса» (Казань, 2015).
Автор, историк по образованию и знаток античной и современной литературы, поставил перед собой трудную и важную задачу - развенчать проалкогольную (пронаркотическую) традицию в античной и современной литературе и искусстве, с древнейших времён до наших дней.
Автор признаёт, что ПКП на данном этапе исторического развития одержало победу (в европейской культуре - уже в XYI веке, в российской - в XIX), но с фактами в руках доказывает, что общий контур культурологической профилактики был заложен ещё в древности и в числе ранних предшественников называет древнегреческих мыслителей Гераклита, Гомера, Демосфена, Эзопа, Ксенофонта, Лукреция и др. [6, с.19].
В эпоху средневековья в европейской культуре носителями антиалкогольной мысли были великий драматург Шекспир, художник Микеланджело Караваджо. В XYIII веке оппонентом ПКП выступает поэт И.В. Гёте, в XIX веке - выдающийся мыслитель А. де Токвиль, писатель-драматург Генрик Ибсен (драма
_МЕЖДУНАРОДНЫЙ НАУЧНЫЙ ЖУРНАЛ «ИННОВАЦИОННАЯ НАУКА» №3/2016 ISSN 2410-6070_
«Пер Гюнт»); в XX веке - Астрид Линдгрен, автор сказок про Малыша и Карлсона и книг об Эмиле, писатель Джек Лондон (роман «Джон Ячменное Зерно»), писатель Сент-Экзюпери (сказка «Маленький принц», романы «Планета людей», «Ночной полёт»), писатель Умберто Эко [6, с.19-84].
В отличие от европейской культуры с их богами виноделия (Дионис Вакх, Бахус), сведений о наличии такого специализированного бога в Древней Руси не сохранилось, что не удивительно, т.к. первоначально восточные славяне отличались низким уровнем потребления алкоголя. Первый том «Истории» Бориса Акунина опровергает миф о выборе христианства князем Владимиром из-за алкогольных пристрастий. Золотоордынский период способствовал наращиванию алкопотребления и усилился в период так называемой «культурной революции» Петра I. Однако русская культура долго оставалась устойчивой к давлению ПКП, в первую очередь, в сфере высокого искусства. Литература в лице поэта Г.Р. Державина приветствовала отмену репрессий за отказ пить в честь венценосной особы. «Недоросль» Д.И. Фонвизина и «Горе от ума» А.С. Грибоедова, содержали по целому действию, свободному от пронаркотических образов. В «Бедной Лизе» Н.М. Карамзина их не было вообще [6, с.84-88].
В отличие от них, во всех главах «Евгения Онегина» А.С. Пушкина уже есть проалкогольные образы, однако великий Пушкин остался верен Державинской традиции ситуационного отказа от алкоголя («Напрасно, пламенный поэт/Свой чудный кубок мне подносишь/И выпить за здоровье просишь:/Не пью, любезный мой сосед!» - Ответ Катенину) [6, с.281].
Ещё более выраженной традиция ситуационного отказа от алкоголя выражена в творчестве поэта Е.А. Боратынского, который утверждал, что восторги друзей, воспевавших вино и Вакха, ему «чужды были» и что «омрачённые вином,/мы недостойному порой/жмём руку дружеской рукою» [6, с. 90].
Завершение формирования пронаркотического культурного поля связано с творчеством русского художника П.А. Федотова (1815-1862) в картинах «Свежий кавалер», «Солдат с рюмкой».
К середине XIX века ПКП уже утвердилось в ведущих сферах российской духовной культуры (литературе, живописи, музыке), который существует и всё ещё влияет на образ жизни россиян. Нелегальные наркотики становятся сюжетообразующими в творчестве писателя Л.Н. Толстого, художника В.В. Верещагина. В белоэмигрантской литературе вышел «Роман с кокаином» Марка Леви (под псевдонимом М. Агеев) [6, с.90-95].
Пронаркотическое культурное поле, прежде всего, проалкогольное, позволило И.В. Сталину преодолеть сопротивление «недобитых» дореволюционных трезвенников и внедрить терпимое отношение к алкоголю и табаку. С начала 30-х годов ХХ века в СССР фактически был начат масштабный эксперимент по внедрению так называемого «культурного», «умеренного» употребления алкоголя и искоренение трезвеннической культуры. Кто же не выпьет «За победу!», «За труд!», «За доблесть!»?
Настоящей бедой для Красной Армии в годы Великой отечественной войны обернулись наркомовские 100 граммов. Это вело к неоправданным потерям на фронте, кроме того, многие вернулись с фронта алкогольно зависимыми. А ведь это были герои, которым подражали и с кого брали пример!
В советском обществе в целом употребление алкоголя стало своего рода светской религией. По образному выражению автора, «место иконы в красном углу среднестатистической советской квартиры занял иконостас хрустальных рюмок за стеклом» [6, с.112].
Раскрывая понятие «пронаркотическое культурное поле», автор даёт описание его структуры, элементы которой могут стать объектами демонтажа: 1) эстетизация вещества (алкоголь, табак, нелегальные наркотики); 2) эстетизация опьянения; 3) утверждение стимулирующего влияния алкоголя на сексуальную активность; 4) утверждение о позитивном влиянии на творчество; 5) создание знаковых фигур алкоголизации (Вакх, Ной, Лот, Иисус, Пушкин, Хайям, Эпикур); 6) проалкогольный юмор; 7) приглушение критики издержек алкоголизации; 8) устранение безалкогольной альтернативы.
Главные механизмы наращивания ПКП - это выхолащивание антинаркотического содержания и рост пронаркотической смысловой нагрузки. Например, при экранизации из наследия Гомера регулярно «вычитаются» сведения о 20-кратном разведении вина Одиссеем и добавляются яркие алкогольные образы. При советской экранизации «Гамлета» В. Шекспира «вычтен» его антиалкогольный монолог. В новейшем
_МЕЖДУНАРОДНЫЙ НАУЧНЫЙ ЖУРНАЛ «ИННОВАЦИОННАЯ НАУКА» №3/2016 ISSN 2410-6070_
справочнике «100 великих библейских персонажей» в разделе об Иоанне Крестителе «забыли» упомянуть о его абсолютной трезвости.
Выхолащивание антинаркотического содержания и рост пронаркотической смысловой нагрузки реализуется через единичные и множественные трансформации (особенно при экранизации классики), неадекватный перевод, внутрижанровые и межжанровые трансформации, пронаркотические заголовки в прессе и в Интернете, иллюстрирование и т.д. [6, c.139-160].
В своей книге автор называет основные части ПКП: время и пространство.
Время. Краеугольным камнем является утверждение об извечности алкоголепотребления вообще, начиная с античных времён. Издательская политика в СССР и в наши дни поддерживала и поддерживает культ Диониса в глазах общественного мнения. Функцию идеализации алкогольных обычаев, например, выполнило трансформированное изложение античных мифов Н.А. Куном, изданных миллионными тиражами в разных форматах, которые можно скачать, в том числе, бесплатно на разных сайтах. В России также всячески поддерживается миф об «извечном русском пьянстве», захватывая все сферы литературы и искусства, включая сегодня, прежде всего, кинематограф.
Пространство. Оно представлено в разных масштабах: от локального - до глобального. На бытовом уровне это выражается формулировками: «пьют все» и «пьют везде». Одурманивающие вещества признаются в качестве универсальной общечеловеческой ценности.
Прекрасно оформленный альбом «Португалия» представляет собой яркий пример технологичного распространения пронаркотических образов. Открывает альбом фотография со старинным трамваем с хорошо различимой рекламой виски», город Порту олицетворяет бутылка вина с бокалом. Всего 20 из 25 процентов символов в альбоме посвящено алкоголю. С текстом дела обстоят не лучше. Читателю сообщают, что португальский портвейн является визитной карточкой Португалии, В «Португалии в цифрах» опять основное место отводится пропаганде вина, а на заключительной странице альбома «Советы путешественнику» читателя наставляют, что даже недорогое вино в Португалии является очень вкусным.
В альбоме ничего не сказано об азорском чае, хотя это не менее важная достопримечательность, чем португальское вино, и сюжеты о чае нашли бы отклик в сердцах россиян, у которых чай тоже популярный напиток.
Между тем, русскоязычное издание «Лиссабон. Русский» являет пример совсем другого рода. Тот же трамвайчик обходится без рекламы виски, в альбоме рассказывается о многочисленных достопримечательностях города, в том числе, привлекательных ресторанах и чайных салонах, в которых сосредоточена значительная доля деловой активности города.
С пронаркотическим посылом, прежде всего, проалкогольным, оформляются альбомы для российских путешественников по Германии, Франции, Испании и другим странам. И красной нитью: «Следуйте питейным традициям!» И не находится места, чтобы рассказать о музеях трезвенников и международной трезвеннической организации ИОГТ (IOGT).
Многократно в СССР была издана книга выдающегося натуралиста Джеральда Даррелла «Под пологом пьяного леса», где алкогольные ассоциации связаны с изображением животных, насекомых, растений.
ПКП стремится выйти и в космическое пространство. Например, «космический барон Мюнхгаузен» Станислава Лема, якобы, предавался пороку пьянства в течение долгих лет космических путешествий.
Символика пронаркотических образов передаётся через бытовые предметы, пакеты, майки и т.п.
По убеждению автора, устойчивость пронаркотических образов в современной культуре в части случаев является результатом прямого участия и лоббирования представителей легального пронаркотического (питейного, в первую очередь) капитала. Однако чаще пронаркотическая «добавка» является выражением эмоций и личностных пристрастий деятелей культуры, в том числе, и опосредованным выражением ожиданий потребителей массовой и высокой культуры, что и делает его таким устойчивым [6, c.166-185].
Что делать, чтобы противостоять ПКП?
Во-первых, использовать критику собственных пронаркотических убеждений на примере выдающихся фигур наркотизации, например, русского поэта В.В. Маяковского (стихотворения «Бей белых и зелёных»,
_МЕЖДУНАРОДНЫЙ НАУЧНЫЙ ЖУРНАЛ «ИННОВАЦИОННАЯ НАУКА» №3/2016 ISSN 2410-6070_
«Я счастлив!»), Омара Хайяма («Я раскаянья полон на старости лет./Нет прощения мне, оправдания нет./Я, безумец, не слушался божьих велений./ Делал всё, чтобы только нарушить запрет») [6, с.189-192].
Во-вторых, художественный ответ ПКП не должен уступать ему по эстетическим достоинствам. Высококлассным примером влияния антинаркотического культурного поля (АКП) является экранизация эпопеи о Шерлоке Холмсе Игоря Масленникова, в котором представлена как «вычитающая» сторона (убран гимн кокаину) и «добавляющая» сторона (придуманная небольшая сцена, в которой Холмс вербально и визуально доказывает детям вред от курения). Это - приём, зеркальный по отношению к используемому в ПКП, когда антинаркотическое содержание убирается и заменяется пронаркотическим.
Рассматривая механизмы построения АКП, автор советует не забывать старый добрый лозунг «Не навреди!» и предлагает приёмы: рационализация, стимулирование контрпропагандистских произведений, популяризация естественных напитков, испрямление кривого, юмор.
Рационализация. Нужна сильная эмоция, способствующая пониманию того, что потребление алкогольных изделий не само собой разумеющаяся (физиологическая) потребность, а искусственный социальный конструкт. Для демонтажа ПКП нужен огромный электронный архив: тексты, кино-, фоно-, и фото-документы. Однако такой архив больше уместен в тиши кабинета.
В портфеле активного контр пропагандиста должны быть инструменты, позволяющие доказать наличие пронаркотических культурных добавок в уже существующих произведениях, здесь и сейчас. В частности, в педагогическом опыте автора исследования в студенческой аудитории хорошо работают книги-билингвы с параллельным переводом. «Сонеты» Шекспира в переводе Маршака обретают большое количество алкогольных добавок, которых не было в оригинале у Шекспира. Неадекватный перевод как механизм развенчания ПКП можно использовать на уроках иностранного языка в школах и вузах. К более адекватному переводу можно привлечь самих обучающихся.
Хорошо работают выставки трезвеннической символики в Казани в музее Е.А. Боратынского, которые устраиваются там ежегодно Казанским отделением «Международной независимой ассоциации трезвости» (КО МНАТ), которое возглавляет автор теории ПКП.
Для публичных мероприятий представляет интерес концерт-загадка или викторина. Среди кандидатов на включение в программу концерта или викторины являются А.С. Пушкин, Л.Н. Толстой, Марк Твен, Н.В. Гоголь, Н.А. Некрасов, В.В. Маяковский, Джек Лондон, Е.Е. Боратынский и многие другие [6, с.197-201].
В нашем опыте на основе исследований В.М. Ловчева была составлена литературная викторина на тему «Правда об образе жизни в зеркале литературы», которая прошла многократную апробацию в самых разных аудиториях и становилась подлинным прозрением для гостей концерта или участников викторины в Ельце, Минске, Севастополе, Сочи [1, с.120].
Стимулирование контрпропагандистских произведений. Данная форма работы также прошла широкую апробацию в КО МНАТ. Вот один из удачных примеров ответа на песню советской эпохи «Бригантина поднимает паруса», воспевающей питейный ритуал, данный Владимиром Прохоровым (Петрозаводск): «Капитан разбил корабль о скалы,/утопив нас на закате дня./Ах, зачем же из больших бокалов/Мы напились крепкого вина» [6, с. 202].
Пропаганда естественных напитков. Ещё в эпоху античности и в эпоху Возрождения нападки на лучший безалкогольный напиток воду стали обычной практикой, в том числе во время «культурпитейского» эксперимента со времён СССР. Между тем, мировая литература содержит немало противоположных примеров. Подлинный гимн воде создал Сент-Экзюпери в романе «Планета людей»: «Вода! У тебя нет ни вкуса, ни цвета, ни запаха, тебя не опишешь, тобою наслаждаешься, не понимая, что ты такое. Ты не просто необходима для жизни, ты и есть жизнь» [6, с.215].
Славная эпопея о герое Великой отечественной войны «Василий Тёркин» А.Т. Твардовского начинается с оды воде:
«На войне, в пыли походной,
В летний зной и в холода,
Лучше нет простой, природной
_МЕЖДУНАРОДНЫЙ НАУЧНЫЙ ЖУРНАЛ «ИННОВАЦИОННАЯ НАУКА» №3/2016 ISSN 2410-6070_
Из колодца, из пруда,
Из трубы водопроводной,
Из копытного следа,
Из реки, какой угодно,
Из ручья, из-подо льда,-
Лучше нет воды холодной,
Лишь вода была б - вода» [6, с.216].
ПКП уничижительно прошлось по чаю, и чай должен вернуть себе тот престиж, который он имел, что было продемонстрировано на эрмитажной выставке «Чай в Европе: от экзотики к традиции» (9 сентября 2008-11 января 2009). В 1840 году герцогиня Белфордская, Анна YII, вводит моду на вечерний чай. А в 1851 году в Англии принимается «закон о файф-о-клок», согласно которому все служащие, рабочие и моряки ровно в 17.00 должны были иметь 15-минутный перерыв на чай. Кроме того, этот закон ограничивал продажу алкогольных «напитков» [6, c.218-219]. Эта трезвая традиция в британской культуре существует до сих пор, и, очевидно, подобная задача стоит и перед российской культурой.
Испрямление кривого. По мнению автора рецензируемой нами монографии, в распоряжении врача, наркополицейского, педагога должно быть достаточное количество документов (хотя бы по одному для каждой эпохи) для выдвижения убедительных антинаркотических аргументов.
Исправление хронологического ряда следует начинать с Античности. Мифу о Дионисе в лакированном изложении Н.А. Куна следует противопоставить «Мифы Древней Греции» Роберта Грейвса (М., 1992), в которых без прикрас изображаются деяния Диониса: Дионис, сын Зевса, Рогатое дитя, увенчанное змеями, став взрослым, отправился по свету, захватив виноградную лозу, покоряя страны и обучая народы искусству виноградарства. Сопротивляющихся ожидала кара: сдирание кожи с живого царя города Дамаска; возбуждённые вином и религиозным экстазом, пирующие женщины на горе Киферон разрывают пополам царя Пенфея. Причём, бунт против него подняла его собственная мать Агава, которая оторвала ему голову. За отказ принимать участие в вакхических шествиях на античных героев также насылается безумие с последующими дикими преступлениями: разрыв и пожирание собственного сына Левкиппой, пожирание аргивянками своих младенцев живьём и т.п.[6, с.298-301].
В Средние века в истории антиалкогольной мысли есть несколько государственных деятелей, достойных упоминания, но особый интерес представляет образ Карла Великого, который «тянулся к знаниям, учил иностранные языки, презирал пьянство и безделье». Этот выдающийся правитель, которого считают «отцом Европы», был зачинателем антиалкольного законодательства во Франции.
С эпохи Возрождения можно использовать картины И. Босха, «отправившего» в ад пьяниц и представителей питейного капитала и представившего пьянство как один из смертных грехов.
В Новое время создана масса полотен, критичных по отношению к ПКП. Например, можно использовать шедевр Питера Пауля Рубенса «Вакх», который изображает его непривлекательным и ожиревшим [6, с.221-222].
В отечественной истории в арсенале контр пропагандиста полезно иметь несколько фигур общероссийского (А.С. Пушкин, Ф.М. Достоевский, Л.Н. Толстой) и регионального масштаба. Причём, значимые фигуры трезвенников, с учётом трезвеннических движений в России, были и есть практически в каждом регионе России.
Значительных усилий требует и исправление представления о пространстве. Надёжными способами демонтажа ПКП являются визиты в зарубежные страны. Именно визит в Португалию позволил автору теории ПКП открыть Португалию как страну чая, визит в Грецию позволил узнать о том, что образ совы Афины является символом трезвости и мудрости. Встречи с немецкими трезвенниками позволили разрушить безоблачный миф о пивном празднике Октоберфесте и противопоставить информацию о трезвеннических музеях, улицах, названных именами трезвенников и т.п. Миф о Нидерландах, как стране, где можно свободно принимать «лёгкие» наркотики, опровергаются автомобильными наклейками «Я еду, свободным от алкоголя» или фабричного производствами картами или ложками о 75-летнем пребывании в составе трезвеннических организаций.
_МЕЖДУНАРОДНЫЙ НАУЧНЫЙ ЖУРНАЛ «ИННОВАЦИОННАЯ НАУКА» №3/2016 ISSN 2410-6070_
Интернет общение с представителями трезвеннических организаций других стран помогло автору собрать богатый материал о деятельности международной трезвеннической организации ИОГТ (IOGT).
С 2008 года КО МНАТ осуществляет проект «Год зарубежной культуры в профилактической работе». Были использованы материалы о Х. Бидструпе, Г. Ибсене, А. Линдгрен, Т. Хейердале. Оказывается, легендарный плот «Кон-Тики» Тура Хейердала в 1947 году, который пересёк Тихий океан, был крещён кокосовым орехом, а папирусные лодки «Ра» (1969) и «Ра II» (1970) были крещены козьим молоком [6, с.230], а не шампанским, как это принято, например, в современном Российском флоте.
Целесообразным, с точки зрения автора, является сбор материалов, расшатывающих краеугольные камни ПКП: например о том, что алкоголь и другие наркотики, якобы, нужны для стимулирования творческой деятельности. Наоборот, в одном из интервью писатель Борис Стругацкий подчеркнул, что на период написания очередной книги они с братом объявляли «сухой закон» и выпивали только в первый день работы над книгой и в последний. Отвечая на вопросы об отношении к алкоголю, многие отечественные выдающиеся музыканты утверждают, что «на выпивку нет времени» (Юрий Шевчук) и все настоящее создаётся только в «чистом сознании» (Борис Гребенщиков) [6, с.224-232].
Юмор. Есть немало произведений мировой и отечественной литературы и изобразительного искусства, которые можно использовать в профилактической работе. Например, в одном из трезвенных бюллетеней МНАТ «Фениксе» была приведена нидерландская картинка-перевёртыш «До и после 6 пива», которая без лишних слов объясняет сексуальную неразборчивость пьяного мужчины.
Рассматривая будущее антинаркотического культурного поля, автор монографии подчёркивает, что деятельность по демонтажу ПКП является успешной, если она приносит положительные эмоции [6, с.239].
В своих книгах [2; 3; 4; 5; 6] автор сделал главное - дал богатейший материал для осмысления, обосновал убедительную теорию пронаркотического культурного поля и обозначил пути его демонтажа. Следующим шагом может стать создание конкретных сценариев концертных программ, викторин, уроков и внеурочных мероприятий в образовательных учреждениях разного типа с применением результатов исследований автора. Это уже задача для всех тех, кто хочет и умеет работать с подрастающим поколением. Список использованной литературы
1. Гринченко Н.А., Д.А. Ляпин. Трезвый Елец. - Елец: ЕГУ им. И.А. Бунина, 2013.-153 с.
2. Ловчев В.М. , Уткин В.Е. Антинаркотическое воспитание молодёжи призывного возраста и курсантов военных вузов средствами зарубежной и отечественной художественной литературы (монография). - Казань. Изд-во «Отечество», 2009.-168 с.
3. Ловчев В.М. Алкоголь в европейской культуре: монография /В.М. Ловчев.- М.: КДУ, 2012.-548 с.: табл. ил.
4. Ловчев В.М. Алкоголь в российской культуре (конфликтологический аспект): монография /В.М. Ловчев; Мин-во образ. И науки России, Казан. нац.исслед.технол.ун-т.—Казань: изд-во КНИТУ, 2013.-252 с.
5. Ловчев В.М. Знаки и символы в сфере потребления алкоголя: конструирование. Развёртывание, противодействие (наркоконфликтологический аспект): монография /В.М. Ловчев; Мин-во образ. и науки России, Казан. нац.исслед.технол.ун-т.—Казань: изд-во КНИТУ, 2014.-180 с.
6. Ловчев В.М. Отречение от Диониса (к вопросу о возможности культурологического подхода к профилактике наркотизации): монография /В.М. Ловчев; Мин-во образ. И науки России, Казан. нац.исслед.технол.ун-т.—Казань: изд-во КНИТУ, 2015.-304 с.
© Гринченко Н А., 2016
