CC BY
25УДК 1(091)
В. В. Ворочай, А. В. Цыб ТЕОРИЯ ИСТОРИЧЕСКОГО ПОЗНАНИЯ Р.Ю. ВИППЕРА*
Философско-историческое учение Р.Ю. Виппера (1859-1954) опиралось на положения «второго позитивизма» (эмпириокритицизма, махизма) и неокантианства. Его историческая и философско-историческая концепции нашли отражение в работах по русской историографии и философии истории [1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15]. Новый период в развитии философии истории он называл «социологической фазой», для которой характерно не телеологическое, а причинное объяснение, исходящее из анализа группы факторов или условий. В истории, полагал он, необходимо выявлять социологические ряды и внутреннюю закономерность, присущую историческим событиям. К новым методам исторического изучения необходимо отнести сравнительный и эволюционный методы, при помощи которых наука смогла сформулировать принципы нормального пути социально-исторического развития. Наибольших успехов в социологический период достигли такие дисциплины, как археология и этнография. По словам Виппера, сама социология «все больше и больше превращается в этнологию» [16, с. 266]. Археология дает сведения о наиболее древних исторических периодах, о которых, часто, не сохранилось письменных свидетельств. Этнология же изучает генезис общества, ранние этапы жизни общества.
Задача истории, полагал Виппер, состоит в изучении общества в его типических проявлениях, применении исторических аналогий, форм жизни, указывающих на постоянство человеческой природы. Основное внимание в своей философии истории Виппер уделял исторической гносеологии. Интерес к теоретико-познавательным вопросам был характерен для новоевропейской философии в целом. Свою «теорию исторического познания» Виппер выводил из постулатов второго позитивизма, хотя и указывал на новизну данного термина. Гносеология истории должна внести в историю недостающий философский элемент.
* Статья подготовлена при поддержке РГНФ (№ 15-03-00488).
644
Историческое познание, согласно Випперу, необходимо строиться по образцу общенаучного познания. Задача гносеологии истории состоит в «анализе, в пересмотре установившихся в истории и социологии рубрик и терминов, схем и подразделений, приемов и методов» [17, с. 451]. Разработка теории исторического опознания завершение процесса становления истории как науки. Однако в работах 1920-х гг. Виппер заговорил о кризисе исторической науки, о «повороте в наших исторических рассуждениях» [18, с. 12].
Для развития исторической науки необходимо критическое отношение к историческим схемам и исторической терминологии. Научные понятия Виппер называл «символами живых комбинаций мысли». К ним, например, он относил такие выражения, как «Средние века», «Новое время», «Возрождение», «Реформация» и т. п. Термины задают границы исторического восприятия, отбирают и классифицируют факты, навязывают схематику исторического построения. Этим объясняется и потребность в гносеологии истории как критике языка. Язык - неустранимое условие и среда самого познания. Термины складываются в «предвзятые комбинации», понятийные штампы, которые на самом деле отражают устойчивые психические комплексы, типы наших рассуждений. Ученый приводил и примеры таких типовых рассуждений в историографии. Один из них - «психологический параллелизм», в основе которого лежит «мысль о психических аналогиях и их взаимодействии». Другой тип он называл «историческим уравновешиванием, возмещением» [17, с. 465-467]. Чаще всего он сводится к использованию метафор, например, как в «органической теории» в социологии, в свою очередь заимствовавшей подобный взгляд из реакционной публицистики начала XIX в. Следующий тип рассуждений, часто применяемый историками -это разделение исторического материала на события и состояния.
События и состояния Виппер относил к фундаментальным историческим понятиям. События указывают на динамический момент истории, состояния - на устойчивый. К динамическим процессам, например, относятся войны, устойчивым - экономические процессы. Внимание к экономической истории общества способствует закреплению материалистического точки зрения в истории. Однако Виппер полагал, что истина в истории достигается лишь в полноте описаний многопланового и
многостороннего исторического процесса, а не посредством обоснования преобладающей роли какого-либо одного фактора.
Однако, как правило, большинство типов исторических рассуждений не учитывают положение наблюдателя. Устранению этого недостатка может служить «интроспекция» - понятие, заимствованное Виппером у Р. Авенариуса. Применение интроспекции в историческом исследовании мы видим в «олицетворениях», в рассуждениях о влиянии идей на общество, личности на эпоху и т. п.
Виппер рассматривал несколько принципов исторического построения. Один из самых распространенных - психологизация истории, чаще всего приводящая к морализации или нравственной оценке исторических событий, суду над историей. К психологизации также относится приписывание эпохе «особого носителя ее идеи», что воплощается в представлениях о героях или исторических личностях. Личность вносит в историю момент целеполагания, расчета и разумного плана. Виппер же полагает, что целесообразность непригодна для понимания общественно-исторических явлений. По его выражению, телеология в истории всего лишь «неловкое выражение для обозначения факта приспособления» к окружающей среде. Как в природе нет целеполагающего момента, так его нет и в истории. История действует по тому же сценарию траты и распыления социальных сил и энергии, какой мы видим в жизни природы. Персонифицируя целеполагающую тенденцию исторического процесса, ученые приходят к вопросу о роли личности в истории. Однако учение о роли личности в истории -«обломок» старого дуализма - дуализма организующего духа и руководимой сырой или мертвой материи. В отношении истории он подразумевает косность и неподвижность общества и активизм личности.
К принципам исторического построения относятся и различные варианты деления человеческого прошлого на «века, периоды, циклы жизни» или, по словам Виппера, «наружное очертание, фасад исторического построения». Такова идея плана истории. План истории может принимать различные формы. Например, «понятие о темпе движения», согласно которому исторические периоды не должны быть чрезмерно длинны и их не должно быть слишком много. Затем, «идея морфологическая» или «мысль об органическом характере исторического
развития» [16, с. 82-83]. Чаще всего она принимает вид метафоры возраста. По этой же модели производится традиционное деление истории на древнюю, среднюю и новую. К ним можно отнести и мысль «о повторяемости моментов», т. е. о круговороте или смерти и возрождении общества, о циклах истории. Однако самым распространенным является причинно-следственное построение истории. Оно, полагал Виппер, устарело. Во всяком случае, причинное объяснение не отличается принципиально от целесообразного или телеологического толкования истории. Альтернативой причинно-следственному описанию исторических явлений выступает принцип многофакторности.
Больше всего внимания Виппер уделял идее прогресса, как принципу построения истории. Под прогрессом он понимал «представление», «регулятивную идею», а не реальный процесс. Ученый подробно перечислял «догматические пункты» теории прогресса: представление о косности и кратковременности первобытного человечества; отождествление исторического периода с прогрессом и развитием; постепенное утверждение начала личности в истории; параллельное развитие вместе с личностью общественных связей и их взаимоотношение. Господство теории прогресса закончилось, она, по словам Виппера, «выветрилась из умов».
В качестве альтернативы прогрессу он указывал на теорию исторического круговорота, т. е. повторяемости или аналогии событий. Теория исторического круговорота так же, как и теория прогресса появляется в XVIII в. (Д. Вико), но она уже опиралась на принцип национальности и самобытности культуры. Националистическая точка зрения, отказавшись от подчинения истории отдельных народов универсальной логике общечеловеческого движения, побудила к сличению и сравнению множества «национальных процессов». В итоге историки заметили «факт повторяемости исторических явлений в определенных рядах», т. е. зафиксировали единство последовательности социальных процессов. Повторяемость вновь возвращала к идее единообразия, но не как исторической схеме, а в качестве структуры социального организма. Ни одна общественно-историческая эволюция в этом отношении не может служить образцом исторического развития. Напротив, все частные исторические процессы являются проявлением одного типа. Единообразие
процесса позволяло прояснять и восполнять неизвестные моменты в исторической жизни народов или прогнозировать последующие изменения. История тем самым становилась на научную почву. В итоге ход исторической мысли с середины XIX столетия был направлен на установление социальных типов, в которых согласовались бы основные элементы научного объяснения: повторяемость и привязка к определенным условиям. Метод типологизации вытеснял генерализирующие построения, опирающиеся на однозначные и универсальные «исторические законы». Типологизация допускала более гибкий подход к обобщению исторических явлений, позволяла включать в один тип несколько вариантов, которым, в свою очередь, соответствовали разные и на первый взгляд вполне уникальные национально-исторические процессы.
Идея исторического круговорота влечет и перестройку методологического инструментария исторической науки. На первый план выходит типологизация. Задача историка теперь состоит в том, чтобы изучать не факты, а «типическое». Применение метода типологизации наиболее эффективно при изучении больших исторических периодов. Типологизация в первую очередь акцентирует устойчивые и повторяющиеся элементы исторического процесса. Метод типологизации как бы дополняет теорию многофакторности. Плюрализм факторов, в свою очередь, оправдывает множественность исторических образований, разнообразие исторических судеб. Тип одновременно фиксирует универсальные черты исторического явления, т. е. то, что служит предметом социологического изучения, и сохраняет самобытность и уникальность описываемых процессов (может быть установлен, например, тип эпохи или определенного периода в истории народа), т. е. то, что считается преимущественным предметом исторического исследования.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК:
1. Голубцова Н. Академик Роберт Юрьевич Виппер. К 110-летию со дня рождения // Наука и религия. 1969. № 7.
2. Сафронов Б.Г. Историческое мировоззрение Р.Ю. Виппера и его время. М.: МГУ, 1976.
3. Лусис К.К. Р.Ю. Виппер на пути к материалистическому пониманию истории // Известия АН Латвийской ССР. 1976. № 3.
4. Лусис К.К. Философская интерпретация исторического знания в трудах Р.Ю. Виппера. Автореф. ... дисс. канд. филос. наук. Рига, 1977.
5. Дантлова А.П. Р.Ю. Виппер как историк античности // Вестник древней истории. 1984. № 1.
6. Володихин Д.М. «Очень старый академик». Оригинальная философия истории Р.Ю. Виппера. М.: Изд. УРАО, 1997.
7. Володихин Д.М. Критика теории прогресса в трудах Р.Ю. Виппера // Вопросы истории. 1999. № 2.
8. Рамазанов С.П. Кризис в российской историографии начала XX в. В 2 ч. Ч. 1: Постановка и попытка разрешения проблемы. Волгоград: ВГУ, 1999; Ч. 2: Методологические искания послеоктябрьской исторической мысли. Волгоград: ВГУ, 2000.
9. Малинов А.В. Р.Ю. Виппер: философия истории как социология // Трансформирующееся российское общество в историко-социологической перспективе / Под ред. В.В. Козловского. СПб.: Интерсоцис, 2006.
10. Малинов А.В. Теоретико-методологические искания в русской исторической и философской мысли второй половины XIX - начала ХХ века. СПб.: Интерсоцис, 2009.
11. Малинов А.В. Теория исторического познания Р.Ю. Виппера // Клио. 2009. № 3. С.3-18.
12. Малинов А.В. Теория исторического познания Р.Ю. Виппера // Клио. 2009. № 4. С. 17-24.
13. Малинов А.В., Прохоренко А.В. Философия истории в России. СПб.: Издательство «Европейский дом», 2010.
14. Малинов А.В. Очерки по философии истории в России. СПб.: Интерсоцис, 2013. Т. 2.
15. Малинов А.В. Философия и методология истории в России. СПб.: Интерсоцис, 2015.
16. Виппер Р.Ю. Очерки теории исторического познания. М., 1911.
17. Виппер Р.Ю. Несколько замечаний о теории исторического познания // Вопросы философии и психологии. 1900. Кн. III (53).
18. Виппер Р.Ю. Кризис исторической науки. Казань, 1921.
